Текст книги "Как заполучить принцессу"

Макдугал хорошо помнил Роуз, сестру мисс Балфур, и решимость герцогини выдать юную леди за лорда Синклера.

– Полагаю, планируется несколько прогулок?

– Небольших. Пикник, поход к беседке. Возможно, катание на лодках по озеру. – Герцогиня небрежно взмахнула рукой. – Все в этом роде.

– Но никаких состязаний в стрельбе из лука, – передернулась леди Шарлотта. – Особенно если вспомнить последний домашний праздник.

– О нет! – охнул Макдугал, вспомнив, чем кончились последние состязания.

Дамы воззрились на него, и Макдугал поспешил добавить:

– Весенняя погода так переменчива.

– Истинно так, – согласилась герцогиня. – Хотя очень приятно мечтать о том, что стрела попадет в великую герцогиню.

Леди Шарлотта кивнула и обратилась к Макдугалу:

– У этой женщины хватило безрассудства заявить, что наш король слишком толст, чтобы управлять государством.

– Собственно говоря, я должна была с этим согласиться, – заметила ее светлость. – Это единственные ее слова, имевшие хоть какой-то смысл. Если король еще больше поправится, ему придется сменить коня на ломовую лошадь, из тех, что возят грузы.

– Не очень это будет по-королевски, – улыбнулась леди Шарлотта.

Дамы продолжили обсуждать вес короля, а Макдугал тем временем составлял план того, что необходимо сделать. Натереть полы, начистить серебро, убрать и подготовить спальни, открыть и проветрить бальный зал, снять чехлы и вытереть пыль с мебели. Работы хватит для каждого слуги, да еще придется нанять помощников из деревенских. Он снова проглядел список приглашенных и увидел в углу надпись мелким почерком. Пришлось дождаться небольшого перерыва в разговоре дам, чтобы спросить:

– Ваша светлость, прошу прощения. Но вы устраиваете Бал бабочек?

– О да, я почти забыла! У нас и бал будет! Небольшой, но тем не менее все же бал.

– Ее светлость будет настоящей героиней, если сумеет отвлечь от лондонского сезона достаточно гостей, чтобы они согласились посетить бал в провинции, – энергично проговорила леди Шарлотта, продолжая щелкать спицами. – Но я уверена, все захотят приехать, поскольку ее светлость предложит джентльменам то, чего они так жаждут: охоту.

Макдугал постарался показать, как впечатлен словами леди Шарлотты. Но втайне посчитал, что лорду Роксборо вряд ли понравится, если в его драгоценные конюшни ворвется орда потенциальных поклонников прекрасных гостий герцогини. К сожалению, его светлость уехал по делам в Лондон и должен вернуться только через неделю после начала праздника.

– Ни один человек не устоит перед соблазном принять мое приглашение, особенно после долгих недель, проведенных на светских раутах с их строгими правилами. – Герцогиня походила на кошку, слизавшую сливки. – У нас соберется много завидных женихов для мисс Лили. Будет из кого выбирать!

– Да, ваша светлость. Я позабочусь о том, чтобы приглашения были отосланы, – заверил дворецкий. Низко поклонившись, он вышел из гостиной и закрыл за собой дверь.

Оказавшись в коридоре, он приказал молодому лакею, маячившему поблизости:

– Идемте, Джон. Пора в бой. Ее светлость снова вышла на тропу войны, так что все по местам!

Глава 3

Из дневников герцогини Роксборо

«Замок готовят к приему гостей. Пока что приглашения на наш маленький Бал бабочек приняли сто десять человек. Сорок два останутся на все три недели предшествующего балу домашнего праздника. Шарлотта утверждает, что графиня Макиннис вне себя от зависти, но я никогда не обращаю внимания на мнение окружающих. Просто планирую превосходные развлечения, а весь мир пусть занимается своими делами.

Вчера прибыла мисс Лили Балфур – прелестная девушка с серыми глазами и ярко-рыжими волосами. Мы очень мило побеседовали, и судя по тому, о чем она умолчала, дела в Кейт-Мэнор идут плохо, и ей действительно крайне необходим состоятельный муж. Я нашла идеального кандидата – богатого графа Хантли, овдовевшего более двух лет назад. Теперь настало время найти ему новую жену, девушку благородного происхождения. Но мисс Лили не вращалась в обществе, как многие другие, которые тоже метят в жены Хантли. Думаю, он найдет привлекательными ее невинность и честность.

Должна сказать, что если они обвенчаются, моя репутация блестящей свахи укрепится раз и навсегда. Не то что я намерена вмешиваться. Это не мой стиль. Я просто предоставляю возможность, а сама стою в стороне и позволяю действовать природе…»

Лили направила лошадь по широкой, ведущей к лесу тропе. За спиной остался замок Флорс, возвышавшийся среди ухоженных, пестревших цветами газонов. Замок был чудесным. Роскошный, выгодно расположенный, привлекающий взгляд. Тем не менее Лили не испытала ничего, кроме облегчения, когда он почти скрылся за деревьями.

Последние два дня она, как здешняя гостья, вела себя идеально, улыбалась, кивала и с любезной улыбкой приветствовала людей, до этого совершенно ей не знакомых. Каждая минута была пыткой. Дни были наполнены непрестанными знакомствами. Если ей придется запомнить еще хотя бы одно имя, голова может взорваться.

Воздух в тени деревьев был прохладным, и Лили плотнее закуталась в плащ Далии и позволила лошади брести, куда ей вздумается. Лесная тишина успокаивала расстроившиеся нервы. Она понятия не имела, до чего неудобно и тяжело может быть в чужом доме, где она никого не знала. Однако герцогиня была очень к ней добра, хотя, когда Лили только приехала, они на пару с леди Шарлоттой подвергли несчастную безжалостному допросу.

Лили в самой деликатной манере дала им понять, что не прочь выйти замуж, но об остальном умолчала. Никому не стоит знать о тяжелом финансовом положении Балфуров, но у Лили сложилось неприятное впечатление, что проницательные голубые глаза герцогини видят куда больше, чем хотелось.

Конские копыта почти бесшумно ступали по утоптанной земле. Деревья шумели на ветру. Птицы пели, листья танцевали, аромат хвои щекотал ноздри. Среди лесной тишины Лили почувствовала, что успокаивается.

Так приятно ускользнуть из замка, от навязчивой компании! Герцогиня упомянула о завтрашнем приезде графа Хантли, которого считала лучшим женихом для Лили. Благородное происхождение, сказочное богатство, красота и идеальные манеры истинного джентльмена.

Лили следовало бы изнемогать от радостного волнения: вот он, ее шанс, вот превосходный кандидат в мужья. Но вместо этого она была глубоко опечалена.

Вздохнув, она подставила лицо струившимся сквозь древесные кроны лучам солнца. Если она намерена спасти семью, придется примириться с браком по расчету. В конце концов, тут нет ничего необычного. Женщин всегда судят по богатству и знатности мужей, которых они умудрились подцепить. И, для того чтобы привлечь богатого и знатного мужчину и доказать собственную состоятельность, женщины всячески ухаживают за собой, прихорашиваются и изучают изящные искусства, вроде вышивки, рисования акварелью, игры на фортепиано, вызубривают пару десятков слов на иностранных языках и азы классической истории. Но никому не приходит в голову научиться кроить амазонку.

Лили презрительно хмыкнула. Вот это истинное искусство!

Она с довольным видом одернула синюю юбку амазонки. Только нынешним утром, пока она ждала, когда приведут ее кобылу, две влиятельные гостьи герцогини, одетые по последней моде, остановились спросить, какая модистка шила ей амазонку.

Лили гордо улыбнулась. Если она не сумеет найти подходящего мужа, всегда сможет содержать семью. Жаль, конечно, что ей никак не спасти папу от его собственных глупостей.

Значит, придется выйти замуж. Почему, о, почему, ей так трудно с этим смириться?!

Лили подняла подбородок и громко сказала:

– Таковы законы мира.

Мужчины искали женщин, способных украсить своим присутствием их дом, вести хозяйство, рожать наследников. Женщины искали мужчин, способных содержать их самих и их будущих отпрысков. Так продолжалось веками. Почему же она чувствует себя такой… обездоленной?

– Я так глупа, – сказала она лошади.

Та прянула ушами, но ничего не ответила.

Лили вздохнула и потрепала животное по холке, радуясь, что никто ее не слышит. В самом деле, все так просто…

В зарослях мелькнул рыжий огонек, и из кустов на тропу выбежала лисица.

Лошадь встала на дыбы и стала месить воздух передними ногами.

Лили что было сил вцепилась в узду, но не смогла совладать с испуганным животным. Наконец, она с приглушенным воплем рухнула на землю.

Двадцатью минутами раньше на другом берегу реки, под высоким дубом остановился экипаж. Немолодая женщина откинула занавески едва не гнувшейся под тяжестью дорогих колец рукой и выглянула в окно.

– Это и есть он? – недоверчиво спросила она.

– Что? Вам не нравится?

Петр Романович, принц Вольфински, один из сыновей правителей Оксенберга, открыл дверцу экипажа и попросил кучера привязать лошадей.

– Он очарователен, не находите? – улыбнулся принц, помогая бабушке спуститься.

Его бабушка Наталья, великая герцогиня, ставившая свой титул выше титула любого короля и королевы, запахнула на груди тяжелый бархатный плащ и осторожно сделала несколько шагов к коттеджу. Молча оглядела поломанные ставни, разбитую черепицу на крыше, висевшую на одной петле дверь и перепутанные лозы плюща, вьющегося прямо над окнами.

– Нет, – решительно заявила она. – Никакого очарования. – Повернувшись, великая герцогиня направилась к экипажу. – Пойдем. Вернемся в большой дом, где можно спокойно жить, и забудем об этой глупости.

– Не большой дом, а замок. А это… – он показал на коттедж, – мое будущее жилище. Здесь я стану жить.

– Ты?! Принц Оксенберг? Ты не можешь жить в лачуге!

– Я взрослый человек, который будет жить там, где хочет и как хочет.

– Во всем виноват твой отец. – Его бабушка недовольно поморщилась. – Ты был младшим в семье, и он никогда ничего тебе не запрещал.

– О, он это твердил достаточно часто.

– Пфф! Ты избалован и даже не сознаешь этого! – Великая герцогиня оглянулась на коттедж и снова поморщилась. – Только взгляни на это место!

Крыша…

– Которую можно починить. Как и ставни, дверь и дымоход.

– Что случилось с дымоходом?

– Его нужно почистить. Зато этот дом построил настоящий мастер. Просто нужен небольшой ремонт.

Великая герцогиня хмуро оглядела внука. Принц был выше своих братьев, которых никак нельзя было назвать низкорослыми. При росте шесть футов пять дюймов он возвышался над ней и всеми девятью охранниками.

Но как бы велик он ни был, все равно он оставался самым младшим ее внуком. Тем, понять кого ей было труднее всего. Он вытворял совершенно необъяснимые выходки, что очень мучило его родителей.

Взять хотя бы простой вопрос брака. Братья, казалось, прекрасно сознавали свои обязанности и путешествовали по дворам европейских монархов в поисках подходящих невест. Но не Вольф. Он отказывался от всех предложенных кандидатур, будь невеста высока или миниатюрна, худа или толста, красива или нет… все было неважно. Он отвергал каждую с первого взгляда.

Бабушка покачала головой.

– Вольф, твой кузен Ники прав: ты безумен. Приобрел прекрасный дом…

Внук красноречиво вскинул брови.

– Хорошо, замок. – Бабушка вздохнула. – Двадцать шесть спален. Тридцать пять каминов. Салон, столовая, бальный и парадный залы. Замок прекрасен и достоин принца твоего статуса. А это… – Она пренебрежительно махнула рукой. – Лачуга.

– Здесь будет мой дом. По крайней мере, пока я не найду невесту, которая полюбит меня, владельца лачуги, а не замка с бо́льшим количеством дымоходов, чем дней в месяце. – Он положил руку бабушки на сгиб своего локтя и повел ее к двери коттеджа. – Пойдем посмотрим мой новый дом.

– Но…

Он остановился.

– Бабушка, это была ваша идея. Вы хотели, чтобы я познакомился с миром, будучи свободным от уз богатства.

– Нет, это была твоя идея. Не моя.

Он чуть прищурился, и морщинистые щеки герцогини порозовели.

– Я, возможно, предположила, что тебе будет полезно понять, каково это – быть нормальным человеком, без всяких привилегий в жизни. Но никогда не предполагала вот этого. – Она обвела рукой коттедж.

– Вы были правы. Я должен сам все узнать на собственном опыте. А теперь пойдем. Посмотрите мой новый дом. – Он открыл покосившуюся дверь.

– Пустая трата времени! – Великая герцогиня вырвала руку и приподняла повыше юбки: пол был грязным. – Почему бы тебе не жениться на принцессе? Не все они ужасны.

Он пожал плечами.

– Мне ни одна не понравилась.

– А что вообще тебе нравится, Вольф? Какую женщину ты хотел бы встретить?

Он провел ладонью по черным волосам и задумчиво посмотрел вдаль.

– Мне нужна такая, которая стала бы обращаться со мной как с мужчиной, а не как с мешком золота. Та, в которой горят страсть и огонь. Та, которая выйдет за меня, а не за мое богатство и титул.

– Но не можешь же ты отказаться от своего наследия! Твоего отца удар хватит, если он узнает, а его здоровье уже не то, что прежде.

– Знаю. – Принц на секунду сжал губы. – По этой причине я не буду скрывать, что я принц. Просто не объясню, что богат.

– Как жаль, что твой отец издал этот злополучный закон, позволяющий принцам будущих поколений жениться по своему выбору, – вздохнула бабушка.

– Он женился по любви и желал нам того же.

– Он женился на моей дочери! Наследнице престола!

– Цыганской крови!

Черные глаза бабушки сверкнули.

– Эта кровь чище и древнее, чем кровь любых других королей.

– Знаю, – просто сказал принц. – Но это было против законов его страны, признававшей только браки с принцессами существующих королевств!

– Глупость!

– …поэтому он изменил законы. Потому что хотел жениться на своей возлюбленной и сделать ее королевой, которой всегда считал.

– Пфф! Он мог просто издать закон, признающий права цыган.

Вольф мудро воздержался от упоминания политического скандала, который непременно разразился бы в этом случае, и постарался успокоить бабушку:

– Отец сделал так, как считал лучше. Женился на матери, потому что любил ее, а она любила его. Он понимал, как ему повезло, и хотел того же для всех нас.

– Любовь, любовь, любовь! – Бабушка воздела руки к небу. – Это все, о чем вечно вы с отцом твердите. Как насчет долга? Ответственности? Как насчет этого?

Вольф снисходительно улыбнулся и открыл ставню, впустив свет.

– Будь уверена, я женюсь на сильной женщине, которая подарит мне много храбрых и умных сыновей. Не считаешь, что это вполне ответственное заявление?

Бабушке захотелось дать зятю оплеуху. О чем он думал, позволяя сыновьям жениться на простолюдинках? Какое безрассудство! Какая глупость! И посмотрите, к чему это привело! Ее любимый внук ищет жену среди язычников, населяющих дикую и бесплодную землю!

– Если не веришь в чистоту рода, как узнаешь, которая из женщин создана для тебя?

– Узнаю, когда увижу ее.

Герцогиня скрипнула зубами.

– Почему для этого следовало приехать в эту богом забытую часть света? В Шотландии о цивилизации и не слыхали.

Внук ответил веселым взглядом.

– Говоришь, как папа.

– Хоть единственный раз он оказался прав, – нахмурилась она.

– Бабушка, все знают, что я в Европе. Но здесь… здесь я могу оставаться незаметным. – Он сжал ее руку и повел в центр коттеджа. – Мой маленький домик просторнее, чем ты думала, разве нет?

Он мог даже выпрямиться во весь рост, если только не подходить к камину. Здесь крыша была настолько скошенной, что пространства практически не оставалось и, чтобы сесть перед огнем, приходилось сгибаться почти вдвое.

Все же он с довольным видом оглянулся. В единственной комнате стояли сломанный стол и два безногих стула. Широкая доска, положенная на два бочонка, служила скамейкой. Она стояла перед огромным камином, над которым были вбиты железные крючья, заставляющие представить висящий на них котел с ароматным рагу.

– А вот и спальня. – Он прошел вглубь комнаты, где находилась маленькая ниша, закрытая рваной занавеской. В ней стояла кровать с кожаными ремнями, на которые полагалось класть уже несуществующий соломенный тюфяк.

– Я велю привезти из замка пуховую перину. Кровать еще крепкая, и я буду спать, как младенец. – Он положил руку на низкий столбик и попытался его расшатать, но безуспешно.

Бабушка неохотно пробормотала что-то одобрительное и огляделась.

– Полагаю, когда твое безумие пройдет, из этого может получиться уютный охотничий домик.

– Так и будет. Я прикажу своим людям немедленно начать работу. Нужно все убрать, отремонтировать и запасти дров.

– Позволишь слугам сделать всю работу? – Она послала внуку веселый взгляд. – Ты, простолюдин?

– Я им помогу, но я никогда раньше не крыл крышу черепицей. Глупо медлить, когда вот-вот начнутся дожди.

– По крайней мере, у тебя сохранилась толика здравого смысла.

– Весь здравый смысл при мне. – Он протянул руку. – Пойдемте, бабушка. Я отвезу вас домой. Пора пить чай.

– Только не английский. Он такой слабый, что совсем не имеет вкуса. Как вода.

– Нет-нет, – улыбнулся молодой человек. – Я напою вас хорошим чаем с нашей родины. Мы привезли с собой годовой запас, хотя пробудем здесь месяц или около того.

Прежде чем переступить порог, бабушка помедлила.

– Не думаешь, что месяц – слишком короткий срок, чтобы убедить женщину выйти за тебя? Ту, которая посчитает, что бессмысленный титул и этот коттедж – все твои владения?

– Думаешь, нам придется остаться надолго? – удивился он.

Великая герцогиня покачала головой и погладила внука по щеке.

– Вольф, богатого наследника женщины будут любить всегда. Но не простолюдина. Придется потрудиться, чтобы привлечь внимание женщины, и даже тогда этого может быть недостаточно. Любовь не может появиться просто потому, что ты так приказал.

Вольф улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами.

– Ты так мало веришь в меня? Мне следовало бы оскорбиться!

Герцогиня покачала головой. Судьба всегда улыбалась этому мальчику. Он очень красив, красивее многих, богат и к тому же принц.

– Твой план так же безрассуден, как и глуп. Считаешь, что встретишь ту самую женщину, и вы оба безумно влюбитесь? Но так не бывает.

Его улыбка померкла. Зеленые глаза потемнели.

– Бабушка, я рассказал вам о своем сне. Поэтому мы здесь.

– Да-да. Сон о Шотландии. О женщине с рыжими…

– Не рыжими. Медными с золотым отливом. Цвета летнего дождя. И не говори, что не веришь в сны, потому что я слишком хорошо знаю тебя и цыган.

– Снам в нашей семье всегда придавали значение. – Герцогиня нахмурилась. – Но очень редко их смысл так ясен, как в твоих грезах.

– Я четыре раза видел один и тот же сон. И каждый раз в нем присутствовала все та же женщина, которая…

Воздух разорвал женский крик.

Вольф повернулся к двери.

Бабушка схватила его за рукав.

– Пусть охранники…

– Нет. Оставайся здесь. – И он выбежал из дома, на ходу приказав своим людям позаботиться о бабушке, и исчез.

Глава 4

Из дневников герцогини Роксборо

«Приехал Хантли, и я долго с ним говорила, тактично намекнув, что ему пора снова жениться. Граф задумчиво кивнул, и я предположила, что он и сам пришел к этому заключению. Уверена, что стоит ему хоть раз взглянуть на Лили, и дело сделано. Теперь главное – найти ее. Похоже, она потерялась».

Лили медленно пришла в себя и попыталась понять, что произошло. Она пошевелилась и застонала: каждая косточка в теле протестовала против малейшего движения.

На ее щеку легла теплая рука.

– Спокойно, – донесся до нее низкий голос с ощутимым акцентом. – К счастью, вы упали в кусты, но все равно сильно ушиблись.

Должно быть, она все еще без сознания, если слышит такой приятный голос. И о каком падении он говорит? О, теперь она вспомнила. Скакала верхом, а дорогу перебежала лиса.

Лили с трудом подняла веки и уставилась в темно-зеленые глаза самого красивого мужчины из тех, кого ей приходилось встречать.

Незнакомец был огромен. Широкие плечи загораживали свет, руки были так велики, что его ладонь почти закрывала ту часть ее лица, на которой лежала. Его черты словно были выточены резцом: прямой нос, высокие скулы, небольшая бородка, до которой ей так хотелось дотронуться.

Он выглядел слишком совершенным, чтобы быть реальным.

Она положила на его ладонь свою. В ее заледеневшие пальцы просочилось тепло. Это не сон!

Лили охнула и попыталась сесть, но ее немедленно прижали к земле.

– Нет, – сказал гигант. Его голос рокотал над ней, как волны, бьющиеся о скалистый берег. – Не стоит подниматься.

– Нет? – удивилась она.

Он поморщился.

– Я хотел сказать, что вам нельзя шевелиться.

– Я прекрасно вас поняла, просто поражена тем, что вы мне приказываете.

Его лицо потемнело, и у нее сложилось отчетливое впечатление, что он не привык к такому отпору.

– Кто вы? – спросила она.

– Неважно. Важно то, что вы ушиблись и отказываетесь от помощи. Это глупо.

Она так неосторожно приподнялась на локте, что шляпка, приколотая к тщательно заплетенным волосам, свалилась на землю.

Мужчина не сводил взгляда с ее волос. Широко раскрыв глаза, он пробормотал что-то себе под нос на неизвестном языке.

– Что-то не так? – спросила Лили.

– Ваши волосы. Они рыжие.

– Вовсе не рыжие, а светлые. Это солнце подсвечивает их рыжим… – Она нахмурилась. – С чего это я говорю с вами на подобные темы? Я даже не знаю вашего имени.

– Но и свое вы тоже не назвали, – рассудительно заметил он.

Он прав. Но ей по какой-то причине вовсе не хотелось этого делать.

Лили потянулась к шляпке, но тут же поморщилась от боли.

Незнакомец немедленно прижал ее к земле.

– Лежите! Вы покалечились! Не двигайтесь! Я позову своих людей и…

– Но мне не нужна помощь. Пожалуйста!

– Вам следовало взять с собой конюха, – неодобрительно заметил он. – Красивым женщинам не стоит бродить по лесу в одиночку.

Она вспыхнула. Он считает ее красивой!

Странно, но эта мысль обрадовала ее куда больше, чем следовало бы. Возможно, потому что и она считала его красивым.

– В моей стране вы не поехали бы в лес без защиты.

– Но конюх вряд ли уберег бы мою лошадь от испуга!

– Нет, но не дал бы чужаку приблизиться к вам.

Она невольно улыбнулась, услышав в его словах иронию.

– Чужаку вроде вас?

Брови незнакомца поползли вверх.

– А! Вы считаете меня… как это… слишком дерзким?

– Да.

– Но вы покалечены…

– Вовсе нет.

– Вас сбросила лошадь, вы упали на землю с высоты, и это я называю «покалечились». – Его брови сошлись на переносице. – Я неверно употребил слово «покалечились»?

– Нет, но…

– Тогда не спорьте. Вы покалечились, и я помогу вам.

Не спорить?! Боже, как он самоуверен!

Лили села ровнее, хотя при этом оказалась еще ближе к этому огромному куску скалы в человеческом обличье.

– Полагаю, у вас есть имя?

– Я Петр Романович из Оксенберга. Это маленькая страна рядом с Пруссией.

Название страны показалось ей знакомым.

– Несколько дней назад в «Морнинг пост» упоминали об Оксенберге.

– Мой кузен Никки сейчас в Лондоне. Возможно, газеты писали о нем. – Петр провел рукой по бородке. Золотистый свет, пробивавшийся сквозь листву, играл на его черных волосах. – Можете сесть. Но не вставайте, пока мы не убедимся, что у вас ничего не сломано.

– Ничего, – отрезала она. – Мне лишь стыдно, что я упала с лошади.

В его темно-зеленых глазах заиграли веселые искорки.

– Может, вы заснули в седле?

Лили сдержала порыв вернуть улыбку.

– Не заснула. Дорогу перебежала лиса. Она и испугала лошадь, которая встала на дыбы, а потом сбросила меня и удрала.

Молодой человек, хмурясь, оглядел ее сапожки.

– Неудивительно, что вы упали. Эти сапожки не годятся для верховой езды.

– Эти? Прекрасные сапожки!

– Но не для седла. Вам нужно что-то вроде этого. – Он показал на свои сапоги, с более толстым и высоким каблуком.

– Никогда таких не видела.

– Потому что вы, англичане, не умеете ездить верхом, особенно в таких сапогах, как ваши. Сидите в седле неуклюже, как мешок с зерном, и…

– Я не англичанка, а шотландка, – перебила она. – Неужели не поняли по моему выговору?

– Англичанка или шотландка? – Он пожал плечами. – Существует какая-то разница?

– Конечно! И большая! Я…

Он воздел руки к небу.

– Не знаю, почему вы возражаете против любого сказанного мной слова. Потому что женщина? Или потому что шотландка?

Лили нахмурилась.

– Возможно, отчасти и то и другое. Шотландки терпеть не могут, когда ими командуют, а как женщина… представить не могу, что вы знаете о моем состоянии больше, чем я сама.

Петр широко улыбнулся и встал.

– Вполне справедливо. Если вы так энергично со мной спорите, вам не может быть так уж плохо. Давайте посмотрим, сможете ли вы встать, – кивнул он, протягивая руку.

Она дала ему свою. Спаситель осторожно поднял Лили. Из ее косы выбилась длинная прядь и упала на плечо.

Лили хотела заправить ее обратно, но не успела – Петр завладел ею прежде, чем она успела что-то сделать. Он медленно пропустил ее волосы между пальцами. Их взгляды встретились.

– Ваши волосы подобны восходу.

А его глаза походили на зеленый лесной мох, растущий между самыми высокими деревьями.

Он заложил длинный локон ей за ухо. Его длинные пальцы задели ее щеку. Сердце Лили заколотилось так, словно она только что пробежала целый лестничный пролет.

Чувствуя, как горят щеки, она заново уложила волосы и скрепила их шпильками, хотя руки налились странной тяжестью.

– Вы не должны касаться моих волос.

– Это не разрешается?

– Да.

– Наверное, так и должно быть, – вздохнул он с сожалением.

Она не знала, что ответить. Господи боже, что на нее нашло?

– Пойдемте. Я провожу вас домой.

Она отряхнула юбку от приставших листьев, шагнула вперед, но тут же охнула и поджала ногу. Молодой человек едва успел подхватить ее под локоть.

– Ваша щиколотка?

– Кажется, да. – Она осторожно ступила на ногу и поморщилась. – Нет, ничего не сломано. Скорее всего небольшое растяжение, потому что я вполне могу ею шевелить.

– Я понесу вас.

Что?!

– О нет, нет, я уверена, что ходьба облегчит мое состояние…

Но он уже наклонился, закинул ее руку себе за шею и подхватил девушку легко, как травинку.

– Мистер Рома… Роми… о, как бы там вас ни звали, пожалуйста, не…

Он повернулся и зашагал по тропинке.

– Отпустите меня.

– Нет.

Петр продолжал идти. Его длинные ноги уверенно ступали по твердой земле.

У Лили не было иного выхода, кроме как крепко обнимать его. Обоняние будоражил восхитительно пряный аромат одеколона, щекотавший ноздри, отчего ужасно хотелось зарыться лицом ему в плечо.

– Но это смешно! Не можете же вы просто взять и унести меня!

– Приходится. – В его голосе не было досады, наоборот, он говорил с ней, как взрослый говорит с маленьким неразумным ребенком. – Мне пришлось вас нести, и вам остается только с этим смириться.

– Послушайте, мистер Романовски… – Лили рассерженно свела брови.

– Зовите меня Вольфом, как все остальные.

– Вольф? Не слишком благозвучное имя[1]1
  «Wolf» – волк (англ.).


[Закрыть].

Он снова улыбнулся. На фоне темной бороды ярко блеснули его белые зубы.

– Но это мое имя, благозвучное оно или нет. А как зовут вас, малышка?

– Лили Балфур.

Она почти не знала этого мужчину. И все же выпалила свое имя и позволила ему нести себя по лесу. Ей следовало бы кричать, звать на помощь, но как ни странно, ей было очень уютно в его объятиях.

– Лили? Прекрасное имя. Очень вам идет.

Лили залилась краской и украдкой сквозь ресницы взглянула на своего спасителя. Он выглядит необычно и он властный и сильный, но он не причинит ей зла. Так подсказывали ее интуиция и здравый смысл.

– Куда вы меня несете?

– В безопасное место.

– Весьма неясное направление.

Он усмехнулся. Лили почувствовала, как напряглись мышцы его груди.

– Если уж вам так нужно знать, я иду в свой новый дом. Там мои люди и, как это сказать… бабушка…

– Ваша бабушка тоже здесь? В лесу?

– Я привез ее посмотреть мой новый дом, который только что купил. Мы придем туда, и вы познакомитесь с моими людьми и бабушкой. У меня есть экипаж, так что я довезу вас до вашего жилища.

Она была права, доверяя ему. Ни один мужчина не позволит себе ничего непристойного в присутствии бабушки.

Он бросил на нее быстрый взгляд.

– Вам понравится моя бабушка.

Звучит как приказ.

Лили с трудом растянула губы в легкой улыбке.

– Уверена, мы будем обожать друг друга. Однако вы и бабушка проводите меня не домой, а в замок Флорс. Я гостья герцогини Роксборо.

Он впился в нее своими удивительными глазами, и она отметила, что густые черные ресницы придают ему слегка сонный вид.

– Я познакомился с герцогиней на прошлой неделе, и она пригласила меня на свой домашний праздник. Я не собирался приезжать, но теперь обязательно буду.

Под его испытующим взглядом Лили залилась краской. У нее перехватило дыхание. Если герцогиня пригласила Вольфа в замок, возможно, он – подходящая партия. И день вдруг показался ей не таким уж несчастливым.

– Прошу прощения, мистер Вольф, или как вас там, но кто же вы в таком случае?

Он пожал плечами. Она вдруг поняла, что ей приятно касаться щекой его груди.

– Это имеет какое-то значение?

– Да. Вы упомянули о своих людях. Возможно, вы офицер?

Это объясняло бы его дерзость и невероятную самоуверенность.

– Можно сказать и так.

Это немного ее разочаровало.

– Понятно. Вы капрал? Сержант?

– Я командующий, – ответил он с легкой ноткой удивления в голосе, словно не мог поверить, что она назвала его капралом.

– И чем вы командуете? Батальоном?

Теперь он определенно был оскорблен.

– Я командую всем.

– Целой армией? – ахнула Лили.

«Да». Прежде чем решительно объявить, он некоторое время колебался.

– Я скажу правду, потому что вы сами рано или поздно все узнаете. Тем более что я буду на празднике герцогини. Я не генерал. Я принц.

– П-п-п…

– Принц, – подтвердил он. – Поэтому ее светлость пригласила меня и бабушку. Я не хотел принимать ее приглашение, потому что не люблю танцы и развлечения, а вы, англичане…

Она молча подняла брови.

– Простите, но вы, шотландцы, слишком для меня сухи и сдержанны.

– Я все еще пытаюсь осознать, что вы принц. Истинный принц.

Молодой человек пожал широкими плечами, отчего полы его плаща разошлись в стороны.

– В Оксенберге много принцев, поскольку у меня три брата.

Лили не могла представить столько принцев в одной комнате, да еще похожих на ее спасителя: огромного, широкоплечего, с мускулистыми руками, с кривой ухмылкой, падавшими на лоб темными волосами и темно-зелеными глазами…

Она упала с лошади – и оказалась в волшебной сказке! В ней проснулась надежда.

Лили сама не заметила, как стала теребить верхнюю пуговицу его плаща.

– Если вы принц, – выдохнула она, – значит, должны быть сказочно богаты.

Он вопросительно уставился на нее.

– Не у каждого принца есть деньги.

– У некоторых есть.

– А у некоторых нет. Как ни грустно признавать, я самый бедный из братьев.

Должно быть, на ее лице отразилось разочарование, потому что он подозрительно прищурился.

– Вам это не нравится, мисс Лили Балфур?

– Не нравится, – вздохнула она.

– Почему? – Он выгнул темную бровь.

– Как это ни печально, но некоторым приходится выходить замуж ради денег.