Электронная библиотека » Карисса Бродбент » » онлайн чтение - страница 6


  • Текст добавлен: 23 апреля 2024, 09:20


Автор книги: Карисса Бродбент


Жанр: Героическая фантастика, Фантастика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Шрифт:
- 100% +
Глава 10

Прошло две недели, а Макс по-прежнему упорно отказывался меня обучать. Это особенно расстраивало, потому что мне требовалось не много – лишь узнать, что будет на испытаниях для приема в Ордена. Эти экзамены, как мне казалось, были моим лучшим шансом не только продемонстрировать Нуре и всему Ордену, что я достойна вступить в их ряды, но и доказать свою правоту.

Для этого мне требовалось сделать что-то более выдающееся, чем просто сдать экзамен. Я должна выделиться.

Книги Макса, как и ожидалось, оказались для меня бесполезны: написанные устаревшим языком, они содержали больше философии, чем практических советов.

Так что я делала все, что могла. Вставала на рассвете, бегала, стараясь вернуть себе физическую форму. Бегала до тех пор, пока ноги не переставали держать, а дыхание не начинало вырываться судорожными залпами из горящих легких. Я сильно ослабела. Раньше я могла танцевать часами, продолжая кокетливо улыбаться. Теперь же мое тело не справлялось даже с долей прежней нагрузки.

Когда я возвращалась, Макс наблюдал за мной, сидя с книгой или ухаживая за садом.

– Тяжело тебе, – прокомментировал он как-то, когда я, запыхавшаяся, плелась домой.

Я разгневанно посмотрела на него, переводя дыхание и пристраивая в волосах очередную заколку. К сожалению, Макс оказался прав насчет длины прически.

– Было бы не так тяжело, если бы я знала, что изучать, – огрызнулась я.

– Бег по кругу точно не входит в программу Ордена.

Я упорно практиковалась в каждом аспекте магии, который знала: призывала видения, заставляла ветер обвиваться вокруг моих пальцев, извлекала воду из земли. Пыталась даже воссоздать на земле магические круги, которые видела в книгах. Не знаю, для чего они предназначались, и подозреваю, что ничего хорошо у меня бы не вышло. К счастью, у меня они не делали вообще ничего.

Однажды, когда я рисовала пятнадцатый по счету круг, Макс подошел, посмотрел мне через плечо, сказал «хм», после чего склонил голову и исчез.

Мне захотелось разорвать его на части.

Но я хотя бы что-то делала, в отличие от Макса, который, казалось, упорно стремился к полному бездействию. В один особенно холодный день он выбрался наружу, содрогнулся, взглянул на небо и проговорил: «Я не создан для этого», после чего ушел обратно в дом. Я быстро уяснила, что Макс явно «создан» лишь для удивительно ограниченного спектра условий, занятий и общения.

Как бы мне хотелось, чтобы Саммерин вернулся. Возможно, от него я могла бы получить больше помощи.

Но недели шли, и мы с Максом в основном просто игнорировали друг друга. В его присутствии я выражала лишь решительность и непоколебимую уверенность. Но по ночам, когда я уютно устраивалась на узкой кровати в невероятно захламленной комнате, сон издевался надо мной. Каждый раз, закрыв глаза, я видела обиду в угасающих глазах Эсмариса. Я видела тепло в прощальном взгляде Серела, чувствовала его поцелуй на щеке. Слышала голос Нуры, читающей письмо Зерита.

И мне снова и снова снился один и тот же сон.

В извращенном понимании это было даже как-то забавно. Когда Эсмарис избил меня, я дала обет преследовать его – прокляла, чтобы каждый раз, закрывая глаза, он видел меня. Но теперь я сама видела его в каждой тени. «Ты забыла, кто ты», – надменно бросил он мне. Ну что ж, теперь я никогда не забуду. Каждый раз, когда мне это почти удавалось, я чувствовала его рядом – напоминание обо всем, что я оставила в прошлом, и о том, что вечно будет со мной.

Дни текли за днями.

А затем, однажды утром, пришла Вилла, чтобы проверить мои раны. Весело и бодро она заверила меня, что все хорошо заживает. Было приятно просто находиться рядом с кем-то, дружелюбно ко мне настроенным.

– Есть ли какие-нибудь новости от Зерита? – спросила я. – О Трелле?

Молчание Виллы окутало мое сердце ледяной стужей.

– Он говорит, что там все немного… – Ее голос упал, растеряв свою музыкальность. – Все стало немного сложнее.

– Сложнее? – Я стиснула в пальцах простыни.

– Кажется, после смерти одного лорда возникли некоторые проблемы… – Вилла кашлянула. Мне хотелось тянуть из нее каждое слово. – Но это всего лишь временные трудности. Все наладится.

Я настолько не доверяла себе, что боялась заговорить.

В памяти у меня стояли добрые глаза Серела, раздавался звук, который издал его меч в груди Эсмариса, – жутковатый хруст и хлюпанье, напоминание о неожиданной уязвимости и хрупкости человеческого тела. Не важно, был ли это самый могущественный человек Трелла или мальчик-раб с теплыми глазами и ласковой улыбкой.

Глава 11

Той ночью я собрала все обрывки бумаги с нарисованными круглыми символами и разложила во дворе. При внимательном рассмотрении все символы оказались уникальными – пересекавшие их посередине линии отличались формой и направлением.

Я все еще не представляла, что они означают и как работают, знала только, что мы с Нурой попали сюда с их помощью. Вот пример важного умения, которое могло мне пригодиться, но я им не обладала.

По этой причине или просто потому, что мне требовалась четкая цель, к которой можно стремиться, я сосредоточилась на попытках в них разобраться. Скопировала все символы, с точностью повторяя каждый штрих. Иногда для этого приходилось накладывать сверху бумагу и обводить линии.

Шли часы. Солнце село, и я зажгла фонарь. В дом идти не хотелось: я боялась не удержаться и дать Максу пощечину, если он осмелится посмеяться надо мной.

Я снова и снова вычерчивала символы, точно так же как в свое время отрабатывала танцевальные движения, запоминая, запечатлевая в себе, разбирая на частицы себя и их, пока мы не сливались в единое целое. Я была полна решимости взять эти проклятые символы измором.

Мне это было необходимо.

Я понятия не имела, насколько засиделась, пока позади не открылась дверь. К тому времени меня, как баррикады, окружали сложенные повсюду кипы бумаги.

– Не мое дело, конечно, но ты собираешься остаться здесь на всю ночь? – спросил Макс.

Я не обернулась. Уверенная рука не дрогнула, продолжая вычерчивать очередной круг. Спокойно. Методично. Я придумала себе систему: каждому символу полагался свой цвет чернил.

– Если понадобится.

– У меня зубы от тоски сводит от одного твоего вида.

Я не нашла, что ответить. Глубоко внутри вспыхнул гнев.

– Ты вообще знаешь, что это? – продолжил он.

Пальцы так сильно сжали ручку, что та чуть не переломилась.

– Нет, – сквозь зубы прорычала я. – И не думаю, что ты мне поможешь.

– Скорее всего, в Ордене тебя не будут о них спрашивать.

На сей раз я не сумела сдержаться, вскочила на ноги и резко повернулась к Максу, все еще сжимая ручку.

– Я знаю! Мне просто нужно… мне надо…

Аранские слова ускользали, оставляя рвущееся наружу разочарование. Я уставилась на Макса, прислонившегося к дверному косяку.

Мне хотелось кричать: «Кто так сильно тебя обидел, что ты можешь только мешать тем, у кого есть действительно важные дела? Почему тебе так необходимо выплеснуть на Ордена свою злость? Почему ты тащишь меня на дно следом за собой?»

Но все, что я сумела вслух выдавить по-арански, звучало как:

– Почему в тебе столько ненавистей?

– Что?

Его замешательство, вполне объяснимое, разозлило меня еще сильнее. Я с размаху бросила на пол ручку и, тщательно выговаривая каждое аранское слово, произнесла:

– Почему ты ненавидишь Ордена? Почему ты ненавидишь меня? В чем дело?

– У меня нет к тебе ненависти, – ответил Макс, чем разозлил меня еще сильнее.

– Это неправда!

Я потрясла головой.

– Мне все равно, можешь ненавидеть меня здесь, – я дотронулась до сердца, – или здесь… – Я коснулась виска. – Но твоя ненависть в том, как ты со мной поступаешь. Почему? Что я тебе сделала?

– Ты тут ни при чем, – уже мягче ответил Макс, но меня больше не интересовали крохи доброты.

– При чем! – закричала я. – Это моя жизнь!

Я сморгнула, и перед глазами снова всплыло тело Эсмариса, глаза Серела, руки всех мужчин, для которых я танцевала, чтобы уехать оттуда.

– Ты знал, что в Трелле я была рабыней?

Он молчал, разглядывая меня.

– Знал? – повторила я.

– Нет, – тихо ответил он.

– Я столько пережила, чтобы добраться сюда. Мне пришлось убить человека. Мой друг… – Мне не хватало словарного запаса, чтобы объяснить, что сделал для меня Серел. – Я бросила самых важных в жизни людей… Я нужна им. Я не могу их подвести. Мне нужно это, чтобы им помочь. – Я показала на рисунки. – У меня нет ничего, кроме Орденов. Я бессильна. Ордена мне нужны. Они нужны тем, кого я оставила.

Макс поджал губы, и я перестала пытаться понять его мысли. Меня больше не волновало, что он или кто-то еще думает обо мне. Всю жизнь меня использовали, как пешку в чужих играх: Эсмарис, все эти лорды, которых я соблазняла, Нура, которая хотела с моей помощью раздразнить Макса. А сейчас и Макс смотрел на меня как на олицетворение давней обиды и совсем не видел во мне человека.

– Так что не все вертится вокруг тебя, – закончила я. – Просто скажи мне, что будет на экзамене?

Тишина в ответ.

Моя ярость чуть улеглась, словно волна, отступающая после удара о берег. В этот короткий момент затишья я проклинала себя за потерю контроля и боялась, что навсегда уничтожила возможность наладить отношения с Максом, показав себя столь грубой и импульсивной.

Он не двинулся с места, пристально рассматривая меня.

– Ты была рабыней, – повторил он.

Я остановилась, сбитая с толку его взглядом, все еще чувствуя остатки гнева.

– Да, – наконец смогла выдавить я.

– И ты хочешь вступить в Ордена и использовать их влияние, чтобы помочь другим рабам в Трелле.

– Да.

Он засунул большие пальцы в карманы и глубоко вздохнул – вздох получился долгим и тяжелым, в нем крылось много невысказанного. Черты лица чуть смягчились и уже не выглядели такими суровыми.

– Ничего не получится.

– У меня должно получиться.

– Все не так просто, как кажется.

– Мне все равно.

– Ордена сделают все возможное, чтобы усложнить твой путь.

Я усмехнулась. Это я уже поняла.

– Я знаю.

– Ордена таковы… – Он замолчал, покачивая головой. – Они испортились. Возможно, когда-то они занимались великими делами. Но сейчас они превратились в инструмент в руках далеко не самых достойных людей.

Его яркие глаза устремились куда-то вдаль, словно потерявшись в воспоминаниях.

Как бы мало мне это ни нравилось, я не могла не признать, что в чем-то Макс прав. Возможно, Ордена уже не те милосердные организации, какими были когда-то. Но мне они необходимы.

И вероятно, в какой-то степени они нуждались во мне. Вероятно, я могу оказаться им полезной.

– Может, они снова смогут совершать великие дела, – вслух сказала я.

У Макса вырвался горький смешок сквозь зубы.

– Может быть. – В его голосе отсутствовала уверенность.

– У меня нет другого выбора.

Он уставился на свои ноги, по-прежнему держа руки в карманах, и наступила долгая тишина.

Снова подняв голову, он взглянул мне в глаза. Я увидела в нем новую, хрупкую, как треснувшая стеклянная перегородка, но яростную решимость.

– Ты действительно собираешься это сделать? Вернуть Орденам честь?

– Да, – ответила я без колебаний.

– Не знаю, почему я тебе верю.

Но я видела, что он правда верит мне – по проблеску надежды в глазах, по легкому подергиванию жилки на шее.

– Ладно. – Макс покачал головой и повернулся к стопке бумаг. – Это стратаграммы. Они служат для направления магической энергии в более сложных заклинаниях. Своего рода инструкции.

Я посмотрела сверху вниз на листы бумаги, шелестящие на ветру у моих ног.

– Один раз я уже видела такие символы. На рабыне-вальтайне. Она была завершенным вальтайном, а не фрагментом, как я. На ее руках.

Я вытянула руку, показывая предплечье, где видела знаки, вытатуированные на белой коже женщины. Тогда я попыталась заговорить с ней, взволнованная встречей с человеком, похожим на меня. Но в ответ она только посмотрела на меня мертвым взглядом.

На переносице Макса дернулась жилка.

– Если женщина была рабыней, скорее всего, они пытались ослабить ее силу, сбить с толку ее магию, чтобы той нельзя было воспользоваться. Это примерно как привязать голову коровы к хвосту. Но в качестве инструмента символы чаще используют соларии, поскольку наша магия в основном приходит извне, в отличие от вашей.

Когда мы снова посмотрели друг на друга, его губы были изогнуты в уверенной ухмылке. Как будто и не было никогда краткого момента уязвимости.

– Но это продвинутая магия. Мы начнем с другой.

«Мы начнем с другой» – он сказал?

Сердце подпрыгнуло в груди. Я с готовностью кивнула, ощущая безмерную благодарность за то, что у меня появился хоть какой-то союзник. Я даже не расстроилась, что он перечеркнул мои планы.

– Иди в дом и немного отдохни. Если, конечно, ты закончила мусорить в моем саду, – мягко, но с изрядной иронией в голосе произнес он, распахивая дверь и уступая мне дорогу. – Завтра нас ждет тяжелый день.

Я подошла к порогу, но перед тем, как переступить его, остановилась и повернулась к Максу, вглядываясь в его лицо. Темнота скрывала его черты, но они, казалось, были вырезаны из камня, и его взгляд, полный решимости и осторожного любопытства, встретился с моим. В этот редкий момент полной откровенности наши глаза разделяла всего пара дюймов.

Мне хотелось его поблагодарить, слова уже вертелись на кончике языка.

«Не стоит. Он просто сделал то, что должен был сделать изначально», – прошипел холодный, ехидный голос в глубине души.

«Не знаю, почему я тебе верю», – сказал он. Но я знала. Он верил, потому что хотел верить, потому что искал надежду на что-то лучшее, несмотря на кажущуюся невозможность.

Этот простой акт веры был для моей души как освежающая влага для измученной жаждой пустыни.

– Спасибо, – прошептала я, переступая порог.

Глава 12

– Это все? Все, что ты умеешь?

Макс сидел в высокой колышущейся траве, поджав под себя ноги, и наблюдал, как мои серебристые бабочки взмывают в небо.

– Что значит «все»? – переспросила я, не веря своим ушам. – Ты серьезно?

Сложно было не обидеться на такую реакцию.

– Разве мало? – Я указала на улетающих бабочек. – Там еще был огонь, и…

– Скорее, искры, – перебил он. – Все это выглядит… слишком театрально.

– Я умею читать мысли.

– Я знаю. Демонстрировать не нужно. Я и так видел. – Макс сжал в зубах кончик ручки, не сводя глаз с пачки бумаг, которую принес с собой. – Что ты обычно делаешь, когда это происходит?

– Что делаю?

– Ты разговариваешь с ними или слушаешь?

Не понимая, к чему он клонит, я уставилась на Макса. Он поднял голову от пергаментов и встретился глазами со мной:

– Как точно ты понимаешь, что чувствуют другие? Ты слышишь слова или просто ощущения? И как ты управляешь этими чувствами?

– Управляю? – повторила я, с трудом сдержав изумленный вздох.

Неужели вальтайны и такое умеют?

Макс безрадостно рассмеялся:

– Вознесенные, ты действительно совсем недавно на Аре? Вот почему тебе следует быть здесь особенно осторожной.

Я кивнула, решив, что расспросы можно оставить на потом.

– Я чувствую эмоции, – объяснила я. – Не слова, а только…

Не найдя подходящих аранских слов для более точного объяснения, я приложила руку к сердцу:

– Большие чувства здесь.

Он кивнул, как будто прекрасно понял. Мысли вернулись к Эсмарису, к его затухающему под моим давлением сознанию, к его выражению лица, когда он упал. Но я решила не говорить об этом вслух.

– Хорошо. Ладно.

Макс положил стопку бумаг на землю и задумчиво уставился на нее. Я была практически уверена, что он не спал прошлой ночью. Когда я ложилась, он лихорадочно что-то записывал за столом и даже не удостоил меня взглядом, когда пожелал спокойной ночи. Утром я застала его на том же месте, в окружении выросших за ночь стопок книг и пергаментов, с темными кругами под глазами. Тем не менее он поприветствовал меня с непривычной энергией и почти сразу же утащил в сад, чтобы начать урок.

Никаких возражений с моей стороны не последовало. На самом деле, за последние несколько недель ничто меня так не порадовало, как это.

– Меня никто не учил. Я сама узнавала то, что нужно. Чтобы… танцевать.

Я не могла подобрать подходящее слово, пришлось остановиться на этом.

– Танцевать?

– Да.

Я щелкнула пальцами, выудив из памяти нужное:

– Выступать. В Трелле.

Понимание медленно озарило лицо Макса, немного омрачив его энтузиазм, хотя я и не поняла почему.

– Понимаю. Что ж, неудивительно, что ты самоучка.

Он фыркнул и поднялся на ноги. Я последовала его примеру хотя бы потому, что мне не нравилось, когда он смотрел на меня сверху вниз.

– Прежде всего Ордена стремятся к контролю, – начал он. – Именно для этого их и основали – чтобы убедиться, что повелители не причинят никому вреда из-за своего неведения. И тут Ордена достойно выполняют свою миссию. Как правило, повелители причиняют вред осознанно. Ну, если не считать Мофа и моих роз.

Макс на мгновение нахмурился, скорбно глядя на обугленные цветы, затем снова посмотрел на меня:

– Кажется, тебе нравится призывать, так что давай начнем с этого. И у тебя есть потенциал. Умение превращать бабочек в стекло довольно впечатляющее для вальтайна. Обычно они испытывают трудности с магией такого рода.

Он, вероятно, заметил мою улыбку, потому что тут же предостерегающе поднял палец:

– Не обольщайся. Тебе еще есть над чем поработать.

Он взял в руки маленький желтый цветок с множеством тонких длинных лепестков:

– Начнем с него. Сделай точную копию.

Задание показалось мне совсем легким, и я улыбнулась, но Макс снова поднял палец:

– Нет. Убери с лица эту самодовольную ухмылку. Мне не нужны твои фантазии на тему, как выглядит этот цветок. Мне нужен именно он. Точная копия, вплоть до мельчайших деталей.

Я перевела взгляд с Макса на маленький желтый цветок в его руке, внимательно рассмотрела слои лепестков. Я не сомневалась, что смогу справиться с заданием. Но разве это более впечатляюще, чем мои обычные фокусы? Люди жаждут зрелищ. Им хочется, чтобы волшебство поражало. И мне непременно нужно поразить Ордена, чтобы проявить себя.

– Ты уверен, что так я произведу впечатление на экзаменах? – с сомнением спросила я.

– Ты намекаешь, что я хочу ввести тебя в заблуждение?

На моем лице было ясно написано, что я не поняла ни слова из его ответа.

Макс глубоко втянул воздух сквозь зубы.

– Послушай, многие полагают, что вальтайны-фрагменты недостаточно могущественны. По общему мнению, магия вальтайнов выбеливает кожу и волосы, так что, если следовать этой логике, такие, как ты…

Такие, как я, в их глазах не обладают достаточной силой. Я кивнула, глядя на свою руку с двумя смуглыми пальцами. Золотистые отметины раньше снижали мою стоимость как рабыни, а теперь умаляют и мою ценность как вальтайна.

– Это не доказано. Но реальность такова, что многие, особенно завершенные вальтайны, будут ожидать твоего провала. Они будут специально искать повод, чтобы доказать твою несостоятельность. Мы должны постараться и посрамить этих умников в лунных робах. Но для этого ты должна довести технику до совершенства.

«Мы должны постараться». Значит, уже появилось «мы».

Должна признать, что такие перемены в его отношении приятно меня удивили: от попыток отделаться от меня до глубокой заинтересованности в моем успехе.

– Я постараюсь.

– Уж изволь. Мне и так есть чем заняться. Не хотелось бы тратить на тебя время впустую. – Макс вручил мне цветок. – Помни – точная копия.


Задание оказалось сложнее, чем я думала.

Первый цветок легко материализовался у меня в руках, мерцая серебристыми полупрозрачными оттенками. Но Макс едва взглянул и сразу же покачал головой:

– Что я тебе говорил? Это не оригинал. Это – твоя интерпретация или, что еще хуже, твое представление о том, как должен выглядеть цветок. Он не живой.

Я еще раз взглянула на свое творение и поняла: он прав. Созданный мной цветок получился идеальным, чересчур правильным: ровные ряды похожих на слезы лепестков издалека казались настоящими, но при ближайшем рассмотрении выглядели безнадежно фальшивыми.

Я кивнула, дала цветку растаять в воздухе и попыталась снова.

И еще раз.

И еще.

И еще…

Слишком большой. Слишком маленький. Слишком правильной формы. Слишком симметричный.

– Ты повторяешься с лепестками, – заметил Макс.

– Знаю, – проворчала я.

Я не собиралась делать их одинаковыми, но добиться другого варианта было слишком сложно. Мой разум казался слишком неуклюжим и неповоротливым, чтобы создать множество мельчайших деталей. Голова гудела, но я не жаловалась и не возражала.

Часы летели. Я тратила на призыв все больше времени, заклинания висели в воздухе, свиваясь, подобно дыму. Вскоре мы оба начали щуриться от ослепительного закатного солнца.

– Мы можем закончить на сегодня, – предложил Макс, поднимаясь. – Это непростое задание даже для опытных повелителей. Необязательно пытаться одолеть его сегодня.

– Нет, – ответила я, не отрывая взгляда от полупрозрачного цветка.

– Что?

– Давай не будем останавливаться.

Макс с недоуменным видом замер на полушаге.

– Я предпочитаю слышать такие предложения немного в другой ситуации. Но пожалуй, сейчас я отвечу так же, – сказал он, потом вернулся и снова уселся на землю, немного издевательски приподняв бровь. – Если ты сможешь, то и я смогу.

Я была уверена, что смогу. Поэтому мы продолжили: я создавала цветок за цветком, а Макс во всех подробностях рассказывал, что я сделала неправильно. К тому времени я уже научилась моментально определять, чего не хватает моему творению, так что успевала его развеять еще до того, как Макс открывал рот. Последние лучи солнечного света уже давно скрылись за горизонтом, оставив нас в темноте. Макс зажег огонь в ладонях и положил его на землю, где тот завис жутковатым самоподпитывающимся шаром.

– А я так смогу? – спросила я, не отрывая взгляда от стотысячного призванного цветка.

– Не знаю. Сможешь?

Я перевела взгляд на огненный шар. Огонь всегда давался мне с трудом, как будто он говорил на языке, который я не совсем понимала. Макс назвал вызванный мною огонь искрами и не ошибся.

Но вслух я небрежно сказала:

– Уверена, что да.

Как будто для меня это пустяки.

Макс усмехнулся.

Сотни цветов растворялись в ночи. Ответы Макса становились все медленнее, в них звучало все меньше энтузиазма. В конце концов он встал и потянулся:

– Ладно, хватит. Пора спать.

У меня создалось впечатление, что у него уже нет сил, чтобы формулировать более сложные предложения.

– Ты иди. Я пока останусь.

– Ты уверена? – после короткой удивленной паузы переспросил Макс. – Метод битья головой о каменную стену со временем теряет свою эффективность.

– Я не понимаю, что это означает.

– Это означает, что глупо убивать себя работой. Но опять же, кто я такой, чтобы судить.

Я услышала, как открылась дверь, но мои глаза были прикованы к лепестку, который я создавала.

– Удачи.

На моих губах промелькнула горькая улыбка.

– Я собираюсь сделать все для того, чтобы удача мне не понадобилась.

– Даже не знаю, пугает меня твой ответ или умиляет.

И с этими словами Макс закрыл дверь, оставив меня одну в тишине, погруженную в работу.

В какой-то мере я находила утешение в том, что у меня есть задание, ради которого стоило бороться, прилагать усилия, чтобы превзойти жалкие крохи доставшегося мне таланта и выковать успех из чего-то более крепкого. Процесс действовал на меня успокаивающе: как в трансе, я снова и снова билась о каменную стену, откалывая от нее кусочки. Я чувствовала, как стена начинает крошиться под моими руками и в то же время разрушать меня. В конечном итоге останется только одна из нас. Я не собиралась отступать.

Со временем я научилась воссоздавать в воображении каждый лепесток по отдельности и запоминать другие постепенно создаваемые детали. А затем я заставила себя пойти дальше – разобралась, как превратить их в стекло, держа каждый изящный лепесток под контролем сознания.

Шум ночных созданий утих. Небо окрасилось в фиолетовый цвет. Зрение у меня расплывалось, голова налилась тяжестью, и в глазах, ушах и висках пульсировала боль.

– Тисаана.

Снова я слышала голос Эсмариса, одновременно умоляющий и обвиняющий.

– Тисаана…

Тьма расходилась, забирая с собой воспоминание о лице моего бывшего хозяина и предательстве.

Я открыла глаза и увидела над собой яркое, залитое светом небо, ветви деревьев и зеленые листья, мягко колышащиеся на границе зрения. Сверху вниз из-под нахмуренных бровей на меня смотрела пара слегка раскосых ярко-голубых глаз.

Видимо, я заснула.

– Я же говорил тебе, бессмысленно биться головой о стену, – с укором произнес Макс.

Мне показалось, что он прав и я действительно сильно ударилась. В голове пульсировала боль настолько жуткая, что мир вокруг то ярко вспыхивал, то медленно угасал в ее ритме. Я пошарила вокруг себя по земле, нащупала в пыли что-то твердое и бережно обхватила пальцами.

– Вовсе нет, – с торжествующей улыбкой заявила я, раскрывая ладонь и протягивая Максу стеклянный цветок.

Каждый лепесток был уникальным, великолепным в своем несовершенстве – точная копия оригинала.

Никогда в жизни я не чувствовала такого сладкого торжества, как при виде безмолвного, едва уловимого удивления на лице Макса. Он взял цветок из моих рук и принялся вертеть, изучая со всех сторон.

– Хорошо, – наконец промолвил он.

Слово прозвучало с легкой вопросительной интонацией, словно Макс сам не знал, что хочет сказать.

Я осторожно опустила болезненно пульсирующую голову на траву, позволив цветам скрыть мою ухмылку. Боги, я уже успела забыть, как прекрасно превзойти все ожидания.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации