Текст книги "История Вечного Жида, содержащая краткий и правдивый абрис его удивительнейшего путешествия, продолжавшегося почти 18 столетий"

Глава IV

Странствие Вечного Жида от времени правления Карла Великого до начала тринадцатого столетия

Я всегда буду ощущать себя счастливым человеком, ибо знавал великолепного (правителя) Карла Великого, но я не могу простить ни некоторых создателей романсов, ни неких поэтов за ту свободу, которой они воспользовались, изображая великого монарха чем-то вроде Кассандры. Это поэтические права вольности, которые я не могу одобрить. Невозможно произнести имя этого короля без чувства почтения и без воспоминаний о том дне, когда я был свидетелем, как он водружает на себя королевскую диадему Запада под ликование всего римского народа1414
  Карл Великий, родившийся в 742 году в Зальцбурге, был коронован как король франков в 768 году, королем Ломбардии стал в 774, а призван как король Европы в 800; он умер в 814.


[Закрыть].

Не стоит удивляться, что дочь Карла Великого имела нежные отношения, но не с загадочным, однако, писателем Эгинхардом, ибо тогда, как и сейчас, дамы предпочитают людей шпаги людям науки, а именно, дикую дичь вместо домашней птицы.

В это время в Польше проживало очень много евреев. Это пробудило во мне желание заглянуть ненадолго туда. Однако, как только я попал в страну, то был напуган, когда мне рассказали, что Попил, польский герцог, был недавно съеден, возможно, крысами. Почему же он не окружил себя мышеловками, сказал я. Часто можно видеть монархов, которые проглатывают свое добро и добро своих поданных из числа придворных, которых можно назвать кошками. Однако нигде, кроме как в Польше, можно было увидеть князей, съеденных крысами. В других странах эти животные довольствуются тем, что грызут книги и сыр.

Наследники Карла Великого стремились иметь блестящий двор, однако его великолепие по сравнению с тем, что можно было увидеть в Константинополе, было очень скудным. Я в течение двухсот лет не испытывал никакого желания провести последние три дня на городском карнавале, но иногда тоже посещал в оставшуюся часть года. Здесь я приобрел Библиотеку Фотия в тот самый день, когда она продавалась: произведение, которое для всех должно служить образцом, особенно для тех, кто желает писать книги и не знают как, и при этом уметь подать себя. Книги продавали очень дорого, много дороже того, что я мог бы за них заплатить, ежели бы я не имел счастье выйграть большое количество пари в Цирке.

Кайзер Басилий не мог хорошо относиться к Фотию, а именно потому, что его, Фотия, приводил в состояние веселья известный случай, о котором кайзер рассказывал весьма достоверно и который я хочу воскресить, словно он произошел в реальности. Басилий во времена своей юности, когда он был низкорожденным мужем и не имел в своем кармане даже обола, однажды ночью пробрался на Сенатскую лестницу. В это мгновение небесный голос повелел привратнику впустить (будущего) кайзера. Добрый человек открыл почтительно дверь, но когда увидел странную персону, лежащую на ступеньках, вернулся в свою постель. Однако вскоре послышался второй голос и удар кулаком по левому плечу невидимой рукой, но достаточно сильной, понудил привратника открыть двери и приютить будущего кайзера1515
  Фотий, известный многими своими деяниями, среди прочих как автор научного собрания, называемого «Библиотекой», умер в 891. Король Базилий, прозванный Македонцем, инициатор собрания законов, которое зовется Базилики, умер в 886.


[Закрыть].

Басилий был влюблен в свое собственное величие; он сдерживал массу строжайшим этикетом. Доказательством является тот факт, свидетелем которого я был. Когда он охотился, на него ринулся олень и намеревался умертвить его своими рогами. Присутствующий при этом служащий при дворце вынул шпагу, убил оленя и спас кайзера. Каким было первое движение его души? Он сказал, что в присутствии кайзера никто не смеет вынуть шпагу (из ножен), не замыслив государственной измены. И предал своего спасителя смерти!

Кайзеры Запада были на этом этапе неспособны на подобную жестокость. Одного такого, Карла из Кале, я очень хорошо знал благодаря его лейб-медику Зедекиасу, который был евреем как и я. Он был честным мужем, и я убежден, что он был неспособен, как поговаривают, отравить своего господина в Модене у подножия Мон-Сени. И более того, не верю я и в то, что Карл из Кале был отравлен трактирщиком этого местечка, который предложил ему скверный ужин. Однако еще и сегодня с этим могут столкнуться путешественники, решившие переночевать в гостинице Модены: почти все они страдают от неперевариваемости пищи, которая раньше или позже, в зависимости от крепости желудка, становится причиной их смерти.

Карл Толстый имел очень красивую жену, которую он ревновал. Его любимцем был канцлер Лиутвард, граф Версей, который во имя благополучия своей семьи и особенно своего племянника проявлял большую активность. Они оба были приятными, чудными людьми, которые ослепили дочь Беренгара, герцога Фриел, считавшейся богатейшей наследницей королевства. История была улажена, но рассерженный герцог желал отмщения и заставил кайзера поверить, что его супруга слишком хорошо относится к Лиутварду. Тотчас королева была заключена в монастырь Андлу, а канцлер лишился своего сана. Недовольный таким исходом, Лиутвард отправился в Германию, и по его рекомендации на трон вместо Карла Толстого воссел король Арнульф.

В хрониках десятого столетия нельзя найти даже маломальского слова, возбуждающего смех: это было тогда действительно ужасное время. У меня имеются личные причины, не упомянуть о любовной связи Феодоры и Мароция, поэтому в рассказе нет у меня ничего значительного, что могло бы заинтересовать людей.

Город Константинополь обладал тогда в равной степени и даже больше, чем иные новые города, внешними признаками цивилизации, но деспотизм, с одной стороны, а с другой национальное высокомерие, чрезмерность или дефицит которого одинаково унижали людей, обрекли греков на так много ошибок, так много предрассудков, так много комических и досадных обычаев, что человек со здоровым разумом не мог жить среди них. Большей веселостью и даже большей разумностью обладали в определенных пунктах испанские мужчины, однако и здесь деспотизм отравил (жажду) удовольствий, объявив их сомнительными. В феодальной Европе господствовала свобода и крепостные на деле испытывали (над собой) меньше насилия, чем придворные константинопольских монархов или калифов, однако это не сдерживало невежества и предубеждения завоевателей, которые на все отвечали клинком. Впрочем, мне было очень трудно попасть к ним, ибо подъемные мосты замков не были опущены, а в окнах невозможно было кого-нибудь увидеть, ибо женщины летом (находились) при дворе, а зимой проводили время у камина, тогда как их мужья отправлялись на охоту или рыбную ловлю. Единственным неудобством для путешественника в это время было пересекать многочисленные поселения, в пространстве которых жили отдельные люди, бывшие тогда разумными, характеризующиеся любовью к ближнему, единственные (люди), кто был доволен своей судьбой. Они оказывали гостеприимство с особым рвением, из коего я извлек много пользы.

Величайшим правителем десятого века был, если хотите, кайзер Отто. Он был насколько справедливым, настолько и человеколюбивым (монархом). Все же после взятия Брешиа я увидел доказательство его чувствительности, когда он простил маркиза Алерана, который похитил его дочь, принцессу Адельгейду, и затем привез ее в альпийские горы, где оба супруга в течение десяти лет осваивали профессию угольщика. После истечения этого времени граф Альба отправил Алерана на осаду Брешиа, где его героические деяния привлекли внимание кайзера, который желал бы иметь сведения о его персоне. Алеран признал, в конечном итоге, свое имя и род. Отто простил его, а также его супругу, подарил им маркизат Монферре. Алеран с Адельгейдой стали прародителями я не знаю какого количества маркизов, среди которых один был знаменитее другого.

Отто II взял в жены Феофанию, дочь константинопольского кайзера, и несмотря на то, что греки были всегда очень хитры, она жила в полном согласии со своим супругом. Не так случилось с ее невесткой, Марией Аррагонской, супругой Отто III. Эта принцесса любила графа Моденского, и когда она нашла его недостаточно образованным для исполнения ее желаний, дабы отомстить ему, она в ярости обратилась к своему мужу, утверждая, что он будто бы преследует ее. Кайзеры в эпоху Средневековья не хотели бы прослыть рогоносцами и граф Моденский потерял свою голову. Его вдова подняла ужасный шум: она потребовала справедливости и обвинила королеву во лжи. Испытание расплавленным железом решило все дело, и Мария Аррагонская была сожжена без всякого сострадания. Галантные красотки не могли тогда при использовании проклятого расплавленного железа, которое раскрывало все их маленькие грешки, безнаказанно обладать нежной кожей.

Если обратиться ко мне, то я присутствовал в парламенте, на котором Гуго Капет был избран королем Франции. Он владел графством Париж и многими другими лёнами, а также титулом герцога Франции, который был для него тем же, что и для многих других французских герцогов: ничего общего его титул с ним как и с другими французскими герцогами, не имел. Он не обладал ни большой, ни маленькой головой, о чем свидетельствуют некоторые современные писатели, которые не знали его так как я. Имя Капет произошло от Capio и означает «брать». Оно связано с его честолюбием. Впрочем, его современники смотрели на него совсем не как на узурпатора, однако так же мало видели в нем наследственного монарха, считали его монархом выборным как и его деда Ода.

Одним из величайших мужей одиннадцатого столетия был при определенном угле зрения бесспорно Вильгельм Бастард, герцог Нормандии, который завоевал Англию. Он был сыном Роберта Дьявола и Шарлотты, маленькой мещаночки из Фале. Немногие князья награбили больше, чем он сам. Не по справедливости и не путем милосердия создал он в своем новом королевстве наследственное царственное владения из тысячи четырехсот арендаторских хозяйств, семисот баронств и шести тысяч двухсот пятнадцати малых лёнов1616
  Карл из Кале умер в 871, Карл Толстый в 888, Арнульф в 899, Отто I – 973, Алеран фон Mонфера – 995, Отто II – 973, Гуго Ка-пет – 996, Вильгельм Завоеватель, король Англии, в 1087.


[Закрыть].

Со мною (однажды) случилось, что я в Нормандском лесу наткнулся на Роберта, сына короля Вильгельма. Он был еще ребенком и забавлялся с соколом. Если бы вы пожелали стать птицей, то хотели бы быть индюком, павлином или соловьем, спросил я его. Упаси (боже), ответил он. Я хотел бы быть соколом, так как эта благородная птица является любимицей дам, рыцарей и королей. Предпочтение, которое сын завоевателя выказал хищной птице, показалось мне достаточно забавным.

Большие господа в те времена не прогуливались без сокола, сидящего на руке. Так было и с дамами, которые изобрели перчатки, чтобы не быть поцарапанными птицей, которая сидела на их маленькой ручке, когда они отправлялись на охоту, сидя в своем паланкине. Впереди (шли) пажи, извлекая из рожков из слоновой кости ужасный шум.

Тогда во всех уголках Европы можно было встретить сумасшедших рыцарей, из которых один был смешнее другого. Я видел одного из них, приказавшего сделать военное облачение из платья своей возлюбленной и пояс, на котором он написал: единственное препятствие любви. Я встретил и другого, который посреди зимы носил сарженевое (sarschenen) пальто путешественника и провозглашал девиз: «Ki sert boine amor, ne crains la froidure1717
  Кто любит, как следует, охлаждения не боится (фр.).


[Закрыть]».

Не следует верить, что все юные господа той эпохи упражнялись в ремесле проникать в замки, а по пути завязывали драки со встречными. Сумасшедшие рыцари тогда были близки к бездельникам, современным паразитам, которые проникали в загородные дома, чтобы скучать самим и чтобы сеять скуку в других. Старые рыцари были настолько вежливы, насколько и милосердны. Как говорят, они были молоды, взращены в благости и поэтому добры. Прямодушие, законность, благородство коренились, прежде всего, в нравах средневекового дворянства, но эти прекрасные черты не были свойственны ни искателям приключений, ни дамам, которые были с ними не очень в ладах, или проще сказать, как раз не в этих романических персонажах господствовали эти черты, так бросающиеся в глаза.

Большинство сумасшедших рыцарей были больше чувствительны, чем галантны. Последнее (свойство) находит выражение у большинства дам и, особенно, в странах, где они проживают заключенными в замке, вбирают в себя монотонность своей жизни, одиночество в проявлении своих чувств. В целом, они сталкиваются в юности с основным и очень важным правилом добродетели: необходимо всегда подолгу останавливаться и чаще достигать (поначалу) малого; впоследствие явится и малое-многое. Отсюда возникла галантность, которая подобна ребячеству или любовной игре.

Я вспоминаю об имевшем место галантном характере вражды, которую я имел со знаменитой Габриэлой фон Вер-жи, которая даровала мне в ее замке право на гостеприимство, и которая получила разрешение господина де Файела говорить со мной без свидетелей в то время, когда он чистил свои сапоги. Я пришел из замка Куси и знал, что юный Рудольф имел несчастье с давних времен из-за чувства необоримой симпатии к названной даме Габриэле быть в ее власти. Я хотел все выведать у нее, но юная дама начала говорить о владельце замка Куси насмешливым и презрительным тоном. Этот тон поражал своей необычностью, и я нашел его неестественным. Когда я подготовил новый вопрос, то заметил, что господин фон Файел сомневается в существовании галантных или полугалантных отношений между Рудольфом и его женой. В основе господин Файел был прав, и Габриела фон Вержи должна была бы поддержать позицию своего супруга. Однако оба они были неправы в выборе способа, к которому они прибегли, чтобы возвратить господину фон Куси равновесие и которое при всех возможных связях между Рудольфом и Габриэлой могло бы ободрить владельца замка Файел. На деле главной причиной любви господина фон Куси была скука. Еще прежде его учитель запрещал ему попытку в непосредственной близости двора соблазнить камеристку его матери и молодую крестьянку. Но вблизи не было никакого замка, кроме замка Файел. Исключая его (как место любовных встреч), он заботился все больше о том, как преодолеть чувство скуки, ибо никто не обладает столь нежным сердцем, как человек, томящийся от скуки.

Итак я взял на себя смелость направить некоторые заметки владельцу замка Файел. Я заставил его почувствовать, что отсутствие ничтожных страстей приводит к удушью, а большие служат питательной средой. Я не медлю, чтобы сказать вам, вы были причиной душевной болезни господина Куси и ее большой продолжительности. Как! – воскликнул Фай-ел. Ах, это странно! – воскликнула Габриэла фон Вержи. – Я не выказывала благосклонности Рудольфу, ни большой, ни малой, и могу ли я воспрепятствовать его безумию, тому, что он меня любит? – добавила она еще. Милостивая госпожа, сказал я ей, господин Куси любит вас против своей собственной воли, ибо хорошо это или ужасно, но люди сообщили, что в своих фантазиях он описывает вас как очень любезную даму. Заметьте себе, что уже длительное время он сам не может судить об этом. Подумайте о том, что он не посетил ни одного замка (с другой) прекрасной дамой. Эти два обстоятельства способствуют (возникновению) заблуждения. Однако если бы вы при случае выказали любезность? Почему вы не призовете его сюда, чтобы изменить его взгляд на эти вещи. Поверьте мне, милостивая госпожа, мужчины делают признания из-за праздности, но не в силу каких-либо иных причин. Юная дама не должна из-за этого огорчаться, избегать их, не делать их предметом (дамских) насмешек. Но она не должна в итоге чувствовать себя польщенной, но воспринимать их (признания) с учтивым и естественным равнодушием. Если молодой мужчина видит, что его объяснения уже не слушают или мало им внимают, словно декларируемой истории о феях, он перестает их делать, ибо получает недостаточное удовольствие, чтобы выполнить этот труд. Это случилось бы таким образом уже давно, ежели бы Рудольф появился в замке Файел, ибо я убежден, если бы вы имели случай всесторонне изучить друг друга, то вы пришли бы к выводу, что не созданы друг для друга, что ваши характеры на деле не согласуются друг с другом. Рудольф обязательно должен обладать большими страстями, ибо он молод и имеет живой характер. Он должен особенным образом любить только одну женщину, ибо его благородные принципы препятствуют ему любить всех женщин в целом. Ему необходимо скрывать свою любовь под маской дружбы. Не других желает он ввергнуть в обман, но хочет обмануть себя самого, он должен смешать нечто совершенное со своим несовершенством. Если вы стоите на том, чтобы отлучить его от замка Файел, то он вообразит, что ваша душа предназначена заполнить пустоту его души. Его дух представит ему фантастическую Габриэлу, которая не соответствует вашему великолепию. Более того, если вы своим поведением покажете, что его презираете, надсмехаетесь над ним, то его себялюбие воспламенит любовь в его сердце: он будет воскрешен живой в нем потребностью завоевать ваше внимание и ваше доброе мнение о нем. Он не перенес бы того, что думают о нем в мире, что он неспособен пробудить к себе, даже если захочет, по меньшей мере благосклонность. Осознание того, что он есть, заставит его поверить, что вы относитесь к нему с презрением только потому, что недостаточно его знаете, а его эгоизм породит в нем потребность эту уверенность сообщить другим. Зачем в одно и то же время будоражить его сердце и его тщеславие? Рудольф родился для того, чтобы придерживаться иного образа жизни, чем этот, который предписывает ему условия, строгие правила и обычаи детского возраста. Так как отречение является с давнего времени господствующим в нем состоянием, то его настроение страдает (от этого) положения. Им владеет черная меланхолия, которая одинаковым образом угнетает его тело и дух, и которая требует (поиска) иной причины, чтобы ослабить страшную пылающую боль, которая может скоро загнать его в гроб. Почему вы хотите предложить ему подобный выход, найти отговорку. Без сомнения, если вы отнимите у него любой момент скорби в той части, что касается вас, он будет строить (планы) насчет другой. Возможно со всей страстью и безуспешно он полюбит другую женщину, но вы по меньшей мере будете удовлетворены тем, что не являетесь случайной и реальной причиной его несчастья и его мучений. Эти хлопоты вы возложите на других, а себя удержите от того, чтобы его утешить. Итак, верьте мне, ежели вы последуете моему совету, вы сэкономите на раскаянии.

Господин фон Файел нетерпимо отнесся к представленным ему выводам и в пылу гнева посоветовал мне продолжить путешествие. Габриэла фон Вержи покинула нас еще раньше, чтобы облачиться в одежды для турнира, который она ни за что в мире не хотела пропустить. Я услышал впоследствие, что господин фон Куси отправился в крестовый поход, и что будто бы во всех городах Запада и Востока нашел Габриэлу, Юлию, Агату, Амалию, Клотильду, Фанни, Каролину, которые в целом были более послушны, более милы и нежны, чем дама из Файела, память о которой они (у него) изгладили. Правдой является и то, что Рудольф послал ей сердце, но оно не принадлежало ему. Он купил его у одного турка, у которого были два из них и которое он уступил ему за корзину фиников. Правда и то, что Файел нацепил его на вертел и поджаренным принес его к своему столу. Но Габриэла в этот день ела лишь молочный суп и яичный пирог; эта женщина до того дня не пробовала чье-нибудь сердце, оттого умерла она не от страданий. Рудольф ни к кому не питал ненависти, он всегда прощал своих врагов. Он не сохранил к даме фон Файел ни любви, ни ненависти, ни дружественного отношения: он лишь чувствовал себя в течение всей своей жизни очень униженным тем, что он очень любил одну женщину, которая не была рождена для того, чтобы сделаться героиней романа1818
  Рудольф де Куси в 1191 году принимал участие в крестовом походе, и по пути не прекращал петь знаменитую песню, которую ошибочно приписывают прекрасному Дюнуа, и где выражено желание любить Прекраснейшую (даму). И это гораздо разумнее, чем в каждом (конкретном) случае извинять самого себя за несчастную любовь по меньшей мере тем, что прекрасную даму любить должно. Однако все же она встретилась не всем моим друзьям.


[Закрыть].

Те (люди), мнение которых о Крестовых походах основывается на словах господина Аруэ, называемого Вольтером, как я вижу, воспринимали, собственно, не внутреннюю сущность (этих) предприятий, но их внешнюю сторону. Сарацины имели форпосты в Испании, на островах Средиземного моря и на побережье королевства Неаполь. Без Крестовых походов они завоевали бы всю Европу, и в их сераль были бы заключены все высокородные дамы.

Я сопровождал крестоносцев в Константинополе и сам не знаю, как Анна Комнина уполномочила меня доставить нежное письмо Бемунду, принцу Тарентскому. Я находился на площади Тира, когда мужественный Конрад, маркиз фон Моферра, был убит из-за угла одним из шестидесяти тысяч убийц «Старца с Горы». Филипп Август, король Франции, организовал тогда охрану своей персоны из тысячи двухсот мужчин, однако «неожиданные» убийцы надсмехались над всеми препятствиями, в надежде после смерти попасть в Элизиум, где, как им позже было сказано, находятся семьдесят тысяч лугов цвета шафрана с семидесятью тысячами дворцов из перламутра, золотые залы, галереи из топаза, молочные фонтаны и мириады прекрасных женщин.

После моего возвращения с Востока судьба привела меня к башне Лёвенштейна. Я услышал, что туда будто бы был заключен Ричард Львиное Сердце, после того, как его (на обратном) пути пленил Леопольд, маркграф Австрийский. Я отправился в Лондон, где никто не придавал значения моему рассказу; все же Блондель, придворный певец, переодевшись пилигримом, отправился со мной в Германию, и мы пришли к подножию башни. Блондель начал исполнять песню, полную томления, которую сочинил сам король перед отъездом и которую знал лишь один Блондель. Ричард не сразу услышал звуки песни, но лишь когда прозвучали ее последние строфы. Уверенные в присутствии короля в башне, мы дали ему возможность услышать другое песнопение, заключительная рифма которого звучала так: Терпение, терпение! Мы вернулись назад в Лондон и вследствие постоянных дипломатических переговоров Ричард был выкуплен с помощью ста тысяч марок серебром. По одной версии, Блондель через некоторое время стал лорд-канцлером королевства, по другой – представителем (судебной) палаты общин. Также позаботились приписать счастливое освобождение Ричарда ему одному, реальным избавителем которого был я.

После моего бегства по ту сторону Пиренеев, я присутствовал в Португалии на ландтаге в Ламего, где была провозглашена старая португальская конституция, которая сегодня спокойно покоится в чулане (королевской) короны. Я видел в Кастилии заколотую кинжалом еврейку, которую король Альфонс IХ любил чуть больше, чем требовалось. Когда я путешествовал через Наварру, то познакомился с раввином Беньямином из Туделы, и я сделал ценные для него сведения о всех синагогах мира, которые я сам составил и передачу которых потомству он взял на себя1919
  Первый Крестовый поход состоялся в 1092 году. Анна Комнина (Comnena) умерла в 1148; Конрад, маркиз де Моферра, в 1190; Филипп Август в 1223; Ричард Львиное сердце в 1199. Ландтаг в Ламего был в 1145; Альфонс IX, король Кастилии, скончался в 1214, Беньямин из Туделы описал свое путешествие в 1160.


[Закрыть]. Я хорошо помню как Элоизу так и Абеляра, которого я видел в Параклете, где он дал мне письмо, чтобы я доставил его повелительнице, которое было наполнено такими блестящими выражениями, что она простерла ко мне руки. Я был хорошо осведомлен (о жизни) этих двух созданий, но я не мог составить истинное представление об их характере, и я очень боюсь, что новейшие времена уделяют им больше внимания, чем они того заслуживают. Если хотите, я со всей глубиной понимаю, что Абеляр обучал свою ученицу большему, чем он должен был. Как должна была или могла быть холодна кровь при таком чудовищном преступлении, но, как говорится, при менее тяжелой ошибке – при взаимном влечении? Возможно дядюшка Фульбер не соглашался на законный брак между учителем и прекрасной Элоизой, высокородной по рождению. Но почему этой влюбленной девушке после того, как она уступила, было отказано выйти замуж за любовника? Почему она посчитала после небольшого происшедшего с ним несчастного случая жизнь с ним бесполезной? Почему она, продолжая собой институт девственниц, превратила прежнюю слабость в славу и согласилась перенести тело Абеляра в свою уединенную усыпальницу2020
  Абеляр умер в 1143, Элоиза в 1162. Я впервые видел их надгробные памятники в Париже, в музее французских древностей, учреждение которого, а затем его разрушение оплакивали любители археологии Средних веков, и тем сильнее, что опустевшие захоронения уже не могли принадлежать искусству и истории.


[Закрыть].