Текст книги "Целуйте меня!"

Дорога к этичному родительству

Счастливы те, чьи родители осыпали их поцелуями, словно Бог манной небесной.

Армандо Паласио Вальдес. Testamento Literario

Среди студентов-педиатров бытует шутка: «Что общего между педиатрами и ветеринарами и в чем между ними разница?» И у тех и у других пациенты не умеют разговаривать, сами к врачу не ходят и вообще приходят на прием только потому, что взрослые их туда притащили. И у тех и у других клиент (тот, кто решает к ним обратиться и кто платит деньги) и пациент – вовсе не одно и то же. Но если ветеринар главным образом старается угодить клиенту, а не пациенту, педиатр старается ради пациента, даже если клиенту (родителям) это и не нравится. По крайней мере, в теории.

Наше общество не относится к детям с той же долей уважения, с какой оно относится ко взрослым. Когда речь идет о взрослых, соображения этики всегда ставятся выше соображений пользы или медицинской целесообразности. Сравните эти два абзаца:

Вариант А: Где проходит граница между обоснованным и необоснованным применением силы в сфере воспитания женщин? Рассматривавший этот спорный вопрос в январе этого года Апелляционный суд г. Онтарио оставил его без ответа. Суд рассматривал восходящее к 1892 году положение Уголовного кодекса Канады, дозволяющее мужьям и работодателям применять к женщинам телесные наказания в качестве дисциплинарной меры. Судейская комиссия из трех человек отказалась признать противозаконными какие-либо конкретные виды ударов. Вместо этого суд вынес рекомендацию не бить пожилых женщин и женщин в возрасте до 20 лет и не пользоваться при осуществлении телесных наказаний предметами типа ремня или линейки, а также избегать ударов по голове.

Вариант Б: Где проходит граница между обоснованным и необоснованным применением силы в сфере воспитания? Рассматривавший этот спорный вопрос в январе этого года Апелляционный суд г. Онтарио оставил его без ответа. Суд рассматривал восходящее к 1892 году положение Уголовного кодекса Канады, дозволяющее родителям и учителям применять к детям телесные наказания в качестве дисциплинарной меры. Судейская комиссия из трех человек отказалась признать противозаконными какие-либо конкретные виды ударов. Вместо этого суд вынес рекомендацию не бить подростков и детей в возрасте до двух лет и не пользоваться при осуществлении телесных наказаний предметами типа ремня или линейки, а также избегать ударов по голове.

Один из двух текстов вымышленный, второй опубликован в журнале Канадской медицинской ассоциации за 2002 год[3]3
  GRAY, C., Pediatricians taking a new look at the corporal-punishment issue. CMAJ 2002, 19; 166:793.?


[Закрыть]. Угадайте, где какой?

В той же статье приводятся аргументы противников телесных наказаний:

…Наблюдается линейная зависимость между количеством шлепков и иных телесных наказаний, получаемых в детстве, и случаями неврозов, алкоголизма или зависимости и проецирования своих проблем на других во взрослом возрасте.

К чему другой эксперт добавляет:

…Все мы стараемся найти веские доказательства, подкрепляющие то или иное мнение или утверждение. Но поскольку данный вопрос не предусматривает возможности проведения рандомизированных испытаний, получить искомые доказательства не представляется возможным.

Рандомизированные контролируемые испытания – это испытания, в ходе которых объекты исследования случайным образом распределяют по двум группам и подвергают различному воздействию. В неэкспериментальных исследованиях объекты исследования, напротив, делают то, что хотят сами. Например, вы хотите выяснить, помогают ли физические упражнения от боли в спине. Для неэкспериментального исследования вам придется опросить постоянных посетителей спортзала, а потом опросить на улице или на выходе из кинотеатра еще 100 человек, которые не упражняются. Предположим, вы выясните, что те, кто занимаются спортом, меньше страдают от болей в спине. Но происходит ли это по той причине, что упражнения полезны для спины, или же оттого, что люди с больной спиной в спортзал не ходят? Чтобы ответить на этот вопрос придется провести рандомизированное испытание. Соберите 200 человек в возрасте 20 лет, убедите половину из них заниматься физическими упражнениями каждый день, а вторую – не заниматься (это будет контрольная группа). Потом подождите пять, десять или двадцать лет и выясните, у кого из них в результате чаще болит спина. Нетрудно понять, почему результаты таких испытаний надежнее, но при этом осуществить их намного дороже и сложнее.

Эксперт из канадского журнала по сути имеет в виду, что, хотя мы и считаем, что бить детей плохо, поскольку те, кого били в детстве, часто становятся алкоголиками и душевнобольными, доказать это со всей определенностью мы не можем. Просто потому, что никто никогда не брал 200 детей, не делил их на две группы, где в одной бы детей регулярно били, а во второй – нет, и не сравнивал потом результаты. А если нет такого испытания, взаимосвязь между одним и другим не доказана – более того, она даже может оказаться обратной (то есть те, у кого во взрослом возрасте развились алкогольная зависимость или расстройства психики, еще с детства вели себя ненормально и потому «вынуждали» родителей себя наказывать). Так что, получается, пороть детей, вполне возможно, не так уж и плохо, и пока мы никаких официальных заявлений о запрете телесных наказаний сделать не можем (кстати, вы не задумывались, почему бить взрослых – это насилие в семье, а детей – это телесное наказание?).

Кстати, получается, что бить детей плохо, потому что это приводит к алкоголизму и расстройствам психики; взрослых же бить плохо в любом случае – просто по определению. Это преступление и нарушение прав человека, и неважно, приводит это к алкоголизму или нет. Я бы даже сказал, если бы избиение помогало предотвращать алкоголизм, это бы его все равно не оправдывало, вы так не считаете?

Мы ни за что не разрешили бы работодателям избивать своих работников, даже если бы это приводило к повышению производительности. Мы никогда не допустили бы легализации пыток, даже если бы это сократило уровень преступности. Мы никогда не навязали бы всем ресторанам единое одобренное диетологами меню, даже если бы это помогло снизить уровень холестерина. Пожарные никогда не решили бы перестать выезжать на ночные вызовы, дабы сократить количество ложных вызовов.

Нет, в обращении со взрослыми отнюдь не все меры хороши. Кое-что делается или не делается из принципа, вне зависимости от того, работает этот метод или не работает.

В своей книге я утверждаю, что в обращении с детьми тоже есть такой принцип и что, хотя некоторые методы и могут заставить детей лучше есть, дольше спать, молча делать, что им сказано, или говорить тише, применять их нельзя. И далеко не всегда оттого, что они неэффективны, контрпродуктивны или приводят к психологическим травмам. Некоторые из оспариваемых мною методов эффективны, некоторые даже безопасны. Просто есть вещи, делать которые нельзя.

Глава 2. Почему дети такие, какие они есть

Нигде в мире нет людей, которые сильнее бы любили своих детей и больше бы заботились о них.

Альвар Нуньес Кабеса де Вака. «Кораблекрушения»

Некоторые люди сетуют, что к детям не прилагается руководство пользователя или что будущих родителей не заставляют принудительно посещать специальные университеты. За этими, казалось бы, шуточными высказываниями скрывается опасное заблуждение, будто без помощи модных теорий правильно воспитать детей нельзя. Вообще-то современные родители со своими обязанностями в целом справляются довольно неплохо – примерно как и все их предки на протяжении миллионов лет. Большинство ошибок они допускают не по собственному недосмотру, а следуя советам специалистов, исповедующих уже вышедшие из моды теории. Именно доктора, придерживавшиеся сто лет назад модной тогда теории, советовали женщинам кормить детей грудью раз в четыре часа по десять минут, что приводило к полному прекращению лактации. Именно фармацевты много лет назад рекламировали содержавший высокотоксичную ртуть специальный порошок для прорезывания зубов, чтобы дети свободнее пускали слюни, потому что «слюнодержание» вызывало опасную болезнь. Именно доктора и педагоги 200 лет назад заявили, что мастурбация «приводит к усыханию мозга», и изобретали страшные наказания и хитроумные устройства, чтобы не дать детям к себе прикасаться. Именно специалисты 500 лет назад советовали крепче пеленать младенцев, чтобы те не ползали, потому что детей нужно учить ходить прямо, а не ползать, как звери, на четвереньках. Вполне возможно, что все ошибки родителей – это совокупность веками накопленных ошибочных советов психологов, докторов, священников и колдунов. Слава богу, что к детям не прилагается руководство пользователя и что будущим родителям не нужно в принудительном порядке посещать специальные университеты.

Как правильно выращивать крольчат? Есть только один способ узнать: отправиться в деревню, найти первую попавшуюся крольчиху и понаблюдать за ней. Все крольчихи в совершенстве справляются с этой задачей, насколько это заложено у них в генах и насколько это позволяет окружающая природа. Им не нужно читать инструкций, и никто не объясняет им, что именно нужно делать.

Точно так же в совершенстве справится с этой задачей и крольчиха в неволе, насколько это позволят данные неидеальные условия. Поведение крольчихи-матери запрограммировано на генном уровне. Но с крупными приматами все уже не так просто: гориллы, выращенные в неволе и практически не имевшие опыта общения с сородичами, не в состоянии правильно выращивать свое потомство. Их обращение с детенышами далеко от нормы и может повлечь за собой смерть последних. В некоторых зоопарках стали прибегать к различным ухищрениям: молодых неопытных горилл помещают вместе с более взрослыми кормящими самками, чтобы они у них учились, показывают им видеозаписи или даже приглашают женщин, чтобы те приходили на пару часов в день, кормили своих детей и ухаживали за ними на виду у беременных горилл.

А что же у людей? Как правильно выращивать детей? Нужно всего лишь понаблюдать за женщинами в их естественной среде обитания. Проблема в том, что никто уже не живет в «естественной среде обитания», точнее, никто уже не живет, руководствуясь одними лишь инстинктами. Все мы живем «в неволе», то есть в искусственной среде обитания, и являемся членами сообществ, жизнь в которых регулируется культурными нормами. Многие из современных матерей, подобно гориллам в зоопарке, утратили инстинктивный навык воспитания детей. Они мучаются сомнениями, страхами, читают специальную литературу, обращаются к специалистам… И даже порой корят себя, когда следуют советам одной книги, а спустя год выходит новая, во всем ей противоречащая. За последние 200 лет в Европе радикальные, подчас непредсказуемые сдвиги в воспитании детей затронули наиболее фундаментальные вопросы родительства: до какого возраста кормить ребенка грудью, в каком возрасте давать ему твердую пищу, где и как его укладывать спать, кто именно должен круглосуточно следить за детьми, в каком возрасте их нужно отдавать в школу или детский сад, во что их нужно одевать, где они должны играть, какие им нужно внушать правила поведения и какими методами… Каждое новое поколение родителей отвечало на эти вопросы по-своему, и сегодня многие чувствуют, что уже не в состоянии на них ответить вовсе. Правильно ли воспитывали детей наши прабабушки и прадедушки? Правильно ли воспитываем детей мы? А может, в воспитании вообще нет «правильных» и «неправильных» способов (в таком случае вообще непонятно, к чему все эти переживания). Или – что еще хуже – неправы и мы, и наши прадеды: все мы, вместо того чтобы следовать естественным для нас как вида моделям поведения, следовали беспочвенным указаниям самозваных экспертов.

Бесспорно одно: 100 000 лет назад матери всегда знали, что делать, без каких-либо книг или экспертов. Жаль, что мы не можем воочию этого увидеть. Носили ли они детей на руках или возили в колясках? Укладывали ли спать с собой или в отдельных детских комнатах? До какого возраста кормили грудью? В каком возрасте учили ходить? Что делали, когда те сквернословили или дрались? Как их воспитывали, каким правилам учили? Нам этого не узнать. Хотя, поскольку детских комнат и колясок тогда еще однозначно не существовало, кое-какие небеспочвенные предположения мы сделать все-таки можем.

Поскольку информации из далекого прошлого до нас дошло мало, велик соблазн обратиться за ответами к так называемым «первобытным» сообществам. Давным-давно, когда мне было лет девять или десять, я прочитал в одной книжке, что австралийские аборигены никогда не бьют своих детей. Факт этот глубоко запал мне в душу. И вовсе не оттого, что мои собственные родители меня били, отнюдь. Но я понятия не имел почему. Подобно многим сверстникам, зачитывавшимся комиксами типа популярных в Испании историй про мальчишек Зипи и Запи или слушавшим рассказы для детей по радио, я полагал, что бить детей – это нормально. В финале каждого номера комикса близнецы Зипи и Запи спасались от своих папы или мамы, грозивших огреть их шлепанцем. Мысль о том, что есть иные способы воспитания, что целый народ может взять и решить не бить своих детей – не с бухты-барахты, не потому, что те всегда были паиньками, но из принципа, – была для меня откровением. Я только что специально оторвался от компьютера и достал с полки эту книгу, которую сам не перечитывал вот уже три с лишним десятка лет, но которая изменила мою жизнь, жизнь моих детей и, возможно, жизни многих моих читателей. Цитирую:

Дети австралийских аборигенов живут беззаботно, потому что, какие бы испытания ни перепадали на долю их семьи, родители всегда отдают им самую лучшую еду и всегда обращаются с ними самым нежным образом. Родители ругают их, когда те плохо себя ведут, но никогда не наказывают[4]4
  MIRANDA BELLO, J., Viday color2. Álbumes Españoles, Barcelona, 1968.


[Закрыть].

Подумать только, все еще лучше, чем мне помнилось! Родители-аборигены не только не бьют своих детей, но и не наказывают. Но я не первый, кто восхищен тем, как воспитывают своих детей другие народы. Эпиграф к этой главе – цитата из воспоминаний Кабеса де Вака, конкистадора и первооткрывателя, жившего в XVI веке. Писал он не о просвещенной цивилизации ацтеков или о могущественной империи инков, а о бедном племени голодных, нищих, измученных болезнями индейцев. Несмотря на все это, жители племени безо всякого паспортного контроля приютили у себя несколько десятков испанцев, в утлых лодчонках приплывших на их остров с побережья Флориды, и разделили с этими нелегальными эмигрантами из Европы все то немногое, чем владели.

Можно ли назвать случайным совпадением то, что люди, которых в детстве окружали любовью и заботой, вырастают более миролюбивыми, добрыми и отзывчивыми? О долговременном благотворном воздействии родительской заботы весьма подробно написано в книге Шелли Тейлор «Инстинкт заботы»[5]5
  TAYLOR, S. E., The Tending Instinct. Henry Holt & Co, 2002.


[Закрыть]. Конечно же, мы не станем заботиться о своих детях только для того, чтобы сформировать у них ту или иную черту характера. Мы заботимся о них, потому что любим, и если сами они в результате вырастут более отзывчивыми, тем лучше. Но мы будем одаривать их той же любовью и заботой, даже если они вырастут людьми холодными, – просто потому, что они – наши дети.

Ошибочно полагать, что «первобытные сообщества» знают ответы на все наши вопросы, потому что первобытных сообществ не существует. Все существующие в наше время сообщества по определению современны. И у всех, как и у нашего общества, за плечами тысячелетняя история.

Существуют сотни самых разных традиционных человеческих культур, и в каждой воспитывают детей по-своему. У них много общего: матери кормят детей грудью, сами их воспитывают, в первые годы жизни дети практически постоянно находятся в физическом контакте с матерью или иным лицом. Можно сказать, что этот общий знаменатель всех культур и есть норма, то, как воспитывали своих детей древнейшие люди, но в таком случае нас должно немало обеспокоить то, что наше современное западное общество на этом фоне практически во всех аспектах оказывается исключением из правила.

Архив этнографии человеческих отношений – это международное объединение университетов и научно-исследовательских центров из более чем 30 стран. Задача этой организации – сбор всех научных работ по антропологии, от книг и журналов до неопубликованных рукописей и заметок, и в ее распоряжении уже находится миллион страниц сведений о более чем 400 человеческих сообществах, древних и современных. Подборка данных о 60 из таких сообществ со всех пяти континентов переведена в электронную базу данных объемом в 200 000 страниц.

Некоторые исследователи провели подробный анализ этих материалов[6]6
  NELSON, E. A. S., SCHIEFENHOEVEL, S. and HAIMERL, F„Child care practices in nonindustrialized societies. Pediatrics, 2000, 105.


[Закрыть] с целью сравнить положение детей в этих 60 культурах (к сожалению, информация о некоторых из них фрагментарна и по многим вопросам данные отсутствуют). В 25 из 29 сообществ, о которых имелись данные по вопросам сна детей, дети спали совместно со своими родителями. В 30 из 30 сообществ матери носили детей у себя за спиной. Ни в одном из 27 сообществ, о которых это известно, дети не спали в отдельных комнатах, и только в одном из 24 они находились в отдельной комнате в течение дня. В 28 из 29 сообществ дети постоянно находились под наблюдением взрослого или иного лица. В 48 из 48 детей кормили по требованию. Данные об отлучении от груди (полном прекращении грудного вскармливания) были по 35 сообществам: детей отлучали от груди еще на первом году жизни в 2 из них, в возрасте от года до двух – в 7, в возрасте от двух до трех – в 14, и только после трех лет – в 12 сообществах.

В том, что касается азов, практически все сообщества единогласны, а в сфере питания или одежды в каждой культуре есть свои обычаи. Но я убежден, что многие из них без проблем нашли, как решить вопрос воспитания детей в их отдельно взятом случае. Поведение шимпанзе намного разнообразнее, они с большей легкостью приспосабливаются к обстоятельствам, чем кролики; люди, вне всякого сомнения, способны приспосабливаться еще лучше, так что существует больше одного верного способа воспитывать ребенка.

И тем не менее в некоторых культурах есть давно устоявшиеся традиции, к примеру, некоторые обычаи нанесения татуировок или телесных увечий, которые детям вредны. Как есть и многие полезные элементы в нашем обществе, например обувь или обучение письму, и вовсе незачем от них отказываться. Нет, мы не решим наших проблем, воспитывая своих детей, как бушмены или эскимосы.

Как видите, решить, каким же именно способом лучше, нормальнее всего воспитывать детей, не так уж просто. Нам придется понаблюдать за тем, как растят своих детенышей другие млекопитающие, в особенности наши дальние родственники приматы. Нам нужно будет сравнить, как воспитывают детей в разных человеческих культурах, и выбрать лучшее на наш взгляд. Нам придется поработать головой, чтобы реконструировать, как жили наши предки, и понять, почему дети такие, какие они есть. И прежде всего нам нужно будет прислушаться к собственному сердцу: взглянуть на собственных детей и подумать, как мы можем сделать их счастливее.

Отбор естественный и отбор культурный

Когда дети вырастают похожими на нас, мы наполняемся гордостью и радостью.

Хуан Мануэль Серрат

Наши дети похожи на нас – и неудивительно, учитывая, что в них наши гены. Но время от времени в сложном процессе наследственной передачи генов происходят ошибки. Это называется мутацией.

Мутация может происходить с кем угодно, и в том или ином аспекте все мы – «мутанты». Наши мутации, как правило, затрагивают незначительные химические элементы и не приводят ни к каким ощутимым последствиям (небольшая, ничего не значащая вариация в ДНК или легкое изменение в том или ином белке, никак не влияющее на его функции), так что мы даже и не в курсе, что они происходят. В тех случаях, когда последствия мутации очевидны, чаще всего они идут во вред: лев со слабым зрением, муха без крыльев. Такие животные рано умирают, почти или совсем не оставляя потомства, а это значит, что процесс естественного отбора серьезные мутации обычно устраняет.

Иногда случается так, что мутация никак не сказывается на способности особи к воспроизводству. Такие признаки, как цвет глаз или прямые и вьющиеся волосы, равномерно встречаются у всего населения Земли.

Изредка мутация оказывается особи на пользу. Цветок, чьи лепестки лучше привлекают пчел, скорее будет опылен и даст семена. Газели, которая бежит быстрее других (может, оттого, что у нее другое строение мускулов или легких или сердце и легкие у нее крупнее), проще убежать ото льва. Жираф с более длинной шеей достанет до листьев там, где более низкие ветки все уже ощипаны собратьями. Потомство таких животных и растений многочисленнее потомства их конкурентов, они репродуктивно успешнее, и их гены передадутся последующим поколениям.

Естественный отбор определяет не только наш внешний вид, но и наше поведение – в той его части, которая управляется инстинктами, то есть наследственной, а не приобретенной. Голубь, который не высиживает яйца или не охраняет гнездо, или лань, которая не вылизывает детенышей, чтобы удалить привлекающие хищников запахи, с меньшей вероятностью смогут вырастить потомство, которое выживет и в свою очередь произведет на свет внуков. За миллионы лет каждое из этих животных выработало такие модели поведения, которые выгодны с точки зрения репродуктивной успешности.

Но выработанные таким образом модели, конечно же, выгодны лишь при определенных условиях. Во-первых, эволюция наиболее выгодного поведения зависит главным образом от случая: крысам было бы проще спасаться от кошек, имей они, подобно летучим мышам, крылья; но долгая череда мутаций, которая позволила бы им отрастить крылья, попросту не произошла. Во-вторых, она зависит от характеристик самого животного: тигру повышенная агрессивность может пойти на пользу, а вот кролику лучше убегать и прятаться. Кролик, смело бросающийся на врага, едва ли успеет произвести на свет большое потомство. Свои нюансы есть даже между самцами и самками одного и того же вида: у птиц самцы борются друг с другом за внимание самок и потому имеют красочное оперение, а самкам, которые сидят в гнезде и высиживают яйца, нужна раскраска попроще, понезаметнее. Мутация, дающая птице более красочное оперение, самцам пойдет на пользу, а самкам – во вред. В-третьих, все зависит от условий окружающей среды. Густой мех полезен для холодного климата, но неудобен в жарком.

Все эти ситуации образуют эволюционный контекст развития вида. И контекст этот может меняться. Вид, в совершенстве приспособившийся к одним условиям, с изменением климата, растительности или появлением новых хищников может внезапно оказаться физически или поведенчески неспособным выжить. Если же изменения эти происходят постепенно или менее остро, могут возникнуть мутации, которые позволят ему приспособиться и образовать отдельный подвид или даже совершенно новый вид. Старый же вид в любом случае в техническом смысле обречен на вымирание.

Теория естественного отбора позволяет нам утверждать, что животные научились взращивать своих детенышей наилучшим доступным им способом. На протяжении миллионов лет эволюции те из них, что воспитывали свое потомство лучше других, оставили больше жизнеспособных потомков и получили конкурентное преимущество в борьбе за выживание.

Что же касается людей и – в меньшей степени – других приматов, то у них поведение зависит не только от генов, но и от навыков. Приобретенные навыки могут передаваться с помощью как генов, так и личного примера и обучения, причем не только собственного потомства, но и других представителей нашего вида. Именно эта особенность позволила людям успешно приспособиться ко всем типам окружающей среды – от джунглей до пустынь, от зеленых пастбищ до вечной мерзлоты. И именно она позволяет нам чрезвычайно быстро приспосабливаться к любым изменениям, ведь стоит кому-то одному найти способ решения той или иной проблемы, в течение нескольких лет или даже дней им могут овладеть миллионы других людей, а не одни лишь его прямые потомки в результате многих и многих веков дальнейшей эволюции.

Говоря о естественном отборе в мире животных, мы часто используем фигуры речи, которые приписывают простой случайности такие свойства, как свобода, воля или неизбежность. Нередко слышишь утверждения типа «самцы павлинов обзавелись разноцветным оперением для того, чтобы привлекать внимание самок», словно это сами павлины придумали и изготовили себе хвосты, тогда как на самом деле они появились в результате длительной цепочки случайных генетических мутаций. И словно самкам павлинов в этом процессе была отведена роль пассивных наблюдателей. Хотя какой смысл был самцам красоваться своими великолепными хвостами, если бы на самок это не производило никакого впечатления и если бы эти самки не проявляли инстинктивный интерес к оперению своих потенциальных партнеров – также, кстати, передаваемый генетически.

Конечно же, никто на самом деле не утверждает, что павлины сознательно отрастили такие перья. Всем ясно, что это – всего-навсего поэтическая вольность (у ученых тоже есть сердце). Однако когда речь заходит о поведении людей, подобные стилистические обороты могут вводить в серьезное заблуждение. Например, когда о молодом человеке говорят, что он, словно павлин, красуется своей новой спортивной машиной или пиджаком, эволюция, по идее, должна поощрять такое поведение, так как оно повышает его репродуктивную успешность. Вот только случай этот принципиально отличается от случая с павлином. Во-первых, люди придумывают и производят свою одежду намеренно и с осознанной целью, а не случайно. Во-вторых, целью этой может быть вовсе не произведение на свет потомства; более того, вполне возможно, что пресловутый красующийся молодой человек заинтересован не в продолжении своего рода, а лишь в предшествующих этому действиях. И в-третьих, какую бы из целей он своим поведением ни преследовал, нет никаких гарантий того, что оно обязательно поможет ему ее достигнуть. Можно сколько угодно заботиться о привлекательности собственной одежды, прически и внешности, а также манеры речи и поведения для представительниц противоположного пола, а в результате обнаружить, что тебя считают испорченным, высокомерным или даже попросту смехотворным типом. И при этом многие люди могут продолжать, по крайней мере еще какое-то время, вести себя подобным образом, несмотря на неудачи на личном фронте.

С тех пор как на смену естественному отбору пришел отбор культурный, люди уже не могут быть уверены в том, что они воспитывают своих детей наилучшим возможным образом. Та или иная новомодная педагогическая идея может распространиться вовсе не оттого, что она реально способствует выживанию нас самих или наших детей. Возможно, что в конечном итоге истинные идеи и торжествуют, но в среднесрочном периоде (лет 100 или 200) общество может с абсолютной уверенностью в собственной правоте ненамеренно причинять своим детям вред. История Европы последних веков изобилует примерами проповедуемых врачами и педагогами ошибочных взглядов: в свое время считалось нормой туго пеленать младенцев или сурово наказывать детей за то, что они пишут левой рукой. Обладает ли современное общество той же степенью слепой самоуверенности, чтобы утверждать, что «уж теперь-то мы точно все делаем правильно»? Не выходит ли так, что современные родители придают значение и практикуют что-то, чему лет через сто наши внуки будут удивляться, поражаться, а то и ужасаться?

У всех прочих животных практически все виды поведения являются следствием приспособления, то есть реально способствуют их выживанию). Когда мы видим, как самка делает что-то со своим детенышем, мы думаем, что, наверное, в этом есть какой-то смысл, иначе бы она этого не делала. Но самая первая газель, которая стала целыми днями вылизывать своих детенышей, делала это не поддавшись настроению, не по какому-то наитию, не от нечего делать и уж точно не оттого, что она поразмыслила и решила, что так львам будет сложнее учуять их запах. Она делала это из-за того, что на ее поведение повлияла случайная мутация. Она не совершала никакого выбора. Я, конечно, упрощаю – несомненно, этому предшествовала сложная цепочка генетических изменений длиной в миллионы лет. Но то, что сегодня все газели вылизывают своих детенышей, сложилось лишь благодаря тому, что поведение это оказалось эволюционно полезным. В противоположность этому самые первые родители, решившие отшлепать ребенка или оставить его плакать и не брать на руки, начать кормить его по расписанию или решившие повесить ему на шею амулет, сделали это именно по собственному выбору. Это было добровольным решением, а не генетически запрограммированным поведением. Каждый родитель принимает его сам. Возможно, те самые первые родители шлепнули ребенка случайно, в отчаянии или в приступе гнева – но возможно, сделали они это с определенной целью, благой, по их представлениям, оттого, что такова была воля местного божества, или по каким-то своим собственным неясным философским представлениям. Многие родители независимо друг от друга и по разным причинам делают одни и те же вещи. Кто-то бьет сына за то, что он ввязывается в драки – дескать, чтобы тот сам ощутил, каково это, когда тебе попадает, и сделался миролюбивее. А кто-то бьет своего, чтобы, наоборот, сделать его «крепче», превратить в настоящего бойца, который ни перед кем не склонит головы. Одни родители вешают ребенку на шею амулет, чтобы защитить его от зла, другие – чтобы подчеркнуть, что он принадлежит к какой-то группе, а третьи – просто оттого, что им кажется, что так симпатичнее. Кто-то оставляет своего ребенка плакать, думая, что плач развивает легкие, кто-то считает, что это закаляет характер, а кто-то – чтобы ребенок ни за что не «добился своего» (иными словами, чтобы он ни в коем случае не развил силу характера).

И все эти педагогические ноу-хау могут распространяться по свету вне зависимости от их реальной эффективности. Ключевую роль здесь играет лишь способность их авторов убеждать в ней других родителей. В былые времена та или иная практика распространялась быстрее, если удавалось заручиться поддержкой колдунов или врачей; в наше время гораздо эффективнее нанять издателей или журналистов. Вещая со страниц книг или с экранов телевизоров, можно успешно привить людям даже те формы поведения, которые откровенно вредят выживанию и воспроизводству человечества. Будь алкоголизм или наркомания всего лишь наследственной, а не приобретенной формой поведения, они едва ли распространились бы до современных масштабов. Да, я не отрицаю, что у некоторых людей может быть генетическая предрасположенность к тем или иным формам зависимости, но миллионы страдающих от табачной зависимости – вовсе не потомки какого-то одного самого первого курильщика; распространенность курения в том или ином сообществе определяется вовсе не генами, а общественным мнением, санитарным просвещением, модой или рекламой.