Текст книги "Не упусти радугу"

9

– По-моему, сегодня дождь пойдет, – заметил Джонатан.

– Кто его знает. – Чарли прищурился. – С виду вроде непохоже.

– Похоже или непохоже, а дождевик ты лучше возьми.

Кейт, которая домывала посуду, мельком взглянула на яркое утреннее солнце за окном и вернулась к своей работе. Только по плотно сжатым губам можно было догадаться, что она слышала разговор за столом. Да пусть они хоть что угодно ей говорят, хоть клянутся, что ровно в полдень грянет ураган, – все равно она не откажется от сегодняшней прогулки!

– Сегодня, как рассвело, видел твоих сорванцов возле своего дома. Сказали, охотятся, – сообщил Чарли, отхлебнув кофе.

– Это верно. Они мне уже две недели долдонили, чтобы пустил их на охоту. В конце концов пришлось уступить. – Джонатан потер пальцем усы. – Уж не знаю, как им удалось рано встать, но за час до света они уже вышли из дома.

Мальчики оказались легки на помине: утренний ветерок донес их оживленные голоса.

– А я говорю, что она сделает рагу!

– Да нет, рагу – это зимняя еда. Она их пожарит!

– Если я не ошибаюсь, вернулись наши охотники, – заметила Кейт.

Вскоре братья шумно ввалились в дом. Каждый нес в руках по убитому зайцу.

– Миссис Мерфи, а что у нас будет на обед? Заячье рагу, да?

– Нет.

– Вот видишь, – подхватил Коул. – Я говорил, она их пожарит!

– Нет, жарить я их тоже не буду, – покачала головой Кейт.

Леви ушам своим не поверил.

– Вы что же, ничего не хотите приготовить из наших зайцев?!

– Но папа говорит: все, что приносишь с охоты, надо съедать…

– Да, – подхватил Коул. – Иначе получается, что ты зря убил живое!

– Я готова жарить и тушить все ваши трофеи – если, конечно, вы их перед этим освежуете и выпотрошите, – но только не сегодня, – решительно сказала Кейт, снимая фартук и вешая его на гвоздь.

Леви вперил в нее умоляющий взгляд.

– Но ведь на такой жаре они до завтра испортятся!

Кейт обернулась было за поддержкой к Джонатану, но тут же поняла, что на нее рассчитывать не приходится. Губы ее на миг сжались, но скоро расплылись в улыбке.

– Этого никак нельзя допустить!.. Как думаете, а до ужина они не протянут?

Мальчики решительно замотали головами.

– Что ж, – вздохнула Кейт, – ничего не поделаешь. Придется вам самим их приготовить. Да вы не беспокойтесь, я уверена, что ваш папа вам с радостью поможет. Извините, мне пора собираться на прогулку с мистером Лангтоном.

Затворяя за собою дверь, Кейт чуть не прыснула со смеху при виде вытянувшегося лица Джонатана. От его самодовольства не осталось и следа. Вот и хорошо! Пусть это послужит ему уроком. Она начала раздеваться. Любопытно было бы послушать, о чем говорят сейчас на кухне, подумала она, но – увы! – за толстыми бревенчатыми стенами слов было не разобрать.

Через несколько минут, когда Кейт, переодевшись и приведя себя в порядок, вышла из комнаты, кухня уже опустела. Она убрала чашки Джонатана и Чарли со стола и устроилась у окна с работой.

Вид извлеченной из корзины рубахи вызвал у нее невольную улыбку. В этой рубахе Джонатан вместе с Чарли ездил недавно на пастбище отлавливать заболевшую корову. Когда вечером после работы они вошли в дом, у Кейт от неожиданности перехватило дыхание: один рукав у Джонатана почти оторвался, пуговицы от ворота чуть не до самого пояса были вырваны с мясом – но и в грязной изодранной одежде он был умопомрачительно красив. Чарли тоже порядком досталось, но от его лохмотьев у нее не колотилось так сердце.

В дверь постучали, и Кейт вздрогнула, словно уличенная в чем-то предосудительном. Сунув рубаху обратно в корзину, она поспешила к двери.

Клей, по-видимому, принял румянец на ее щеках на свой счет и улыбнулся.

– Доброе утро, Кейт. Вы прелестно выглядите. – Хотя в ее поведении не было и тени кокетства, ее смущенное «спасибо» и потупленный взор напомнили ему счастливые довоенные дни, когда ему случалось ухаживать за такими же, как она, молодыми женщинами, и от этого она показалась ему еще милей. – Идемте?

В который раз уговаривая себя, что в их невинном дружеском пикнике нет ничего зазорного, Кейт подала ему руку.

– Как замечательно, что вы пригласили меня на прогулку. Признаться, до сих пор у меня еще не было времени осмотреть окрестности.

– Вот и хорошо. Давайте прокатимся в сторону моего ранчо – если, конечно, у вас нет других предложений.

– Нет-нет! Мне как раз будет очень интересно взглянуть на ваши владения, – заверила она.

– Должен извиниться перед вами, – сказал Клей, подводя ее к маленькой открытой повозке. – Настоящей прогулочной коляски у меня пока нет.

Благодаря свежевыкрашенным черной краской бортам и ярко-красным колесам обычная тележка производила впечатление даже некоторой элегантности.

– У вас славная коляска.

– Возможно, но все же она мало подходит для прогулок с такой прекрасной дамой. – Клей уселся рядом с ней и тронул поводья.

– Напрасно вы себя утруждаете.

Он удивленно повернул к ней голову.

– Утруждаю? Чем? – Он удивленно повернул к ней голову.

– Комплиментами. Не люблю лести, особенно когда она ни на чем не основана.

– Так вы считаете, что, называя вас прекрасной, я вам льщу?

– Я гляжусь иногда в зеркало, – ответила она. – Но будь я и впрямь так прекрасна, как вы говорите, думаю, даже и тогда вряд ли бы стоило без конца это повторять.

Клей немного помолчал, потом рассмеялся и покачал головой.

– Вы удивительное создание – хотя нет, вы, пожалуй, и это сочтете за лесть!.. Что ж, постараюсь перенести свое восхищение с очаровательной спутницы на природные красоты.

Клей был очень любезен, и вскоре Кейт вполне освоилась и начала находить его общество приятным. В целом она наслаждалась прогулкой гораздо более, чем предполагала.

Наконец они остановились на вершине открытого всем ветрам холма.

– Ну вот и мой дом.

Пока Кейт любовалась зеленеющей внизу долиной, Клей откинулся на сиденье.

В самой середине долины располагался большой дом и вокруг него несколько хозяйственных построек, а на зеленых склонах паслись лошади и коровы. Кейт догадывалась, что это лишь малая часть принадлежащего Клею Лангтону скота, остальное поголовье находилось, вероятно, где-то на дальних пастбищах.

– Прекрасный вид! – восхищенно произнесла Кейт и обернулась к Клею. К ее удивлению, тот смотрел довольно угрюмо.

– Жалкое зрелище, – тихо, словно бы про себя, пробормотал он. – Все равно Золотых Дубов из этого не получится.

– Золотых Дубов?

– Так назывался мой дом в Джорджии. Янки все сожгли дотла, а землю забрали «в счет невыплаченных налогов». – Его пальцы нервно сжимали поводья. – Будь я в тот момент там, может, мне и удалось бы спасти дом.

Кажется, он потерял в войне не только дом, подумала вдруг Кейт. Кто знает, что сталось с семьей, оставленной им в Золотых Дубах… Проглотив подступивший к горлу ком, она положила ладонь на его руку.

– Никто не посмеет вас упрекнуть за то, что вас не было там. Долг полковника – идти туда, куда ему прикажут.

Он резко обернулся.

– Откуда вы знаете, что я был полковником?

– Я… Я не помню, – запинаясь, ответила Кейт. Только сейчас она поняла свою оплошность. – Наверное, Джонатан как-нибудь обмолвился…

– Не может быть. Мы с ним оба считаем, что о войне лучше не вспоминать. Мы даже ни разу не разговаривали о ней.

– Н-ну, тогда, возможно, я слышала это в поселке. – Она судорожно пыталась придумать подходящее объяснение, чтобы не выдать Патрика. – Мне ведь много с кем приходилось сталкиваться, когда я работала в «Золотой шпоре».

– Что? – На лице Клея изобразился такой неприкрытый испуг, что Кейт чуть не расхохоталась. Ее план удался как нельзя лучше: он начисто забыл, о чем они только что говорили.

Она убрала ладонь с его руки.

– Я думала, что вы знаете. После смерти мужа мне пришлось искать работу. Ну а в Конском Ручье выбор, сами знаете, невелик.

– А Абигейл Клайн?..

– Миссис Клайн не пожелала со мной даже разговаривать. Если бы не Рози, она бы, пожалуй, вышвырнула меня из лавки прямо на улицу. Рози увела меня с собой и уговорила мистера О'Лири взять меня к ним кухаркой.

– А-а, – с видимым облегчением протянул Клей. – Вы, стало быть, стряпали для Рыжего и его девушек.

Кейт посмотрела ему прямо в глаза. Ей нечего стыдиться, и она не станет лгать.

– Да, я стряпала, разносила виски и танцевала с посетителями.

Клей, к ее удивлению, спокойно кивнул.

– И тогда появился Джонатан и спас вас. Жаль, что это был не я.

– Джонатан Кентрелл ни от чего меня не спасал. У нас с Рыжим был строгий уговор: я работала в зале, но не поднималась с клиентами наверх – этими делами ведали Рози с Франчиной. В «Золотой шпоре» я чувствовала себя в полной безопасности и ушла только потому, что Джонатан предложил мне лучшую работу.

Неожиданно Клей рассмеялся.

– Да, и, кажется, получил не только отличную работницу, но еще и славный ирландский характер в придачу. – Заметив, как сжались ее губы, он торопливо добавил: – Только, ради Бога, не гневайтесь! Я в положительном смысле. – Он достал из кармана часы и щелкнул крышкой. – Скоро уже полдень. Как насчет того, чтобы забыть прошлое и заняться обедом?

Кейт кивнула. Клей развернул лошадей, и они начали спускаться с холма. На траве под раскидистым тополем расстелили одеяло, и Клей начал доставать припасы.

Кейт, которой в кои-то веки ни о чем не надо было хлопотать, прислонилась спиной к дереву и вздохнула.

– Давно уже мне не приходилось бывать на пикниках.

– Мне тоже, – кивнул Клей. Откупорив бутылку красного вина, он наполнил бокал и протянул ей. – Ну что, выпьем за удачный день?

– За удачный день! – Кейт, с сияющими глазами, выпрямилась и подняла свой бокал. – За прекрасные летние дни и за новых друзей.

– Да, за новых друзей, – вполголоса отозвался Клей, и они чокнулись. В последних словах Клея прозвучали какие-то новые, волнующие нотки, так что Кейт покраснела и неожиданно для себя почувствовала, что не может отвести взгляд. Несколько долгих мгновений они не отрываясь смотрели друг другу в глаза, пока откуда-то до них не донесся стук копыт.

– Кто бы это мог быть? – обернулся Клей. Кейт догадывалась, кто это мог быть. Но если Джонатан считает, что он вправе являться сюда и мешать ей, то его ждет жестокое разочарование! Хватит относиться к ней как к пятнадцатилетней девочке, и она так прямо ему и скажет.

Однако скоро стало ясно, что спешащий к ним всадник – не Джонатан и даже не один из его сыновей. Узнав Чарли и разглядев хмурое выражение его лица, Кейт заволновалась.

– Что случилось? – крикнула она издали.

– Кое-какие неприятности. Возвращайтесь на ранчо.

– Господи, кажется, что-то серьезное! – вскочив на ноги, она чуть ли не бегом устремилась ему навстречу. – С кем? С Джонатаном? С мальчиками?

– Ну, может, и незачем так волноваться – все пока живы… Но на всякий случай я все же решил за вами заехать.

– И правильно. – Кейт обернулась к Клею. – Очень жаль, но мне придется…

– Не нужно никаких извинений. Я все понимаю… Я тоже поеду с вами, – озабоченно поглядывая на Чарли, добавил он.

Убрав ногу из левого стремени, Чарли протянул Кейт жесткую ладонь.

– Ставьте ногу сюда, а руку давайте мне. На счет «три» оттолкнитесь, и я вас подниму. А вам не стоит беспокоиться, Клей.

Не успела Кейт опомниться, как оказалась на лошадином крупе, позади седла.

– Вам точно не нужна моя помощь? – еще раз спросил Клей.

– Надеюсь, обойдемся сами. – Чарли нагнулся и пожал ему руку. – Если понадобится, пришлю за вами кого-нибудь из мальчиков.

Из мальчиков! Значит, что-то случилось с Джонатаном. Внутри у нее все сжалось от дурных предчувствий. Она даже забыла, что боится лошадей, и не обратила внимания, что земля оказалась так далеко от нее, а юбки задрались почти до колен.

Но едва Клей исчез из вида, а Чарли пришпорил лошадь, как все изменилось. Руки помимо ее воли сами вцепились в Чарли мертвой хваткой. Всякий раз, когда она подскакивала, задняя лука седла врезалась ей прямо в живот, после чего она с размаху опускалась на жесткий лошадиный хребет.

– Чарли, – с трудом выдавила она через минуту. – Я так не могу!

Он тотчас же замедлил ход и обернулся.

– Простите, я ведь не умею скакать верхом.

– Ах, черт, а я-то, дурень, совсем забыл… Давайте-ка я пересяду назад, а вы в седло, – предложил Чарли, останавливая лошадь.

– Тогда не будет трясти?

– Будет, но не так. Вы, видно, из тех, кого укачивает в дороге?

– Нет, но… – Вообще-то она не собиралась пока никому говорить, но, как видно, ничего другого сейчас не оставалось. – Мне кажется… Боюсь, что это может навредить моему ребенку.

Чарли развернулся к ней чуть ли не всем корпусом.

– Ребенку? – Кейт кивнула, и он, сняв шляпу, провел рукой по волосам. – А Джон об этом знает?

– Нет. Я пока не хочу ему ничего говорить. Чарли долго глядел вдаль, обдумывая услышанное, и наконец пробормотал:

– В общем, как время придет, так и скажете. А что до меня, то я ему ничего говорить не собираюсь.

– Спасибо. Но… Чарли, нам ведь надо спешить?

– А? – Чарли как будто забыл, что они только что скакали во весь опор. Он нахлобучил шляпу и решительно обернулся. – Да, надо спешить. Просто эта ваша новость меня маленько выбила из колеи… А если медленно поедем, потерпите?

– Постараюсь.

– Ну, добро. Скажете, если что не так. – И он пустил лошадь хотя и не вскачь, но гораздо быстрее, чем Кейт понимала под словом «медленно».

– Чарли, так с кем же там что приключилось, с Джонатаном или с ребятами?

Он так долго молчал, что ей уже стало казаться, он вовсе не собирается отвечать.

– Честно говоря, с ними все в порядке. Пришлось маленько приврать, чтобы вы со мной поехали.

– Что? Значит, вы напугали меня до смерти и увезли с прогулки, когда все в порядке? Чарли, да в чем дело?

– Я и сам, похоже, понимаю не больше вашего, – со вздохом ответил он.

Видно, ему не хотелось ничего объяснять, а Кейт и без того было трудно удержаться в седле, и она решила пока не расспрашивать. Наконец они остановились на поляне перед небольшой хижиной.

– Где мы? – спросила Кейт, оглядывая незнакомое жилище.

– У меня. – Чарли помог ей спуститься на землю, потом спрыгнул сам. Осторожно приоткрыв дверь хижины, он сначала долго всматривался в темноту, словно хотел убедиться, что опасности нет, и только после этого отступил в сторону, чтобы Кейт могла войти.

Поглядывая на Чарли, Кейт неуверенно шагнула к двери.

10

– Не знаю, может, не надо было вас сюда тащить, да ничего лучшего мне в голову не пришло, – сказал Чарли.

Несколько секунд глаза Кейт привыкали к полумраку. Неожиданно на кровати что-то зашевелилось, и Кейт вздрогнула. То, что поначалу она приняла за ворох белья и одеял, вдруг стало приобретать человеческие формы.

Кейт с опаской подошла ближе – но достаточно ей было взглянуть на обезображенное лицо, как, забыв собственные страхи, она опустилась перед кроватью на колени. Это было даже не лицо, а бесформенное, распухшее до неузнаваемости месиво. При виде разбитой губы и сочащейся раны над глазом Кейт на миг зажмурилась.

– Чарли, принесите воды и чистую тряпку. – Она засучила рукава. – Да, еще мне понадобится горячая вода, и чем скорее, тем лучше.

Откинув одеяло, Кейт остолбенела, увидев платье из оленьей кожи, забрызганное кровью, и высокие расшитые мокасины. Индеанка!

– Чарли, кто она?

– Не знаю. – Чарли поставил тазик с водой на стойку умывальника. – Я нашел ее ниже по ручью – пряталась там в ивняке. Как увидела меня, страшно перепугалась, но в таком состоянии что она могла сделать? Только подвывала тихонько. – Он осторожно отвел прядь волос от лица индеанки и стиснул зубы. – Кто-то избил ее до полусмерти. Попадись мне этот мерзавец – он получит свое сполна, – процедил Чарли и отошел от кровати.

Кейт старалась обмывать раны как можно осторожнее, но все же знала, что причиняет бедной женщине невыносимую боль. Индеанка, однако, лежала не шелохнувшись, с закрытыми глазами, и ничем не выдавала своих страданий. Смыв грязь и кровь, Кейт прощупала ее руки и ноги – нет ли переломов. К счастью, все кости оказались целы.

Вздохнув, Кейт встала с колен и пошла выплеснуть грязную воду из таза. Когда она вернулась, Чарли стоял над кроватью и разглядывал молчаливую гостью. Индеанка, словно чувствуя присутствие своего спасителя, приоткрыла темно-карие глаза.

– Не знаю, понимаешь ты меня, нет ли, но ты тут в безопасности, – мягко сказал Чарли. – Никто тебя больше не посмеет тронуть. – Он протянул руку, желая, вероятно, утешить измученную женщину, но та в страхе сжалась и зажмурила глаза. – Поймаю этого сукина сына – убью! – пробормотал он.

Как ни жутко было смотреть на жестоко избитую индеанку, все же такое заявление из уст обычно сдержанного Чарли повергло Кейт в изумление.

– Вода скоро нагреется, – сообщил он, не обращая внимания на видимое смятение Кейт. – Думаю, вы обе захотите, чтобы я пока отсюда убрался. – Он потянулся к гвоздю за шляпой. – Пойду проверю окрестности, через пару часов вернусь.

– Как, вы уходите? А вдруг кто придет? Чарли надел шляпу.

– Если погасить огонь и закрыть дверь, никто не догадается, что вы здесь. И потом, у вас ведь остается эта штука. – Он кивнул на висящее над кроватью ружье. – Стрелять-то умеете?

Кейт кивнула.

– Муж меня научил. Боялся, как бы мы не столкнулись с дикими инд… – Она сконфуженно осеклась.

– Послушайте, Кейт, если вы беспокоитесь… Я ведь понимаю, что индейцев все побаиваются, так что, если хотите домой, – скажите, я вас отвезу.

– Слушайте, Чарли Хоббс: я вам не «все»! Я привыкла жить своим умом и пока что не собираюсь меняться. Так что ступайте себе и занимайтесь своими делами!

Чарли еще некоторое время постоял на пороге, потом молча кивнул и ушел. Кейт, обиженная его явным недоверием, сердито шагнула к очагу. Будто из-за цвета кожи она может бросить человека в беде! Хуже нет, когда в трудную минуту все от тебя отворачиваются, – и кому, как не ей, об этом знать.

Огонь как будто горел хорошо, но вода в котелке все еще была чуть теплая. Когда-то еще можно будет его загасить, с тоской взглянув в окошко, подумала Кейт, придвинула единственный стул поближе к кровати.

Впрочем, она решительно не умела сидеть сложа руки и вскоре начала озираться в поисках какого-нибудь занятия. Возможно, у Чарли найдется нитка с иголкой, и наверняка где-нибудь припрятана целая гора нечиненой одежды… Случайно взглянув на кровать, Кейт заметила: одним глазом, потому что второй совсем заплыл, индеанка внимательно следила за ней!

– Хочешь воды? – спросила Кейт, указывая на ведро.

Женщина кивнула. Зачерпнув холодную воду из ведра, Кейт помогла ей приподняться. Индеанка выпила почти полковша и показала, что больше не хочет.

Кейт снова уложила ее на кровать, ободряюще улыбнулась и повернулась поставить ковш на место.

– Он… муж тебе? – Вопрос прозвучал еле слышно и неуверенно, но все же достаточно понятно.

Кейт в изумлении уставилась на индеанку, которая все так же не мигая следила за ней.

– Ты говоришь по-английски?! Индеанка снова медленно кивнула.

– Он – муж? – повторила она. – Ты его женщина?

– Нет-нет, что ты! – Кейт вернулась и присела на краешек стула. – Мы с Чарли просто друзья. Когда он тебя нашел, он заехал за мной, потому что ему нужна была моя помощь… Как ты, получше?

– Меньше болит.

– Слава Богу, – улыбнулась Кейт. – Как тебя зовут?

– На твоем языке мне имя Лунный Цветок, лучше зови Луноцветка. Тебя как звать?

– Катарина Мерфи, но обычно все зовут меня просто Кейт. Где ты научилась говорить по-английски?

Луноцветка так долго молчала, что Кейт уже потеряла надежду когда-нибудь услышать ответ. Наконец ее глаз закрылся.

– Мой муж из твоего народа.

– Кто тебя избил?

На сей раз Луноцветка не сказала ничего. Она лежала неподвижно, с закрытыми глазами, и Кейт в конце концов решила, что она спит.

Когда вода в котелке закипела и с шипением полилась через край, Кейт проворно метнулась к огню. Обернув ручку полотенцем, она сняла котелок с железного крюка над огнем и отставила в сторону.

Хотя Чарли в основном питался у Кентреллов, Кейт все же удалось отыскать в доме немного кукурузной муки, и вскоре возле чайника дымилась кастрюлька с маисовой кашей. Закончив, она присыпала огонь толстым слоем пепла.

Теперь, когда дым уже не шел из трубы, она почувствовала себя немного увереннее и вернулась к кровати. Луноцветка, оказывается, не спала, а все так же внимательно наблюдала за ней.

– Сейчас помоемся – глядишь, тебе и полегчает немного, – сказала Кейт, кивая на грязь, присохшую к рукам и одежде индеанки. – А после поешь каши – и можно спокойно отдыхать.

Луноцветка долго молча смотрела на нее, потом кивнула. Кейт переставила тазик на стол, смешала кипяток и холодную воду, она обернулась – и чуть не выронила таз из рук.

Луноцветка, стоя возле кровати, медленно стягивала с себя платье.

Кейт с детства воспитывалась в скромности. С тех пор как она выросла, один только Брайан видел ее обнаженной, самой же ей ни разу не приходилось видеть голых женщин. И теперь не меньше беззастенчивой наготы индеанки ее поразило то, что на ней не было нижнего белья!

Только когда Луноцветка качнулась и лицо ее болезненно скривилось, Кейт, отбросив оцепенение, поспешила поставить тазик и помогла Луноцветке лечь.

– Перевернись… Я помою тебе спину, – борясь со смущением, пробормотала она. Пока Луноцветка переворачивалась, Кейт с закрытыми глазами молила Бога помочь ей пережить нежданное испытание.

Однако представшее перед ней зрелище мигом избавило ее от стеснительности и обожгло сердце гневом. Вся спина индеанки оказалась покрыта синяками. Среди недавних, фиолетовых, встречалось и немало желто-зеленых, по-видимому, давнишних. Синяки перемежались с рубцами всех форм и размеров: одни уже превратились в шрамы, другие были еще совсем свежие.

Значит, Луноцветку избили не однажды, кто-то проделывал это с ней в течение долгого времени. Внезапно Кейт пронзила мысль.

– Боже правый! Так это твой муж? – в ужасе прошептала она. – Что же он за чудовище?

Но Луноцветка не отвечала.

Ко времени возвращения Чарли Кейт удалось убедить Луноцветку остаться в хижине. По всей вероятности, здесь для нее было самое безопасное место. Луноцветка, правда, порывалась уйти, но Кейт снова и снова повторяла, что Чарли не сделает ей ничего дурного. Однако в конечном счете индеанку убедило лишь то, что она еще слишком слаба и может просто погибнуть без чьей-либо помощи.

Кейт подумывала даже, не забрать ли Луноцветку с собой, но от этой мысли пришлось сразу же отказаться. Даже если бы Джонатан согласился оставить индеанку у себя, это могло быть опасно для нее самой, у Кентреллов останавливаются все проезжающие.

Луноцветка, вымытая и накормленная, переодетая в одну из рубах Чарли, мирно спала, а Кейт сидела рядом и пыталась свести пятна крови с ее кожаного платья. Скрип двери за спиной заставил ее вскочить, но при виде Чарли она вздохнула с облегчением.

Поднеся палец к губам и махнув рукой, чтобы он уходил, она вышла вслед за ним. На поляне возле хижины стоял и Джонатан: вероятно, Чарли попросил его вместе с ним поискать обидчика Луноцветки.

– Она спит, – вполголоса сказала Кейт, затворяя дверь. – Вы не представляете, что он с ней сделал! – И она выложила все, что успела узнать за время отсутствия Чарли. – По-моему, я убедила ее остаться здесь, не знаю только, надолго ли.

– Добро. Поблизости мы никого не нашли, но мало ли где он может прятаться… Так думаете, это ее муж? – спросил Чарли.

– Во всяком случае, она этого не отрицает. Сколько ей пришлось пережить, бедняжке! Пожалуйста, будьте с ней помягче!

– Да разве с вами, женщинами, можно иначе? – Чарли вздохнул и улыбнулся ей. – Спасибо, что помогли, Кейт. Я бы сам толком ни черт… ничего не смог сделать.

– Хорошо, что вы меня сразу нашли.

– Ну, Кейт, вы уже освободились? Можно ехать домой? – спросил Джонатан.

– Да, думаю, что сегодня я здесь уже не нужна, а завтра с утра завезу ей мазь для ран и проверю, как дела.

Лишь когда Джонатан вскочил в седло, Кейт поняла, что он приехал верхом. Сердце ее упало. Может, лучше сразу сказать ему о ребенке – или сперва посмотреть, вдруг он не будет гнать лошадь?

Она еще обдумывала этот вопрос, когда чья-то сильная рука сгребла ее сзади и усадила боком в седло, впереди Джонатана. Над ее левым ухом послышался смех.

– Кажется, вы не ожидали от Чарли такой прыти!

Кейт тут же обнаружила, что в непосредственной близости ямочки Джонатана действуют на нее совершенно неотразимо, но храбро ответила:

– По-моему, он промахнулся.

– Как так? – не понял Джонатан.

– Я же должна сидеть сзади. – Она не могла избавиться от ощущения, что тонет в глубинах этих глаз. – А отсюда мне будет не очень-то удобно туда перебираться.

– Чарли сказал, что сзади вы чувствовали себя неважно. Но возможно, он просто беспокоится, как бы я не уронил вас по дороге.

– Я чувствовала себя вполне сносно, – пробормотала Кейт, однако ясно было, что Чарли старается помочь ей и ребенку и в то же время не выдать ее тайну. Кейт, зажатая между передней лукой седла и горячим мускулистым телом Джонатана, с досадой подумала, что лучше уж, наверное, трястись на лошадином крупе!

– Кейт! – В голосе Джонатана послышались насмешливые нотки. – Если вы расслабитесь, вам будет гораздо удобнее сидеть.

– Мне и так удобно.

– Ну, как хотите. – Джонатан легко тронул пятками бока лошади и с двух сторон обхватил Кейт.

У Кейт даже рот открылся от возмущения.

– Эй! Что это вы делаете?

– Еду домой.

– Я не о том! – Она оттолкнула его руки. – Как вы смеете… обнимать меня?

– Кейт, но я же должен как-нибудь править лошадью. – Он показал ей поводья. – Ей-богу, лучше расслабьтесь. Уверяю вас, я никогда еще не приставал к женщинам прямо на скаку и сейчас не имею такого намерения.

Ей вдруг стало очень стыдно. Джонатан, верно, решит теперь, что она круглая дура. Он всего-навсего хочет отвезти ее домой, а она жеманничает, как глупенькая школьница. Вздохнув, она прислонилась к его груди. Как она и боялась, это оказалось очень приятно.

Наблюдая за волной румянца, заливающей ее шею, Джонатан довольно улыбался. Все-таки у нее восхитительная манера краснеть! Однако когда она мало-помалу успокоилась и придвинулась к нему вплотную, улыбка сползла с его лица: он не учел, что будет чувствовать сам, обнимая теплое женское тело. Кажется, ему предстояла долгая дорога домой.