Текст книги "Девяносто девять и один"

– Мы приехали продегустировать десерт, но, как вижу, ты, сестричка, нас опередила, – с нажимом говорит Максимилиан за моей спиной, а потом его темная фигура останавливается рядом с нашим столиком. Слева от меня. – Могла бы и сообщить мне об этом.

– Прости, – наигранно извиняется Карина. – Так эти тарелочки для тебя и твоей новой КХМлюхи приготовили? – нарочно прочищает она горло, прикрыв рукой рот. – А мне никто и ничего не говорил!

Мой интерес снова не за меня. Сначала я увожу взгляд в сторону и вижу, как мужская рука держит кирпичного оттенка женскую, а потом, как бы невзначай, поднимаю голову и, словно самый искусный снайпер, попадаю точно в цель: черные глаза, заключенные в незыблемую самоуверенность.

Можно было и не сомневаться, что за прошедшие десять лет мужественность Максимилиана значительно расширит свои границы. Она видится во всем: в квадратном лице и острых скулах, похожих на холодные каменные выступы, в высоте роста и крепком телосложении. То, как уверенно он стоит на ногах и покровительственно держит руку чрезвычайно загорелой девушки. Но ещё, в нем появилось что-то очень неприятное и колючее, отчего волосы на моих руках мгновенно становятся дыбом. Хотя нет, не появилось. Уверена, оно было и раньше, просто не так выпирало наружу, как теперь.

Невольно чешу запястье и опускаю голову, окинув беглым взглядом тарелки на столе. Даже не глядя на него, даже закрыв на несколько секунд глаза, я отчетливо ощущаю присутствие хищника. Эта энергия слишком тяжелая для меня, слишком темная и неприятная. Она похожа на мокрый песок в самом грязном и пыльном мешке.

– В следующий раз потрудись сообщить мне, что едешь сюда, – говорит Максимилиан Карине. А потом, спустя несколько секунд молчания добавляет: – Надеюсь, твоей подруге очень у нас понравилось.

И только, когда эта парочка уходит, я понимаю, что всё это время не дышала. Стоило только потянуть носом воздух, как в мои легкие стремительно проник запах горького шоколада и мускуса, приправленные щепоткой мяты.

– Не обращай внимания, – говорит мне Карина. – Иногда мы именно так с ним общаемся: грубо и коротко. То он меня подцепит, то я его. Чаще всего я, конечно, ведь иной раз поведение Максимилиана оставляет желать лучшего.

Отрезаю маленький кусочек пышного печенья в шоколадной глазури и отправляю его в рот. Тщательно пережевываю его, надеясь, что Карина не станет вновь задавать мне вопросы, поскольку я ем. А сама я не знаю, что у нее спросить. Дороги и мосты между нами были разрушены временем и обстоятельствами. Обе изменились и повзрослели, оставив тех наивных пятнадцатилетних девочек далеко в прошлом. Однако же, мне хочется говорить с ней. Не знаю о чем, не знаю почему и зачем, но проведя с Кариной чуть больше получаса, я вспоминаю, как долго мы могли болтать обо всем на свете, как вместе смеялись и смотрели сопливые мелодрамы, влюбляясь то в одного голливудского актера, то в другого. В сотый раз взглянув на нее, мое сердце в груди болезненно сжимается от тоски. И я знаю, этого не было бы, окажись Карина заносчивой и высокомерной девицей, которую испортили большие деньги. Нет, несмотря на яркую внешность, моя подруга осталась всё той же девчонкой-болтушкой, с которой мне никогда не было скучно.

– Муза? – острожно обращается она ко мне. – Послушай, я понимаю, что ворвалась в твою жизнь слишком резко и неожиданно… Но поверь, в моей жизни не было и дня, чтобы я не вспоминала о тебе. Я искала тебя во всех соцсетях, что только существуют. Я звонила на твой номер, твоего папы, Глеба… Но все они выключены, в школе никто и ничего не знал о тебе. Я несколько раз прилетала сюда на пару дней, пока училась в Москве, дверь вашей квартиры никто не открывал, соседи понятия не имели, где вы и что с вами… Как-то раз я приехала в ваш старый магазин, но там было так пусто… Мужчина за кассой сказал, что он продается и ни слова о вас. Как будто вашей семьи и не было на этом свете! А сейчас я вернулась в свой любимый и родной город, настраиваю свою жизнь, как вдруг вижу рекламу с названием вашего книжного магазина! Я чуть в обморок не упала, Муза! Захожу в старый магазин, где новый ремонт и так здорово…спрашиваю у консультантов о тебе, совершенно не надеясь на чудо, как вдруг мне сообщают, что хозяйка магазина – ты! Ты здесь, в городе, но пока находишься в новой точке, готовясь к открытию! Я пулей помчалась туда и вот… – Карина замолкает и глубоко вздыхает, опустив глаза на свои руки. – Я, конечно, могу преувеличивать действительность. Нам было по пятнадцать, я уехала в другую страну на отдых, а ты осталась здесь, познакомилась с новыми девчонками и забыла обо мне! – усмехается она. – Всё может быть, но ведь… Не знаю, мы с тобой так дружили и вдруг ни с того ни с сего ты исчезаешь… Я уезжаю, а ты исчезаешь, – смеется Карина и залпом выпивает остывший чай. – Как такое возможно?

Мне нечего сказать в ответ и потому, я виновато опускаю голову, позволив себе на минуту окунуться в прошлое.

– Я помню… Как мы с тобой мечтали уехать куда-нибудь, когда нам исполнится восемнадцать. Вдвоем без взрослых. Загорать на песчаном пляже, пить молочные коктейли и танцевать до утра в местом клубе.

Карина смеется.

– А я постоянно рисовала в тетрадке наряды для нас, помнишь?

– Точно! Ты постоянно хотела одеть меня в короткие и яркие платья каких-то кислотных цветов.

– Тогда ведь это модно было!

– Да.

– Да, – с улыбкой кивает Карина и смотрит на меня такими родными глазами, что всё внутри меня переворачивается, всё задыхается от недостатка этой девичьей легкости. – Муза?

– Да?

– У меня появилась одна идея. Очень смелая, забавная и непомерно фантастическая идея! – восклицает она очень громко. – Только… Только не говори «нет»! Просто выслушай меня и подумай некоторое время, идет?

– Я постараюсь.

Карина ерзает на месте, складывает руки на столе, точно прилежная школьница, и на резком выдохе говорит:

– Поехали со мной в Италию?

– …Чего?

– Ты обещала выслушать меня, – фыркает она по-доброму. – Послушай, и дураку ясно, что ни сегодня, ни завтра мы не сможем с тобой обсудить всё, что случилось за эти годы. Мы обе закрываемся друг от друга, топчемся на месте, но при этом так же обе хотим одного и того же, верно? – заглядывает она в мои глаза. – Стать теми же близкими подругами, какими и были когда-то. Я вижу это желание в твоих глазах, но понимаю, что… Наверное, есть весомые причины, почему ты так закрыта и… Ладно, не о том речь. Просто, поехали со мной в Италию? Там сейчас такая красота и родители уедут вот-вот на днях. Только представь, огромная вилла в нашем с тобой распоряжении! Я познакомлю тебя со своими друзьями, мы будем ходить по клубам, барам, пить, танцевать и веселиться!

– Карина, это всё очень здорово и прекрасно. Спасибо тебе за приглашение, но я вынуждена отказать.

– Почему?

– На то есть несколько причин. Во-первых, у меня открытие магазина.

– Оно завтра!

– Да, но я должна приглядывать за всем и контролировать его работу. Во-вторых, я никак не рассчитывала на отдых за границей. Я только что купила квартиру и у меня нет свободных денег на поездку.

– Это поправимо, мы же едем в дом моих родителей! Никаких путевок, Муза.

– Ты понимаешь, о чем я.

– Нет, я не понимаю. И я отказываюсь понимать, ясно? Если ты так отказываешь, тогда, что скажешь на это? – Внезапно Карина поднимается на ноги и точно какой-нибудь допытливый детектив из фильмов, опирается руками о стол и нависает надо мной. – Через две недели у меня день рождения. Двадцать пять лет, между прочим. Юбилей, как-никак, – делано вздымает она бровь. – Я собираюсь отметить его в Порто-Черво и приглашаю тебя!

– Ты ни капельки не изменилась. Всё такая же упрямая.

– Упрямство – залог успеха.

– Карина, я правда не могу. Ты ведь сама говоришь, что переехала в Тюмень, а я живу здесь и мы сможем видеться с тобой, когда только пожелаем.

– Что случилось, Муза? – сощуривается она. – Куда подевалась девчонка, мечтающая побывать в каждом уголке мира? Ты всегда была очень скромной, но только не со мной! Прошу тебя, пожалуйста, оставь все заботы здесь, хорошо? Я уверена, папа справится и без тебя. Одну недельку то, я о большем не прошу! Если ты мне откажешь, тогда я заявлюсь к нему на порог дома и…

– Ладно! – выпаливаю я резко. – Хорошо.

– Ты серьезно? – усмехается Карина. – Надо было всего-то припугнуть тебя папой? Знала бы раньше, так уже давно бы закрыли эту тему.

– Ты меня с ума сведешь.

– Я лишь добавляю больше красок в твой прекрасный мир! Кстати! – восклицает она, снова плюхнувшись в кресло. – Как Глеб? Ему же сейчас… Боги! Ему ведь восемнадцать! Покажи мне его! Есть фото в телефоне? Уже знает, на кого поступать будет?

Сотовый в её клатче издает громкую мелодию. Карина отвлекается на телефонный разговор, а я благодарю того неизвестного, что так вовремя решил напомнить ей о себе.

– Всегда так, звонят в самое неподходящее время! – фыркает она через пару минут и бросает сотовый обратно в клатч. – О чем мы там говорили?

– Я спросила, какие вещи нужно брать с собой? – напоминаю с улыбкой.

– Ах, да! Точно! Гардероб – это всё! – смеется Карина, так и не заметив моей маленькой большой лжи.

Глава 3

Смолистый запах можжевельника, приправленный яркой дымкой оливковых деревьев, что растут повсюду, бодрит и освежает мысли. Люблю дышать этим особым и ни с чем не сравнимым чистейшим воздухом – таинственным парфюмом природы.

– Ты всё ещё веришь, что наше внезапное появление обрадует Карину? – усмехается Рома за моей спиной, а потом становится рядом, чтобы с высоты холма насладиться фантастическим видом на яхтенную марину в Порто-Черво.

– Сестричка от радости дыру в потолке пробьет, – уверенно отвечаю я и опираюсь на кованное ограждение. – Несколько месяцев уверяла, что свой юбилей будет в Тюмени отмечать, родители собрались с сюрпризом туда приехать, а тут вдруг внезапно ей вздумалось на Сардинию лететь!

– Захотела девчонка развлечься, что в этом такого?

– А я ничего и не говорю. Отдыхать и развлекаться нужно, особенно баловать себя спонтанными поездками, но ведь Карина никогда не делала этого раньше. Она всю семью информировала о своих планах, куда, с кем и для чего. А тут вдруг тишина! Сообщила о том, что уезжает из аэропорта, прямо перед самым вылетом.

– Чую, мы здесь всё же лишние будем. Может, она с парнем сюда улетела, а тут мы заявились Happy Birthday петь.

– У нее никого нет, кроме подружек. И большая их часть, между прочим, здесь отдыхает. Карина задумала организовать шумную вечеринку, посчитав совершенно ненужным пригласить собственного брата, не говоря уже обо всех наших близких друзьях.

– И родителях! – нарочно напоминает мне Рома.

– Вот именно!

– Знаешь, – усмехается друг после некоторого молчания, – судя по порядку на кухне и вообще везде, она как будто и не собирается отмечать. Я бы уже доставку шампанского организовал, тут бы всё в коробках стояло, – смеется он, – а во всем доме идеальный порядок и не намека на шумную пати.

– До юбилея ещё пять дней, да и возможно она собралась в ресторане веселиться, а потом в клуб какой-нибудь укатить. В любом случае, моя сестра что-то задумала и нас приглашать не собиралась.

– А мы такие взяли и сами приехали! Ладно, а Илья когда прилетит?

– Завтра вечером. – Достаю вибрирующий сотовый из кармана. – Бог мой, эта девица никак не может успокоиться.

– Та, у которой пять кошек в квартире?

– И морская свинка, которая сводит с ума этих бешеных кошаков.

– Чего ей надо?

– Как думаешь, что надо девушке после бурной ночи с парнем?

– Который тихонько смылся и больше не перезвонил? – забавляется Рома. – Наверное, хочет ещё разок увидеть своего рыцаря в сверкающих доспехах и выяснить, какого черта он не женился на ней!

Я как чувствовал, что с этой Олесей не всё будет гладко. Сначала она перевернула стаканчик с кофе в моем кожаном салоне, потом неудавшаяся дегустация десертов в нашем ресторане и на закуску сумасшедшие коты, набросившиеся на мои ноги с острыми когтями. Компенсацией всем этим несчастьям послужила её пышная грудь и попа-орешек, однако теперь, бросая очередной её номер в «черный список», я думаю: Макс, на кой хрен тебе сдалась именно эта девица, когда вокруг так много девушек без каких-либо питомцев и располагающих исключительно к приятному общению и сексу без обязательств?

– Надо взять за правило, – бурчу себе под нос, пряча сотовый в карман, – не сообщать свой номер девчонке, пока не удостоверишься, что у нее с кукушкой всё в полном порядке.

– Была у меня однажды такая, – кивает Рома с понимающей улыбкой, – всю плешь проела. Ладно, что делать то будем?

Обвожу взглядом обласканные ярким солнцем дорогие яхты. Их здесь больше двух сотен, самых разных размеров и мощностей.

– Поехали на пляж Luscia Ruja. Почему-то уверен, что Карина сейчас там зависает.

– А вместе с ней и загорелые подружки. Жаль Илья приедет только завтра, – усмехается Рома. – Мы же самых горячих разберем.

– Ну, что поделать, – улыбаюсь я, опуская темные очки на глаза, – сам виноват.

Красавицы из самых разных стран игриво двигают бедрами, направляясь по узеньким тротуарам в сторону белоснежного пляжа Luscia Ruja. Короткие юбки, платья, топы, бикини… Обожаю этот крошечный кусочек солнечной Сардинии, куда стекаются туристы, чтобы посмотреть на фешенебельную жизнь миллионеров и позволить себе бокал шампанского за тридцать пять евро. В Порто-Черво невозможно встретить старенького сеньора, попивающего кофе, или хоть немного понаблюдать за реальной жизнью итальянцев, поскольку в этой части острова обитают в основном туристы или те, кому принадлежит недвижимость. Я приезжаю сюда с семнадцати лет и каждое мое лето наполнено удивительными встречами и знакомствами. Здесь удобно зависнуть на пару месяцев, ведь когда одни туристы уезжают, то новые прибивают, а следовательно меняются и девушки.

Вот идут две блондинки в таких коротеньких джинсовых шортах, что видны их ягодицы. Я сигналю им, высунув локоть в открытое окно автомобиля, и нарочно сбавляю газ.

– Милый мальчик! – говорит мне крайняя на английском. – Как тебя зовут?

– Макс, – отвечаю я, спустив очки на переносицу.

– Мм! Макс! Увидимся?

– Обязательно!

Короткие знакомства и забавные обещания – здесь всегда так. В повседневной жизни этого очень не хватает. В наших краях сложно подъехать к девчонке, спросить её имя и услышать в ответ: может увидимся? Порой девушки совершенно не понимают, что иногда хочется просто расслабиться, обсудить какой-нибудь пустяк и при этом даже не узнавать имен друг у друга. Если людям приятно находиться в одной компании, они симпатичны друг другу, то наверняка их короткое знакомство завершится в постели. Что в этом плохого?

– А вот и белый Audi, – протягивает Рома.

У обочины, зажатый спереди и сзади темными внедорожниками, словно растекаясь по асфальту, припаркован низкий немец Карины.

– А я почему-то думал, что она в баре каком-нибудь зависает!

– Неправильно ты думал, – цокаю я и, снова подняв очки, ловко паркуюсь рядом с серебристым Rolls-Royce. – Пойдем, поглядим, с кем там моя сестричка развлекается.

С Кариной у нас хорошие отношения, несмотря на мое долгое привыкание к новой супруге моего отца. Если честно, я вообще не понял, как у них там всё так быстро завертелось, но не успел я глазом моргнуть, как в нашей квартире поселились новые люди. Карина никогда не была для меня обузой и не доставляла никаких проблем. Если я устраивал вечеринки в доме, пока родители находились в отъезде, она правдоподобно врала им, говоря, что «мы с Максимилианом решили посмотреть вместе фильм, а после разойтись по комнатам и делать домашнюю работу». Но, несмотря на вечный сговор со мной, она никогда не сдерживала себя в высказываниях, относительно моей личной жизни. Даже сейчас, она частенько позволяет себе какую-нибудь колкость в мой адрес, но я никогда не хотел и навряд ли захочу поставить её на место. Хотя, иногда у нас возникает что-то вроде «батла обзывалок», когда и она, и я начинаем чихвостить парней и девушек, с которыми каждый из нас общается.

Мы с Ромой спускаемся к песчаному белоснежному пляжу по каменистым неровным ступенькам и останавливаемся у длинного шатра с баром, арендой лежаков и зонтиков. Чуть дальше тоже располагаются бары, магазины с аксессуарами для купания и крохотный аптечный пункт.

– Выпьешь что-нибудь? – спрашивает меня Рома.

– Да, холодную колу. Я пойду осмотрюсь.

– Окей. Найду тебя.

Рома остается в баре, а я неспешно выхожу из тени песочного шатра и оглядываю пляж. Карина всегда выбирает мягкий топчан под огромным светлым навесом, уверяя, что от обыкновенных лежаков у нее потом болит задница. Здесь таких пять и один, как я вижу, занят. Подхожу чуть ближе и снимаю очки, глядя на светловолосую девушку, сидящую спиной ко мне. Она наверняка любуется лазурным берегом и машет своему дружку, выходящему из моря в жутких синих плавках. Застрелите меня, если это стринги! Смотрю, как этот парень направляется к блондинке, чьи волосы развивает приятный ветерок, а следом за ним бежит мокрая…

Сестрица!

Значит, Карина решила отметить свой юбилей в компании людей, которых я, например, впервые вижу. Родители и так расстроены её внезапной сменой планов, а если узнают, что их заменили каким-то мужиком в стрингах и бледной девицей, то вообще на успокоительные подсядут.

Иду вдоль лежаков и потихоньку подхожу к топчану. Легкие концы навеса развивает ветер, они то пляшут в воздухе, то черпают белый песок. Моя сестра расправляет мокрые волосы и садится рядом с блондинкой, у ног которой стоит этот мужик. Я слышу, как бегло он говорит на итальянском, а Карина переводит его слова.

– Он говорит, что заметил твои сочные, как спелый персик, губы с того конца пляжа.

– …Очень мило, – буркает её подружка.

– Моя подруга говорит, что это самый необыкновенный комплимент, который ей доводилось слышать! – отвечает Карина итальянцу.

– Что ты ему сказала?

– Что тебе понравились его слова.

– Карина, мне совершенно не понравились его слова.

– Но я же не могу сказать ему правду. Гляди, как он очарован тобой.

– Мы с другом отдыхаем на собственной вилле, – сообщает итальянец, – и будем очень рады, если такие розочки, как вы, составите нам компанию.

– Чего он хочет?

– Чтобы мы поехали на их с другом виллу, – сквозь улыбку объясняет Карина.

– Отлично. Скажи, что мы не можем.

– Он спросит: почему?

– Потому что не можем… – говорит блондинка и в её голосе проскальзывают панические нотки. – У нас много дел.

– Каких дел?

– Это ведь ты умеешь общаться с иностранцами, а не я. Придумай!

– Сладкий мой персик, – говорит итальянец и опускается перед блондинкой на колени. Он берет её ладонь в свои руки и протяжно добавляет: – Тебе не о чем волноваться, ведь мы с другом очень дружелюбные.

Есть что-то очень забавное в том, чтобы стать невольным свидетелем момента, когда младшая сестра знакомится с мужиком, ищущем девочек для развлечений, и при этом совершенно не понимает, каким же образом деликатно сказать ему «нет».

– Карина, что происходит? – спрашивает блондинка. Замечаю, как напрягаются её плечи. – Почему он всё ещё здесь и прикасается ко мне?

– Мы благодарны вам за приглашение, – торопится моя сестра, – обязательно подумаем.

– Красавицы! Прошу, умоляю вас, поехали с нами и вы увидите, как…

– Что происходит, любимая? Этот человек докучает тебе?

Мое внезапно появление обескураживает троицу, и я едва сдерживаюсь, чтобы не засмеяться. Карина подавилась собственной слюной, таращась на меня, словно на привидение, итальянец, услышав мои вопросы на родном ему языке, замирает и глупо моргает, создавая ветер, а блондинка, на чьи плечи я опустил свои ладони, превращается в камень. Её кожа очень горячая и нежная, но то, что под ней – застывший цемент.

Итальянец отпускает руку моей «любимой» и медленно поднимается на ноги, не сводя с меня глаз.

– Так вы не одни, – говорит он, обведя быстрым взглядом всех нас. – Что ж, всего хорошего.

– И вам того же, – отвечаю я, невольно сжав пальцы. Надо же, мышцы у этой девицы и в прямь каменные! Когда итальянец покидает нас я, демонстративно глядя ему вслед, мелодично говорю: – Ух ты. Кажется я только что помешал этому павлинчику затащить в постель мою сестрицу!

– Иди ты! – недовольно пихает меня Карина в бок. – Что ты здесь делаешь, Максимилиан?!

Растягиваюсь в довольной улыбке и плюхаюсь на свободное место. Теперь моя сестра и её напряженная подружка прямо передо мной.

– А что здесь делаешь ты, сестричка?

– Загораю, Максимилиан, и отдыхаю от твоего общества.

– Зачем ты меня так обижаешь? Сначала родителям все планы испортила своим отъездом, а теперь и меня гонишь. Они тебе сюрприз собирались сделать, арендовали весь зал в ресторане Venera, а ты смылась сюда.

Смотрю на её подругу, которой мои последние слова, судя по всему, не очень понравились. Блондинка приподнимает одну бровь, словно требуя от Карины каких-то объяснений, а потом забавно хмурится, поджимая свои пухлые губки. Итальянец был прав, они у нее действительно похожи на персик.

– Зачем ты приехал? – спрашивает Карина. Смотрит на меня так, словно я ей всю малину испортил.

– Ну, во-первых, хотел поздравить тебя с днем рождения.

– Он через пять дней.

– А, во-вторых, – как в продолжение говорю я, – мне необходим отдых. Почему бы не совместить приятное с полезным? Может, ты уже познакомишь меня со своей подругой?

Блондинка не смотрит на меня. Её изумрудные глаза глядят куда угодно, но только не на меня. Даже, когда я прошу Карину познакомиться нас, она делает вид, что напротив нее никого нет. То же самое эта девица проделывала в ресторане, когда мы с Олесей приехали на дегустацию сладкого. Тогда блондинка взглянула на меня всего лишь разок, да и то, с таким пренебрежением, словно я ей что-то плохое сделал. Потом ещё полчаса гадал, может, мы когда-то переспали с ней и я забыл, а она помнит?

– Муза, это мой сводный брат – Максимилиан. Максимилиан, это Муза – моя подруга детства. Вы оба знакомы друг с другом давно и оба помните об этом. Прошу, скажи, что помимо тебя, здесь больше никто не появится? – тараторит Карина. Странно, и почему это она так не хочет, чтобы здесь собралась её семья? – Родители же в Испанию позавчера улетели, верно?

– Верно. А завтра должны были в Тюмень лететь.

Эта Муза кого-то напоминает мне… Чем больше я стараюсь заглянуть в её лицо, тем явственнее она противится этому. Её голова, как на заводной пружинке, вертится из стороны в сторону, а зеленые глаза переполнены необъяснимым отчаянием.

– Но, благодаря тебе, они решили остаться и никуда не высовываться, а то вдруг сегодня ты улетишь в Австралию.

– Я с ними говорила, и всё не так печально, как ты описываешь, Максимилиан.

– Муза, может, ты ответишь мне, почему вдруг Карина сбегает сюда в Италию и не хочет, чтобы её семья была рядом с ней в столь знаменательную дату, хотя за несколько месяцев до этого она ясно дала понять, что отмечать будет в городе и позовет только самых близких?

Блеск чистейших изумрудов попадает в меня и оцарапывает лицо. Возможно, что от непонимания ситуации и её прохладного отношения ко мне я едва сдерживаю смех, но вот стоит мне улыбнуться ей, как яркая зелень в глазах мгновенно тускнеет.

– Ты же говорила, что у тебя не было никаких планов, – говорит она мягким голосом, взглянув на Карину.

Не знай я свою сестру так хорошо, то возможно сейчас бы даже не понял, что за маской спокойствия бушует злое пламя. Кажется, я и впрямь влез туда, куда не следовало, испоганив всё, что Карина спланировала.

– Муза, прошу тебя, не воспринимай его слова всерьез, окей? А ты, – обращается она ко мне, ткнув мою ногу указательным пальцем, – перестань болтать и портить наш отдых. Езжай домой или куда тебе там надо, а нас оставь в покое. У нас недельный девичник.

– Ну, тогда должен разочаровать тебя, сестрица, – смеюсь я, бросив короткий взгляд на её подругу. О чем она думает, виновато опустив глаза на свои руки? – Сюда приедут ещё как минимум двадцать человек.

– Что?! – подрывается Карина. – Какого черта, Максимилиан? Я планировала отдохнуть, провести время в тишине, на экскурсии поездить…

– А что ты хотела, имея кучу знакомых, друзей и, уж прости, семью? На твое двадцатилетие сколько гостей было? Больше сотни! С тех пор пять лет прошло, а это значит, что их количество увеличилось. Вот, сидит живое тому доказательство, – указываю я на подружку.

– Найди себе девку и выноси мозги ей, ладно? Вон, погляди, сколько их тут! – говорит Карина, подскочив на ноги. До сих пор не могу понять, что я такого испортил? – Муза, поехали на другой пляж?

– Ладно тебе, я ухожу! – с улыбкой поднимаю руки. Поднимаюсь на ноги, ведя немую беседу с сестрой, извергающей огненные стрелы из глаз, а потом опускаю глаза на Музу и шепотом говорю: – Увидимся ещё. Приятного отдыха.

В ответ зеленоглазая девушка молча кивает, даже не взглянув на меня. Не сказать, что меня это уж так сильно задевает, но, черт возьми, не очень то и приятно. Даже поразительно… Я этим не горжусь и никогда не хвастался, но девушки никогда не вели себя так отстраненно со мной, а тут вдруг на тебе – холодной лопатой по самодовольной роже.

Что ж, занимательно. Очень занимательно.