Текст книги "Соперница интриганки"

Глава 22
Одна неловкость на троих

Они гуляли вместе каждый день после школы или вечером. И им было хорошо вместе. Напрасно я надеялась, что тот его звонок в новогоднюю ночь что-то изменит.

Я никуда не ходила. Занималась учебой, посещала дополнительные занятия, впрочем, как всегда. Компанию мне составляла Ульяша. Иногда она ночевала у меня. Или приходила днем перекусить.

Я перестала ходить в бассейн.

Вчера Даня поймал меня в школьном коридоре и спросил, почему я не отвечаю на его звонки и не прихожу на тренировки. Я ответила, что просто не хочу. Он сказал, что расстался с Ингой, и смотрел на меня так, словно ждал, что я должна оценить. Я не оценила.

После школы я снова видела, как Денис встречается со Стефой. Я сидела в ресторанчике напротив его дома и наблюдала за ними из окна.

Я долго там сидела. Мимо меня прошел отец Стефы, но, кажется, он меня не заметил. Забрал заказ и уехал.

Я заказала выпивки. Сидела и пила одна, глядя на проходящих за окном людей, одетая в шикарное черное платье с верхом из воздушного шифона, короткими рукавами и эффектом запаха. Низ облегающий, в кружевах и расшитый сверкающими пайетками в тон платью.

После шестого бокала я ощутила скуку, вынула телефон и принялась перебирать контакты, чтобы найти компанию. До Кита я не дозвонилась. Да и не знала, хочет ли он слышать меня после стольких его звонков, на которые я не ответила.

А мне хотелось увидеть его. Я вдруг поняла, что ужасно по нему соскучилась. В моем затворничестве и тихой тоске по Денису не было никакого смысла. Он жил дальше, а я остановилась и не знала, что мне делать без него.

Я намеренно пролистывала каждый раз имя «Данила», но в конце концов именно ему я скинула тут же сделанную фотку бокала вина на фоне окна со словами: «Составишь компанию?»

Он приехал через пятнадцать минут. Вошел в ресторан и сел за стол. Посмотрел на две опустошенные бутылки и уточнил:

– Кажется, ты справилась и без компании.

Я засмеялась. Мне было так хорошо, впервые за долгое время.

Даня снял куртку. Под ней на нем был черный свитер с воротом на молнии.

Я заглянула под стол, объявив:

– Ты совершенно не умеешь одеваться, если это не спортивный костюм.

Он удивленно посмотрел на свои камуфлированные штаны и коричневые ботинки.

– Что тебе не нравится?

– Классические ботинки со штанами рыбака, серьезно? – протянула я.

– Могу их снять, – предложил он.

Я взяла бутылку и потрясла над своим ртом, пробормотав:

– Я знаю, что ты мечтаешь их снять. – И огляделась в поисках официанта. – Закажем что-нибудь?

– Думаю, тебе хватит. Алкоголь проблем не решает.

– Вода тоже. – Я издала смешок. – Денис считает, что я невообразимо скучна.

– Денис идиот. А ты напилась. – Он встал и снял с крючка мою норковую шубку. – Пойдем, проветришься!

Не стала спорить. Пока пыталась попасть рукой в рукав, я сказала:

– Поедем в клуб. Хочу танцевать.

Мы вышли на улицу. А когда вышли на канал Грибоедова, я увидела на другой стороне Дениса со Стефой.

Я им бешено замахала.

– Даня, мы должны подойти поздороваться!

– О, это плохая идея, – проворчал Данила.

Но я уже тянула его к мостику, чтобы перейти на другую сторону канала.

Денис со Стефой нас заметили и остановились. Мы подошли к ним, я держала Даню под руку, чтобы не упасть.

– Какая встреча, – протянула я и засмеялась: – Стефа, видела бы ты свое лицо. Такое напуганное… Ты же не думаешь, что я подошла с намерением скинуть тебя в канал? – Я снова рассмеялась. – Мы же можем вести себя цивилизованно.

Денис оперся на костыли и созерцал нас так, словно ничего более жалкого не видел.

– Как жизнь, милый Денис? – улыбнулась я.

– Прекрасно. По всей видимости, как и у тебя.

Я откинула голову назад и, глядя на небо, в котором кружились мелкие снежинки, промолвила, смакуя каждое слово:

– О да… я буду трахаться сегодня с твоим братом.

Его взгляд застыл, но Денис совершенно без эмоций спросил:

– А ему ты тоже сценарий написала?

– Эм-м-м, 1:1, хорошая шутка. – Я положила голову на плечо Дане. – Уверена, он справится и без него.

– Рад за тебя. – Он бросил взгляд на Даню. – Мои поздравления. Дождался. Конечно, наутро она не будет ничего помнить, но ты-то будешь.

– Денис, – тронула его за плечо Стефа, – пойдем, а!

Но он ее не услышал и насмешливо-сочувственным тоном продолжил:

– Я понимаю, когда твой уровень – спать с безмозглыми куклами, то шанс покувыркаться с умной, пусть и в стельку пьяной, упускать даже неприлично…

Он одарил меня кривой улыбкой и пошел к мосту. Стефа побрела за ним.

Когда мы отошли, Даня со вздохом сказал:

– Спасибо, солнышко, что унизила меня.

– Хватит ны-ы-ыть, – простонала я. – Поехали веселиться!

Я затащила его в клуб, я пила, он нет, я танцевала одна, с какими-то парнями. Потом забралась на сцену и облапала мальчика из подтанцовки и уже собиралась петь караоке «Я люблю тебя до слез», но охрана стащила меня со сцены и нас с Даней попросили удалиться.

Мы находились недалеко от дома Кита, и мне в голову пришла идея зайти в гости.

Никита оказался дома. Одетый в белую майку с принтом в виде разноцветной кляксы и серые спортивные брюки с широким поясом, парень распахнул дверь и некоторое время изучающе смотрел на меня.

– Чего трубку не брал? – отпихивая его в сторону и проходя в квартиру, упрекнула я.

Парни обменялись понимающими взглядами и рукопожатием.

Я плюхнулась на диван, попыталась освободиться от сапог, но у меня не вышло, они так плотно облегали щиколотки и голень.

Даня заметил мои мучения и стащил с меня сапоги, попросив:

– Ник, у тебя ничего нет, чтобы привести ее в чувство?

Он хотел уйти на кухню, но я схватила его за штанину и усадила рядом. Закинула руку ему на плечи и проворковала:

– Ничего не нужно. – Я пригладила пряди его розовых волос и прошептала: – Господи, Кит, почему ты такой красивый?

– Полагаю, потому что ты чертовски пьяна! – Он глянул на Даню, который сидел чуть в стороне, заложив руки за голову. – Где ты ее так напоил?

– Она сама себя напоила. А я просто слежу, чтобы она не свалилась у какого-нибудь забора.

Я застонала.

– Кит, я просто хочу повеселиться. Перестаньте быть такими серьезными. Давайте поедем куда-нибудь?

Я посмотрела в потолок и радостно вскричала:

– О, качельки!

Вскочила.

– Ну уж нет, – объявил Кит и попытался схватить меня. Но я вывернулась и заявила:

– Я знаю правила! – Под их потрясенными взглядами я принялась раздеваться. Расстегнула потайную молнию на платье.

– Лия, прекрати! – рявкнул Никита. Но я высвободилась из платья, оставшись в черной шелковой комбинации.

– Надень платье! – попросил Кит. Я швырнула платье ему на колени. А затем освободилась от сорочки и побежала на второй этаж, где подтянула к себе качели за веревку.

– Что она делает? – изумленно спросил Данила.

– Ой… я просто запрещал ей раньше качаться на них, говорил, что девушки позируют на них только обнаженными. Запомнила.

Кит оказался возле меня в считаные секунды и попытался утянуть от края.

– Ты упадешь!

– Руки убери. Я не упаду. Я же занимаюсь гимнастикой… и еще кучей вещей, которые мне никогда не понадобятся!

Мой тон его убедил, Кит помог мне сесть на качели и попросил:

– Держись крепче.

Качели пришли в движение, я взвизгнула от восторга и отклонилась назад.

– Лия, осторожнее! – крикнул Кит.

– Мне нравится, – рассмеялась я.

Никита спустился на первый этаж и сел на диван, настороженно следя за мной.

Я раскачивалась все сильнее и сильнее. Прохладный воздух ласкал мою кожу, и я ощутила возбуждение.

Я прокричала сидящим внизу парням:

– Решите, кто из вас сегодня меня трахнет. Обоим я не дам. А выбрать просто невозможно. Вы оба мне нравитесь.

Даня на мое предложение со стоном прикрыл глаза, а Никита засмеялся:

– Очень заманчиво, снежинка, но утром!

– Но утром я буду трезвой, – возразила я.

– Вот именно! – подтвердил он.

– Даня! – капризно протянула я.

Он фыркнул.

– Спасибо, мне достаточно ярлыка, что я сплю с безмозглыми куклами. Ярлык «он насилует пьяных», мне не нужен.

– Дурачок, – ласково пожурила я. – Да ведь он же нарочно тебе это сказал, чтобы ты не посмел прикоснуться ко мне!

Кит с любопытством посмотрел на Даню.

– Это Денис тебе сказал?

– Ага. Мы встретили его со Стефой на канале.

Мне наскучило качаться. Я остановилась и просто висела, обняв руками канаты.

– Мальчики, ну я накачалась.

Кит поднялся с дивана.

– Раскачайся немного, и я сниму тебя.

– Я устала.

– Лия!

– Давайте я просто прыгну? Ловите! Ладно?

– Нет! – заорали они. Даня тоже вскочил.

– Ловите! – И я соскользнула вниз. Короткое чувство свободного падения, и я приземлилась в их подставленные руки. Надо мной склонились взволнованные лица.

– Что ты творишь! – в сердцах вскричал Даня.

Они перенесли меня на диван и усадили. Кит ушел в спальню, а Данила принялся натягивать на меня сорочку.

Я смеялась, наблюдая за его быстрыми и нервными движениями.

– В твоих фантазиях я без одежды лучше?

Он одернул сорочку на мне и сказал:

– Я видел тебя уже без одежды. В раздевалке. Лия, давай я отвезу тебя домой!

– Ни за что! Вечер только начинается! – Я свернулась возле него и положила голову ему на грудь. – Я пару минут отдохну, и мы поедем в клуб. Ты должен мне танец.

Я почувствовала, что мне на плечи легло что-то мягкое. Приоткрыла глаза. Кит накрыл меня пледом и сказал:

– Пусть спит.

Даня подложил мне под голову декоративную подушечку.

Я погружалась в сладкую дремоту, и сколько ни силилась снова открыть глаза, они были такими тяжелыми…

Сквозь сон я слышала, как Кит сказал:

– Не переживай. Проспится, отвезу ее домой. Да не смотри ты так на меня. Я пальцем к ней не прикоснусь. Хочешь, оставайся. Диван большой. А мне еще по работе нужно кое-что сделать.

– Да не, я поеду.

Я провалилась в сон. И там было безмятежно и тепло, потому что наступило лето. Небо было нежно-голубым, а воздух пронизан запахом скошенной травы и свежестью реки.

Я проснулась. В воздухе пахло кофе и мужской туалетной водой «Versace Eros». Я сразу поняла, где нахожусь и что было вчера. У меня никогда не случалось провалов в памяти из-за выпитого. И как теперь бывало всегда, в какой-то миг сердце болезненно сжалось, а потом заколотилось сильно-сильно. На глаза навернулись слезы, и сколько я ни пыталась их сморгнуть, они потекли по вискам.

Мимо прошел Кит, он бросил на меня короткий взгляд и, заметив, что я не сплю, обрадовался:

– Проснулась.

Он собирался на работу. На нем уже были брюки и рубашка, которую он не успел застегнуть.

Кит присел рядом со мной, улыбнулся, хотел что-то сказать, но улыбка сошла с его лица.

Он потрепал меня по плечу, а я смахнула слезы ладонью и прошептала:

– Каждое утро я открываю глаза, и в первые мгновения я счастлива, а потом приходит это понимание… что мы больше не вместе… И мне не хочется жить.

– Лия, я всегда тебя поддержу. Но давай без этих глупостей про то, что тебе не хочется жить!

Я кивнула.

– Извини меня за вчерашнее…

– Все нормально. – Он застегнул рубашку. – Тебе было весело?

– Да. – Я вымученно улыбнулась и призналась: – Но сейчас мне очень стыдно.

– Не бери в голову. На то и нужны друзья, чтобы поделить одну неловкость на двоих… или на троих.

– О, надо написать Дане и извиниться… – простонала я.

Кит сходил на кухню и принес мне кружку кофе и круассаны с джемом и шоколадом.

– Завтракай, я закину тебя домой по пути на работу.

Я скользнула взглядом по стоящим у стен картинам и спросила:

– Она все еще у тебя?

Никита нахмурился. Наконец кивнул, поняв, что речь о картине, где он изобразил «Расставание» в виде девушки с вырванным сердцем, половинка которого лежит у нее на ладони, а другую унес мужчина, уходящий в туман.

– Да, у меня. Но, Лия, она…

– …нужна мне, – прошептала я. – Пожалуйста, Кит.

Он подошел к стене, где стояли три картины разных размеров, и достал ту самую, возле которой мы познакомились на выставке. Парень взглянул на нее и вздохнул, пробормотав:

– Восемь выставок. Ее никто не купил.

– Она ждала меня. – Я протянула руки. И он вложил в них картину со словами:

– Она твоя.

* * *

Прошла зима, наступила весна, и на каналах растаял лед. Но сердце моего лучшего друга не оттаяло.

Мы по-прежнему часто виделись, ходили в кино или смотрели сериалы дома, бывали в театрах и на выставках. Лию он не простил. Он в самом деле с ней расстался. Не на время, чтобы проучить и простить, а навсегда.

К счастью, с Даней они продолжали общаться. Как я поняла, Лию они не обсуждали. Но я знала, что Данила проводит с ней время. Мы с Денисом не раз их видели вместе, а бывало, еще и в компании Никиты.

Не знаю, правда ли, что Лия переспала с Даней, как обещала тогда зимой Денису. Пару недель назад она вернулась на занятия в бассейн. Даня был доволен, я видела, как он с улыбкой наблюдает за ней и хвалит, что не потеряла форму. В остальном они вели себя как тренер и ученица. Она не оставалась в тренерской после занятий и не бегала к нему на переменках. Лия была прежней, за исключением того, что меня она перестала замечать. Словно смотрела сквозь меня, даже когда я стояла прямо перед ней.

Не думала, что она способна будет еще чем-то меня задеть. Но ей удалось. Я чувствовала себя невидимкой.

В начале весны, когда я еще верила в свою теорию, что расставание с Лией Денис придумал в качестве меры наказания, я спросила его: «Может, ты достаточно уже ее наказал и пора мириться?»

Он посмотрел на меня так удивленно и сказал: «Теф, я думал, ты поняла. Мы с ней не в ссоре. Мы расстались». Я не могла поверить и воскликнула: «Но ты носишь, не снимая, ее подарок!» Он задумчиво накрутил цепочку на палец и сказал: «Привычка. Без него чувствую, чего-то не хватает. Нужно будет заменить на другой».

С того дня я перестала ждать новостей о его воссоединении с Лией. Однако жетон он так и не снял.

С весны я пошла на подготовительные курсы в тот же институт, где учился Денис, но на факультет искусств, кафедру дизайна среды. Мне хотелось связать свою жизнь с ландшафтным дизайном.

Денис после института зашел ко мне. Одетый в темно-синие костюмные брюки, голубую рубашку и поверх синий обтягивающий джемпер с круглым вырезом, друг выглядел очень красивым и строгим. Я накормила его борщом, после он завалился на мою кровать и принялся читать.

Я остановилась в дверях, наблюдая за ним, и уточнила:

– Я тебе не мешаю?

– Не-а, – отозвался он.

Мне позвонила Таня и попросила выйти в скайп, но я сказала, что у меня гость. После проведенных вместе с подругой каникул мы снова активно участвовали в жизни друг друга. Стали чаще общаться по телефону и в Интернете. Правда, рассказать все, что планировала, я так и не смогла. Обошлась лишь малой частью.

Она не знала ни про ссору с Денисом, ни про мою дружбу с Кирой против Лии, ни про ночь с Вовой.

О последнем я умолчала по той причине, что в моей жизни его больше не было. В последний день каникул я написала ему смс: «Вова, мне очень жаль. Я не смогу ответить на твои чувства».

Я испугалась разговора с ним в школе и поэтому заранее слабовольно заслала эсэмэску. Понимала, что это ничтожно мало для ответа на его проникновенное письмо. Но я ничего не могла поделать. Я не любила его. А о нашей ночи сейчас, когда злость и обида ушли, вспоминала с теплотой.

Денис иногда меня подкалывал на эту тему: «Будет что внукам рассказать».

Я взяла стопочку билетов по истории – приходилось потихоньку готовиться к выпускным – и, проворчав Денису: «Подвинься», улеглась рядом.

Около получаса мы читали.

– Знаешь реформу тысяча восемьсот шестьдесят пятого года? – спросила я.

– Это из билета по реформам тысяча восемьсот шестидесятых– тысяча восемьсот семидесятых годов, их последствия и итоги? – уточнил он.

– Ну да.

– Отмена цензуры, что ли?

Я хмыкнула.

– А ты хорошо помнишь.

– Я хорошо знаю, – самодовольно заявил он.

– Может, проверишь меня?

Он положил открытую книгу на грудь.

Я хотела дать ему билеты, но он не взял. Он придумывал вопросы сам. А я отвечала. Или, вернее, подглядывала в ответы на билеты. В конце концов, он сказал:

– Пока ты лишь выучила сами вопросы. Занимайся дальше.

Он встал с кровати.

– Мне пора.

– Что будешь делать дома? – полюбопытствовала я.

– Я не домой. Встречаюсь с ребятами из универа.

– Ты вроде называл их снобами.

– Да, – улыбнулся он, – я встречаюсь со снобами. Они ничего при ближайшем рассмотрении.

Он ушел, я созвонилась по скайпу с Таней. Мы полчасика поболтали, а потом она умчалась в гости к Максиму. Они ловили момент, пока у него никого не было дома. Родители на работе, младший брат на тренировке по легкой атлетике.

Я немного завидовала ей. У них было все просто. Влюбились, начали встречаться, познакомились с родителями друг друга. Теперь у них общие интересы, друзья, совместные планы на будущее.

А я так и сижу – вся в дорогих подарках, одинокая, но даже не девственница.

Через неделю мы с Денисом вернулись с вечернего спектакля «Кыся», и он позвал меня к себе посмотреть новую серию «Сверхъестественного». Его мать уехала в командировку, оставив записку: «Вернусь во вторник». Сегодня был четверг.

Мы устроились перед плазмой в кресле. Денис сменил свитер на домашнюю футболку, а джинсы на шорты. На мне же была тесная кофточка на пуговках, и, чтобы не париться в ней, я расстегнула большую часть пуговиц.

– Поправилась? – подколол Денис.

– Мама с размером не угадала, – вздохнула я.

– А я уж подумал, ты соблазнить меня решила, – ухмыльнулся он, бросив характерный взгляд на мою расстегнутую кофточку, и включил телевизор.

Я свела края кофты и сидела так, совершенно не соображая, что происходит на экране. Его замечание меня смутило. И я поймала себя на мысли, что расстегнула кофту на автомате, даже не задумываясь. Я настолько привыкла воспринимать его как друга и давно забыла о своих бессмысленных попытках обратить его внимание на себя.

– Тебе не нравится серия? – спросил он.

– Нравится, – проронила я, не глядя на него.

– Ну да, слабовата…

Я чувствовала, что он смотрит на меня, и не могла заставить себя посмотреть на него.

Наконец он снова уставился в экран. Но сериал занимал его недолго, и вскоре взгляд серых глаз снова обжигал меня. Я покраснела, упорно продолжая смотреть в экран.

– Стефа, – промолвил Денис.

– Что? – Я лишь быстро скосила на него глаза.

– Ты милая, когда краснеешь.

Я обмахнулась рукой, соврав:

– Тут жарко.

– Ну… ты можешь снять кофту, львенок, – тихо рассмеялся он.

У меня сердце стучало так, как будто это не сердце ударяется о грудную клетку, а сосед с перфоратором долбит стену. Мне казалось, Денис слышит, и от этого мои щеки пылали все сильнее.

Я все еще продолжала делать вид, что меня очень интересует происходящее на экране. Но краешком глаза видела, Денис вообще уже не смотрит телевизор, а глядит на меня и явно забавляется.

– Ну что? – не выдержала я и повернулась к нему. – Я тебя веселю?

Он кивнул.

– Немного. – Его взгляд остановился на моих губах.

Когда я осенью всячески пыталась соблазнить Дениса, я очень боялась не распознать его сигналы, когда он соблазнится. Думала, ему придется проговорить целую тираду, пока каждый из нас поймет все правильно. Но оказалось, что, когда он захотел сказать мне о своем желании, слова не понадобились, он это сделал одним лишь взглядом за какую-то долю секунды.

Я была растеряна, напугана и совершенно не готова к такому повороту.

Денис коснулся большим пальцем моей щеки и нежно провел по ней. Я облизнула губы, и тогда он наклонился и приник к ним.

Я так долго об этом мечтала…

Он целовал меня нежно и осторожно, словно боялся напугать.

Умом я понимала, что теперь между нами все иначе, но в глубине души еще жил страх, что сцена в палатке может повториться.

Похоже, Денис это понимал. Его руки не коснулись меня, а когда он оторвался от моих губ, то откинулся на спинку кресла и задумчиво уставился на полоску кожи, виднеющуюся в разъехавшихся краях кофточки.

Я не знала, что сказать. И он как нарочно молчал. Мне казалось, неловкость нарастает, и чем дольше мы будем молчать, тем тяжелее заговорить.

Возможно, он хотел, чтобы я проявила инициативу и мы продолжили. Скорее всего. Показал мне, что он не прочь. И если когда-то мне этого было достаточно, то теперь – хотелось определенности.

Я набралась храбрости и спросила:

– Ты намекаешь на дружеский секс?

– Я не намекаю. И не на дружеский.

У меня перехватило дыхание.

– Денис… – Я не знала, как спросить у него, но он опередил:

– Мне хорошо с тобой.

Он не сказал, что любит меня, но это же Денис… Ждать от него сразу клятв в вечной любви и верности не приходилось. Но это его простое «мне хорошо с тобой» согрело мне сердце и наполнило его счастьем.

Я взяла его руку и продела свои пальцы между его.

– Досмотрим серию? – спросил он.

Я кивнула.

Он взял пульт и перемотал на тот момент, где мы отвлеклись друг на друга.

Конечно, я не смотрела. У меня перед мысленным взором стояло его лицо за миг до нашего поцелуя. А в голове было столько мыслей. Мы станем парой? Мы будем теперь целоваться при встрече и на прощание? Мы будем заниматься любовью у него и у меня дома? Он сообщит маме, что мы встречаемся? Однажды он скажет, что любит меня? И среди роя мыслей, где-то на задворках еще одна, саднящая, точно рана, мысль: а как же Лия?

Поверить, что он бросил ее, потому что разлюбил и влюбился в меня? Нет, это было бы слишком… Или нет?

Я украдкой взглянула на него. Мой взгляд зацепился за выступающий жетон под футболкой.

Денис взглянул на меня и безмятежно улыбнулся.

Ответила ему несмелой улыбкой.

Я так его любила…

Теперь он мой?

Словно прочитав мои мысли, Денис чуть сжал мою ладонь и сказал:

– Мы не будем торопиться. Но теперь ты знаешь…

– О чем?

– О моих намерениях, – шутливо обронил он.