Текст книги "Локомотив «Бесконечный». Последний костыль"

Глава 5
Служебный вагон

Не успел Уилл сделать три хриплых вздоха, как распахнулась красная дверь служебного вагона. Едва он заметил перед собой поношенные джинсы, рука схватила его за воротник, вздернула и поставила на ноги. Уилл увидел злобное лицо молодого мужчины в комбинезоне.

– Только не на моем поезде! – проорал он и обеими руками потащил Уилла к краю платформы.

Уилл в ужасе посмотрел на проносившиеся внизу шпалы.

– Нет! – прохрипел он. – Подождите!

– Как заскочил, так и соскочишь!

– Что происходит? – спросил возникший в дверях человек.

Это был пожилой китаец, седой, но с гладким лицом. Его левая штанина внизу была пуста и заканчивалась деревяшкой.

– Безбилетник, – объяснил молодой, и Уильям почувствовал, как сжались кулаки охранника. Близко посаженные глаза и остроконечные усики придавали ему еще более угрожающий вид. – Пинка ему даю.

– Погоди, Маки. Это же просто мальчишка.

– Я не безбилетник. Пассажир, – с трудом выдавил из себя Уилл и, чуть переведя дыхание, добавил: – Из первого класса.

Маки фыркнул, и Уилл оглядел свою одежду. Пиджак был изодран в клочья, брюки – грязны и с дырой на колене. Одного ботинка не хватало. На пассажира первого класса он не был не похож, как, впрочем, и вообще на пассажира. Даже люди из вагонов переселенцев выглядели приличнее.

– Где же твой билет в таком случае? – требовательно спросил Маки.

Уилл сглотнул. Билет он даже не взял с собой, посчитав, что его и так узнают, когда он вернется в вагон.

– Моя фамилия Эверетт! – всхлипнул он. – Уильям Эверетт! Джеймс Эверетт – мой отец!

– Главный управляющий железной дороги? – спросил китаец, подняв бровь.

– Да бродяга он, Стикс! – раздраженно воскликнул Маки.

– Одежда не бродяжья, просто рваная и грязная, – сказал китаец, внимательно разглядывая Уилла.

– Он в одном ботинке! – не унимался Маки.

– Но в хорошем, – ответил Стикс с тенью улыбки.

– Второй я в лесу потерял, – пробормотал Уилл.

– И воняет от него, – продолжил Маки. – Он эту одежду давно не менял.

– Это просто моча сасквоча, – признался мальчик.

– Чего? – поморщился Маки.

– Чтобы зверей отгонять. Я купил немного у торговца.

– Помимо всего прочего, мальчишка еще и идиот, – сказал Маки. – Всем известно, что эти штуки не работают.

Вся невероятная энергия, пронесшая Уилла через лес и на поезд, вдруг в одно мгновение покинула его, и он ощутил холод и тошноту. Руки и ноги задрожали.

– Он совсем побелел, – сказал Стикс. – Веди его внутрь.

Маки с досадой хмыкнул, но развернул Уилла лицом к двери и толкнул его вперед.

– Ты, видно, продрог, – сказал ему Стикс, проводя в служебном вагоне прямо к пузатой печке. – Садись здесь. Уилл упал на стул и увидел, как охранник подбросил в печь несколько кусков угля. Возраст его определить было трудно, но глаза мужчины казались добрыми. От печки шло желанное тепло, но Уильям по-прежнему дрожал. Он и не понимал, как замерз в лесу. Придвинув ноги ближе к печке, он наклонился к ней, вытянув вперед руки.

На печке стояло несколько кастрюль с крышками, одна из которых слабо кипела. В вагоне вкусно пахло.

Стикс налил что-то в кружку и протянул ее Уиллу.

– Удержишь, не расплескав? – Кивнув, Уилл благодарно взял кружку обеими руками.

В первую минуту он погрел о нее пальцы. Когда же он поднес кружку ко рту, Уилл обнаружил, что в ней был не чай, а какой-то замечательный бульон, и принялся пить его большими глотками.

Стикс взял с топчана аккуратно сложенное одеяло и набросил его Уиллу на плечи.

– Спасибо, – сказал Уилл.

Через несколько минут тепло супа согрело его изнутри, и дрожь прекратилась.

– Вы охранник служебного вагона? – спросил Уилл.

– Да. Меня зовут Пол Чан.

Уилл пожал ему руку.

– Я очень рад встрече с вами, мистер Чан.

Он оглянулся на молодого парня, сгорбившегося на стуле и подозрительно скрестившего руки.

– А эта горячая голова – Брайан Маки, мой кондуктор.

– Спасибо, что не сбросили меня с поезда, – сказал ему Уилл.

Маки безразлично хмыкнул.

Затем Уилл в первый раз по-хорошему осмотрелся в вагоне. Рядом с печью стоял деревянный стол, под ним – полка с кастрюлями, сковородками, бумажными мешками с рисом, луком и картошкой. Над маленькой раковиной с водяным насосом висели еще две полки с ложками, ножами и банками консервов. Дальше, вдоль обеих стен вагона стояли две небольшие кровати. На вбитых высоко по стенам крючках были развешаны рубашки, брюки и куртки. В дальнем углу стоял аккуратный письменный стол, а над ним виднелись часы, небольшое зеркало и доска для объявлений с приколотыми к ней расписаниями и списками. В самом начале вагона была узкая дверь, которая вела, должно быть, в туалет, потому что охрана, насколько понимал Уилл, находилась здесь в течение всего рейса. Это был их дом. Масляные светильники освещали пространство, делая его уютным. С двух сторон было по небольшому квадратному окну, а к стенам было даже приколото несколько фотографий.

Но самое интересное находилось прямо над ним. Посмотрев вверх, он заметил небольшую наблюдательную кабину с окнами на все стороны и двумя вращающимися креслами на платформе, забраться на которую можно было по приставленным лестницам.

– Это башня, – заметив его взгляд, сказал Стикс. – Мы сидим там, когда поезд подходит к станции или отходит от нее или переходит на другой путь, чтобы мы могли убедиться в том, что рельсы свободны.

Уилл подумал, что при других обстоятельствах он попросил бы разрешения залезть и посидеть в одном из кресел.

– Мы ужинать собирались. Ты голодный? – спросил Стикс.

– У нас тут не то, к чему ты в первом классе привык, – кисло заметил Маки.

Стикс снял с полки миски, поднял крышку самой большой кастрюли и половником зачерпнул жаркое, полное моркови, картошки, лука, пастернака, гороха и кубиков говядины. Он передал Уиллу миску и ложку. Уилл поставил еду на колени, разглядывая ее. Накануне он ел баранину в первом классе, но сейчас не был уверен, что когда-нибудь что-либо пахло столь же восхитительно. Он с жадностью начал есть.

– Похоже, не слишком хорошо их там, впереди, кормят, – сказал Маки.

– Помолчи, Маки, – со спокойным превосходством ответил ему Стикс. Он отломил большой кусок хлеба от темной буханки и передал его Уиллу. – Этим вытирай.

Уилл вытер хлебом всю миску и съел все до крошки. Он чувствовал вкус с остротой, которой никогда не знал в первом классе. Он ощутил все: и зернистую плотность пищи, и привкус дрожжей.

– Большое спасибо, – сказал он с чувством.

Вдруг раздался нежный мелодичный звук, и Уилл с любопытством огляделся.

– Это звенят мои колокольчики на ветру, – объяснил Стикс. – Сзади подвешены. А теперь, Уильям Эверетт, может быть, ты расскажешь нам, как ты оказался в моем служебном вагоне?

Насытившись, Уилл почувствовал, как восстанавливаются его силы. Он начал рассказывать свою историю, избегая смотреть во враждебные глаза Маки и глядя только на Стикса, который терпеливо слушал его, иногда кивал и даже тихо посмеялся над покупкой мочи сасквоча.

Когда Уилл дошел до того, как увидел в лесу пьяного охранника вагона-мавзолея, он помедлил и не упомянул о потерянном ключе. Он знал, что именно отпирал этот ключ, и доверял Стиксу, но не Маки. Ключ все еще лежал у него в кармане, и мальчик чувствовал его тяжесть. Он рассказал Стиксу о том, что охранника зарезали, и заметил, что Маки слегка наклонился вперед.

– Этот человек с ножом, – мягко начал Стикс, – ты хорошо его рассмотрел?

Уилл представил окровавленный нож в сжатом кулаке Брогана и почувствовал в животе неприятный комок.

– Он был в кондукторской форме. Его фамилия Броган.

– На поезде Брогана нет, – сказал Маки Стиксу.

– Ты уверен, что это была форма кондуктора? – спросил Стикс Уилла.

– Ну, это был комбинезон, – ответил тот уже не столь уверенно.

– Его любой может надеть, – заметил Маки.

– Опиши его, – попросил Стикс.

– Крупный, но не слишком высокий, волосы светлые, и нос у него странный, как будто был сломан и сросся криво. Глаза голубые, – добавил Уилл.

– Ты даже цвет глаз заметил? – удивился Маки.

– Я его раньше встречал.

– Где? – Глаза Стикса округлились.

– В горах. Он пытался украсть последний костыль. Маки захохотал.

– А ты, я полагаю, и последний костыль тоже забил?

– Забил, – сказал Уилл, устав от насмешек Маки.

– Да он сумасшедший. И лгун к тому же, – заключил Маки. – Я видел фотографию с последним костылем, и молоток держал не ты!

– На фото меня не было, потому что…

– Потому что Дональд Смит погнул костыль, – продолжил Стикс, кивая. – Я знаю эту историю. Говорили, что костыль забил мальчишка. Стало быть, – он поглядел на Уилла, – это был ты.

Уилл кивнул.

– А этот Броган, – продолжил Стикс, – что там с ним произошло?

– Его схватил сасквоч. Сбросил с обрыва. Все думали, что он погиб.

– Так ты веришь во все это? – спросил Стикса Маки.

– Я давно живу среди людей и достаточно разбираюсь в них, чтобы отличить лжеца. Этот мальчик не врет.

– Ну, это мы еще посмотрим, – отозвался Маки.

– Я сомневаюсь, однако, что этот Броган работает на поезде, – продолжил Стикс. – У развилки крутится множество подозрительного сброда.

Уилл посмотрел на часы.

– А как же мне попасть обратно?

– Смотри, – начал Стикс, – в «Бесконечном» больше девятисот вагонов, и отсюда добрых пять миль только до класса переселенцев. И, если только у тебя нет особого таланта к прыжкам в темноте, идти по крышам товарных вагонов не так-то легко.

Уилл знал, что до следующего вечера у «Бесконечного» не было запланировано ни одной остановки.

– Если твой отец главный управляющий, – спросил Маки, – почему же он не остановил поезд из-за тебя?

– Он не знает, что меня нет, – ответил Уилл, понимая это. – Он ведет «Бесконечный».

– Тогда он знает, что вслед за нами идет товарный, а там и межколониальный недалеко, – произнес Стикс. – Остановка невозможна. Не можем же мы тормозить все движение. А ответвления, достаточно длинного для нас, нигде нет. Похоже, ты у нас застрял до завтра.

– Вот уж повезло, – пробормотал Маки.

– Маки, – оборвал его Стикс, – скажешь еще одну гадость, и будешь сегодня спать на крыше.

– Лучше уж там, чем нюхать вонь от этого мальчишки.

– Вымой посуду. А затем неплохо бы было, чтобы ты передал наверх письмо и сказал ребятам, чтобы передали его вперед. – Уиллу он объяснил: – Мы можем через кондукторов передать сообщение вперед, проводнику. Кондуктор есть через каждые двадцать вагонов.

– Ребятам это не понравится, – отозвался Маки. – Темно ведь.

– Дорога тут еще долго прямая, – сказал Стикс.

– Тебе легко говорить. Не ты же наверх полезешь. Да еще и дождь, похоже, пойдет.

– Сейчас полнолуние. Света предостаточно. В любом случае это важно. Если убит охранник, они должны об этом знать. Особенно если убийца на борту.

У Уилла внутри все похолодело.

– Думаете, он может быть в поезде?

– Возможно. Но на борту полицейский, который со всем разберется.

– Это Сэм Стил, – произнес Уилл, успокаивая себя.

– Вот видишь. Нет никого лучше Сэмюэла Стила.

Стикс подошел к своему письменному столу, взял ручку и начал писать письмо. Маки неохотно поднялся и накачал воду в раковину, залив грязные миски и ложки. Уилл вспомнил такую же раковину в их старой квартире, где они жили до того, как разбогатели. Он заметил кухонное полотенце и подошел помочь с уборкой.

– Мой отец раньше был кондуктором, – сказал он Маки.

– Ну, тогда ты знаешь, что это самая опасная в мире работа, – хмыкнул тот, – особенно в плохую погоду. Доски дорожки становятся скользкими, дождь бьет в лицо. Малейшая дрожь или поворот рельсов – и все, ты поскальзываешься, и тебя сбрасывает.

Не сдержавшись, Уилл бросил взгляд на деревяшку, торчавшую из пустой штанины мистера Чана. Он сразу же отвел глаза, но Маки уже заметил его замешательство.

– Не, он не падал, – сказал Маки. – В горах взрывал, с нитроглицерином. Ногу подчистую оторвало. Хорошо хоть сам выжил. Работает в помещении теперь, не то что мы. Ты знаешь, что каждый день на этом континенте погибает пять кондукторов?

– Мальчику не нужны твои жалостные истории, – резко сказал Стикс, – да и мне тоже. На каждую милю пути, проложенного через горы, погибли четверо моих соотечественников. – Стикс протянул Маки конверт с гербом «Бесконечного». – Иди и передай это вперед.

– Посмотрим, может, кто-то слышал об этом мавзолейном охраннике, – сказал Маки.

Он стянул с крючков свои куртку и фуражку, взял лампу и вышел через переднюю дверь.

– Не обращай на него внимания, – сказал Стикс Уиллу. – У него несварение души. Был бы он моим сыном, я б его волкам отдал на воспитание.

Уилл улыбнулся. Он почувствовал себя гораздо лучше, уверившись, что отец теперь получит письмо о нем и об охраннике и что Сэм Стил тоже узнает обо всем. Он снова обвел взглядом служебный вагон и через окна башни заметил полную луну. Мысль о том, чтобы провести день в этом вагоне, уже не пугала его, а скорее даже радовала мальчика. Лучше бы, конечно, без Маки. Но скольким людям выпадает возможность пересечь континент в служебном вагоне? Это почти так же здорово, как ехать в локомотиве. Уилл даже не заметил, как стали закрываться его глаза, пока не услышал от Стикса:

– Почему бы тебе не отдохнуть?

Уилл лишь кивнул, чувствуя страшную тяжесть во всем теле.

– Ложись на мой топчан, – сказал Стикс. – Только, если не возражаешь, умойся сначала. Эта моча сасквоча – крепкая штука.

– Извините, – сказал Уилл и неуверенно пошел к двери в конце вагона.

За дверью он нашел крошечный умывальник и кусок твердого мыла и принялся яростно тереть лицо и за ушами, пока кожа не покраснела.

– Вот сюда, – сказал Стикс, показав ему на топчан.

Уилл с благодарностью заметил, что постель уже была расстелена. Он снял куртку и жилет, сел на топчан и стянул с ноги единственный ботинок. Чувствуя себя немного неловко, он лег в чужую постель и натянул одеяло до шеи. Голова его утонула в подушке. От печки шло ласковое тепло, снаружи доносился перезвон колокольчиков на ветру. Матрас немного проваливался – эта койка не шла ни в какое сравнение с его роскошной кроватью в первом классе. Но тут движение поезда убаюкало Уилла, и уже через мгновение он заснул.

Глава 6
Незапланированная остановка

Открыв глаза, Уилл не сразу понял, где он находится. По-прежнему был слышен мелодичный звон ветряных колокольчиков. За окном служебного вагона было еще темно. Он заметил Маки, в куртке и фуражке, с лампой в руке, который тихо беседовал со Стиксом у письменного стола.

– Почему мы стоим? – спросил Уилл, садясь на постели.

Стикс и Маки одновременно обернулись.

– Перед нами медленный товарняк, – сказал Стикс. – Мы ждем, пока его перегонят на запасной путь, чтобы его обогнать.

– Мой отец получил письмо?

– Оно на пути к нему, – сказал Маки.

– А мне хватит времени дойти вперед? – с надеждой спросил Уилл.

– Может быть. Мы как раз собирались тебя будить, – ответил Стикс. – Маки проводит тебя до следующего кондуктора, а дальше они тебя доведут. Может быть, успеешь добраться до конца; в худшем случае переждешь в кабине кондуктора. Я бы сам тебя довел, – он постучал по своей деревяшке, – но я слишком медленно хожу.

– Надевай свой ботинок, – сказал Маки. – И поторопись.

Уилл спешно завязал шнурки единственного ботинка. Без одеяла он опять почувствовал холод и, дрожа, натянул свой жилет и пиджак. Ему было немного жаль покидать служебный вагон. Там было уютно, да и Стикс ему понравился. Он уже воображал, какие истории мог рассказать ему этот охранник. Уилл постарался стряхнуть с постели пыль, оставленную его брюками.

– На это не обращай внимания, – сказал ему Стикс.

– Спасибо большое за вашу доброту, – поблагодарил его Уилл.

Охранник хлопнул его по плечу.

– На здоровье, парень. Теперь торопись – если повезет, остаток ночи проведешь в своей постели.

Маки уже вышел из передней двери, и Уилл выбежал вслед за ним на платформу, а оттуда – вниз по ступенькам на гравий. Несмотря на луну и звезды, ночь была очень темной, и прошло несколько минут, пока привыкли глаза. Гравий шуршал под ногами Уилла, пока он один за другим миновал грузовые вагоны. Ему казалось, что далеко впереди он слышал нетерпеливый свист пара в двигателе «Бесконечного» – но, возможно, это просто ветер свистел в деревьях. Уилл понятия не имел, где они остановились и даже который был час – он забыл взглянуть на часы перед выходом. Он лишь старался не отставать от мрачного Маки.

От неприветливой стены леса, тянувшейся рядом с ними, исходила зловещая тишина, нарушаемая изредка резким шорохом листьев. Уиллу казалось, что у самой земли он различал блеск звериных глаз. Маки же оставался невозмутимым и ровно шел вперед.

– Как думаешь, в этом лесу водятся медведи?

– Может, и что похуже. – Маки даже не взглянул на него. – Как-то раз я видел вендиго в этих местах.

Уилл покрылся мурашками.

– Правда?

– Мы, к счастью, в тот момент шли полным ходом. Он прыгнул на вагон со скотом. Дверь почти вырвал.

Уилл пошел быстрее. Поезд вытянулся вперед длинной широкой дугой. На равных расстояниях по бокам вагонов были развешаны красные фонари. Уилл помнил по рассказам отца, что кондуктора первых вагонов вешали красные фонари, получив приказ остановиться, чтобы сообщить об этом всему составу. Во время движения фонари были зелеными.

Еще через несколько минут Уилл заметил впереди яркий белый фонарь, раскачивавшийся в воздухе.

– Вот и он, – сказал Маки. – Он тебя дальше поведет. Нельзя было сказать, что Уилл расстроился из-за грядущего расставания с Маки, но целая череда незнакомцев в темноте его немного пугала. Миновав еще несколько вагонов, он наконец рассмотрел длинный силуэт следующего кондуктора.

Идти в одном ботинке было неудобно, и Уилл споткнулся о шпалу, но Маки поддержал его.

– Этот паренек? – спросил кондуктор, подходя к ним.

– Он самый, – ответил Маки.

Внезапно луч света упал на затененное лицо, и Уилл увидел нос, который слишком много раз был сломан. У него перехватило горло.

– Но…

Он в ужасе посмотрел на Маки, отступил на пару шагов и приготовился бежать, но Маки крепче сжал его руку.

– Это он! – вскричал Уилл.

В то же мгновение Броган бросился к нему. В руке у него что-то поблескивало. Уилл постарался высвободить руку. Почему же Маки никак его не выпускал? Внутри мальчика включился какой-то отчаянный инстинкт, и он всем телом прыгнул на Маки. Кондуктор покачнулся и едва не увлек Уилла за собой, но тот вывернулся. Почти ничего не видя, он побежал обратно к хвосту поезда. Дыхания, чтобы позвать на помощь, не хватало. Сзади сапоги Брогана тяжело ступали по гравию. В одном ботинке ноги Уилла заплетались, да и разглядеть их он практически не мог.

– Мне нужен только ключ! – задыхаясь, выпалил Броган. – Дай мне ключ, мальчик, и я сохраню тебе жизнь.

Уилл понимал, что он лжет. Он бросил дикий взгляд на лес, стоявший в пяти ярдах слева, и засомневался, удастся ли до него добраться, прежде чем Броган его настигнет. С другой стороны сплошной стеной стоял поезд – свободным было лишь пространство под вагонами. Частое дыхание Брогана становилось все ближе.

Не тратя больше времени на размышления, Уилл кинулся под поезд и упал на стальные рельсы, которые выбили дух у него из груди. Прижавшись к гравию, он лихорадочно пополз вперед, вдыхая резкий запах креозота. На полпути рука схватила его за щиколотку и потащила назад. Он зарылся пальцами в гравий, потом крепко вцепился в рельс, отчаянно пинаясь. Второй ботинок слетел с его ноги, и когда он попал по лицу Брогана, раздалось громкое проклятие. Вырываясь, он пнул его снова.

Но Броган ухватил Уилла за пятку и дернул его назад. Мальчик запустил руку в карман пиджака и вытащил пузырек с мочой сасквоча. Большим пальцем он сковырнул пробку. Последовал еще один судорожный рывок, и полпузырька выплеснулось ему на руку, но остаток жидкости полетел в глаза Брогану. Из его уст летела страшная брань. Освободившись, Уилл выбирался из-под вагона с другой стороны поезда.

Он понял: всего несколько секунд – и Броган полезет за ним или Маки перескочит через сцепку вагонов. Но в эти несколько секунд Уилл был невидим. Он задержал дыхание и в одних носках быстро побежал в сторону от дороги. Продравшись сквозь дикую траву и кусты, он оказался среди деревьев и низко присел.

Выглядывая из-за ствола, он увидел, как пронизывал тьму туманный луч фонаря. Луч пошарил вдоль поезда, потом под ним, а затем Уилл услышал приглушенное ругательство. Второй фонарь присоединился к первому, и Маки и Броган вполголоса забормотали что-то.

Маки, подлец, знал все это время! Они с Броганом были сообщниками. А Стикс? Как получилось, что он не слышал о Брогане? Если только Броган сменил имя… Уилл задержал дыхание, молясь, чтобы они не пошли его искать. Маки побежал назад, к хвосту поезда, а Броган – вперед; оба они тыкали своими фонарями, словно копьями, между вагонами и под ними в поисках мальчика.

Быстро, насколько хватало решимости, Уилл стал продираться сквозь подлесок в направлении далекого локомотива, пропуская Брогана далеко вперед. Уилл не хотел сидеть на месте. Неизвестно было, как долго «Бесконечный» простоит здесь. Если бы ему удалось добраться до пассажирских вагонов, он смог бы подняться на борт и оказаться в безопасности среди других пассажиров.

Без ботинок Уилл почувствовал себя легче и с радостью пошел в правильном направлении. Он и не догадывался, что темнота может иметь столько оттенков: небо, поезд, лес, земля под ногами. Он следил за фонарем Брогана, мелькавшим впереди, и припадал к земле, как только луч поворачивался в его сторону.

Свет фонаря был удивительно ярким и достигал очень далеких уголков. Как живой, он проник в лес, и Уилл отпрыгнул назад, прижавшись к толстому дереву. Полоса света подползла ближе к нему, осветив трухлявое бревно, листья, куст в форме старухи, грозившей ему пальцем. Свет, заслоненный на минуту стволом, за которым прятался Уилл, пополз дальше, но затем замер. Уилл задержал дыхание. Свет стал ярче, начал подрагивать, и Уилл расслышал шаги. К нему приближался Броган. Бежать Уилл не осмелился. Он смог лишь замереть и стоять неподвижно.

Раздался треск веток. Скрипнула ручка фонаря. Уиллу показалось, что он слышит дыхание Брогана, и он представил его с фонарем в одной руке и ножом в другой. Внезапно свет погас, и Уилл едва сдержал вздох. Несколько кошмарных мгновений он оставался слеп и абсолютно беспомощен. Не было слышно ни звука. Уиллу не хватало воздуха, но вдохнуть он не решался, ожидая удаляющихся шагов, которые никак не раздавались. Броган, должно быть, стоял рядом в полной темноте и тоже прислушивался.

Задерживать дыхание больше было невозможно, и Уилл ртом схватил глоток воздуха; самому ему это показалось хрипом. Он притаился и прислушался, стараясь понять, где был Броган. Кровь стучала в висках. Один шаг, затем второй. Зрачки Уилла расширились. Он никак не мог понять, громче слышались шаги или тише, ведь в ночном лесу любой звук казался оглушающим. Уилл наклонился вперед, готовый рвануть с места в карьер, в панике ощупывая глазами загнанного зверя дорогу в глубину леса.

Удалялись – шаги удалялись! Уилл откинулся назад, втянув воздух в легкие. Он решился выглянуть из-за дерева и заметил в неровном свете силуэт убийцы, направлявшегося обратно к поезду. Низко пригнувшись, мальчик побежал вперед. Он знал, что другие кондуктора работали вдоль всего состава, и помнил, что кабина кондуктора располагалась через каждые сорок вагонов. Он мог добежать до них и попросить помощи. Но мог ли он им доверять?

Ему в голову пришла еще одна неприятная мысль: Маки явно не передал письмо его отцу. Помощи ждать было неоткуда.

Уилл продолжил идти вдоль поезда, намереваясь продвинуться как можно дальше. Издалека послышались два коротких гудка. Мальчик хорошо знал этот сигнал: состав отходил от станции. Уилл перешел на бег – не мог же он остаться один в этом лесу непонятно где! Но что, если, прыгнув на борт, он встретил бы еще одного кондуктора-убийцу?

Он заметил, что красный фонарь впереди сменился зеленым. Потом, один за другим, фонари стали зелеными по всей длине состава. Раздался скрежет сцепок, вагоны качнулись вперед.

В лесу показалось какое-то движение. Уилл оглянулся через плечо, но никого не заметил. Слышалось шуршание подлеска. Мальчик вспомнил рассказ Маки о вендиго и побежал.

В лунном свете мимо него, набирая скорость, проплывали товарные вагоны. На них не было ни платформ, ни ступеней, только вертикальная металлическая лестница, прижатая к стенке ближе к концу каждого вагона. Уилл быстро подбежал к одному из них и схватился за нижнюю перекладину. Тонкий холодный металл обжег ему ладони. Он подтянулся и поставил ноги на нижнюю перекладину. Глянув по направлению к хвосту поезда, он заметил далекий огонек – кто-то высунулся из вагона с фонарем в руке. Уилл прижался к лестнице. Долго оставаться незамеченным он не мог.

За углом вагона, сзади, была еще одна лестница. Если бы Уилл смог добраться до нее, он бы оказался хотя бы укрыт между вагонами. Но двигаться ему совсем не хотелось. Он заскрипел зубами. Что он наделал? Не мог же он вечно висеть на стене вагона!

От вагона веяло холодом, как из ледника. Руки Уилла онемели, ноги устали, но он понимал, что должен двигаться. Отцепив руку от перекладины, он потянулся за угол вагона. Кончики пальцев нащупали перекладину второй лестницы и вцепились в нее. Быстро, пока не пропала решимость, мальчик прогнулся назад и перебросил все тело на другую лестницу. Задыхаясь, он прижался лицом к холодному металлу, приказав своим рукам и ногам прекратить трястись, чтобы они вовсе не сбросили его с поезда.

Тряска и дрожь состава слились с сердцебиением Уилла, который терпеливо ждал, пока успокоятся его нервы. Задней двери у товарного вагона, в отличие от пассажирских, не было. Мальчик понимал, что рано или поздно его найдут. Или он упадет. Он был должен двигаться вперед, пока не доберется до пассажирских вагонов или до Цирка Данте! Цирковой состав ведь должен был быть где-то здесь, в грузовой части поезда. Проводник сказал, что у них было восемьдесят вагонов.

Лестница вела на крышу – по ней Уилл мог забраться на дорожку, доски которой выступали за край вагона. Всего несколько часов назад он уже бегал по такой же дорожке, но тогда поезд стоял неподвижно, а теперь двигался сквозь тьму со скоростью сорок миль в час. Каждый день погибало пять человек.

Уилл поднялся на пару ступенек, и его голова показалась над крышей. Он оглянулся, и горло перехватило. Фонарь по-прежнему оставался далекой белой точкой, и Уилл не знал, как быстро он двигался, но понимал, что двигался он в его сторону. Поезд неожиданно дернулся, и ноги Уилла едва не слетели с перекладины. Тяжело дыша, он посмотрел вперед.

Бегом!

На крыше вагона слева от дорожки был единственный поручень. Уилл схватился за него и подтянулся животом на доски дорожки, крепко держась за них. Поезд постоянно подергивался, нетерпеливо продвигаясь вперед. Уиллу страшно было подняться на ноги, и он пополз вперед на животе, но понял, что это не выход: так его могли нагнать в несколько минут. Он встал на колени и, качаясь, стал медленно продвигаться вперед. Крыша вагона с обеих сторон уходила вниз под небольшим углом – скатиться с нее было очень просто.

Когда он в следующий раз оглянулся, подтвердились его худшие опасения: огонь фонаря явно стал больше. Заметили ли его уже? Поезд слегка накренился, и Уилл чуть не потерял равновесие. Смотри вперед. Никогда не поворачивайся спиной к движению.

Надо было вставать. Уилл поставил одну ногу на доски, приподнялся в стойку спринтера, а затем быстро встал – колени полусогнуты, руки в стороны. Он не собирался смотреть по сторонам, только вперед. Один шаг, второй, его ноги походили на тени в лунном свете. Темный контур беговой дорожки был его единственным проводником.

Холодный ветер дул ему в лицо, и для равновесия он должен был опираться на него. Чем быстрее он шел, тем меньше шатался. В конце вагона он глянул вниз, в окутанный паром проем. Прыгать Уилл еще не был готов и решил спуститься вниз по лесенке, перелезть через сцепку, а потом подняться обратно. Но когда он развернулся и опустился на колени, чтобы поставить ногу на перекладину, он увидел фонарь Брогана, который теперь стал еще ближе. Его бледный свет падал на одежду Уилла.

Времени на лестницы не было. Он снова встал, отступил на несколько шагов, прищурился, проверяя, не поворачивает ли поезд, и прыгнул. Не отводя глаз от дорожки, он приземлился на крышу следующего вагона, споткнулся, но не упал.

Теперь он ровно бежал, рассекая ветер, а с обеих сторон проносился мимо ночной лес. Мощный луч фонаря Брогана хватал его за ноги, как гончий пес. Уилл опять прыгнул и продолжил бежать, считая в уме вагоны. Пять… Шесть… Семь. Он прищурился, затем моргнул – часть неба как будто прикрыли. Потом он понял, что перед ним, как стена, возвышался двухэтажный вагон.

Уилл остановился, часто дыша. Как перебраться? Он понимал, что у него не было времени. Разбежавшись, он совершил дикий прыжок и неловко повис на перекладинах. При этом он налетел щекой на одну из них, и боль тут же прострелила ему голову. Не обращая на нее внимания, Уилл полез на крышу.

На втором этаже качка ощущалась сильнее. На повороте Уилл из опасения присел. Заметив, что свет фонаря больше не касался его, он понял, что стал невидим на несколько мгновений, но не знал, как долго сможет продолжать эту гонку. В конце концов Броган доберется до него, и что тогда? Короткая потасовка, удар ножом – и его тело уже летит под откос. Одна мысль об этом была столь жуткой, что Уилл чуть не упал во внезапно разверзшуюся перед ним дыру. Он отскочил назад и заметил вырезанное в крыше вагона большое прямоугольное отверстие. Перепрыгнуть его было невозможно. С одной стороны, в опасной близости от края вагона, шла узкая дорожка. Один неверный шаг по ней – и ему конец.

Он направился к ней, теперь чувствуя себя истинным канатоходцем. Что-то толстое и шершавое коснулось его щиколотки. Вскрикнув, Уилл посмотрел вниз и заметил, как это нечто проскользнуло мимо его ноги и исчезло в черной дыре. К нему поднималось горячее животное дыхание.

Он двигался так быстро, как только было возможно, но вдруг перед ним возникло извивающееся щупальце, похожее на гигантскую кобру. Кобра эта покачивалась, а ее голова была беззуба и дула ему в лицо вонючим воздухом. Уилл пошатнулся и упал, отчаянно хватаясь руками за воздух… Но тут темная змея обвилась вокруг его талии и утянула его вниз сквозь дыру в крыше вагона. Еще вопя от ужаса, он различил в темноте огромный силуэт и понял, что вокруг него обвилась вовсе не змея, а слоновий хобот.