Текст книги "Слезы зимы"

Глава 16

Диана сидела с правой стороны, за Брайаном. Когда дядин автомобиль вырулил за ворота, она разглядывала заснеженную улицу и ненароком бросила взгляд на боковое зеркало. Заметила в отражении лицо Брайана. Видел ли он ее, или просто смотрел куда-то поверх зеркала, сказать было невозможно. Но, стараясь избежать его взгляда, Диана сместилась в сторону. Ее не отпускало ощущение, что она вступила в какую-то не совсем честную игру по отношению к Брайану, однако иного выхода не видела.

Она все думала о том, где же они должны встретить Кристофера, но не решалась об этом спросить открыто. Они проехали до конца улицы, свернули на соседнюю, и вскоре пикап очутился на окраине городка. А когда впереди показался выезд на шоссе, Диана поняла – Кристофер передумал ехать. Так вот почему так странно смотрел на нее Брайан. Должно быть, он еще тогда, когда пришел к ней в комнату, знал об этом, но не сказал. Его интересовало только: едет ли она из-за Кристофера? А сейчас он наблюдал за ее реакцией.

Диана вздохнула – со стороны она, вероятно, выглядела встревоженной. Неудивительно, если Брайан заметил ее беспокойство – пока они ехали через город, почти каждый перекресток она встречала и провожала пристальным взглядом. А ей, наоборот, стало вдруг заметно легче на душе…

Она вздрогнула от прикосновения.

– Ты чего, мам? – придвинулась и шепнула ей Лиза.

– Ничего, все в порядке.

– Будто я тебя не знаю… – Лиза ткнулась ей в плечо и обняла руку.

– Все хорошо, правда, – сказала Диана.

Ну что ж, семейный отдых, так семейный отдых.

До речки и в самом деле оказалось ехать совсем недолго. Уже через каких-то сорок минут дядя Джек свернул на дорогу, ведущую к небольшой площадке на берегу, с одного края которой стоял домик для туристов. В несколько минут пятачок возле домика был расчищен от снега – даже дети не остались в стороне и помогали.

Внутри домика было холодно, однако дядя Джек включил обогреватели и развел огонь в камине, чтобы воздух быстрее прогрелся.

– Ну что, помните, как вы приезжали к нам в первый раз? – обратился он к Диане и Брайану.

– То летом было, – поежилась Диана, не отваживаясь снять пальто, в домике все еще было прохладно.

– Брайан, а ты что скажешь? – спросил Джек.

Брайан подернул плечами.

– Всегда приятно побывать на свежем воздухе.

– Это все, что вы хотели мне сказать?

Дядя скорчил расстроенную мину.

– Ну ничего, сейчас организуем активный отдых, чтобы скорее согреться. На снегоходе покатаемся!

– А как же рыбалка? – поинтересовалась Диана.

– Какая рыбалка?! – с удивлением воскликнул дядя. – Кто говорил про рыбалку?

– Ты же сам! – ответила Диана и посмотрела на Брайана.

А тот прятал улыбку – будто заранее уверен был, что дядя откажется от своих слов.

Недоумение Джека Лоусона выглядело весьма естественным.

– Ладно, забудем, – сказала Диана.

Вскоре Диана осталась в домике одна – дядя Джек увлек Брайана на улицу, помочь разобраться со снегоходом.

В комнату изредка врывались приглушенные крики и смех детей. Диана осмотрелась и словно только сейчас заметила, что в домике почти ничего не изменилось за эти годы. Какими бы странными и тяжелыми не были события последних дней, но воспоминание о первом посещении этого места доставили Диане радость.

Раскладной диван, стоявший у стены, был широким и мягким, но из-за этой своей коварной мягкости не очень удобным – они с Брайаном в ту ночь помаялись на нем и решили спать на полу. Благо, на полу был расстелен толстый палас, а сверху еще и медвежья шкура, невесть каким образом доставшаяся дяде: охотником он никогда не был. Должно быть, специально приобрел по случаю – чтобы производить эффект на сезонных постояльцев. Знал бы дядя, какие штуки племянница и ее муж вытворяли на этой шкуре… Они тогда были молодыми, ненасытно жаждущими друг друга…

Диана вспыхнула краской – давно исчезнувшие в прошлом минуты сейчас откликнулись в ней приятной теплотой внизу живота.

В углу стоял сервант – внутри него хранились алкогольные напитки, предназначавшиеся для гостей. Ничего особенного – самые простые вина и дешевое виски, которые можно было купить в любом заштатном магазинчике. Однако Диана с Брайаном, совсем случайно, выведали секрет – в соседней комнате, значившейся кабинетом, под полом был устроен тайник с теми горячительными напитками, до которых дядя был весьма охоч… а вкус у него был недурен. Обнаружив этот «клад», Диана с Брайаном не удержались и, рискуя навлечь на себя праведный дядин гнев, выдули до конца початую бутылку виски пятнадцатилетней выдержки. А после Брайан совершил хулиганский поступок, достойный всякого осуждения, – перелил в эту бутылку виски из серванта. Дядя тогда ничего не сказал – должно быть, не заметил…

Пока Диана предавалась воспоминаниям, с крыльца послышался топот ног, сбивавших с обуви налипший снег, и на пороге появился Брайан.

Когда он вошел в домик, внутрь проник холод с улицы. Но у Дианы возникло ощущение, что зябко стало не от воздуха, а от напряженного ожидания – ведь Брайан обещал рассказать ей причину своего ухода. И, должно быть, решил, что время настало.

Сняв верхнюю одежду, он подошел к камину, пошурудил кочергой, отчего пламя оживилось. Бросил еще пару поленьев. Но даже хлынувшее с новой силой тепло не смогло сбить холода в груди Дианы.

– Тебе хорошо здесь? – спросил он, не поворачиваясь и смотря на языки огня.

Диана не знала, что на нее нашло, но в этот момент не могла не поюродствовать.

– С каких пор ты озабочен моим мнением?

– Не заводись, пожалуйста, – попросил он тихо.

– Так ты все-таки решил теперь ухаживать за мной? Сначала подарил веточку, как символ любви. Теперь интересуешься моим настроением.

Он не ответил.

– И почему ты решил, что я хочу снова жить с тобой?

Казалось, он даже был удивлен.

– А как же иначе?

– Что?! – Диана не выдержала и подошла к нему. Заговорила так, как разговаривают с ребенком, который не может своим умом дойти до простых вещей и приходится ему все разжевывать, объяснять на пальцах. – Брайан, послушай, ты же взрослый человек. Сам подумай, каково мне было. Ты же исчез бесследно, запретив мне искать встреч с тобой. Фактически умер для меня. Тебя нет. Понимаешь?

– Но…

– Господи, какие еще могут быть но. Я не захотела вчера устраивать скандал и прогонять тебя – но только потому, что так не положено в цивилизованном обществе. А вовсе не потому, что до сих пор испытываю к тебе какие-то чувства. Какие могут быть чувства после такого поступка? Бросил меня и детей даже без объяснений, даже не попрощался! Ты не представляешь, что я пережила! Еще и Джейсон так тяжело заболел… А теперь, после всего этого, ты вдруг появляешься и заявляешь о своих правах на меня! Вел себя как… как… – не нашла она слов и сдалась: – Как не знаю кто. К тому же ты даже не захотел объяснить, что же послужило причиной твоего ухода. И сейчас молчишь…

Брайан словно растерял весь свой активный настрой. Он даже не пытался сопротивляться ее напору.

– Я ведь обещал, что сегодня расскажу тебе. Мне нужно было подумать.

– А может быть, именно сегодня я не хочу этого слышать! Вот ты вчера не захотел объясниться, а я сегодня не хочу тебя слушать! – заявила Диана.

Зря она это сказала.

Только что Брайан вроде бы сидел тише воды, ниже травы, а тотчас после сказанного в его глазах взвился огонь.

– То есть тебе все совершенно не важно?!

Надо было остановиться, но Диану заело. Она прекрасно понимала, что может перегнуть палку, но остановиться не могла.

– Совершенно не важно! Уже не важно! Если бы ты в самом деле хотел исправить свою ошибку, то сразу бы все объяснил и не ставил бы мне никаких условий!

Он поднялся так резко, что Диана испугалась, что Брайан ударит ее. Если бы он это сделал – никогда бы не простила… Однако он шагнул мимо и направился к двери. Оделся и вышел.

Ну и пусть. Пусть пострадает хоть немного. Мало ли она мучилась. Он тоже должен в полной мере испить эту чашу. Когда поймет, каково это, – уже не будет ставить какие-то условия.

Почти тотчас после ухода Брайана в домик вошел дядя Джек. Должно быть, он столкнулся с Брайаном на пороге, и теперь с любопытством смотрел на Диану. По виду его заметно было, что он хочет что-то спросить, но чувствует неловкость. Не дождавшись с ее стороны отклика, дядя замурлыкал какой-то мотивчик и принялся ворошить угли в камине, подложил еще дрова. Диана хотела сказать, что Брайан недавно проделал то же самое, но почувствовала, что ей все глубоко безразлично. Она тупо наблюдала за дядиными движениями. В голове ее созревал какой-то вопрос, который она никак не могла оформить в слова.

Отставив кочергу, дядя придвинул к камину кресло, налил в кружку кофе и уселся, вытянув ноги ближе к камину.

– Люблю посидеть у огонька, – сказал он.

Диана смотрела на его фигуру, слышала, как он глотает горячий кофе, осторожно приближая к кружке вытянутые губы.

– Эх, сейчас бы рюмочку хорошего виски!

И после этой фразы догадка наконец озарила Диану.

– Дядя Джек, скажи-ка мне, а для чего ты устроил эту поездку? Я ведь вспомнила – ты приносил вчера домашнее вино и всем хвастался. Но потом у тебя в бокале оно было немного другого цвета. Точно! – Она всплеснула руками. – Ты не пил! То есть пил чай, скорее всего. Ты притворялся шутом. Разве нет? Для чего, скажи!

Она встала рядом, скрестила руки на груди и требовательно уставилась на него.

– Я всегда знал, что у тебя глаз острый! – засмеялся дядя. – Верно подметила…

– Ну так я жду.

– Хорошо. Я объясню. Дело в том, что когда твой собеседник считает, что ты пьян, всегда проще вести разговор. Мало ли кто что кому сказал, – ну ляпнул, да и забыл. А с твоим Брайаном вдвойне приходится быть хитрым. Ему даже выпившему палец в рот не клади. А мне же, сама понимаешь, желательно было знать все, что он думает по этому поводу…

– Ты о чем? – Диана с сомнением наклонила голову.

– Ну, девочка, не думай, что я совсем ничего не понимаю и не вижу. Я же сразу расчухал – Брайан явно злился на Кристофера. Из чего я сделал вывод, что это неспроста. Что ты подцепила Кристофера где-то в дороге.

– Подцепила, ну уж и скажешь! – фыркнула Диана.

Однако следующей фразой дядя огорошил ее.

– И сколько времени вы с Брайаном не живете вместе?

Примерно с минуту Диана не знала, что и сказать. А когда оправилась от его слов, решила перевести все в шутку.

– Ну, дядя Джек, ты даешь… Ты прямо как Кассандра во плоти.

– Обижаешь, я ведь все-таки мужчина. Скорее уж Кассандр.

Он засмеялся, и Диана вместе с ним. Она подсела к нему на подлокотник кресла и обняла.

– А все-таки… Как ты догадался?

– Всех методов я тебе не раскрою, но главный скажу. Дети. Твои дети. Уж кто может выдать домашние секреты, так это они.

– Нет, мои дети не могли ничего сказать, – уверенно возразила Диана.

– А им и не нужно было ничего говорить. Все и так было ясно с первых минут – они с отцом вели себя, как с чужим человеком. Особенно Лиза – она на все сто процентов выказывала ему свое недовольство.

– Это верно, – вздохнула Диана.

Она поднялась, подошла к распахнутым шторам и выглянула на улицу. Дети и Брайан играли в снежки.

– Но сейчас-то они с ним ведут себя совсем по-другому! А я… – Она не стала договаривать.

Дядя поднялся с кресла, приблизился и встал рядом.

– Он изменился, твой Брайан.

– Я так отвыкла от него, что мне кажется – это совсем чужой человек.

– Да, он серьезно изменился, – повторил свои слова дядя.

– В чем? Просвети меня, глупую. У меня злоба глаза застила. Может быть, в этом дело? – призналась она.

– Скорее всего, – ответил Джек Лоусон.

Он недолго собирался с мыслями. Подметил только, что выводы его могут показаться Диане странными.

– Он возмужал, хотя это можно списать на то, что я не видел его уже много лет. И все же думаю, что основные изменения произошли за последнее время. Он стал гораздо более молчаливым – себе на уме. Но это все ерунда. Я заметил в нем главное – он стал способным на Поступок. С большой буквы или, если хочешь, – с одних заглавных. ПОСТУПОК! – произнес дядя с выражением. – На это он не был способен раньше.

– Что ты имеешь в виду?

– Решительность. Он вроде бы всегда был неплохим адвокатом, как и его отец. Но все Коллинзы, которых я знал, были какими-то… как бы это выразиться… аморфными, что ли, бесформенными и, пожалуй даже, бессовестными существами. Часто действовали наперекор, но никогда «во имя». И Брайан был в точности таким. Но вчера я не узнал его.

Диана смотрела сквозь оконное стекло на играющего с детьми мужа и, пропуская через себя дядины слова, как будто совсем иначе оценивала сейчас Брайана.

– Странно, я этого не заметила.

Должно быть, слишком рассержена была на него. А ведь и верно – только сейчас она поняла: «тот» Брайан никогда бы не позволил себе сцены с Кристофером. Он бы промолчал, хранил в себе злость и раздражение, но вряд ли бы высказал их так, в открытую.

Так что же с ним случилось такого, что заставило измениться?

Глава 17

Домой они приехали довольно поздно – уже стемнело. Белые сугробы виднелись почти у каждого дома, где хозяева не поленились расчистить дворики. Вдоль тротуаров одинокими пешеходами были протоптаны узенькие тропинки. И хотя этот снег вполне еще мог растаять, вид погруженного в зиму города завораживал. Фонари на улицах сияли праздничным светом, как будто уже близилось Рождество, хотя до праздника оставалось еще больше месяца.

Пока ехали, Диана смотрела на немного усталые, но счастливые лица родных и ловила себя на мысли, что близка к ощущению той идиллии, которой ей недоставало. Если бы только ей удалось понять и простить Брайана…

После той ссоры в домике Брайан делал вид, что ничего не случилось. Он не замкнулся в себе, первым заговаривал с Дианой, да и она не цеплялась к нему по пустякам. Однако больше молчала, а если нужно было что-то ответить, старалась говорить односложно. При этом испытывала досаду – она-то считала, что ему неприятна будет ее нарочитая сдержанность. Но он как будто и не замечал ее поведения.

Тогда Диана решила сменить тактику. Все-таки разговор с Брайаном «по душам» представлялся ей очень важным. А для этого нужно было прекратить изображать из себя даму, обиженную на весь свет.

Поэтому за ужином она старалась подложить что-нибудь вкусненькое в его тарелку и охотно поддерживала беседу, если он открывал какую-нибудь новую тему.

Снова вспомнился тот семейный отдых у дяди Джека, когда они вдвоем с Брайаном провели несколько дней. Ночевали в домике, а потом отправлялись в лес, лазили по горам, ходили по туристским тропам. Только тогда у них еще не было детей – а сейчас душа радовалась, глядя на них. Диана подмечала, что Лиза очень похожа на отца… и этот факт был отраден. К тому же девочка радовала ее тем, что оттаяла и уже не казалась колючкой, когда отец заговаривал с ней. Джейсон и вовсе не отходил от Брайана.

Казалось, мысли о Кристофере совсем оставили Диану. Не было никаких сомнений в том, что все теперь вернулось на круги своя. Перебродит внутри обида на мужа и постепенно все утихомирится в душе, успокоится, перестанет терзать. Но прежде ей нужно узнать о нем – где он был, что с ним было?

– Ты что-то хотел мне рассказать, – напомнила она ему между делом.

– По-моему, кто-то не хотел слушать, – осторожно пошутил Брайан.

– Кто это, интересно? – притворно удивилась Диана.

Когда ужин закончился, порядком уставший дядя отправился почивать. Дети тоже быстро угомонились и даже не стали требовать обязательных мультфильмов перед сном. Тетя Леа поднялась к себе наверх. И уже второй раз за день Брайан с Дианой надолго остались в гостиной одни.

Наступил тот момент, которого она так ждала и одновременно так боялась. Меньше всего ей хотелось, чтобы Брайан врал. Но, раз он обещал раскрыться перед ней, в это хотелось верить. Хотя разного рода неприятные подозрения не отпускали.

Возможно, тут замешана женщина. Возможно, у Брайана случилось временное помутнение рассудка. Возможно, он просто устал от ответственности, неизбежной для мужа и отца… Можно строить любые предположения, но какое из них верное – расскажет лишь он сам. Если захочет выложить всю правду без прикрас.

Чтобы не смущать его, Диана дала себе слово не перебивать и стараться только слушать.

Они сели на диванчике по разные стороны. Диана забралась с ногами и повернулась к Брайану лицом. Он сиротливо сидел на другом краю, сгорбившись и смотря в пустоту. Долго не решался начать. Как в любом серьезном деле, всегда трудно отважиться на первый шаг. Но наконец главное слово было произнесено.

– Диана, я не оправдываю себя… Но, если бы я не ушел, все стало бы только хуже.

Диана хотела спросить – почему, но вспомнила, что обещала себе помалкивать.

– Я хотел сломать себя. Точнее не так – изменить то положение, в котором находился.

Диана непонимающе смотрела на него и ждала объяснения.

– Для меня главное, чтобы ты поняла, – вовсе не семья стала причиной того, что я ушел! Я просто понял, что так, как я существовал, жить нельзя.

Тут уже Диана не выдержала.

– Как ты существовал, Брайан? Чего тебе не хватало?

– Вот именно, всего хватало! – Он вскочил с дивана. – И душно мне стало оттого, что я просто напросто начал повторять путь своего отца.

Диана не могла похвастать, что хорошо знает мистера Коллинза, – они почти и не общались. Отец Брайана был человек как человек, не без недостатков, но раз сын так говорит, значит, есть тому основания.

– Сытый, всем довольный, ни о чем не думающий. Знаешь, я чуть было не скатился до обычного сутяжничества. Ты ведь совершенно не знаешь, какие дела мне предлагали. Небось, знала, что я отнюдь не чистенький, как свежевыпавший снег?! Знала и молчала.

– Ничего я такого не знала, Брайан. Зачем ты так?

– А и не знала, не понимала – тоже ничего хорошего! Муж зарабатывает деньги, большие деньги – и замечательно! А что на душе у него творится, это не важно. А ведь если разобраться, я принимал самое активное участие в поступках отнюдь не честных с человеческой или, если хочешь, даже с Божественной позиции!.. Ну вспомни, вспомни, Диана. Каждую зиму в местных газетах печатают объявления вроде того, что «опытный юрист возьмется вести дело против домовладельца, у дома которого вы поскользнулись и упали»! Разорим, пустим по миру… Но это еще сущая ерунда!

Слушая его, Диана даже сама не замечала, что от волнения начинает кусать губы.

А Брайан покружил по комнате, не находя себе места.

– Однажды ко мне пришла женщина, которая хотела отсудить у детей бывшего мужа приличный кусок имения. Она имела на то все основания, и дело было плевое. Но я-то понимал, что тот мужчина просто совершил глупость в свое время и не подумал о том, чтобы защитить права собственных детей. Я все это знал, но подумал – если откажусь, тетка побежит к другому адвокату, а ведь речь шла о приличном гонораре…

Он снова сел на диван – но так же отчужденно, на самый край.

– В другой раз дело коснулось двух инженеров, которые не могли поделить между собой патент на какое-то изобретение, – продолжал он. – Один из них, который пришел ко мне, выглядел настолько безупречно чистым, что я с легкостью вел дело, зная, что совесть моя будет чиста. Но потом я совершенно случайно, в разговоре с их коллегами узнал, что мой подопечный на самом деле не имел никаких оснований претендовать на проект! Просто в какой-то момент он позаботился о соответствующих записях в документах, а его приятель – нет.

И ничто мне не мешало отказаться от дела. Но я не смог! Деньги оказались сильнее совести!

Впервые за это время он повернулся к Диане. Глаза его словно говорили: это я совершил, я – тот, кто достоин презрения!

Диана придвинулась к нему.

– Брайан, но почему ты только сейчас об этом рассказываешь? Почему молчал?

– А что бы изменилось? Что? – Он перешел на повышенный тон. – Разве мою мать интересовали дела отца? Ей важны были только деньги, которые он приносил в дом. Всех женщин интересуют только деньги!

– Как ты можешь говорить такое?

– А разве нет? Разве ты отослала назад те самые деньги, которые я перевел тебе после своего ухода? Ведь согласись, это была огромная сумма…

Диана задохнулась от возмущения.

– Так ты хочешь сказать, что испытывал меня? Что это была просто проверка?! Я, как честная женщина, должна была отослать деньги обратно и честно заморить детей голодом? Твоих детей, заметь! А ты знаешь, чего мне стоило одно только лечение Джейсона?!

Казалось, Брайан испугался собственных слов.

– Прости, я что-то не то говорю. Конечно нет. Это у меня тогда были такие мысли, но я теперь понимаю…

– Нет, ты не понимаешь! – Диана больше не слушала его. Она сама почти кричала. – Я-то думала, что ты хочешь оправдаться, объяснить свой низкий поступок, свое предательство по отношению ко мне и детям! А ты просто хочешь еще больше унизить меня, словно недостаточно того, что я пережила, брошенная тобой!

Она ощутила, как, щекоча, сбегают по губам горькие слезы, как неудержимо дрожат плечи.

– Если бы я знала! Я бы не потратила ни единого цента! Но и все равно у меня большая часть этих денег сохранилась. И я сейчас же отдам тебе их. Да, поднимусь наверх и найду карточку. Надеюсь, у тебя хватит терпения подождать пять минут?!

– Не то все говорю… – Брайан сгорбился и схватился за голову. Возможно, это был непроизвольный жест, но вышло это у него как-то театрально. Поэтому, когда он повернулся к Диане, она брезгливо отстранилась и отступила назад. – Нет, Диана… Я тогда думал так. Тогда! Не сейчас. Послушай…

Но ее было не остановить.

– Я уже послушала! Забирай свои деньги и уходи! Чтобы близко не приближался ко мне и детям! – Она замолчала на миг, а потом решительно произнесла: – Я наконец сделаю то, что ты предложил мне в письме. Подам на развод!

Эти слова заставили Брайана измениться в лице.

– Нет, ты не сделаешь этого, – сказал он. – Сейчас, когда…

– Именно сейчас. Когда ты появился, чтобы до конца растоптать…

– …я пришел, чтобы повиниться перед тобой.

– …уничтожить те чувства, которые еще были живы.

Они не слышали друг друга. Нужен был кто-то, кто мог остановить их. И этот кто-то не замедлил явиться. Джейсон в своей смешной пижамке вбежал в комнату и схватил за руку мать. Потащил ее к отцу. Хотел соединить их ладони, но отец и мать в своем сопротивлении оказались сильнее. И тогда мальчик закричал вдруг:

– Я не хочу! Не хочу! Не хочу…

Слезы душили Джейсона, он отпрянул, когда Диана попыталась обнять его, и побежал обратно.

На пороге стояла Лиза. Она не остановила брата, проскочившего мимо. Лицо ее было бледно. Одинаково непонимающе она смотрела на отца и мать, не выделяя из них ни правого, ни виноватого.

– Что же теперь делать, – бормотал Брайан, обращаясь скорее к самому себе.

Он понял, что все испортил. Одной неудачной фразы достаточно оказалось, чтобы лишиться того кредита доверия, который он с таким трудом получил. Теперь начать будет сложнее. Да и с чего начать?

– Лиза, – попробовал он обратиться к дочери, но та ускользнула в полумрак прихожей.

Быстрые шаги ее разносились по лестнице. Где-то наверху голосил Джейсон. Лиза побежала его утешать.

Не замедлил появиться дядя Джек. С ним спустилась и тетя Леа.

– Что тут у вас произошло? – В отличие от своей жены дядя не выглядел особо обеспокоенным, словно постоянные скандалы составляли основу его жизни.

– Милые бранятся… – усмехнулся Брайан. К нему снова вернулась жесткость и привычка ёрничать.

Диана вспомнила о своем желании отдать ему деньги. Но сейчас этот жест был бы смешон. Это следует сделать в другой обстановке и не при свидетелях.

– Брайан, ты хотел попрощаться с дядей перед уходом! – сухо сказала она.

Брайан посмотрел на нее как-то жалобно, почти по-собачьи. Казалось, он не верит собственным ушам.

– Как, ты куда-то уезжаешь? – удивился дядя, то ли принимая правила игры, то ли вправду.

– Да, дела у меня! – ответил Брайан и снова кинул на Диану короткий взгляд.

Эх, Брайан, Брайан. Что же ты наделал.

А я – что я наделала?! – мельтешили мысли в ее голове.

Она могла бы еще остановить его. Но гордость не давала пошевелиться. Она молча смотрела на то, как он собирается. Дядя тоже не произнес ни слова. А когда Леа начала понимать, что происходит что-то неладное, и попыталась воспротивиться, Джек Лоусон решительно остановил ее.

– Это их дела. Разберутся.