Текст книги "Кристалл огня"

Глава 8

Они простились на следующее утро в розовых лучах искусственной зари. В камере переброски Элайя приблизилась к Мариссе, а Тирен обнял брата.

– Будь осторожнее, – сказал он, и его серые глаза увлажнились от слез. – И если я буду нужен тебе, дай знать, я сразу же приду тебе на помощь.

– У тебя и здесь хватает забот, – заметил Брейс. – А мне всего лишь предстоит спасти камень. Так что наводи лучше порядок в Империи.

Глубоко вздохнув, Тирен разжал объятия:

– Никто из нас не сможет преуспеть в своем деле без другого, а твоя задача куда опаснее моей. Я буду все время думать о тебе, брат.

Брейс улыбнулся:

– Я тоже. – Потом повернулся к Мариссе и протянул ей руку: – Пойдем, госпожа. Пора в путь.

Марисса взглянула на Элайю.

– Всего доброго, – прошептала она, – и спасибо за все.

Затем она и Брейс присоединились к Родаку, который ждал их на транспортировочной платформе. С легким шорохом вокруг них сомкнулся защитный силовой экран.

Спустя несколько секунд они материализовались в другой такой же камере переброски. Их поджидала группа роскошно одетых мужчин. Марисса от удивления не могла произнести ни слова.

Брейс тихо выругался, взял Мариссу за руку и помог ей спуститься с платформы. Они подошли к высокому, царственному мужчине.

– Марисса, – неохотно сказал Брейс, – это король Фолькен, мой дядя.

В проницательных темных глазах Фолькена, высоких скулах и квадратном подбородке было что-то общее с Брейсом. Да, подумала она, они и в самом деле родственники – семья, разбросанная по свету из-за бесчеловечных законов и немыслимых обстоятельств.

Марисса склонила голову перед правителем Беллатора, который благодаря военному могуществу своей планеты фактически управлял всей Империей.

– Мой господин. – Марисса, сделав над собой усилие, взглянула ему в глаза.

Слабая улыбка мелькнула на лице короля. Он слегка кивнул:

– Для меня большая честь познакомиться с вами, госпожа.

– Почему вы здесь? – холодно спросил Брейс. Король Фолькен насторожился:

– Тирен известил меня о вашем прибытии. Он объяснил мне значение вашего предприятия и просил оказать вам помощь.

– Мне от вас ничего не надо! – бросил Брейс. – Ничего, только оставьте меня в покое!

Лицо короля исказила боль.

– Брейс, – шепнула Марисса, – успокойся и подумай. Король готов помочь нам, а мы нуждаемся в свежих припасах и паре глайдеров, которые весьма ускорили бы наше передвижение.

Брейс вспыхнул от гнева:

– Ты хочешь, чтобы я принял помощь от человека, приговорившего Тирена к смерти и обрекшего меня на мучения? Неужели я должен унижаться, прося его о помощи?

Она с мольбой посмотрела на него:

– Ради успеха нашего предприятия, ради спасения моей сестры и Магического кристалла прошу принять предложенную тебе помощь и содействие! Гордость ничего не значит, когда речь идет о жизни людей. Хотя я понимаю, как трудно тебе принять такую помощь.

Король нахмурился и дал знак придворному. Тот вышел из комнаты. После этого другой придворный протянул Фолькену запечатанный конверт. Король передал его Брейсу.

– Что это? – настороженно спросил Брейс.

– Письмо настоятелю монастыря Эксуль. Пришло время узнать правду.

– Какую правду? Во имя пяти лун, не говорите загадками!

– Все прояснится в Эксуле, – мягко ответил король Фолькен. – Надеюсь, вы успеете вовремя.

Брейс сунул письмо во внутренний карман куртки.

– Хорошо. Не смею злоупотреблять вашим временем. Ну а теперь, если вы будете любезны проводить нас к нашим глайдерам…

– Погоди, Брейс, – неуверенно начал король. – В последние дни мы с Тиреном много говорили, и я стал осознавать совершенные мною ошибки. Найдешь ли и ты в своем сердце понимание – и прощение?

– Никогда – слышите, никогда – я не прощу того, что вы сделали Тирену, мне и Ватису! – крикнул он. – Вы убили Ватиса! Так что не говорите о прощении!

Взгляд короля омрачился.

– Юный гордый упрямец! Неужели ты думаешь, что ответственные решения бывают однозначными? Неужели считаешь, что семейные отношения выше общественного блага? Тебе еще многому предстоит научиться.

– Пусть так, – бросил Брейс, – но только не от вас. А теперь мы можем идти?

– Да, убирайся, пока я не передумал, – гневно произнес король. – Желаю, чтобы твое предприятие увенчалось не только спасением кристалла. Я буду молиться о том, чтобы оно вселило в твое сердце сострадание и прощение. Даже только ради этого его стоит осуществить!

Брейс взглянул на него:

– Прости меня, дядя. У меня слишком много дел.

С этими словами он повернулся и вышел из камеры переброски. Марисса и Родак последовали за ним.

* * *

Два глайдера неслись в воздухе. Холмистые окрестности Ректора, столицы Беллатора, сменились поросшими лесом предгорьями. Марисса и Брейс сидели в ведущем глайдере, Родак – во втором. К полудню они поднялись довольно высоко, приблизившись к белым, покрытым снегом вершинам гор.

Стоял чудесный день, прохладный, но солнечный. Небо сияло прозрачной голубизной. Они не стали включать защитное поле. Марисса запрокинула голову, радуясь лучам солнца, ласкающим лицо, и ветерку, треплющему ее каштановые волосы.

После всего пережитого, после напряженного объяснения Брейса с дядей, сомнений и неуверенности она изумлялась и радовалась неожиданному ощущению беззаботности. Это было совершенно нелогично, но Марисса не могла ничего с собой поделать. Да не повредит же им то, что она на краткое время позабыла неприятности и позволила себе немного радости? Такие моменты не столь уж часто выпадали на ее долю в последнее время.

Она оглянулась. Родак не отставал, управляя своим глайдером с небрежной уверенностью. Марисса была признательна ему за то, что он согласился идти замыкающим. Иначе их преследовал бы его резкий запах.

Иногда Марисса спрашивала себя, почему Родак пошел на это – случайно или нет. Ей начинало казаться, что в этом огромном скрытном симианине появилось нечто вроде любезности.

Впрочем, чему тут удивляться, подумала Марисса и переключила внимание на Брейса. Он уверенно вел глайдер над высокими горами. Девушка спокойно откинулась на спинку сиденья.

Могла ли она предположить, что ее враждебное чувство к Брейсу Ардейну так быстро сменится на прямо противоположное? Но именно так и случилось, поэтому теперь ей придется справляться с последствиями этого. Она снова бросила на него взгляд:

– Кстати, ты так и не сказал мне, что тебе приснилось прошлой ночью.

– Это снова был Магический кристалл – и еще голос. Но теперь я знаю чей.

– И чей же?

– Отца. Это был голос отца. Я уже очень давно не думал о нем. И вот теперь услышал его голос в ночных кошмарах!

– Ты как-то говорил, что голос предостерегал тебя от кристалла. Если это правда, тогда понятно, что то был голос твоего отца. Он любил тебя и хотел защитить.

– Я плохо помню отца, – печально признался Брейс. – Он умер, когда мне было всего пять циклов. Настоящим отцом мне и Тирену стал Ватис. А теперь умер и он.

– Прости, Брейс. Я знаю, как тяжело терять тех, кого любишь.

– Ничего, я это уже пережил. Да и к чему говорить о своих бедах?

Гордый, он явно не желал открывать душу. Как они с ним похожи, подумала Марисса, и как много им пришлось пережить! Да, Брейс и она сама постоянно носят маски. А под ними скрываются души, глубоко, до боли жаждущие любви, понимания и покоя.

– Ты понимаешь, почему снова слышал голос отца? – осторожно спросила Марисса. – И что, важное для нашего дела, он хотел сообщить тебе?

Брейс удивленно покачал головой:

– Не знаю. А тебя не беспокоит наше неведение о том, что связано с нашим делом и с тем, как мы должны завершить его? Ты ведь тоже опытный воин, Марисса. Мы выбрали самый глупый способ действий, надеясь добиться успеха.

– Согласна, Брейс. Если что меня и тревожит, то это прежде всего недостаток информации. Не знаю, удастся ли нам выжить, а уж в том, что мы преуспеем, тем более сомневаюсь.

– Я боюсь за тебя, Марисса, – тихо сказал он.

«Я тоже боюсь за тебя», – подумала Марисса.

Ее внезапно охватило неудержимое желание рассказать ему о том дьявольском заговоре, в котором ей поневоле выпала роль главного действующего лица.

Но этот порыв прошел так же внезапно, как и возник. К чему признаваться в том, чего скорее всего не произойдет. Слишком много поставлено на карту. А сколько еще предстоит совершить! К тому же она должна побольше узнать об их совместном деле и о человеке по имени Брейс Ардейн.

Кроме того, решила Марисса, у нее всегда будет возможность освободить сестру, не предавая Брейса в руки Фирокса. Ардейн не заслужил такой участи.

– Будем уповать на то, что ни с кем из нас ничего не случится, – проговорила Марисса, надеясь, что голос не выдаст ее чувств. – Нам только нужно время для того, чтобы раздобыть недостающую информацию, вот и все. И тогда мы победим, – добавила она, желая завершить этот тягостный разговор на светлой ноте. – Мы не можем не победить. Сама судьба благоприятствует нам.

Брейс иронически усмехнулся:

– Значит, сама судьба благоприятствует нам? Да ты становишься неисправимой оптимисткой, госпожа. С чего это вдруг?

Она улыбнулась:

– О, право, не знаю. Возможно, причиной тому чудесная погода. Трудно быть пессимисткой, когда так сияет солнце, а жизнь полна возможностей.

– Могу ли я несколько скорректировать ваш новый взгляд на жизнь?

– А это обязательно?

«Клянусь Хрустальными Огнями, – подумала Марисса, пристально взглянув на Брейса, – до чего же он красив! Эти высокие скулы и тонкие, правильные черты лица… А его чувственный рот…»

Трепет пробежал по телу девушки, когда она вспомнила, как эти губы касались ее руки. Сделав над собой усилие, Марисса заставила себя отогнать эти мысли.

Они приближались к засыпанному снегом ущелью. Далеко внизу в лучах заходящего солнца блестело замерзшее озеро, его сиреневато-синий лед отчетливо выделялся на фоне снега. У подножия гор располагался монастырь Эксуль. Когда они направились к озеру, чтобы приземлиться, Марисса снова взглянула на своего спутника:

– Брейс?

– Да, Марисса?

– Тирен и Элайя питают к Фироксу какую-то особую ненависть. Почему?

– Все это началось в Имперской Академии. Фирокс учился там, получая государственную стипендию, но считал, что заслуживает гораздо большего. Почему-то он решил, что Тирен стоит на его пути к успеху. Их соперничество стало для Фирокса препятствием, которое разрушило его многообещающую военную карьеру. На последнем году учебы его поймали на списывании, с позором изгнали из Академии, и он стал преступником.

– Я слышала про его жестокие набеги на планеты Империи, – сказала Марисса. – Особенно бесчеловечно он обошелся с Моракой.

– Возможно, это связано с тем, что первая любовь Тирена была мораканкой. Ее звали Дарла. Во время набега на Мораку четыре цикла назад Фирокс схватил Дарлу и силой увел с собой. Он жестоко насиловал ее, пока она не избавилась от него тем единственным путем, который у нее оставался, – сойдя с ума.

– И что с ней стало? – спросила Марисса. Она страшилась услышать ответ, ибо знала, что Кандру может постигнуть такая же судьба.

– Тирен спас ее, но было уже слишком поздно. Она стала бояться мужчин, а больше всего почему-то самого Тирена. В конце концов Дарла покончила с собой, выбросившись из окна.

– Неужели Фирокс может проделать то же самое с Кандрой? Изнасиловать и довести до безумия? – прошептала Марисса, побледнев.

Брейс взглянул на нее и положил глайдер в вираж, выбирая место посадки возле озера.

– Не знаю, Марисса. Полагаю, Фирокс похитил Кандру по совсем иным причинам – не из-за мести, – хотя результат может быть таким же. Если он станет владыкой Империи, то, несомненно, уничтожит Тирена.

– Элайя как-то сказала, что между Тиреном и Фироксом было не просто соперничество, – задумчиво проговорила Марисса. – Они исступленно ненавидели друг друга.

Брейс пожал плечами:

– Вполне возможно. Я никогда не встречался с этим человеком. Когда я поступил в Академию, его там уже не было.

Глайдер мягко приземлился.

Марисса молча наблюдала, как Брейс выключал системы и двигатель. Затем повернулась и посмотрела в его глаза.

– Что такое, Марисса?

– Судьба моей сестры незначительна в сравнении с угрозой существованию Империи, но для меня ее благополучное возвращение дороже жизни.

– Я знаю это, госпожа. Мы спасем ее.

– Но как мы поступим, если придется выбирать между ней и Магическим кристаллом? – спросила она.

– Разве у меня будет выбор? – тихо откликнулся Брейс. – Да и у тебя тоже?

Марисса всхлипнула:

– Да, Брейс. Нам придется поступить так, как мы сочтем необходимым.

Каменные стены монастыря возвышались перед ними в лучах заходящего солнца. Размяв затекшие после полета ноги, трое путников направились по склону невысокого холма к монастырским воротам.

Старик-привратник открыл забранное решеткой смотровое окошко.

– Да правит нами кристалл! – приветствовал он их. – Чем мы можем служить вам, дети мои… – Он умолк, заметив Мариссу. – …И… э, дочь моя?

Брейс выступил вперед:

– У меня письмо для настоятеля от короля Фолькена.

Привратник удивленно воззрился на Брейса:

– Вот как, письмо? И лично для его преподобия? Подождите здесь, дети мои.

Дверца захлопнулась, и они услышали, как удаляется привратник.

Спустя полчаса раздались шаги нескольких человек. Окошко снова открылось. Монах, который приветствовал их на этот раз, имел начальственный вид. Он внимательно оглядел их:

– Я настоятель монастыря аббат Леон. У кого из вас послание от короля?

Брейс снова выступил вперед:

– У меня, святой отец.

– Дайте мне его.

– Как? – удивился Брейс. – Вы не скажете нам: «Добро пожаловать, дети мои» или «Можем ли мы предложить вам кров и пищу?» А только: «Дайте мне письмо». Довольно странный прием трех усталых путников.

Аббат покраснел от смущения.

– Времена неспокойные, мы должны быть уверены в тех, кого пускаем в эти стены. Если бы вы показали мне королевскую печать на письме, я с радостью предложил бы вам гостеприимство.

Брейс достал из внутреннего кармана куртки письмо. Увидев при последних отблесках солнца сургучную печать, аббат выразил удовольствие.

– Откройте врата, – распорядился он, – и впустите наших дорогих гостей.

Родак недовольно фыркнул, последовав за Брейсом и Мариссой. Дверь за ними тут же закрыли и надежно заперли.

Брейс огляделся. Они стояли в небольшом внутреннем дворике, вымощенном красной плиткой и безупречно чистом, однако выщербленная штукатурка внутренних стен обители, похоже, знавала лучшие времена. Пожалуй, подумал Брейс, нет места в Империи, которое не испытало бы на себе последствий похищения Магического кристалла.

Аббат протянул руку к Брейсу:

– Будьте добры, письмо короля.

Развернув письмо, старик быстро пробежал его глазами, спрятал в рукав рясы, потом обратил испытующий взгляд на Брейса:

– Как тебя зовут, сын мой?

– Я Брейс Ардейн, из дома Ардейнов, племянник его величества. – Брейс указал на своих спутников: – А это мои друзья, Марисса Лаомед и…

– Счастлив приветствовать вас, – прервал его аббат. – Но время позднее, а я должен выполнить повеление короля.

Монах жестом пригласил их следовать за собой. Брейс остановил настоятеля:

– Почему вы не даете себе труда соблюдать элементарную учтивость? Мои друзья упомянуты в послании короля, а я даже не успел представить их вам.

Аббат Леон побледнел.

– Примите мои извинения, милорд, – смущенно пробормотал он, – но тот несчастный уже стоит на пороге вечности, и, если мы не поспешим, вам не удастся поговорить с ним.

Брейс сжал запястье аббата:

– Вы хотите сказать, что король велел вам провести меня к какому-то безумцу? – спросил Брейс с холодной яростью. – Клянусь пятью лунами, заверяю вас, я…

– Это не просто безумец, – прервал его аббат, выказывая крайнее нетерпение. – Его доставили сюда двадцать пять циклов назад по воле короля, его безумие – тайный позор и проклятие дома Ардейнов.

Он замолчал.

– Продолжайте, – потребовал Брейс, охваченный страшным предчувствием.

Марисса подошла к нему и взяла его за руку.

– Брейс, – прошептала она, смутно ощущая что-то неладное. – Возможно, лучше…

– Нет, – бросил он. – Пусть аббат закончит!

Глаза монаха расширились от ужаса.

– Я почти все сказал. – Аббат замялся. – Думаю, вы сами уже все поняли. Безумец, находящийся в Эксуле, – лорд Вар Ардейн, младший брат короля и ваш отец.

Глава 9

Они быстро шли по длинным монастырским коридорам к комнате, откуда доносились дикие крики. Остановившись у двери, аббат пристально посмотрел на Брейса.

– Мне очень жаль, что вам придется увидеть отца в таком виде, – сказал старик. – Еще циклов пять назад он был вполне здоров, если не умственно, то физически. – Он покачал головой. – Но после того, как у него побывал последний посетитель, его состояние резко ухудшилось. Я сделал серьезную ошибку, допустив этого человека к вашему отцу. Теперь я это понимаю.

Брейс схватил аббата за руку:

– Какой посетитель?

– Он назвался лордом Тиреном Ардейном. Трудно было усомниться в этом, поскольку визитер явно знал вашего отца и сказал, что его прислал король.

– Как выглядел этот человек? – глухо проговорил Брейс.

– Высокий блондин весьма необычной наружности, одетый во все черное, с ошейником управления на шее, как у преступников. Я слышал, что ваш брат отбывает срок на Карцере, поэтому ошейник не удивил меня.

Помолчав, аббат спросил:

– Ведь это и в самом деле был ваш брат, не так ли?

– Нет, – поспешно возразила Марисса. – Это был известный преступник Фирокс. Внешность похитителя моей сестры в точности совпадает с вашим описанием.

– А с какой целью этот человек приходил к моему отцу? – спросил Брейс.

– Не знаю. Он сказал, что хочет побыть с лордом Ардейном наедине.

– Я хочу видеть отца.

– Брейс! – воскликнула Марисса. – Позволь мне пойти с тобой.

Она увидела в его глазах невыразимую боль.

– Как вам угодно, госпожа.

Брейс дал знак аббату:

– Я готов.

Тот кивнул и отпер дверь. Марисса последовала за Брейсом. Дверь тихо захлопнулась за ними.

На низкой койке в дальнем углу комнаты жалобно стонал человек. Брейс вздрогнул, и Марисса ободряюще пожала его руку.

– Отец? – тихо сказал он, опустившись на колени возле койки и коснувшись плеча больного.

Вар Ардейн с трудом повернул голову. С его распухшего, почти потерявшего человеческий облик лица на Брейса взглянули налитые кровью глаза. Он напряженно всматривался в посетителя.

– Фирокс! – хрипло воскликнул он. – Итак, ты снова пришел, чтобы покончить с тем, что от меня осталось.

– Нет, отец, – прошептал молодой человек. – Я Брейс. Твой сын Брейс.

В какой-то миг Брейсу показалось, что отец узнал его, но взор старика тут же затуманился.

– Нет, – прохрипел он. – Это невозможно. Это всего лишь новый трюк, чтобы узнать мою тайну. Но я ее не выдам. Не выдам!

Последние слова лорд Ардейн выкрикнул во весь голос и тут же скорчился на койке от приступа боли. Его пальцы судорожно комкали простыни, лоб покрылся испариной.

Застонав от отчаяния, Брейс обнял отца и прижался к нему.

– Отец, – шептал он. – Отец…

«Неужели возможно, – думал он, – провести столько циклов вдали от отца и все же сохранить привязанность к нему?» Ведь он считал, что отец давно умер!

Брейс снова взглянул на старика. Когда-то сильное тело теперь исхудало, красивое прежде лицо изменилось до неузнаваемости. Лорд выглядел гораздо старше своего возраста, но, любовно вглядываясь в него, Брейс вспоминал знакомые с детства черты и чувствовал, как по щекам его бегут горячие слезы.

Безумие рода Ардейнов привело его отца в такой ужасный вид. На долю секунды Брейс представил себя лежащим на той же койке, где сейчас умирал старый лорд, и его охватил ужас.

Боль постепенно отпустила старика. Он снова распростерся на койке. Дыхание его успокоилось. Наконец он отстранился от Брейса.

– Твой брат Тирен… – Взор старика просветлел. – Как он?

– С ним все в порядке, отец, – ответил Брейс прерывающимся от волнения голосом. – Он правит Аранией вместе с королевой. А через несколько месяцев ты станешь дедушкой.

Лорд печально улыбнулся:

– Дедушкой? Ну а ты, сынок, у тебя есть дети?

Брейс покачал головой.

– Жаль, – вздохнул старик. – А твоя красавица мать – как она?

Сердце Брейса болезненно сжалось. Мать умерла от разрыва сердца, услышав известие о жестоком приговоре сыновьям. Теперь, зная печальную судьбу отца, Брейс понял, что мать постоянно жила с болью в сердце, а случившееся с сыновьями добило ее. Он проклял жестокую судьбу, которая едва не уничтожила всех его близких.

– Я так много огорчал ее, – прошептал старик. – А потом мною овладело безумие. – Он вздохнул: – Твоя мать не заслужила такой доли.

– Она всегда любила тебя, отец.

Вар Ардейн улыбнулся, в глазах его светился разум.

– Знаю, сынок, знаю.

Но тут же лицо его омрачилось, словно он вспомнил нечто страшное.

– У меня побывал Фирокс. Он принес кристалл в каком-то странном ящичке и открыл его, когда я отверг его предложение. Ах, какая боль пронзила тогда меня, какой ослепительный свет и ужасный звук!

– Но чего хотел от тебя Фирокс, отец?

– Чтобы я управлял для него камнем! Он хотел использовать мою энергию в своих целях. – Лорд Ардейн неуверенно усмехнулся: – Как будто Магический кристалл когда-нибудь дал бы на это согласие!

– Что ты имеешь в виду? – осторожно спросил Брейс. – Разве кристалл может противиться твоему общению с ним?

Лицо старика омрачилось.

– После того, как много циклов назад я понял его истинную сущность, хитрый камень ополчился на всех нас. А когда Фирокс ушел ни с чем, кристалл начал мстить мне с еще большим ожесточением. – Он посмотрел в глаза Брейса. – Думаю, он мстит мне за то зло, которое, по его мнению, я ему причинил. Потому что я никогда… – Помолчав, он продолжал: – Ты и Тирен должны кое-что узнать про Фирокса. То, что так долго хранилось в тайне… – Лицо старика исказилось от боли, он скорчился, а затем забился в конвульсиях.

Наконец боль стихла, и он неподвижно замер.

– Сын? – прошептал он так тихо, что Брейс скорее угадал это слово, чем услышал его.

– Да, отец?

– Берегись камня.

– Почему? В чем его истинная сущность, что за хитрый дьявол скрывается в нем?

– Ах, Брейс, – простонал лорд Ардейн. – Если я скажу тебе это, камень обратит на тебя всю силу своей ненависти и доведет тебя до безумия. Только так он может защитить себя от Владыки.

Брейс встретил взгляд Мариссы, и они поняли друг друга без слов.

– Брейс, – прошептала девушка, увидев, как заострились черты лица лорда Ардейна, – он принял решение. Не надо.

Брейс пожал плечами:

– Другого выхода нет. И никогда не будет. Я должен знать. – Он обратился к отцу: – Я должен знать правду о Магическом кристалле, ибо мне, вероятно, придется вступить с ним в единоборство.

Лорд Ардейн бросил на него затравленный взгляд.

– В былые времена, – начал он, – камень мог действовать только под прямым контролем Владыки. Теперь он пытается обрести самостоятельность и власть над нами… нашими душами и телами… Он хочет… неограниченной власти! Берегись его, Брейс! Берегись!

– Но в чем же его тайна, отец? – спросил Брейс. – Это все?

– Тайна?

Взор лорда Ардейна помутился. Брейсу показалось, что отец снова погружается в безумие. Но тот покачал головой:

– Это только часть тайны. Главное – это уязвимость кристалла. На планете Морака есть озера… О Боже!

Конвульсии снова начали сотрясать его, усиливаясь с каждой секундой. Лорд Ардейн бился на койке, стоны сменились пронзительными воплями. Он захрипел, из горла у него хлынула кровь. Взор его остекленел.

– Отец! – закричал Брейс. – Нет!

Марисса поняла, что приближается конец, и повернулась к Брейсу.

Тот прижал к груди тело отца, и его широкие плечи затряслись от беззвучных рыданий.

Брейс не замечал своих слез: его терзала мысль о том, что он столько циклов пребывал в неведении. Его отец, снедаемый тяжелым недугом, провел жизнь в позорном изгнании, а теперь умирал. Отец! Найденный – и снова утраченный, и уже навсегда.

– Отец, отец! – сокрушенно восклицал Брейс. – Что же мне делать? Что?

Кровь стучала у него в висках, голова разрывалась от боли, но он все же услышал едва различимые слова:

– Берегись камня. Берегись…

* * *

Они похоронили лорда Ардейна на следующий день в густом сосновом бору неподалеку от замерзшего озера. Когда аббат и монахи читали молитвы над свежей могилой, с гор подул пронизывающий ветер.

Надвигается вьюга, подумала Марисса, хмуро глядя на крупные хлопья снега, падающие на землю. Уж лучше задержаться на день или два в монастыре и переждать непогоду. Если вьюга застигнет их на горных перевалах…

Когда они отошли от могилы, их догнал аббат:

– Прошу вас уделить мне еще несколько минут, сын мой. – Он мягко, но решительно положил руку на плечо Брейса. – Мне надо поговорить с вами наедине.

Брейс взглянул на Мариссу:

– Я догоню вас с Родаком у монастыря.

Она кивнула. Брейс повернулся к аббату.

– В чем дело, святой отец? – через силу спросил он. – Разве что-нибудь еще имеет значение?

– История о том, как вашему отцу удалось найти Магический кристалл.

– Он нашел кристалл? – оживился Брейс. – Но как? Он же исчез более трехсот циклов назад, а мой брат и королева Элайя отыскали его на Карцере. Когда и как моему отцу удалось сделать это?

– Вы были грудным младенцем, когда лорда Ардейна направили с секретным военным заданием на Мораку. Я не знаю подробностей, но в ходе этой миссии ваш отец каким-то образом обнаружил Магический кристалл. – Аббат пожал плечами: – Возможно, унаследованный им дар общения с камнем, тогда еще им не осознанный, привел его туда, где был спрятан кристалл. Ваш отец всегда отличался блестящим умом, хотя и был несколько неуравновешен. Даже не подготовленный к общению с кристаллом, он услышал его зов. Но главное, лорд Ардейн понял истинную сущность кристалла – его дьявольскую силу и стремление обрести полный контроль над Империей.

– И мой отец вступил в схватку с ним? Попытался уничтожить его? Так вот почему кристалл обрушился на него, пытаясь повергнуть в безумие! Камень хотел защитить себя!

Аббат Леон кивнул:

– Да. Каким-то образом камень определил уязвимое место лорда Ардейна и использовал это. Трагичнее всего, что никто не поверил вашему отцу, когда по возвращении он рассказал о Магическом кристалле и его замыслах. Болезнь лорда прогрессировала, он стал опасен. Тогда вашему дяде пришлось укрыть его в нашем аббатстве. Таким образом он надеялся спасти вашу семью и изолировать источник информации, распространение которой могло вызвать панику.

– И никто не попытался вернуться на Мораку и отыскать Магический кристалл, проверить, правду ли сказал мой отец?

– Нет, сын мой, – с горечью ответил аббат. – Никто не поверил ему. Все решили, что он сошел с ума.

– Будь проклят король Фолькен! Он предал своего брата, обрек его на позор и изгнание и не двинул пальцем, чтобы восстановить его честь или найти доказательства того, о чем он рассказывал! – Брейс обхватил голову руками. – Если бы он сделал это, возможно, Магический кристалл удалось бы остановить много циклов назад и избавить отца от безумия. И вот теперь он умер в мучениях, невинная жертва трусливого равнодушия окружающих! Боги, как же я ненавижу их всех!

– Не трать силы на ненависть, сын мой, – мягко укорил его аббат. – Хотя никто не отважился проверить сведения лорда Ардейна, вполне очевидно, что Фирокс положился на них. Полагаю, он пустился на поиски кристалла и обнаружил его. Давно ходили слухи, будто он что-то искал, когда четыре цикла назад напал на мораканскую столицу и уничтожил половину ее жителей.

Брейс побледнел от ярости:

– Возможно, Магический кристалл?

Аббат Леон кивнул:

– Вероятно, он сделал все это, чтобы завладеть камнем. – Он вздохнул. – Но все это уже не имеет значения. Сейчас необходимо спасти Империю. И вся надежда только на вас.

– И эта единственная надежда, – с горькой иронией заметил Брейс, – уже поражена безумием и защищена от гнева кристалла ничуть не больше, чем мой отец.

Резкий порыв ледяного ветра пронизал их. Аббат поежился, поплотнее закутался в длинную накидку и указал на тропинку, ведущую к монастырю.

– Успокойся, сын мой, – сказал старик. – Дети не обязательно наследуют слабости отцов.

Марисса разыскала Брейса, как только он вернулся в монастырь.

– Что же нам делать?

Его лицо выражало решимость.

– Через час мы отправляемся в путь.

– Но надвигается вьюга, – заметила Марисса. – Не разумнее ли…

– Через час, ты поняла, Марисса? – бросил Брейс. – Я не намерен терять так много времени на поиски Фирокса. Он заплатит за все, что сделал с моим отцом!

– Но мы даже не знаем, где его искать, – возразила она. – А брести по горам в буран – сущее безумие!

Он метнул на нее гневный взгляд.

– Да, может наступить и безумие, но я не намерен терять ни секунды, ибо должен отомстить за отца.

Марисса схватила его за руку.

– Брейс, Фирокса необходимо найти и отомстить ему, но ты не можешь рисковать нашими жизнями, пускаясь сейчас в горы. В такую погоду нельзя рассчитывать на глайдеры. Если они выйдут из строя, что с нами будет? Подумай об этом!

– Морана лежит по ту сторону горного хребта. По словам аббата, на полпути через горы есть маленькая избушка для путешественников, и монахи постоянно пополняют ее припасами. Если нам придется плохо, мы переждем буран там. Так или иначе, я намерен как можно скорее добраться до Мораки, ибо уверен, что Фирокс направляется туда. Кроме того, – добавил он, – именно там находятся озера, которые могут уничтожить кристалл.

– Какие озера? На Мораке тысячи озер! Твой отец назвал одно из них?

– Почему-то я уверен, что мы сможем установить это, добравшись до Мораки. Ну так что, ты отправляешься со мной или нет?

Марисса поняла, что уговаривать его бесполезно – он не принимал доводов разума. Ей оставалось только пуститься в путь, несмотря на приближающийся буран. Сейчас Брейс более всего нуждался в ее помощи.

– Хорошо, Брейс, – вздохнув, сказала девушка, – я иду с тобой.

– А как поступишь ты? – спросила она Родака. Симианин ответил ей жестами:

«Вы замерзнете в этих горах куда быстрее, чем я».

– Уверена, тебе это доставит удовольствие, – пробормотала Марисса.

Родак пожал плечами.

Пополнив свои припасы, они пустились в дорогу час спустя. Когда глайдер поднялся, ветер заметно посвежел. Его порывы бросали легкую машину из стороны в сторону, и полет их стал чрезвычайно рискованным. Множество раз они были на волосок от гибели, ибо ветер бросал глайдер на скалы. Но они поднимались все выше и выше.

Мариссе очень хотелось утешить и приободрить Брейса, но она понимала, что говорить с ним бесполезно. Его глаза были прищурены, губы сжаты. Девушка еще никогда не видела Брейса в таком состоянии, такого холодного и отчужденного. И это пугало ее больше всего.

Снегопад усилился, ветер крепчал, поднималась вьюга. Видимость резко упала. Но Брейс упрямо вел глайдер, пока покрытая снегом каменная стена не преградила им путь.