Текст книги "Пепел на ветру"

Глава 16

В сентябре весь город пришел в радостное возбуждение из-за поражения северян при Чикамоге, а в октябре горожане обрели новую надежду, узнав, что генерал Ли, двигаясь на север, пересек реку Рапидан. Но наступил ноябрь, и армия Ли вернулась на те же зимние квартиры, где размещалась месяц назад, а затем Грант обратил армию Брэгга в бегство к югу от Чаттануги, в то время как Лонгстрит не сумел прорвать оборону северян у Ноксвилла. После этого Новый Орлеан окончательно расстался с мечтой о скором воссоединении с остальным Югом.

Рождество и начало нового года горожане провели в унынии. В феврале Шерман углубился в долину Миссисипи, а на востоке войска по-прежнему бездействовали. Фрегат янки «Хусатоник» был потоплен подводной лодкой «Ханли», однако новости о победах конфедератов померкли, когда янки назначили губернатором Луизианы некоего Дж. Майкла Хана, ярого противника южан.

В начале марта поднялись ветра – словно для того, чтобы просушить землю под сапогами марширующих солдат. Пятое число месяца выдалось ветреным и прохладным, но именно эта суббота была выбрана днем инаугурации нового губернатора. Церемония состоялась на площади Лафайетта, и последующее празднество удивило горожан своим размахом. Северянами был собран громадный мужской хор, исполнивший религиозные песнопения. Ему аккомпанировали военные оркестры, сотни пушек стреляли одновременно. Во всех церквах звонили в колокола, из-за чего над городом стоял оглушительный шум.

Рано утром Элайна спустилась в кухню и присела у очага, ожидая, пока Дульси приготовит лепешки. Яркое пламя лизало бок закопченного чайника, в котором бурлила вода.

– Похоже, он опять проспал, – заметила Элайна.

Дульси поставила тарелку на стол и, оглянувшись, сообщила вполголоса:

– Мистеру Коулу сегодня опять работать допоздна, а мисс Роберта никак не может понять, что он устает. Янки празднуют назначение этого предателя губернатором, и мисс Роберта пожелала, чтобы мистер Коул сопровождал ее на бал к генералу Бэнксу. А еще она готовится к переезду в Вашингтон, потому что вбила себе в голову, будто для нее будет лучше стать янки. Вчера Джедедайя возил ее к миссис Бэнкс – похоже, ей никак не дают покоя какие-то манеры генеральши.

Смазывая лепешки растопленным маслом, Элайна презрительно фыркнула. Дульси, подбоченившись, наблюдала за ней.

– Сдается мне, так едят лепешки только янки! Ты что, тоже решила стать одной из них?

– Дульси! – послышался из-за стены голос капитана.

– Мистер Коул?

– Попроси Джедедайю принести горячей воды – мне надо долить ванну.

– Джедедайи нет дома, мистер Коул, он повез миссис Картер к врачу.

– А Эл? Мне показалось, я слышал его голос. Дульси настороженно взглянула на Элайну, та выпрямилась на стуле и затихла.

– Да, сэр, – осторожно ответила негритянка. – Мистер Эл сидит здесь.

– Ну так пусть он принесет воду, а то моя остыла и я тут скоро совсем замерзну.

От этого предложения Элайна пришла в ужас. Собравшись с духом, она громко произнесла:

– Если вам нужна вода – придите сюда и возьмите, а мне и без того весь день ведра таскать.

– Эл! – В голосе Коула послышалось раздражение. – Неси сюда воду, и немедленно!

Элайна сжала в кулаке вилку.

– Как бы не так, синебрюхий!

– Говорю тебе, иди сюда! – Судя по всему, Коул разозлился не на шутку. – Иначе я спущу с тебя шкуру!

– А вы сперва попробуйте поймать меня.

– И поймаю, – пригрозил Коул. – А тогда уж непременно покажу, что значит мыться по-настоящему!

Поняв, что это не пустые слова, Элайна замолчала. Ей ужасно не хотелось идти к капитану, но и допускать расправу над собой она вовсе не собиралась.

– Эл! – Терпение капитана явно иссякало.

– Ладно, ладно, сейчас. – Элайна направилась к очагу и, быстро дотронувшись до чайника, удовлетворенно улыбнулась. Впредь янки и в голову не придет просить ее об услугах! Она перелила воду в ведро и, высунув кончик языка, с трудом потащила его через кухню.

– Эл!

– Уже иду! – отозвалась она. – Даже, можно сказать, бегу.

Наконец она распахнула дверь в комнату, где стояла ванна.

– Вот ваша вода.

Прежде чем Коул успел повернуться, Элайна плеснула воду из ведра ему на спину. От неожиданности капитан закашлялся, а потом раздался хриплый рев – горячая вода обожгла ему кожу. Девушка выронила ведро и, увидев, что капитан схватился за край ванны, пытаясь выбраться из нее, бросилась наутек, а пострадавший, обмотав вокруг талии большое полотенце, помчался за ней, оставляя на полу мокрые следы. Спасаясь от разъяренного янки, Элайна спряталась за спину Дульси.

– Ах, негодяй! Ну погоди, я тебе сейчас всыплю! – вопил Коул.

– Может, хоть объясните, в чем дело, сэр? – невинным тоном осведомилась Элайна. – Или вода была слишком холодной?

– Безмозглый болван! – Коул с трудом сдерживался. – Тебе давно пора узнать, что такое горячая ванна!

Улучив момент, Элайна быстро перебежала за большой кухонный стол.

– Даже если мы теперь считаемся родственниками, – с независимым видом сообщила она, смахнув ладонью со стола остатки муки, – это еще не значит, что вы имеете право так кричать.

– Ну, сейчас ты у меня попляшешь! – Капитан изготовился к прыжку, но ему тут же пришлось пригнуться, так как Элайна запустила в него один из своих башмаков. Следом полетел и второй башмак, угодивший Коулу в ногу. Пока он, чертыхаясь, прыгал на одной ноге, девушка, хохоча, бегала вокруг стола.

– Что здесь происходит? – послышался недовольный голос, и в кухне мгновенно воцарилась тишина.

На пороге стояла Роберта.

– Этот негодяй снова чуть не ошпарил меня! – процедил Коул сквозь зубы. – Ну, только попадись мне – я засуну горящую головешку тебе за шиворот, чтобы ты, наконец, понял, как это приятно.

– Коул, прекрати! – воскликнула Роберта, а Элайна. схватив башмаки, выбежала в заднюю дверь.

Чтобы не допустить продолжения погони, Роберта забежала вперед и развела руки, преграждая мужу путь.

– Нам надо поговорить, – строгим тоном проговорила она. – Наверху, если ты не против.

– Я намерен сначала закончить мытье.

– И поэтому расхаживаешь нагишом, когда в доме полно женщин, – съязвила Роберта.

Придерживая полотенце на талии, Коул обернулся и коротко поклонился чернокожей служанке.

– Прошу прощения… Жажда мести заставила меня забыть о приличиях.

Дульси захихикала:

– Надо бы вам извиниться и перед Элом, мистер.

– Коул! – Роберта бросила предостерегающий взгляд на мужа. – Держись подальше от мальчишки!

Латимер усмехнулся:

– Вряд ли это удастся, дорогая. Поскольку я нашел для него место в госпитале, нам так или иначе придется видеться, а для увольнения нужна веская причина. И потом, ты же знаешь, как я предан своей работе…

– Довольно! – прошипела Роберта. – Сегодня ты мог бы сопровождать меня, но ты предпочел свой паршивый госпиталь!

Капитан промолчал – в последнее время только в госпитале он отдыхал от вечных капризов жены.

– Ты не можешь это отрицать! – не унималась Роберта, радуясь тому, что Дульси покинула кухню, оставив их вдвоем.

Коул покачал головой:

– Может, хватит? Не далее как вчера вечером я попросил майора Уоррингтона подежурить за меня, чтобы мы могли побыть вдвоем.

– А разве это было плохо?

– Если помнишь, любимая, – капитан особо подчеркнул последнее слово, – позавчера мы ходили в театр, а потом – к Антуану. Я спал всего три часа и очень устал!

– Каждый раз, когда я куда-нибудь собираюсь, ты заявляешь, что устал! – Роберта выглядела оскорбленной до глубины души. – Зато тебе хватает сил гоняться за этим мальчишкой по кухне!

– Не мели чепухи!

– Это не чепуха! Просто для меня ты никогда не находишь времени, а для него – с удовольствием.

– В конце концов, тебе не о чем беспокоиться, – ехидно отозвался Коул. – В Вашингтон с нами он не поедет.

Роберта тряхнула темной копной волос.

– Разумеется, ты предпочел бы остаться здесь, вместо того чтобы стать личным врачом мистера Линкольна!

Коул устало вздохнул:

– Пойми, Роберта, в окружение президента я вряд ли попаду – его лечат врачи в чине не ниже полковника. К твоему сведению, в Вашингтоне есть большой госпиталь, куда генерал Грант регулярно поставляет раненых. Ты добьешься только того, что у меня прибавится работы.

– И все равно это продвижение по службе. Если бы не я, тебе бы не видать этого шанса как своих ушей! Ты наверняка станешь главным врачом, мы поселимся в Вашингтоне и будем принимать у себя самых важных персон – конечно, когда северяне победят.

– Хотел бы я, чтобы Грант был так же уверен в победе. – Латимер криво усмехнулся и пристально взглянул на Роберту. Похоже, в своих планах она зашла слишком далеко. – Кстати, после войны я намерен вернуться домой и заняться частной практикой.

– Зачем? Чтобы тебя зарезали индейцы? Я слышала, сколько этих дикарей бродит по лесам! Нет, туда я никогда не поеду, даже и не проси!

Коул помолчал, а затем, повернувшись, прошел в комнату, где стояла ванна. Сбросив полотенце, он погрузился в воду.

Опомнившись, Роберта последовала за ним.

– Нет уж, так легко ты от меня не отделаешься, Коул Латимер! – Она приблизилась к нему почти вплотную. – Мы еще не закончили разговор. Я непременно хочу попасть на бал!

Капитан раздраженно взмахнул рукой:

– Ну так поезжай! Меня ждет работа.

– И тебя нисколько не волнует, что меня будет сопровождать другой мужчина? – вспылила Роберта. – Ты просто бесчувственный эгоист!

Коул холодно взглянул на нее.

– В твоих жилах лед, а не кровь!

– Неужели, дорогая? А, по-моему, в постели на ледышку больше похожа ты.

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась Роберта.

– Если хочешь знать правду, единственный раз ты доставила мне наслаждение лишь в ту ночь, когда Эл выудил меня из реки.

Мгновение Роберта с ненавистью смотрела на мужа и вдруг, вскинув руку, изо всех сил ударила его по щеке.

– Да как ты смеешь! – в ярости завизжала она. – Ты оскорбил меня только потому, что я не веду себя как какая-нибудь потаскушка, готовая лечь с тобой в постель за нищенскую плату! Я леди, Коул Латимер, не забывай об этом, а леди не пристало наслаждаться постыдными ласками!

Коул приложил ладонь к покрасневшей щеке.

– Странно… Помню, я дал тебе за услугу медальон. – Он с недоумением уставился на пышную грудь жены. – Где же женщина, которую я держал в объятиях в ту ночь? Мне все больше кажется, что она куда-то скрылась после того, как мы произнесли клятву.

Роберта величественно выпрямилась, повернулась и вышла, напоследок громко хлопнув дверью, а Коул, вытянувшись в ванне, с раздражением слушал, как ее каблучки выстукивают быструю дробь по каменному полу кухни. Он не мог не признаться себе, что эта женщина превратила его жизнь в ад.

От мыла, купленного Робертой, исходил аромат, показавшийся Коулу странно знакомым: ему вспомнились манящие губы, нежный смех вперемешку с ласковыми словами…

«В том-то и дело, капитан. Вы не заплатили».

Коул приподнялся в ванне столь стремительно, что часть воды выплеснулась на пол. Тот же голос! Должно быть, он сходит с ума! Лица молодой вдовы он тогда не разглядел, но почему-то его не покидала мысль, что именно ее он сжимал в объятиях!

Вернувшись домой от миссис Хоторн, Элайна застала Дульси в дурном настроении.

– Твоя кузина собирается на бал с каким-то полковником-янки, ничего не сказав ни мистеру Латимеру, ни отцу с матерью. Что будет, если Роберта вернется домой позже мужа? – Дульси скорбно покачала головой. – Весь день я как проклятая вожусь на кухне, а мне еще надо убрать в комнате мисс Роберты!

Поздно вечером, видя, что Дульси изнемогает от усталости, Элайна велела ей ложиться спать, пообещав, что сама приведет в порядок спальню Роберты. Открыв дверь в комнату кузины, она остановилась, изумленно глядя на ворох разбросанных платьев, туфель и нижних юбок. Постель стояла неприбранной, лишь вещи Коула были аккуратно сложены в комоде.

Как ни мечтала Элайна поскорее лечь спать, все же она не могла не сдержать данного Дульси слова.

В окно тихо застучали дождевые капли, предвестники скорой грозы. Сверкнула молния, зарокотал гром. От неожиданности Элайна вздрогнула, а затем, вздохнув, принялась аккуратно складывать шелковые чулки, убирать роскошные платья, не забывая при этом время от времени поглядывать на себя в зеркало. Рядом с дорогими нарядами ее поношенная одежда выглядела особенно убого. Ей вдруг вспомнилось, что до сих пор она так и не поговорила с капитаном о деньгах на покупку Брайер-Хилла – ей никак не удавалось придумать логичное объяснение, зачем Элу понадобилась такая огромная сумма.

Подняв с пола кружевной халат Роберты, Элайна вспомнила о своем халате – ветхом, с единственной кружевной оборкой, которую в памятную ночь оторвал Коул. Она молча продолжала свою работу, с наслаждением прикасаясь к скользкому шелку и нежному бархату.

Вспышка молнии рассекла ночное небо, и тут же хлынул ливень. Часы на стене пробили полночь. Элайна на мгновение застыла: она и не подозревала, что уже так поздно. К счастью, осталось сложить всего несколько вещей, заправить постель, и после этого она могла с чистой совестью идти спать. Неожиданно странный звук, раздавшийся за стеной, заставил ее прислушаться. Что это – шаги в коридоре или отдаленный раскат грома? Как бы там ни было, ей следовало поспешить – она вовсе не хотела встречаться ни с Коулом, ни с Робертой.

Закрыв дверцу шкафа, девушка снова прислушалась и на этот раз отчетливо различила скрип половиц – кто-то босиком шел по коридору. Стараясь успокоить судорожно бьющееся сердце, она поспешно подошла к лампе и задула ее. В комнате воцарилась кромешная тьма. Элайна стояла посреди спальни, не зная, как поступить: проскользнуть мимо Коула в коридор она не могла – тогда он наверняка попробовал бы остановить ее. Спрятаться? Но где – под кроватью? Боже упаси! Элайна вовсе не желала всю ночь быть свидетельницей супружеских утех.

Войдя в комнату, Коул заметил белое пятно, скользнувшее за ширму.

– Ты еще не спишь? – полагая, что обращается к Роберте, осведомился он, затем стащил мокрый китель и повесил его на спинку стула.

Выглянув из-за ширмы, Элайна увидела, как капитан, расстегивая на ходу рубашку, направляется к лампе. Видимо, сразу не найдя ее, он выругался, достал сигару и спичку, прикурил и поднял вверх мерцающий красный огонек. Элайна затаила дыхание.

– Куда запропастилась эта проклятая лампа? – недовольно проворчал Коул.

Подойдя к окну, он раздвинул шторы и с треском открыл раму. Запах дождя смешался с ароматным дымом. Капитан стоял, глядя в темноту грозовой ночи, и не спеша затягивался сигарой. Наконец он расстегнул брюки и задумчиво взглянул в сторону ширмы.

– Роберта, тебе нездоровится?

Поняв, что ее сейчас разоблачат, Элайна затаила дыхание. Бросив сигару в камин, Коул подошел к ширме и начал складывать ее, как вдруг ширма повалилась вперед – кто-то толкнул ее с другой стороны, и мимо него пронеслась бледная тень. Он сердито оттолкнул ширму и ухватился рукой за тонкую ткань. Послышался треск, затем испуганный возглас.

– Черт побери, Роберта, что на тебя нашло? – Не обращая внимания на сопротивление, он грубо притянул Элайну к себе, но ей все же удалось вырваться.

Она упала на кровать и стремительно перекатилась по ней. Капитан попытался ее остановить, но сумел схватиться только за край ночной рубашки. От сильного рывка ткань разорвалась, и глазам Коула предстало нежное тело девушки.

Очутившись на противоположной стороне кровати, Элайна быстро вскочила и кинулась к двери, но Коул успел поймать ее. Внезапное соприкосновение тел стало потрясением для обоих. Прижатая к широкой мускулистой груди, Элайна невольно вскрикнула, но уже этого оказалось достаточно, чтобы Коул понял: перед ним не Роберта! Женщина, которую он держал в руках, была слишком миниатюрной. Он осторожно дотронулся до ее головы и сразу все вспомнил. Эти короткие волосы, эта хрупкая фигура! Но разве такое возможно? Он не мог поверить самому себе.

– Что за черт! – хрипло прошептал Коул. – Кто же ты на самом деле?

Ослепительная вспышка молнии озарила небо, и в этот момент незнакомка подняла голову.

– Боже милостивый! – ахнул Коул и тут же заметил блеск золотого медальона на груди. – Эл!

– Нет, Элайна, – прошептала она.

– Так это ты была здесь той ночью!

Девушка попыталась высвободиться, но капитан крепко держал ее за запястья. Тогда она снова начала вырываться, пытаясь обрести свободу.

– Да успокойся же, наконец! – прикрикнул Коул, крепче сжимая ее руки, но Элайна не желала сдаваться, даже несмотря на сильную боль, и ему пришлось сменить тактику: он привлек ее ближе и обнял, не давая вырваться. В испуге Элайна широко раскрыла глаза.

– Нет! – вскрикнула она, уже начиная догадываться о его намерениях. В доме не было никого, кто бы смог помешать Коулу снова овладеть ею. – Пустите меня!

– Сначала успокойся, – приказал Коул. Постепенно Элайна затихла, и капитан разжал руки, но едва он сделал это, как его пленница снова рванулась прочь. Коул нагнал ее уже у двери: ему не терпелось получить ответы на свои вопросы.

Обезумев от страха, Элайна отбивалась как могла: ночь, когда ей пришлось отдать Коулу свою девственность, была еще слишком свежа в памяти. Больше она не станет жертвой его страсти! Обнаженная девушка была слишком уязвима и потому стремилась как можно скорее спрятаться в своей спальне.

– Постой, не бойся, я просто хочу поговорить. – Он навалился на нее всем телом, остро ощущая ее тепло и нежность сосков, которые, казалось, вот-вот прожгут ему грудь. Это сразу привело его в возбуждение, усиливавшееся по мере того, как отбивалась Элайна. Лоб Коула покрылся испариной, ему все труднее становилось сдерживать себя.

– О нет! – раздался отчаянный вопль.

Их животы соприкоснулись. С трудом отстранившись, Коул потащил Элайну за собой в сторону постели и набросил на нее остатки ночной рубашки.

– Оденься!

Девушка поспешно подчинилась. Она не могла сдержать дрожь – рубашка казалась ей слишком ненадежной защитой.

– Не вздумай сбежать, – предупредил капитан. – Ты обязана выслушать меня, и если удерешь, я переверну вверх дном весь дом.

– Ничем я вам не обязана, – огрызнулась Элайна, но Коул уже не слушал ее.

Поставив ширму на место, он разыскал лампу и вернулся к постели.

– Я намерен, наконец, понять, что, черт возьми, здесь происходит.

Он поднес к фитилю зажженную спичку и надел абажур, а потом, придвинув лампу ближе к Элайне, стал вглядываться в ее лицо.

– Так я и знал! Проклятие!

Темно-рыжие волосы обрамляли светлый овал лица, мягкие губы чувственно изгибались, огромные серые глаза казались темнее в бахроме густых черных ресниц. Сомнений не было – те же черты, что и у Эла.

Коул задумчиво усмехнулся:

– Теперь я понимаю, что мне следовало в первый же день умыть тебя.

– Болван! Идиот! – выпалила Элайна.

Пропустив оскорбления мимо ушей, Коул продолжал внимательно разглядывать ее лицо.

– Сколько тебе лет?

Элайна вспыхнула:

– Семнадцать…

Коул вздохнул с облегчением.

– Я боялся, что ты гораздо моложе. – Внезапно его осенило: – Элайна? Вероятно, Элайна Макгарен? Это ты и есть?

– Ну да! – Она потерла запястье. – Шпионка и убийца, враг Севера и Юга! Ну и что теперь? Две тысячи долларов за мою голову? Интересно, как вы ими распорядитесь?

– Послушай, детка, если ты была со мной, то никак не могла…

– Вы слишком наивны, – презрительно процедила Элайна. – Скажите, капитан Латимер, кто теперь защитит меня? Я передала донесение командиру южан и была объявлена шпионкой – вот почему мне пришлось бежать из дома и стать мальчишкой! Неужели вы погубите репутацию Роберты, чтобы спасти мою? А может, вы отправите все семейство Крэгхью в тюрьму за укрывательство беглянки или заявите, что перепутали одну женщину с другой, откажетесь от брачных обязательств и все уладите мирным путем? Вряд ли. Итак, отправляйтесь к своей обожаемой жене и оставьте меня в покое!

Девушка всхлипнула, глаза ее наполнились слезами. Собрав последние силы, она бросилась было к двери и вдруг вскрикнула от ужаса – Роберта, одетая в бальное платье, неподвижно стояла на пороге: ее губы дрожали, казалось, она безуспешно пытается что-то сказать.

Наконец Роберте удалось раскрыть рот.

– Стоило мне только отвернуться, – завопила она с яростью, – как вы уже затеяли ваши грязные игры!

Коул резко обернулся, взгляд его не предвещал ничего хорошего.

– Замолчи сейчас же!

Роберта мгновенно сменила тон и жалобно заскулила:

– Как ты мог? Развлекаться у меня за спиной с этой потаскушкой! Или ты теперь готов затащить в постель любую девчонку? Шлюха! – неожиданно выкрикнула она, и в следующий миг в ушах кузины зазвенело от резкой пощечины.

Но Элайна отнюдь не была так изнежена, как полагал Коул, и к тому же слишком долго перенимала повадки мальчишки – ее кулак без промедления нанес Роберте такой удар в челюсть, что та зашаталась и рухнула в кресло, сразу утратив всякое желание продолжать драку с разъяренной соперницей.

Коул торопливо шагнул к умывальнику, смочил полотенце и попытался в первую очередь помочь Элайне, державшейся за щеку с ничуть не менее страдальческим выражением, чем Роберта за свою челюсть. Однако девушка решительно уклонилась.

– Не трогайте меня! – предостерегающе прошипела она. – Хватит и того, что вы уже натворили! – Запахнув рубашку на груди, Элайна повернулась и бросилась прочь из комнаты.

Сокрушенно разведя руками, Коул оглянулся на Роберту и убедился, что его беспокойство напрасно: его супруга уже стояла у зеркала, озабоченно разглядывая ярко-красное пятно на скуле.

– О! – простонала она. – Зачем я только вышла замуж! И что мне теперь делать? Она изуродовала меня! – Ее глаза зловеще сузились. – Ну, эта тварь у меня еще пожалеет!

– Поскольку здесь есть свидетели, дорогая, – сухо возразил Коул, – я посоветовал бы тебе забыть о мести.

Роберта надменно встряхнула головой:

– Лайни всегда завидовала моей красоте и, уж конечно, не упустит случая, чтобы навредить мне. Если эта тварь думает, что все кончено, она…

Коул с треском захлопнул окно, видимо, пытаясь хоть так дать выход своей досаде.

– Поскольку она была девственницей, а ты – нет, – он криво усмехнулся, – я предлагаю тебе выбирать слова, иначе смотри, как бы не навредить самой себе.

Роберта встревожилась:

– О чем ты, дорогой? Что такое наговорила тебе Лайни? Послушай, ей нельзя верить. Она предала даже несчастных, беспомощных пленников…

Коул поднял на жену предостерегающий взгляд, и та мгновенно осеклась. Продолжая хмуриться, он покопался в шкафу, нашел брюки и быстро натянул их.

– Ничего она мне не говорила, Роберта. К тому же тебе, дорогая, лучше, чем кому-либо, известно, что Элайна непричастна к побегу.

Достав из комода плотную шерстяную рубашку, он также надел ее, в то время как Роберта продолжала всматриваться в его лицо.

– Почем мне знать… – наконец осторожно произнесла она.

Коул принялся сосредоточенно застегивать пуговицы.

– Разве это так трудно понять? Ведь именно с Элайной я занимался любовью в ту ночь – следовательно, дорогая, ты просто сыграла со мной грязную шутку.

– Это ложь! – Роберта старалась придумать оправдание поубедительнее. – Проклятая замарашка обманула тебя! Ты был слишком пьян, чтобы помнить, но…

Коул бросил на пол сапоги с таким грохотом, что Роберта вздрогнула.

– Заблуждаешься, красавица! Да, тогда я был пьян, но зато теперь вспомнил все. – Усевшись, он начал обуваться. – Меня с самого начала озадачило то, что ты совсем не похожа на девушку, которую я держал тогда в объятиях, однако до сегодняшней ночи я был почти уверен, что в доме нет других молодых женщин. По крайней мере теперь мне известна вся правда.

Роберта с досадой поморщилась: скрывать обман больше не имело смысла. Самым страшным для нее было то, что Коул теперь мог отвергнуть ее, а без его денег ей вновь придется влачить жалкое, полунищенское существование, да и в Вашингтоне она так и не побывает. Как же будут смеяться над ней все эти вдовы, над которыми она прежде сама потешалась!

– Дорогой, я сделала это только потому, что безумно влюблена в тебя! – Она умоляюще сложила руки. – Ты даже не представляешь, как я тебя люблю! – Роберта, беспомощно улыбнувшись, приблизилась к мужу. – Я была вне себя, когда узнала, что ты и Лайни… – Она взяла его руку и приложила к своей груди. – Разве я не красивее ее, не женственнее?

Коул смерил ее холодным взглядом:

– Эта хрупкая девушка, несмотря на ее мальчишеские замашки, способна преподать урок искусства быть женщиной целому публичному дому. – Он бесстрастно усмехнулся. – По крайней мере она не боится, что мужчина может испортить ей прическу.

Негодующе вскрикнув, Роберта замахнулась, намереваясь ударить мужа по щеке, однако Коул даже не отстранился. Вспомнив о недавних событиях, Роберта сдержала свой порыв и решила испробовать иную тактику:

– Должно быть, она и вправду оказалась пылкой любовницей, если ты так хорошо запомнил ее. Наверняка она исправно выполняла свои обязанности…

– Обязанности! – Капитан коротко рассмеялся. – Черт, как верно сказано! Для тебя любовь – это обязанность…

Роберта чопорно поджала губы.

– Надеюсь, ты не думаешь, что настоящей леди должны нравиться грязные ласки?

– Если леди не пристало испытывать наслаждение в момент супружеского соития, тогда к черту вас всех! – рявкнул Коул. – Какой бы ни была Элайна, именно благодаря ей ты вышла замуж.

– О чем это ты говоришь? – ахнула Роберта, хватая его за рукав. – Я еще должна ее благодарить…

Коул обернулся и подступил к ней вплотную, и Роберте пришлось пятиться до тех пор, пока за ее спиной не оказалось кресло. Не заботясь о чистоте обивки, Коул поставил обутую в сапог ногу прямо на сиденье и нагнулся, в упор глядя на жену.

– С твоей кузиной я испытал наслаждение, и какими бы ни были причины твоего поступка, ты должна благодарить Элайну за такой успех.

Роберта заскрипела зубами.

– Насколько я помню, папочка не дал тебе тогда и рта раскрыть.

– Дело вовсе не в этом. Я не только врач, но и солдат. Неужели ты считаешь, что угрозы старика напугали меня? Если бы не воспоминания о блаженных мгновениях с Элайной, я сумел бы избежать брачных уз, и тебе не стоит сомневаться в этом.

Роберта в отчаянии стиснула руки, в то время как Коул продолжал укладывать вещи. Молчание затянулось на целую вечность, и наконец Роберта не вытерпела. Дрогнувшим голосом она спросила:

– Ты покидаешь меня?

– Не беспокойся, дорогая, я сам совершил ошибку и теперь должен расплачиваться за нее до конца.

– Куда же ты собираешься?

– Генерал Бэнкс отправляется к Ред-Ривер. Еще несколько минут назад я не знал, стану добровольцем или нет, но теперь поводов для сомнений больше не осталось.

– Кампания может затянуться на несколько месяцев! Что же тогда делать мне?

Коул холодно взглянул на жену:

– Уверен, ты найдешь, как развлечься в мое отсутствие – вряд ли оно помешает тебе весело проводить время.

– Но, дорогой, – жалобно протянула Роберта, провожая его до двери, – а если с тобой что-нибудь случится? Прежде чем уезжать, следовало бы кое о чем позаботиться…

– Если ты имеешь в виду финансовые вопросы, то у меня нет ни малейшего намерения завещать тебе свое состояние. О тебе есть кому позаботиться, а если у меня появится наследник, все достанется ему. Разумеется, ты будешь получать ежемесячное содержание. – Коул усмехнулся. – Остальные деньги будут предназначены для благотворительных нужд, поскольку больше у меня нет родных.

– Но я твоя жена!

– Только формально. Коляску я оставлю у госпиталя. Когда станет известно, что мы выступили в поход, пришли за ней Джедедайю. – Коул быстро вышел и стал спускаться по лестнице. Роберта поспешила за ним. – Кстати, когда война закончится, будь готова переселиться в Миннесоту.

Лицо Роберты вытянулось.

– В Миннесоту? В этот забытый Богом край? Как ты можешь просить об этом аристократку!

– Я и не прошу – это на случай, если ты захочешь сопровождать меня. Но, так или иначе, я уже принял решение и не изменю его.