Текст книги "Тайна заводного воробья"

В окне верхнего этажа универмага горел свет – маленький жёлтый квадратик в серой пелене сумерек. Ему сразу вспомнилась та кошмарная ночь, как он смотрел сквозь мутное окно на часовщика и карманные часы, которые тот держал в руках, – часы, похожие на мерцающую золотую звезду. Старик сидел неподвижно, склонившись над рабочим столом, а его длинные пальцы осторожно перебирали мелкие детали. Что-то в нём напомнило о дедушке. Вероятно, часовщик тоже приходился кому-то дедушкой? Тогда он понял, что не сможет выполнить задание. Не сможет. А значит, надо бежать.

Он постарался забыть об этой ночи и вытер капли дождя со лба. Лучше выкинуть всё это из головы. Рассуждать здраво, сосредоточиться только на том, что происходит здесь и сейчас.

Он наблюдал за входом на конный двор с самого закрытия универмага. Ещё немного, и ему удастся устроиться в тёплом, тихом углу, где его не найдёт и не поколотит никакой сторож. Правда, после того как он перестал быть подручным Барона, спалось ему плохо. Рана от кинжала Джема всё ещё ныла, и боль не давала покоя. А если и удавалось задремать, то мучили кошмары. Его собственные руки предательски трясутся, сжимая рукоять ножа; беззащитный часовщик за окном изучает механизмы; Джем криво усмехается; загадочный силуэт Барона блуждает в тенях, словно безликий монстр из детской страшилки.

«Знаешь, почему его зовут Бароном? – спросил однажды Джем. – Потому что в преступлениях он лучший. И никто не может до него добраться».

Ходили слухи, будто Барон – всего лишь выдумка, родившаяся в городских трущобах, но он-то понимал, что это не так. Подручные Барона существовали на самом деле. И то, что они творили, происходило на самом деле.

В универмаге почти никого не осталось. Крупный господин с чёрными усами давно вышел, взгромоздился на велосипед и укатил в ночь, с трудом крутя педали. За ним последовало ещё несколько человек, только один худой парнишка остался стоять у двери и курить сигарету. Хотелось бы, чтобы он тоже смылся. Что-то в нём вызывало сильное недоверие: изгиб губ, блеск в глазах, возможно, то, как юноша издевался над той девочкой, которая подала ему шиллинг. Он вздохнул с облегчением, когда юная леди пробежала мимо этого неприятного типа и умчалась прочь.

Шиллинг – кто бы мог подумать! Он в очередной раз нащупал эту согревающую душу монету в кармане. Бывало, ему давали пенни или два, но всерьёз попрошайничеством он не занимался. Конечно, старики и дети часто подают милостыню, но кто бы дал фартинг такому, как он? А эта девочка взяла и дала – целый шиллинг, вот так просто.

Вдруг до него донёсся странный шум, и он навострил уши. Из двери опять кто-то вышел: некий господин с поднятым воротником и в кепке, низко надвинутой на глаза. Худой юноша удивлённо отшатнулся, а затем на его лице отразился интерес, он раскрыл рот, намереваясь заговорить.

Всё произошло в мгновение ока. В полумраке сверкнул металл и раздался резкий звук, похожий на маленький взрыв. Он вжался в свой тёмный угол. На его глазах тот самый неприятный тип рухнул лицом вниз, скорчившись в неестественной позе. Убийца плавно развернулся и неслышно растворился в темноте.

Двор конюшни опустел, если не считать юноши, который распростёрся на земле. Под ним растекалась густая лужа крови. Его застрелили.

Возле тела валялся смятый листок бумаги. Он инстинктивно его подобрал и спрятал в тот карман, где лежал шиллинг. Тишину ночи разрезал свист: полиция или сторожа? Кто бы это ни был, дожидаться их здесь нельзя. Надо отсюда убираться.

Он прислонился к стене, слился с темнотой, стал невидим для окружающих. Уж это у него выходило прекрасно. Тихий и ловкий, как лис, он унёсся прочь по переулку. В очередной раз ему приходится бежать!

Часть вторая. Городской шик

Элегантная соломенная шляпка с широкими полями, бархатом на тулье и искусственными фиалками – прекрасный весенний аксессуар. Она придаст нотку изящества самому скромному наряду и идеально подойдёт для любого досуга – от чаепития до прогулки по магазинам…

Глава шестая

В Лондоне наступило утро вторника. Трубы выплёвывали дым, лодки скользили по реке, церковные колокола отбивали начало нового дня.

Софи шла по набережной вдоль Темзы, и в лицо ей бил холодный свежий ветер. Он трепал юбки и ленты, и Софи приходилось придерживать шляпку, чтобы та не улетела. Над ней взмывали ввысь и снова опускались птицы. Река плескалась внизу и благодаря яркому утреннему свету мерцала и переливалась не хуже драгоценных камней из выставочной галереи.

Проснулась Софи рано, полная радостного предвкушения, и не сразу вспомнила из-за чего: сегодня универмаг Синклера впервые откроется для посетителей. Софи решила пойти на работу вдоль реки, а затем – через парк, где две няньки, убеждённые в пользе свежего утреннего воздуха, везли по тропинке огромные чёрные коляски с малышами, а лакей выгуливал перед завтраком до смешного крошечную декоративную собачку.

– Доброе утро, мисс, – вежливо сказал лакей и приподнял шляпу.

– Доброе утро, – ответила Софи и пошла дальше.

В парке ощущался сладковатый аромат дождя, из фонтанов била вода, крокусы и нарциссы на клумбах слегка покачивались на ветру. Сегодня Софи надела весеннюю шляпку и свою любимую блузку с перламутровыми пуговицами. Как ни странно, она с нетерпением ждала начала рабочего дня – точнее, возможности увидеться с Лил и Билли. От этой мысли по телу пробежала радостная дрожь. Ещё совсем недавно казалось, что счастливой она уже никогда не будет.

Погружённая в себя, Софи не прислушивалась к крикам мальчишек-газетчиков. Она думала о своём, позволяя людскому потоку нести её к магазину.

– Ограбление в «Синклере»! Кража в новом универмаге Лондона! Открытие было назначено на сегодня! Пропали бесценные сокровища! Обо всём этом читайте в свежем номере! Возьмите газету!

К половине девятого на ступеньках «Синклера» собралась огромная толпа. Неизвестно, чего ждали люди – открытия универмага или новостей об ограблении, но среди них было довольно много журналистов. Дети сновали между ними и заглядывали в окна. Мужчины курили трубки, чтобы скоротать время. Модно одетые леди стояли неподвижно, сцепив руки в перчатках. Многие читали утреннюю газету. Мальчишка, работающий на углу, неплохо подзаработал на этой сенсации и, выкрикивая заголовки статей, мысленно благодарил мистера Эдварда Синклера и грабителей, кем бы они ни были, и грезил о мясном пироге, который принесёт вечером на ужин.

Через какое-то время в толпе начали завязываться разговоры. Одни рассказывали, что мистер Синклер, по слухам, впал в бешенство и отменил грандиозное открытие. Другие предполагали, будто полиция запретила открывать магазин, пока проводится расследование. Третьи уверенно заявляли, что всё пройдет так, как и планировалось, и мистера Синклера не остановят какие-то жалкие воры. Поговаривали, что он собственной персоной явится сюда в девять часов и сделает официальное заявление. Толпа ждала его с нетерпением. Модные дамы обсуждали парижские новинки, пожилые джентльмены передавали по кругу пакетик мятных леденцов, застенчивый молодой человек спрашивал девушку с розами на шляпке, какую книгу она читает.

Стрелка медленно подползала к девяти часам, терпение подходило к концу, толпа разрасталась и тянулась к парадному входу. Раз или два кому-то показалось, будто за окном дрогнули шёлковые портьеры или мелькнула тень, но в универмаге до сих пор стояла тишина. Церковные колокола пробили девять, и толпа загудела от предвкушения, но ничего не произошло. Мистер Синклер и не думал выходить – судя по всему, магазин так и не откроется. Все уже потеряли надежду, как вдруг, словно по команде невидимого дирижёра, все портьеры разом поднялись, представляя всеобщему вниманию роскошные витрины небывалой красоты.

Восхищённые возгласы пронеслись по толпе, словно заряд электричества. Дети прижались носами к стёклам, разевая рты при виде многообразия сластей, солдатиков, раскрашенных в яркие цвета, плюшевых зверей из Ноева ковчега и кукол. Дамы подплыли к витринам со вздохами и ахами, разглядывая великолепные наряды, очаровательные шляпки и невероятно изящные туфельки. Вдруг двери парадного входа отворились, отвлекая любопытных от изучения витрин, и на ступеньки вышли ослепительные швейцары в сине-золотых костюмах.

На мгновение толпа замерла, переводя дыхание, а затем рванула внутрь. Каждый молодой журналист стремился первым добыть бесценную информацию об открытии универмага, чтобы написать сенсационную статью, и они топтались у входа, расталкивая друг друга локтями. Нетерпеливые покупатели протискивались сквозь толпу, и девушку с книгой и розами на шляпке чуть не раздавили. Осмелевший юный джентльмен, который до этого пытался завести с этой самой девушкой разговор, бросился к ней и вовремя подхватил под руку. Так они вместе и вошли внутрь и очутились в громадном мраморном вестибюле.

Первым делом их внимание привлёк сладкий запах рождественских леденцов. Затем на глаза попался величественный фонтан, где в воде цвета морской волны купались русалки из белого мрамора. Его звонкое журчание сливалось с тиканьем огромных позолоченных часов, стоявших у стены. Некоторые посетители задержались, чтобы полюбоваться на часы и фонтан. Другие уже спешили вверх по мраморной лестнице, а третьи стекались к ряду тёмно-синих дверей с узором из серебряных звёзд, что освещали волшебные лампы в форме полумесяцев. Лифтёры в сине-золотых костюмах кланялись и спрашивали: «Какой этаж, сэр?» или «Какой этаж, мадам?» Но большая часть толпы рассеялась по лабиринту коридоров и залов первого этажа.

Одна из арок вела в розовую комнату, где обворожительные продавщицы предлагали покупателям туалетную воду в симпатичных флакончиках. С потолка свисали разноцветные зонтики, похожие на экзотические южные цветы. По стенам висели зеркала, из-за чего помещение казалось бескрайним. В противоположной стороне располагался кондитерский отдел с фиолетовыми шёлковыми обоями. Воздух тут был напоён ароматом какао. Девушки в белых фартуках с оборками стояли за прилавками, а под стеклом высились горы рахат-лукума, припорошенные снегом из сахарной пудры, и шоколадки, украшенные засахаренными лепестками. Другая арка вела в залитый солнцем цветочный отдел, выполненный в бледно-зелёных весенних оттенках и наполненный радугой красок. Живые деревья тянулись пышными ветвями к застеклённой крыше, через которую проглядывало синее небо.

В магазине не было администраторов, и никто не торопил посетителей. Наоборот, им предоставлялась возможность подольше задержаться в любом отделе. По углам стояли уютные кресла, и покупатели могли в любой момент присесть отдохнуть. Ведь впереди ждало ещё столько нового! На лестничной площадке четвёртого этажа музыкант в белом жилете играл на рояле, и прелестная мелодия лилась вниз по ступенькам, окутывая толпу, стремящуюся к отделам мужской и женской одежды. Отдел фарфора на шестом этаже был декорирован сине-белыми росписями – казалось, что попадаешь не в торговый зал, а на расписанное фарфоровое блюдо с китайскими узорами. За стойкой, обитой бархатом с бахромой, сидел консьерж, похожий на фокусника, с красной розой в петлице. Поговаривали, что через него можно достать какие угодно билеты, хоть на шоу в Вест-Энде, хоть на пароход до Нью-Йорка. Повсюду улыбались и кланялись посыльные и швейцары, открывая двери для всех желающих.

Лишь одна дверь оставалась закрытой наглухо – та, что вела в выставочную галерею. На ней висела табличка с крупной надписью: «Закрыто для посетителей».

Однако людям было не до новостей об ограблении. Их очаровал универмаг «Синклер», они не могли сопротивляться соблазну засахаренного миндаля в аккуратном рожке, букетам жёлтых роз, нежным, как масло, лайковым перчаткам, благоуханию туалетной воды с ароматом колокольчиков. Стоило только утомиться от прогулок по одним отделам, как они открывали другие, и силы тут же возвращались.

В ресторане «Мраморный двор» на пятом этаже услужливые официанты рассаживали посетителей за столы с блестящими приборами из чистого серебра. Винтовая лестница увозила джентльменов в курительную, отделанную деревянными панелями, с кожаными креслами и воздухом, наполненным сигарным дымом. В дамской комнате отдыха подавали чай и пирожные на изящных бело-золотых подносах, а в комнате для прессы с печатными машинками и телефонами собирались журналисты.

Мисс Этвуд, личный секретарь мистера Синклера, заглянула туда и удивлённо вскинула брови. Она лучше всех понимала, насколько велики были амбиции мистера Синклера, но в то же время не ожидала настолько грандиозного успеха. Казалось, здесь собрались все журналисты Лондона. Один джентльмен что-то бодро кричал в телефонную трубку, двое других стучали по клавишам печатных машинок, а в углу, окружённый шумными репортёрами, курил сигару сам редактор газеты «Экспресс». Как глубоко ошибались злопыхатели, когда утверждали, будто ограбление повредит репутации магазина!

Мисс Этвуд поднялась на восьмой этаж. Там, вдали от шумной толпы и ярких торговых залов, располагались апартаменты владельца.

– Большой ажиотаж, сэр, – доложила она, а потом добавила, нервно теребя неизменный шёлковый шейный платок: – Больше, чем мы предполагали.

Мистер Синклер сидел за огромным письменным столом из красного дерева. Коротко кивнув, он вымолвил, не сводя глаз с утренней почты:

– Хорошо.

Мисс Этвуд думала, что знает мистера Синклера лучше многих, но даже её поразило его спокойствие. Позвольте, уж сегодня он мог проявить хоть немного чувств, например, разозлиться на похитителей драгоценностей, озаботиться состоянием несчастного мистера Джонса, волноваться из-за открытия универмага, радоваться сногсшибательному успеху первого дня! Но на лице его не отразилось ни тени эмоций.

С утра парикмахер сделал мистеру Синклеру массаж и растёр голову тёплым полотенцем, лакей принёс из прачечной чистые шёлковые рубашки кремового цвета. Он сам выбрал свежую орхидею для бутоньерки в цветочном отделе, обсудил с управляющим ресторана обеденное меню, невозмутимо попивая свой любимый некрепкий китайский чай. Теперь же сидел за столом и просматривал письма, а Лаки – маленькая чёрная мопсиха – ёрзала у него на коленях.

Мистер Синклер даже не взглянул на толпы покупателей.

– Все отделы работают безупречно, сэр, – неуверенно добавила мисс Этвуд, разглаживая невидимые складки на платке.

– Да, у Купера всё под контролем.

Мисс Этвуд сделала вид, будто это замечание ни капли её не задело. Между ней и мистером Купером шла тайная вражда. Управляющий магазином был выше по должности, однако мисс Этвуд чаще предоставлялась возможность снискать расположение мистера Синклера благодаря статусу личного секретаря. Она ошибочно полагала, что ночной инцидент покроет мистера Купера чёрным пятном позора. Ничего подобного. Мисс Этвуд быстро сменила тему.

– Прибыл джентльмен из Скотленд-Ярда[9]9
  Скотленд-Ярд – штаб-квартира полиции в Лондоне.


[Закрыть], сэр. Мы стараемся обеспечить его всем необходимым.

Мистер Синклер кивнул, не поднимая головы.

– Отправьте ко мне Макдермотта, как только он появится. Я хочу получить все сегодняшние газеты. Проследите за тем, чтобы я не пропустил ни одного издания.

– Конечно, сэр, – ответила мисс Этвуд.

– Ах, вот ещё что, – добавил Синклер. – Отведите Лаки на утреннюю прогулку, пожалуйста. Моей малышке надо развеяться.

Мисс Этвуд помрачнела, не скрывая своего недовольства, взяла поводок и повела собачку к выходу.

– После прогулки сразу возвращайтесь ко мне. Я хочу надиктовать объявление для завтрашнего выпуска газеты «Утренняя почта».

Расстроенная мисс Этвуд поспешила прочь, а мистер Синклер откинулся на спинку стула, зажёг сигару и вернулся к чтению писем.

Глава седьмая

– Надо же! С ума сойти, сколько народа! – воскликнула Лил, подходя к служебной двери. Она знала, что немного опаздывает на примерку первого наряда, но её это ни капли не волновало. – Разве не чудесно?

На ступеньках у входа стояла группка сотрудников и тихо о чём-то шепталась.

– Так вы не слышали?

– Вы ни за что не поверите!

Ограбление ошеломило работников универмага, и они забыли о привычной иерархии, так что группка была довольно разношёрстной: курьер, продавщица, один-два посыльных и кухарка.

– Куда катится мир?!

– Это позор, вот что это такое!

– Что? – спросила Лил, совершенно позабыв о том, что ей надо готовиться к модному показу. – Что случилось? Расскажите скорее!

Билли отделился от кружка сплетников и подошёл к ней.

– Ты не знала? Про ограбление. Здесь, в универмаге. Вчера ночью. Воры пробрались в выставочную галерею и почти всё оттуда вынесли.

– Ну и ну! – ахнула Лил, широко распахнув глаза.

Билли мрачно посмотрел на неё и добавил:

– Грабители, они… они стреляли в Берта. Помнишь Берта Джонса из отдела женской одежды? Его увезли в больницу. Пока неизвестно, выживет он или нет.

Лил раскрыла рот от удивления.

– Это не слухи. В него стреляли прямо здесь, на дворе. Эдит отправили домой – она билась в истерике.

– Что он тут делал ночью? А как же сторож?

– В порядке, отделался шишкой на затылке. Его треснули по голове. Бедняга даже не успел ничего разглядеть.

– Грабителей ещё не поймали?

Билли помотал головой.

– К нам приехал полицейский. Из Скотленд-Ярда, – благоговейно уточнил он. – Он сейчас наверху, с Купером.

– Ну и ну – снова вырвалось у Лил, и она покачала головой, не веря своим ушам. – Но универмаг открылся, как и планировали? Надо же! А где остальные? Где Софи?

Билли тревожно нахмурился.

– Это худшая из новостей, – признался он и понизил голос. – Она тоже наверху. Разговаривает с полицейским.

* * *

Мистер Купер провёл Софи в свой кабинет и указал на низкий стул. Комната была битком набита хмурыми, одетыми в чёрное господами, по крайней мере Софи так казалось.

– Это сержант Грегсон из столичной полиции. Он работает на Скотленд-Ярд, – сообщил мистер Купер, и его голос прозвучал куда строже обычного. Он показал на человека в круглых очках и с обвислыми усами, черты которого, как показалось Софи, напоминали отцовские.

Затем он повернулся к седоватому господину, который стоял в углу.

– А это мистер Макдермотт, личный агент мистера Синклера. Он помогает сержанту Грегсону в расследовании.

Софи понимала, что это значит: мистер Макдермотт – частный детектив, которого нанял мистер Синклер. Вот только он совершенно не походил на благородных героев из любимых рассказов Билли.

Софи до сих пор не до конца осознала всё, что ей сообщили. Универмаг ограблен… Драгоценности похищены… В Берта стреляли.

– Господа, это мисс Тейлор из отдела шляпок… – Мистер Купер осёкся и поправил воротничок аккуратного чёрного костюма.

Софи никогда не видела его таким встревоженным. Несмотря на охвативший её ужас, она ощутила внезапное сочувствие. В конце концов, управляющий в первую очередь отвечает за безопасность и за то, чтобы каждый в универмаге был занят своим делом. Кошмарное происшествие прямо накануне открытия ложилось пятном на его совесть.

Софи почувствовала на себе цепкий взгляд сержанта Грегсона. Его глаза блеснули за очками.

– Мисс Тейлор, не могли бы вы ответить нам на несколько вопросов касательно вчерашнего вечера? Пожалуйста, слушайте внимательно и отвечайте как можно подробнее.

Софи с досадой отметила, что он намеренно растягивает слова, как будто считает её не слишком умной и неспособной поспеть за его мыслью. Она покраснела от возмущения.

– Не опускайте никаких деталей, но придерживайтесь фактов, прошу вас. Нам не нужны сплетни. Положение серьёзное. Молодой человек смертельно ранен. Вы понимаете?

– Да, сэр, – коротко ответила Софи.

– Как давно вы работаете в отделе дамских шляпок?

– Всего две недели, сэр, как и остальные продавщицы.

– Вчера ваш рабочий день закончился около шести, верно?

– Да, сэр, как и у других продавщиц.

– Вы покинули здание?

– Да, сэр.

– Кто-нибудь видел, как вы уходили?

Он что, ей не верит?

– Да, пожалуй. Я вышла вскоре за остальными девочками из нашего отдела. В магазине ещё оставались дядя С… то есть Сидни Паркер и Дот… Дот Бакстер из отдела женской одежды. И… – Она замялась в нерешительности.

– И?

Софи не знала, стоит об этом упоминать или нет, но вдруг это поможет делу?

– Когда я вышла на улицу, на ступеньках сидел молодой человек – бездомный, – неуверенно сообщила она. – Вид у него был нездоровый, и я остановилась подать ему монетку.

Сержант Грегсон вскинул брови, но ничего не сказал. С каждой секундой он казался всё менее мягким и понимающим.

– Вы вышли с работы, как обычно, однако вернулись? – спросил он.

– Да.

– Почему, мисс Тейлор?

– Я кое-что забыла, – поспешно объяснила Софи, не вдаваясь в детали. – И вернулась забрать.

– До утра оно подождать не могло?

– Нет, – просто ответила она.

– Что же это за ценный предмет, который нельзя оставить на ночь?

– Мне не хотелось бы об этом говорить, – осторожно произнесла Софи. – Он никак не связан с… произошедшим. Никак.

Макдермотт мрачно улыбнулся ей из своего угла и заговорил впервые за всё время допроса:

– Мисс Тейлор, вы удивитесь, как часто, казалось бы, незначительные детали позже становятся одними из самых важных в деле.

– Благодарю вас, мистер Макдермотт, – процедил Грегсон, явно недовольный вмешательством детектива. Он снова обратил свой безжалостный взгляд на Софи. – Итак?

Она вздохнула. Придётся рассказать всё как есть. В конце концов, он полицейский.

– Это был пиджак одного из работников универмага. Я обещала его постирать.

Грегсон нахмурился.

– Постирать? Не вижу здесь ничего срочного. Мисс Тейлор, не могли бы вы объяснить, в чём тут дело?

– Пиджак – часть рабочей униформы. К сожалению, работник сильно запачкал его в грязи и боялся попасться кому-нибудь на глаза. Но вечером я о нём совсем забыла, поэтому и вернулась. Не могла же я подвести коллегу.

Грегсон снял очки и резким движением опустил на стол.

– Ваша история звучит крайне глупо, мисс Тейлор. Какие неприятности может доставить пиджак?

К великому облегчению Софи, в разговор вмешался мистер Купер.

– У нас очень строгие правила, сержант. Мистер Синклер требует, чтобы все работники выглядели безупречно в течение рабочего дня. Мы должны держать планку и за неопрятность взимаем штрафы. В крайнем случае можем даже уволить. – Он повернулся к Софи. – Полагаю, я догадываюсь, о ком вы говорите. Джентльмены, один из наших посыльных на стажировке – смышлёный малый, но, к сожалению, довольно неряшливый. Вчера я несколько раз делал ему замечания. Наверняка он боялся, что я узнаю про заляпанный грязью пиджак. Я прав, Софи?

У неё тревожно забилось сердце.

– Да… – нехотя призналась она. Всё-таки ей не удалось оградить Билли от проблем.

Грегсон покачал головой. Судя по всему, эта ситуация все ещё казалась ему нелепой.

– Хорошо. Купер, как зовут посыльного?

– Билли Паркер.

– Родственник Сидни Паркера?

– Да, верно. Племянник.

Грегсон кивнул и снова вцепился взглядом в Софи.

– Итак, вы вернулись в магазин. Как вы попали внутрь?

– Служебный вход был закрыт, а дверь на конный двор – открыта. Я вошла через неё.

– Во сколько?

– Точно не знаю. У меня нет часов. Наверное, в половине седьмого, может, чуть позже.

– Хм-м. Что потом?

– Я поднялась наверх, забрала свёрток с пиджаком из отдела шляпок и спустилась на первый этаж. Там я столкнулась с мистером Купером, а затем вышла из универмага и отправилась домой.

Грегсон откинулся на спинку кресла и холодно посмотрел на Софи.

– Что вам известно о выставке драгоценностей мистера Синклера? – неожиданно поинтересовался он.

– Очень немногое. Моя работа никак с ней не связана. Я читала о коллекции в газете. Сходить и посмотреть на неё у меня времени не было. Мы весь день усиленно готовились к открытию.

– Мистер Купер видел вас в выставочной галерее вчера поздно вечером.

– Да, я зашла туда на минутку по пути к выходу.

– Однако обычно работники выходят из универмага другим путём?

– Да, – призналась Софи и вскинула голову. Сержант Грегсон буквально испепелял её взглядом. – На служебной лестнице было очень темно. Я боялась по ней спускаться и пошла по главной.

– Однако зайти в выставочный зал вы не побоялись?

– Просто он привлёк моё внимание, вот и всё. Там была эта маленькая птичка… Заводной воробей. Потом я увидела мистера Купера и ушла.

– Воробей, вот как? Он вам понравился?

Он что, пытается заманить её в ловушку? Софи покачала головой.

– Я просто заметила его и подумала, что он очень хорошенький.

– Не сомневаюсь, – сухо отозвался сержант Грегсон. – А теперь скажите мне, мисс Тейлор, какие отношения вас связывают с раненым, Альбертом Джонсом? Насколько я понимаю, они… романтические. Я прав?

– Нет! – воскликнула Софи, приподнимаясь со стула. – Это не так! Я его почти не знаю!

– Прошу, мисс Тейлор, не стоит расстраиваться. Я всего лишь повторяю то, что мне сказали. Несколько свидетелей сообщили, что вчера видели вас вместе в столовой.

– Да, он со мной заговорил. До этого мы и двумя словами с ним не обменялись.

– Однако разговор был личный?

– Он пригласил меня на свидание, – выдавила из себя Софи, краснея от смущения. – Но я дала ему понять, что мне это не интересно. Больше мы ни о чём не говорили. Можете спросить кого угодно, они подтвердят.

– То есть раньше вы с ним никогда не разговаривали?

– Наверное, пару раз во время обучения, точно не помню. А ещё мы с ним встретились, когда я выходила из магазина, – неуверенно добавила Софи.

– Вот как? В первый раз или во второй?

– Второй.

– Любопытно. Где это было?

– Он стоял на дворе у конюшни.

– Что он там делал?

– Не знаю. Судя по всему, кого-то ждал.

– Вас?

– Нет, вряд ли. Он удивился, когда я вышла. Да и откуда ему было знать, что я вернулась в магазин?

– О чём именно вы разговаривали с мистером Джонсом? Расскажите как можно подробнее.

Софи нехотя восстановила в памяти эпизод на тёмном дворе, и у неё засосало под ложечкой.

– Я сказала, что мне надо домой, а он не давал мне пройти. – Ей казалось, что полицейский и детектив смотрят на неё с осуждением, и она сердито добавила: – Потом мне удалось прошмыгнуть мимо него, и я убежала. Вот и всё. Я пошла домой и никуда по дороге не заходила.

– Ясно. Во сколько вы с ним встретились?

– Не знаю. Когда я вернулась домой, была половина восьмого. Наверное, в семь часов?

– Точнее сказать не можете?

– Боюсь, что нет. Как я уже упоминала, у меня нет часов.

Грегсон посмотрел на разложенные на столе документы.

– Вы снимаете комнату, верно?

– Да, в пансионе миссис Макдафф. Некоторые из продавщиц «Синклера» тоже там живут.

– Хозяйка видела вас вчера вечером?

– Нет, на ужин я опоздала. Эдит, Минни и ещё одна-две девочки видели, как я поднималась по лестнице.

Грегсон кивнул, но лицо его ничего не выражало.

– Благодарю вас, мисс Тейлор, – серьёзно произнёс он. – Пока что это всё. Можете возвращаться к своим обязанностям. Однако, полагаю, нам ещё потребуется задать вам несколько вопросов в ближайшем будущем.

Софи встала со стула и развернулась, а сержант даже не поднялся. Как ни странно, именно молчаливый, мрачный детектив Макдермотт положил руку ей на плечо и вывел в коридор. Софи замерла, не в силах сдвинуться с места от волнения.

– Не переживайте, мисс Тейлор, – хрипло произнёс он, прежде чем повернуться к двери. – Ему всего лишь надо знать точно, что именно произошло и что вы говорите правду. Для нас крайне важны ваши показания. Вполне вероятно, вы последней видели Берта Джонса перед тем, как в него стреляли.

Он исчез за дверью кабинета, и Софи осталась в коридоре одна, потрясённая и недоумевающая.