Текст книги "Туда, где растет амарант"

Глава 16. На абордаж!

Абордаж близился к своему грозному началу. Взбудораженные матросы высыпали на палубу, и до юнги дела никому не было.

Хуан-Урс возбужденно сжимал саблю в руке, и глаза его горели звериным огнем.

Крепыш Санчес взметнул кулак кверху:

– На абордаж!

И ему вторил леденящий душу вопль восторга, едва ли человеческий.

Офицеры, державшиеся особняком вблизи квартердека, проверяли заряд пистолетов и вглядывались в два судна, которые, казалось, протяни ладонь, и вот. «Отважный» огибал их с носа.

«Мария» уверенно шла ко дну. Внизу утопающие цеплялись за обломки. На втором спешно выполняли оверштаг. Но уйти у него не было шансов.

Канонир Пабло уже поднялся с нижней палубы. Его работа кончилась. Старик и Верзила, вместе с Мертвецом Пересом и остальными, готовили абордажные крюки.

Капитан Энрике застыл на шканцах, как статуя. Торжествующая. Холодная. Ждущая. Статуя, в которую единственно и мог превратиться мальчишка, улыбнувшийся всего однажды.

Окруженный офицерами.

Кристина закусила губу. Что она должна делать?

Можно ли делать счастливыми тех, кто уверен, что знает лучше, как жить, но абсолютно неправ?

Шпага папы Мигеля холодила бедро сквозь полотняные штаны.

Почему люди думают, что счастье – вот такое?

Может, она не спасет всех. Но Энрике глаза она откроет. Капитан будет улыбаться. По-настоящему. Или она не дочь папаши Мигеля. Тогда и жизнь не зря.

Кристина выскочила на палубу в тот момент, когда Крепыш Санчес метнул последний абордажный крюк. Выскочила со шпагой наголо, со стеклянными глазами, с силой сведенными в одну линию бровями – просто навстречу будущему. Так бывает, когда ты совершенно не в силах предположить, что там – в этом самом будущем, да и пытаться нет желания. Потому что будущее предугадывать смысла нет. Ты бросаешься сломя голову вперед, и будь, что будет.

Потом об этом вполне можно пожалеть. Наверняка. Даже абсолютно точно. В девяти случаях из десяти.

Но сейчас – не до мыслей о сожалениях. Потому что жить – это значит ЖИТЬ. А не отсиживаться в кубрике.

Сейчас вообще не до мыслей.

Матросы, солдаты и офицеры один за другим с воинственными криками сыпались на палубу намертво пришвартованного корабля.

Корабля таинственного Искателя Ветра. Брига «Маргари».

Капитан Энрике уже приземлился на квартердек врага, в самую гущу схватки. Он уверенно рубился с тремя противниками, и его шпага блистала на заходящем кривом солнце яркими вспышками.

Звон шпаг, глухие удары кулаков, редкие выстрелы, сплошной туман, а в нем – водоворот человеческих тел, запах дыма, стоны и победные вопли, стук корпусов судов друг о друга, яростный всплеск случайной волны и качка.

И наползающий кровью закат.

Это все – неправильно. И Кристина – здесь. Что делать, когда ты там, где тебя быть просто не должно? Бежать? Это трусливо. Папа Мигель не сбежал бы.

Но и не плясал бы под чужую дудку.

Только под свою.

Ее дудка – это амарант, это счастье. Это особая миссия – сделать капитана Энрике счастливым. Кристина усмехнулась – он даже и не знал, как вляпался. Теперь у него есть собственный телохранитель.

Она рассмотрела Хузо Верзилу. Матрос дрался в кулачном бою на самом краю фальшборта, как петух. Правый глаз у него напоминал рыбий пузырь. Кристина поморщилась.

Она не была с ними.

Старик на носу упал на бок. Крепыш Санчес метнулся помочь ему, но сам получил от пирата сквозной прокол. И из его плеча потекла кровь на сияющую алым палубу. Такая она сама по себе или от заката?..

Кристина зажмурилась. Так быть не должно.

Третий корабль – он тонул медленно, но верно. Ватерлиния давно скрылась под водой. Несколько человек тихо крались к корме. Среди них – знатная донна в богатом платье.

Кристина когда-то страстно мечтала иметь такое. Кажется, что это было бесконечно давно.

Кристина вложила шпагу в ножны.

Еще один выстрел. И потом – гром среди ясного неба, и «Отважный» задрожал всем корпусом. Кристина схватилась за фальшборт: доски на шканцах вывернуло наизнанку, чтобы дым и огонь вырвались наружу.

Враги выстрелили в упор и загнали пушечное ядро в чрево «Отважного»! Кристине показалось, что это не «Отважного», а в нее саму. На чем они пойдут домой, если…

Мертвец Перес вывалился за борт, нелепо взмахнув руками.

Двое офицеров упали без движения.

Гарпия бросился к мосткам.

Несколько дерущихся вспыхнули огнем и с криками прыгнули в море.

Капитан Энрике обернулся, продолжая будто играть шпагой и удерживать оставшихся противников на расстоянии. Никто никогда не смог бы быть ему равным.

Но команда капитана Энрике проигрывала бой.

«Отважный» заскрипел – – его мачты переплелись с мачтами «Маргари», и он приподнялся из воды, как поверженный.

Сердце Кристины дрогнуло: с марса одной из этих мачт маленький стрелок хладнокровно навел аркебузу прямо на капитана. Она не поняла, что делает, когда в два шага влетела на изуродованный квартердек, схватилась за обрывок рангоута и оттолкнулась ногами. Взмыленное море меж связанных судов пронеслось внизу в один миг. Она врезалась прямо в капитана Энрике, едва не нанизавшись на острие чужой шпаги, а потом что-то обожгло левое плечо, словно разрывая его на кусочки, как минуту назад пушечное ядро – шканцы «Отважного».

Кристина успела только подумать, что у них с «Отважным» слишком много общего.

– Капитан! – крикнул кто-то с палубы. Голосом Урса.

– Ваш капитан повержен! Рубить кошки! – среди пепла, пламени и стонов раненых раздался громовой голос.

И звон шпаг и кулаков затих. А затем застучали тесаки, словно по самим ушам.

Кристина открыла глаза. В голове мутилось.

«Но это неправда!», – было первой мыслью. – «Они не видели, что это всего лишь я».

– Кри! – на колене перед ней стоял сам капитан и тряс за здоровое плечо. Левое болело, но пальцами пошевелить получалось. – Ты меня слышишь?

Тот, кто был его противником, собрался было проткнуть их обоих, и Кристина закричала:

– Капитан! Сзади!

Энрике обернулся и успел увернуться, перевернувшись на палубе. Кри выхватила свою шпагу из ножен, но та за что-то зацепилась, и вот – острие шпаги противника приставлено к ее горлу.

– Отступаем! – скомандовал надорвавшийся голос Гарпии откуда-то издалека.

Песка, чтобы бросить в глаза, не было… Кри пошарила рукой по палубе, скорее по привычке. Это был порох?.. Горсть не вышла полной. Но выбора не было.

Кристина метнула пылью в противника, и тот закашлялся – удалось!

Юнга ладонью отбила шпагу и перекатилась на живот, но вскочить не вышло – подвела левая рука. Кристина воззрилась на нее с удивлением: плечо намокло, болело и отказывалось слушаться. С трудом опираясь о колено, она встала и таки взмахнула шпагой.

«Отважного» с кораблем пиратов соединяли лишь несколько кошек. И кто-то спешил их рубить. Старик и Верзила через последний мосток спешили на «Отважный». И тащили за собой Крепыша Санчеса. Гарпия и офицеры уже были там. Гарпия командовал, кто бы сомневался. Офицеры встали на одно колено, чтобы осыпать уходящего противника картечью.

А капитан Энрике, прижатый в угол спиной, дрался позади, сцепив зубы. Он знал, что не сможет победить. Но продолжал сражаться, как тигр. Потому что капитаны не сдаются.

Кристина отплюнула прядь волос, попавших в рот, и встала в стойку. Она не отдаст им своего капитана!

Противник навстречу наконец прокашлялся, но Кристина успела его сбросить вниз по лестнице, прочь отсюда.

А с другой лестницы раздался тот самый громовой голос, приказавший рубить кошки, донельзя веселый:

– Теперь, ребята, поднять паруса, лечь на правый галс! Полный вперед! Прямо к проливу!

Кристина обернулась: штурвал крутанул кто-то, лицо кого закрывала широкополая шляпа, а из под нее висели смутно знакомые пепельные пряди… Только была видна хитрая и довольная улыбка от уха до уха.

Капитан Энрике тоже его заметил, забыл про шпагу и воскликнул:

– Искатель Ветра!

Искатель Ветра. Неотцепленная кошка со скрежетом царапнула по дереву фальшборта и отпала.

«Отважный» плюхнулся в воду со всей силы, и рангоут «Маргари» освободился. На месте бизань мачты все еще валил дым, но на остальных в небо взлетали паруса.

– А, он еще жив? – обернулся Искатель Ветра. – Выбросьте его за борт, да поживее.

И Кристина рассмотрела его лицо.

– Бускадор! – выдохнула она и уронила шпагу.

Искатель Ветра вздрогнул и встретился глазами с Кристиной. Его пепельные пряди под шляпой развеял ветер.

– Ты? – поднял он бровь в удивлении. И его тоже словно пронзила дрожь. Но штурвала он не отпустил. И лихо крутанул его в сторону, заставляя «Маргари» развернуться.

С «Отважного» долетел прощальный залп картечи. Стукнулся о фальшборт – «Маргари» легла на бок.

– А лучше… – прищурился Бускадор – впрочем, он не был Бускадором, никогда! Он всегда был Искателем Ветра. Вероломным пиратом и разбойником. – Лучше пока оставьте. Чувствую, он нам пригодится.

Кристина нагнулась поднять шпагу, но встать не смогла. Плечо наконец стрельнуло дикой болью. Она больше не была в силах встать. Потому что очередной идеал и звезда только что сгорели на ее собственных глазах.

Кто же в мире настоящий?..

В голове загремело, и Кристина упала носом вниз на палубу корабля Искателя Ветра.

Глава 17. Искатель Ветра

Кристина слышала, как Искатель Ветра приказал доставить капитана в собственную каюту. Она даже видела сапоги капитана Энрике, и как он запнулся пару раз, а затем, видимо, смирившись с участью, гордо и ровно прошествовал вслед за «сопровождением». Как полагается капитану.

Она не потеряла сознание. И даже, кажется, плечо ничего ужасного не сулило. Просто… ее воля была сломлена. Не осталось ни одной звезды, за которой идти. Только папа Мигель. Но он безумно далеко…

И не оставалось ничего, как изображать мертвую. Встретиться с реальностью она была не в силах.

Бускадор. Венто. Венто Бускадор. Бускадор де Венто… Это же… на эсперанто и значит «Искатель Ветра»! Он ей открылся еще тогда в «Горизонте», а она и не поняла.

А она говорила, что у него глаза добрые. Разве кто-то когда-то обманывал ее вот так? И, в то же время, говорил именно правду…

И… почему никто ничего не делает с нею?..

Кристина открыла один глаз несмело. Увидела только закатные отблески на досках палубы. Открыла второй и слегка повернула голову: над нею за штурвалом стоял Венто и насмешливо улыбался.

– Итак, дочь Вертикали… ты жива, – процедил он, и вперил взгляд в горизонт.

Кристина приподнялась на правом локте и огляделась в недоумении. На шканцах не осталось никого, кроме их двоих.

– Я не теряла сознания, – запальчиво ответила Кристина и села на собственные колени. Осмотрела плечо: рубашка разорвана и будто ржавая, но на царапина уже слегка запеклась. – И даже не ранена…

Она не знала, радоваться или грустить. Потому что уже воображала, что руку придется отнять. И почти примирилась с участью.

– Царапина – тоже боевое ранение, – пожал плечами Венто, и не было понятно, всерьез он или шутит.

Кристина пожевала губы: она не знала, чего ждать. Искатель Ветра не пытался заговорить. И ее никто не трогал. Ей не нужно было принимать никаких решений. И никто ничего от нее не ждал. Кристина чувствовала себя потерянной в мире. Как в Валенсии тогда. Словно время останавливается, и ты не знаешь, кто ты и зачем, и куда направить свои стопы.

«Отважный»! Она вскочила на ноги и оглянулась по сторонам, не обращая внимания на темные круги перед глазами в первую секунду.

«Отважный» все уменьшался и напоминал большой костер. Ее «Отважный»! Который притворялся тем, кем он не был, который был ранен в самое сердце, который плыл, куда направляла его воля капитана Энрике… Будто сгорала ее душа.

– Ты… убил его! – обернулась Кристина к Искателю Ветра, сжимая кулаки.

Венто поднял брови, и они спрятались под полой шляпы.

– Кого? Твой капитан жив и здоров, дитя.

– «Отважного»… – Кристина спрятала лицо в ладони. – Его больше нет…

– Он еще есть, – возразил Венто, и как будто бы даже мягко. – И нечего так убиваться. Его вполне можно починить. Поверь, «Маргари» понесла повреждения куда большие, а браво держится на плаву. А вот о судьбе твоей и твоего драгоценного капитане я бы поволновался.

Кристина всхлипнула. А потом осмыслила сказанное и отняла ладони от лица, сурово сводя брови.

– Не говори о нем так!

– Как?..

– С насмешкой! – Кристина поставила правую руку в бок, левая ее не послушалась, и запекшаяся царапина больно лопнула, заставляя сморщиться и схватиться за плечо. – Он… он достойный человек!

– Разумеется, – закивал Венто как-то чересчур поспешно, – за недостойным сеноьрита с Вертикали не полезла бы в штаны юнги.

– Я не… – покраснела Кристина. – Он тут ни при чем!

– Расскажи эту сказку кому-нибудь другому, – поморщился Венто. И присвистнул.

– Не из-за него! – еще более горячо возразила Кристина. – Ты не думай, что…

– Что ты влюбилась? – опередил ее Венто. – Это у тебя на лбу написано.

– Ничего не написано! – Кристина схватилась за вышеуказанный лоб.

– Но в следующий раз не бросайся на пули грудью, это сеньоритам не идет.

По лесенке поднялся худой и высокий, как фок мачта, тип в белоснежно чистой рубашке, словно и не было абордажа только что. Его голова была вся смуглой, и без единого волоска. Он покосился на Кри почти равнодушно.

– Придержи штурвал, Треска, – приказал Венто. – Пока я займусь парнем.

Кристина собралась ему громко возразить про сеньориту, но тут же закрыла рот. Треске сказали, что она парень. Венто не собирается выдавать ее секрет. Что же ему нужно?..

– Что ты… сделаешь с нами? – шепотом спросила она, когда он дернул ее за здоровое плечо вниз.

– Посмотрим, – неопределенно ответил Венто, щелкая юнгу по носу. – Не могу же я тебя и твоего возлюбленного обидеть.

Опять за свое!

– Он не возлюбленный! – выдернула руку Кристина. – Пойми уже! Он – капитан! Тебе не понять, что такое… дружба, преданность и…

Венто закрыл ей рот жесткой ладонью.

– Давай без лишних сцен, дитя. Я от них зверею.

Кристину на миг парализовал ужас. И к такому человеку она тогда пришла ночью в «Горизонте» и поверила в его рассказы про амарант?.. И такой человек тогда поцеловал ее в лоб и казался родственной душой?..

– Я так и знала… – пробормотала она едко. – Что ты врал про амарант…

Венто только снова взял ее за локоть, теперь железной хваткой, так, что даже казалось, будто синяк останется.

– Ты попала в руки к пирату, дитя мое. И от прогулки по доске спасло тебя только то, что однажды он дрался с тобой на шпагах.

У Кристины сперло дыхание.

– А капитана… ты ведь не отправишь на доску?..

– Я еще не решил.

– Нет, ты этого не сделаешь!

– Опять истерика… И как только на твоем «Отважном» поверили, что ты мальчишка!

– Это не истерика… – сказала Кристина, подумав. И ее впихнули в каюту. Она пояснила, пытаясь вырваться: – Это угроза.

Венто расхохотался, упираясь в собственные бока. Кристина нахмурилась. Как бы там ни было, страх прошел. Что бы там ни рассказывал про «зверения». Все же, несмотря на все, крепла уверенность, что тогда, в «Горизонте», она не ошиблась, посчитав его родственной душой.

Но родственные души, бывает, могут заблудиться. Так же, как и душа Энрике.

В каюту проникали последние лучи заката, и понемногу господствовать начинал сумрак. На фоне окна виднелся силуэт. И он встал, едва Венто и Кри вошли.

– Капитан, – издевательски поклонился ему Венто. – А я тут веду занимательную беседу с вашим поклонником, – и он кивнул на порозовевшую Кристину.

– Ты… – ткнула она его в бок.

– Могу я знать, что вы намереваетесь с нами сделать? – спросил капитан Энрике так холодно, как будто он наглотался льда.

Венто нарочито медленно прошелся к столу, достал огниво и зажег свечи в подсвечнике. Таинственные золотистые отблески заплясали на темном дереве стола, шкафов и стен, лице пирата и капитана. Кристина накрыла ладонью раненое плечо задумчиво.

Вот два человека, что могли бы привести ее к счастью и амаранту. Но не привели. И, кажется, тем, кто должен вести их, является она сама…

– Что я с вами сделаю? – проговорил Искатель Ветра, потирая подбородок. Кажется, на его лице борода и не пыталась расти никогда. – Для начала – предложу горячего шоколада. Такой новомодный напиток в Европе. Я предпочитаю пить его с корицей. Что скажете?

Шоколад с корицей! В груди Кристины затрепетало что-то теплое. Словно надежды на лучшее возвращались и оживали, ведь просто невозможно представить безнадежного злодея, пьющего шоколад с корицей.

– Благодарю, не стоит, – сухо поблагодарил капитан Энрике.

– Ах, капитан! – подлетела к нему, этой статуе, Кристина и схватила за рукав умоляюще. Капитан Энрике в непонимании вытаращился на собственного юнгу. – Мы непременно должны попробовать! Ну, пожалуйста!

У капитана Энрике отнялся язык. Он собирался отказываться, быть ледяным и неприступным, но… Что было в этом его юнге такого особенного? Почему казалось каждый раз, словно этот мальчишка одним своим словом ломает годы, которые ушли на создание его собственной брони? И будто становится где-то внутри теплее и легче. Он в необъяснимой нерешительности перевел взгляд на пламя свеч.

– Значит, решено! – хлопнул в ладоши Венто. Как-то чересчур весело. – Знаете ли, нечасто я принимаю гостей, а от того не помню себя от радости.

Венто издал почти искренний смешок.

Капитан Энрике задвинул юнгу себе за спину.

– В чем ваша цель? – уточнил он.

– А разве вам не кажется это забавным? – отвечал вопросом на вопрос Венто, доставая из одного из шкафчиков небольшую миску на ножках и глиняные мелкие чашки. – Вы искали встречи со мной полтора года, и вот, наконец, небо смилостивилось над нами, вы у меня на борту и я смею угостить вас горячим шоколадом… Впрочем, чего это мы на «вы»? Давай на ты, капитан Энрике. А меня можешь звать Венто.

Кристине хотелось рассмеяться. Она не знала почему. Просто теперь все вокруг было… по-иному, так, как должны бы быть, наконец, все вернулось на круги своя. А может, это просто свечи.

И только противная царапина ныла при движении рукой.

– Я не пью с пиратами, – возразил капитан Энрике.

– Я вина и не предлагаю, – пожал плечами Венто и зажег маленькую свечу, устанавливая ее под той самой миской на ножках. – Горячий шоколад – это разве выпивка? Юнга, не хочешь мне помочь?

– Не подходи к нему, Кри, – предупредил капитан Энрике, останавливая метнувшуюся к «чуду» Кристину рукой.

Венто с любопытством поднял голову от стола, над которым продолжал выполнять манипуляции приготовления горячего шоколада.

– Но, капитан… – начала Кристина, – он же…

– Вы знакомы? – вдруг спросил капитан Энрике. – Верно, ты назвал его как-то… Буска..дор?

– Это на эсперанто, – пояснила Кристина. – «Бускадор» – значит «искатель». Он же нас не обидит, неужели вы не видите? У него… глаза добрые.

Капитан Энрике хмыкнул. И не пустил Кристину.

– Умеете вы молодежи дурить голову. Бускадор.

– Повторяю, зовите меня Венто, – тряхнул пепельными космами пират, и в голосе его на миг проступил тщательно скрываемый ранее металл. – Да… – он обратил внимание на Кристину и ее плечо. – Твоему юнге не помешает обработать плечо. Там довольно глубокая царапина.

И он нырнул в ящик стола, а потом бросил капитану Энрике баночку с мазью.

– Капитану стоит заботиться об экипаже. Не так ли, Кри? – и, поймав взгляд Кристины, пират ей заговорщицки подмигнул. – Кстати, ты поблагодарил юношу за спасение твоей жизни? Всем бы таких юнг, Энрике.

Венто покачал головой, и достал из мешочка шоколадную глыбу.

Глава 18. Закон и шоколад

Свеча мерцала под миской. А в миске запахами плавилось нечто горькое, и пряное, и сладкое одновременно. Что-то, что Венто назвал шоколадом.

Кристина не могла оторвать взгляда от этого действа, пока не принесли воду по просьбе капитана Энрике. Тогда он приказал Кри сидеть тихо, а сам засучил рукава и с силой провел мокрым платком по ее плечу, и от вскрика удержаться было невозможно.

А Венто сидел в деревянном кресле, закинув одну ногу на другую, и наблюдал, усмехаясь.

«Маргари» покачивалась на волнах и поскрипывала снастями.

– Сиди спокойно, – негромко сказал капитан. – Терпи боль, как подобает мужчине.

Венто рассмеялся, а Кристина насупилась.

– Слушаюсь, капитан, – процедила она сквозь зубы; разжимать их было страшно: вдруг все же крик вырвется. У капитана Энрике совершенно нет жалости – вот так тереть пусть и рваную да неглубокую, но все же рану. Кажется, что ее обжигает пуля снова и снова. Кри закусила губу и зажмурилась, слезы пытались течь по щекам.

– Вот вы гонялись, гонялись за мной… – лениво протянул Венто, – а теперь даже ничего сказать не хотите, когда я в вашей власти?

Капитан Энрике невесело усмехнулся.

– Вы в моей власти?

– Спрашивайте, – пригласил Венто радушно. – Отвечу на любой ваш вопрос, обещаю.

– Не валяйте дурака. Вы прекрасно знаете, зачем я «гоняюсь» за вами. Но что ж – в этом раунде вы выиграли.

– Однако… Забавно вы выразились: «в этом раунде». Думаете, будет и другой?

Кри слышала, как покачивается подвесная лампа над столом. Капитан наконец оставил ее плечо в покое, и казалось, оно вот-вот отвалится.

– Все зависит от вас, – спокойно отвечал голос капитана, и запахло чем-то горьким и травяным. Капитан Энрике шумно принюхался. – Неплохая мазь.

И его холодные пальцы прикоснулись к ее пылающему плечу. Кристина дернулась.

– Спокойнее, юнга, спокойнее, – успокоил капитан.

– Рад, что вам нравится… – ответствовал Венто. – Что ж… убивать вас я пока не собираюсь, так что сегодня, по крайней мере, можете спать спокойно.

– Почему?

– Что – почему?

Мазь, кажется, стягивала царапину, успокаивала и охлаждала. Кристина открыла один глаз. Капитан Энрике тщательно вытирал пальцы новым платком. Старый плавал в ржавой воде. Кристина содрогнулась.

– Я не люблю убивать… – словно кот, прищурился и потянулся Венто. – К тому же, после вашей смерти к моей душе приставят кого-то другого, разве я не прав?

– Правы, – пожал капитан плечами с абсолютным безразличием. – Нащипайте корпии на бинты, будьте так добры.

– Не к чему, – одним рывком Искатель Ветра перекинул свои длинные ноги с подлокотника на пол и встал. Рванул на себя нижний ящик стола и перебросил сверток капитану Энрике. Сверток пролетел перед самым лицом Кристины и приземлился прямо в ладонь капитана.

– Благодарю, – сухо бросил капитан Энрике. – Теперь, Кри, уже не будет больно.

Венто плюхнулся обратно в кресло едва не с обидой. Кристина подумала – отчего?.. Но не успела решить: капитан сдвинул ткань рубахи к шее и плотно перевязывал ее плечо терпко пахнущей мятой фланелью.

– Так что я думаю, – сосредоточился Венто на своих ногтях, снова закидывая ноги через подлокотник, – что убивать вас пока нет смысла, капитан Энрике. К чему расходовать силы?..

– Как бы вы не пожалели об этом, – капитан делал вид, что полностью сосредоточен на перевязке плеча юнги, но пальцы его пару раз дрогнули.

Кристина скосила глаза на его сурово поджатые в тонкую линию губы: думает ли он, что ходит по лезвию ножа?..

И ходит ли она вместе с ним?

– Посмотрим, – уклончиво ответил Венто. – Пока что – у меня есть компания на горячий шоколад. Пить его в одиночестве – знаете ли, ужасная тоска.

– Готово, – легко завязал узел капитан и легонько хлопнул Кри по спине. – Впредь осторожней, Кри.

И, подумав с мгновение, шутливо взъерошил волосы юнги. И так выбившиеся из плотного узла на затылке. Кри почувствовала, как вспыхнули кончики ушей, и она поспешно натянула остатки рукава на бинт сверху.

Венто трескуче рассмеялся. Капитан Энрике подошел к столу и уселся на предложенный стул, уставившись на пламя свечи. Глыба шоколада расплавилась в нечто, подобное коричневой сметане, и теперь только кусочек торчал, словно сбитое масло.

Кристина несмело приблизилась.

– Не стесняйся, Кри, – поощрил ее Венто и пригласил к третьему стулу. – Уже недолго.

– У тебя… у вас корица есть, да? – уточнила Кристина, послушно присаживаясь на краешек. Все было так, как должно быть, всего десять минут назад. Но… зачем они говорили об убийствах и смерти?

– Конечно, – расплылся в улыбке корсар. И было в ней что-то опасное, от чего в виске снова забилась жилка сомнения.

– Ее сложно достать…

– Поверь, дорога… дорогой, для меня нет ничего сложного! – рассмеялся Венто.

Кристина захлопала в ладоши, нервно смеясь. Корица – один из способов восстанавливать мир. Один из секретов к счастью.

– Конечно, грабить королевскую казну для сеньора Искателя Ветра совершенно несложно, – едко сказал капитан Энрике и поцарапал ногтем по боку своей чашечки. – Из-за таких людей я и вышел в море. Они пьют горячий шоколад, а на земле люди умирают, ни разу за жизнь не улыбнувшись. По твоему, это правильно, Кри? А ты ведешься на сладкие речи и видишь лишь добрые глаза?

Кристина испуганно моргнула. Переводя взгляд с одного мужчины на другого. Что она упустила из виду?.. Ну, почему, почему мир не может быть простым – довольным чашечкой шоколада? И вечно в нем нужно что-то выяснять, решать, кто прав, а кто виноват…

– По вашему, вы – правая рука возмездия? – сощурился Венто.

– Я служу закону, и этого достаточно.

– Чьему закону? – допытывался корсар, доставая из шелкового мешочка маленькую ложку и опуская ее в шоколад. Одурманивающий запах пополз по каюте, едва он коснулся этого густого варева и помешал несколько раз. Кристина завороженно смотрела, как масса лениво поддается власти ложки и ползет по кругу. Кристина думала: почему она никогда раньше не пробовала шоколада? Потому, что Венто его украл у короля еще до ее рождения?.. И сразу весь?..

– Вам это прекрасно известно, – пожал плечами капитан Энрике.

– Что такое – закон? – развел Венто руками. – Кри, подставляй свою чашку.

– Руки прочь от моего юнги, – предупредил капитан Энрике. – И довольно этих мятежных речей.

Кри держала в ладонях малюсенькую чашку без ручек и смотрела то на капитана, то на корсара. На людей, которые, она однажды была уверена, умеют добывать счастье.

– Чепуха, – отмахнулся Венто. – Давай спросим у него самого: Кри, что такое закон, как ты думаешь?

Капитан Энрике крякнул, но не запретил Венто спрашивать. Кристина сжала чашечку в пальцах. Неужели она может остановить эту войну между ними?

Она осмелилась и подставила чашку корсару. Он осторожно наклонил миску, и в глиняную чашку медленно полилась ароматная смесь.

– И корица, – вставил в чашку до боли знакомую палочку Венто.

– Я думаю… закон – это что-то, что неизменно. Что-то, что всегда есть, и это изменить нельзя. Например… что маяка на краю земли нет и не будет… Доказал Магеллан. И это закон.

И Кристина стыдливо спрятала нос в чашку. Пахло божественно. Наверное, что-то такое пьют на небесах.

Венто победно посмотрел на капитана.

– Вот именно. Магеллан. А не король. С чего вы взяли, что король – это неизменно и незыблемо, дорогой капитан? Что король – это закон?

Капитан Энрике после минутного колебания подставил под шоколад и свою чашку.

– Без короля нет закона, – ответил он жестко. – Без короля все будут делать, что захотят. Как вы. Разве мир станет лучше?

– Позвольте спросить: если вы бы родились в Альбионе, вы бы подчинялись тамошнему королю?

– Полагаю, что так.

– Конечно, так. Ведь король – это закон, – насмешливо сказал Венто, наполняя свою чашку. – Постойте, капитан. Ваша палочка корицы.

Первый глоток шоколада обжег небо. И растекся внутри мятежным огнем.

Венто продолжил:

– В таком случае, вы бы с превеликим удовольствием уничтожили Непобедимую армаду. Право же! Выходит, закон зависит от места рождения.

– Не перекручивайте.

– Я не перекручиваю… Все, чем владеет король – это чужие слезы. И по вашему, это закон?

Венто небрежно высыпал на стол оставшиеся палочки корицы и сунул одна в собственную чашку. Но в глазах его пенилась почти ярость. Кристина сделала второй глоток. И он был тягучим, горьким, страшным, а вместе с тем – дурманящим, как реальность. Она прекрасна и ужасающа одновременно.

– Меня это не касается, – отрезал капитан Энрике.

– А меня коснулось, – почти зло ответил Венто.

Каждый сделал глоток шоколада. И казалось, о их взгляды можно было зажечь тысячу свечей.

Венто рассмеялся.

– Спросим Кри. Что думаешь, юнга? Стоит воевать за короля?

Кристина вздрогнула. Что она могла знать об этом?

– Я… думаю, что воевать надо только за то, в чем уверен, а короля я не знаю…

– Вот! – хлопнул ее по правому плечу Венто. – Устами младенца… Угощайтесь, дорогой капитан, не стесняйтесь. Пожалуй, пусть этот раунд и вправду не будет последним.

Капитан Энрике двинул бровью несколько насмешливо.

Они оба знали – после слов Кристины препираться было бы глупо. Разве они сражаются потому, что в чем-то уверены? Разве они абсолютно правы?

– Что ж… – причмокнул губами после последнего глотка Искатель Ветра. – Делу время, потехе час. Вам, капитан, придется провести ночь не в самом приятном месте. Уж простите.

– Да чего уж там, – в тон корсару ответил капитан Энрике. – А как насчет юнги?

– Юнга может спать с экипажем. Ему я доверяю, – улыбнулся Венто.

А у капитана появилась мысль, что, может, этот раунд окончательно еще и не проигран.

Кристину клонило в сон, и ей даже в голову не приходило решить что-то определенное по данному поводу. Венто хороший. И все будет хорошо.