Текст книги "Все началось у алтаря"

– Воскресенье и мне подходит.

– Ты все организовал сегодня, значит, в воскресенье все организую я, – сказала Клер. – Только по-своему.

– Поплывем по течению? – спросил он, слегка обеспокоенный.

– Мы будем бурно развлекаться. Ловить момент. Я зайду за тобой в девять. Обещаю не опаздывать.

– Правда? – спросил он сухо.

– Точно! – Она нежно поцеловала его. – Первая часть сегодняшнего свидания была для меня немного… Но мне понравился ужин. И «Лондонский глаз», и просто было хорошо с тобой. Только… – Она встряхнула головой. – Расписания – они полезны для работы. Я предпочитаю не смешивать работу и личную жизнь.

– Гм, – пробормотал он, и Клер поняла, что нисколько его не убедила. Но он сделал усилие и сказал: – Мне было тоже очень хорошо с тобой.

Ее недавнее опоздание явно подействовало на него раздражающе. Но Шин не стал ей об этом говорить. Он быстро поцеловал ее.

– Я провожу тебя до дверей.

– Шин, тут всего десять шагов. Я уже достаточно взрослая, чтобы дойти самостоятельно.

Он развел руками:

– Как пожелаешь.

– Я тебя не прогоняю, – мягко проговорила Клер. – Но мне не требуется опека, как и тебе. – В ее жизни уже однажды был мужчина, склонный чрезмерно опекать, и ей его хватило с избытком. Отчасти Клер потому и выбирала беззаботных парней, не склонных суетиться по пустякам и шумно хлопотать вокруг нее.

Может быть, Шин окажется компромиссным вариантом? И они найдут с ним некую золотую середину? Если нет, эти отношения закончатся так же печально, как и все ее предыдущие.

– Спасибо за заботу. – Клер не сомневалась в его искренности. – Увидимся в воскресенье.

– Нас ждет бурное веселье.

– Ты быстро учишься. Спокойной ночи.

Глава 9

Когда в воскресенье утром Клер заехала за Шином, на нем были строгие брюки, рубашка и галстук. По крайней мере, он не надел костюм полностью, но все равно его одежда никак не соответствовала тому, что она задумала. И по виду они не сочетались – сама Клер надела джинсовые шорты, спортивную куртку и легкие мокасины. Шин выглядел чересчур официально.

– У тебя вообще есть джинсы? – спросила она.

– Нет.

Она почему-то так и полагала.

– Тогда вот что. – Она порылась в большой сумке и вытащила пакет с названием большого универмага.

– Что это? – спросил Шин.

– Подарок. Тебе. – Он продолжал смотреть непонимающе, и Клер добавила: – Я предлагаю тебе надеть это. Прямо сейчас.

Он заглянул в пакет.

– Ты купила мне джинсы?

– Как это ты догадался? – усмехнулась она.

– Откуда ты узнала мой размер?

Клер закатила глаза.

– Ты забыл, что я снимала с тебя мерку для свадебного костюма?

Он вздохнул:

– Клер, это совершенно напрасно.

– Но у тебя же нет джинсов. Вот я взяла и купила.

Шин так посмотрел на нее, что теперь вздохнула уже она.

– Шин, не усложняй все. Я купила тебе подарок, только и всего. Когда люди встречаются, они дарят друг другу подарки.

Но было ясно, что ей не удалось его убедить.

– Послушай, ты же купил мне те роскошные цветы, но, если бы я тоже купила тебе цветы в ответ, вряд ли бы ты очень обрадовался. Хотя я считаю, что мужчинам вполне можно дарить цветы, – заметила она. – Просто ты, по-моему, не из тех, кто в них очень разбирается.

– Может быть, – признал Шин.

– Многие женщины купили бы мужчине шоколад, но смешно дарить шоколад владельцу кондитерской фабрики, правда? Что очень ограничило меня в выборе подарка. А это всего лишь обычные джинсы. И не особенно дорогие. Так что давай, сделай то, чего ты не делал лет десять, – убеждала она, – и надень джинсы. А туфли поменяй на кроссовки.

– Кроссовки? – повторил он с сомнением в голосе.

Клер кивнула.

– Да, потому что у тебя наверняка нет обычных растоптанных прогулочных ботинок, не отполированных до зеркального блеска.

– Нет ничего зазорного в том, чтобы прилично выглядеть, – возразил он.

– Знаю, но ты сегодня не на работе. Ты отдыхаешь. Рубашку эту можешь оставить, но галстук лучше бы снять.

– А ты любишь командовать, – проворчал он, но подчинился.

Переодевшись в джинсы и кроссовки, он фантастически преобразился, стал более досягаемым. Земным. Клер обрадовалась, что выбрала для него светлые, слегка потертые джинсы – они в самом деле шли ему.

Она внимательно оглядела его, скрестив руки на груди.

– Теперь что? Я снял галстук, – сказал он.

– Но ты не расстегнул верхнюю пуговицу. Расстегни и засучи рукава.

– Клер…

– В прошлый раз мы играли по твоим правилам, – напомнила она. – И ты согласился, что на этот раз все будет по-моему.

– Это уж слишком, – пробормотал он, и Клер подумала, что он откажется. Но он все же сделал как она просила.

– Это почти то, что надо, – сказала она, подошла к нему танцующей походкой, потянулась, чтобы поцеловать, и быстро растрепала ему волосы.

– Зачем ты? – отпрянул он назад.

– Так ты выглядишь, словно только что встал с кровати. Ужасно сексуальным, – добавила она. – Как на Капри.

Шин хищно улыбнулся:

– Если ты находишь меня таким сексуальным, так, может?..

– Прими пока гарантийный талон, – сказала она. – Потому что сначала мы поедем развлекаться.

Шин отметил, что Клер присуща склонность распоряжаться. Прежде он за ней этого не замечал. А ему совсем не улыбалась перспектива все время уступать.

Клер Стюарт была определенно Опасна с большой буквы «О» для его душевного покоя.

– Это что – твоя машина? – Он увидел припаркованный напротив своего крыльца ярко-розовый малолитражный автомобильчик с откидным верхом, весь расписанный маргаритками. – Ты, наверное, разыгрываешь меня?

– А что не так с моим авто? – Она покрутила на пальце ключи.

Что не так с авто? Надо начинать все сначала?

Он закрыл глаза.

– Хорошо. Я знаю, знаю, что должен плыть по течению. – Он со стоном открыл глаза. – Но, Клер, он розовый! В маргаритках. В самом деле!

Она наконец-то сжалилась над ним.

– Я одолжила его у подруги. У меня сейчас пока нет собственной машины.

– Так, может, поедем куда там ты задумала на моей? – с надеждой предложил он.

– Нет! Мы играем по моим правилам. – Она снова улыбнулась ему своей заносчивой улыбочкой. – Моя подруга собирается продать эту машину, и я подумываю купить ее у нее.

Он состроил кислую мину, но промолчал.

– И очень разумно с твоей стороны, Шин, – поддразнила Клер.

Она повязала голову шарфом, надела темные очки, сделавшие ее невероятно сексуальной, но тут же нацепила нелепую кепчонку цвета хаки, которую он помнил по Капри, моментально перечеркнувшую эффект от очков. Они сели в автомобиль, Клер подняла верх и громко запустила на MР-плеере сладенькую попсу шестидесятых годов. Хуже того, начала требовать, чтобы он подпевал, и Шин, к своему удивлению, обнаружил, что знает слова большинства песен.

К тому времени, как они добрались до Брайтона, он перестал стесняться шума, производимого плеером, и уверенно пел с Клер хором ее любимые песенки.

– Мы в Брайтоне? – спросил он.

– Именно. Сегодня Шин и Клер осваивают взморье, – бодро сказала Клер.

– И это не было запланировано?

Клер закатила глаза.

– Не глупи! Такие вещи не планируют, просто плывут по течению и веселятся.

Она припарковала машину, взяла его за руку, и они направились на набережную.

Все это было так не похоже на его обычные воскресенья. Шин обычно сидел в своем садике, который содержал в образцовом порядке его сосед. Шин платил ему за стрижку газонов, прополку клумб и уборку листьев. Но в девяти случаях из десяти он проводил выходной у себя в офисе и работал. Он даже не смог вспомнить, когда последний раз выезжал на побережье. Кажется с одной из своих подруг, но это как-то прошло незамеченным.

Но с Клер он замечал все. Он немного замедлил шаг.

– Твои шорты такие короткие.

И ему очень захотелось потрогать ее. Клер только рассмеялась.

– У меня классные ноги – почему бы мне не показывать их, пока они еще не стали морщинистыми и дряблыми от старости.

– Ты просто… – Он остановился и покачал головой.

– Я – что, Шин?

– Много всего, – сказал он, – я и половину не решусь озвучить.

– Трус, – задиристо произнесла Клер.

– Береженого Бог бережет, – возразил он, и Клер со смехом увлекла его к очереди на ярмарочные аттракционы.

– А нельзя было заказать билеты? – спросил он.

Клер закатила глаза.

– Стояние в очереди входит в нашу увеселительную программу.

– Каким образом? – удивился Шин. В его понятии стоять в очереди – значит напрасно тратить время. Если хочешь куда-то сходить, то билеты заказываешь заранее, в противном случае используешь время более продуктивно.

– Предвкушение, – сказала она. – Ради него стоит ждать.

Шин был далеко не так уверен, но они договорились делать сегодня все, как хочет Клер.

– Хорошо.

Оказывается, они стояли в очереди на американские горки.

– Я думал, ты боишься высоты?

– Боюсь, но если на них ты хоть немного расслабишься, то стоит рискнуть, – сказала Клер. – Не мешает иногда остановиться и понюхать розы, Шин. Это даже помогает в бизнесе, потому что начинаешь смотреть на вещи немного шире.

– Ты сейчас пытаешься наставлять меня в бизнесе? Играешь в гуру?

– Я никогда не играю там, где дело касается бизнеса, но в свободное время я никогда не забываю об игре.

– Гм!

Шин не слишком увлекался аттракционами, но ради Клер сделал вид, что получает удовольствие. Потом они наскоро перекусили и пошли на каменистый покатый пляж. Море сегодня было пронзительно-бирюзовое, словно они стояли на берегу Средиземноморья, а не Ла-Манша. Прежде Шин не видел в Англии такого моря. И любоваться им ему было куда более по душе, чем томиться в очереди ради короткого бессмысленного катания на аттракционе. У него после американских горок даже пульс не участился. Зато Клер могла очень сильно подействовать на его пульс…

– Разуваемся! – велела она, сбрасывая мокасины. – А ты закатай джинсы.

– Какая ты командирша, – проворчал он.

– Конечная награда все окупит, – усмехнулась она.

– Что за награда?

Она томно взмахнула ресницами.

– Подожди и увидишь.

Шину пришлось признать, что брести с ней по кромке моря с ботинками в руке было очень приятно. Шум волн, набегавших на гальку, крики чаек, запах моря и тепло солнца на коже… В эти мгновения он чувствовал себя живым, как никогда. Наверное, что-то такое отразилось на его лице, потому что Клер сказала тихо:

– Я говорила тебе, что это окупится.

– Угу. А еще ты говорила про награду.

Он наклонился и поцеловал ее. Но нежное, легкое прикосновение губ к губам быстро перешло в жаркий поцелуй. Шин отстранился, вспомнив, что они находятся в общественном месте и кругом много семей с детьми.

– Клер! Нам надо…

– Знаю. – Она сжала ему пальцы. – Я сегодня хотела именно этого. Чтобы ты дал себе волю, хоть немного, и получил удовольствие.

– Я получаю, правда, – сказал он, несколько удивленный ее словами.

– Это хорошо. – Ее взгляд стал мягким и мечтательным, и Шину снова захотелось ее поцеловать. Позже, пообещал он себе.

Когда они вдоволь нагулялись по мелководью, им пришлось пройти по гальке, чтобы высохли ноги – Клер, конечно, не подумала о том, чтобы захватить полотенце.

– Настало время чая, – сказала она. – И я придумала кое-что особенное.

– Хорошо. – Он был не прочь немного «поплавать по течению», особенно если при этом можно держать ее за руку. Бродить просто без какой-либо цели вместе с Клер вообще оказалось очень приятным занятием.

Они направились в город, и Шин увидел впереди экзотические купола и шпили Королевского павильона.

Снова очередь, подумал он вздыхая. Это место всегда привлекает туристов. Вот если бы Клер заранее запланировала посетить его, то заказала бы билеты по Интернету и не пришлось бы снова маяться в очереди. Он терпеть не мог терять таким образом время!

Но когда они подошли ближе, то увидели впереди нечто странное. Отсутствие очереди. Объявление на стене гласило, что здание закрыто на спецобслуживание. Именно на эти выходные.

Шин еле удержался, чтобы не заметить Клер, что если бы она заранее запланировала их поездку, то знала бы об этом обстоятельстве и не испытала бы разочарования.

– Ладно, – бодро сказала она. – Я уверена, что мы найдем где-нибудь симпатичное кафе и выпьем традиционного чаю с топлеными сливками и булочками.

Но все ближайшие кафе оказались переполнены туристами, которым в голову пришла точно такая же мысль. Всюду стояли очереди.

– Извини. Это просто какое-то бедствие.

Да уж! Но ему не хотелось, чтобы она расстроилась еще больше, и он не стал ей вторить.

– Carpe diem, – произнес он. – Может, съедим лучше мороженого?

– Может быть, – согласилась Клер, но по голосу было ясно, что она всерьез огорчена.

Шин догадался, что она рассчитывала попить чай в роскошном интерьере Королевского павильона. Может быть, там была еще и какая-нибудь интересная выставка костюмов.

Они пошли по старинной части города, заглядывая в витрины антикварных и сувенирных магазинчиков, и наконец нашли кафе, где за одним из столиков оказались свободные места. Однако, несмотря на время вечернего чаепития, в кафе закончились булочки и сливки.

– Нам просто чаю, пожалуйста, – с улыбкой сказал Шин.

Потом они еще прошлись по берегу и поехали назад в Лондон.

– Тебя сразу завезти домой или заедем ко мне и закажем еды из китайского ресторана? – спросила Клер.

Судя по тому, что она сказала ему на берегу, Шин понимал, какой ответ она рассчитывает услышать.

– Думаю, – сказал он, – что нам надо плыть по течению.

Ее улыбка послужила ему истинной наградой – нисколько не снисходительная, но полная тепла и радости.

– Тогда свернем с автострады, найдем маленький деревенский паб и поужинаем там.

Но вышло так, что в каждом пабе, у которых они останавливались, в воскресные вечера еду не подавали.

– Я просто не могу поверить! – воскликнула Клер. – Сейчас лето, туристический сезон в самом разгаре. Почему им и не приготовить что-нибудь даже вечером в воскресенье?

Шин не решился заметить ей, что просто следовало все лучше спланировать.

– Возвращаемся на автостраду, – предложил он. – Закажем еду на дом.

– Мне ужасно жаль, что все так вышло! Но мы можем хотя бы опустить верх и по дороге домой наслаждаться солнцем, – сказала Клер.

Ей не хватало только произнести это, чтобы сглазить, потому что уже через пару минут на них обрушился сильнейший ливень. Когда она нашла безопасное место для остановки и подняла матерчатый верх машины, оба успели вымокнуть до нитки.

– Какой ужас, – пробормотала она, закусывая губу. – Уж это точно было лишнее.

– Итак, мы плывем по течению в самом буквальном смысле, в водном потоке, – сказал Шин, целуя ее.

– За что это? – спросила она.

– За то, что признаешь, что не всегда бываешь права. – Он быстро поцеловал ее снова. – И потому, что твоя футболка сейчас выглядит на тебе абсолютно потрясающе.

– Ну да, она насквозь мокрая. – Клер закатила глаза. – Эти мужчины!

– Я просто хотел тебя немного подбодрить, – улыбнулся он.

– Потому что сегодняшний день оказался сплошной катастрофой.

– Ну, нет. Я насладился морем.

– Но мы не попали в павильон, не выпили чаю со сливками, не нашли места, чтобы поужинать, и вдобавок ко всему вымокли. – Она вздохнула. – Сделай я по-твоему, все пошло бы иначе.

– Но когда я распланировал наш день, нам пришлось все делать в спешке, и в этом тоже было мало хорошего, – мягко заметил он. – Думаю, мы оба извлекли полезные уроки.

– Например, что иногда стоит планировать и личную жизнь? – спросила она.

– А иногда неплохо просто поплыть по течению, – сказал Шин. – Тут нужен разумный компромисс.

– Думаю, компромисс и меня устроит. – И ее улыбка согревала его на всем обратном пути.

Он даже решился спросить:

– Так ты в самом деле хочешь купить эту машину?

– А разве с ней что-то не так?

– Помимо цвета? Я подумал, что перевозить свадебные наряды в ней не очень-то удобно.

– Мне машина не для этого нужна. Для показов мод я нанимаю фургон, – сказала она.

– Почему у тебя нет своей машины? – спросил он.

– Я живу и работаю в Лондоне, так что она мне на самом деле не так уж и необходима. Общественный транспорт даже удобнее.

– Сегодня же она понадобилась, чтобы мы съездили на побережье, – отметил он.

– Можно было обойтись и без нее, поехать на электричке, – сказала Клер.

– Но тогда ты бы не смогла петь в свое удовольствие всю дорогу до Брайтона.

– Но мы бы не промокли на обратном пути, – возразила она.

– Хорошо бы тебе поскорее переодеться в сухое, – сказал Шин. – А мой дом ближе, чем твой.

– Это веская причина. – И она повернула к дому Шина.

Шин получил громадное наслаждение, стаскивая с нее мокрые вещи в ванной и потом намыливая ее гелем под горячим душем. Когда с этим покончили, он положил ее одежду в сушку, а Клер взял на руки и отнес в кровать, и там они занимались любовью до тех пор, пока не потеряли представления о реальности.

Потом Клер лежала в его теплых и нежных объятиях. Он осторожно убрал волосы, упавшие ей на лицо.

– Ты хотела как-нибудь рассказать мне, почему не стала врачом.

– Просто это было не то, чего я хотела, – сказала она.

– Но ведь ты поступила в университет на медицинский факультет.

Она слегка отодвинулась от него, чтобы видеть его лицо, и оперлась на локоть.

– Об этом мечтал папа, а не я. В шестнадцать лет трудно выдерживать давление родителей. Особенно когда ваш отец склонен к чрезмерной опеке. – Она наморщила нос. – К счастью, я вовремя поняла, что нельзя жить чужими мечтами. Отказалась от всех предложений и поступила в школу дизайна.

Он нахмурился:

– Но ты сдавала экзамены второго уровня сложности по профилирующим предметам.

– И по искусству тоже, – сказала она. – Преподаватель, который вел у нас текстиль, даже выдал мне справку, где было сказано, что хотя я и не сдавала специально этот предмет, но вполне способна получить диплом. На собеседование я надела платье, которое сама сшила, и еще взяла с собой костюм, тоже сшитый своими руками. И я прочитала им целую лекцию о стежках, о крое, о тканях, так что они поняли: я сознаю, что делаю.

Он увидел в ее глазах страдание и привлек к себе.

– Как ты поняла, что не хочешь быть врачом?

– Благодаря маме. – Клер глубоко вздохнула. – Шин, ей было всего тридцать семь лет, когда она умерла! – Ее глаза наполнились слезами. – По Библии срок жизни человека – семьдесят лет, а мама прожила чуть больше половины. Примерно за неделю до ее смерти мы разговаривали с ней, и она взяла меня за руку и сказала, что, если я послушаю свое сердце и последую за своей мечтой – это будет правильно.

А ее мечта никак не была связана с медициной!

Не зная, что сказать, Шин просто молча погладил ее по волосам.

– Я еще в детстве любила рисовать платья. Знаешь, этим картонным куколкам – мои были всегда наряжены красивее всех в классе. Я все время делала наброски, эскизы. Мне хотелось придумывать платья. И именно свадебные.

Шин теперь, кажется, понял, почему она часто ссорилась со своим отцом. Следующие ее слова это подтвердили.

– Папа говорил, что модельеров хоть пруд пруди и им грош цена. А профессия врача – достойная, и они всегда востребованны. – Она тяжело вздохнула. – Я знала, что он печется о моих интересах. Он получил суровое воспитание и не хотел, чтобы я когда-нибудь нуждалась в деньгах, как нуждался он сам в молодости. Но это он мечтал стать врачом, а не я. Он говорил, что я все равно смогу попутно придумывать и шить свои платья – но разве у меня оставалось бы на это время, судя по тому, как загружены молодые врачи? Нет, вопрос для меня стоял так – все или ничего. – Она поморщилась. – Мы тогда с ним крупно поссорились. Он сказал, что, изучая дизайн одежды, я выброшу на ветер деньги и время, потраченные на получение диплома врача, и предъявил мне ультиматум. Если я продолжу занятия медициной, он будет поддерживать меня материально сколько понадобится, но если займусь дизайном, то должна буду уйти из дома и жить самостоятельно, пока не образумлюсь.

Похоже, что ее отец был просто в отчаянии, подумал Шин. Он мечтал о самом лучшем для дочери, и не знал, как еще с ней справиться. Но, конечно, он нашел абсолютно неверный подход к дочери-подростку, только что потерявшей мать, которую она любила больше всего на свете, и тяжело переносившей утрату. Возможно, оттого, что и сам был в таком же положении.

– В самом деле, серьезный ультиматум, – осторожно сказал Шин, боясь, как бы Клер не решила, что он осуждает ее.

– Мне тогда было очень плохо. – Она помолчала. – Мы обсудили это с твоей мамой.

– С моей мамой? – удивился он.

Клер кивнула:

– Она была такой чудесной. Она поняла, что я немного съехала с катушек. Я тогда еще и выпивать стала, чтобы заглушить тоску по маме. И твоя мама взяла меня под свое крылышко.

Шин вполне мог ожидать такого от своей матери. Теперь он понял, почему она попросила его позаботиться о Клер в тот вечер, когда отмечали восемнадцатилетие Эшли. Она знала о Клер все. И она знала, что может положиться на своего сына.

Клер мрачно улыбнулась.

– Пристраститься к выпивке было худшее, что я могла сделать в глазах отца. Его собственный отец был игроком и пьяницей. Я отчасти еще и потому начала пить, чтобы разозлить его так же сильно, как он разозлил меня. Но твоя мама очень серьезно поговорила со мной. Сказала, что моя мама пришла бы в ужас, увидев, что я с собой делаю. Она убедила меня, что такое поведение никак не поправит ситуацию. Я рассказала ей, как мама советовала мне следовать за своей мечтой. Она тогда спросила, чем бы я на самом деле хотела заниматься в жизни. Я показала ей свои альбомы с эскизами, и она согласилась, что у меня определенно талант к моделированию, и зарывать его преступно. – Клер улыбнулась. – Потом она поговорила с папой. Но он так и не согласился, что дизайн одежды – это достойное занятие, он хотел, чтобы я освоила то, что он называл «настоящей» профессией.

– Он до сих пор так думает? – спросил Шин.

– О да! И очень часто мне об этом напоминает. – В голосе Клер послышались обида и раздражение. – Когда я уволилась из ателье, где работала, пока училась, он испугался, что мне ни за что не раскрутить собственный бизнес. Тем более что тогда был кризис. Он хотел, чтобы я вернулась в университет.

– И доучилась на врача?

– Потому что тогда я точно буду на всю жизнь обеспечена работой. – Она поморщилась. – Но дело тут не только в сложности предметов. Я уверена, что осилила бы и диплом, и ординатуру, но моя душа никогда не лежала бы к этой работе, а разве это честно по отношению к пациентам? – Клер вздохнула. – В прошлом году у меня возникла проблема с платежами. Две клиентки выписали мне чеки, но денег на счетах у них не оказалось. А мне нужно было расплачиваться с поставщиками за ткани, и вообще… – Она наморщила нос. – Я могла бы попросить отца одолжить мне денег, чтобы поправить ситуацию, но он непременно прочитал бы мне лекцию о том, что следует брать большой задаток и требовать оплату наличными или прямого перевода денег на мой счет. И снова дал бы мне понять, что не верит в меня и я не так умна, чтобы вести собственное дело. Тогда я… продала свою машину. Это помогло мне выкрутиться.

– Но ты все же изменила форму оплаты?

Она кивнула:

– Да уж, урок я усвоила. Я беру аванс. Все у меня обошлось, и папа ничего не узнал. И я избежала нотации. – Шин снова увидел, как в ее глазах промелькнула боль. – Я бы так хотела, чтобы папа чуточку больше верил в меня. Вот бабуля и тетя Лу верят. И Эш тоже.

– И я, – сказал Шин. Увидев ее удивленные глаза, добавил мягко: – Меня убедило свадебное платье Эшли. Признаюсь, я тоже сильно в тебе сомневался. Особенно когда платье потерялось… Но ты нашла приемлемый выход, а когда платье отыскалось, я увидел, насколько талантливо оно сшито. Клер, моя мама была права насчет тебя. Да, ты могла бы стать квалифицированным врачом, но тогда твой талант пропал бы зря.

На глазах Клер заблестели слезы.

– Услышать от тебя такое! Это шикарный комплимент. Вот уж на что не рассчитывала. Спасибо.

– Я говорю абсолютно искренне, – сказал он. – Ты правильно поступила, что послушала свое сердце.

– Я знаю. И очень счастлива, что это сделала. Вряд ли я когда-нибудь сильно разбогатею, но зато содержу себя сама – вот что важно. – Клер помолчала. – А ты, Шин? О чем мечтал ты?

– Мои мечты вполне осуществились, – машинально сказал он.

– Но если бы у вас не было фабрики, – настаивала она, – чем бы тогда ты занялся?

– Наверное, основал такую же.

– Значит, ириски – это и есть твоя мечта? – недоверчиво сказала она.

– Ну конечно. А чем это плохо? – спросил он.

– Ты управляешь фабрикой уже в четвертом поколении, Шин, – мягко заметила Клер. – У тебя громадное чувство ответственности перед семьей и семейным бизнесом. Даже если бы ты и не хотел этим заниматься, то все равно не бросил бы семейное предприятие на произвол судьбы. Никогда.

Его потрясло то, насколько правильно она поняла его. Прежде никто ему этого не говорил. Клер его не осуждала, она просто констатировала факт.

– Я люблю мою работу, – возразил он. Что было чистой правдой.

– Я и не говорю, что не любишь. Я только спросила, о чем ты мечтаешь?

– Мои мечты сбылись, – упрямо повторил он. Только теперь она заставила его задуматься, так ли это.

Он в любом случае занялся бы фабрикой, даже если бы родители и не погибли. Шин всегда чувствовал себя наследником Фаррелов, фабрика была достоянием его предков.

Но если быть честным до конца, он прикладывал огромные усилия, чтобы вести бизнес на таком же уровне, как это было при отце. После гибели родителей было необходимо делать это ради всех, кто был в нем занят, а придерживаться прежнего порядка во всем представлялось лучшим способом поддерживать устойчивое положение. Шин был очень занят, удерживая предприятие на плаву. Доказав сотрудникам и конкурентам, что он вполне способен успешно управлять делом, он настолько был занят, поддерживая бизнес на прежнем уровне, что просто не успевал подумать, чего на самом деле хочет.

До несчастного случая с родителями Шин разрабатывал некую идею, и касалась она нового вида продукции. Это мог быть его личный вклад в развитие семейного бизнеса. Ему нравилась работа, связанная с исследованием и усовершенствованием. Но после трагедии пришлось все свернуть и отложить в долгий ящик. А теперь у него просто не хватало времени заняться своими идеями.

Впрочем, какой смысл горевать об упущенных возможностях? Дела просто обстоят так, а не иначе. Но червь сомнения вдруг беспокойно шевельнулся в нем, и ему стало как-то не по себе.

Вначале Шин собирался уговорить Клер остаться на ночь, но сейчас он почувствовал, что ему требуется побыть одному, чтобы вернуть себе душевное равновесие.

– Я пойду проверю, может, твоя одежда уже высохла.

Одежда Клер в самом деле высохла. Так что он с легким сердцем предложил приготовить ей прохладительное питье, пока она будет одеваться. Еще проще было намекнуть, что ей пора вернуться домой, и Клер поняла его с полуслова. И он простился с ней у дверей, не поцеловав на прощание.

Но остаток вечера он не находил себе места, жалел об этом и чувствовал себя скверно.

Клер надавила на него, и он отгородился от нее, чтобы не дать ей слишком приблизиться, как всегда делал в таких случаях. Но ее слова продолжали звучать в его голове: «О чем ты мечтаешь?»

Дело ведь в том, что осуществить мечты не всегда представляется возможным. Особенно когда на вас лежит ответственность за других людей.

«Но мечта есть у каждого, Шин!»

Чего бы он хотел на самом деле? Он сидел за столом и глядел в окно на сад, который уже не был виден в темноте. Потом скрипнул зубами, повернулся к компьютеру и открыл файл.

Мечты – это роскошь. А ему надо управлять бизнесом, который он только что спас от поглощения. Мечтам придется подождать.