Текст книги "Все началось у алтаря"

Глава 10

Весь следующий день Шин не мог сосредоточиться. И это было просто смешно, потому что раньше ни одной из его подруг не удавалось отвлечь его от работы.

Но с Клер все обстояло иначе, она слишком глубоко проникла в его душу. Ему не следовало позволять это, но так случилось, и теперь он не знал, что делать дальше.

Шин мечтал позвонить ей, потому что хотел ее видеть, но его останавливал непонятный страх. Она заставила его внимательней взглянуть на те обстоятельства его жизни, которые он до сих пор предпочитал игнорировать.

Но ее слова никак не шли из головы. «У каждого есть мечта, Шин». Так о чем же он мечтал?

Он так и не придумал, что ответить Клер, и вместо этого с головой погрузился в работу. Потом он осознал, что и она не звонит ему. Может быть, она тоже решила, что все, что было между ними, оказалось ошибкой и пора с этим кончать?

Во вторник утром секретарша принесла простую белую коробку.

– Что это? – спросил Шин.

Джен пожала плечами:

– Не знаю. Меня просто просили вам передать.

К коробке не прилагалось никакой записки. Шин нахмурился:

– Кто ее принес?

– Женщина, блондинка. Она не назвалась. Сказала, вы поймете от кого, – ответила Джен.

Его сердце пропустило удар.

Клер!

Но если Клер действительно приходила на фабрику и что-то ему принесла, почему же она не зашла к нему сама?

Может, она боялась, что он не захочет ее видеть? Конечно, они вовсе не поссорились вечером в воскресенье, но нельзя не признать, что, когда она уходила, атмосфера была несколько натянутой. Может быть, она таким образом хочет все как-то сгладить?

Он вспомнил, как она говорила, что не стала бы присылать ему цветы и что кондитерам глупо дарить конфеты.

– Спасибо, я знаю, от кого это, – сказал он Джен и, подождав, пока секретарша закроет за собой дверь, открыл коробку.

Клер прислала ему торт. Не просто торт, а восхитительный лимонный бисквит, которого он еще никогда не пробовал. Он сдался и набрал номер ее магазина. Она ответила через три гудка:

– «Платье твоей мечты». Говорит Клер.

– Спасибо за торт, – сказал он.

– На здоровье.

Голос ее звучал бесстрастно, и он не мог определить, в каком она настроении. Что ж, на этот раз он спросит с присущей ей прямотой.

– Почему ты не зашла поздороваться?

– Твоя секретарша сказала, что ты на совещании, а у меня не было времени ждать, когда ты освободишься.

– Конечно. – Шин помедлил. Он знал, что должен сказать ей, и у него хватило мужества не увильнуть. – Клер, я хочу перед тобой извиниться.

– За что?

– За то, что выпроводил тебя в воскресенье.

– Гм…

Он вздохнул, понимая, что еще она хочет услышать.

– Я все еще не могу ответить на твой вопрос.

– Не можешь или не хочешь?

– И то и другое, если говорить честно, – сказал он.

– Ну и ладно. Ты сегодня занят?

– А что? – спросил он.

– Я подумала, мы могли бы сходить и понюхать какие-нибудь розы.

Клер подразумевает под этим «пойти и развлечься», догадался он.

– Ты сможешь заехать за мной?

– Конечно. В семь тебя устроит?

– Даже очень. Только ничего не ешь, – предупредила она, – потому что мы перехватим что-нибудь по дороге. В Камдене в это время киоски еще будут открыты.

Она явно хотела где-то погулять с ним.

– Эта прогулка тоже предполагает джинсы и кроссовки? – спросил Шин.

– Можешь оставаться в своем чопорном костюме и шикарных туфлях, если только тебе будет удобно в них ходить.

Когда ровно в семь Шин заехал за ней в магазин, Клер была одета в синее летнее платье с узором из маргариток и лодочки на плоской подошве. Волосы она снова перехватила шифоновым шарфиком – очевидно, это был ее излюбленный стиль. Но он был рад и тому, что она не нацепила свою жуткую кепчонку. Она только надела темные очки.

Они дошли пешком до шлюзов, купили по гамбургеру и пакетик чипсов на двоих и направились вдоль канала в сторону Риджентс-парка. Прежде Шин ни разу не гулял здесь и нашел место очень приятным. Им встречались потрясающе красивые дома, на деревьях пели птицы, от воды веяло покоем.

– Я люблю тут гулять. До парка ходьбы всего десять минут, – сказала Клер.

Шину предстояло узнать, что Клер в буквальном смысле звала его понюхать розы – через Риджентс-парк она повела его в сад Королевы Мэри.

– Это совершенно волшебное место – тут собрана самая большая коллекция роз во всем Лондоне, – сообщила она.

По саду были разбросаны красивые маленькие беседки, на огромных клумбах росли разнообразные сорта роз, и, гуляя среди них, они погрузились в облако тончайших ароматов.

– Потрясающе, – сказал он. – Я даже не предполагал, что ты действительно предлагаешь понюхать розы.

– Я говорила и в переносном смысле. Помнишь, как в стихотворении Дэвиса:

 
Почему в нашей жизни, полной заботы,
Чтоб оглянуться, нет и минуты?
Нет и секунды стоять под ветвями,
Глядя, как козы пасутся стадами… —
 

продекламировала она. – Тебе стоит находить время для таких вещей, Шин, не то ты очень многое потеряешь.

Шин признавал, что отчасти она права.

– Да, – тихо произнес он и крепче сжал ее руку. И вспомнил, как в детстве они всей семьей ходили в Риджентс-парк любоваться розами, но после гибели родителей жизнь для него стала работой, работой и еще раз работой.

И так прошло шесть лет. Они слились в одно сплошное туманное пятно.

Рядом с Клер все окружающее словно снова приобрело резкость очертаний. Впрочем, Шин далеко не был уверен, что ему нравится то, что открылось ему в собственной жизни, и это вызывало беспокойство. Клер определенно представляла угрозу для его душевного равновесия.

После роз она повела его к клумбам с дельфиниумами всех цветов, от белых и кремовых до синих и почти черных.

– Их я особенно люблю, – сказала она. – И цвет, и форму, и характер – все.

Шин взглянул на нее:

– Ты втайне не увлекаешься ли садоводством?

– Чтобы как следует им заниматься, требуется время, которого у меня нет, – вздохнула она. – Но если бы у меня был подходящего размера участок, я бы засадила его дельфиниумами. А еще штокрозами, наперстянкой, ландышами и фиалками.

– Посмотри, эти дельфиниумы как раз такого же цвета, как твои глаза!

– Осторожно, Шин, – усмехнулась она, – не то станешь совсем романтиком.

Чтобы подтвердить ее опасения, он нагнулся и поцеловал ее. Она цокнула языком.

– Это чтобы заставить меня замолчать?

– У Бенедикта получалось.

– «Много шума из ничего» – романтическая комедия, а, помнится, ты говорил, что не любишь романтические комедии.

– Я говорил, что не имею ничего против комедий с умными диалогами, а со времен Беатриче они едва ли стали лучше. – Он хорошо представлял Клер в роли Беатриче, ей тоже свойственна очаровательная колкость.

– Там и сюжет неплохой, – заметила Клер. – Вот только Геро достается далеко не самый лучший мужчина. Мне ужасно не нравится то место, где Клавдио стыдит Геро в день их свадьбы. Когда в конце она все-таки выходит за него, мне так и хочется ей крикнуть: «Не делай этого!»

– Тогда были другие времена и другие нравы, но я понимаю, что ты хочешь сказать, – произнес он. – Мне бы не хотелось, чтобы Эшли вышла замуж за слабого и эгоистичного человека.

Клер моргнула.

– Такого, как Роб Ривертон. И это я ее с ним познакомила.

– Не самое удачное из твоих знакомств, – заметил Шин.

– Знаю. – Она виновато взглянула на него. – Я сама посоветовала ей бросить его, потому что он вел себя с ней неподобающе.

Еще месяц назад Шин ни за что бы в это не поверил. А теперь он не сомневался, что она говорит правду, потому что успел убедиться в ее прямоте.

– Клер! – Он привлек ее к себе и поцеловал.

– Это снова чтобы я умолкла? – спросила она, когда он закончил целовать ее.

– Нет, это потому, что ты совершенно неотразима.

Она явно не нашлась что ему ответить, и действительно замолчала.

Они вернулись в Камден тем же путем, держась за руки, потом Шин купил им по стаканчику вина, и они еще посидели у воды, наслаждаясь летним закатом, после чего подошли к ее дому.

– Хочешь зайти? – спросила она.

– А это будет разумно?

– Скорее всего, нет, но я все равно приглашаю.

– Скорее всего, нет, но я все равно говорю «да», – сказал он.

Они сидели распахнув окна, раздвинув шторы и включив музыку. На кофейном столике стояла в графине вода со льдом, куда Клер добавила замороженные ломтики лайма. Шина удивляло то, что он чувствовал себя тут совсем как дома, в этой комнате, оформленной очень в девичьих тонах, по сравнению со сдержанной цветовой гаммой его квартиры. Но тем не менее ему было здесь спокойно и уютно.

– Уже поздно, мне пора уходить, – проговорил он мягко. – Завтра с самого утра у меня переговоры.

– Тебе незачем уходить, – сказала Клер. – Ты можешь остаться, – она помедлила, – если хочешь…

– Ты уверена?

– Уверена.

Вместо ответа, он задернул шторы и понес ее на кровать.

На другое утро Клер проснулась до того, как зазвонил будильник, и увидела, что лежит в постели одна, а половина, где спал Шин, совсем холодная. Она почувствовала разочарование оттого, что он даже не разбудил ее перед уходом или не оставил на подушке записку. Но вообще-то он сказал, что у него рано утром переговоры. Наверняка он поднялся в какое-то несусветное время и пожалел будить ее.

Но в этот момент Шин вошел в комнату с подносом в руках, на котором стояли два картонных стаканчика с кофе и тарелка с круассанами.

– Завтрак подан, миледи!

– Ты выходил, чтобы купить нам завтрак? Это… так мило, – проговорила она, садясь. – Но, правда, это было не обязательно. У меня в холодильнике есть йогурт и фрукты, а в шкафчике хлеб и овсянка.

– Я еще вчера заметил тут за углом пекарню и решил, что круассаны будут очень кстати. А я тороплюсь и потому еще купил готовый кофе, чтобы не варить его.

– Ты словно ищешь оправдания своим богемным склонностям, – поддразнила она его.

– Может быть, – рассмеялся он в ответ.

Присев на кровать, он поел вместе с ней миндальных круассанов.

– А ты, наверное, подумала, что я ушел не попрощавшись, да?

– Э… да, – призналась Клер.

– Я бы так не поступил. По крайней мере, оставил бы записку. – Он допил кофе и быстро поцеловал ее. – Прости, но мне в самом деле пора. Можно позвонить тебе попозже?

– Конечно.

Клер накинула халат, босиком проводила его до дверей и поцеловала на прощание. Она все никак не могла свыкнуться с мыслью, что он ходил покупать им богемный завтрак. Он остался на ночь… Их отношения развивались с неправдоподобной быстротой, что одновременно пугало и радовало. Клер догадывалась, что Шин тоже испытывает нечто подобное. Но что, если страх возьмет верх и он снова оттолкнет ее, как сделал тем вечером? Или наконец откроется перед ней?

Всю неделю они оба были заняты, но в пятницу Шин прислал ей сообщение:

«Ты сегодня обедаешь одна?»

«Извини, нет».

И к сожалению, она не набивала себе цену. У нее действительно была встреча, которую никак нельзя было отменить.

«Ничего. А после работы ты занята?»

Да, но это можно будет перенести.

«А что?»

«Я пытаюсь подражать тебе и организовать свидание экспромтом».

Клер невольно рассмеялась. Организация экспромта – это что-то новое.

«Хорошо».

«Пойдем в кино?» – предложил он.

«А попкорн там продают?»

«Может быть», – пришел ответ.

«Договорились. Куда и во сколько?»

«Я заеду за тобой».

Она решила все-таки отчасти сохранить независимость.

«Лучше сэкономим время. Я встречу тебя на месте».

«Хорошо. Изучу афишу и сообщу тебе где и когда».

Клер ожидала, что он выберет какой-нибудь психологический триллер по своему вкусу, но, подойдя к кинотеатру и поприветствовав его поцелуем, обнаружила, что они идут на комедию.

– Это что – ты решил меня побаловать?

– Я уже видел этот фильм. Здесь и сюжет интересный, и актеры играют хорошо, – сказал он.

– Ну да, ты ведь такой сноб в этом отношении, – поддразнила она его, но ей стало очень приятно, что он выбрал то, что могло ей понравиться, а не навязал ей свой выбор независимо от ее желаний.

Они сели в последнем ряду и взялись за руки. Фильм ужасно понравился Клер. Потом, когда они, уютно устроившись, лежали в кровати у него дома, Шин сказал:

– Сегодня я встречался с контрольной группой, на которой пробовали новую продукцию.

Она вспомнила опытные конфеты, которыми он как-то ее угощал.

– Все прошло как ты хотел?

– Не вполне, – сказал он. – Нам придется кое-что переосмыслить.

– На мой взгляд, твои карамельные сердечки имели бы большой успех у невест. Мои клиентки часто просят меня посоветовать им что-то новое, потому что далеко не все любят традиционный засахаренный миндаль.

– Сделать из них свадебные сердечки? – спросил он.

– Угу. Их можно обернуть в фантики из серебряной или золотой фольги и, скажем, положить в мешочки из органзы – белые, золотистые, серебристые… Невесты не откажутся приобрести такой мешочек. Их можно будет заказать прямо на сайте фабрики или купить в определенных магазинах, куда ты их будешь поставлять в виде свадебных наборов.

Он медленно кивнул.

– Блестящая мысль, Клер! Спасибо. Мне это даже в голову не приходило.

– Естественно, ты же никак не связан со свадебным бизнесом, – заметила она.

– Да, в общем, так.

– Но почему же контрольной группе не понравились соленые ириски? По-моему, они просто сказочные.

– Просто они нисколько не похожи на нашу традиционную продукцию. Фабрика Фаррелов веками производила ириски и карамель. Нас не ассоциируют с шоколадом, шоколадные сердечки с карамелью – единственные. Кстати, их придумала мама.

– Так ты собираешься покончить с ирисками?

– И да и нет, – ответил он. – Я собираюсь попробовать другие виды ирисок.

Клер озадаченно сдвинула брови:

– Я, наверное, такая дремучая. Ведь ирис… он и есть ирис.

– Если только он не соединен с чем-то еще. Ирисовый попкорн, например, как тот, что ты сегодня выбрала в кинотеатре. Или ирисовое мороженое.

– Ты в кино совсем не следил за сюжетом, да? – догадалась она. – Ты думал о работе.

– Вообще-то я думал о тебе, – сказал он. – Но при виде ирисового попкорна у меня в голове словно лампочка вспыхнула. – Он сморщил нос. – Но если я разверну бизнес в новом направлении, придется закупать новое оборудование и переучивать рабочих. Мне надо удостовериться, что затраты окупят себя и фабрика Фаррелов и дальше будет приносить доход.

– Почему бы тебе не объединиться с другими производствами, – предложила Клер, – на которых уже есть подходящая технология и обученный штат? Ты можешь дать им разрешение на использование твоего ириса.

– Интересная мысль! Я составлю список других семейных предприятий, чья концепция близка к Фаррелам, из которых получатся надежные партнеры.

– Так это и есть то, о чем ты мечтаешь? – спросила она. – Сохранить семейный бизнес, но принести в него что-то свое?

– Может быть… Больше всего я любил исследовать и осваивать новое, – признался он. – Я хотел попробовать придать ирису новый вкус, помимо привычных мяты, патоки, апельсина и ореха. Например, к Рождеству собирался выпустить имбирные и коричные ириски и сделать разные сезонные варианты шоколадных сердечек. Скажем, летний – с клубникой и сливками.

– Было бы классно! Например, в белом шоколаде…

– И в новой упаковке, – сказал Шин. – К каким-нибудь праздничным датам.

– И можно продавать их не только в больших коробках, но и в маленьких, – подхватила она. – Для тех, кому хочется вкусненького, но в малых дозах.

Он чмокнул ее в нос.

– Я все больше склоняюсь к тому, чтобы взять тебя в свой опытно-исследовательский отдел.

– Из этого ничего не вышло бы, – вздохнула Клер. – Я привыкла все делать по-своему и терпеть не могу действовать по чьей-то указке. И думаю, что, если бы ты стал моим боссом, мы бы все время воевали.

Он поморщился.

– Клер, но я не хочу воевать с тобой, мне нравится, как все у нас сейчас.

– Мне тоже, – призналась она.

– Занимайтесь любовью, а не войной! Отличный лозунг, по-моему.

Она усмехнулась.

– Особенно если не только на словах, но и на деле, мистер Фаррел.

Он захохотал:

– Намек понял. – И поцеловал ее так, что у нее закружилась голова.

Глава 11

В последующие две недели Клер и Шин все больше сближались. Хотя они и не могли видеться ежедневно, но разговаривали по телефону каждый вечер, и Клер с нетерпением ждала очередного свидания. И даже в те дни, которые приносили разочарование и складывались неудачно, или когда очередная клиентка меняла свои пожелания как минимум дважды в день, она все равно не испытывала уныния и досады, потому что знала, что увидится с Шином или пообщается с ним по телефону.

Шин, чтобы сделать ей приятное, повел ее как-то в одно из ее любимейших мест – Музей Виктории и Альберта. Она сразу же потащила его смотреть на свои любимые костюмы, показывала ткани, фасоны, вышивки, которые подсказали ей идеи для ее собственных творений. Когда они потом зашли в кафе, чтобы выпить кофе, она виновато взглянула на него:

– Извини за занудство. Тебе следовало велеть мне замолкнуть.

– Но мне правда было интересно, – улыбнулся Шин.

– Я читала тебе лекцию, заставляла разглядывать всякие пустяки и, наверное, смертельно тебе наскучила.

– Ты просто увлеклась. Дизайн одежды – твоя страсть. Я даже польщен, что наблюдал это, – мягко сказал он и, потянувшись через стол, взял ее руку и поцеловал. – Никогда не теряй этой страсти.

Шин принимает ее такой, какая она есть, вдруг подумала потрясенная Клер. Он – первый мужчина из всех, с которыми она встречалась, кто разглядел настоящую Клер, принял ее и поощряет ее увлечение.

Шин, в свою очередь, устроил ей экскурсию по своей фабрике.

– Боюсь только, что белый халат и шапочка обязательны, – сказал он.

– Ну понятно, это же работающая фабрика. Чистота и безопасность – вещи важные. И одежду носят не только для красоты, – откликнулась Клер.

Он провел ее по фабрике, объясняя разные стадии производства и угощая образцами продукции.

– Вот здорово, что ты до сих пор изготавливаешь ирис по рецепту твоего дедушки, – сказала она. – И эти фотографии… – Она сразу обратила внимание на увеличенные старые фотографии, украшавшие стены комнаты для приемов. – Так приятно видеть связь времен.

– Это немного как у тебя. Ты вручную расшиваешь платье таким же узором, как носили двести лет назад.

Их экскурсия была в самом разгаре, когда к Шину подошел коммерческий директор фабрики.

– Шин, извини, что прерываю, – сказал он, улыбаясь Клер, как старой знакомой, – но боюсь, что у нас небольшая проблема.

– Не обращай на меня внимания, – поспешно произнесла Клер. – Дело прежде всего. Завершим обход в другой раз.

– Спасибо. – Шин повернулся к сотруднику. – Что за проблема, Уилл?

– Мне утром звонили из газеты и интересовались, имело ли место поглощение, – сказал Уилл. – Я объяснил, что его не будет и фабрика Фаррела функционирует, как прежде. Но кто-то явно нарочно сеет сомнения среди крупнейших заказчиков, потому что после этого звонки следуют друг за другом. Один из наших заказчиков упомянул, что желал бы поговорить непосредственно с шарманщиком, а не с его обезьяной.

– Ты наш коммерческий директор, – напомнил Шин. – И поэтому такой же шарманщик, как я.

– Видимо, только не в глазах Мела Арчера, – смущенно ответил Уилл.

– Ах вот как? – Шин поморщился. – Клер, ты не против, если Уилл закончит нашу экскурсию за меня?

– Конечно нет, – уверила его Клер.

– Попробую растолковать Арчеру положение дел, – сказал Шин. – Доведу до его сведения, что вполне доверяю моим ведущим сотрудникам, которые отлично справляются с работой и умеют проявлять инициативу.

– Извини.

– Ты тут ни при чем, – сказал Шин. – Клер, увидимся позже.

Она улыбнулась:

– Не беспокойся. Я дождусь тебя в приемной.

– Извините, вам тоже досталась обезьяна вместо шарманщика, – сказал ей Уилл.

Клер улыбнулась ему:

– Шин сказал, что вы тоже шарманщик, и мне этого достаточно.

Уилл провел ее по оставшимся помещениям и ответил на все интересующие ее вопросы. Включая даже те, которые ей, возможно, не следовало задавать, но она не могла их не задать. Это был шанс узнать Шина с новой стороны.

– Значит, вы давно работаете с Шином? – спросила она Уилла.

– Три года, – ответил он. – Он лучший руководитель из всех, с кем мне приходилось работать. Он не из тех, кто контролирует каждый твой шаг, он доверяет своим сотрудникам, но тут же приходит на помощь, если вдруг в чем-то увязнешь.

– Здесь, на кондитерской фабрике, наверное, всегда есть в чем увязнуть, – улыбнулась Клер.

Уилл засмеялся:

– Это да. Но вообще-то я хотел сказать, что он знает бизнес вдоль и поперек. Он всегда готов поддержать тебя, а если возникает проблема, с которой не можешь справиться, он легко ее разрешает. Или задает тебе вопросы, и ты активнее шевелишь мозгами и сам находишь ответ.

Значит, Шин любит обучать и развивать свой персонал. Сам бы он не рассказал о себе такое. Из экскурсии с Шином и откровений Уилла Клер сделала вывод, что, возможно, Шин и правда осуществил свою мечту. Он, несомненно, любил фабрику и свою работу, и не только потому, что бизнес достался ему в наследство, и он считал своей святой обязанностью развивать его и сохранить для следующего поколения. Хотя если бы у него был более широкий выбор, он все же предпочел бы работать в опытно-исследовательской сфере.

– Он вообще хороший человек, – сказала она искренне.

Вернувшись из Италии, Эшли и Люк позвали Клер посмотреть свадебные фотографии. Она захватила с собой бутылку шампанского и шоколадно-ореховые пирожные. Шин уже пришел к ним раньше ее, и она сдержанно кивнула ему, после чего принялась восхищаться снимками и отбирать те, с которых хотела сделать копии для себя. Немного погодя Шин предложил ей помочь сварить кофе.

– Я чем-то тебя расстроил? – тихо спросил он, когда они остались одни на кухоньке Эшли.

– Нет, – нахмурилась она. – Почему ты так решил?

– Ты сегодня как-то холодна со мной.

– Да, перед Эш – она ведь считает, что меня едва хватает на то, чтобы держаться с тобой вежливо. Если я стану с тобой любезничать, она живо смекнет, что между нами что-то происходит, а я не хочу, чтобы она знала. – Клер глубоко вздохнула. – Она уже расспрашивала меня, и я ответила, что на Капри мы заключили перемирие, когда ты понял, что ее платье исчезло не по моей вине, и был готов лебезить, чтобы получить прощение.

– Это я-то готов был лебезить?

– Эш засмеялась и сказала, что лебезить – это не по твоей части и что спустя неделю мы снова начнем препираться.

Он придвинулся ближе.

– Я определенно не собираюсь лебезить, но и не намерен с тобой препираться. – И произнес, чуть помедлив: – Я просто хотел бы тебя поцеловать.

– Я ничуть не против, – тихо ответила Клер, – но только не надо, чтобы Эш пока об этом знала.

– Так, выходит, я – твоя постыдная тайна?

– А я твоя пока что.

В конце вечера Шин сказал:

– Клер, кажется, пошел дождь, я могу подвезти тебя до дома, чтобы ты не промокла.

– Ваше перемирие, судя по всему, продолжается? – спросила Эшли, пытливо глядя на них. – Главное, Шин, довези Клер до дома раньше, чем оно закончится.

– Я не начну войну первый, – сказал Шин. – Клер, а ты?

– Никакой войны, и спасибо тебе за твое предложение.

Эшли снова окинула их внимательным взглядом, но промолчала.

– Ты хоть понимаешь, что едва не нарушил нашу конспирацию? – строго упрекнула его Клер на пути домой. – Я уверена, что Эш догадалась.

– Но почему ты так не хочешь, чтобы о нас с тобой узнали? – спросил Шин.

– Потому что еще не время. И если календарь меня не обманывает, ты бросишь меня уже через несколько дней.

– Почему тебе это пришло в голову?

– А потому, Шин Фаррел, что ты никогда не встречался с девушкой дольше трех недель.

– Я никогда не отсчитывал ровно три недели, чтобы расстаться с девушкой, – возразил Шин. – Эта информация несправедлива, и вообще она устарела.

– Но ты же бросал их? – настаивала Клер.

– Нет, мы расставались мирно, и я заставлял их почувствовать, что это они так решили, – уточнил он.

– Хотя в действительности решение было твоим.

Он пожал плечами:

– Какая разница, если им так легче?

– Какой ты совершенно ужасный!

Он рассмеялся:

– А ведь Эшли предсказывала, что не успеем мы доехать до твоего дома, как снова начнем препираться. Она была права!

– Я не препираюсь! Я просто утверждаю факты. И не смей закрывать мне рот поцелуем, – предупредила она.

– Я все равно не смогу поцеловать тебя, пока веду машину, – заметил Шин. – Так что прими гарантийный талон.

– Нет, ты и правда невыносимый… – Не найдя более подходящего ответа, она погрузилась в молчание.

– Разве тебе не наскучил бы до смерти подпевала и диванный муж? – мягко спросил он.

– Диванный муж? – переспросила она озадаченно.

– «Когда диванный мопс иль муж испустят свой последний вздох…» Это Александр Поуп, – пояснил он услужливо.

Клер закатила глаза.

– Ах да, я и забыла, что экзамен повышенного уровня ты сдавал по английской литературе.

– И кроме того, встречался с парой учительниц английского.

– Это не кто-то из них водил тебя несколько раз на одну и ту же комедию? – усмехнулась она.

– Да! Ты, по крайней мере, так не поступаешь.

– Нет, ты все-таки невыносим, – проворчала она.

– Боюсь, что так, – бодро произнес он.

– И извини, конечно, но ты только что пропустил поворот к моему дому.

– Это потому, что мы едем не к тебе, а ко мне.

– Но завтра с утра ко мне должна прийти клиентка на последнюю примерку, – запротестовала Клер.

– У меня дома есть и будильник, и фен, и новая зубная щетка, и я отвезу тебя домой сразу после завтрака.

Она вздохнула.

– На все-то у тебя есть ответ.

– Почти на все, – поправил он, и Клер громко застонала.

– Ладно, сдаюсь!

– И правильно, – сказал он.

Заперев за ними входную дверь, Шин медленно-медленно раздел Клер, потом убрал ее вещи в шкаф и отнес ее в кровать. У него в самом деле нашлась запасная зубная щетка, а утром он сварил ей кофе, убедился, что одежда ее в порядке, а потом отвез ее домой. В машине на прощание она поцеловала его долгим нежным поцелуем.

– До встречи. И спасибо, что доставил в целости.

В обед к ней заехала Эшли.

– Привет, синьора, – весело приветствовала ее Клер. – Давно не виделись, кажется, уже целых двенадцать часов?

– Мы сейчас отправимся обедать, – сказала Эшли. – И не говори, что тебе некогда.

– Почему-то мне кажется, что ты собираешься меня отчитывать? – спросила Клер.

– Потому что я и правда собираюсь. Когда это вы успели?

Клер попыталась сделать невинное лицо.

– Когда кто и что успел?

– Ты отлично знаешь, о чем я. Ты и мой брат! И не отрицай. Вы с ним вчера вели себя друг с другом совсем не похоже на вас.

– Шин только подвез меня до дома, – невинным голосом сказала Клер, скрещивая пальцы под столом. Шин еще много чего сделал кроме этого.

– Да? – Эшли скрестила руки на груди и пристально на нее посмотрела.

И Клер наконец сдалась:

– Эш, просто еще рано было говорить. И ты же знаешь Шина – все, может быть, скоро закончится.

– Почему ты мне не рассказала?

– Потому что, когда ничего у нас с ним не выйдет, я не хочу, чтобы наша дружба пострадала.

Эшли порывисто обняла ее:

– Глупышка. Я всегда останусь твоей подругой.

– Шин тоже не хочет, чтобы тебя это как-то задело, – заметила Клер.

Эшли закатила глаза.

– Ничего мне не сделается, и перестань хотя бы ты уже кудахтать надо мной. Шин все же мой старший брат, но я-то старше тебя, если помнишь.

– Ну ладно, – смиренно выговорила Клер.

– Я что-то заподозрила, еще когда он пошел помогать тебе с кофе. А когда вызвался отвезти тебя домой, тут я уж окончательно все поняла, – сказала Эшли.

– Но, честное слово, еще очень рано о чем-то говорить, – предупредила Клер.

– И все-таки это происходит!

– Пока. Мы с ним все равно спорим, хотя уже по-другому, – улыбнулась Клер. – Шин оказался вовсе не таким регламентированным, как я думала.

Эшли рассмеялась:

– Он бывал таким только в твоем присутствии.

– И он перестал называть меня Мисс Хаос.

– И правильно сделал, потому что ты не такая. – Эшли снова обняла ее. – Как бы я хотела, чтобы мы породнились. Ты и так всегда была мне как сестра.

– Мы встречаемся совсем недолго, и я ничего не могу гарантировать, – предупредила ее Клер.

– А я думаю, что вы очень подходите друг другу, – сказала Эшли.

– Обещай, что никому не скажешь? Даже Люку.

– Люку я уже сказала, – вздохнула Эшли. – Но Шину ничего не скажу, обещаю.

– Спасибо. Ты первая узнаешь, если мы продвинемся вперед, – сказала Клер. – Или расстанемся…

Две недели, оставшиеся до показа свадебной моды, Клер была безумно занята, и у нее совсем не оставалось времени для романтических свиданий с Шином. Но он взял на себя заботу о Клер и привозил ей еду на дом, чтобы она не сидела вечерами голодная. Он также заставлял ее делать перерыв, чтобы давать отдых глазам, и массировал ей плечи, когда они затекали.

Клер лишь моментами думала, что его опека немного чрезмерна, но в целом была благодарна ему за заботу.

– Шин, я правда тебе очень признательна.

– Я знаю, но и ты делала бы то же самое для меня, если бы мне предстояла какая-нибудь выставка, – заметил он. – Кстати, я сейчас веду переговоры с двумя директорами фабрик насчет совместного проекта. – После того нашего разговора и мозгового штурма, – сказал он, – я в самом деле ясно увидел путь, по которому хочу направить мою фирму.

– Ты последовал за своей мечтой?

– Может быть, – откликнулся он с улыбкой, целуя ее.

За неделю до показа мод Клер повела Шина знакомиться со своей семьей – отцом, бабушкой, тетей Лу и кузинами. Шин решил, что она уже рассказывала им про него, потому что они многое о нем знали. Но потом вспомнил, что они хорошо знают Эшли, у которой с ним общее прошлое.

Несмотря на то что они приняли его очень тепло и радушно и обращались с ним как со своим, болтали и шутили, он все равно испытывал неловкость. Его дедушки и бабушки были старше бабушки Клер и умерли, когда он был еще подростком. Впервые за много лет Шин оказался в семейной среде, где он не был заботливым старшим братом и главой семьи, и поэтому чувствовал себя потерянным и не понимал, каким образом может вписаться в общую картину.

Мало помогало и то, что отец Клер принялся с пристрастием расспрашивать его о намерениях в отношении Клер. Шин вполне понимал его – он и сам разделял мнение Джекоба о предыдущих приятелях Клер, по крайней мере о тех из них, с которыми он встречался, – но коробило, что его ставят с ними на одну доску.

Шин также понял, что имела в виду Клер, говоря, что отец в нее не верит. Джекоб не видел смысла в том, чтобы тратить время и деньги на изготовление набора свадебной одежды из шести предметов, который клиенты на самом деле не заказывали, и за ужином он пару раз сказал, что не представляет, как Клер сумеет вернуть вложенные деньги. Клер в ответ мило улыбалась и старалась перевести разговор на другую тему, но Шин замечал, что между ее бровями появляется маленькая морщинка, которая всегда возникала, если что-то ее всерьез угнетало. Видно было, что скепсис отца ее больно задевал.