Текст книги "Депутат за семь миллионов"

Ларин выключил телик, краешком глаза глянул на перебинтованное плечо и сосредоточил взгляд на объемном бумажном пакете с гостинцами, который полчаса назад принес ему Стариканов. Сам факт того, что VIP пришел сам, а не отправил одного из своих помощников, уже говорил о многом. Да и сказанные на прощание политтехнологом слова «быстрее выздоравливай, богатырь, разговор к тебе серьезный есть» вселяли в Андрея надежду, что не зря он ввязался в это дело.

Что ж, похоже, многоходовой план Дугина сработал. И не последнюю роль в нем сыграл владелец булей – сосед Нила Константиновича по «депутатскому дому». Дело в том, что месяц назад люди Павла Игнатьевича устроили партийцу-собачнику настоящую засаду. Пронюхав о его необычных сексуальных предпочтениях, они вышли на съемную квартиру, где тот предавался своим плотским утехам, и напичкали ее скрытыми видеокамерами. А через несколько дней собаковод-извращенец получил по электронной почте забавный видеоролик с пикантной постельной сценой с трансвеститом. Попади это в Интернет – депутат мог бы поставить крест на своей карьере. Да и жена бы бросила, отсудив часть бабок. А потому он и сделал все, что от него требовали шантажисты.

Сначала ему пришлось на пару недель расстаться со своими псами. Этого вполне хватило, чтобы кинологи тайной организации по борьбе с коррупцией привили булям ненависть и злобу к конкретному индивидууму, а именно – к Стариканову. Собак сутками не кормили, держали на цепи, а все это время над ними нарочито измывался, дразнив их сырым мясом, человек, удивительно похожий на политтехнолога: та же борода, только накладная; очки-велосипед… даже надушен любимой туалетной водой Нила Константиновича. Естественно, животные возненавидели, и это еще мягко сказано, своего обидчика и при случае были готовы разрвать его в клочья.

Затем воссоединившийся со своими булями депутат получил от шантажистов конкретное задание. Выйти во двор со своими зверюгами в назначенный день и время, прихватив с собой пистолет-травматик, и сделать все в точности так, как было прописано в заранее подготовленном для него «сценарии»…

«Да уж, извращенец свою роль сыграл убедительно. Ничего тут не скажешь. Даже рука у него не дрогнула, когда в меня из своей волыны пальнул. А ведь мог и переиграть», – Ларин осторожно пошевелил забинтованным плечом и тут же скривился от боли.

– А вот тебе, Андрей, как всегда, больше других досталось. Надо будет поговорить с Дугиным на досуге, чтобы в качестве компенсации за причиненный физический ущерб лишнюю недельку к предстоящему отпуску накинул, – процедил он сквозь стиснутые зубы.

* * *

Итак, Ларину удалось сблизиться с таким осторожным и подозрительным человеком, как Стариканов. Но почивать на лаврах и откупоривать бутылку шампанского было преждевременно. Достигнутый успех был лишь прелюдией, необходимым условием, своеобразным бонусом, получив который Андрей мог переходить на следующий уровень.

Вот только что ему уготовил этот новый уровень? Кресло мелкого чиновника и поступательный карьерный рост в старикановской партии? Или же политтехнолог сразу вознесет Ларина на «олимп», сделав его своей «правой рукой», функцию которой до недавнего времени выполнял отошедший в мир иной Петр Янчевский? Вот в чем был вопрос. И ответ на него мог дать лишь сам Нил Константинович.

Глава 5

Образовавшаяся на Садовом кольце автомобильная пробка словно тромб закупорила одну из главных транспортных артерий столицы, парализовав дорожное движение в центре мегаполиса. Тысячи людей опаздывали в офисы, на важные встречи, на презентации бизнес-планов, под угрозой срыва стояли многомиллионные контракты. Но никто из водителей не возмущался, не сигналил, не высовывался в окно и не кричал матом на соседа по затору, чтобы сорвать на нем накопившуюся злость и агрессию. Оно и неудивительно. Ведь пробки уже давно стали для москвичей неотъемлемой частью городской жизни, повседневностью, от которой никуда не деться.

И вот в преддверии выборов в Государственную думу на федеральных каналах зазвучали клятвенные обещания высокопоставленных чиновников из мэрии раз и навсегда избавить Москву от этой напасти. Мол, и деньги из городского бюджета уже выделены, и все на самом верху согласовано, вот только за партию правильную проголосуйте. Однако сколько ни говори «халва», слаще от этого во рту все равно не станет.

Подобных обещаний народ наслушался за свою жизнь вдоволь. А потому никто и не строил иллюзий, что, проснувшись одним прекрасным утром и сев за руль своего авто, вовремя доберется до работы.

И все же среди застрявших в пробке автолюбителей нашлись недовольные. Вот только было их немного. А если по правде, так и вовсе один: таксист, сидевший за рулем «Пассата»-дизелечка. На вид ему было лет шестьдесят с хвостиком. Хотя на самом деле не стукнуло еще и полтинника. Просто его старили густые прокуренные усы и мешки под глазами – результат частых ночных разъездов.

– …лучше бы эти чинуши областные центры с малыми городами да селами развивали, новые рабочие места там открывали, чтобы люди в Москву за длинным рублем не перлись, так нет же, все наоборот делают. А потом еще удивляются, почему это столица перегружена, в пробках задыхается, – обращался он к расположившейся на заднем сиденье коротко стриженной женщине в солнцезащитных очках с зеркальным напылением. – Нет, конечно, и я не коренной москвич. Но это же не моя вина, что я здесь, а не у себя на родине таксую…

Но пассажирка молчала, не желая вступать в бессмысленный разговор. А таксист все не унимался – бубнил да бубнил.

И когда он уже перешел на личности, добравшись до кремлевской верхушки, у женщины в ушах загудело. Она тут же сглотнула. Не помогло. Гул лишь только усилился.

– …достали, суки. Я бы их вот этими ру… – таксист вдруг смолк и принялся ковыряться указательным пальцем в ухе. – Да что это такое гудит?..

Из-за небоскреба-стекляшки буквально вынырнул гражданский вертолет и, рассекая лопастями грязно-сероватый смог, поплыл над Садовым кольцом.

– …мало того что в этой Госдуме штаны протирают, так еще и летают, гудят над самым ухом, как мухи навозные. Хорошо, что еще не гадят на головы, – проводил взглядом таксист винтокрылую машину.

И вдруг у молчавшей до этого женщины прорезался голос – хриплый и какой-то уж совсем трагичный:

– Вот из-за такого же вертолета погибли двое моих товарищей.

– Это как? – удивился таксист.

– Зимой дело было, первого января. Тогда я еще в городском управлении… в ментуре, короче говоря, работала, – проговорила женщина и нервно передернула плечами. – Дежурство нам выпало, сидим, чай пьем, тортом закусываем, друзьям звоним, с Новым годом поздравляем. И тут звонок от начальства. Мол, срочно на выезд, особо опасного задержать надо. Выехали. Думали, застигнем того врасплох, возьмем без шума и пыли. Но не тут-то было. Шустрый, зараза, оказался. Рванул от нас. Мы за ним. Ищем-ищем, а он словно в воздухе растворился. Уже и все дворы в округе обыскали. Нигде его нет. Стоим на улице, выжидаем – может, промелькнет, засветится в толпе прохожих. Ведь не мог же далеко уйти. И тут в ушах загудело, точь-в-точь как сейчас. Смотрю, а из-за крыш домов вертолет выплывает. Так низко идет, что аж земля под ногами вибрирует. А в это время двое моих напарников под карнизом девятиэтажки топтались. А с карниза этого полутораметровые сосульки свисали… – и пассажирка замолчала, так и не закончив свой рассказ.

– Сочувствую, – пробубнил в прокуренные усы таксист. – Но в наше время такое, к сожалению, частенько случается. О подобных случаях регулярно в газетах пишут. И виноваты в этом не низко летающие вертолеты, сосулька-то и сама по себе упасть может. А работники коммунальных служб, которые их вовремя не сбивают. Да что там сосульки, – махнул он рукой. – Жила в моем подъезде старушка восьмидесятилетняя. Вышла как-то на улицу свежим воздухом подышать, поскользнулась на обледенелом крыльце, на которое песочек пожалели, скатилась с лестницы да шею свернула. Вот так бывает. Кстати, а почему из органов уволились?

– Не увольнялась я, – отстраненно проговорила пассажирка. – Один из тех погибших моим женихом был. Свадьбу через месяц планировали. После того как он погиб, я в больницу на два месяца загремела. Помрачение нашло. С моим диагнозом в органах не держат.

Таксист покрутил головой.

– Да, беда.

– Хуже того, – взгляд пассажирки сделался вполне безумным, и она прошептала доверительным шепотом: – Я вам больше скажу. Это не несчастный случай был, а преднамеренное убийство. Тот, кого мы должны были взять, его и спланировал. Он и вертолет прислал, и сосульки сбросил. Вот и теперь на вертолете над городом летает. Значит, скоро еще кто-то погибнет. А остановить его некому.

Таксист почувствовал себя неуютно, понимая, что везет сумасшедшую. В лучшем случае не заплатит, в худшем – бритвой по горлу полоснет.

– Да, всякое в жизни бывает, – он решил не возражать и попытался перевести разговор в другое русло. – Вас как зовут?

– Оксана.

– А меня – Михаил.

Но выговорившаяся женщина уже смотрела в окно, не обращая никакого внимания на таксиста. Автомобильная пробка постепенно рассасывалась.

* * *

Садовое кольцо осталось где-то далеко позади. И под брюхом гражданского вертолета проплывала уже не Москва деловая с ее высоченными небоскребами, а спальная, застроенная в семидесятые-восьмидесятые в основном однотипными панельными домами, похожими на пчелиные ульи. Ассоциацию с таковыми усиливал гигантский бигборд на крыше одного из зданий, рекламирующий услуги сотового оператора. На нем была изображена миловидная девушка в костюме пчелки, слизывающая с сенсорного экрана навороченного смартфона тягучую янтарную жидкость. «ЧТОБ ЖИЗНЬ МЕДОМ КАЗАЛАСЬ» – гласил броский рекламный слоган.

Что ж, столица России и впрямь напоминала огромный пчелиный улей. Ведь населяющие ее миллионы людей, как те жужжащие и работящие пчелки, каждое утро вылетали из своих сот-квартирок и трудились-трудились на благо кремлевских «пчеловодов».

Катя Медникова отвернулась от иллюминатора и задумчиво посмотрела в экран ультратонкого нетбука «Apple», на котором отображалась ее персональная страничка в «Facebook»: около тысячи френдов, сотни фотографий, немереное количество отзывов к ним. Такому статусу в социальной сети мог бы позавидовать любой «сетевой хомячок» – так женщина ласково именовала своих виртуальных друзей.

И тут в голове секретарши Стариканова родился стишок, который как нельзя лучше иллюстрировал увиденное ею из иллюминатора вертолета.

«Рой пчелиный все жужжал, мед Медпуту собирал», – запостила она, хмыкнула себе под нос и захлопнула верхнюю крышку нетбука – светящийся до этого на ней логотип в форме надкусанного яблока мгновенно потух.

Затем Катя откинулась на спинку кресла, закинула ногу на ногу и буквально впилась всепожирающим взглядом в сидевшего напротив нее Ларина.

«Настоящая женщина-вамп. Стоит ей только в глаза посмотреть, как она всю кровь из тебя высосет, в мумию обратив», – подумалось агенту тайной антикоррупционной организации.

– Андрей, как ваше плечо? – вдруг защебетала несвойственным ей ангельским голоском Медникова. – Не болит?

– В порядке, – заверил ее Ларин.

– Ну, и слава богу, – вздохнула она. – Честно говоря, я так тогда распереживалась, когда эти зверюги на Нила Константиновича набросились. И если бы не ваш геройский поступок, даже не знаю, чем бы все это закончилось…

«Непростая штучка. Чем-то она мне мою напарницу Машу напоминает. Такая же хитрая и вечно клушей прикидывается. Хотя вижу же, что баба смышленая. Да и Стариканов не стал бы держать в секретаршах фифочку какую-нибудь. Ладно, в любом случае с ней ухо востро держать надо», – анализировал Ларин.

– Мой босс вам безмерно благодарен за свое спасение, – продолжала тем временем Медникова. – Видите, даже вертолет за вами прислал. Но и это еще не все, – она загадочно улыбнулась, откинула подлокотник кресла, внутри которого, как оказалось, скрывался мини-холодильник, вынула из углубления стеклянную бутылочку морковного сока и протянула ее Андрею.

Отказывать было неприлично. И Ларину ничего не оставалось, как принять припасенный специально для него «подарочек». Но пить не стал. Просто положил бутылочку себе на колени.

– Впечатляет. Правда, все это лишнее. Я мог бы и на машине поехать, – произнес Андрей.

– Только не смейте это Нилу Константиновичу говорить. Он может и обидеться, – предупредила Медникова, и ее пухленькие губы неожиданно расплылись в широкой и напряженной улыбке. – Кстати, Андрей, вы не возражаете, если я к вам на «ты» обращаться буду? – осторожно спросила женщина.

«Так и норовит войти со мной в более тесный контакт. Вот только интересно – зачем ей это? Может, она на тебя глаз положила? В постель затащить хочет? Нет, слишком банально. Тут все гораздо хитрее. Ладно, подыграю ей и посмотрю, куда она клонить начнет», – немного подумал Ларин и ответил:

– Да пожалуйста. Я только за. А то и в самом деле каким-то старпером себя чувствую. Хотя ж еще молодой, – отшутился он, чтобы разрядить напряженную обстановку.

– С вами… – женщина вдруг запнулась, но тут же поправилась, – ой, то есть с тобой так легко, – это прозвучало так непринужденно, словно Андрей был ее давнишним другом.

– Аналогично, – бросил Ларин и уставился в иллюминатор.

Только теперь он увидел, что вертолет летит уже не над городом, а над сельской местностью. Перед глазами то и дело мелькали квадраты полей, полоски леса, лужицы озер. И никаких тебе урбанистических пейзажей, закатанных в асфальт.

Но вскоре внизу показался роскошный особняк, смахивающий на игрушечный замок, сложенный из конструктора «LEGO». Аккуратные башенки, зубчатые стены, арка ворот с опущенной на них декоративной ковки решеткой. Разве что стражников нигде видно не было. Оно и понятно – их заменяли десятки видеокамер наружного наблюдения. А рядышком со стилизованным под фортецию особняком виднелась и вертолетная площадка – обыкновенный заасфальтированный круг с жирной белой точкой по центру.

Пилот пошел на снижение.

– Красиво жить не запретишь, – заметил Андрей, рассматривая все это великолепие.

– По правде, Нил Константинович хотел особнячок поскромнее построить, без всяких там наворотов. Но куда там? Пришлось замок возводить, чтобы от товарищей по партии не отставать. И то невзрачненько получилось по сравнению с их византийскими дворцами, – Медникова вдруг сделала серьезное лицо, подалась вперед и положила руку на колено Андрею.

«Что ж, вполне предсказуемо, – даже не удивился произошедшему Ларин. – Сейчас клеить начнет, рассказывать, как ей в жизни с мужчинами не повезло. Что я, мол, ее идеал и все в таком духе. Знаем, проходили уже».

Но Андрей ошибался.

– Даже и не знаю, почему это делаю, но что-то мне подсказывает – я просто обязана тебе об этом сообщить. – Катя перешла на заговорщицкий шепот. – Даже и не надейся, что Стариканов тебя с распростертыми объятиями примет и сразу работу предложит. Все будет зависеть от того, как ты проверку пройдешь, – сказала она, подкупая своей откровенностью.

– И в чем заключается эта проверка? – насторожился Ларин.

– Пока тебе о ней лучше не знать. А то начнешь волноваться и тогда точно все завалишь, – не стала вдаваться в подробности Медникова.

Вертолет приземлился. Останавливать турбину пилот не стал.

– Все. Пока. Мне в город возвращаться надо, – Катя взялась за ручку сдвижной дверцы и потянула ее на себя.

В салон ворвался сильный ветер вперемешку с мощным гулом двигателя, перекричать который не представлялось возможным. А потому Андрей лишь кивнул секретарше Стариканова в ответ. Наскоро выбрался из вертолета и, пригибаясь под напором гонимого лопастями ветра, побежал к кромке взлетно-посадочной площадки.

Дугообразные полозья оторвались от асфальта, и вертолет, набрав приличную высоту, понесся прочь. Ларин смотрел на него до тех пор, пока тот не превратился в микроскопическую точку на фоне голубого неба.

«И что это было? Какая, к черту, проверка? И если таковая действительно будет, то почему она меня о ней предупредила? Но так толком ничего и не сказала? Одним словом, бред какой-то», – недоумевал Андрей, сжимая в кулаке малюсенькую бутылочку с морковным соком.

– Идемте за мной, – обронил подошедший к Ларину высоченный амбал, одетый во все черное.

Мужчины прошли по мощенной булыжником дорожке и замерли у арочных ворот особняка. Проводник Андрея поднял голову и посмотрел в объектив одной из видеокамер. Коротко кивнул. Не прошло и секунды, как преграждавшая им путь решетка беззвучно поползла вверх.

«Мог бы сказать и «сим-сим, откройся», – ухмыльнулся Ларин.

Не дожидаясь, когда решетка полностью поднимется, амбал поднырнул под нее и тут же поманил рукой Андрея – мол, чего встал, пошли.

Когда двое мужчин оказались в живописном внутреннем дворике особняка, Ларин сразу обратил внимание на необычную инсталляцию, возвышающуюся над низкорослыми пирамидальными туями и карликовыми деревьями. Причем необычной она была не только по форме, но и по содержанию. В ней чувствовался подтекст, креатив. Андрей даже на мгновение задержался у нее, чтобы получше рассмотреть – ведь где еще увидишь гипсовую скульптуру трехглавого орла, вцепившегося своими когтистыми лапами в прозрачную урну для голосования, набитую доверху долларами и евриками. Притом что средняя и она же центровая голова хищной птицы была с человеческим лицом. Лицом Нила Константиновича.

Амбал и не отстающий от него ни на шаг Ларин пересекли внутренний дворик и остановились у массивной деревянной двери с бронзовым кольцом вместо привычной ручки.

– Вас уже ждут, – сказав это, накачанный великан развернулся и зашагал прочь.

Андрей переложил бутылочку с соком в левую руку и освободившейся правой потянул за кольцо. Дверь приоткрылась. Он переступил высокий порог, сделал с десяток гулких шагов по слабо освещенному коридору, повернул за угол и тут же очутился в комнатушке, своими крохотными размерами напоминающей скромную келью монаха.

Мрачноватый лысый мужичок, сидевший за компактным письменным столом, словно бы и не заметил появления Ларина – насупив густые брови, он продолжал пялиться в экран ноутбука. И лишь когда Андрей негромко кашлянул в кулак, чтобы обозначить свое присутствие, тот спохватился, поднял голову. Мужчины встретились взглядами.

– А, это вы?! – немного растерянно произнес лысый. – Нил Константинович предупредил, что вы придете. Располагайтесь, пожалуйста, – и он указал рукой на табурет у стола.

Ларин присел, скрестил руки на груди и выжидающе посмотрел на мрачного мужичка без единой волосинки на голове – дескать, ну, и что дальше? Тот не заставил себя долго ждать, сразу же перешел к делу:

– Будьте добры, снимите вашу сорочку, – прозвучала более чем странная просьба.

– А это еще зачем? – удивился Андрей.

– Не задавайте лишних вопросов. Просто сделайте то, о чем я вас попросил, – ответил лысый и нетерпеливо забарабанил пальцами по столешнице.

Немного поколебавшись, Ларин все же подчинился – снял рубашку, положил на колени.

Мрачноватый мужичок одобрительно кивнул. После чего выдвинул верхний ящичек письменного стола и достал оттуда небольшую прямоугольную пластмассовую коробочку с множеством лампочек, смахивающую на допотопный модем. Но на этом все ее сходство с последним и заканчивалось. Ведь от странного прибора тянулось с десяток тоненьких и длинных проводков с присосками на концах.

– Это «детектор лжи», так называемый полиграф, – объяснил лысый, подключив устройство к компьютеру.

Вот тут-то Ларин и прозрел, понял, на какую именно проверку намекала ему Катя Медникова. Но даже скажи она ему тогда о ней открытым текстом, его бы это все равно не спасло. «Полиграфу» же не соврешь, как Стариканову, – вмиг выведет тебя на чистую воду. В общем, агент тайной организации по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти, как говорится, попал, причем конкретно. И уже ничто не могло спасти его от провала. Хотя где-то в глубине души у Андрея теплилась надежда, что еще не все потеряно. Существуют же люди, которых «детектор лжи» не берет. Конечно, их единицы. Но вдруг он один из избранных? Чем черт не шутит? А потому стоило рискнуть.

– За мою практику мне часто приходилось сталкиваться с людьми, которые до последнего верили, что им удастся обмануть «Полиграф». Но как только я запускал свою машинку, их уверенность тут же улетучивалась. Ведь технику в отличие от человека не обманешь, – словно бы прочитав мысли Ларина, проговорил лысый. – Но не буду скрывать – есть и уникальные личности. Они могут назвать белое черным, а детектор покажет, что человек сказал правду. Но это скорее исключение из правил.

Ларин так распереживался, что у него пересохло во рту.

– Жарко у вас здесь, – вздохнул он, открутил крышечку у стеклянной бутылочки и сделал пару жадных глотков морковного сока.

– Итак, приступим, – проговорил полиграфолог и принялся цеплять на тело Андрея датчики.

Присоски с причмокиванием прилипали то к животу, то к вискам, то к локтевым сгибам, то к запястьям… Ощущения были не из приятных. Ларину казалось, что к нему присасываются мерзкие холодные пиявки.

Наконец лысый закончил. Вновь сел за стол, застучал по клавиатуре.

– Отвечайте только односложными предложениями. Все понятно?

– Чего тут непонятного? – выдавил из себя улыбку Андрей. – В фильмах много раз подобное видел.

– Ваз зовут Андрей? – прозвучал первый безобидный вопрос.

– Да, конечно.

– Вы коренной москвич?

– Нет.

– У вас есть жена?

– Была. Я уже давно холостяк.

На некоторое время мужчина замолчал, всматриваясь в экран. Пока Андрей чувствовал себя уверенно, ведь точно знал, что сказал правду и ничего, кроме правды. Но ведь это было только начало «допроса», так сказать, проверка аппаратуры. А впереди Ларина наверняка поджидали более каверзные вопросы. Так оно и случилось.

– Зачем вы пошли в общественные помощники к депутату Пронину? – монотонным голосом отчеканил полиграфолог.

– Чтобы завести связи с нужными людьми, – ответил Андрей.

– Вы были знакомы с Петром Янчевским? – последовал следующий вопрос.

– Нет.

– Что вы делали во дворе «депутатского дома» по улице Улофа Пальме в тот день, когда на Нила Константиновича напали бультерьеры?

– Выходил из подъезда, в котором живет депутат Пронин.

– Зачем вы к нему пришли?

– По делам.

– Почему бросились на помощь к Нилу Константиновичу, а не остались в подъезде?

– Не знаю. В тот момент я ничего не соображал и действовал по наитию.

– Мы закончили. Спасибо, – неожиданно сообщил полиграфолог, задумчиво вглядываясь в экран. – Что ж, все понятно, как мы и ожидали… Подождите, пожалуйста. Я скоро вернусь, – сказав это, лысый торопливо покинул комнатку.

Тянулись минуты ожидания, а Ларин ерзал на табурете и все прокручивал в голове данные им ответы. Хотя при этом понимал, что занимается бессмысленным занятием.

«Успокойся, Андрей… все уже закончилось… нет, неправильно я ответил, нужно было по-другому… так, спокойно… от тебя уже ничего не зависит…» – спорил он сам с собой.

Вскоре вернулся полиграфолог. Ничего не говоря, снял с Ларина датчики и указал на выход – так, словно бы выставлял его за дверь.

Солнце слепило глаза. Лицо обдувал легкий ветерок. Хмурый Андрей стоял во внутреннем дворике особняка, застегивал рубашку и не знал, что ему делать дальше.

«Проверку на детекторе ты, скорее всего, не прошел. А это значит, что сейчас появится тот самый амбал в черном, скажет, что у Нила Константиновича возникли неотложные дела и принять тебя он не сможет, а затем выпроводит вон», – просчитывал дальнейший ход событий Ларин.

Но вместо амбала во внутреннем дворике появился Стариканов. Как бы не замечая Андрея, он подошел к инсталляции, снял очки-велосипеды и водрузил их на переносицу средней головы скульптуры орла. И гипсовое лицо политтехнолога приобрело законченный образ.

– Вылитый я, – ухмыльнулся в бороду Нил Константинович.

Ларин осторожно приблизился к нему и встал рядом.

– Я в тебе не сомневался, – заявил Стариканов и положил руку на плечо Андрея. – Ты уж извини, что пришлось тебя этим пыткам подвергнуть. Но так уж у меня заведено. Всех, кого на работу беру, через детектор прогоняю. И знаешь, он меня еще ни разу не подвел…

Можно было вздохнуть с облегчением. Чудо, на которое так надеялся Ларин, все же свершилось.

– …но, как ты понимаешь, одной искренностью сыт не будешь, – продолжал Нил Константинович. – Да и, признаться, погорячился я при нашей последней встрече, когда сказал, что ты Янчевского заменить сможешь.

– Как это так… – растерялся Андрей, который думал, что заветная должность уже у него в кармане.

– Нет, я не говорю, что ты его вообще заменить не сможешь. Но не все же сразу. Для начала мелкими чиновниками займешься, руку на них, так сказать, набьешь. А вот к следующим выборам в Госдуму, когда ты уже кое-чему научишься, я тебе рыбку покрупнее половить разрешу. А на данном этапе Петра заменит Катя. Ты уж на меня не серчай. Войди в мое положение, – примирительно произнес Стариканов.

Но подобный расклад Ларина, естественно, не устраивал. Не для того они приложили с Дугиным и Машей столько усилий, чтобы вот так вот все закончилось, и не начавшись.

– Я вас не подведу, – Андрей сжал пальцы в кулак, чтобы продемонстрировать политтехнологу свою решительность и настойчивость.

– Пока это только слова, – и Нил Константинович потрепал Ларина по плечу. – Понимаешь? Только слова.

– Я вас не подведу, – повторил Андрей, хотя уже и не надеялся, что политтехнолог изменит свое решение.

И тут Стариканов вдруг прищурился, явно замыслив что-то коварное.

– Раз уж ты так уверен в своих силах, то давай я задам тебе один вопрос. Если ответишь на него правильно, я предоставлю тебе возможность – именно, только возможность – доказать мне, что ты достоин этой должности. Если неправильно – то извини. Ну, как? – предложил политтехнолог.

Упускать такой шанс было бы глупо. А потому Ларин охотно согласился.

– Зна-чит, та-ак, – протянул Нил Константинович, словно бы придумывал этот самый вопрос на ходу, хотя на самом деле подготовил его заранее – знал ведь, что Андрей пойдет до последнего. – Как ты думаешь, сколько стоит купить пост начальника ЖКХ по Северо-Западному округу Москвы? – и тут же предупредил: – Мне нужна конкретная, а не приблизительная цена. Так что рассуждения типа «плюс-минус сто тысяч долларов» не покатят.

Задачка была не из легких. Но Ларин имел феноменальную фотографическую память, и тут же у него перед глазами возник «прайс-лист» должностей в сфере жилищно-коммунального хозяйства столицы за прошедший год, который имелся на диске, переданном ему Дугиным. Конечно, цены за это время могли подскочить и не соответствовать нынешним реалиям. Но Андрей рискнул.

– Восемьсот пятьдесят тысяч зеленых, – выдал он.

Стариканов нервно передернул щекой.

– Верно. Похоже, я тебя недооценил, – пришлось признать ему свою неправоту. – Что ж, ты получишь эту возможность.

– И что я должен буду сделать? – оживился Ларин.

– Отыскать человека на пост начальника ЖКХ по Северо-Западному округу Москвы. Причем не за восемьсот пятьдесят тысяч долларов, а за миллион. Это я делаю для того, чтобы усложнить тебе задание…