Текст книги "Сердце Дракона. Книга 2"

Глава 102

Ночь победы оказалась длинной и богатой. Богатой на череду мелких поражений. Взрыв в амбаре стал не последней подлянкой, подкинутой оставшимися на улицах защитниками. Они умудрились поджечь склад со стрелами, атаковали конвой, увозящий бочки с порохом, подожгли подземную канализацию и взорвали целую улицу (!), по которой везли доспехи и броню.

– Сколько мы еще будем это терпеть! – ударил кулаком по столу Гэлион, грозно сверкая, если это вообще было возможно, повязкой на потерянном глазу.

Хаджар под утро собрал в своем шатре военный совет.

– Мне необычно это говорить, но я согласна с Гэлионом, – кивнула Лиан, поправляя пышные каштановые волосы. – Они всю ночь нас кусали, а мы никак на это не ответили!

– И что вы предлагаете? – спросил Хаджар.

Он читал свитки донесений, а нейросеть делала подсчеты. За одну ночь, учитывая все диверсионные инициативы гарнутцев, они, конечно, сильно поправили свое бедственное положение. Вот только оно все еще оставалось таким же – бедственным.

Да, они пополнили запасы провианта, но из-за взорванного амбара им все равно не хватит запасов, чтобы пережить зиму. А зимы на севере были совсем не такими, как в Лидусе. Здесь, в Балиуме, если в зимнее утро выйти на улицу со стаканом горячего чая, то домой можно было вернуться с чайным леденцом.

У армии не было ни подходящей амуниции, ни нужного количества клятых одеял, чтобы сражаться с «генералом холодом». А Хаджар по истории далекой родины с другой планеты слишком хорошо знал, насколько сильным союзником являлся холод.

Мороз всегда помогал тем, кто был к нему привычен, и буквально уничтожал тех, кто относился к нему панибратски.

Помимо приближающихся холодов, на возросшее количество пушек, снятых со стен города, все еще не хватало пороха и ядер. Доспехи придется переплавлять, дабы солдаты в горячке боя соратников бить не стали. А это значит, что для перевозных кузниц потребуются угли для топок, специальные материалы и все то, что они уже совсем скоро затребуют у снабженцев. А снабженцы пойдут отвешивать поклон к генералу. А вот к кому идти Хаджару? На паперть побираться?

Одно радует: денег забрали из казны достаточно, чтобы ближайшее время платить жалование солдатам. Но все равно для содержания армии в достаточном объеме хватит только на два, может, три месяца.

Это если Хаджар решит не сотрудничать с местными торговцами. А с ними ему придется сотрудничать. Благо в каждой стране есть такие беспринципные дельцы, готовые торговать с возможными захватчиками.

Первый закон торговли – война, означает самый быстрый способ обогатиться.

– То, что вы, генерал, и собирались сделать в самом начале, – начальник разведки опасно сверкнул глазами, – сровняем город с землей. Я не очень понимаю ваш план, по которому мы оставим его за спиной. Учитывая, что мы не полностью опустошаем запасы Гарнута, то любая армия Балиума сможет в нем получить подкрепление и ударить нам в спину.

– Именно, – поддакнул Тур. – Да даже если не прибудет армии, мы оставляем арьергард открытым для гарнизона.

Хаджар обвел своих командиров оценивающим взглядом. Несмотря ни на что, это были простые люди. Очень хорошо разбирающиеся в своем узком направлении. Настолько хорошо, что Хаджар всегда прислушивался к их советам и доверял их суждениям.

Вот только у офицеров существовала одна весьма значительная проблема. Они не видели всей картины целиком.

– Все с этим согласны?

– Мой генерал, – со стула поднялся Лергон, – я понимаю, почему вы делаете то, что делаете. И считаю, что нам нужно как можно скорее уходить из города.

На командира примкнувших к армии балиумцев (которые теперь пополнились еще двадцатью тысячами из Гарнута) посмотрели, как на сумасшедшего. Один лишь Хаджар с облегчением вздохнул. Он все же сомневался, что и Лергон сможет увидеть картину целиком.

– Объяснитесь, офицер, – прошипела Лиан.

Если к простым солдатам Балиума (хотя теперь они уже такие же лунные, как и остальные) относились с подозрением рядовые, то к Лергону – командиры. Хаджар не мог их за это винить. Да, возможно взятие Гарнута немного склонило чашу в сторону доверия, но недостаточно. Лишь после крупномасштабного сражения можно было рассчитывать на улучшение положения.

– Генерал, позволите?

– Буду благодарен, офицер.

Лергон кивнул и даже прокашлялся. Выглядело это, учитывая его шрамы и ожоги, несколько жутко.

– Я не обладаю всеми разведывательными сведениями, – начал он, – но армия вряд ли сильно улучшила свое положение после захвата города. У нас все еще огромные дыры в карманах, а близится зима. И зимы в Балиуме совсем не те, к которым вы привыкли на юге. Если мы останемся в городе – нас будут кусать изнутри и снаружи. А когда подойдет армия…

– То у нас будут крепкие стены Гарнута, чтобы от нее защититься! – рявкнул Гэлион и повернулся к Хаджару. – Мой генерал, мы взяли укрепленную позицию, которую до этого никому не удавалось захватить. Зачем нам отсюда уходить? Давайте переждем холода и потом двинемся вглубь страны.

Хаджар посмотрел на Лергона и взмахом руки «попросил» того сесть обратно. Офицер балиумцев отдал честь и вернулся на стул. Он смотрел на Гэлиона, как на неразумное дитя. Наверное, в его глазах командир всей кавалерии Лунной армии таким и был.

– Мой генерал, прошу простить, – в шатер ввалился Неро, – я был занят по вашему поручению.

– Сколько? – спросил Хаджар, видя то, как Неро прячет за спину окровавленные руки.

– Если округлить – полторы тысячи.

Демоны… полторы тысячи идиотов, решивших нарушить его приказ и учинить в городе беспорядки.

– Садитесь, командир Неро. Теперь, когда мы все в сборе, позвольте спросить: двести с лишним тысяч солдат в нашей армии сражаются ради чего?

Командиры переглянулись.

– Вы про балиумцев? – уточнила Лиан.

– Про них.

Лергон молчал.

– Против секты Черных Врат, – слегка запыхавшись, ответил Неро.

– Именно! – Хаджар поднялся со стула и подошел к карте. – Что будет, когда к нам подойдет армия Балиума? Или когда мы начнем разбирать этот город по кирпичику? Сколько сердец балиумцев дрогнет?

В шатре повисла тишина.

– К чему вы клоните, генерал? – едва ли не заикаясь, спросил Тур.

– К тому, что вы не видите всей картины. И не понимаете, что мы вовсе не захватили в плен двести тысяч человек, которых вынудили сражаться за нас. Нет, мы заключили военный союз! И эти люди сражаются с нами, против нашего общего врага. И, надеюсь, никому не кажется, что общий враг офицера Лергона и его людей – это столица Балиума?

И вновь командиры начали переглядываться. Все, кроме Неро и Лергона. Первый изначально понимал, что его друг давно и прочно безумен, а второй просто видел ту самую, общую картину. Иначе он бы никогда не пересек перевал, не «предал» бы свою страну и не встал бы под знамена врага.

– Но, мой генерал, – поднялся с места Гэлион, – вы ведь говорили, что мы пойдем войной на Балиум.

– А мы и идем, – кивнул Хаджар. – Вот только мы не пойдем на север, к столице. Мы двинемся вокруг – на северо-восток.

Хаджар взял указку и провел по горным перевалам и хребтам, пока не указал на небольшую долину.

– Это ведь главный павильон секты Черных Врат! – воскликнула Лиан. – При всем уважении, генерал, вы в своем уме?!

– Абсолютно, командир Лиан. И если вы немного подумаете, то придете к тем же выводам, что и я. Мы не сможем взять столицу, хотя бы просто потому, что Лергон и его люди нам в этом не помощники. Это ведь так, офицер?

Лергон, вновь прокашлявшись, тоже поднялся на ноги.

– Я скорее умру, чем дам войскам Лидуса поднять флаг над столицей моей родины.

– Чертов предатель! – Гэлион уже было обнажил клинок, но наткнулся на строгий взгляд Хаджара. Взгляд, которым можно было надломить само бескрайнее небо. – Прошу меня простить, мой генерал, но я ни демона не понимаю в том, что здесь творится.

– И не ты один, – поддакнул командир разведчиков.

– Офицер Лергон, готовы ли вы пойти со мной на секту Черных Врат?

Балиумец тут же выпрямился и ударил себя кулаком в грудь.

– Если мне отрубят руки, мой генерал, я возьму меч в зубы. Если мне отрубят ноги – я, как червь, поползу за вами на животе. Так или иначе, но я дойду, доползу или доплыву бестелесным духом до павильона секты.

– И именно туда мы с вами и отправимся. – Хаджар взял несколько солдатиков и окружил ими главный центр Черных Врат. – И именно поэтому мы не тронем ни одного гражданского и не проведем ни единого сражения с армиями Балиума. Уже через неделю нашего продвижения по горам о нас начнут петь песни. Весть о том, что Лидус пришел воевать не с простым народом, а с сектой, пожаром разлетится по стране. Спустя две недели под нашими знаменами будет не миллион, а два миллиона человек. Спустя месяц – четыре. К тому моменту, когда мы встанем у Черных Врат, я соберу десять миллионов человек. И каждый из них будет рычать от гнева и ярости. С их помощью я растопчу эту секту и сотру саму память об их существовании.

Хаджар с силой опустил ладонь на то место, где был обозначен павильон Черных Врат. Когда он поднял руку, то никакого обозначения уже не было. Командиры в который раз переглянулись. Вновь их генерал претворял в жизнь некое безумство, которое на деле выглядело весьма коварным и хорошо обставленным планом.

Сам же Хаджар лишь с неким сочувствием смотрел на Лергона.

Как свалить колосса, коим для Лидуса являлся Балиум? Все просто – подсечь его глиняные ноги.

Стоит только пасть секте Черных Врат, как королевство тут же окажется между молотом и наковальней. И на пир слетятся стервятники со всех концов их долины. И первым и самым крупным стервятником окажется сам Лидус. И вот уже не Лунная, а все четыре армии Лидуса пойдут маршем к северной границе. И тогда Балиум падет.

Понимал ли это Лергон? Возможно, и понимал, но не хотел об этом думать.

Слишком горяч был пожар его ненависти, слишком сильно горел он желанием отомстить. И, кажется, уже потихоньку начинал в нем сгорать.

Примерно такие же мысли посетили и других командиров.

Было ли много чести воспользоваться ненавистью обиженных людей Балиума, чтобы столкнуть с них единственный щит, закрывавший их от внешнего мира? Нет, ни капли.

Но так было надо.

Глава 103

Наверное, никто, даже сами солдаты Лунной армии, не ожидали, что уже на второй день после победы Хаджар поведет войска на северо-восток. Для всех это выглядело, как если бы генерал действительно не собирался воевать с самим Балиумом.

Он так и не устроил в городе резни после всех тех взрывов и прочих «укусов». Сдержал слово и полностью не опустошил запасы Гарнута. А весть о том, что казнили почти полторы тысячи солдат, позволивших себе «вольности», быстро облетела не только город, но и ближайшие области. Листовки, которыми забрасывали защитников, теперь распространялись дальше.

Их развозили странствующие торговцы и путешественники. Они рассказывали о могучем и бесстрашном генерале, идущем войной на непобедимую секту Черных Врат.

Кто-то не верил, другие насмехались, но с каждым днем в армию Хаджара вливалось все больше и больше людей. Да, численность – это хорошо, но к нему приходили вставать под штандарты не только обученные солдаты, дезертировавшие ради мести из своих армий.

Были и смертные, и практикующие одиночки. Кто-то приходил с оружием и броней, но большинство если не с вилами и топорами, то каким-то барахлом. Оружием примерного того же качества, как когда-то сам Хаджар купил у странствующего торговца в Долине Ручьев.

И всех этих людей надо было одеть, накормить, распределить в отряд и вооружить. С каждым днем у Хаджара все прибавлялось работы, а время на тренировки сокращалось и сокращалось.

За месяц марша к горным перевалам, где располагались различные павильоны секты, Лунной армии пришлось почувствовать в нескольких сражениях. Но эти сражения больше походили на несмелую толкотню среди детей.

Видимо, не все воины и их генералы горели сильным желанием остановить армию, идущую в обход городов, торговых трактов и селений. И с каждой новой неделей вести об их продвижении уходили все дальше вглубь страны.

Все чаще к их армии стали подъезжать обозы, груженные теплыми одеялами, одеждой и едой. Порой они получали даже военную помощь. В таких ситуациях Хаджар вспоминал о родном Лидусе.

Понимал ли Примус, что его может ждать точно такой же поворот? Когда его собственные поданные начнут помогать захватчикам, лишь бы те их избавили от ненавистного гнета.

Наконец они добрались до многочисленных деревушек, лежавших у подножия горного хребта. Именно благодаря цвету породы, из которой сформировалась горная цепь, и получила свое названия секта. Он был черным, как душа самого жуткого грешника, когда-либо попадавшего в бездну.

К этому времени уже задул северный ветер, принося с собой холода. Падали с деревьев листья, желтела трава под ногами.

Хаджар приказал встать лагерем и тут же отправил инженеров в ближайший лес. Он не собирался уповать на простой случай и поручил выставить заградительные барьеры. Ежи, частокол, ловушки с кольями, рвы и защитные чары Серы. Все это было направлено на защиту лагеря от ненужных проблем.

К тому же армия, даже опережая его подсчеты, разрослась до двух с половиной миллионов. Учитывая, что балиумцев теперь среди них было большинство, это создавало постоянное напряжение в лагере.

Невооруженным взглядом, по одним лишь палаткам, было видно, насколько «отдельно» располагались люди двух королевств. Они не доверяли друг другу и имели на то все основания.

– Мой генерал! – В шатер к Хаджару, занятому кормлением все так же не растущей Азреи, влетел телохранитель.

Хаджар оторвался от своего питомца (если наглого котенка так можно было назвать) и посмотрел на воина. Он не видел лица, скрытого тяжелым шлемом, но чувствовал исходящее от подчиненного волнение.

Довольно необычное состояние для бравых телохранителей.

– Да, Гревен?

– Мой генерал, к лагерю приближается практикующий из секты.

Хаджар вскочил на ноги. Азрея, недовольно мяукнув, успела соскочить на пол и, еще раз недовольно мяукнув, в два прыжка очутилась на кровати. Свернувшись клубком и посасывая кусок вяленого мяса, она вновь заснула.

– Сколько их? – Хаджар поднял приставленный к столу меч и подвязал его к поясу. – Ну! Не томи! Сколько?

– Од-дин, мой генерал.

– Один?

– Да.

Хаджар нахмурился. Какого демона к нему решил пожаловать всего один сектант? Или Черные Врата были настолько в себе уверены? Хотя за тысячелетия абсолютной гегемонии в данном районе у них имелись все причины для подобного поведения.

Выбежав из шатра, Хаджар на ходу отправил гонца за Серой и Неро. Вскоре, волнуя солдат, они уже втроем спешили к границе с лагерем. Несколько командующих, которым тоже доложили о прибытии посланца секты, присоединились к Хаджару. Среди них оказался и Лергон, одевший полный боевой доспех и взявший в руки ростовой меч.

Видимо, в Балиуме было очень популярным тяжелое оружие, так как это уже едва ли не пятый практикующий с подобным клинком.

Остановившись у обозначенного прорехой в частоколе входа в лагерь, Хаджар положил ладонь на рукоять Лунного Стебля. Не из-за страха, а скорее для спокойствия окружающих.

К ним же по желтеющему полю действительно приближался ученик секты Черных Врат. В классическом для их братии черном балахоне. На груди у него болтался стальной талисман в форме Х. Сектант не носил ни доспехов, ни сапог. Из оружия у него была лишь коса, обратная часть которой была выкована в форме черепа.

Древко же, судя по источаемой им энергии, вытесали из особой породы дерева. Породы весьма дорогой и редкой. Так что вряд ли к ним ехал обычный ученик.

– Ублюдок! – прорычал Лергон, перекладывая меч из руки в руку.

Хаджар присмотрелся.

То, что поначалу показалось маленьким и очень странным осликом, на деле оказалось… человеком. Сектант ехал к ним на спине голого, обожженного, покрытого шрамами человека. Лица его видно не было – его скрывала серая тряпка с выведенными на ней красными рунами.

– Я его прикончу! – Лергон уже замахнулся мечом.

– Уведите офицера. – Хаджар перехватил меч балиумца и одним движением вернул его обратно в ножны. – Уведите! Немедленно!

Солдаты подхватили Лергона за руки и потащили в лагерь. А тот все кричал:

– Я убью тебя! Убью!

Хаджар вновь повернулся к сектанту. Боги и демоны ему в душу, если этот некто не улыбнулся. И не так была страшна его улыбка, если бы Хаджар не различил не ровный ряд зубов, а заточенные до бритвенной остроты акульи клыки. Такими можно легко вырвать глотку из шеи человека или откусить кусок плоти.

Собственно, на теле человека, служащего вместо осла, действительно виднелись подобные шрамы.

Хаджар сначала думал, что это следы от укусов зверей, но теперь понимал, что нет… От людей.

– Здравствуй, прославленный генерал, – приветствовал его сектант.

Как и положено, он вытянул вперед правый кулак и приставил к нему раскрытую ладонь.

Скрипя сердцем, Хаджар ответил тем же. Банальные правила приличия еще никто не отменял. А они, в свою очередь, не различали врагов и союзников и в равной степени относились ко всем.

– Поговорим? – Голос у сектанта был пропитан чем-то вязким и темным.

– Поговорим, – кивнул Хаджар.

Глава 104

Солдаты поставили перед севшими на траву Хаджаром и сектантом низкий столик и укрыли его белой скатертью. Тут же водрузили глиняный кувшин с вином и две широких плошки.

Хаджар как принимающий «гостя» налил в них терпкий напиток.

Сектант спокойно сидел, а рядом замер его «транспорт». Человек, уже давно потерявший свой разум, наклонившись над землей, словно лошадь, щипал траву и слизывал с нее капли росы.

– Вижу, вы не одобряете, – заметил сектант.

Он откинул капюшон. Хаджар ожидал увидеть что-нибудь жуткое, но перед ним предстало самое обычное лицо. Встретишь такое где-нибудь в таверне и тут же забудешь. Серые глаза, высокие скулы, низкий лоб. Ничего особенно. Разве что заточенные зубы, но их сектант умело прятал за губами. Видимо, не в первый раз ему ходить на подобные переговоры.

– Вы используете человека как лошадь. С чего вдруг мне это одобрять?

– Лошадь? – Сектант принял из рук Хаджара чарку с вином и отпил. – Хорошее вино. С южных плантаций Лидуса?

Хаджар молча смотрел на своего визави. Лунный Стебель, как и черная коса, лежали в стороне. Этого требовал все тот же этикет. А те, кто не соблюдали этикет, даже по отношению к злейшим врагам, считались в этом мире не выше животных. С такими не имели дел и не смотрели как на равных.

Уважение и сила – вот два столпа, но которых держалась эта реальность.

– В горах даже самый лучший рысак в первый же день сломает себе ноги. Горные козлы отчего-то совсем не способны преодолеть стадию пробуждения разума, так что мы используем, как вы выразились, людей.

– Как я выразился? – переспросил Хаджар. – А по вашему мнению – он не человек?

– Не он, – сектант отпил еще вина, – оно. Вы, наверное, думаете, что мы какие-то демоны или психи, но это не так. Тысячи лет стоят черные врата нашей секты. Тысячи лет два великих змея хранят наш покой. Тысячи лет статуя нашего патриарха взирает на горизонт.

– Очень познавательно, – кивнул Хаджар и показал себе за спину. – Два месяца я генерал этой армии. Через два месяца я разобью ваши врата. Через два месяца я сошью себе новый ремень из ваших змей. Через два месяца статуя вашего генерала будет смотреть в самую темную и глубокую расщелину в этих богами забытых горах.

Некоторое время они играли с сектантом в гляделки, пока последний не рассмеялся. Он заливался истерическим хохотом, выставляя напоказ свои заточенные, острые зубы.

– Я слышал о ваших военных подвигах, но не о чувстве юмора, генерал Хаджар.

– Вы знаете мое имя, я не знаю ваше.

Сектант отпил еще вина.

– Ох, прошу простить мне мою грубость. – Вытерев губы, он поставил чарку на стол. – Меня зовут Мерил. Старейшина страж шестого павильона секты Черных Врат.

Хаджар кивнул.

Всего у секты имелось шесть павильонов. Номера им выдавались в соответствии с удалением от центра организации. И чем дальше от него, тем слабее были обитатели. Шестой – самый слабый из них. А его старейшина – самый слабый из всех первых лиц секты.

Но все же Хаджар ощущал исходящую от него силу. Силу, которая находилась на куда как более высокой стадии развития, нежели он сам.

Это подтверждала и нейросеть. В очередной раз она выдала несколько"??????» вместо каких-либо данных.

– Возвращаясь к началу нашего разговора, – Мерил вновь взял чарку и самостоятельно плеснул себе вина, – мы берем простых смертных и даем им возможность стать учениками внешнего круга. Если же они проваливают экзамен, то мы делаем из них транспорт. Они остаются сытыми и при деле, а мы можем передвигаться по горам. Конечно, приходится тратить на них некоторые ингредиенты, но, поверьте мне, оно того стоит. Может, если мы с вами договоримся, то я поставлю вам десять тысяч таких вот «лошадок». С ними вы куда как быстрее доберетесь до наших врат, которые вы так хотите разрушить.

Хаджар еще раз посмотрел на существо, некогда бывшее человеком. Он или уже – оно, все так же мирно паслось, пощипывая траву. Ветер игрался с серой тряпкой, закрывавшей лицо.

Жуткое и неприятное зрелище.

– И какое же требование к экзамену?

– Такое же, как и к любому желающему попасть в наши ряды – достичь стадии Телесных рек восьмой ступени.

– Вы ведь понимаете, что простой смертный не сможет сделать этого к шестнадцати годам?

Внезапно сектант широко и весьма плотоядно улыбнулся. На миг показалось его настоящее лицо, в котором не было той куртуазности, которую он так сильно выпячивал последние несколько минут.

– И именно поэтому я так легко готов предложить вам десять тысяч нашего лучшего транспорта!

Хаджар нахмурился.

– Хотя, – вдруг протянул сектант, – может, вы испытываете к ним какое-то сочувствие? Ходят слухи, генерал Хаджар, не знаю, верить им или нет, но говорят, вы очень не любите рабские ошейники и все с ними связанное? Тяжелая травма детства? Но вы ведь из отдаленной горной деревни? Или злодеи разбойники угнали ваших родителей и сделали с ними что-то нехорошее? Слушайте, а вдруг это были мои собратья? Некрасиво как-то получается.

Хаджар дернулся, как от удара кнутом. Хорошо знакомого ему удара.

Он невольно потянулся к мечу.

– Ну давай, генерал, – последнее слово сектант насмешливо выплюнул. – Давай, возьми в руки меч. Сломай печать гостеприимства! Великий генерал Хаджар. Победитель монстров и великанов, одолевший одним ударом Зуб Дракона и победивший в сражении у хребта Синего Ветра.

– Убирайся, – прорычал Хаджар.

– Что же вы, прославленный генерал, – насмехался сектант. – Песни о ваших подвигах поют даже некоторые мои ученики. Где же вся та сила и удаль?

– Я не стану ради тебя, ублюдок, попирать законы гостеприимства.

– Ну так давай это сделаю я!

Сектант взял в руки свою косу. Ее лезвие тут же сверкнуло на солнце оскаленным жалом.

Где-то за спиной солдаты обнажили клинки, а по свисту Лиан лучники натянули тетивы и положили на них стрелы.

Хаджар поднял в воздух кулак, и воины замерли.

– Ты думаешь, ты первый такой, генерал? – шептал сектант. – Я видел десять сотен зим, Хаджар. Этими руками я задушил сто тысяч таки же «героев», как и ты. Тех, кто достиг малого, но возомнил о себе великое. Я был на стадии формирования еще тогда, когда твоя бабка не легла под твоего деда. Ты для меня не больше чем муравей, забравшийся на дерево и желающий быть великаном.

Сектант засмеялся и, поднимаясь, ногой отбросил в сторону кувшин с вином.

– Я стою на самой грани становления истинным адептом, – шипел сектант, – а из-за дурацких правил вынужден пить эту ослиную мочу. Ну давай же, генерал, возьми в руки меч. Покажи, как ты велик. Потому что я вижу лишь шелудивую шавку, воющую на идущий впереди караван.

– Убирайся, – спокойно повторил Хаджар.

Он, продолжая сидеть на траве, пил вино. Терпкое и сладкое. Он всегда любил такое. Оно напоминало ему об Эйне.

– Ты трус, генерал. И слабак.

Хаджар поднял взгляд на провоцировавшего его старейшину. Может, тот и прожил тысячу лет, но мозгов явно не нажил. Если Хаджар первым нарушит «печать» гостеприимства, то у секты появится весомый повод объявить его лгуном и клятвопреступником. А сколько балиумцев захотят встать под знамена такого человека?

– О, я помню эту старую прибаутку, что ты не повторяешь трижды, генерал. – Сектант повернулся и подошел к своему «ездовому» человеку. – Ты знаешь, генерал, как многое можно узнать о человеке, когда у тебя достаточно денег? И как многое может рассказать девушка, гордящаяся тем, что знает героя?

Сектант откинул в сторону серую тряпку с кровавыми рунами.

В груди Хаджара что-то треснуло и со звоном надломилось.

Среди шрамов и ожогов на некогда прекрасном лице он увидел такие знакомые зеленые глаза. Глаза, которые когда-то пылали ярче самого жаркого костра. Теперь же они были бледные и пустые. Безжизненные, будто барханы в Море Песка.

Это была Стефа.

Первый человек, который проявил к нему доброту.

Первая женщина, которая согрела его остывающее сердце.

– Что скажешь теперь, великий ген…

Никто из солдат так и не понял, что произошло в тот момент. Им лишь на мгновение показалось, что вместо Хаджара на траве кольцами свился могучий дракон. А мгновением позже Хаджар уже убирал клинок обратно в ножны.

Никто не увидел, как он успел поднять меч с земли. И тем более они не смогли разобрать, каким образом тот переместился за спину сектанту.

Лишь самые сильные смогли различить черного ворона, пролетевшего над белой скатертью.

Старейшина пытался договорить свою очередную фразу, но не мог.

Сперва отвалились его руки, затем туловище начало разделяться на две половинки. Но еще до того, как в небо ударил фонтан крови, голова сектанта упала с плеч и покатилась по полю.

Хаджар, не оборачиваясь, опустился на колени перед некогда прекрасной девушкой.

Ее шрамы Хаджар чувствовал как свои. Ее ожоги жалили его собственную кожу.

Но в ее глазах он не находил ни единого отсвета той свободной, дышащей жизнью женщины.

В ту ночь он оказался прав – им больше не суждено было встретиться. Здесь, на траве, была лишь ее изуродованная плоть, но никак не душа.

– Прощай, – прошептал Хаджар.

Прикрыв глаза, он медленно достал из ножен кинжал.

Не было ни вскрика, ни агонии. Удар был быстрым и чистым. Она даже вздрогнуть не успела, как ее сердце перестало биться.

Хаджар бережно опустил на землю то, что осталось от Стефы.

Он повернулся к армии, и каждый солдат вздрогнул от того, что увидел в глубине синих глаз.

– Требушет сюда! – прогремел голос, мало похожий на человеческий.

Этой ночью в сторону шестого павильона по ночному небу летели останки их старейшины. И неважно, какие истории будут рассказывать впоследствии о Хаджаре. Будут ли петь о нем, как о клятвопреступнике или как о герое. Но в одном люди могли не сомневаться. Все эти песни будут пропитаны кровью.