Текст книги "Сердце Дракона. Книга 5"

Глава 357

Размазавшись тенью шести воронов, Хаджар буквально за доли мгновения преодолел расстояние, разделявшее караван и сражавшихся гигантов. То и дело ему приходилось отскакивать в сторону от падающих с неба огненных столбов-перьев.

И чем ближе Хаджар подбирался к монстрам, тем явственнее ощущал давление их силы на себе. Огромные твари закрывали собой небо и горизонт. На их фоне простой человек выглядел как ведомая ветром песчинка, не более. Но после сражения с тенью дракона размеры больше не пугали Хаджара.

Напротив. В его сердце лишь ярче разгоралось пламя азарта.

Шесть воронов внезапно замерли, формируя фигуру человека. Его кафтан развевался на ветру, и ярко сверкал клинок классического меча. Сверху на человека стремительно опускалось окутанное пламенем перо. Его жар был так силен, что воздух вокруг походил на потревоженное шелковое полотно. Он расходился волнами и слегка вибрировал.

Черный песок расступался в стороны, стремясь поскорее поглотить огненный столб. Человек же стоял с прямой спиной. Он неотрывно смотрел на перо, и в момент, когда то уже почти коснулось макушки тюрбана, человек сделал взмах мечом.

Хаджар, выкрикнув:

– Весенний Ветер! – вложил в этот удар больше половины запаса энергии.

Присоединив к Горному Ветру внутренний “черный клинок”, он направил удар прямо в центр пера. Сорвавшийся с клинка длинный синий полумесяц заключал в себе силуэт дракона и несколько черных молний.

Ударив о перо, он легко рассек его на множество частей. Те огненным дождем опали на песок, с жадностью их поглотивший.

Лишь немного ослабленный, серп вонзился в левое крыло ничего не подозревающей огненной птицы. Та, издав очередное пронзительное “Кья!”, взмахнула крыльями, поднимая не просто воздушные вихри, а пламенные.

Опаляя с шипением скользнувшую в сторону змею, они рассеялись по черному песку. Тот едва не вытягивался песчаными щупальцами, чтобы ухватить кусочек тепла и жара.

– Разделяй и властвуй, – улыбнулся Хаджар пронесшемуся мимо Эйнену.

Островитянин, на ходу “провалившийся” в тень, выскочил позади капюшона гигантского аспида. Из его шеста вылетело стальное жало копья. Пара взмахов, и вот уже знакомая техника “Скалистого берега” всей своей мощью обрушивается на голову монстра.

Две твари, недавно еще сражавшиеся друг с другом, теперь были озадачены собственными противниками.

Увы, у Хаджара больше не оставалось времени понаблюдать за поединком товарища. Тем более к тому на подмогу спешил Глен. Видимо, он, в свою очередь, не особенно любил огненных птиц.

Сам же крылатый монстр завис в десятке метров над Хаджаром. Каждый взмах его крыльев поднимал огненные вихри. Едва приближаясь к Хаджару, они распадались огненными лоскутами, которые тут же пожирал черный песок.

Позади кипела битва двух практикующих со змеем, но здесь царило относительное спокойствие.

Хаджар всматривался в оранжевые глаза птицы, пытаясь понять, что такого знакомого он увидел в этой твари. И только когда монстр, распахнув крылья, поднялся в небо, Хаджар понял, что его отвлекло.

Паря над Хаджаром, птица яростно размахивала крыльями. С каждым таким взмахом с них опадали перья. Но в отличие от предыдущих, они не просто падали огненными столбами, а оборачивались миниатюрными копиями хозяина.

– Поджаренный воробей, – улыбнулся Хаджар, узнавая в них копии ударов техники “Опаленного сокола”.

Кто бы мог подумать, что спустя столько лет он встретит животное, благодаря которому у Балиума и Лидуса имелась техника меча.

Опаленный сокол, словно поняв, что его узнали, замахал крыльями еще яростнее. В итоге сотни его копий устремились к Хаджару. Любой бы на его месте использовал защитную технику, попытался бы уклониться от потока или ушел в глухую оборону.

Но не Хаджар.

Он собирался в очередной раз узнать границы своей силы. К тому же его не покидало чувство, что за гранью владеющего мечом лежит следующий, еще более высокий уровень. И именно за ним, за его образом, теперь так страстно охотился Хаджар.

Его меч летел по воздуху со скоростью, недоступной большинству фехтовальщиков, находящихся на стадии Небесных солдат.

Там, где человеческий взгляд мог увидеть два взмаха, Хаджар делал четыре. И благодаря его пониманию духа меча, с каждого такого взмаха срывался призрачный силуэт клинка Горного Ветра.

Словно два свирепствующих горных потока, шлейф огненных соколов ударил о ленту из призрачных клинков. Они секли и рвали друг друга. На черный песок опадали осколки призрачной стали и лоскуты огненных перьев.

Отправив в полет еще с десяток клинков, Хаджар внезапно вернул меч в ножны. Присев, он занес ладонь над рукоятью и представил, как сорвавшийся с ветки лист падает на крыло опаленному соколу.

– Падающий лист! – выкрикнул он, одновременно с этим выхватывая клинок из ножен.

Еще недавно этот удар сорвался бы с лезвия, представ в образе едва различимого дракона. Но эти два месяца постоянных сражений не прошли для Хаджара даром. Пусть он и не встречал опасных противников в Яме, но его понимание ступени владения (большинству казавшейся последней в пути меча) углубилось и укрепилось.

Как некогда Травес, теперь и он сам мог использовать весь потенциал четвертой стойки “Меча легкого бриза”.

По небу, заставляя всех окружающих на долю мгновения застыть, прокатился мощный громовой раскат, внутри которого легко угадывался рев Хозяина Небес. Черный дракон с чешуей, окутанной миниатюрными молниями, сорвался в крутое пике. Его тело вытянулось, нет, не стрелой – опасным клинком.

Сокол, задрав голову, встретил клинок-дракона очередным “Кья!”. Но на этот раз пронзительный крик будто бы вытянулся по горизонтали, а затем и вовсе обернулся огромным, ревущим, пылающим огненным торнадо.

Удар “Падающего листа”, попавший в воронку пламени и мощи, продержался недолго. Поток огня сорвал с дракона чешуйки и молнии, обнажая его тело – острый меч. А тот, едва успев оставить неглубокий порез на крыле, оплавился и исчез в потоке пламени.

Хаджар, уже собиравшийся ринуться в лобовую атаку, никак не подозревал, что сокол еще не закончил.

Птица, скосив глаза на ранившую ее букашку, разверзла пасть, а вместе с тем огненный торнадо обернулся исполинской лентой. Та взвилась и хлестнула не ожидавшего подобного Хаджара.

Натренированное тело и разум, закаленные в тысячах боях, среагировали молниеносно. Уже давно Хаджара было довольно сложно застать врасплох, и данный случай не стал исключением.

Стойка “Спокойного ветра”, обернувшаяся мощным потоком нисходящего ветра, не остановила, но замедлила огненную ленту шириной с городской проспект. Выигранного времени хватило, чтобы пропитать клинок едва ли не четвертью от запаса энергии.

Атака сокола натолкнулась на сияющий синим меч Горного Ветра. Сила удара была такова, что Хаджара оторвало от земли и, пронеся по воздуху с десяток метров, обрушило на черный песок. Тот, почувствовав добычу, лизнул грудь Хаджара, по которой текли струйки крови. Прямо на солнечном сплетении чернел ожог, а снизу – длинная рваная рана.

Вскочив на ноги, Хаджар краем глаза увидел, как в отдалении стоят Эйнен и Глен. Тяжело дышавшие, они опирались друг на друга, а за их спинами неподвижно валялся труп огромной змеи.

– Еще и выделываются, – прорычал Хаджар, – их двое, а я один.

Рана на крыле сокола была невелика, но все же кровоточила. Что удивительно, кровью для огненной птицы служила раскаленная лава. Падая на песок, она заставляла его шипеть и превращаться в стекло, чтобы мгновением позже быть поглощенным самим собой.

Жуткое место.

Но не такое жуткое, как раззадоренный Хаджар.

Мысленно он погрузился в глубины своей души, сознания, ядра – называйте как захотите. Там, в кромешной тьме, на диске синего света спал миниатюрный дракон. И стоило только Хаджару мысленно его позвать, как вспыхнула татуировка на его груди.

На плечи лег порванный до лоскутов плащ из черного тумана и точно такой же начал срываться с клинка Горного Ветра. Зов крови Хаджар мог использовать всего несколько секунд, но и этого было достаточно, чтобы расправиться с монстром.

В том месте, где еще недавно стоял Хаджар, образовалась метровая воронка. Затем послышался громкий хлопок. Позади Хаджара оставался шлейф из черного тумана, а сам он за доли мгновения переместился на спину огненной птице.

Та, будучи намного сильнее простого смертного, успела различить движения Хаджара, тогда как для невольных зрителей схватки он выглядел размазавшейся в пространстве черной полосой, позади которой оставались остаточные изображения его движений.

Но пусть опаленный сокол и увидел рывок противника, но уже не успевал ничего предпринять.

Когда стоящий на спине птицы Хаджар уже занес клинок для добивающего удара, по небу прокатилась волна пугающего рева. Жители подземного города, оцепенев на мгновение, непонимающе заозирались по сторонам.

А вот Хаджар, успевший вонзить клинок в череп птицы и пронзить ее сине-черным полумесяцем удара меча, узнал этот рев. Как узнал его и Эйнен.

Они переглянулись и одними только губами прошептали:

– Дракон.

Глава 358

Рев, прокатившийся по далеким облакам, был намного живее, животнее и яростнее того, что издала жалкая копия стойки “Падающего листа”.

Хаджар, с плеч которого исчез черный плащ, падал на землю, стоя на спине убитого им противника. Опаленный сокол, с чьих перьев слетели последние искры пламени, превратился в “простую”, но очень большую птицу. С грохотом он сверзился на черный песок. Из его клюва-пасти вытекала застывающая лава, которую потихоньку пожирал песок.

В обычной обстановке Хаджар не побрезговал бы тут же начать вырезать ядро монстра, но теперь…

С криком “Выставляйте защиту!” Хаджар ринулся к отряду.

Следом бежал побледневший Эйнен, буквально тащивший на себе Глена. Только сейчас Хаджар заметил, что бывший глава их барака сильно припадает на правую ногу. Крови не было, значит, змея переломала ему кости. Для сильного практикующего не такая уж серьезная травма, но, Вечерние звезды, как не вовремя!

– Что за паника? – насупился Рамухан. – Или вы так отлыниваете от сбора ядер? Ваша добыча, вы и…

Видимо, вид Хаджара, в глазах которого помимо проснувшегося дракона показался еще и едва ли не животный страх перед более сильным хищником, привел колдуна в чувство.

Нет, Хаджар не боялся дракона в том смысле, который обычно вкладывают в слово “страх”, но все же…

– Ставьте лучшие щиты! – кричал Хаджар, заваливая своего верблюда на бок. – А еще лучше – притворитесь мертвыми.

Никто из горожан подземного города не понимал, что происходит. Они лишь видели, как только что одолевшие могучих монстров три чужеземца, покрываясь испариной, падают в черный песок, прикрываясь телами собственных верблюдов.

– Быстрее, задери вас демоны! – вопил Хаджар. – Быстрее, или все мы покойники, заде…

Остаток фразы заглушил второй раскат безумного рева. Теперь уже побледнел и Салиф. Видимо, в его уникальной памяти щелкнули какие-то рычажки и он понял, что к чему.

– Делайте, что говорит варвар, – прохрипел он, самостоятельно выскальзывая из седла.

Вскоре уже весь отряд лежал на песке, укрываясь телами верблюдов. Благо, хоть те и нервничали, но от паники их удерживала выпущенная на волю энергия Рамухана, Тилис и Карисы. Их суммарная сила оказалась крепче, нежели ужас перед Хозяином Небес.

Над головами мерцали едва заметные иероглифы. Хаджар уже видел подобные в исполнении Серы. Они создавали неплохую маскировку.

Оставалось надеяться, что тварь летела не по их души и не станет вглядываться. Что-то подсказывало Хаджару, что чары, пусть и сильной ведьмы, не могли устоять перед взором Хозяина Неба.

Слегка отодвинувшись от туши верблюда, Хаджар смотрел на небо. Там, среди черных облаков, он видел лишь красные всполохи частых молний. Но вот с каждым таким всполохом из тьмы все явственнее проступал силуэт.

Силуэт, которой довольно часто приходил к Хаджару в его ночных кошмарах. Это и стало причиной, по которой все свободное время он проводил в глубоких медитациях.

После битвы с драконом за караван Рахаима его тело не пострадало, но душа… На ее поверхности остался глубокий шрам. Шрам, которой еще предстояло залечить. Ведь не каждый раз сталкиваешься с противником, который смотрит на тебя так же, как ты на муравья. Или даже и вовсе – не замечает, будто микроба.

Два огромных кожистых крыла разметали в стороны облака. Накрывая и без того черный песок тенью, по небу летел огромный дракон.

Хаджар облегченно выдохнул.

Тварь, в данный момент парившая в небе, пусть и принадлежала к той же породе (прости, учитель – к тому же племени), как и та, что уничтожила караван Рахаима, но была явно меньше.

Вместо четырех крыльев на ее спине покоились лишь два. Цвет был не такой насыщенный, да и ощущения она вызвала не столь панические. Да, безусловно, сила монстра находилась далеко за гранью понимания отряда охотников, но тем не менее, этот дракон был слабее того самого.

– Великая Черепаха, – выдохнул лежащий рядом Эйнен. – Его хвост… посмотри на его хвост…

Хаджар пригляделся и мысленно выругался. Как он сразу не заметил, что у дракона отсутствовал хвост? Вместо него качался кровоточащий обрезок. Срез, столь ровный и гладкий, не мог оставить ни один зуб или коготь. И оттого Хаджару стало еще хуже.

Он внезапно понял, что Хозяин Небес не летел на охоту, не парил, оглядывая собственные владения. Боги и демоны – он спасался бегством!

Рев, которым он оглашал окрестности, был вовсе не охотничьим зовом, а кличем об опасности. Дракон звал на помощь своего более старшего товарища или, может, родственника. Вот только помощь так и не приходила.

Метавшийся в облаках раненый дракон бежал от опасности, и, видят боги, Хаджар не очень хотел выяснять, что за существо было способно ее представлять.

Увы, у него не оказалось выбора.

В отряде никто не смог сдержать возгласа удивления и восхищения, когда прямо на пути дракона из песка вырос огромный столб. Такой большой, что легко мог сойти за гору. Внезапно этот столб задрожал, задвигался и, будто рулон ткани, начал разворачиваться. Постепенно из получившейся песчаной завесы проступали очертания распахнувшего рот исполинского лица.

Из беззубого песчаного провала навстречу устремился поток золотой энергии, сформировавшей в итоге столь же огромный посох. Он ударил по дракону, пытавшемуся хоть как-то защититься. Но посох легко пробил сферу белой энергии, окутавшей тело Хозяина Небес.

Переламывая тому крылья, он низверг монстра с небес на землю. Очередной рев, полный жалобы и ужаса, прокатился по небесам, а затем все стихло. Видимо, это был финал сражения, потому как на трепыхающемся монстре Хаджар увидел многочисленные раны и синяки. Местами хрустальную кожу пробили кости, торчащие на манер панциря.

Окровавленные, обломленные, они выглядели жутко.

– Песок, – внезапно прошептала Кариса.

Хаджар посмотрел вниз и едва не вскочил на ноги от удивления. Недавно черный песок стремительно желтел, становясь таким “родным и привычным”, что даже дух захватывало.

То же самое происходило и с небом. Черные облака постепенно окрашивались белым и золотым. Они расступились в стороны, унося красные молнии и обнажая бескрайнюю лазурь. Солнце, так редко показывающее свой лик в Сердце Демона, нежно обласкало бескрайние просторы. Оно стало последним, что увидел агонизирующий дракон.

И тут отряд накрыла волна невероятной мощи. Такой, что они уже не по своей воле лежали на песке. Попросту не были в силах подняться. Каждый вдох давался им с трудом.

Салиф и мальчишка и вовсе начали задыхаться.

Дрожащей рукой Рамухан вытащил из кармана красную полоску талисмана. Он швырнул ее в сторону слуг, и та, разделившись в воздухе надвое, спеленала их на манер мумий. Замотанные, они явно задышали свободнее, но все же – с трудом.

– Не может быть, – шептал Хаджар, – не может быть.

Он уже чувствовал подобную силу на своей шкуре. Но было это так давно, что казалось, будто во сне или даже в иной жизни.

С трудом, используя волю и упрямство, он, опираясь на меч, смог подняться и обернуться.

Над песком в прямом смысле этого слова летел старик.

В правой руке он держал посох-шест с круглым золотым набалдашником. Второй конец слегка касался песка, высекая золотые искры. Именно они окрашивали пустыню в привычные оттенки желтого и, поднимаясь к небу, разгоняли черные тучи.

Золотой с красным кафтан слегка развевался на ветру. Простой тюрбан укрывал седину на голове. Бронзовая кожа не могла скрыть глубоких морщин. Спокойный взгляд старца степенно взирал на раскинувшиеся перед ним просторы.

Впереди него летела оранжевая сфера, за которой бежал гепард. Одного взгляда на зверя хватало, чтобы, несмотря на всю его простоту, определить в твари монстра столь сильного, что недавние птица со змеей казались на его фоне домашними зверюшками.

– Не люблю я Сердце Демона. – Голос старца звучал обычно, в нем не было раскатов силы или эха времен. – Если бы этот дракон не смалодушничал, ни за что бы сюда не пришел.

Но стоило Хаджару взглянуть в глаза старцу, как он содрогнулся. На него смотрела вечность. Или две. Это было сродни ощущению, когда он вгляделся в глаза мальчика-колдуна из племени бедуинов. Вот только здесь, помимо времени, плескался целый океан силы.

– Бессмертный, – с придыханием произнес Рамухан.

Старик повернул к нему голову. Ничего не произошло. Ни всплеска в потоках Реки Мира, ни внешних проявлений силы, но взгляд колдуна остекленел. То же самое произошло и с остальными.

– Не беспокойся, юноша, – улыбнулся старик, глядя на Хаджара, – с ними не произошло ничего страшного. Я лишь стер из их памяти последние несколько минут. Что сделаю и с тобой.

Хаджар резко вскинул левую руку. Выпрямив ладонь, он выставил ее наискосок. Указательным пальцем правой он провел по безымянному левой, а затем ударил сжатым кулаком в ладонь.

Низко склонившись, он произнес фразу. Никогда он не думал, что эти знания пригодятся ему так скоро.

– Видевший славу Дома Ярости Клинка приветствует вас, о мудрейший!

Видят боги, впервые как минимум за последнюю за тысячу лет кто-то смог по-настоящему удивить старика.

Глава 359

– Рассказать тебе о стране бессмертных? – засмеялась тень бессмертного.

Шел уже шестой месяц тренировок Хаджара в подземной усыпальнице. Беспокойство о судьбе Неро, которого в данный момент душил страшный яд секты Черных Врат, никуда не исчезло. Но Безумный Генерал верил в то, что тень действительно изменила ток времени.

Та сила, которую он ощущал в этом месте, могла бы свести с ума любого. Оставалось радоваться, что, по мнению большинства, Хаджар и так был сумасшедшим.

– Да, наставник, – поклонился Хаджар, – расскажите мне.

– Если бы не твое усердие, я бы решил, что ты увиливаешь от тренировок. – Тень искоса взглянула на истесанный камень, на котором Хаджар отрабатывал удары. – Давай обмен – мое наследие в обмен на мои же знания.

Хаджар в который раз отрицательно покачал головой.

– При всем уважении, достопочтенный…

– Мудрейший, – перебила тень и, вздохнув, уселась напротив Хаджара. Они сидели на небольшом холме, покрытом травой, и смотрели на дворец неописуемой красоты. – Да, я знаю, что ты пришел сюда за цветком. Глупое решение, которое я безмерно уважаю. Скажи мне, маленький воин, будешь ты жалеть о своем решении, если твой друг умрет?

– Я здесь специально, чтобы спасти его.

– Нет-нет, я не имею в виду от яда. А через год, два, десять, сто. Если он встретит опасность, которую не сможет преодолеть. Когда он умрет, будешь ли ты жалеть о своем решении?

Неро? Умрет? Не справится с опасностью? Это казалось Хаджару несусветной глупостью. Какая бы опасность ни угрожала его другу, у того всегда будет надежное плечо, на которое он сможет рассчитывать. Любого врага они с Хаджаром встретят вместе. Пусть хоть им будет целый мир!

– В стране бессмертных принято обращаться “мудрейший”. – Тень закинула в рот травинку и вытянулась, лежа на спине. – Что значат честь или сила для тех, кто живет всегда? Время для нас не имеет значения, а честь и сила значимы только для тех, кто ждет своей смерти.

– Но и вас можно убить, – заметил Хаджар.

– Это верно, – несколько грустно улыбнулась тень. – Именно поэтому и в стране бессмертных есть преступники, которых презирают, и герои, которых восхваляют. Есть существа, исполненные чести, есть те, кто о ней позабыл.

Хаджар не стал акцентировать внимание на слове “существа”. Вместо этого он весь обратился в слух.

– И все же ценят бессмертные знания, ибо знания – сила. А что, по-твоему, является вершиной знаний? Мудрость. Ибо знания без мудрости – это как меч без ножен: он ранит и врагов, и тебя самого.

И после этого потянулся длинный рассказ тени о его стране. Он рассказывал, что те, кто родился в стране бессмертных, по сравнению с практикующими остальных стран – небо и земля. Он говорил, что те рождаются и, будучи младенцами, уже находятся на стадии Небесных солдат.

Хаджар слушал это с легкой мысленной улыбкой. Младенец – истинный адепт? Да их днем с огнем не сыщешь, а здесь – младенец.

Рассказал о городах невиданных размеров и заставляющей замирать сердце красоты. О том, как там живут существа (опять это слово), учатся, воюют, мирятся, любят, дружат, ссорятся, плетут интриги и заговоры, празднуют, умирают в битвах.

По его словам получалось, что эта страна почти ничем не отличалась от других. Разве что ее воины могли взмахом руки срезать горы. В это Хаджар тоже не верил.

– Я жил в Доме Ярости Клинка, – продолжила Тень. – Начал с простого слуги, затем стал учеником внешнего круга, затем простым учеником. Увы, до звания ученика ближнего круга и до знаний, которые открылись бы мне за этой гранью, мне было никогда не дойти.

– Дом? – переспросил Хаджар.

– Да, – кивнула тень. – Это что-то вроде секты, если говорить понятным тебе языком.

– А в чем отличие?

Тень бессмертного мечника задумалась, а потом засмеялась. Легко и заливисто.

– Наверное – ни в чем. Но так уж повелось, что наши секты называются Домами.

Внезапно Тень встала на ноги и сделала непонятный Хаджару жест.

– Если ты когда-нибудь окажешься на моей родине – в моем Доме, подойди к стеле Яростного Клинка и поприветствуй ее следующими словами: “Видевший славу Дома Ярости Клинка приветствует тебя!” Тогда, наверное, праотцы станут благосклонны ко мне и отпустят на круг перерождения. А если встретишь в своих путешествиях бессмертного, вместо “тебя” скажи “вас, о мудрейший”. И тогда шансов, что эта встреча закончится для тебя благоприятно, будет немного больше…

* * *

Старик внимательно посмотрел на Хаджара.

– Ты даже не истинный адепт, – произнес наконец он. – Как мог ты, ничтожный, видеть кого-то, кто мог бы позволить тебе использовать приветствие Дома Ярости Клинка?

На Хаджара обрушилась такая сила, что едва сердце не остановилось. Видят боги, будь оно “просто человеческим”, Хаджар бы непременно умер прямо на месте. И, что самое жуткое, старик не использовал энергии. Он просто “слегка” возмутился. И от этой поверхностной эмоции Хаджар едва не погиб.

– Не спеши гневаться, мудрейший, – говорил Хаджар, не разгибая спины. – Сперва выслушай мою историю.

Видимо, становясь бессмертным, приобретаешь по дороге истинно божественное терпение. Старик выслушал историю Хаджара от начал и до конца. Ни разу не перебив, а иногда даже уточняя какие-то детали.

Начиная с отравления Неро в битве у павильона Черных Врат и заканчивая тем, когда Хаджар покинул усыпальницу бессмертного.

– Мой Дом Золотого Неба никогда не был в хороших отношениях с Домом Ярости Клинка, – вздохнул старик. – Но оставить после себя Наследие… Видимо, этот молодой человек обладал достойным талантом. Я скорблю вместе с тобой о его гибели.

Старик повернулся к восходящему солнцу, отложил в сторону шест и… опустился на колени. Он под неверящим взором Хаджара трижды поклонился светилу, касаясь песка собственным лбом.

Бессмертный, способный без особого труда низвергнуть дракона, кланялся… Хаджару казалось, что все чудеса, виденные им прежде, меркли по сравнению с этим.

Поднявшись, старик взмахом руки вернул шест обратно в руки. От этого, кажущегося простым оружия тоже тянуло могучей энергией.

Внезапно Хаджара осенило.

– Вы сказали – гибели. Но он и так был мертв. Меня обучала лишь тень.

– Все верно, – кивнул старик. – Но если он тебя обучал, значит, остановил на тебе свой выбор наследника. И после того как ты отказался взять Наследие, он не смог бы передать его никому иному. Так что с твоим уходом усыпальница оказалась разрушена, Наследие уничтожено, а тень вернулась к своему хозяину на суд праотцев.

Во взгляде старика отразился легкий укор.

– Но тогда получается…

– Все верно, – кивнул бессмертный. – Ты оставил дело всей жизни твоего наставника без внимания. Видят Вечерние Звезды, суд его праотцев будет суров.

Хаджар вспомнил о просьбе тени поклониться стеле в его Доме.

– А если я поклонюсь стеле от его имени…

– Тогда твои достижения будут связаны с его именем и праотцы будут довольны, – кивнул старик.

Сердце Хаджара пропустило удар. Оказывается, все это годы он носил на себе клеймо бесчестия. Тень, которая могла легко развеять его, предпочла сама исчезнуть, но отдать цветок и поделиться кусочком знаний. Тем самым она спасла его брата Неро и помогла Хаджару выстоять в боях, что последовали после.

И оказывается, что тому, кто столь тепло и едва ли не родственно отнесся к нему, Хаджар ответил повернутой спиной.

Видят боги – этот поступок, пусть и совершенный по незнанию, был апогеем бесчестия!

Хаджар, не раздумывая более ни мгновения, вонзил перед собой клинок в песок. Опустившись на колени, он трижды ему поклонился. Затем, проведя ладонью по лезвию, он призвал собственные силы и произнес:

– Клянусь, что однажды поклонюсь стеле в Доме Ярости Клинка и мой наставник сможет спать спокойно.

Кровь на ладони Хаджара вспыхнула синим светом, а потом втянулась обратно в закрывшуюся рану. На ладони остался едва заметный шрам, который не исчезнет, пока Хаджар не выполнит своей клятвы. А если он этого не сделает, то его душа будет развеяна и он исчезнет в недрах Реки Мира.

– Достойный поступок, – кивнул старик бессмертный. – Значит, мой соотечественник не ошибся в своем выборе. И пусть сейчас ты ничтожнее песка под нашими ногами, но я верю, что однажды мы встретимся еще раз. Так что позволь сказать тебе мое имя – Харлим.

Вот так вот просто. Бессмертный по имени Харлим – и ничего более.

– А теперь, с твоего позволения, я вернусь к своим делам. Твои друзья очнутся примерно через два часа. Постарайся не показывать, что ты знаешь чего-то, о чем не помнят они.

С этими словами старик уже собрался было уходить (ну или улетать), как Хаджар опять низко поклонился.

– Я понимаю, что прошу много, но позволите ли вы взглянуть на ваш трофей?

– Мой трофей?

– Тело дракона.

– А, ты про него. Мне от этого труса не нужно ничего, кроме его первого клыка и ядра. Остальное можешь забирать себе. Считай это моим даром.

Хаджар оценил взглядом тушу и тут же отказался. Ему требовалось лишь внимательно исследовать тушу, надеясь, что когда нейросеть закончит перезагрузку, то сможет опираться на новые данные. И Хаджар наконец узнает, какие изменения с ним проделал Травес.

– Раз уж нам придется еще немного времени пробыть вместе, – начал старик, пока в тело дракона вгрызался его гепард, – то не расскажешь, куда и зачем вы держите путь в этом забытом Вечерними Звездами, клятом месте?