Текст книги "Сердце Дракона. Книга 11"

Глава 957

Хаджар прекрасно знал, куда ему идти, Анис успела в подробностях за эти три дня описать все переходы и коридоры в замке Диносов. Несколько раз при помощи нейросети Хаджар конструировал в разуме копию замка и теперь ориентировался в нем ничуть не хуже, чем в доме Оруна.

Свернув около гобелена с изображением пляшущего существа, отдаленно похожего на тролля, Хаджар оказался перед массивными вратами.

Именно так Хищные Клинки – вратами с засовом – отделяли женское крыло от мужского. Около входа стояли два охранника. Суровые мечники, покрытые шрамами боевой славы. В кожаных доспехах и с клинками наголо.

Они словно ждали Хаджара.

Рыцари духа развитой стадии, каждый из них обладал мистериями “Оружия в сердце”. Элитные бойцы, которых вскормила машина клана Диносов.

Хаджар проскользил по полу. Взмахом руки он развеял серебристую технику первого из мечников. Поднырнув ему под руку, Хаджар обхватил чужое запястье и развернул под неестественным углом. Сухой хруст слился со вскриком жуткой боли, а затем собственный меч стражника пронзил его собственное горло.

Не останавливаясь, Хаджар развернулся на пятках и подставил тело, которое держал одной лишь левой рукой, под поток точно такой же серебристой техники. Слившиеся воедино десятки стремительных секущих ударов превратили еще агонизирующий труп в кровавые лохмотья.

Хаджар, сжимая обрубок руки, которая держала меч с лежащей на плоскости лезвия головой, легонько толкнул его вперед. Клинок стражника, со свистом рассекая пространство, превращаясь в синюю молнию, пробил насквозь грудь второго противника и, вонзившись в стену, погрузился в волшебный камень по самую рукоять.

Стражник, еще не понимая, что уже погиб, сделал один, затем второй шаг вперед, замахнулся мечом, но вот его глаза остекленели, и воин сломанной куклой рухнул сначала на колени, а затем и лицом в лужу собственной крови.

Все произошедшее не потребовало от Хаджара больше трех движений и произошло быстрее, чем за удар сердца.

Подойдя к трупу, Хаджар наклонился и прикрыл тому глаза. Нисколько не заботясь о том, что одежды его Зова пачкаются в крови, прочитал несколько молитв за упокой души.

Скольких ласканцев этот воин мог одолеть на войне? Скольких жителей Дарнаса защитить от той участи, что постигла его самого?

Война – страшное дело, но гражданская война…

Правую руку Хаджара обожгла вспышка страшной силы. На ладони еще блестел никому, кроме него самого, не видимый шрам, оставленный принесенной на крови клятвой. Его нельзя было ни стереть, ни скрыть.

Клятва вела Хаджара вперед, и он, поднявшись, выдохнул волей, сопряженной с мистериями духов меча и ветра.

Массивные ворота, закрытые засовами магии и стали, разнесло в щепки. Влетая внутрь широкого коридора, чей свод терялся где-то в вышине, они градом осыпались на головы защитниц крыла.

Сотня стражниц выставила перед собой клинки со щитами.

– Держать строй! – гаркнула стоявшая в середине построения офицер. – Уничтожить вторженца!

Хаджар лишь вздохнул. Так и не обнажив клинка, он неуловимым глазу стремительным, как молния, но легким, будто перо, потоком синего ветра ворвался в строй противника.

* * *

– Наглая девчонка! – Глаза Брустра блестели от ярости и гнева. Вокруг него яркими всполохами бушевала алая энергия, вливавшаяся в технику “Кровавой охоты” клана Хищного Клинка.

Для зрителей Анис и Брустр появлялись лишь редкими вспышками застывших силуэтов. Будто два изваяния, они застывали в позах фехтующих мечников. Каждое их следующее движение продолжало предыдущие, но тела появлялись в абсолютно разных точках сокрытой под волшебным щитом тренировочной площадки.

– Сегодня ты отправишься следом за своим отцом!

Брустр с ревом развернул руку – и выпад, который он направил в грудь Анис, мгновенно превратился в восходящий режущий удар. Поток алого света, похожего на лоскут огромного кровавого рукава, понесся следом за его Божественным клинком.

Несмотря на то что оба сражающихся использовали одну и ту же технику, их стили разнились.

Брустр наседал с усердием быка и яростью обезумевшего носорога. Он наступал так рьяно и открыто, что казалось, будто глава Хищных Клинков не заботится о защите.

Но именно нападение и было его защитой. Яростное и неудержимое, не оставляющее и доли секунды на размышления и даже самого миниатюрного окошка на контратаку.

Брустр выглядел голодным зверем, который собирался отобрать у врага все до самой последней крошки.

Анис же, напротив, была легкой и незаметной. Как дуновение весеннего ветра. Как осенний лист, ласкающий потоки ветра. Как песчинка, брошенная в объятья золотого пляжа.

Она лишь слегка оттолкнулась мыском стопы от земли и, разорвав дистанцию, пропустила поток алого света в дюйме от своего лица.

Вторым движением она, огибая Брустра, проскользила по широкой дуге. Подол ее юбки распахнулся крыльями ворона, и хищной птицей Анис, продолжая “Кровавую” технику, опустила меч в рубящем ударе прямо на голову Брустру.

Тот поднял клинок, чтобы защититься, и в этом движении собралось столько силы и мощи, что вокруг него затрещала земля. Вместе с клинком поднялись и многотонные куски породы. Пушечными снарядами они полетели в Анис, и океан алой энергии разлился под ней.

Сама мысль о том, что она могла бы пронзить подобную защиту, казалось невероятной. Стоило клинку Анис коснуться этой пелены алого сияния, внутри которой кружились вихри мощи Божественного артефакта, “Меча синего ветра” (именно это название и вдохновляло Хаджара на наименование его “собственного” “Королевства”), как она была бы не просто заблокирована подобной мощью, но и мгновенно уничтожена.

Но, когда зрители уже облегченно выдохнули, радуясь победе Брустра, Анис внезапно исчезла и появилась уже в совсем ином месте.

Техника “Кровавого бега” семьи Динос не была всемогуща. Она была способна изменить траекторию движения и буквально переместить воина, но лишь один раз за одно движение. Анис уже использовала ее, чтобы оказаться в позиции “над” дядей. А теперь, исчезнув второй раз, все с тем же рубящим ударом она оказалась у него за спиной.

– Что?! – Брустр, буквально разрывая жилы, пытался перенести защитный океан в другое положение, но явно не успевал. – Двойной шаг?! Как ты можешь его исп…

– УМРИ! – закричала Анис.

Ее меч, позади которого так же вспыхнул алый океан, обрушился прямо на позвоночник Брустру.

Толпа зрителей ахнула второй раз. Но, вместо того чтобы увидеть фонтан крови, рассеченные кости и падающие на песок площадки внутренности, под ритм дождя, сливаясь со вспышками молнии, сверкнули искры.

С пояса Брустра, стремительно покрываясь ржавчиной, падал один из многочисленных амулетов.

Правила дуэли, которые выбрал Хаджар, позволяли обоим сражавшимся использовать любые амулеты, талисманы или артефакты, которые только имел в своем распоряжении адепт.

Брустр хорошо подготовился к битве с учеником Тирисфаля. Он взял с собой все защитные и атакующие талисманы, которые только смог нажить за все прошедшие века. Но даже подумать не мог, что он, Безымянный адепт, владеющий “Герцогством меча”, будет вынужден использовать хоть один в битве с Рыцарем духа развитой стадии, которая лишь недавно, по его меркам, постигла “Оружие в сердце”.

Опустив меч и спокойно повернувшись к Анис, Брустр, подставив лицо холодным каплям дождя, игнорировал гремящий за его спиной дождь каменный.

Многотонные глыбы, вырванные из земли, падали на площадку, превращая ее из ровной поверхности в жуткого вида каменный сад.

– Если ты так скучаешь по отцу и матери, Анис, – прошептал глава Хищных Клинков, – я как можно скорее отправлю тебя к ним.

С этими словами он позволил высвободиться своему “Королевству”.

Глава 958

Хаджар почувствовал, как где-то у подножья замка развернулось могущественное “Герцогство меча”. Оно лизнуло стены древней постройки, заставив ее пошатнуться.

Задрожали потоки Реки Мира, и мистерии вспыхнули алыми огнями. Не было никакого сомнения в том, что Брустр действительно по праву являлся главой клана Хищных Клинков.

Если бы не великие герои с их “Истинными королевствами” и Божественными техниками, то именно такие, как Брустр Динос, стояли бы на вершине силы семи империй.

Хаджар ворвался в строй из сорока Рыцарей духа развитой стадии и десятка Повелителей начальной стадии и одной средней. Чем бы ни окончился сегодняшний вечер, клан Хищных Клинков потеряет половину своих лучших бойцов. И этого было не избежать.

Хаджар двигался как сорвавшийся с цепи духа северных ветров ураган и сражался подобно дикому зверю. Без жалости и сомнений, без лишней красоты и плавности.

Каждое его движение имело только одну цель – убить. Каждый его удар – только одну мишень – самую уязвимую. В этом не было красоты плавных взмахов и легких ударов, обманных движений и ложных выпадов.

Хаджар сражался так, чтобы как можно быстрее отправить к праотцам противника, чтобы перейти к следующему, и так до тех пор, пока не останется лишь он один.

Пока другие фехтовали, Хаджар воевал. Пока другие дрались и боролись, Хаджар воевал.

Вся его жизнь с самого рождения, что в мире Земли, что в этом – безымянном, волшебном мире – непрекращающаяся война за следующий вздох.

Хаджар, пожалуй, не был хорошим воином, но он был прекрасным солдатом.

Тыльной стороной ладони отбив вражеский клинок, Хаджар закрутился юлой. Его локоть топором ударил в висок стражницы. Сминая шлем, будто фольгу, он на две части рассек череп девушки, но не остановился, чтобы изменить траекторию движения.

Наоборот, лишь набирая скорость, выхватил из немеющих рук чужой клинок и сделал один короткий взмах.

Ревущий поток синего ветра, внутри которого плясали драконы-удары меча, ударил по ряду стражниц.

Их соединившиеся воедино вспыхнувшие алой энергией щиты начали трещать и прогибаться под потоком. Но все же они смогли выдержать. Выдержать даже не технику, а простой будничный взмах меча Хаджара. Почти как тот, что Черный Генерал исполнил для своего художника.

Меч в руках Хаджара, не выдержав уровня прошедших сквозь него энергий и мистерий, рассыпался в прах. Осталась лишь рукоять и торчащий из нее обломок лезвия.

Этого было достаточно…

Не останавливаясь, продолжая движение, Хаджар присел и, пропустив над собой выпад очередной стражницы, вонзил обломок ей под нижнюю челюсть.

Теплая кровь полилась ему на ладонь. Он взмахнул ей, будто отряхиваясь, и каждая из сотен капель чужой крови вспыхнула мистериями духов меча и ветра.

Они градом осыпались на все те щиты, удерживая строй стражниц на месте. Те, кто не успел скрыться за щитами, падали пронзенными насквозь.

А Хаджар продолжал свой бег. Ударами кулака он крошил артефактную броню. Разбивая ее вдребезги, буквально вбивая острые обрывки в тела стражниц, превращая их кости и внутренности в кровавое месиво, он лишь продвигался все дальше.

Каждый его удар ломал чьи-то кости, крошил чьи-то черепа, вырывал глотки или, выхватывая мечи, пронзал ими собственных хозяев.

Оказавшись перед строем щитов, Хаджар согнул пальцы когтями и буквально разорвал ими щит одной из стражниц. Первой половиной он пронзил саму владелицу, а второй отсек голову стоявшей рядом.

На него обрушился град ударов из клинков. Но ни один из них не успевал даже коснуться одежд Зова, не то что попробовать их на крепость.

Хаджар оказался за спиной стражницы, которая замахнулась для секущего удара. Мощный пинок по локтю вырвал ее руку из плечевого сустава. Меч, сжимаемый оторванной конечностью, пробивая шлем, вонзился между глаз спешащей на выручку мечницы.

Девушка закричала, машинально схватилась за место, где только что была рука, окунаясь в фонтан крови, бьющей из него.

Она опустилась на колени, а затем стихла, когда стопа Хаджара опустилась ей на затылок.

Хаджар рванул дальше.

Его колено пикой вонзилось в чужой подбородок, и чья-то голова пушечным снарядом вбилась в стену, прочно там застряв. На развороте, продолжая движение, пяткой он вонзился в стальной живот. Тело согнулось и веревкой оплелось вдоль его ноги. А затем стрелой улетело сквозь витраж…

* * *

На зрителей посыпались острые разноцветные осколки разбитого стекла, но на них никто не обращал внимания. Как не обращали внимания и на приземлившееся где-то около крепостной стены изломанное нечто, в котором с трудом угадывались очертания лат и некогда носившей их воительницы.

Недавние гости, а теперь невольные свидетели свершающейся мести или, может, даже правосудия, они смотрели на алые, будто огненные, всполохи “Герцогства меча” Брустра.

– Прощай, Ленис, – сухим, почти могильным голосом прошептал Брустр.

Взмах его меча породил не просто океан, а буквально целый мир алого хищного сияния. Потоки кровавых сечений, оставляя глубочайшие порезы на земле, вспарывая ее на сотни метров вглубь, заставляя трещать и трескаться защитный купол, устремились в сторону Анис.

Один лишь факт того, что Рыцарь духа не погибла мгновенно при высвобождении “Королевства”, уже можно было считать невероятным чудом.

Но Анис, стоявшая на пути простого удара, усиленного “Герцогством”, не могла даже пошевелиться. Скованная чужой мощью, она могла лишь смотреть на то, как к ней приближается неотвратимая смерть.

– Ленис… – эхом прозвучало в ее голове.

Так звали ее мать. Прекрасную девушку, которая души не чаяла в своих детях. Да, к мужу она всегда относилась холоднее, чем можно представить, но Тома и Анис она любила больше, чем собственную жизнь.

Память о ней вспыхнула в сознании Анис. Если боги решат, и у них с Гэлхадом родится дочь, она назовет ее честь своей матери. В честь цветка, который расцветает лишь в полночь и сияет даже ярче, чем сама ночная небесная царица.

Ленис…

Мысли о цветке, его сиянии… о ребенке, который уже начинал свою жизнь внутри ее тела… о матери и ее ладони на лице Анис переплелись со всем, что она пережила в джунглях Карнака и в сражении с армией мертвецов.

Если бы когда-то Ленис не вышла замуж за главу Хищных Клинков, то не появилась бы на свет Анис. А если бы не произошло этого, сейчас под ее сердцем не загоралась бы искра другой жизни, а Гэлхад, возможно, так и остался бы младшим наследником клана Вечной Горы.

Это была связь. Связь, прошедшая сквозь время.

Но была и другая. Цветок… имя… ребенок… смерть… жизнь. Как возможно было отличить, где начиналось одно и заканчивалось другое?

Разве смерть одного не означает жизнь для другого? Разве мертвые животные не удобряют почву, чтобы выросли растения? Разве уходящее старшее поколение не дает пространство для того, чтобы могли узнать жизнь молодые?

Но при этом своим рождением кто-то приносит и смерть. Ведь если бы не родился Брустр, то Анис бы до сих пор могла расчесывать волосы своей матери.

Все это было связано.

Тесно переплетено.

Во всем этом был смысл. Глубокий, таинственный, один лишь отблеск которого внушал Анис ужас. Ужас от осознания того, что она действительно лишь песчинка, выброшенная даже не на пляж, а во вселенную.

Незначительная искра жизни, которой предначертано однажды исчезнуть, чтобы дать место другой.

Потому как искр не может быть бесконечно много – тогда они превращаются в свет. А свету обязательно нужна тьма, чтобы увидеть его на ее фоне.

Они связаны.

Как жизнь и смерть.

Как цветок и имя.

Как внешняя и внутренняя энергия.

Потому что на самом деле то, что человек разделяет, является единым целым.

Анис взялась за меч. Ее глаза вспыхнули ярким светом, и она позволила этому пониманию, новому ощущению мира и себя пройти сквозь нее и влиться в самые глубокие и потаенные уголки души.

Глава 959

– Наш глава… – Кровь точками била изо рта офицера, держащейся за собственный меч, торчащий из солнечного сплетения. – Отомстит за нас и…

Хаджар дернул запястьем. Шея офицера хрустнула, и голова изогнулась под незапланированным природой углом. На уголках губ кровь вспенилась, а язык почти мгновенно опух.

Пальцы в хватке Хаджара расслабились, и тело упало на пол. С чавкающим, булькающим звуком оно погрузилось в озеро крови, которое затопило коридор.

Хаджар по щиколотку стоял в крови тех, кто не имел ничего лично против него. К тому же они даже не были врагами. Их общий противник, тот, что действительно угрожал каждому дому и каждой семье, в данный момент находился на западе.

Ласканцы уже перешли границу. Их армии сражалась с легионами Дарнаса не в приграничье, а на земле самого Дарнаса. Кровь людей затапливала землю.

А в это время Хаджар бился вовсе не с врагами своей родины, защищал не сестру, близких или отчий дом, а убивал воинов, которые могли бы встать с ним плечом к плечу.

Он поднял ладонь.

– За все решения мы платим, – вспомнил Хаджар слова Южного Ветра, своего самого первого и одного из самых мудрых учителей. – Платим либо сединой, либо золотом, либо кровью.

Шрам, оставленный клятвой, принесенной Анис, все еще блестел. Сколько бы крови Хаджар ни пролил, как бы ни были испачканы алым цветом его одежды, он не мог избавиться от этого клейма и того, что ждало его впереди.

Он шел вперед, и люди гибли вокруг него.

Те несколько десятков стражниц, что защищали врата в женское крыло, были лишь первой порцией. Позади Хаджара тянулась вереница трупов. Разорванные, разбитые, изломанные тела, вбитые в пол, вонзенные в стены и потолок. Конечности, разбросанные по коридорам. Сломанные мечи, растерзанные броня и щиты.

Хаджар, пожалуй, действительно сражался так, что в “цивилизованном” обществе его бы прозвали варваром. Но не обученный стилям, выучивший азы битвы на полях брани, где важна не красота и правильность движений, а выживание, Хаджар бился так, как велели ему инстинкты и тело.

Может, поэтому ему на самом деле было так легко тренироваться с Оруном. Несмотря на то что Тирисфаль имел стиль, созданный им самим, выросший из того, что он выучил в детстве, их повадки в сражении были в чем-то схожи.

Отправив к праотцам очередную стражницу, Хаджар остановился около украшенных драгоценными камнями дверей.

К его ногам со стороны коридора текла кровь.

Скольких он сегодня убил?

Сотню, полторы?

Нет, скорее, почти три.

Не обнажая меча и не высвобождая “Королевства”. Почти не используя мистерии или энергию. Лишь быстроту, силу и крепость своего собственного тела.

Зачем?

Почему?

Наверное, Хаджар хотел что-то почувствовать. Вспомнить, каково это – биться так, чтобы чувствовать, как кровь врага стекает по твоим рукам. Чтобы знать, что именно ты забрал у него жизнь.

Очередной вздох воли превратил двери палат – вершину ювелирного мастерства семи империй – в звон драгоценной пыли, уносимой ветром.

По ту сторону стоял мальчишка, которому не было и одиннадцати весен. Двумя руками он сжимал меч – простой Небесный артефакт.

За его спиной стояла родная мать. Рыцарь духа начальной стадии. Владеющая оружием… во всяком случае, так бы сказал раньше Хаджар.

Теперь, соединив два “Королевства” воедино и достигнув ступени Повелителя, он намного тоньше ощущал мир и его связанность в единое целое.

Даже у ступеней владения были свои грани. Один владеющий мог быть неровней другому…

Все же все эти градации, все звания и стадии на самом деле были лишь пылью, пристающей к ногам идущего по пути развития.

А главным было…

Главным было то, что Хаджар стоял перед лицом мальчика, который собирался во что бы то ни стало защитить свою мать от пришедшего к ним убийцы.

Хаджар смотрел на Париса Диноса, но видел совсем другого мальчика.

Он видел самого себя.

Видел, как за его спиной стояла Элизабет, его мать… мама…

Хаджар опустил взгляд.

Под его ногами расплывалась лужа крови. И в ее отражении он не видел себя.

Он видел Примуса.

* * *

Потоки энергии закружились вокруг Анис. Она чувствовала, как в ней сливаются воедино внешняя и внутренняя энергии, как они образуют единое, неразрушимое целое.

– Прорвалась на уровень Повелителя? – надменно хмыкнул Брустр.

Для него, Безымянного адепта с “Королевством меча”, Повелители были все равно что мухи, которые лишь напрашивались, чтобы их прибить. Мимолетно. Походя. Невзначай. Прибить и не вспомнить, потому как не о чем – даже не “не о ком”, а “не о чем” – вспоминать.

Удар алого свечения окутал Анис. Он вскинулся яростным торнадо и, пробив купол, заставив Агвара Марнила и Сальма Тареза закрыть зрителей собственными “Королевствами”, унесся в небо.

Вот только прошло одно мгновение, второе, а аура Анис не исчезала из Реки Мира. Удар Брустра, пусть и лишенный техники, пусть простой рубящий удар, в который были вложены лишь мистерии и энергия, – но все же удар Безымянного мечника, владеющего “Королевством”.

А затем неожиданно для всех торнадо алого, кровавого света взорвался лепестками цветка, распустившегося при виде полной луны.

Поток силы смял и разворотил защитный купол, а Анис уже исчезла во вспышке кровавой молнии. Она двигалась в пять, нет, в десять раз быстрее прежнего.

Ее движения были настолько быстры, что воздух по траектории ее полета вспыхнул кровавыми огненными всполохами. Песок превратился в блестящее стекло, а затем рухнул в огромную расщелину, разбитую поступью Анис.

Один за другим вспыхивали и отваливались амулеты с пояса Брустра. Но ни один из них не смог сдержать легендарную мощь, влившуюся в руки Анис.

– Не… невозм… невозможно… – Брустр, опускаясь на колени, держался за торчащий из груди пронзивший сердце клинок.

Позади него, сжимая в руках вырванный из рук братоубийцы Божественный меч, стояла Анис, за спиной которой развевался иероглиф “Меч”.

– Это то, о чем я думаю?

– Не может быть…

– Анис Динос действительно гений меча!

– Гений?! Она сущий монстр!

– Не может быть!

– Это ведь он, да? Легендарный истинный дух!

– Да, четвертый вид духа – ипостась самого духа меча! Она отмечена им!

Брустр попытался развернуться, но не смог. Силы покидали, и он упал на бок. Кровь текла по песку.

В голове кружился вихрь мыслей. Если бы он отнесся к ней серьезнее, то смог бы защититься. Если бы использовал технику – смог бы убить. Это ведь простой Повелитель, даже лишенный “Королевства”.

Но она застала его врасплох.

Точно так же, как некогда он сам застал врасплох собственного брата. Того, кто был в несколько раз сильнее него самого. А ведь для этого не нужно было много – всего-то на глазах брата убить младенца на окровавленных руках Ленис.

– Чувствуешь это, дядя? – Анис наклонилась к поверженному противнику. – Это суд праотцев, который ты не выдержишь. Это…

Аура Брустра вспыхнула яркой волной, направленной прямо в живот Анис. Брустр еще не открыл дверь праотцев. Он чувствовал новую жизнь в животе племянницы. И пусть это будет единственным, что он сделает перед смертью, – но он заберет эту искру с собой.

– Нет! – Анис отшатнулась.

Она инстинктивно защитилась правой рукой, и алый поток света сокрыл ее под своим свечением. Когда же он рассеялся, Анис уже сидела на коленях.

Божественный клинок вонзился в землю перед ее лицом.

Из правого плеча фонтаном била кровь. Анис закинула в рот пригоршню пилюль, и рана зарубцевалась.

– Что…

– Как такое возможно…

За спиной Анис, по щекам которой от осознания произошедшего стекали слезы, трескался иероглиф духа меча. А затем в таком виде – разбитый, сломанный, ослабленный – он вернулся внутрь покалеченной владелицы.

– Не быть… тебе… королевой… меча… – Глаза Брустра остекленели, и он замер.

Тишина окутала тяжелым покровом внутренний двор квартала Хищных Клинков.