Текст книги "Страны Белого Слона. Правда и вымыслы"

Говоря о «монгольском» вторжении в Бирму, историки всегда ссылаются на такой источник, как «Книга Марко Поло». Дескать, сам автор находился в обозе «монгольского» войска и всё правдиво описал! В действительности же описания «страны Мян[38]38
  По-бирмански название страны звучит как «Мьянма», а по-китайски страна называется 緬甸 Miăndian. (Прим. авт.)


[Закрыть]» и «области Вочиан» настолько туманны, что не могут, за исключением разве первого названия, быть приложенными к Бирме. Сообщение Марко Поло о том, что «область Мян граничит с Бангалой (Бенгалией)», недостаточно для идентификации, тем более что вплоть до конца XVIII в. Бирма и Бенгалия не граничили между собой. С Бенгалией всегда граничило государство Аракан, но оно не входило в состав Бирмы вплоть до 1785 г. Не соответствует истине и информация о том, что «царь Мяна и Бангалы» был один и тот же. Об этом нет никаких сведений. Если же под «царём Мяна» в данном случае подразумевается правитель королевства Аракан Мин Бин (1531–1554 гг.), при котором Бенгалия действительно была завоёвана араканцами, то тогда получается, что данная часть «Книги Марко Поло» описывает события XVI в., а вовсе не XIII в. Слоны, упомянутые у Марко Поло, есть и в соседних странах. Покрытые золотом пагоды – тоже. Более того, Марко Поло дословно пишет, что «Вот как покорил эту область великий хан. Было у него при дворе многое множество шуткарей и плясунов… И что же? Покорили фокусники вместе с провожатыми область Мян»[39]39
  «Книга Марко Поло». Пер. с фр. И.П. Минаева. М., Географгиз, 1955. Стр. 144.


[Закрыть]. Скорее всего, здесь допущена какая-то ошибка в переводе, причем оригинальный текст в данном случае утрачен. Нет никаких оснований считать, что некий «город Мян»[40]40
  «Книга Марко Поло». Пер. с фр. И.П. Минаева. М., Географгиз, 1955. Стр. 144.


[Закрыть], упомянутый в книге, и есть Паган. Уже одного прочтения информации, изложенной в «Книге Марко Поло» достаточно, чтобы понять, что автор в Бирме никогда не бывал[41]41
  «Книга Марко Поло». Пер. с фр. И.П. Минаева. М., Географгиз, 1955. Стр. 144.


[Закрыть].

«Книга Марко Поло» представляет собой склейку, состоящую из двух разновозрастных сводов. Первый из них, восходящий к XIII–XIV вв. и очень средневековый по своему стилю, по-видимому, действительно написан Марком из Полы (местечко в нынешней Словении, откуда и происходил знаменитый венецианец). Именно данный свод содержит информацию о «Стране Катай», которая похожа на какую угодно страну, но только не на тот Китай, который нам хорошо известен по описаниям путешественников и миссионеров начиная с XVII в. Марко, описывая «Китай», не упоминает ни одного китайского имени, не упоминает ни об иероглифах, ни о чае, ни о фарфоре, ни о том, что китайцы бинтуют ноги женщинам, и совершенно не упоминает о характерных расовых особенностях населения, которые нельзя не заметить. Вторая часть свода представляет собой позднейшие вставки эпохи Великих географических открытий XVI в. В частности, указание на то, что «царь Мяна и Бангалы» был один и тот же, весьма вероятно представляет собой вставку XVI в., когда правители Аракана действительно управляли Бенгалией. Обе части, чередующиеся друг с другом, различаются по стилю, но именно вторая часть вызывает ощущение того, что «Марко Поло всё написал правильно». На самом деле Марко Поло не бывал ни в настоящем Китае, ни в странах Юго-Восточной Азии.

Это заблуждение иногда встречается на страницах некоторых книг, посвящённых истории Юго-Восточной Азии.

На самом деле выдающийся русский путешественник в Бирме не был, хотя и упоминает государство Пегу, существовавшее на территории Нижней Бирмы в XV–XVI вв. В частности, он пишет в своём труде «Хожение за три моря», что «…А в Пегу же есть пристанище немало. Да все в нём деръбыши[42]42
  Т. е. дервиши: здесь речь идёт о буддийских монахах. (Прим. авт.)


[Закрыть] живут индийскыи, да родятся в нём камение драгое, маникъ[43]43
  Маник – на языке хинди – рубин и драгоценный камень вообще. (Прим. авт.)


[Закрыть], да яхут[44]44
  Яхут, яхонт – рубин – ср. турецк. yakut – «рубин». (Прим. авт.)


[Закрыть], да кирпук[45]45
  Кирпук – искажённое латинское слово «carbunkul» – т. е. сапфир или вообще драгоценный камень. (Прим. авт.)


[Закрыть]; а продают же каменье деръбыши[46]46
  Афанасий Никитин «Хожение за три моря». Доступно: http://bibliotekar.ru/rus/6.htm


[Закрыть]». По сути, сведения Афанасия Никитина являются первым упоминанием о драгоценных камнях Бирмы в русской, да и в европейской литературе.

Город Пегу (в современном бирманском произношении – Баго), находящийся в 80 км к северо-востоку от Янгона в Нижней Бирме, был столицей нескольких государств, благодаря чему эти самые государства и были известны европейцам с XVI в. именно под данным названием.

Заблуждение, существовавшее среди европейцев XVI–XVIII вв., состоит в том, что в Юго-Восточной Азии на территории Бирмы существовала страна под названием Пегу. На самом деле так называлась лишь столица нескольких государств, сменявших друг друга. Сами эти государства местными жителями так не назывались.

Таким образом, «государство Пегу» является экзонимом, т. е. внешним наименованием страны, использовавшимся главным образом европейцами в XVI–XVIII вв.

В XIV в. после падения Первого Бирманского царства в результате нашествия шанов (в истории оно ошибочно известно как монгольское вторжение в Бирму) на территории страны возникло несколько государств. В Верхней Бирме к концу указанного столетия сложилось бирманское государство Ава. В Нижней Бирме примерно в то же время возникло королевство Хансавади (санскр. «Гусиные воды»), где государствообразующим народом были моны – народ, родственный кхмерам Камбоджи, а вовсе не бирманцам. Столицей страны первоначально был г. Мартабан на юго-востоке страны, а с 1369 г. – Пегу, расположенный на берегах одноимённой реки, впадающей в дельту главной водной артерии страны – Иравади.

Именно монское государство Хансавади и стало известно европейцам под названием своей столицы как «Королевство Пегу» в начале XVI в. Его территория в период наибольшего расширения охватывала всю Нижнюю Бирму и юго-восток страны – нынешние штаты Мон и Тенассерим. Наивысшего могущества страна достигла в XV в., когда королевством правили такие правители, как Разадарит (1384–1421), отстоявший независимость Хансавади в ходе т. н. «Сорокалетней войны» (1385–1424) с бирманским королевством Ава, королева Шин Сопо (1454–1471) и король-монах Дхаммазеди (1471–1492).

Культура государства Хансавади оказала большое влияние на развитие как монов, так и бирманцев. Такие общебирманские святыни, как пагода Шведагон в г. Янгон, самая высокая в стране пагода Швемодо в г. Пегу и «Золотой валун» в горах бирманского Кайласа (он же – ступа Чайтийо), изначально являлись именно монскими святынями. Именно от монов бирманцы ещё в ранние годы Первого Бирманского царства восприняли буддизм и письменность.

В 1539 г. правитель бирманского государства Таунгу, расположенного между землями Верхней и Нижней Бирмы, завоевал монское государство, а в 1546 г. короновался по монскому обычаю в Пегу. В историю он вошёл как король-полководец Табиншветхи (1531–1550) – основатель Второго Бирманского царства, или «Империи Таунгу» (1546–1599). Несмотря на то что Табиншветхи был бирманцем, он сделал всё, чтобы снискать поддержку о стороны монского населения. Так, монский язык, наряду с бирманским, был объявлен официальным, а при дворе короля монов было ничуть не меньше, чем этнических бирманцев. Бирманский король короновался по монскому обычаю, а старшей королевой сделал монскую принцессу Дхамма Дэви. Кроме того, именно монский город Пегу стал столицей нового государства и был таковым до 1599 г. В XVII–XVIII вв. европейцы называли словом «Пегу» не только соответствующий город, но и всю территорию Нижней Бирмы. В 1740 г. моны подняли восстание против Бирмы и восстановили своё национальное государство Хансавади, которое продержалось до 1757 г., когда оно было разгромлено бирманцами, а его столица Пегу разрушена, за исключением почитаемых культовых сооружений.

Таким образом, под названием «Пегу» европейцам были известны три разных государства: Первое монское королевство Хансавади XV–XVI вв., Второе Бирманское царство в XVI в. и Второе монское королевство Хансавади в середине XVIII в.

Что же касается самого города Пегу, то он пришёл в упадок и уступил первенство более удобно расположенному Янгону (Рангуну) в XIX в. В настоящее время похожий на большое садоводство город является административным центром одноимённой провинции. Пегу известен своими достопримечательностями, такими как вышеупомянутая пагода Швемодо, т. н. «Гусиная пагода» (по-бирмански – Хинтагоун), храм Лежащего Будды и храм Четырёхликого Будды.

В сознании русского/европейского/американского обывателя Бирма/Мьянма никак не ассоциируется с имперским прошлым. Этого нельзя сказать, однако, о представлениях, свойственных жителям само́й Бирмы/Мьянмы или соседнего Таиланда. В сознании бирманцев и тайцев память об имперском прошлом Бирмы/Мьянмы весьма ощутима, и если для первых это повод для национальной гордости, то для вторых это скорее символ угрозы порабощения и угнетения.

Именно бирманцам удалось создать самую большую по площади державу в истории стран Юго-Восточной Азии. Случилось это в XVI в.

В истории страны выделяется период т. н. Первого Бирманского царства (XI–XIII вв.), Второго Бирманского царства (1546–1752) и Третьего Бирманского царства (1753–1885). В промежутках между этими царствами страна распадалась на несколько враждующих между собой государств. Особенно это касается периода XIV – первой половины XVI в., когда Верхняя Бирма входила в состав этнически бирманского государства Ава, а на землях Нижней Бирмы находилось монское государство Хансавади. На рубеже XV–XVI вв. из состава королевства Ава выделились два новых государства – Пром и Таунгу. В 1527 г. объединённая армия шанских княжеств положила конец существованию Авы, а в 1532 г. они же разгромили королевство Пром. Результатами побед, однако, воспользовался правитель бирманского королевства Таунгу король-воин Табиншветхи, сын основателя этого государства – короля Минджи Ньо (1510–1530). В 1539 г. Табиншветхи завоевал Хансавади, спустя четыре года завоевал Пром, а в 1544 г. короновался в Пагане как бирманский король. Вскоре он был коронован в Пегу и как монский правитель. Стремясь расположить к себе монов, он сделал бывший стольный город Хансавади Пегу столицей своего государства, монский язык – вторым государственным и привлёк ко двору монскую элиту.

Однако наибольшего расширения и могущества это государство достигло при преемнике Табиншветхи – его шурине Байиннауне (1550–1581). Подлинное имя последнего было Йе Тхут, но в 1534 г. Табиншветхи после женитьбы на его сестре даровал ему титул и княжеское имя Чжотхин Норатха. В 1538 г. Йе Тхут разгромил значительно превосходящую по численности армию Хансавади, усиленную португальскими и индийскими наёмниками, в сражении при Наунджо в дельте р. Иравади. Сражение решило судьбу монского королевства, павшего полгода спустя, а Табиншветхи даровал Йе Тхуту титул «Байинна́ун», т. е. «старший брат короля». Именно под этим именем будущий король-полководец и вошёл в историю.

Подобно Табиншветхи, обладавший незаурядными полководческими талантами Байиннаун снова объединил страну, которую охватили мятежи, начавшиеся после убийства Табиншветхи монами в 1550 г. В 1555 г. войска Байиннауна завоевали Верхнюю Бирму, изгнав оттуда шанов. В 1556–1558 гг. он завоевал лаосское королевство Ланна на современной территории северного Таиланда, а в последующие пять лет покорил все шанские княжества. В 1560 г. в результате военной кампании бирманцам покорилось княжество Манипур на северо-востоке современной Индии. В 1563–1568 гг. в результате двух военных кампаний Байиннаун завоевал Сиам, посадил на его трон своего ставленника и оставил в столице страны Аюттхае крупный гарнизон. В 1569–1574 гг. в ходе нескольких военных кампаний Байиннаун превратил в бирманского вассала лаосское королевство Лансанг (нынешний Лаос). В ходе кампании 1574 г. бирманские войска впервые дошли до границы с Вьетнамом. В 1576 г. Байиннаун даже вмешался в распри между цейлонскими государствами, послав туда военную экспедицию под предлогом защиты буддийской веры.

В 1580 г., заручившись нейтралитетом Империи Великих Моголов, Байиннаун решил покорить труднодоступное со стороны суши королевство Аракан, однако по состоянию здоровья не смог руководить войсками в ходе военной кампании. Смерть короля-воина привела к возвращению бирманских войск и свёртыванию военных действий.

С именами Табиншветхи и Байиннауна связано широкое внедрение и применение огнестрельного оружия в военном деле Индокитая. Оба короля широко использовали артиллерию, а также пользовались услугами отрядов португальских наёмников-мушкетёров.

Считается, что национальный герой Сиама принц Наресуан, воспитывавшийся заложником при дворе Байиннауна в Пегу, позаимствовал многие приёмы тайского бокса муай-тай из бирманских боевых искусств. Также бирманцы любят утверждать, что знаменитый тайский массаж на самом деле был привнесён в Сиам бирманскими завоевателями именно в XVI в. Увы, доказать последнее довольно сложно.

К 1581 г. государство, созданное Байиннауном, охватывало всю территорию нынешней Бирмы/Мьянмы (кроме крайнего севера страны и Аракана), Манипур, всю территорию нынешнего Таиланда и Лаоса, а также юго-западную часть нынешней китайской провинции Юньнань, девять шанских княжеств которой признавали себя вассалами Бирмы. Единственными странами, сохранявшими независимость в Индокитае, были Вьетнам и Камбоджа. Таким образом, Байиннаун создал крупнейшую в истории Юго-Восточной Азии империю.

В области идеологии и религии Байиннаун позиционировал себя как ортодоксальный буддист-тхеравадин, запретив, в частности, в шанских землях практику человеческих жертвоприношений при погребальных церемониях высшей знати, а в само́й Бирме пытавшийся искоренить культ духов-натов.

Однако основания созданной Байиннауном империи были довольно шаткими. Государственность завоёванных стран не была полностью ликвидирована. Фактически Байиннаун просто сажал на троны завоёванных стран своих сыновей или ставленников из числа сочувствующих представителей местной знати. Сами завоёванные страны сохраняли как прежнюю элиту, так и внутреннюю автономию. Экономические связи между различными частями империи были слабы. Мер по политически-экономическому объединению завоёванных земель, таких как повсеместное внедрение бирманского календаря, бирманских придворных обычаев, упорядочивания мер и весов, оказалось недостаточно. И, наконец, мощь империи базировалась исключительно на авторитете Байиннауна. Всё это было чревато распадом государства, что и произошло при преемнике Байиннауна Нандабайине (1581–1599). Последний, не обладавший талантами ни полководца, ни администратора, в 1584–1593 гг. потерпел сокрушительное поражение в войне с Сиамом, восставшим под руководством принца Наресуана. Пять бирманских вторжений в Сиам, в ходе которых Нандабайин пытался вернуть Аюттхаю под бирманский контроль, завершились полным провалом. Военные неудачи и внутренние неурядицы закончились тем, что против Нандабайина восстали монские, а также собственно бирманские феодалы. В 1599 г. столица страны Пегу была захвачена и разрушена араканской армией, костяк которой составляли португальские наёмники, а сам Нандабайин был лишён власти и увезён в Таунгу, где спустя год был убит.

Распавшееся государство сумел снова объединить сводный брат Нандабайина и, соответственно, внук Байиннауна Анаупхелун (1605–1628), первоначально правитель Таунгу и Авы. К 1615 г. ему удалось восстановить территориальное единство Бирмы со столицей в г. Ава. Однако территория государства была намного меньше империи Байиннауна – она включала в себя лишь Верхнюю и Нижнюю Бирму, Верхний Тенассерим на юго-востоке страны (Нижний Тенассерим с 1590-х гг. оказался под властью Сиама), вассальное королевство Ланна на севере нынешнего Таиланда, а также ближние и дальние шанские княжества. Восстановленная династия Таунгу продержалась до 1752 г.

Несмотря на относительно недолгое существование Бирманской Империи, память о ней осталась как один из символов национальной гордости бирманцев. Байиннаун и поныне считается одним из величайших правителей страны – в ряде городов Бирмы/Мьянмы ему воздвигнуты памятники. В Таиланде и Лаосе Байиннаун также вошёл в историю как «Пхра Чао Чана Сип Тхит», букв. «Победитель десяти направлений». В общем, своего рода Александр Македонский Индокитая!

В 2005 г., перенося столицу из Янгона в новый город Нейпьидо, бирманская верхушка также обратилась к историческому прошлому, поскольку новая столица находится как раз неподалёку от г. Таунгу, династия которого некогда объединила страну и создала величайшую империю в истории Юго-Восточной Азии.

Многие, не знакомые с историей стран Индокитая, но проявляющие интерес к региону, убеждены, что бирманские (а также сиамские, лаосские и кхмерские) короли правили под собственными именами. Именно в этом и заключается данное заблуждение, приложимое и в отношении стран, соседних с Бирмой/Мьянмой.

В действительности монархи стран Индокитая правили не под личными именами. Так, к примеру, вынесенный в заголовок данного пункта титул «Схинбьюшин», что значит «Белый слон», прилагался едва ли не к каждому из бирманских королей. Однако в истории самым известным «Схинбьюшином» стал третий монарх из династии Конбаунов (1752–1885), правивший страной в 1763–1776 гг., чьё правление ознаменовалось многочисленными войнами, в частности кратковременным завоеванием Сиама в 1765–1768 гг. и разрушением его столицы Аюттхаи. Мирское же имя данного короля было Маунг Юа.

Уже упоминавшийся великий завоеватель XVI в. Байиннаун, правивший в 1551–1581 гг., при рождении получил имя Йе Тхут, а титул «Байиннаун», дословно означающий ни много ни мало «Старший брат короля», он получил от короля Таунгу Табиншветхи (1531–1550 гг.) за свои выдающиеся полководческие способности.

Короли нынешней династии Таиланда, все без исключения, получали при восхождении на престол тронное имя «Рама», в честь главного героя индийской мифологии.

Таким образом, мы имеем дело не с собственными именами правителей, а с их титулами, которые, как правило, являлись частью длинного тронного имени, под которым и правил тот или иной государь.

Несмотря на то что сейчас Бирма/Мьянма имеет достаточно протяжённую границу с Китаем (2129 км), исторически эти две страны не граничили друг с другом вплоть до конца XIX в.

Бирманско-китайская граница и в наши дни является весьма труднодоступной. На крайнем севере Бирмы/Мьянмы находятся восточные хребты Гималаев – самых высоких гор на Земле. Перевалы на северную, тибетскую сторону Гималаев, отсутствуют. К юго-востоку от Гималаев вдоль границы тянутся несколько труднопроходимых горных хребтов высотой до 4 тыс. м. Между этими горными хребтами находятся узкие и глубокие долины, в которых текут реки Меконг и Салуин. Исторически вплоть до конца XIX в. население этих мест – племена лису, цзинпо, тароны, ну, шаны, палаунги, ва и др. – вело практически самостоятельное существование и либо подчинялось китайским или бирманским властям лишь формально, либо вообще никому не подчинялось. За исключением шанов, а также палаунгов, имевшим свою государственность в виде разрозненных княжеств, все остальные народности жили в условиях первобытнообщинного строя. Вследствие сложных географических условий Китай и Бирма никак не соприкасались и не влияли друг на друга. В периоды усиления Китая его сфера влияния, и то формальная, могла сдвигаться несколько в сторону бирманских владений. В периоды усиления Бирмы также во многом формально расширялась бирманская сфера влияния в сторону земель, считавшихся как бы под контролем Китая. Так, в XVI в. юго-западная часть нынешней китайской провинции Юньнань, где находились т. н. «Девять шанских княжеств» (бирманское название – «Ко Шан Пьи»), признавала вассальную зависимость от Бирмы. А в 1739 г. правитель княжества Кокан (ныне находится на северо-востоке Бирмы/Мьянмы), основанного китайскими переселенцами, бежавшими от маньчжурского завоевания[47]47
  Маньчжуры – народность тунгусского происхождения, в 1617 г. основавшая государство в бассейне р. Сунгари на северо-востоке нынешнего Китая. В 1618 г. начали военные действия против Китая, завершившиеся к 1683 г. завоеванием всей страны. С 1644 г. по 1912 гг. были правящей народностью империи Цин, составной частью которой был Китай. (Прим. авт.)


[Закрыть], формально признал себя вассалом Китая.

Иногда те или иные племенные вожди или князья были двоеданными, т. е. делали вид, что подчиняются то бирманскому королю, то китайскому императору, в зависимости от личной выгоды. Но бо́льшая часть племён вела самостоятельное существование и не подчинялась никому.

О географии земель, лежащих между двумя странами, как китайские, так и бирманские власти имели лишь приблизительные представления. Какие-либо точные карты совершенно отсутствовали, а о многих землях обеим сторонам было известно лишь на основании слухов.

Китайско-бирманская война 1765–1769 гг. никак не сказалась на установлении точной границы между двумя государствами. Обе стороны лишь договорились о взаимной торговле, которая осуществлялась китайскими купцами в бирманском местечке Бамо на берегу р. Иравади. Договор никак не коснулся шанов и других пограничных племён, которые продолжали фактически независимое существование и, более того, беспокоили китайские территории в Юньнани своими разбойничьими набегами.

Единственным прямым следствием китайско-бирманской войны стало окончательное присоединение Бирмой к своим владениям шанского княжества Монгмао (Бамо), расположенного в излучине верхнего течения реки Иравади, откуда по её притоку, реке Даин, можно было добраться до китайской провинции Юньнань. Обладание данным княжеством имело стратегическое значение, поскольку не позволяло китайцам добраться до главной водной артерии Бирмы. Однако Бамо непосредственно не граничило с китайскими территориями.

В то же время, повторюсь, никакой обозначенной границы между двумя странами не существовало. Единственная дорога, соединявшая Бирму с Китаем, если конечно, её можно назвать таковой, представляла собой трудный караванный путь по маршруту Куньмин-Баошань-Манши-Мусе-Намкхам-Бамо (три последних населённых пункта находятся на современной территории Бирмы/Мьянмы). Эта дорога и поныне является единственным путём, который соединяет обе страны.

Бирманско-китайская граница в современном виде появилась благодаря англичанам, которые, превратив Бирму в свою колонию после 1885 г., решили чётко обозначить границы новоприобретённых владений. Китайцы также пытались увеличить свои территории за счёт новых земель на юго-западе провинции Юньнань и даже хотели получить прямой выход в бассейн р. Иравади у местечка Бамо. При этом они пытались обмануть англичан и даже запугать их, называя Бирму в числе своих вассалов. В 1886 г. китайцы требовали от англичан посылки миссий в Пекин из Бирмы раз в десять лет с «данью» в знак выражения покорности китайскому императору. Данные требования были отвергнуты англичанами, которые понимали, что вес Китая в регионе незначителен, а сама Цинская империя уже не является великой державой. В 1894 г. был подписан англо-китайский протокол, который и определил границу между Британской империей и Китаем. В 1897 г. был подписан новый протокол, согласно которому в состав британских владений в Бирме вошло ранее зависимое от Китая княжество Кокан. В свою очередь, англичане признали права Китая на шанские княжества Ченгхунг и Монглем (соответственно, на юге и юго-западе нынешней китайской провинции Юньнань), ранее зависимые от Бирмы. Одновременно с этим английские географы и топографы в конце XIX – начале XX в. исследовали и впервые составили относительно точные карты всех пограничных с Китаем бирманских территорий. Тогда же в состав британских владений в Бирме вошла территория нынешнего штата Качин в верховьях р. Иравади, ранее совершенно независимая, а в состав Китая вошла долина верхнего течения р. Салуин. Вхождение бассейна истоков р. Иравади – рек Нмайкха и Маликха – в состав британских зависимых территорий оказалось возможным благодаря расторопности англичан, которые раньше китайцев отправили исследовательские экспедиции к верховьям р. Иравади и установили отношения с местными племенными вождями.

В 1942–1944 г. район бирманско-китайской границы у местечек Тэнчун, Жуйли, Намкхам и Бамо стал ареной боёв между японской армией и китайскими войсками под командованием американского генерала Стилуэлла. Дело в том, что именно через Бирму до 1942 г. шло снабжение китайских войск их англо-американскими союзниками по дороге, незадолго до этого построенной. Первоначально японцам удалось перекрыть данный путь, изгнав китайские войска в Юньнань. Англо-американское командование, прекрасно понимая, что китайские войска могут воевать лишь при условии непрерывных поставок оружия и боеприпасов, было вынуждено построить новую дорогу, которая шла из индийского Ассама в Юньнань через территорию Качинской области. Новый путь стал известен в истории как «дорога Ледо», по названию населённого пункта в Ассаме, откуда дорога начиналась. В 1944 г. китайские войска под командованием американского генерала Стилуэлла под прикрытием англо-американской авиации перешли в контрнаступление и к 1945 г. сумели выбить японцев с севера и северо-востока Бирмы. В настоящее время «дорога Ледо» заброшена.

В 1960 г. между правительствами Бирмы и КНР был подписан новый договор о демаркации границы, согласно которому были урегулированы некоторые вопросы, касавшиеся небольших спорных участков. Коммунистический Китай не стал добиваться пересмотра сложившейся границы в свою пользу, поскольку на территории Бирмы находились войска Китайской республики, отступившие туда в конце 1949 г., и представлявшие опасность как для КНР, так и для Бирмы, поэтому совместная с бирманскими войсками борьба против них была приоритетнее территориальных претензий. В то же время Китайская Республика на острове Тайвань, где правил режим Чан Кайши, отказалась признавать данный договор, поэтому если взглянуть на тайваньские карты бирманско-китайской границы, то можно видеть, что территория княжества Кокан, а также значительная часть бирманского штата Качин показаны в составе Китая. К слову, ни одно государство мира не имеет таких территориальных претензий к кому бы то ни было, как Китайская Республика на Тайване, признаваемая лишь Ватиканом и ещё несколькими такими же мелкими странами.

Таким образом, бирманско-китайская граница стала реальностью лишь в самом конце XIX – начале ХХ в.