Текст книги "Правила в исключениях. Записки репетитора по английскому языку"

Почему союз распался (Некоторые проблемы с союзными словами)

Прошлую главу я закончил по-английски, не попрощавшись. Потому что затронутая в ней тема требует некоторых безотлагательных уточнений, и сейчас мы этим как раз и займемся.

Вам никогда не приходилось слышать, как некоторые люди, скажем так, «россияне», говоря по-русски с рождения, всё таки нет-нет да и скажу фразу типа:

Я пошла с ним в кино, потому что что я не знала, куда еще нам деться

На письме ошибка буквально вопиет, однако в быстрой разговорной речи она не всегда улавливается не только говорящим, но и слушающим. Просто девушка (в данном случае) воспринимает «потому что» как одно слово и спешит добавить «что». Вероятно. Не знаю. Но вы как-нибудь обратите на это внимание.

Что касается английского, то говорящие на нем избегают использования нескольких союзов в одном предложении, ограничиваясь одним.

I went to the cinema with him because I had no idea what else to do (Я пошла с ним в кино, потому что не знала, чем еще заняться)

Before I went to the cinema with him I had no idea what else to do (Перед тем, как пойти с ним в кино, я не знала, чем еще заняться)

Но полнейшей абракадаброй будет сказать по-английски:

Before I went to the cinema with him because I had no idea what else to do (попробуйте перевести сами)

Правда, и тут есть некоторые понятные исключения: когда подряд идет несколько одинаковых союзов, то англичанин перед последним может поставить «and» или «or».

I went to the cinema with him because I had no idea what else to do and because I wanted to see this movie (Я пошла с ним в кино, потому что не знала, чем еще заняться и потому что хотела посмотреть этот фильм)

Так называемые относительные местоимения тоже могут оказываться в роли союзов. Функцию русского «который» в английском могут выполнять аж три слова – «which» (по отношению к предметам), «who» (по отношению к людям) и «that» (во всех случаях в неформальной разговорной речи).

Here is the guy who invited me to the cinema (Вот парень, который пригласил меня в кино)

I completely forgot the movie which we saw together (Я совсем позабыла фильм, который мы смотрели вместе)

We went to the cinema that was close to his home (Мы пошли в кинотеатр, который находился неподалеку от его хаты)

Подобные союзы (выходцы из рядов относительных местоимений) примечательны тем, что берут на себя функцию подлежащего (о чём мы еще серьезно поговорим, когда дойдем до темы образования вопросительных предложений) и потому никаких больше подлежащих при них не требуется. Это элементарно, Ватсон! Даже наша недалёкая знакомая едва ли когда сказала бы:

Here is the guy who he invited me to the cinema

Ну, разве что если бы разделила эти два высказывания протяжным вздохом и соответственной сменой направления мысли:

Here is the guy who… He invited me to the cinema (Вот тот парень, который… ну, это, короче, он пригласил меня в кино)

Упомянутое выше «that» легко заменяет оба английских варианта местоимения «который», но и только. Однако его нельзя с такой же непосредственностью употребить вместо союзов «когда» и «где».

It is the cinema where we saw the movie (Вот кинотеатр, где мы смотрели тот фильм – но не: It is the cinema that we saw the movie)

Зачем тогда я об этом говорю, если это настолько элементарно? Потому что на самом деле «that» употребить можно, правда, добавив после него предлог «in».

It is the cinema that we saw the movie in

Однако, если первое предложение (с «where») мы перевели как «Вот кинотеатр, где мы смотрели тот фильм», то последний вариант (с «that… in») мы переведем «Вот кинотеатр, в котором мы смотрели тот фильм».

Кроме того, в некоторых случаях «that» может употребляться вместо «когда» и «где», если ему предшествует слово, обозначающее «время» или «место»:

I forgot the day (that) I saw this movie (Я забыла тот день, когда видела этот фильм)

Пожалуй, для общего ознакомления с «союзными проблемами» этого будет достаточно. Теперь поговорим о том, как в английском языке принято организовывать свое высказывание, призвав на помощь принципы порядка, чтобы сделать свою речь не только правильной, но и более выразительной…

Coffee Break – Почему раньше англичане ели только мясо и яблоки

О том, что язык изменяется, мы знаем не понаслышке. Почитайте Корнея Чуковского о переводческих ляпах середины прошлого века, и вы умилитесь, узнав, какие «ошибки» он считал грубыми: сегодня на них не обратил бы внимания ни один редактор. Зато если бы сам Чуковский мог услышать, как говорят на его любимом русском языке сейчас, думаю, он ушел бы в монастырь или далекую пещеру…

В языке меняется всё: произношение, выбор слов, их порядок, написание и, разумеется, значение. Так, скажем, в пуританской Англии 40-х годов прошлого века можно было услышать даже по государственному радио, как муж в шутку говорит жене фразу типа When I made love to you for the first time… (Когда мы с тобой впервые занимались любовью…) И никто из слушателей (и даже слушательниц) не падал в обморок, поскольку в то время выражение «to make love» вовсе не означало «заниматься любовью» в нашем нынешнем понимании. Тогда это предполагало не более чем поцелуй украдкой или брошенный дамой платок в надежде, что молодой человек его подберет, и завяжется беседа.

Другой забавный пример – прилагательное «silly». Сегодня оно означает «глупый». А когда-то оно несло значение «благословенный». Если не верите мне, загляните в немецкий словарь: в немецком «selig» по-прежнему означает «блаженный, благословенный». В XV веке, когда большинство письменных произведений составляли тексты богословские, можно было встретить такую, например, фразу: Cely art thou, hooli virgyne marie. Сегодня её написали бы так:

Silly are you, Holy Virgin Mary

Понятно, что святую деву Марию едва ли кто-нибудь осмелился бы назвать «глупой». Поэтому мы должны перевести это предложение как «Благословенна ты, пресвятая дева Мария». Правда, вместо «silly» англичане теперь напишут «blessed» (благословенный).

Логичной ступенькой в эволюции «silly» стало восприятие его в значении «невинный» или даже «девственный». Взгляните на фразу, относящуюся к 1470 году:

Sely Scotland, that of helpe has gret neide

Здесь Шотландию тоже явно не называют «глупой». Шотландия того времени выступала в роли покоренной страны, где хозяйничали все, кому ни лень. Она никому не могла навредить, разве что взывала к помощи. Поэтому в современном английском эту же самую фразу я бы воспроизвел так:

Innocent Scotland that is in great need of help (Невинная Шотландия, крайне нуждающаяся в помощи)

Следующей ступенькой развития «silly» стало осознание того, что невинность достойна сострадания. Вероятно, именно поэтому Шекспир в 1591 году в своих «Двух господах из Вероны» написал:

…silly women and poor passengers

Буквально получается «глупые женщины и бедные пассажиры». Именно так могут прочитать это место современные англичане и американцы. И будут так же неправы, как мы, читая пушкинские «…он уважать себя заставил» и думая, что больной старик, действительно, заставил Онегина себя уважать (тогда как во времена Пушкина это выражение означало просто «умер»).

Ещё спустя некоторое время, в 1633 году, мы встречаем прилагательное «silly» в молитве к богу:

Thou onely art The mightie God, but I a sillie worm

На современном английском это могло бы прозвучать как:

Only you are the mighty God, but I am a silly worm

То есть, «Только ты и есть бог всемогущий, а я – слабый червь». В том смысле «слабый», что меня нужно пожалеть. Теперь вся цепочка развития одного-единственного прилагательного восстанавливается довольно отчетливо. От «благословенного» к «невинному», от «невинного» – к «бедному, достойному сострадания», он «бедного» – к «слабому», от «слабого» – к «глупому» (тем больше в наш век преклонения перед силой и умением врать и не знать таких слов, как «гордость» или «совесть»).

С течением времени значения слов в живом языке не обязательно просто изменяются. Они могут сужаться или, напротив, расширяться. Хорошим примером первому процессу может быть слово «apple», которое сегодня мы знаем как «яблоко». Однако в древности оно значило не тот плод, который сбил с панталыку Еву, а любой фрукт вообще. И только когда из французского в английский вошло и укрепилось слово «fruit», яблоко стало яблоком. То же самое происходило и со словом «meat» (мясо). В древнем английском так называлась любая еда. Позже им стали называть пищу «животного происхождения». В итоге мясо стало мясом. Примечательно, что в английском языке осталось слово, подтверждающее мою мысль. Это слово «sweetmeat». Буквально оно переводится «сладкое мясо», но на самом деле означает всего-навсего «конфету». Если не знать предыстории, трудно понять, какая может быть связь конфеты и «сладкого» мяса.

Наконец, параллельно с сужением в языке идет непрестанный процесс расширения значения слов. На примере английского можно вспомнить такое слово как «bird» (птица). Раньше, правда, оно писалось как «brid». Этому удивляться не приходится: сегодня мы запросто выговариваем слово «тарелка», забывая, что пришло оно к нам из германского в форме «талерка» (каким, кстати, его в том же значении можно встретить, скажем, в датском языке). Так вот, насчет птичек. Давным-давно словом «bird» (или «brid») назывался только птенец птицы. Птица же вообще называлась «fugol». Кстати, в том же немецком оно таким и осталось – «Vogel». Теперь же «bird» – это любая английская птица. А «fugol»? «Fugol» преобразилось в «fowl» и стало обозначать исключительно «дичь».

Если приведенные выше примеры из английского языка показались вам занятными, задумайтесь на досуге о нашем родном языке. Здесь происходили и происходят всё те же процессы. Порой получается, что мы сами не ведаем, что говорим.

Расхожее выражение «первый блин комом», вовсе не подразумевало несколько сот лет назад, что «любое дело начинается с неминуемой ошибки». Оно означало, что первый блин нужно жертвовать нашим тогдашним соседям, лесным медведям, комам (с буквой «а»). И писалось оно, соответственно – «первый блин – комам».

Другое выражение, «в семье не без урода», тоже не означало того, что мы понимаем сегодня. «Уродом» назывался первенец в семье, тот, кто при любых обстоятельствах должен был оставаться «у рода», то есть при родителях, помогая им.

Многие слова превращались в свою противоположность вовсе не случайно, а по злой воле церковников (в их руках была основа письменного языка того времени – библия) или так называемых «ученых», помогающих нам забыть свою историю. По их словам, наши предки (и тогдашние жрецы) только и делали, что «били баклуши», «водили вилами по воде» да «толкли воду в ступе». На самом же деле всё это не имеет никакого отношения к праздному проведению досуга. Так «баклушами» называли чурки (иначе говоря, заготовки), которые отец или дед делал из дерева, специально для этого выращенного на родовой земле. Баклуши в умелых руках превращались в ложки, чашки и прочую утварь, которая дарилась детям и служила им верой и правдой долгие годы. «Вилами» называли специальные деревянные трезубцы или просто вытянутые пальцы, которыми умеющие люди «заряжали» воду. Тот же результат достигался «толчением» воды, что, между прочим, рекомендуется проделывать и в наших нынешних «водопроводных» условиях. Речь, разумеется, не о «чумаках» и прочей нечисти, а о том, что дробление молекул воды способствует ее очищению.

К наиболее подлым переиначиваниям значений я бы отнес историю со словом «невеста». Раньше оно обозначало юную девушку, ещё не знающую основ семейной жизни и потому не готовую к свадьбе. Она была не-веста, не ведающая, не созревшая. Жениться на девушке можно было только тогда, когда она становилась вестой, не раньше. Потому что если жениться на не-весте, то что будет? Правильно – брак…

Сила организации (Принципы подачи информации в английском языке)

Хотя до сих пор я старался говорить о том, что предложения в английском языке строятся по определенным схемам (и буду на этом настаивать), мы с вами прекрасно понимаем, что даже здесь нельзя не столкнуться с желаниями людей строить фразы в зависимости от важности, необходимости, ситуации, того, что уже было сказано или не сказано раньше, от стремления к красоте, в конце концов. Поэтому мы с вами легко можем встретить, к примеру, следующие схожие между собой предложения:

She ruined her life by alcohol (Она разрушила свою жизнь водкой)

Her life was ruined by alcohol (Ее жизнь разрушилась из-за водки)

She has her life ruined by alcohol (Водка разрушила ей жизнь)

Alcohol ruined her life (Водка разрушила её жизнь)

Никаких жестких правил, когда какую конструкцию выбирать, разумеется, не существует. Но есть некоторые принципы. Естественное английское высказывание строится:

От известного к неизвестному

От менее важного к более важному

От короткого к длинному

She ruined her life by alcohol (Тут нам важно подчеркнуть причину ее бед, чтобы их не повторять)

Alcohol ruined her life (Здесь важнее было подчеркнуть, что алкоголь не просто вызвал у нее головную боль наутро, но разрушил всю ее жизнь)

Кроме того, англичане зачастую стараются избегать ставить в начале предложения совершенно новую информацию. Отсюда, вероятно, пошла конструкция «there is / there are», вводящее нечто новое, что находится в известном месте. Для них, допустим, более естественным будет сказать «У меня в кармане один фунт»:

There is a pound in my pocket

Нежели:

A pound is in my pocket

Конечно, если бы мы с автором этого высказывания сбились с ног, ища заветный фунт, чтобы расплатиться в кассе за билет на метро, то есть, если бы обнаруженная в конце концов в кармане монетка была нам изначально известна и дорога, то мы бы обязательно сказали:

The pound is in my pocket

Причем, как вы уже догадываетесь, нам тем самым важнее отметить, что деньги нашлись в моем кармане, а не на полу или не у моего приятеля.

Вернемся, однако, к нашей бедной девушке-алкоголичке. Кто или что разрушило ее жизнь. Водка, скажете вы. И будете правы. Но только отчасти. Потому что никто, возможно, эту девушку пить не заставлял. Она сама, насмотревшись нынешней молодежной дряни по телевизору, потянулась к горлышку. Таким образом, водка стала только средством. А могли бы быть и наркотики, и неразборчивая любовь и т. п. Если же англичанин хочет подчеркнуть, что никто девушку не понуждал, что она сама выбрала свой путь, что она является в этом предложении «деятелем», он скажет:

She ruined her life by alcohol

Если же англичанину нужно заострить внимание общественности на том, что виновата не столько девушка, сколько водка, он, скорее всего, скажет:

Her life was ruined by alcohol

То есть использует ярко выраженный страдательный, пассивный залог.

Если же мы хотим подчеркнуть, что девушка отдала свою жизнь на откуп судьбе, решила «будь что будет», стала плыть по течению, то есть позволила действовать внешним силам, мы скажем:

She has her life ruined by alcohol

Чем длиннее и весомее высказывания, тем с большей вероятностью англичанин поставит их в конец предложения.

She was surprised by the amount of alcohol she could consume at one swallow (Она удивилась тому, сколько водки смогла выпить одним глотком)

Это предложение ужасно по сути, однако звучит гораздо лучше, нежели громоздкое:

The amount of alcohol she could consume at one swallow surprised her (Объем водки, который она сумела осилить одним глотком, удивил её)

Вероятно, в силу этого англичане склонны в подобных случаях использовать так называемое «подготовительное it», которое еще дальше отодвигает увесистое высказывание от начала предложения.

It surprised her how much alcohol she could consume at one swallow (Ее удивило, сколько этой гадости она смогла выпить одним глотком)

Вес высказывания может также оказать влияние на положении наречия:

She likes alcohol very much (Она обожает выпить; буквально – Ей нравится алкоголь очень)

She likes very much anything which stinks of cheap perfume and tastes like piss (Она с удовольствием пьет всё, что воняет дешевыми духами и оставляет привкус пойла; буквально – Ей нравится очень всё и т.д.)

Или даже сказуемого в косвенных вопросах:

I am sure what the cause is (В причине я уверен)

I am sure what is the cause of her early death (Я уверен в причине ее ранней смерти)

И пусть этот плохой урок послужит вам хорошим примером!

Coffee Break – Махнулись богами

Приглядевшись и прислушавшись, мы зачастую оказываемся свидетелями многих забавных и грустных метаморфоз в более или менее близких друг другу языках. По этой части существуют самые разные крайности. Скажем, если вы идете по Праге и видите прямо на улице отчаянные надписи «Позор!», вероятно, вы минуете строительную площадку, поскольку этот самый «позор» означает не более чем «внимание». Здесь мы явно имеем дело с близкими источниками, то есть, единым языком, лексика которого, отделенная километрами расстояний, реками и горами, видоизменилась внутренне, сохранив при этом обманчивую узнаваемость.

Совершенно иначе выглядят выверты, которые любознательный ум может подметить в языке, например, японском, где гора Фудзи называется ямой Фудзи. Вероятно, по принципу «что русскому яма, то японцу – гора». Наводил справки у знающих людей. Говорят, совпадение. Может быть. Правда, почему тогда «толстый» по-японски произносится как «хутой»?

Но встречаются в языках случаи, которые иначе как умыслом объяснить трудно. Один из таковых лежит на поверхности, да только мало кто обращает на него должное внимание. Я имею в виду наш с вами возраст. Чем его нынче принято измерять? Правильно, годами. Как и время вообще. А теперь перелетим через условные границы стран и скажем слово «год» в Англии или той же Германии. Думаете, вас не поймут? Очень даже поймут. По-своему, разумеется. Потому что не секрет, что слова «god» в английском и «Got» в немецком есть, и обозначают они одно и то же – «бог». Совпадение, скажет кто-нибудь, вспомнив про японскую яму. Да, до этого момента совпадение, соглашусь я, но продолжу своё псевдонаучное рассуждение.

А как, вспомните, на этих же языках будет называться год? Не нужно быть провидцем, чтобы ответить: на английском – «year», на немецком – «Jahr». Собственно, немецкий-то и наводит нас на размышления. Ибо он в данном случае более отчетливо, нежели слегка видоизмененный английский, напоминает нам имя нашего с вами бога Ярилы, который отвечал за весну, плодородие и олицетворялся солнцем. В славянских языках однокоренные ему слова – яркость, ярость и т. п. Вот и получается, что мы с нашими далекими братьями-арийцами в своё время (вероятно, весьма недалекое и обозримое) поменялись относительно схожими понятиями, обозначающими 365 дней в году (или начало их отсчёта).

Правда, если до конца придерживаться истины, судя по узости употребления слова «год» в русском языке (только при числах от 1 до 4), оно вошло в употребление относительно недавно, когда тут уже царствовало другое, слегка вытесненное им теперь слово «лето». Мы ведь спрашиваем о возрасте «Сколько тебе лет?», а не «годов», или отвечаем «Мне уже много лет», или отмечаем «столетие», а не «стогодие», и читаем «летописи», а не «годописи». Потому что раньше (совсем раньше) то, что теперь называется «годом», хоть и делилось на те же 365 дней, но они в свою очередь составляли «оусень», «зиму» и «весну», а всё вместе это называлось «лето» (а вовсе не было одним из них). И говорили раньше не «в таком-то году», а «в такое-то лето». Кстати, помните, кем в европейской мифологии была богиня с тем же русским именем Лето? Правильно: женой Зевса и матерью Аполлона и Артемиды.

Так что без богов в ЛЕТОисчислении точно не обойтись.

Выпячиваем достоинства (Способы подчеркивания важности предмета разговора)

Сейчас мы поговорим вовсе не о том, о чем вы, может быть, подумали. Каким бы стойким ни был порядок слов в английском предложении, говорящему всегда хочется какое-нибудь из них выделить, подчеркнуть, сделать на нем акцент, привлечь к нему внимание собеседника. Что он делает? Он ставит это слово (или высказывание) в неожиданное место. В данном случае – на первое. Соответственно, вся новая информация об этом предмете уходит в конец предложения.

This guy we have most definitely seen somewhere before (Этого парня мы точно где-то уже видели; обычно – We have most definitely seen this guy somewhere before)

Anything you like we can do for your money (Что ни пожелаете мы можем сделать за ваши деньги; обычно – We can do anything you like for your money)

Подобные перестановки, как мы понимаем, наиболее распространены в разговорной речи или в передачи её на страницах книги.

Довольно типичен перенос на первое место всевозможных вопросительных конструкций. Например, из обычного высказывания…

I don’t understand what he is talking about (Не понимаю, о чем он говорит)

…мы вправе в разговоре сделать более эмоциональную конструкцию:

What he is talking about I don’t understand (То, о чём он говорит, я не понимаю)

Эти и следующие примеры вы лучше не берите в голову, если вы только приступаете к изучению английского языка, поскольку они совершенно нетипичны. Я привожу их здесь лишь затем, чтобы показать, что и среди устоявшихся форм есть место свободной мысли и словесному творчеству. Просто вы можете запросто столкнуться с подобными конструкциями, просматривая очередной блокбастер на языке оригинала, так что пусть они вас не слишком смущают. Сами вы лучше не экспериментируйте, оставайтесь в рамках дозволенного. Однако, кто знает, быть может, мысль о возможности играть в порядок слов придаст вам некоторую уверенность в использовании знаний…

Nice parents you have got! (А твои предки ничего! Вместо – You have got nice parents)

For ever this car will last (Этой тачке сносу не будет; вместо – This car will last for ever)

Или даже в последнем случае:

Last for ever this car will

В совершенно неформальной ситуации «выпячиванию» может способствовать «опущение». В том смысле, что слова и высказывания могут не только меняться местами, но и вообще выпадать, освобождая пространство для более значимого.

Seen that girl? (Видал ту девицу? Вместо – Have you seen that girl?)

Смысл остается понятен и без «лишних» слов.

Nobody at home (Дома никого; вместо – There is nobody at home)

Правда, здесь тоже нужно быть предельно аккуратным, чтобы не заиграться в свободу и не переборщить. Такие вспомогательные глаголы как «be», «will», «would», «have» в очень редких случаях могут оставаться одни. Можем считать, что одни они оставаться не могут вообще. Можно сказать «I will see you tomorrow» (Увидимся завтра) и «See you tomorrow» (с таким же точно значением), но не «Will see you tomorrow». Если вернуться к примеру с бросающейся в глаза девушкой, то ответить на вопрос «Seen that girl?» можно отрицательно «Haven’t seen her», но нельзя положительно «Have seen her». Отрицание при «have», по всей видимости, усиливает его достаточно, чтобы использовать его самостоятельно, а вот отсутствие отрицания делает опущение местоимения невозможным (то есть, конечно, возможным, но ошибочным).

Думаю, разговор о подобных случаях пока лучше закончить, поскольку мы договаривались начать с общих положений, а сейчас мы уже начинаем углубляться в детали. Если у вас будет желание, а у меня время, можем к этой теме вернуться.

В начале высказываний очень любят оказываться наречия и всевозможные наречные конструкции, которым по законам место положено вблизи сказуемых (глаголов).

Once upon a time there was a Prince (Жил-был Принц)

Даже частицы иногда выставляются в начало:

Off we go! (Ну, отчаливаем!)

Обратите пристальное внимание на то, что выдвижение вперед некоторых наречий влечет за собой изменение последующего порядка слов.

The guy with a gun came round the corner (Парень с пушкой вышел из-за угла)

Round the corner came the guy with a gun (Из-за угла вышел парень с пушкой)

Уже успев привыкнуть к тому, что почти любое логическое объяснение в английском языке может быть без труда опровергнуто каким-нибудь исключением, мы, я думаю, не будем удивляться тому факту, что иногда, чтобы подчеркнуть важность, англичанин не только выпячивает живот, но и втягивает его так сказать, то есть подставляет информацию в конец да еще и отделяет ее: паузой в речи и запятой на письме.

They can swim, some of them at least (Они умеют плавать. Во всяком случае, некоторые из них)

It’s a good idea, I guess (Хорошая идея, полагаю)

Англичанин может свое важное сообщение, возникающее в конце высказывания, «прорекламировать» (как правило, местоимением) в начале.

They can swim, your children (Они умеют плавать, твои дети)

He hates his children, Zeus (Он, Зевс, ненавидит своих детей)

Более того, чтобы еще больше привлечь внимание, например, к персоне Зевса-громовержца, англичанин может, наоборот, выбросить местоимение, и тогда получится:

Hates his children, Zeus

Подобная же незавидная участь может постигнуть и слабый своей формальностью глагол «to be» (быть). Зачем говорить громоздкое «This guy is crazy» (Этот парень свихнулся), если можно быть прекрасно понятым, сказав: «Crazy, this guy»?

Наконец, можно усилить весомость информации, добавив к поставленному в конец деятелю соответствующий глагол – либо тот же, что был в основном предложении, либо вспомогательный (благодаря которому в английском строятся вопросы или отрицания), ему соответствующий.

He hates his children, Zeus does

Crazy, this guy is

Если вы окончательно запутались (не поминайте меня лихом), следующую тему вы можете смело пропустить – она будет посвящена еще более тонким нюансам построения английских фраз.