Текст книги "Отступление не прекупается"

7

– Видели бы вы, бакая у него рыла кожа, когда я удавился, осталив его списать с водоконника на высоте в пятьфесят дутов,

– возбужденно рассказывал Чонки, гоня машину по мокрым улицам хлябианской столицы. – Эти гнусные сулики жидели в досаде у возостока, меня подлипали, но я их обжадошил: резнул черва очистные и обомел ферзавцев с шланга.

– Отличный маневр, – одобрил Ретиф своего союзника, чья потрепанная машина под оглушающий свист реактивных рулей уже огибала угол. Прямо перед ними обнаружилась группа чиновных землян, стоявших на шатровом крыльце Посольства Земли. Машина Чонки, тихо скользнув, пристроилась за сверкающим черным лимузином Посла. Едва Ретиф вылез под дождь, как к нему кинулся Магнан.

– Все погибло! – простонал он. – Посол Гроссляпсус вернулся полчаса назад, пришел в ярость, когда я сказал ему, что гроачи намерены произвести открытие своего здания сегодня в полночь, и распорядился перенести срок нашего торжества на 11.59 – нынешней ночи! Через минуту он выйдет при всех официальных регалиях и со всеми корреспондентами и направится к театру, чтобы опередить Шниза! И когда мы стянем все эти полотнища, а под ними ничего не окажется…

Магнан умолк, услышав за своей спиной какие-то звуки. На крыльце появилась сопровождаемая стайкой бюрократов импозантная фигура Посла Гроссляпсуса. Сдавленно взвыв, Магнан затрусил навстречу шефу. Ретиф отошел к лимузину и заглянул в окно водителя.

– Поезжай прямо на стройплощадку гроачей, Хамфри, – приказал он. – И чтобы мигом доехал.

– Подожмите динуту, – запротестовал хлябианин. – Мастер Мигнан ясно сказал, ехать на плозадку щемлян…

– Планы переменились. Так что давай, пошевеливайся.

– Ну, путь бо-вашему, – проворчал водитель. – Вы бы смочала дунули, а уж касле припозывали.

Едва лимузин отъехал, Ретиф вскочил в служебный автомобиль.

– Дуй за ними, Чонки, – сказал он. – Кстати, кроме разнообразных шумовых эффектов, на что еще способен твой голосовой аппарат? Ты чужим голосам подражать не пробовал?

– Малую салость, шеф, и неплохо выходило, не хвостите за частовство. Крот в приему: это баффолианское полотное бугало зовет своего дружка…

– Это потом, Чонки. Посла Гроссляпсуса можешь изобразить?

– Нежду мами, мы с ребятами киллион раз уматывались, изобаракая стрижа.

– А покажи мне Шниза.

– Постойте-ка: Свариться в кобстенном сосу, зверзкий мемляк… Кунак?

– Сойдет, Чонки, – сказал Ретиф. – А теперь послушай, что мне от тебя нужно…

8

– Что это такое? – грохотал Посол Гроссляпсус, когда Ретиф присоединился к делегации землян, высадившейся из автомобилей перед украшенным флагами и залитым светом входом в затянутое брезентом строение, подпирающее хлябианские небеса.

– Это совсем не похоже на…

Гроссляпсус умолк, поскольку из толпы местных сановников и приближенных к ним лиц выступил Посол Шниз.

– Господи-Боже, – ахнул Магнан, только теперь осознавший, куда именно привез их лимузин. – Ваше Превосходительство… случилась ошибка…

– Ах, сколь радостно видеть вас, господин Посол, – тихо промолвил глава Гроачианской Миссии. – Как это любезно со стороны Вашего Превосходительства – почтить наш праздник своим царственным присутствием. Сколь приятно сознавать, что вы не питаете к нам узколобой зависти, хоть мы и одолели вас в этом дружеском соревновании.

– Ха! – всхрапнул дородный землянин. – Когда Премьер-министр и Кабинет после всех этих пустых фанфар не получат от вас ничего, кроме наспех сляпанного фундамента, ваше нахальство вам же и выйдет боком!

– Au contraire

, господин Посол, – холодно ответил Шниз. – Мы завершили возведение нашего здания

– вплоть до флажков на шпилях декоративных минаретов, и это ослепительное подношение гроачианских мастеров навсегда укоренит в сознании наших с вами хозяев незабываемый образ щедрой в своих дарах Гроачианской державы.

– Глупости, Шниз! У меня имеется конфиденциальный источник, который держал меня в курсе вашего продвижения; еще вчера ваше так называемое строительство не поднималось над поверхностью земли!

– Могу вас заверить, что все недостатки в нашей работе были исправлены. А теперь нам лучше поспешить на трибуну, ибо момент истины близок.

– Магнан, – прикрывшись ладонью, сказал Гроссляпсус, – мне не послышалось, он действительно что-то такое сказал про флажки на минаретах? Я полагал, что это одна из уникальных особенностей нашего проекта!

– Надо же, какие случаются совпадения, – проблеял Магнан.

– О, это вы, Фенвик, – из моросящей водички прямо перед Послом Земли материализовался густо-лиловый хлябианин в парчовой мантии. И без того внушительную фигуру туземца украшали жемчужные нити и золотые цепи, переплетающиеся с соматическими элементами его организма: все вместе создавало впечатление огромного блюда с вываленной на него разноцветной лапшой. – Вот уж не оживал уидеть дас взвесь. Замирательный примеч бесдурыстной крожбы разнацных личий!

Гроссляпсус сановито откашлялся и стиснул в пародии на рукопожатие протянутый ему пучок живых волокон Премьер-министра.

– Да, ну, что касается этого…

– Вы, разумеется, присоединитесь к общему нашеству? – с благодушной настоятельностью в голосе произнес, поворачиваясь, чтобы уйти, глава исполнительной власти планеты Хлябь. – Пот вдречи на содиуме!

Гроссляпсус взглянул на импозантные часы, украшающие его пухлое запястье.

– Хммпф! – буркнул он, обращаясь к Магнану. – Видимо, придется идти. – Время для попыток открыть мое здание раньше Шниза упущено, – серьезное разочарование, относительно которого у нас с вами еще состоится небольшая беседа!

– Ретиф! – зашептал Магнан, когда оба они присоединились к группе сановников и дипломатов, двигающихся к ярко освещенной платформе. – Если мы удерем прямо сию минуту, мы, быть может, еще успеем пристроиться смазчиками на бродячий сухогруз, который я сегодня приметил в порту. Вид у него достаточно сомнительный, так что шкипер, я думаю, возьмет нас н6е вдаваясь в особенные формальности…

– Ничего не делайте второпях, мистер Магнан, – посоветовал Ретиф. – А пока – постарайтесь играть на слух и будьте готовы в нужный момент подхватить реплику.

На платформе Ретиф пристроился поближе к костистому локтю Посла Шниза. Тот увидев его, испуганно дернулся.

– Капитану Злифу не хотелось, чтобы я пропустил такое зрелище, – сказал Ретиф. – Так что он, в конце концов, решил меня отпустить.

– И вы посмели сунуть сюда свой нос, – зашипел Шниз, – после того, как совершили нападение на моих…

– Мародеров? – подсказал Ретиф. – Я считаю, что в данных обстоятельствах мы с вами могли бы прийти к согласию и забыть об этом инциденте, господин Посол.

– Хмм. Возможно, оно и к лучшему. Готов допустить, что моя роль в нем отчасти могла бы дать повод к превратным истолкованиям…

Шниз отвернулся, чтобы взглянуть на оркестр, – две дюжины хлябиан, преобразованных в духовые и струнные инструменты, с воодушевлением наяривающих мешанину из классических тем Элвиса Пресли. Как только оркестр доиграл, вспыхнул софит, высветивший щуплую фигуру Гроачианского Посла.

– Господин Премьер-министр, – начал Шниз, одышливый голос его заскрежетал, усиленный мощными репродукторами, – мне доставляет огромное удовлетворение…

Ретиф подал условный знак, и неприметный бледно-лиловый жгутик змеей скользнул по платформе, подобрался к Шнизу сзади и, не замеченный никем, кроме Ретифа, совершенно невидимый под щегольским высоким жестким воротником дипломатического мундира, сноровисто обвил тщедушную шею гроача.

Что-то негромко крякнуло в расставленных по площади рупорах, затем голос заговорил снова.

– Как я уже сказал, не догромляет оставное мудовлетворение услуга, которую я омазываю коему слизкому другу и дослочтипому котлеке Мослу Гросбляпсусу, отгрызая вар демлян народам Бляхи!

И тощая ручка гроача (не без помощи крепкой конечности Чонки) вытянулась и дернула за веревочку, удерживающую брезент.

– Какого дьявола он там наплел? – заворчал Гроссляпсус.

– Я совершенно отчетливо слышал, как он крыл меня непотребными словами!

Тут Послу пришлось прерваться, ибо спавшие покрывала обнаружили сверкающую в свете прожекторов барочную громаду с трепещущими на минаретах вымпелами.

– Ба! Да это же мой собственный балетный театр a la Большой! – поперхнулся Гроссляпсус.

– Какой дедрый шар, Фенвик, – воскликнул Премьер-министр, хватая Посла за руку. – Нолько я темного затупался… мне кочему-то запалось, что эту гадостную мерецонию приторовил для нас Понос Шлиз…

– Небольшой дружеский обман, хе-хе, чтобы слегка взволновать Ваше Превоходительство, – торопливо симпровизировал Магнан.

– Вы скотите хазать, что эта великоскульпная лептура – додарок КПЗ? – Премьер-министр, головокружительно извиваясь всем телом, изобразил смущение. – Но я почетливо томню, что мы отмели эво тесто для Мессианской Гроачии…

– Магнан! – взревел Гроссляпсус. – Что здесь происходит?!

Поскольку Магнана поразила икота, Ретиф выступил вперед и вручил Послу толстый пакет, весь в замысловатых печатях и красных лентах. Гроссляпсус разодрал его и уставился на текст, красиво набранный готическим шрифтом.

– Магнан, прохвост вы этакий! Вы что же, устроили весь этот балаган, чтобы сделать происходящее более волнительным, э?

– Кто? Я, Ваше Превосходительство? – заквакал Магнан.

– Ну, не скромничайте, мой мальчик! – Гроссляпсус мясистым пальцем ткнул Магнана в ребра. – Я в восторге! Давно уж пора было оживить эти важные церемонии! – Тут на глаза ему попался Шниз, тело которого дергалось в каком-то удивительном ритме, а глазные стебельки болтались по воздуху вполне беспорядочным образом. – Даже моего коллегу гроача, похоже, проняло общее веселье, – добродушно загрохотал Посол. – Ну что же, я полагаю, и нам не следует воздерживаться от увеселений. Насколько я понимаю, нам всем надлежит теперь отправиться на открытие гроачианского здания?

– Пожет быть мозже, – прокаркал слабый голос. – Сейбас не чужно в уморную.

Шниз деревянно повернулся и затрусил прочь среди криков, фотовспышек, взрывающихся в небе ракет и бравурного исполнения «Марша Смерти» из «Саула».

– Ретиф, – еле дыша, промолвил Магнан, после того как Посол с Премьер-министром, мирно беседуя, удалились. – Как же это?.. Что?..

– Снова выкрадывать у них здание было уже поздновато, – ответил Ретиф. – Пришлось вместо недвижимости украсть торжество, что немногим хуже.

9

– Меня не покидает ощущение, что мы с вами все еще скользим по очень тонкому льду, – сказал Магнан, снимая бокал с жидким имбирным пивом с подноса, предложенного проходившим мимо официантом, и встревоженным взором отыскивая в переполненной гостиной Посла Гроссляпсуса. – Если он когда-нибудь узнает, как близко мы подошли к тому, чтобы списать наш балетный театр, или что вы проникли в Посольство гроачей и похитили официальные документы, а один из наших водителей посмел наложить то, что у него вместо рук, на особу самого Шниза…

Он умолк, поскольку в дверях, близ которых они стояли, возникла тощая фигура Гроачианского Посла в расхристанном торжественном облачении и с глазами, скошенными под углом, обозначающим неистовый гнев.

– Господь милосердный, – задохнулся Магнан, – интересно, успеем ли мы еще попасть на тот сухогруз?

– Грабеж! – просипел Шниз, едва на глаза ему попался Ретиф. – Покушение! Членовредительство! Измена!

– Выпьем за это, – подняв стакан, с трудом выговорил какой-то полнотелый дипломат.

– А, это вы, Шниз! – загудел Гроссляпсус, пронизывая толпу, словно айсберг, входящий в гавань Картрайта. – Счастлив, что вы решили заглянуть и…

– Оставьте ваши елейные речи при себе! – прошипел гроач.

– Я явился сюда, чтобы привлечь ваше внимание к действиям вот этого типа!

И он трясущимся щупальцем указал на Ретифа. Гроссляпсус посмотрел на того и нахмурился.

– Вы… да, вы тот малый, что нес мой портфель, – начал он. – А что, собственно…

Внезапно послышался мягкий шлепок, сопровождаемый металлическим перезвоном. Гроссляпсус опустил глаза. На полированном полу между ним и гроачем поблескивало несколько сотен хромированных канцелярских скрепок.

– О, Ваше Превосходительство, вы что-то уронили? – пискнул Магнан.

– Что…э-э.. кто… я? – попытался отпереться Шниз.

– Та-ак! – промычал Гроссляпсус, лицо которого полиловело настолько, что официанты-хлябианцы, подошедшие поближе, чтобы поглазеть на представление, принялись вполголоса обмениваться восхищенными замечаниями.

– Боже, как попали ко мне в карман эти канцелярские принадлежности? – громко, но совершенно неубедительно изумился Шниз.

– Ха! – взревел Гроссляпсус. – Так вот, выходит, зачем вы сюда явились? Мне следовало бы раньше догадаться об этом!

– Пф! – ответил, проявляя неожиданное присутствие духа, Шниз. – Что значат несколько скромных сувениров в сравнении с налетом, совершенным вот этим…

– Несколько? По-вашему, шестьдесят семь гроссов это несколько?

Вид у Шниза стал испуганный.

– Откуда вы… то есть… я это отрицаю, да!

– Оставьте ваши отрицания при себе, Шниз! – рев Гроссляпсуса покрыл шепоток Шниза. – Я намерен преследовать вас судебным порядком…

– Я пришел сюда, чтобы сообщить о крупной краже! – пытаясь перехватить инициативу, перебил его Шниз. – Ограбление со взломом! Нападение с избиением!

– А-а, так вы надумали явиться с повинной! – ревел Гроссляпсус. – На суде вам это зачтется!

– Сэр, с учетом великодушного промаха, я хотел сказать – жеста, – торопливо зашептал Магнан, – совершенного сегодня ночью Послом Шнизом, не кажется ли вам, что нам стоило бы закрыть глаза на это неоспоримое доказательство совершенного им преступления? Мы можем списать канцелярские скрепки на представительские расходы, вместе с напитками.

– Это вот он во всем виноват! – Шниз через плечо Магнана ткнул в Ретифа.

– Ну, у вас совсем уж ум за разум заехал, – с удивлением произнес Гроссляпсус. – Это всего лишь молодой человек, которому я доверил поднести мой портфель. А вот это Магнан, он руководил расследованием. Похоже, проведенные им следственные мероприятия выкурили вас из норы, а, Шниз? Совесть-то все-таки пробуждается, верно? Ладно, пожалуй, я приму предложение Магнана и снисходительно отнесусь к вашему поступку. Но уж выпить со мной вы просто обязаны…

Гроссляпсус хлопнул гроача по узкой спине и поволок его к ближайшей пуншевой чаше.

– Всемогущие небеса! Ну и везет же нам с вами! – зашептал Магнан на ухо Ретифу. – Но кто меня поразил, так это Шниз. Хватило же ему неосторожности притащить краденное на дипломатический прием.

– Причем тут неосторожность, – сказал Ретиф, – это я ему скрепки подсунул.

– Ретиф! Вы этого не сделали!

– Боюсь, что сделал, мистер Магнан.

– Но… но в таком случае, дело о канцелярских скрепках так и осталось нераскрытым, и мы незаслуженно обвинили Его Гроачианское Превосходительство!

– Не так уж и незаслуженно; я обнаружил весь хабар, все шестьдесят семь гроссов под студеницами, буйно цветущими в ящике, который стоит у него в кабинете.

– Боже ты мой! – Магнан извлек надушенный платочек и промокнул им виски. – Трудно даже представить, сколько приходится лгать, мошенничать и воровать, чтобы принести в мир хоть немного добра! Вы знаете, мне порой начинает казаться, что в нашей с вами дипломатической жизни слишком уж много всего наворочено.

– Это занятно, – ответил Ретиф, снимая с проносимого мимо подноса бокал бренди «Бахус», – а мне вот порой начинает казаться, что в ней и развернуться-то толком нельзя.