Текст книги "Эдем Джадсона"

– По крайней мере, они намереваются это сделать, Матт, – со вздохом проговорил Джадсон. – Меня уже известили о том, чтобы я передал им документы на бедняжку «Карни».

– Они не посмеют, мистер Джадсон! – возмущенно воскликнул Матт. – Ведь это корабль, без которого вы бы не создали нашу «Прайвит Спейс»! Это корабль, который благополучно доставил домой вас и всю вашу команду без единой царапины, когда в него ударил метеорит! И теперь какой-то бумагомаратель будет рыскать по «Карни»?! – Крепкое лицо Матта побагровело от негодования. – Кроме того, – продолжал он, накаляясь все больше, – без «Карни», которую вы построили на свои собственные деньги, чем утерли многим носы, не было бы Лунабазы-1! А без Лунабазы-1 не было бы ни программы «куполов», ни баз на Марсе и Каллисто! Ничего бы не было! «Карни» – национальное достояние! Как метрополитен! У них нет никакого права! Заранее прошу прощения, мистер Джадсон, может, я слишком резко выражаюсь, но когда я подумаю об этой клятой «коллективизации», мне кажется, что наше правительство заходит слишком далеко в стремлении подлизаться к русским!

– Они уже положили «Карни» на брюхо? – спросил Джадсон.

Матт отрицательно покачал головой и злорадно проговорил:

– Кишка у них тонка.

– Для этого им совсем не потребуется иметь слишком уж толстые кишки, Матт, – с грустью ответил Джадсон. – Достаточно будет предписаний, которые они сами же и составляют.

– Беда сегодня с этой страной, – пробормотал Матт. – Одному человеку ничего не позволено делать. Даже группа людей – будь то комитет, союз или компания, – не в силах ничего сделать. Они же пытаются уничтожить «Прайвит Спейс», неужели не ясно?! А куда нам деваться, если это произойдет? Ждать, пока русские попросят нас отсюда на Луну таскать под их руководством группы лунных экскурсантов?! Боюсь, иного выхода не будет.

Матт прищуренно глянул на Джадсона и нервно проговорил:

– Что вы такое задумали, кэп? Днем на «Карни» держат команду из десяти человек. Правда, сейчас там только один, – добавил он задумчиво и тихо, будто про себя. – Если вы попытаетесь провернуть какую-нибудь э-э… серьезную акцию, можете очень много потерять, мистер Джадсон. Это я вам по-дружески говорю.

– Звони в Управление, – распорядился Джадсон. – Я хочу, чтобы мне подготовили «Карни» через пять минут. В журнал занеси какую-нибудь запись мм-м… об «особом служебном задании».

Матт глянул через плечо Джадсона.

– А где ваша команда, сэр? – удивленно спросил он.

Не дождавшись ответа, Матт вздохнул и прошел к переговорному устройству, чтобы передать полученное от Джадсона распоряжение.

– …О чем ты болтаешь, Матт! – донесся искаженный передатчиком пронзительный голос. – Эта посудина арестована, так что хоть тресни, ничего не выйдет.

– Сделай, Фред, говорю тебе, – жестко отвечал Матт. – Тебе не нужно задавать никаких вопросов. Этот арест не вступает в силу до 0-1-100, и ты это прекрасно знаешь! Тебе же говорят: «особое служебное задание». Ты что, всерьез надумал сорвать мероприятие такой важности?

– Ладно, Матт, моя промашка. Только если сенатор…

– Забудь о сенаторе! – ответил Матт. – И вообще не надо ни о чем думать, Фред. За тебя уже все продумали. Через четыре с половиной минуты – готовность номер один. Все, Фред.

Матт отошел от переговорного устройства и, глядя в угол, буркнул:

– Чтобы провалились эти бумагомаратели! – он оглянулся на Джадсона, который уже стоял в А-костюме и нацеплял поверх снаряжение Группы-1. – Что задумали, кэп? – спросил Матт участливо. – Надо будет стрелой лететь. – Он подошел поближе. – Вы можете положиться на меня, кэп, вам это известно, – горячо прошептал он. – Знаете, что я думаю? Если устроить небольшой пожарчик на главных складах, ребята из охраны займутся этим и забудут обо всем остальном хотя бы на несколько минут.

Джадсон кивнул, но сказал:

– Не надо, Матт. У тебя из-за этого могут случиться нешуточные проблемы.

Матт прищелкнул языком.

– Ничего. – Он решительно приблизился к консоли трансляционного усилителя и с минуту молча смотрел на большой пульт, о чем-то размышляя. Затем он стал быстро нажимать одну кнопку за другой, составляя какой-то сложный код.

– Пусть побегают. Захотели отнять у нас поле – пусть теперь побегают, – злорадно бормотал он.

Джадсон подошел к окну и стал смотреть вдаль. За корпусом Управления в небо вдруг взвилось оранжевое зарево, дым от которого был настолько плотным, что казалось, волшебник мазнул по небесному своду жирной черной краской. Загудела сирена. Из ангаров стали выбегать обеспокоенные люди.

Джадсон на секунду прикрыл глаза, коротко выдохнул и повел плечами.

– Спасибо, Матт. Пора.

– Возьмите линейный кар, кэп, – предложил Матт. – Он на улице.

Джадсон согласно кивнул.

Он вышел на воздух. Стало заметно прохладнее. Он снова вынужден был вспомнить о своем дурном самочувствии. Внезапно сильно закружилась голова и с минуту он стоял на месте и только жмурил глаза, стараясь не потерять ориентировку и не забыть о том, где он находится и что ему здесь надо. Затем он решительно влез в кар и бесшумно стал пересекать поле из одного конца в другой, где был причал «Карни».

Вскоре он уже увидел старый корабль с тендером. «Карни» была вся ярко освещена. Прохладный ветерок прояснил голову Джадсону, ему стало получше. Вдруг он увидел катившийся встречным курсом автомобиль. Его красноватый прожектор беспокойно рыскал по полю. Джадсон резко свернул влево, в тень ряда наземных заправочных цистерн, и там остановился. Он приблизился к «Карни» со стороны левого борта, на котором виднелись огромные, в фут высотой, буквы и цифры «ZY-60».

Полицейская машина свернула к «Карни». Она резко замедлила ход, и прожектор активнее зашарил по гудронированной поверхности поля. Пока луч света двигался по основанию тендера корабля, Джадсону удалось выиграть еще несколько футов, не показываясь из тени. Вместе с пожаром в Управлении поднялась суматоха. Единственный часовой, приставленный к «Карни», оставил свой пост и пошел на шум далеких голосов узнать, в чем дело. Джадсон не стал терять времени и спланировал к ленте грузового конвейера. Он проводил глазами часового – невысокого человека со значительным выражением лица. Как только тот спустился по пассажирскому трапу и исчез в направлении Управления, Джадсон въехал по конвейеру внутрь корабля и оказался в его кормовой части. Здесь, как обычно, пахло зерном и продовольственным магазином.

Он быстро прошел по коридору до лифта, поднялся в командный отсек и вошел в рубку управления. Оглядев это знакомое, заставленное аппаратурой помещение, он широко улыбнулся и сказал себе:

– Дурак! Нет, все-таки ты чертов дурак! Ничего у тебя не выгорит. Лучше уноси отсюда ноги и веди себя с сенатором, как хороший мальчик. Тебя уволят на пенсию, и ты будешь спокойно дожидаться старости, спокойно смотреть в будущее.

Впрочем, Джадсон тут же забыл об этом замечательном совете, данном самому же себе, и, подойдя к месту пилота, набрал свой персональный код. Перед ним тут же развернулось кресло командира, спроектированное специально по контурам его тела. В нем было необычайно удобно, в чем он еще раз убедился, когда сел. Джадсон просмотрел Реестр, набрав для этого необходимый код, затем решительно потянул на себя большой плоский рычаг и запустил команду на взлет. Кнопка командной связи лихорадочно замигала, и он, наконец, нажал на нее:

– …Борт Зет-Уай шестьдесят! Прием! Вы грубо нарушили Категорию-1! Докладывайте причины! Требую ваше разрешение на полет! Борт Зет-Уай шестьдесят! Прием!

– Забудь об этом, – сказал Джадсон в переговорное устройство. – Я действую на основании лицензии номер один, выданной Конгрессом. У меня свободный статус. Точка.

– Ваш вылет незаконен, шестидесятый! Стоп машины немедленно! Вы арестованы… – голос был заглушен радиопомехами.

Это настолько точно согласовывалось с желаниями Джадсона, что он даже не смог удержаться от радостного смеха.

Через несколько секунд весь мир перестал существовать для него, ибо во всю мощь заработал главный двигатель. Дикий гром заткнул уши пилоту. В следующее мгновение вся махина корабля, отливающая синеватым стальным блеском, устремилась вверх на полной стартовой скорости. Джадсон с силой выдохнул. Слава Богу, что кресло было сделано специально для него! Это помогло ему не потерять сознание в первые секунды. Кресло каждое мгновение неуловимо изменяло форму, подлаживаясь под рефлекторные сокращения мышц пилота, вызванные чудовищными перегрузками. Однако, выдержка вскоре изменила Джадсону, и он, расслабившись, тут же провалился в темное небытие…

3

Впрочем, мрак вскоре стал неполным, ибо в затуманенное сознание пилота вдруг стали прорываться резкие звуки из переговорного устройства:

– …В соответствии с Временным кодексом, параграф девятнадцать, часть вторая! Это последнее предупреждение! Отказ выполнения повлечет…

– …Вылет запрещен! Шестидесятый, немедленно меняйте курс! Повторяю: немедленно меняйте курс и следуйте в координаты девяносто четыре – ноль три – пятнадцать, где вас ожидает конвой!

– Для начала попробуйте меня поймать, сенатор, – ответил окончательно пришедший в себя Джадсон и сам удивился слабости своего голоса. Он глубоко вздохнул, переключил очередной рычаг и внятно произнес: – Я поцелую вас. Потом. Если захотите.

4

По мере того, как престарелый торговый корабль все выше вонзался в небо, атмосферные слои становились все разреженнее и воющий звук разрезаемого воздуха постепенно утихал, как, впрочем, и дребезжащая вибрация корпуса. Радиошумы также стали потихоньку глохнуть. Земля оставалась внизу. Джадсон переключился на другие частоты, и в рубку управления тут же ворвался резкий и требовательный голос представителя Лунного Патруля:

– …Неустановленный борт, отвечайте по четырнадцатому коду! Не сметь, повторяю, не сметь приближаться! Вернуться на орбиту! Немедленно вернуться на орбиту!

Далее был назван целый ряд цифр, который Джадсон пропустил мимо ушей.

– …Ну что, накрыть этого клоуна ракетами или как? – послышался другой торопливый голос. – Это нужно делать сейчас! Через минуту моя акустика его потеряет! Патруль, прием! Патруль-1, оперативная готовность!

Джадсон запустил «дальнобойные» сканеры и увидел на экране своего радара многочисленные разбросанные точки. Это было графическое обозначение боевых единиц Патруля, расположенных на позициях обычного дежурного патрулирования по графику. Разговор между Патрулем-1 и Лунным Командованием заметно оживился. Наконец, приказ открыть огонь был все же отдан. Джадсон инстинктивно напрягся, увидев на своем экране приближающиеся к нему красные точки боевых ракет с мощными боеголовками. Голос Лунного Патруля стал еще резче:

– …Всю ответственность за последствия! Немедленно выйти на орбиту девяносто-один, сорок-два, ноль! Немедленно! Это приказ! Ультимативная директива! Зет-Уай, шестьдесят! Вы обязаны…

Джадсон резким движением вырубил звук и стал наблюдать за экраном. Ракеты стремительно приближались.

– Идиот! Чертов идиот! – зловеще улыбаясь, проговорил Джадсон. – Он, наверно, действует по шаблонным схемам учебника по тактике! Чего он не знает, так это того, что хотя «Карни» и не является боевым кораблем, я оснастил ее сложнейшей системой защиты, которая справится и не с такими кривыми дротиками! Похоже, эти ребята всерьез решили сыграть со мной. Что же, я готов!

С этими словами он потянул на себя рычаг, напоминавший большой нож. На табличке рядом с рычагом было написано: «Активация внешнего защитного экрана». Спустя несколько секунд ровная дуга ракет, налетавших на корабль, сломалась. Боевые порядки смешались. Первые ракеты были уничтожены настолько молниеносно, что казалось, будто они просто испарились в безвоздушном пространстве. Остальные совершили удачный, но, к счастью, вполне предсказуемый «нырок» под защитный экран. Впрочем, внешний экран был многослойный и продолжал успешно вышибать одну ракету за другой в каждом слое. Некоторые боевые единицы исчезли, словно их и не было, другие, уклоняясь от защиты, сталкивались с соседними… Словом, внешний экран преодолели только три ракеты. Джадсон удовлетворенно выдохнул и привел в действие второй экран защиты, состоявший из целой системы связанных между собой сенсоров и особых гранатометов. Все это в совокупности представляло из себя непреодолимый барьер для метеоритов. Ну, а раз речь пошла о ракетах, то и для них. Джадсон напряженно наблюдал по экрану за происходящим. Сначала была уничтожена ракета, несшаяся первой. За ней, практически сразу же, последовала гибель еще одной. Третья и последняя преодолела второй экран защиты и продолжала преследование «Карни». Джадсон снова включил связь и сразу же услышал знакомый важный голос. Говорил комиссар Спрэдли из Пи-Эс-Пи:

– Не знаю, что за дурость у вас на уме, мистер Джадсон, но уверяю вас…

Жирный голос старого бюрократа был перекрыт другим, более самоуверенным голосом:

– …У тебя не остается выбора, Джадсон. Эй, Джад, ты же налогоплательщик и хорошо все понимаешь! Этот твой полет накрутит такую цифру, что даже тебе придется молить комиссию о долгосрочной выплате по частям! Расслабься и тогда я еще попытаюсь спасти твое лицо перед толстяком Спрэдли! – Тон переменился. – Знаешь что, Джад? Почему бы нам не поговорить с тобой спокойно? Наедине: ты и я? Возьми курс на дальнюю станцию, и я лично прилечу туда.

– Я и сам это решил, командир, – расслабленно ответил Джадсон. – Если только мне удастся сломать острие у твоего последнего дротика…

Он дотянулся до панели и включил последний, внутренний экран защиты. На какую-то секунду он увидел на своем радаре ярко-красную вспышку, и картинка тут же исчезла. Корабль так тряхнуло, что Джадсону показалось, будто у него внутри все перемешалось. Уничтожение ракеты произошло чересчур близко от корабля! Может быть, даже слишком близко! Джадсон, тряся головой в попытках избавиться от нестерпимого звона в ушах, включил Реестр. Больше ракет не было. Он стал было подниматься со своего кресла, но вдруг понял, что перестает ощущать свое тело и куда-то проваливается…

5

– …Ты – распоследний старый дурак во всем мире! – кричал командующий Койн ему в лицо.

Джадсон попытался отмахнуться от него, но его рука еле шевельнулась. Он понял, что лежит, и решил сесть. Голова страшно кружилась, перед глазами все плыло. Что, черт возьми, произошло?! Где?..

Джадсон предпринял отчаянное усилие взять себя в руки и собраться с мыслями. Койн, склонившийся над ним, все еще кричал, но уже не так громко:

– …Температура под сорок! Ты что задумал, кэпи? Укокошить себя?! В таком случае ты избрал для этого слишком дорогой способ! Мне пришлось поднять все подразделения защиты Категории-2 только для того, чтобы приблизиться к тебе настолько, чтобы можно было поговорить! Это кое-кому влетит в копеечку! Лунный Патруль уже вцепился в мою задницу! Я получил сообщение с Земли об «угоне судна пятого класса, – что-то вроде летучего госпиталя, – на которое судом наложен арест»! Я не стану упрекать тебя за это, но ведь ты же еле дышишь! Это мне сказал мой личный врач, которому я верю. Говорит: «Обширный анафилактический шок»! Я не понимаю, какого хрена это означает, но ясно, что тут не до шуток! Что с тобой сделали в этой сраной Святой Анне? Кэп!

Джадсон еще раз попытался сесть и охнул. Он открыл глаза, но тут же вынужден был их зажмурить. Свет резал, словно нож. Он едва мог различить перед собой раскрасневшееся лицо Голди.

– Я вернулся, Голди, – пробормотал он и подивился своему голосу. Таким голосом обычно говорит только пьяница, который на девятые сутки запоя тоскливо выпрашивает еще стаканчик.

– Ты здорово помял «Карни», – продолжал на повышенных тонах Койн. – Ничего особенно серьезного – ты ведь на совесть ее построил, кэп. Но что мне делать с тобой? На моей шее сидит Лунный Патруль, Командование и еще местные ребята из службы безопасности. Я уж не говорю о «горячей линии» от самого председателя! А у него в свою очередь «горячая линия» от Зогги и Синьина! Ты устроился, конечно, неплохо! Мимоходом заварил в одиночку межпланетную кашу. Если бы не твой жар, – давно бы уже сидел в местной каталажке! Ты даже представить себе не можешь, сколько мне пришлось выложить, чтобы тебя отдали под мою личную ответственность и опеку! – С минуту длилась тягостная пауза, затем Голди продолжил: – Так что игры окончены, кэп! Пока будь ниже травы и тише воды. Может, вся эта заваруха как-нибудь и рассосется, хотя я в этом очень серьезно сомневаюсь. Сенатор тут организовал целую кампанию. Все средства массовой информации с пеной у рта визжат о «враге народа». Это, разумеется, о тебе. Ты его здорово надул, но теперь держись. Годы, как я погляжу, не сделали тебя умнее. Чем ты теперь лучше себя самого молодого, когда попал на ледниковые рудники после меня и Флетхеда? Ты неважно выглядишь, кэп! Давай, борись, парень! Возьми себя в руки, соберись! Думай башкой!

– Я… в порядке, – уже гораздо более ясным голосом проговорил Джадсон.

– Ты ведь по… Помнишь, что ска… что сказал Куки?.. «Идите с ними, кэп

– это всего лишь… всего лишь больница…» Ха!.. Всего лишь б-больница… Болен, как собака. Вот я и подписал пару каких-то бумажек… Главный знахарь сказал: «Уникальная возможность». Другого шанса не будет… А… Великое благо для человечества… Что-то вроде этого…

– Ничего об этом не знаю, кэп, – вставил Койн. – Я только и слышал, что о несчастном случае. Если это, конечно, на самом деле был несчастный случай. Шесть месяцев в условиях половины «R»… Чудо, что ты выжил. Потом вся эта история с побегом из-под плотной опеки, избиение нескольких полицейских… Во всяком случае, так говорили. И все это было до того, как ты спер обобществленную собственность и, пуская по ветру деньги многих людей, пустился в эту безумную экспедицию! Что ты обо всем этом думаешь, кэп? – в тоне Койна было больше мольбы о разъяснении, чем в его словах.

– Мне крайне необходимо было кое-что… прояснить, срочно… – с трудом выговорил Джадсон. – Голди, ты понимаешь, что это будет означать, если они прикроют «Прайвит Спейс»?!

– Я-то понимаю, кэп! – мрачно воскликнул Койн. – Только не понимаю, какого черта ты употребляешь слово «если»! Постановление об экспроприации было принято единогласно! Совет…

– К дьяволу Совет! – рявкнул Джадсон и тут же поморщился от боли в голове.

– Ну почему ты не мог сидеть тихо, кэп? – едва не ломая руки от отчаяния, воскликнул Койн. – Сейчас был бы уже уважаемым всеми генерал-адмиралом, носил бы звезды, давал бы интервью направо и налево, производил бы одним своим появлением фурор! Был бы сегодня национальным героем! А что вышло на деле? Ты – преследуемый особо опасный преступник! Вот ты кто!

– Не знаю, Голди, – покачав головой, ответил Джадсон. – Я ничего не помню… Кроме отвратительного вида старушенции в белом халате и с картонным кокошником, воткнутым в ее черный парик… Будто коккер-спаниеля ободрали… Я имею в виду парик. Она-следила за мной даже тогда, когда мне нужно было помочиться, можешь себе представить?! Каждый раз, когда меня начинало клонить ко сну, она тыкала меня в руку ужасной иглой! Потом… Потом был полицейский… Отличный парень, Голди! Представляешь – пытался вышвырнуть меня из моего же собственного офиса! Что происходит, Голди?! Разве это не я спроектировал и построил «Карни» после того, как НАСА благополучно накрылась медным тазом? Разве это не я создал «Прайвит Спейс» и установил купола в Дальнем Космосе? Или…

– Все правильно, кэп, я знаю. Не кто иной, как ты, основал первую постоянную жизнеспособную станцию на спутнике Марса, дав тем самым человечеству первую настоящую точку опоры в освоении космического пространства… И все это ты сделал почти один…

– Не забывай и про себя, Голди, – вставил Джадсон. – И про Хейка, и про Красти, и про других… Все это были классные ребята…

– Все это теперь мертвые ребята, – поправил его Койн. – Совет в своей неизреченной мудрости определил, что космическое пространство слишком опасно для человека. Поэтому они начали реализацию программы так называемого «Авто-Спейс», как называют это газеты и газетчики. Так что для неофициального одиночного шоу под названием «Прайвит Спейс» просто не осталось места. Отсюда – экспроприация. Причину ты теперь знаешь. Затем вся эта шумиха вокруг лично твоей персоны… Что такое стряслось, кэп?

– Мне самому пока не все ясно, Голди, – ответил Джадсон озадаченному командующему. – Месяц назад ко мне потихоньку и в секретном порядке стала подбираться «Фаундейшн». К тому времени я уже достиг высочайшего уровня – сотни тысяч часов в Дальнем Космосе. Потом был еще этот мой драматический опыт с долговременным пребыванием под жестким космическим излучением… Словом, они намекнули мне на то, что я смогу им помочь в каких-то новейших исследованиях, связанных с дальнейшим совершенствованием программы «Скачок в космос»…

– Ах, да, знаю! Я порядком наслышан об этом «Скачке», – заметил Койн. – Наши отдаленные предки вынуждены были корчиться на Земле миллионы лет. Им пришлось внести в свою жизнь бесконечное множество радикальных усовершенствований, прежде чем они смогли вплотную приблизиться к изучению нового мира, который открывался перед ними. И теперь человеческий род готов предпринять этот важный шаг – такого же масштаба, как жизнь на Земле. Жизнь в Космосе! Это сулит глубокие перемены! Слушай, кэп: у меня есть свои источники, и вот что я тебе скажу – «Фаундейшн» пока играет честно. В конце концов, кэп, ведь это же ты создал ее!

– Мне показалось, что они занимаются сейчас проблемой старения организма… – неуверенно проговорил Джадсон. – Но…

– Они пока еще на нашей стороне, кэп! – оборвал его Койн. – В конце концов, есть до черта людей, которые не купились на этот «АвтоСпейс» Совета! У некоторых из них есть большие деньги, но у большинства, конечно, дырка в кармане. Но именно этот нищий костяк и поддержит великую идею, которая сейчас имеет все шансы родиться и воплотиться. Тогда они плюнут на бюрократов и их вшивые программы! – Койн переменил позу в своем кресле и зажег ароматические палочки. – Скажи: в чем состоит основное препятствие,

– на теоретическом уровне, конечно, – тому, чтобы заселить галактику?

– Слишком большие расстояния, – тут же ответил Джадсон. – Даже если мы сумеем приблизиться на своих лоханках к скорости света, путешествия в один конец будут длиться тысячи и миллионы земных лет…

– Правильно, – нетерпеливо вмешался Койн. – И какой на это существует достойный ответ? – Он сделал эффектную паузу и проговорил взволнованно: – Долголетие, кэп! Долголетие, черт меня возьми! Человек, который живет меньше сотни лет, не способен одолеть галактические трассы. Значит – что? Необходимо сделать так, чтобы человек жил дольше. Я слышал, что сейчас уже вполне реально поднять планку жизненного цикла человека до тысячи лет! – Он выжидающе смотрел на Джадсона. – Вот для чего ты им нужен был, кэп! Они уже готовы к первым практическим опытам! А ты, паршивый негодник, – как будто ты еще мало послужил человечеству, – как никто подходил им для этого дела. Ты мог сделать еще один огромный вклад в развитие человеческой породы, так ее и так! Но ты их надул и сбежал. Я не виню тебя, кэп, – более мягким тоном заверил Койн. – Ты знал, что на самом деле затевается…

– Чертов Совет, – пробормотал Джадсон. – Я совершенно четко знал, что болен. Я решил… Я решил, что они задумали убить меня под видом оказания помощи! Я слышал их разговоры, понимал, что у меня остается не так уж много времени, – может быть, считанные часы, – поэтому и сбежал. Вся эта их система безопасности оказалась ни к черту не годной. Я просто взял и сбежал. Ты уверен в том, что «Фаундейшн» не была тихо-мирно перехвачена какой-нибудь бандой? Дело в том, что она уже долгое время игнорирует все мои начинания. Я истоптал множество порогов, бил кулаком по столам в Комитетах и Советах, горячо высказывал идеи контроля над продолжительностью человеческой жизни. Все впустую! Как будто человечество явилось из первобытной слизи по желанию какого-нибудь мелкого чинуши-пустозвона! – Джадсон снова поморщился и немного передохнул. – Теперь мне не нужен мир, Голди, – сказал он слабо. – Только оставьте вы меня в покое.

– Некоторые из числа чинуш не такие уж и мелкие, – возразил Койн. – Возьмем сенатора. Он держит в руках Совет. И это ты знаешь не хуже меня. Он поставил на кон свое имя и состояние ради единственной цели – получить самодержавную власть, какая не снилась даже Адольфу. Не пойму, пьян ты что ли был, когда решил подколоть его?

– Я не хотел, – возразил Джадсон. – Просто я собирался спокойно делать свое дело и устроить так, чтобы в него не вмешались посторонние.

– Но так уж получилось, что твое дело вылилось в самое значительное и мощное частное предприятие, которое когда-либо видело свет, кэп! Ты контролировал, – вернее, мог контролировать, – всю планетную экономику! Даже сенатор сидел бы в глубокой жопе! А теперь попробуй представить себе непреклонного человека со всепробивающими кулаками, которого вдруг охватила жажда мести. И ты закончил мордой в луже. Чего другого ты ожидал?

– Я ничего не ожидал, Голди, – терпеливо проговорил Джадсон. – Я обезумел, наверное. Чувствовал себя ужасно. Я просто знал, что мне нужно выбираться из той ловушки.

– Тебе повезло, – сказал Койн. – Распоряжение о твоем задержании пришло в полицию Метрополии с опозданием в пять минут. А тот фараон, о котором ты упоминал, Норм, кажется?.. Так вот про таких говорят: «Несостоявшийся герой». Его непосредственный начальник уволен и предан суду.

– Ну, правильно, – уныло проговорил Джадсон. – Как же без козла отпущения? По-моему, ребята ни в чем не виноваты. Просто делали свою работу.

Койн коснулся его плеча.

– Хорошо, кэп. Я посмотрю, что можно будет для них сделать. Но вот как мне быть с тобой? Ты знаешь, что я обязан сдать тебя Лунному Патрулю, как только твой доктор отпустит тебя.

– Зачем ждать такого дурака? – спросил Джадсон. – Пока он еще заявится! Всюду опаздывает из-за своего паршивого увлечения гольфом. По крайней мере, сам в этом признается.

– На твоем месте я бы так не улыбался, кэп, – сказал Койн. – В отношении твоей персоны ребята зашли, по-моему, слишком далеко. Через агента безопасности Лунного Патруля мне передали наистрожайший приказ накачать тебя наркотиками и доставить к ним в «строгой изоляции». То есть в наручниках и в клетке. А для того, чтобы я чего-нибудь не напутал, нас должен сопровождать специально присланный лунный фараон.

– Интересно же они с тобой обращаются. Как со слугой. А ведь ты командующий, и наград у тебя побольше, чем у самого генерала Маргрейва, – пробормотал Джадсон со слабой улыбкой.

– Да, – согласился Койн. – Я и так уже долго сижу в последнем классе. А если они думают, что мне это нравится и что я буду там сидеть и впредь, то они сильно ошибаются! Я уже отослал лунного полицейского обратно. Без оружия и удостоверения личности. На барже с рудой.

– Взыграло самолюбие, Голди, а? – почти засмеялся Джадсон. – Это мне на руку. Теперь они переключат часть своего внимания на твою персону.

– Вот именно, кэп, – сказал Голди и продолжал: – Фараон уехал слишком поспешно. Хотя формально он успел подчинить себе всю местную охранку, о госпитале он не позаботился и не огородил его. После того, как я уйду, ты встанешь и выйдешь отсюда. У крыльца припаркована служебная машина. На ней ты доберешься до купола… до бывшего купола «Прайвит Спейс», где стоит грузовой транспорт «Рокфеллер-3». По распоряжению Совета он переоборудован и приспособлен для полетов в дальний космос.

С этими словами командующий повернулся и вышел из комнаты.

С минуту Джадсон лежал неподвижно, прислушиваясь к затихающим шагам подтянутого, безупречно одетого Койна. Когда где-то вдали за командующим захлопнулась какая-то дверь, Джадсон попробовал шевельнуть рукой. Она подалась довольно легко. Он двинул ногами. И это сработало. Тогда он сел и огляделся вокруг. Это была комната со спартанской обстановкой: койка, стул, стол и голые стены. Его костюм и ботинки были брошены на стол.

Джадсон сделал несколько неуверенных шагов возле кровати и с удовлетворением отметил, что небольшая сила тяжести на Луне здорово помогает ему. Голова кружилась, но в общем и целом он чувствовал себя гораздо лучше. Да, силы возвращались, он уже ощущал их прилив, пусть и слабый. Туман в голове исчез, от дремоты не осталось и следа. Он точно знал, где он находится и что ему делать.