Текст книги "Дракон"

Глава 57

Охранники-роботы сообщили службе безопасности о странном происшествии в саду прежде, чем Питт успел поднять свой самолет с поворотными турбинами над живой изгородью. Поначалу сообщение роботов было сочтено результатом неверного визуального восприятия, но когда немедленный поиск Сумы оказался безуспешным, в помещениях службы безопасности поднялась безумная паника.

Из-за своего непомерного самомнения и параноидального пристрастия к секретности Хидеки Сума не проинструктировал своих старших управляющих, как им действовать в экстренных случаях в его отсутствие. Запаниковав, руководители службы безопасности попытались связаться с Каматори, но быстро обнаружили, что на их телефонные звонки и обращения по громко-говорящей связи никто не отвечает, а вызовы его персональных роботов-охранников также остались безответны.

Специальная оперативная группа, усиленная четырьмя вооруженными роботами, бросилась к апартаментам Каматори. Старший офицер громко постучал, но, не получив ответа, отступил в сторону, приказав одному из роботов взломать дверь, оказавшуюся запертой. Толстая непрозрачная стеклянная преграда была быстро разбита вдребезги.

Офицер осторожно прошел через пустую переднюю комнату, просматриваемую видеокамерой, и медленно вошел в комнату с трофеями. У него отвисла челюсть от невероятного зрелища. Моро Каматори висел на стене в вертикальном положении, его плечи поникли, глаза были широко открыты, а изо рта бежала струйка крови. Лицо Каматори было перекошено от боли и ярости. Офицер оцепеневшими глазами смотрел на рукоять сабли, торчавшую из паха Каматори; клинок проходил насквозь через его тело, приколов его к стене.

Изумленный офицер не мог поверить, что Каматори мертв. Он осторожно потряс его и попытался заговорить с ним. Через минуту до него наконец дошло, что опоздавший родиться самурайский воин уже больше никогда ничего не скажет. И только тут офицер впервые заметил, что пленники убежали и роботы-телохранители Каматори застыли в неподвижности там, где стояли.

Паника еще больше усилилась известиями об убийстве Каматори и почти одновременным взрывом на пятом ярусе. Ракеты класса «земля-воздух», размещенные по периметру острова, поднялись из своих бункеров, были нацелены и готовы к запуску, но команда на пуск не была отдана из-за неуверенности, не находится ли Сума на борту самолета.

Но вскоре действия людей Сумы стали управляемыми и целенаправленными. Видеозаписи роботов-охранников были заново просмотрены, и они ясно показали, что Суму силой затащили на борт его самолета.

Стареющий главарь «Золотых драконов», Корори Ёсису, и его финансовая опора, Ичиро Цубои, находились в токийской конторе Цубои, когда до них дозвонился директор службы безопасности Сумы. Они немедленно приняли на себя руководство всеми действиями людей Сумы.

Через восемь минут после взрыва Цубои, воспользовавшись своим значительным влиянием в военных кругах, сумел организовать вылет двух реактивных истребителей в погоню за ускользающим самолетом с поворотными турбинами. Он приказал перехватить самолет и попытаться посадить – его обратно на остров Сосеки. Если это окажется невозможным, они должны будут уничтожить самолет со всеми, кто находится на его борту. Цубои и Ёсису согласились, что, несмотря на их многолетнюю дружбу с Сумой, для Проекта «Кайтен» и их новой экономической империи будет лучше, если Сума умрет, чем если станет орудием шантажа со стороны иностранной державы или, что еще хуже, окажется выставленным на показ публике в качестве обвиняемого перед американской судебной системой. И, кроме того, была устрашающая уверенность в том, что Суму заставят выдать детали японской секретной технологии и план экономического и политического господства американским специалистам по допросам из разведывательных служб.

Питт взял курс по компасу на то место, где корабль находился в тот момент, когда он покинул его, отправившись на остров Сосеки. Он выжимал из двигателей все, что мог, опасно превышая их расчетные нагрузки, пока Лорен отчаянно пыталась связаться с «Беннетом».

– Кажется, я не могу пробиться к ним.

– Ты на правильной частоте?

– Шестнадцатый диапазон высоких частот?

– Неверная частотная полоса. Переключи на УКВ и используй мое имя в качестве наших позывных.

Лорен установила переключатель на УКВ и снова набрала частоту. Затем она заговорила в микрофон, прикрепленный к наушникам у нее на голове.

– Питт вызывает американский корабль «Беннет», – сказала она. – Вы меня слышите? Вы меня слышите? Пожалуйста, ответьте.

– Говорит «Беннетт». – Ответ прозвучал так громко и ясно, что барабанные перепонки Лорен под наушниками чуть не лопнули. – Это действительно вы, мистер Питт? У вас такой голос, как будто со времени нашей последней встречи вы сменили пол.

Самолет, который вел Питт, был засечен сверхчувствительными системами обнаружения «Беннетта» в ту же секунду, как он поднялся с земли. Как только стало ясно, что он взял курс на восток над морем, его отслеживала тактическая система электронной войны и разведки. Предупрежденный об этом инциденте в течение нескольких минут, капитан Харпер расхаживал по штабной каюте, каждые несколько секунд останавливаясь и заглядывая через плечи операторов, смотрящих на экраны радаров и мониторы компьютеров, анализирующих и усиливающих сигналы от приближающейся цели, стараясь распознать ее природу.

– Вы можете различить…?

– Либо самолет с поворотными роторами, либо с поворотными турбинами, – опередил оператор вопрос капитана. – Он поднялся вертикально, как вертолет, но приближается к нам слишком быстро для винтокрылой машины.

– Курс?

– Один-два-ноль. Похоже, что он направляется к тому месту, откуда мы запустили двух «Ибисов».

Харпер бросился к телефону и снял трубку.

– Радиорубку.

– Радиорубка слушает, сэр, – мгновенно послышался ответ.

– Есть какие-нибудь радиосигналы?

– Никаких, сэр. В эфире тихо.

– Позвоните мне в ту же секунду, как что-нибудь услышите. – Харпер положил трубку. – Курс меняется?

– Цель по-прежнему следует курсом один-два-ноль, слегка к югу от восточного направления, капитан.

Это должен быть Питт, хотя это и не может быть он. Но кто еще летел бы именно к этой точке? Совпадение? – гадал Харпер. Будучи не из тех людей, кто любит сидеть, ничего не предпринимая, он пробурчал приказ своему помощнику, стоящему рядом.

– Поверните на курс в сторону позиции, из которой мы запустили «Ибисов». Полный ход, пока я не прикажу вам что-нибудь другое.

Помощник знал, что Харпер предпочитает эффективность соблюдению протокола, поэтому он молча повернулся и быстро передал приказы на мостик.

– Вас вызывает радиорубка, капитан, – объявил один из матросов.

Харпер схватил трубку.

– Говорит капитан.

– Я принял сигнал от женщины, утверждающей, что она член Конгресса Лорен Смит. Она также утверждает, что мистер Питт ведет самолет, угнанный с острова Сосеки, на борту которого находится восемь пассажиров, включая сенатора Майкла Диаса и господина Хидеки Суму.

Поскольку Харпер находился слишком далеко в низу цепочки, по которой осуществлялось руководство операцией, чтобы его проинформировали о похищении Лорен и Диаса, его нельзя было винить в том, что он не сразу поверил этому сообщению.

– Они угнали самолет и похитили Суму? И откуда, черт возьми, Питт откопал парочку политиков на острове Сосеки? – Он помолчал, чтобы удивленно покачать головой, а затем отдал приказ по телефону. – Скажите тем, кто у вас на связи, кто бы это ни был, что я требую более конкретной информации.

Радист ответил через полминуты.

– Женщина клянется, что она член Конгресса Лорен Смит от штата Колорадо, и если вы не обеспечите им наведение на посадку и защиту от погони, если такая необходимость появится, то она собирается связаться с Роем Монро и потребовать, чтобы вас назначили командовать буксиром в Арктике. Я не тот человек, чтобы давать советы капитану, сэр, но если она дружит с секретарем флота, то она, должно быть, именно та, кем она представляется.

– Хорошо, теперь я согласен поверить ее словам. – Харпер нехотя подчинился. – Дайте им указания повернуть на двадцать градусов к югу и продолжать лететь этим курсом, пока мы не встретимся…

– Вижу два самолета, поднявшиеся с базы ВВС Сензю, – прервал их разговор оператор радара тактической системы наблюдения. – Конфигурация и скорость указывают на перехватчики «Мицубиси Равен» японских сил самообороны. Они ложатся на тот же курс, что и самолет с поворотными турбинами, и включают радарные установки.

– Черт побери! – выпалил Харпер. – Теперь нам придется иметь дело с японскими военными. – Он снова повернулся к своему дежурному офицеру.

– Известите тихоокеанское командование о нашей ситуации. Сообщите им, что я перехожу на боевое положение. Я намерен открыть огонь по преследователям, если они проявят какие-либо признаки враждебных действий. Я принимаю ответственность за защиту пассажиров на борту самолета с поворотными турбинами, исходя из убеждения, что они американские граждане.

Его дежурный помощник колебался,

– Вы не слишком рискуете, сэр?

– Пожалуй, не слишком. – Харпер лукаво улыбался. – Неужели вы всерьез полагаете, что меня отдадут под трибунал за то, что я собью вражеский самолет, чтобы спасти жизни двух членов Конгресса?

Аргументы Харпера были неотразимы. Помощник улыбнулся в ответ.

– Нет, сэр, полагаю, что вряд ли.

Питт поднял самолет на четыре тысячи метров и продолжал вести его на этой высоте. Время прижиматься к воде прошло. Он вышел за пределы радиуса действия ракетных систем острова и теперь шел прямо на «Ральф Р.Беннетт». Он расслабился и надел наушники с микрофоном, висевшие на подлокотнике его кресла.

– Осталось восемьдесят километров, – тихо сказал он. – Корабль вот-вот появится на горизонте прямо по курсу.

Джиордино сменил Лорен в кресле второго пилота и с удивлением смотрел на показания топливомера.

– Наземная команда Сумы пожадничала с топливом. Через десять минут мы будем лететь на парах.

– Им нужно было только частично заправить баки для короткого перелета с острова Сосеки и обратного пути из Эдо-Сити, – сказал Питт. – Я здорово гнал самолет и тратил топливо очень щедро.

– Теперь тебе лучше не спешить и расходовать его экономно.

В их наушниках раздался щелчок и послышался громкий голос:

– Говорит капитан Харпер.

– Рад слышать вас, капитан. – Это Дирк Питт. Продолжайте.

– Терпеть не могу сообщать дурные новости, но за вами увязались два японских комара.

– Этого только не хватало, – пробормотал Питт. – Как скоро они перехватят нас?

– Наши компьютеры сообщают, что они окажутся у вас на хвосте за пятнадцать-двадцать километров до нашей встречи.

– Нам крышка, если они атакуют, – сказал Джиордино, постукивая пальцами по стеклу топливо-мера.

– Ваши дела не так уж плохи, как вы думаете, – медленно проговорил Харпер. – Наши электронные средства подавления уже глушат их радарные системы наведения ракет. Им придется зайти почти прямо над вами, чтобы запустить ракеты визуально.

– Вы можете чем-нибудь пальнуть в них, чтобы сбить их прицел?

– Наше единственное оружие – тридцатимиллиметровый «Морской вулкан».

– Немногим лучше, чем детская пукалка, – жалобно сказал Джиордино.

– Должен вам сообщить, что эта пукалка, как вы ее называете, может производить сорок две сотни выстрелов в минуту и плеваться на восемь километров, – ответил Харпер.

– На добрых пять километров меньше, чем нужно, и слишком поздно, – сказал Питт. – Есть еще какие-нибудь идеи?

– Подождите. – Прошло целых две минуты, прежде чем Харпер снова заговорил. – Вы можете сесть под прикрытием нашего заградительного огня, если переведете самолет в пикирование и выведете его из пике на нашу палубу. Увеличенная скорость во время снижения позволит вам выиграть дополнительные четыре минуты до перехвата.

– Я не вижу никакого выигрыша, – сказал Джиордино. – Наши преследователи тоже спикируют.

– Не подходит, – ответил Питт Харперу. – Мы будем как беспомощная утка, скользя над волнами. Лучше оставаться на высоте, где у меня еще остается пространство для маневра.

– Они весьма сообразительные парни, – ответил Харпер. – Они планируют загодя. Мы отследили, что они сближаются на высоте двенадцати сотен метров, на двадцать восемь сотен метров ниже вас. Мне кажется, они собираются срезать вас при снижении во время захода на посадку.

– Продолжайте.

– Если вы воспользуетесь тактикой, разработанной нашими компьютерами, вы увеличите ваши шансы сесть под прикрытием нашего заградительного огня. Кроме того, и это жизненно важно, как только они окажутся в радиусе досягаемости нашего «Вулкана», у нас будет свободное поле огня над вами.

– Вы меня убедили, – сказал Питт. – Мы начнем снижение через сорок секунд. – Он повернулся к Лорен, сидевшей в кресле за дверью кабины.

– Посмотри, чтобы все были хорошо пристегнуты. Нам придется немного заняться рок-н-роллом.

Лорен быстро обошла салон, проверив, как привязаны Сума и Тоси, предупредив остальных. Всякие отзвуки веселья, охватившего было спасшихся членов группы МОГ, быстро угасли, и в салоне воцарилось мрачное настроение. Только японский промышленник неожиданно приобрел счастливый вид. Сума улыбался, как статуя Будды.

В кабине Питт быстро проделал серию упражнений для растяжки мышц и разработки суставов. Он сделал несколько глубоких вдохов и затем помассировал ладони и пальцы, как будто он был концертирующим пианистом, собирающимся сразиться со Второй венгерской рапсодией Листа.

– Восемнадцать километров и быстро приближаются, – услышал он голос Харпера.

Питт сжал руками штурвал и кивнул Джиордино.

– Ал, считывай мне показания измерителей высоты и скорости воздуха.

– С удовольствием, – сказал Джиордино без малейших признаков беспокойства. Он всецело полагался на Питта.

Питт нажал кнопку передатчика своего радио.

– Выполняю пикирование, – сказал он тоном патологоанатома, объявляющего о начале вскрытия трупа. Затем он крепко сжал руками штурвал и передвинул его вперед, гадая, что он скажет, когда встретит дьявола. Самолет опустил нос вниз, и его двигатели завизжали, когда он устремился к огромному синему морю, заполнявшему теперь все ветровое стекло кабины.

Глава 58

Цубои положил в сторону телефонную трубку и страдальчески взглянул через стол на Корори Ёсису.

– Наш истребитель передал, что самолет Хидеки совершил маневр, чтобы уйти от погони. У них нет времени заставить его вернуться на остров Сосеки до его встречи с американским военным кораблем. Командующий полетом запрашивает наше подтверждение приказа сбить самолет.

Ёсису отвечал, сначала немного подумав. Мысленно он уже смирился со смертью Сумы. Он затянулся сигаретой и кивнул.

– Если нет другого выхода, Хидеки должен умереть, чтобы спасти то, что мы все с таким трудом строили многие годы.

Цубои заглянул в глаза старого дракона и не увидел в них ничего, кроме суровой решимости. Тогда он заговорил в трубку:

– Приказ на уничтожение подтвержден.

Когда Цубои положил трубку, Ёсису пожал плечами.

– Хидеки лишь один из длинной череды тех, кто пожертвовал своей жизнью ради нашей новой империи.

– Это так, но американское правительство не будет счастливо потерять двух своих законодателей в том же инциденте.

– На президента окажут давление наши лоббисты и друзья в том же правительстве, чтобы он сказал мало и не сделал ничего, – сказал Ёсису с трезвой уверенностью. – Возмущение будет сосредоточено на Хидеки. Мы останемся в тени, не задетые штормом.

– И очень осторожно возьмем на себя управление его корпорациями.

Ёсису медленно кивнул.

– Это закон нашего братства.

Цубои посмотрел на старика с еще большим, чем ранее, уважением. Он понял, как Ёсису удалось выжить, когда несчетное число других авторитетов уголовного мира и «золотых драконов» сгинули за эти годы. Он знал, что Ёсису умел мастерски манипулировать другими людьми, и, кто бы не становился у него на пути, как бы ни были сильны его враги, он ни разу не потерпел поражения. Он был, как теперь, наконец, понял Цубои, самым могущественным человеком в мире, не занимавшим никакой официальной должности.

– Мировые средства массовой информации подобны жадному дракону, накидывающемуся на любой скандал, – продолжал Ёсису. – Но ему быстро надоедает его вкус, и он переходит к другому скандалу. Американцы быстро забывают. Смерть двух из их бесчисленных политиков быстро сотрется из их памяти.

– Хидеки вел себя, как дурак! – резко выпалил Цубои. – Он начал думать, что он Бог. И, как большинство людей, когда они становятся слишком могущественными и самовлюбленными, он допустил тяжкие ошибки. Похищение американских законодателей на их собственной земле было просто идиотским поступком.

Ёсису не стал отвечать немедленно, но посмотрел через стол на Цубои. Затем быстро произнес:

– Ты мне как внук, Ичиро, а Хидеки был как сын, которого у меня никогда не было. Вина лежит на мне. Если бы я крепче держал его в руках, это несчастье не случилось бы.

– Ничего не изменилось, – пожал плечами Цубои. – Попытка американских шпионов сорвать Проект «Кайтен» была предотвращена. Мы столь же могущественны, как и прежде.

– И все же нам будет очень не хватать Хидеки. Мы обязаны ему многим.

– Я бы ожидал не меньшего, если бы мы поменялись с ним местами.

Я уверен, что ты без колебаний бросился бы на меч, если бы это было необходимо, – сказал Ёсису со снисходительной улыбкой.

Цубои был слишком самоуверенным, чтобы даже принимать во внимание возможность неудачи. Он принадлежал к новому поколению и никогда не имел ни малейшего намерения отойти в сторону, воткнув нож себе в живот.

– Наша финансовая и промышленная империя будет расширяться и далее, без Хидеки, – сказал он без сожаления. – Мы должны укрепить свои сердца и двигаться вперед.

Ёсису заметил честолюбивое выражение в глазах Цубои. Молодому финансовому кудеснику не терпелось вступить в права наследника всего оставленного Сумой.

– Я поручаю тебе, Ичиро, организовать подходящую церемонию в честь нашего друга, когда мы будем чествовать его дух у Ясукуни, – сказал Ёсису, упомянув Суму так, будто он уже несколько дней был мертв.

Цубои отмахнулся от этих слов взмахом руки. Он вскочил на ноги и наклонился над столом.

– Теперь, Корори, когда Проект «Кайтен» полностью готов к действию, мы должны улучить момент, чтобы подорвать экономическую независимость Европы и Америки.

Ёсису кивнул головой, и седые волосы упали ему на лоб.

– Я согласен, что смерть Хидеки не должна привести к отсрочке наших планов. Ты должен немедленно вернуться в Вашингтон и продиктовать наши требования президенту относительно расширения наших финансовых предприятий в Америке.

– А если он отвергнет наши требования?

– Я многие годы изучал этого человека. Он реалист. Он поймет, что мы бросаем канат его умирающей стране. Он знает о нашем Проекте «Кайтен» и что он способен сотворить. Отбрось опасения, Президент Соединенных Штатов пойдет на сделку, как и Конгресс. Какой у них остался выбор?

– Двадцать две сотни, – бубнил Джиордино, произнося вслух высоту в метрах и скорость набегающего воздушного потока в узлах. – Скорость пять-двадцать.

Океан быстро приближался, белые буруны стали больше. Они проносились через клочья облаков. Скорость почти не ощущалась, только слышался рев турбин, которые Питт держал включенными на полную мощность. Определить на глаз высоту над водой было почти невозможно. Питт поручил это дело Джиордино, который в свою очередь доверился приборам, которые должны были предупредить его, когда пора выходить из пике.

– Где они? – спросил Питт в микрофон.

– Это Рей Симпсон, Дирк, – донесся голос офицера, который инструктировал их насчет «Ибисов». – Я буду направлять тебя на посадку.

– Где они? – повторил Питт.

– В тридцати километрах и быстро приближаются.

– Меня это не удивляет, – сказал Питт. – Они могут делать более чем на тысячу узлов больше, чем этот автобус.

– Пятнадцать сотен, – зачитывал Джиордино. – Скорость пять-двадцать.

– Жаль, что я не удосужился пролистать руководство для пилота, – пробормотал Питт себе под нос.

– Двенадцать сотен метров. Скорость шесть-пятьдесят. Похоже, неплохо получается.

– Откуда ты знаешь?

– Я подумал, что уместно сказать так, – пожал плечами Джиордино.

В ту же секунду сигнал тревоги раздался в кабине. Они загнали самолет за пределы его безопасной расчетной скорости в неизведанные режимы полета.

– Одна тысяча метров. Скорость семь-сорок. Крылышки, не подведите нас теперь.

Цель оказалась в пределах визуального диапазона, и пилот ведущего японского истребителя поместил красную точку, появившуюся на экране телевизионного монитора его системы наведения ракет, на пикирующий самолет с поворотными турбинами. Оптический компьютер выдал серию управляющих запуском команд и пустил ракету.

– Ракета «воздух-воздух» в полете, – предупредил их Симпсон зловещим голосом.

– Предупреди, когда она будет в километре от меня, – быстро приказал Питт.

– Шестьсот метров, – напомнил Джиордино Питту. – Скорость восемьсот. Теперь пора.

Питт не стал тратить дыхание на ответ, а потянул штурвал на себя. Самолет среагировал, словно это был планер, схваченный гигантской рукой. Постепенно, идеально ровной дугой, он перешел к горизонтальному полету на опасно низкой высоте, меньше чем в семидесяти метрах над водой.

– Ракета приближается, расстояние три километра, – сказал Симпсон, его голос был невыразительным и отчужденным.

– Ал, приготовься повернуть турбины на максимальный угол, – неуверенно сказал Питт.

Почти в ту же секунду, казалось, Симпсон выкрикнул:

– Один километр.

– Давай!

Джиордино молниеносным движением перебросил рычаги установки наклона двигателей из горизонтального положения в вертикальное.

Самолет, казалось, подпрыгнул, из горизонтального полета отклонившись почти на девяносто градусов вверх. Его тряхнуло, и всех бросило вперед неожиданным изменением импульса и направленной вверх тягой двигателей, все еще включенных на максимальную мощность.

Ракета скользнула ниже, разминувшись с брюхом самолета меньше чем на два метра. И затем она исчезла, промелькнув прочь и в конце концов упав в море.

– Прекрасная работа, – похвалил Питта Симпсон. – Вы подходите к зоне досягаемости нашего «Вулкана». Старайтесь оставаться на малой высоте, чтобы у нас было свободное поле огня над вами.

– Нам потребуется некоторое время, чтобы перевести снова этот автобус в горизонтальный полет к вашей палубе, – сказал Питт Симпсону, и разочарование проявилось в углубившихся морщинах на его лице. – Я потерял скорость.

Джиордино вернул турбины в горизонтальное положение, пока Питт удерживал самолет, стараясь перевести его в горизонтальный полет с минимальной потерей высоты. Он выровнялся и направился прямо к маячившему впереди кораблю в каких-то двадцати метрах над водой. Питту он казался неподвижным бумажным корабликом на пластмассовом море, выглядывающим из-за гребней волн.

– Истребители приближаются, но нет никаких признаков запуска ракет, – раздался тревожный голос Симпсона. – Они медлят до последней секунды, чтобы успеть среагировать на твой следующий маневр. Ты бы лучше садился на палубу, и побыстрее.

– Я иду сейчас на уровне гребней волн, – ответил Питт.

– И они тоже. Один над другим, так что ты не можешь снова прыгать, как летающее блюдце.

– Должно быть, они читают наши мысли, – спокойно заметил Джиордино.

– Поскольку у вас нет скрамблера для шифрования голоса, они слушают каждое ваше слово, – предупредил их Симпсон.

– Мог бы и раньше нам об этом сказать.

Питт смотрел через ветровое стекло на «Ральф Р. Беннетт». У него было такое чувство, что стоит ему протянуть руку, и он коснется огромной антенной решетки.

– Следующее действие спектакля за вами, «Беннетт». Мы исчерпали наш набор сюрпризов.

– Ворота в крепость открыты, – неожиданно раздался голос Харпера. – Поверните на пять градусов к корме и не забудьте нырнуть, когда появится почта.

– Ракета пущена, – сказал Симпсон.

– Слышу, – ответил Питт, – но мне некуда деваться.

Питт и Джиордино инстинктивно сгруппировались в ожидании удара и взрыва. Они были так же беспомощны, как возвращающиеся в голубятню голуби, на которых напал коршун. Внезапно их спасители выплеснули шквал огня, пронесшийся прямо перед носом их самолета и прогремевший у них над головами и далее к хвосту.

«Морской вулкан» «Беннетта» проснулся. Семь стволов современной пушки Гатлинга вращались вокруг общей оси и делали 4200 выстрелов в минуту, выбрасывая такой плотный поток огня, что траекторию снарядов можно было увидеть невооруженным глазом. Струя рассекала небо, пока не встретила подлетающую ракету, взорвавшуюся грибообразным облачком пламени меньше чем в двухстах метрах за хвостом ускользающего самолета с поворотными двигателями.

Затем она направилась к ведущему истребителю, поймала его и срезала напрочь одно крыло, как зубы ломтик жареного картофеля. Истребитель «Ворон» концерна «Мицубиси» несколько раз перевернулся в воздухе и рухнул в воду со страшным всплеском. Второй истребитель ушел в крутой вираж, едва увернувшись от потока снарядов, безжалостно приближавшихся к выхлопной струе его двигателей, и поспешил лечь на обратный курс в направлении Японии. Лишь тогда «Морской вулкан» замолчал, и его последний снаряд описал дугу в синеве и упал в море, превратив гребни волн в белую пену.

– Сажайте вашу машину, мистер Питт. – Огромное облегчение ясно слышалось в голосе Харпера. – Ветер с правого борта, скорость семь узлов.

– Спасибо, капитан, – сказал Питт. – И спасибо вашей команде. Это была отличная стрельба.

– Все дело в том, чтобы знать, как нужно любить вашу электронику.

– Начинаю окончательное приближение.

– Жаль, что у нас нет духового оркестра и подходящей к такому случаю комиссии для встречи высоких гостей.

– Звезды и полосы, развевающиеся на ветру, вполне сгодятся.

Через четыре минуты Питт посадил самолет с поворотными двигателями на вертолетной площадке «Беннетта». Лишь после этого он глубоко вздохнул, утонул в своем кресле и расслабился, пока Джиордино заглушал двигатели.

Впервые за несколько недель он чувствовал себя в безопасном и надежном месте. В его ближайшем будущем больше не маячили опасности и неожиданности. Его роль в операциях группы МОГ была завершена. Он думал только о том, как вернуться домой, а затем, может быть, отправиться понырять в теплых водах Пуэрто-Рико или Гаити, если удастся, то вместе с Лорен.

Питт рассмеялся бы от абсолютной невозможности в это поверить, если бы сейчас кто-нибудь вошел в кабину и предсказал, что не пройдет и нескольких недель, как адмирал Сэндекер будет произносить эвлогию на его поминальной службе.