Текст книги "Историческая память и диалог культур. Том 2"

Е.С. Кравцова
К ВОПРОСУ О СОХРАНЕНИИ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАМЯТИ О ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПО КРЕСТЬЯНСКИМ ДЕЛАМ ПРИСУТСТВИЙ

При назначении, распределении налогов, для решения каких – либо вопросов, связанных с их сбором существовала система Присутствий – особые органы местного самоуправления, избираемые только из представителей государственных органов власти и налогоплательщиков того или иного сбора.

Присутствия имели очень важное значение в жизни плательщиков налогов и в губернии, и в уездах, т.к. избранным членам было хорошо знакомо экономическое положение на местах, какие трудности возникали у населения. Даже не редко эти органы выявляли укрывателей своих доходов от налогов, тех, кто припрятал свою прибыль и вел двойную бухгалтерию.

Присутствия существовали почти по всем вида прямых налогов. Так, распределением государственного промыслового налога, включая дополнительный, занимались специально созданные в 1885 г. присутствия. Так же происходило создание аналогичных присутствий и с введением квартирного (1893 г.), военного (1915 г.) и подоходного (1916 г.) налогов. Всеми местными и государственными налогами, которые взимались с крестьянского населения губернии, занимались по крестьянским делам Присутствия.

Система Присутствий включала в себя губернское и уездные (по количеству таковых), в отличие от податных участков, которые состояли из двух уездов. В губернских присутствиях председателем выступал управляющий Казенной палатой, кроме него в состав входили представители от уездных присутствий, от земства, от городских управ, торговые депутаты и т. д. В уездных Присутствиях председательствовали либо представители земства, либо податные инспектора. Социальный состав был различен, но все выбираемые члены и кандидаты к ним должны были быть налогоплательщиками этого сбора, в случае не соответствия таковых назначались перевыборы.

По крестьянским делам Присутствия были образованы сразу же после отмены крепостного права и основными их целями являлись распределение прямых государственных налогов между уездами и по сельским обществам.

Так, (в «Записке о состоянии податного дела в России 1887-1894 гг.», составленной Комитетом министров, прямо отмечается, что разверсткой между селениями «ведает губернское по крестьянским делам присутствие, с тем, чтобы выкупные платежи по каждому отдельному селению не превышали существующих окладов оброчной подати на 2/3»236236
  РГИА. Ф. 1263. Оп.4. Д.23. Л. 5 об.


[Закрыть]), контроль за назначением и распределением земских и мирских сборов, наблюдение за уплатой платежей, за взысканием недоимок.

Кроме этого, Присутствия могли обсуждать дела об отсрочке фискальных взносов и о снятии недоимок. Эти дела для рассмотрения и утверждения отсылались в Министерство финансов и Министерство Внутренних Дел.

Например, с таким ходатайством в 1888 г. в Минфин обратилось Курское губернское по крестьянским делам присутствие об отсрочке до осени недоимок выкупных платежей в размере годового оклада – 131 руб. – с 1 Рождественского сельского общества Тимского уезда Курской губернии. Товарищ министра финансов сенатор Плеве сообщал Губернскому присутствию о решении Минфина уведомить МВД о том, что «не встречает со своей стороны препятствий к удовлетворению упомянутого ходатайства и что его Высокопревосходительство с этим согласился»237237
  ГАКО. Ф. 184. Оп. 1. Д. 6649. Л. 1 – 1 об.


[Закрыть].

Такие сообщения приходили на адрес податных присутствий, а те, в свою очередь, уведомляли Казенную палату, которая делала соответствующие распоряжения.

Состав Курского губернского по крестьянским делам присутствия был представительный: председательствовал на всех его заседаниях губернатор, членами выступали – вице – губернатор, губернский предводитель дворянства, управляющий государственным имуществом, председатель губернской земской управы, прокурор окружного суда, непременный Член238238
  Там же. Д. 6438. Л. 240.


[Закрыть]. При рассмотрении дел они обращали внимание на экономическое положение в обществе, величину недоимки и т. д.

Губернскому присутствию приходилось решать и более сложные вопросы, касающиеся финансового положения крестьян. Так, в конце 1880-х – начале 1890-х гг. наиболее остро стояли вопросы о признании правомерными сделок с выкупаемой землей между бывшими владельцами с крестьянами. Присутствия давали разрешения на проведение подобных операций. Для этого крестьянам выдавалась выкупная ссуда, из которой ежегодно взималось по 6 % годовых в течение 49 лет. К примеру, в феврале 1887 г. одобрили подобную операцию между бывшим владельцем штабс-ротмистром П.А. Литвиновым и крестьянами с. Юдинка 1 Юдинского сельского общества Гламаздинской волости Дмитриевского уезда в количестве 94 человек. Ссуда с 1823 саженей удобной и 1955 саженей неудобной земли (всего 284 дес.) равнялась 10102 руб. Ежегодно крестьяне должны были выплачивать 606 руб. выкупных платежей239239
  См.: Там же. Д. 6644. Л. 61 – 61 об.


[Закрыть].

Нередко присутствию приходилось выполнять арбитражные функции, отвечая на запросы различных органов, включая Казенную палату, о законности совершенных сделок. В частности, 22 августа 1887 г. Губернское по крестьянским делам присутствие ответило на запрос Курского губернского казначейства о законности выкупной сделки помещика Курского уезда С.А. Богданова с временнообязанными крестьянами Чаплыгинской волости указанного уезда второго Пашковского общества деревни Пашковой Шайкова полка в количестве 7 человек, которая была признана правильной. Выкупная ссуда за 12 дес. 1461 саж. равнялась 587 руб240240
  Там же. Л. 371 – 372.


[Закрыть].

Уездные по крестьянским делам присутствия созывались для решения наиболее часто встречающихся вопросов каждодневной жизни сельских обществ, в основном они касались недоимок, включая и продовольственные ссуды, и с тем, как с ними бороться. Рассматривали жалобы крестьян на волостное и сельское руководство и проводили ревизии учета собранных средств.

Например, по поручению Путивльского уездного по крестьянским делам присутствия податной инспектор К.Г. Радкевич проводил проверку старосты Бегощанского сельского общества Л.

Коробова, нашел, что учет велся правильно и беспристрастно. Хотя инспектор не мог согласиться с теми расходами, которые принимали члены общества: чрезмерные расходы на угощение отдельных лиц под общим названием «на угощение стариков», на угощение тех же стариков «по поводу приезда станового пристава», «угощение уполномоченных для взыскания с крестьян недоимок» и т.д241241
  Там же. Д. 6583. Л. 75.


[Закрыть].

Из сообщения Новооскольско–Корочанского податного инспектора видим, что рассмотрению подлежали так же дела о растратах: «Сегодня (16 сентября 1885 г.) заседание Корочанского крестьянского присутствия, первое в котором я участвовал. На первый раз пришлось встретить две растраты…»242242
  Там же. Д. 6395. Л. 33.


[Закрыть].

Вступив на должность, податные инспектора часто рассматривали дела о недоимках в пользу крестьян, выступая против продажи имущества. Так, в сообщении того же инспектора видим это отношение, он указывает на то. Что торги за недоимки подрывают крестьянское хозяйство и авторитет государственных органов, включая и меры борьбы с самими недоимками, т.е. сами торги. «Недаром все эти продажи возбуждают улыбку на лицах крестьянин и ни у кого из них нельзя обнаружить печали»243243
  Там же. Л. 10.


[Закрыть].

И вообще, продажа любого крестьянского имущества за недоимки, могла быть произведена только с разрешения уездного по крестьянским делам присутствия244244
  Там же. Д. 6394. Л. 266.


[Закрыть].

Нередко ходатайствовали перед уездным присутствием об отсрочке платежа: «..Мною предложено Тимскому по крестьянским делам присутствию рассрочка 13,5 тыс. руб. оброчной подати с 9 сельских обществ»245245
  Там же. Л. 244.


[Закрыть].

В состав уездных присутствий входили представители земства, полиции, с 1885 г. – податные инспектора и др. Министерство финансов возлагало большие надежды на инспекторов по участию в Присутствиях по крестьянским делам, особенно если заседания касались взимания казенных сборов и вообще к отбывания населением денежных повинностей. В сентябре 1885 г. Казенная палата разослала податным инспекторам инструкцию, в которой указывались рамки работы по этому направлению. Дела, имеющие интерес для агентов фиска разбивались на четыре категории: «1). по поземельному устройству; 2). по заведованию учреждениями и должностным лицам; 3). по наблюдению за отбыванием населения крестьянских повинностей; 4). судебные дела»246246
  Там же. Д. 6391. Л. 7 об.


[Закрыть].

Причина столь огромного внимания со стороны ведомства была проста: присутствия «находились в связи с обязательными отношениями большинства крестьянского населения и казны, главным образом по оброчным и выкупным платежам»247247
  Там же.


[Закрыть].

Функции инспекторов были установлены ясно: «…наблюдать за правильностью податного обложения; оберегать имущественные интересы сельских плательщиков от непосильных тягостей казенных сборов; охранять уплаченные сборы от растрат выборными должностными лицами»248248
  Там же. Л. 9 об


[Закрыть].

И как знак принятия вышеозначенного документа, Курское губернское по крестьянским делам присутствие постановило в октябре того же года: «предложить уездным присутствиям … приглашать Господ податных инспекторов по всем делам, которые имеют отношение к отбыванию населением денежных повинностей: например, поземельное устройство населения, наблюдение за взиманием денежных повинностей и т.д.; другим делам, связанных с имущественными интересами крестьянских обществ»249249
  ГАКО. Ф. 184. Оп. 1. Д. 6394. Л. 24 об.


[Закрыть].

Таким образом, Присутствия имели очень большое значение для крестьянского населения, т.к. учитывали его интересы в обложении государственными, и в дальнейшем, региональными фискальными сборами. Кроме того, это был орган, контролирующий местные органы самоуправления, и куда могли в случае необходимости обратиться налогоплательщики.

Е.И. Красильникова
ПРАЗДНОВАНИЕ ГОДОВЩИН ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ В ГОРОДАХ-АДМИНИСТРАТИВНЫХ ЦЕНТРАХ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ (20–30-Е ГГ. ХХ В.): КОММЕМОРАТИВНЫЙ АСПЕКТ

В последнее время советские массовые праздники 20–30-х гг. ХХ в. становятся объектом внимания как отечественных, так и зарубежных ученых. В частности, предметом исследования немецкого историка М. Ральфа стало идеологическое и культурное значение советских праздников для общества. Этот автор попытался показать контекстуальную и эстетическую взаимосвязь торжеств 20–30-х гг. ХХ в. с российскими праздниками имперского периода, послевоенного времени, а также с торжествами тоталитарных Германии и Италии250250
  Мальте Р. Советские массовые праздники. М., 2009.


[Закрыть]. Нельзя обойти вниманием и исследования С.Ю. Малышевой, посвященные политическим праздникам в Татарстане: их организации, рецепции, символике и исторической мифологии251251
  Малышева С.Ю. Советская праздничная культура в провинции: пространства, символы, исторические мифы (1917–1927). Казань, 2005 и др.


[Закрыть].

Однако тема советских праздников и их смысла может быть рассмотрена и под другими углами зрения. По нашему мнению, продуктивно выявление и интерпретация коммеморативной составляющей массовых торжеств. Коммеморация – это сознательный акт передачи мировоззренчески значимой информации о прошлом путем увековечения определенных лиц и событий252252
  Святославский А.В. Среда обитания как среда памяти: к истории отечественной мемориальной культуры: автореф. дис. … д-ра культурол. М., 2012. С. 1.


[Закрыть]. В сценариях советских официальных праздников 20–30-х гг. ХХ в. коммеморации использовались, прежде всего, для определенных репрезентаций коллективной памяти и выражения политической солидарности. Цель настоящей статьи – выявить и охарактеризовать коммеморативную составляющую торжеств, посвященных годовщинам Первой русской революции. Территориальные и хронологические рамки исследования охватывают города Новониколаевск (Новосибирск), Томск, Омск и Барнаул 20–30-х гг. ХХ в. Для реализации цели предстоит определить место годовщин революции 1905 г. в праздничном календаре западносибирских городов; выявить черты преемственности коммеморативных практик, связанных с этим праздником и коммеморативных практик, присущих дореволюционным государственным торжествам; определить новые советские коммеморативные приемы и особенности; объяснить влияние политики памяти государства на празднование годовщин Первой русской революции в указанный период, а также социально-экономических контекстов.

Еще в 1918 г. годовщина Кровавого воскресенья 22 января (9 января по старому стилю) была признана Совнаркомом в качестве официального государственного праздника253253
  Малышева С.Ю. Указ. соч. С. 53.


[Закрыть]. В Сибири этот праздник начали отмечать с 1920 г., после победы над армией А.В. Колчака и восстановления Советской власти. Однако в нач. 20-х гг., судя по источникам, относительно октябрьских торжеств, этот праздник расценивался местными властями и населением как второстепенный. Даже в печати публиковалось сравнительно мало материалов о революции 1905 г. Кончина В.И. Ленина 21 января 1924 г. дала возможность агитаторам и пропагандистам объединить эти две даты в «неделю пропаганды ленинизма»254254
  ОГУ ЦДНИТО. Ф.1.Оп.1. Д. 116. Л. 91; Там же. Д. 1398. Л. 294.


[Закрыть], которая замышлялась как настоящая идеологическая атака на население. Осознание выгоды от сезона и календарной близости двух важных памятных дат агитаторы выражали следующим образом: «Каскад праздников удобно использовать в зиму, ведь и до революции крестьяне зимой отдыхали от страды и праздновали»255255
  ГААК. Ф. Р-86. Оп. 1. Д. 45. Л. 3.


[Закрыть]. В январские дни советские агитаторы старались обращать внимание и на близкий по календарю к упомянутым датам день убийства К. Либкнехта и Р. Люксембург (15 января). В этой связи в разные годы наименование январских дней памяти варьировалось.

Так, в 1925 г. было выбрано название «Неделя памяти вождей»256256
  Неделя памяти вождей // Сов. Сибирь. 1925. 22 янв.


[Закрыть]. Торжества этой праздничной недели усилились еще одной памятной датой: 100-летием восстания декабристов257257
  ГААК. Ф. Р-86. Оп. 1. Д. 45. Л. 3.


[Закрыть]. Это торжество и открывало «праздничный каскад» 27 декабря 1925 г. Чтобы не сбавлять «темп» агитационной работы, вслед за 100-летием восстания декабристов, 1 января 1925 г. отдельно отметили двадцатый юбилей декабрьского вооруженного восстания в Москве258258
  Там же.


[Закрыть]. В 30-е гг., в соответствии с политикой памяти государства, январские политические торжества стали называть «Ленинскими днями». С течением времени значение и формы празднований годовщины революции 1905 г. менялись. Особенно торжественно по всей Сибири отмечался 20-летний юбилей революции, требовавший серьезной подготовительной работы, и 30-летие событий 1905 г. в Томске, где начинал свой революционный путь С.М. Киров, героический образ которого активно конструировался после его гибели. Перенос коммеморативного акцента на томские события добавил новую памятную дату в праздничный календарь сибиряков – 20 октября. Именно в этот день в 1905 г. в Томске произошел еврейский погром, устроенный, по воспоминаниям революционеров, чероностенцами. Эта дата хронологически приближалась к 7 ноября, а значит, мы вновь видим знакомый прием политической пропаганды, особенно актуальной для юбилейных лет, который можно условно назвать «праздничным каскадом».

Вообще в 1930-е гг. заметна утрата праздником самостоятельности, тенденция «растворения» годовщины революции в других политических праздниках и памятных датах – дне смерти В.И. Ленина, октябрьских торжествах, днях памяти С.Кирова (с 1934 г.), а с 1938 г.и Н.Куйбышева.В преддверии «каскада праздников» читались антирелигиозные лекции, в юбилейный 1925 г. с 21 декабря по 21 января работали кружки по изучению истории революции 1905 г. Все эти мероприятия создавали атмосферу ожидания праздника, готовили к восприятию идеологической информации.

Еще до Октябрьской революции в городах Российской империи сложился сценарный шаблон политических праздников или «царских дней»: военный парад, крестный ход, торжественная литургия или молебен, торжественное заседание городской думы, собрания в клубах, народные чтения и бесплатные театральные постановки на исторические, политические и религиозные темы. Эта схема, отработанная десятилетиями, в усеченном варианте использовалась в советское время для организации торжеств, связанных с годовщиной Первой русской революции. Пришедшие на смену крестным ходам демонстрации, устраивавшиеся по случаю Октябрьских торжеств, исключались в январские праздничные дни – как по финансовым, так и по погодным причинам. Не было и военных парадов. Однако митинги, занявшие в сценарии праздников место молебнов и литургий, собрания в клубах и торжественные заседания, а также бесплатные концерты, театральные постановки и кинопоказы были обязательными элементами праздника.

Важным звеном торжеств являлись вечера воспоминаний, традиция которых коренилась в дореволюционных практиках тематических народных чтений в гимназиях, библиотеках и клубах. До революции существовала и традиция записи и широкого распространения с идеологическими целями воспоминаний участников и героев войн. В контексте празднования годовщин Первой революции вечера воспоминаний проходили либо в канун памятной даты, либо в день основных торжеств. В начале 1920-х гг. вечер воспоминаний мог быть объединен с митингом. Так, в 1922 г. праздник «9 января» отмечали на узловых станциях железной дороги, куда стекались рабочие и служащие. Здесь зачитывались доклады агитаторов на темы «9 января» и «Памяти К. Либкнехта и Р. Люксембург»; звучали воспоминания старых рабочих об отклике трудящихся на революционные события259259
  ГАНО. Ф.П-10. Оп. 1. Д. 457. Л. 2.


[Закрыть]. Подобные мероприятия, устраивавшиеся порой на улице в условиях сибирского мороза, проходили довольно динамично и эмоционально.

В юбилейный 1925 г. в сибирских городах были организованы собрания на предприятиях, где агитаторы читали доклады о значении революции, а также вечера воспоминаний по рабочим клубам. В условиях клубов была возможность отвести на мероприятие больше времени и добиться камерности атмосферы. Главной темой выступлений стало Кровавое воскресение260260
  ГАНО. Ф.П-13. Оп. 1. Д. 1119. Л. 9.


[Закрыть]. Едва ли сибиряки могли представить развернутые воспоминания о событиях в столице, поэтому, очевидно, что на этих вечерах доминировали официальные доклады агитаторов.

Революционеры, представлявшие свои воспоминания на вечерах и митингах, позиционировались как свидетели и участники величайших событий мировой истории, обладатели практически сакрального знания и опыта. С виду уникальные и сугубо индивидуальные воспоминания в действительности предварительно тщательно обрабатывались организаторами торжеств. Видимо, докладчики не сомневались в правомерности такого метода «проработки памяти» в деталях, ведь в целом они доверяли представителям власти и опытным организаторам выступлений, «помогавшим» им построить речь. Транслируясь в массы, подобные рассказы расширяли коллективную память собравшихся сюжетами, полезными для легитимации власти, укрепления революционной идентичности и привлечения в партию новых членов. На вечерах, посвященных революционным воспоминаниям, звучали и доклады агитаторов, в которых, прежде всего, давалась «правильная» оценка событиям и заполнялись лакуны в воспоминаниях, ведь память всегда обрывочна, нелогична и противоречива.

Есть основания считать, что со временем воспоминания, революционеров, выступавших на вечерах из года в год, обретали «законченную» репертуарную форму. Так, в стенограмме 1932 г. доклада старейшего революционера-подпольщика Алтайского Края П.Е. Семьянова, первого организатора марксистских кружков Барнаула, отсутствуют личные впечатления и личные оценки. Докладчик не использовал типичных для мемуаров формулировок «я помню», «мне вспоминается», «я увидел», «мне особенно запомнилось». Текст доклада напоминает обобщенную и теоретизированную лекцию261261
  ГААК. Ф. Д-86. Оп. 1. Д. 32. Л. 1–13.


[Закрыть].

Вечера воспоминаний обязательно дополнялись тематическими концертами художественной самодеятельности с инсценировками, песнями хореографическими номерами. В конце вечера эмоциональный накал достигал апогея, в восприятии участников вечера происходило смешение личных воспоминаний с воспоминаниями товарищей и официальной трактовкой событий, художественного и документального, вымышленного и пережитого. В праздничные дни воспоминания старых большевиков обычно публиковались в газетах. Среди них были тексты о революционных событиях и процессах, происходивших как в столицах, так и в Сибири. Эти публикации отличались краткостью и шаблонностью. Перед праздником и в праздничные дни печатались также публицистические статьи на историко-революционные темы, их тематика со временем менялась. К примеру, в 1926 г. в газетах размещались материалы типа «Борьба почтово-телеграфных служащих за право иметь свой профсоюз»262262
  Историческая годовщина. 25 лет тому назад. Борьба почтово-телеграфных служащих за право иметь свой профсоюзы // Красное знамя. 1926. 15 дек.


[Закрыть]. Десятью годами позже публикации по теме революции обычно связывались с революционной деятельностью С. Кирова в Сибири263263
  См.: Дом, где жил Киров у Кононова // Красное знамя. 1935. 1дек.; 4 дек.


[Закрыть].

Технический прогресс сделал возможным и выступления «пятигодников» с их воспоминаниями по радио. Так, переданное по радио в пятнадцатую годовщину революции выступление томского большевика Ткаченко было посвящено подробному описанию гибели от рук казака молодого печатника И.Е. Кононова, державшего красное знамя на демонстрации 18 января 1905 г., его похоронам и почитанию после смерти; последовавшему за демонстрацией еврейскому погрому и поджогам, учиненным монархистами264264
  ГАНО. Ф.П-5. Оп. 4. Д. 67. Л. 2-3.


[Закрыть]. В те годы радиопередача была призвана вызывать всеобщее внимание и доверие, чем пользовались агитаторы, тщательно готовившие к обнародованию мемуарные тексты. Кроме того, радиоэфир исключал обсуждение рассказа, поэтому его содержание должно было запоминаться слушателями как истина.

Во второй половине 1930-х гг. содержание рассказов и оценки революционных событий, звучавшие на вечерах воспоминаний, изменились мало. Так, в 1935 г. основной темой воспоминаний вечер томского землячества революционеров, участвовавших в Первой русской революции, вновь стали события в Томске 20 января 1905 г. «Пятигодники» рассказывали о революционном митинге в театре, о том, как народ воспринял обнародование Манифеста 19 февраля, о демонстрации, в ходе которой погиб И.Е. Кононов. Звучали и рассказы об убийстве на ул. Почтамтской сотрудника газеты «Сибирский вестник» Н.Н. Ярпольского и нескольких студентов (20 октября), о еврейском погроме и поджогах, устроенных черносотенцами. Подробно описывались «зверства» монархистов, готовых «с благословения батюшки» и после «кружки бесплатной водки» на неоправданную жестокость. К этим сюжетам добавились эпизоды, связанные с памятью о С. Кирове и неизбежные похвалы вождю И. Сталину265265
  Там же. Оп. 3. Д. 25.


[Закрыть].

В январские дни обязательно проходили торжественные заседания Горосоветов, партийных и рабочих организаций. На заседания приглашались активные участники революционного движения. В 1925 г. в городах прошли специальные юбилейные заседания, в другие годы о Первой русской революции обычно вспоминали на заседаниях, посвященных годовщине смерти В.Ленина. Праздничные заседания 1925 г. были организационно близки вечерам воспоминаний. Зачитывались доклады о значении революции, делался обзор революционных событий, выступали с воспоминаниями участники революционных событий. Революционер выслушивали слова благодарности, выносились предложения об их премировании. В ходе подготовки к празднику выяснилось, что большинство революционеров нуждается в материальных средствах, поэтому премирование имело идеологическое значение, воспринимаясь как справедливое вознаграждение за героизм, свидетельство победы революционных идеалов. После заседаний демонстрировались революционные спектакли и киноленты. 20.12. 1925 г. прошли митинги в рабочих районах, тематические собрания в школах. До революции городские власти стремились приурочить к официальным государственным праздникам и памятным датам культурной жизни основание или открытие церквей, часовен, памятников и различных социальных учреждений. Данная практика сохранилась и в советское время. Так, 19 января 1923 г. в Томском отделении Госбанка Губернский исполком открыл текущий счет для приема пожертвований от населения на сооружение памятника «Борцам революции»266266
  [Хроника] // Красное знамя. 1923. 21 янв.


[Закрыть].

С дореволюционных времен сохранилась и традиция праздничных выставок в музеях и библиотеках. Активное участие в этой работе принимал Истпарт. Его силами в Томске в 1923 г. была устроена выставка «Московское декабрьское восстание 1905 г.»267267
  ОГУ ЦДНИТО. Ф.4204. Оп.4. Д. 102. Л. 5;


[Закрыть] Большую работу над реконструкцией революционной деятельности С. Кирова во второй половине 30-х гг. вели музеи города. С 1938 г. в краевом музее революционным событиям в городе был посвящен отдельный зал.

Подготовка к юбилеям революции требовала предварительной исследовательской работы. Историко-краеведческие исследования продолжались и в канун, и на протяжении двух последующих лет. Сотрудники Истпарта, отделов агитации и пропаганды с помощью анкет выявляли живущих в сибирских городах участников революционного движения 1905 г., записывали биографии, пытались с их слов реконструировать политические события268268
  ГААК. Ф. Д-86. Оп.1. Д. 39.


[Закрыть]. На Алтае формировался революционный сборник воспоминаний, ориентированный на массового читателя. Исследователей особенно интересовали памятные места, связанные с революцией. Большинство из них уже были неизвестны молодому поколению и жителям городов, приехавшим сюда в последние годы. На основе воспоминаний революционеров были впервые письменно зафиксированы, систематизированы и растиражированы сведения о конспиративных квартирах большевиков на Гоголевской (№ 93; 94; 99) и Бердской улицах Барнаула, о тайной типографии, об агитационной работе в Бобровском затоне и первом публичном политическом митинге в Дунькиной роще. Фиксация внимания на этих объектах городской среды была необходимой для формирования нового, советского ландшафта коллективной памяти жителей Барнаула. Относительно «правильная» ментальная карта революционного города до сих пор существовала лишь в коллективной памяти «пятигодников», которые активно включились в работу над ее уточнением и внедрением в массовое сознание. Революционеры не только давали интервью, они организовали в Барнауле артель «Краевед», собиравшую исторический материал, готовили к публикации отдельные очерки (к примеру, о революционной деятельности барнаульских пимокатов). Подобная работа велась и в других городах.

Двадцатилетие Первой революции стимулировало краеведческие исследования, пожалуй, еще более политизированные. В Томске Горком ВКП б) организовал сбор воспоминаний о революционной деятельности С. Кирова и Н. Куйбышева269269
  ГАНО. Ф. П. -5. Оп. 2. Д. 297.


[Закрыть]. Отложившиеся в архиве тексты отличает шаблонность как в выборе сюжетов повествования, так и в оценках событий и героев. По всей видимости, е люди, кому было поручено создать эти источники, старались не отступать от схемы, заранее разработанной агитаторами. Но, видимо, была и еще одна причина «сухости» мемуарных текстов. В 30-х гг. некоторые «пятигодники», высоко ценившие собственные революционные заслуги, еще заявляли, что молодой Киров в организации подполья играл такую же скромную роль, как и его соратники, то есть не был лидером270270
  ОГУК «ТОКМ им. М.Б. Шатилова». Ф. 1. Оп. 4. Д. 159. Л. 116 в.


[Закрыть].

Революционерка Кузнецова вообще считала, что рассказывать особенно нечего, а также добавляла, что С.М. Киров никогда не работал в типографии, что этот «факт» вымышлен «пятигодниками», которым просто нужно было что-то рассказать «для истории». Слова Кузнецовой подтверждают то, что томский период революционной биографии Кирова был во многом придуманным, а потому и эта фигура памяти быстро «обронзовела». После убийства С. Кирова важнейшими памятными местами Томска, связанными с Первой революцией, стали считаться конспиративные квартиры, где жил молодой революционер Сережа Костриков, типография на Офицерской улице, организованная под его руководством (точность факта сомнительна), тюрьма, где он отбывал наказание за организацию демонстрации в 1905 г. Одновременно в качестве памятного места, связанного с Кировым и Первовой революцией, стал считаться «домик Кирова» в Новониколаевске, где этот революционер временно пребывал в 1908 г. после первого ареста271271
  ОГУК «ТОКМ им. М.Б. Шатилова» Ф. 1. Оп. 1. Д. 14. Л. 45.


[Закрыть].

Отметим, что в воспоминаниях, собранных в Томске к двадцатилетию Первой революции, фигурировало несколько имен сугубо томских революционных героев И. Е. Кононова272272
  ГАНО. Ф.П-5. Оп.2. Д. 295. Л. 3. и др.


[Закрыть], К.М. Кулеша273273
  Там же. Оп.3. Д. 25. Л. 7.


[Закрыть]; Н.Н. Ярпольского274274
  Там же. Оп.18. Д. 3. Л. 31.


[Закрыть]. Они почитались местными жителями как невинные жертвы революционной борьбы. Практики, связанные с их почитанием, несомненно, ассоциируются с христианским культом мучеников.

Политика памяти государства, влиявшая на организацию праздника в разные годы, довольно прозрачна. В начале 1920-х гг. торжества служили напоминанию обстоятельств и цены установления советской власти. Обращение к событиям начала ХХ в. повышало эту цену, демонстрировало, какой длительной, кровопролитной, но и успешной была борьба большевиков за их идеалы. Историками замечено, что до 1927 г. празднования были ориентированы, прежде всего, на формы воспоминания важнейших революционных событий. Празднества последующего времени были ориентированы на современность275275
  Малышева С.Ю. Указ. соч. С. 13.


[Закрыть], на легитимацию действовавшего режима. В этой связи очень полезной для Сибири в идеологическом смысле стала фигура памяти «Киров». У пропагандистов появилась возможность, конструируя коллективную память об идеальном герое, еще более эффективно навязывать сибирякам шаблонное восприятие революционной истории, а также демонстрировать «раздутую» значимость для страны отдельных локальных событий в Сибири – «кузнице большевистских кадров», где они получали первый опыт политической борьбы и прошли горнило каторги и тюрем. Героические истории революционеров использовались как пример для молодежи. Но если революционеры 1920-х гг. рассказывали преимущественно о собственном героическом опыте, то десятью годами позже участники Первой революции вынуждены были, прежде всего, вносить вклад в формировании советской версии памяти С.Кирова, которая, к сожалению превращалась в статичный образ, мало способный к длительному существованию. В новых данных о революции 1905 г. власть на этом этапе не нуждалась: она стремилась к тотальному контролю над историей и исторической памятью народа.

Заметно влияние контекстов социально-экономической жизни страны на празднование годовщин революции. Разруха начала 1920-х гг. не позволяла пышно отмечать праздники, поэтому должный эмоциональный эффект торжеств достигался за счет красноречия ораторов, а также добросовестности артистов. В середине десятилетия появилась финансовая возможность премировать «пятигодников», несомненно, ждавших поощрений. Развитие радиовещания, сети музеев и библиотек давало возможность постепенно разнообразить формы праздничных коммемораций. Однако уже в 1930-е гг., когда государственные торжества стали зрелищными и пышными, годовщина революции 1905 г. начала утрачивать статус самостоятельно праздника, постепенно сливаясь с днем памяти В. Ленина и октябрьскими торжествами.

Итак, очевидно, что в изучаемый период в административных центрах Западной Сибири годовщины Первой русской революции и по сценариям, и по функциям очень напоминали дореволюционные государственные праздники. С одной стороны, разработчики сценариев советских праздников стремились использовать сильно действующую на эмоции человека эстетику христианских ритуалов, с другой стороны, не были способны ее преодолеть276276
  Мальте Р. Указ. соч. С. 87.


[Закрыть]. На традиционной культурной основе власть использовала отдельные коммеморативные практики для формирования выгодного ей метанарратива революции. С другой стороны, в 1920-е гг. празднование годовщин Первой русской революции обращало внимание на ее участников, способствовало их единению, повышению самооценки; стимулировало исторические исследования. К середине 1930-х гг. революционеры уже не имели прежней свободы (пусть во многом иллюзорной) в вопросах репрезентации памяти их социальной группы о революции; они становились заложниками политики памяти государства и были вынуждены рассказывать для современников и потомков шаблонные истории о революционной борьбе в западносибирских городах и о герое С.Кирове. На этом этапе репрезентации коллективной памяти в торжествах становились унифицированными и схематичными.