Текст книги "Сравнительное правоведение. Национальные правовые системы. Том 1. Правовые системы Восточной Европы"
Автор книги: Коллектив Авторов
Жанр: Учебная литература, Детские книги
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 10 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
Народное славянское право развивалось на нескольких уровнях.
Верхний пласт народного права – вечевые постановления. С древних времен вече (народные собрания) созывались в укрепленных центрах славянских племен – городищах, которые создавались по мере продвижения с Балкан на новые земли. По летописным свидетельствам прошлого, это были большие города. Обращаясь к этой теме, И. С. Державин писал: остатки древних славянских городищ «нередко поражают наблюдателя огромностью своих размеров»; поэтому народные предания связывают их постройку с исполинами древности. Таким является, например, славянский курган на о. Рюгене.[426]426
См.: Державин И. С. Славяне в древности. М., 1945. С. 113.
[Закрыть] На территории одной только Чехии таких городищ (hradiste), колоссальных поселений далекого прошлого, обнесенных стенами из обожженной глины, было девять.[427]427
Там же.
[Закрыть]
И в каждом из них действовало свое вече, которое, как сказано в одной из русских летописей, «творяху сами собе закон».[428]428
Цит. по: Самоквасов Д. Я. Курс истории русского права. М., 1905. С. 205.
[Закрыть] В связи с этим следует, впрочем, подчеркнуть, что вече было не единственным органом законодательной власти. В тех княжествах, где утвердилось единовластие, законы издавались князем, как правило, по совету с думой. Так была принята Русская Правда.[429]429
Подробнее см.: Владмирский-Буданов М. Ф. Обзор истории русского права. М., 1909.С. 58, 59.
[Закрыть] Но в вольных городах и в княжествах со слабой княжеской властью, вече сохраняло функцию главного законодательного органа.
Каким было вечевое законодательство, можно судить по Новгородской (1440 г.) и Псковской (1467 г.) судным грамотам. Так, в Новгородской судной грамоте сказано, что ее принимал «весь государь Великий Новгород на вече на Ярославом дворе».[430]430
Новгородская судная грамота. Там же. С. 21.
[Закрыть] А Псковская грамота отмечала, что она одобрена «всем Псковом на вече»[431]431
Псковская судная грамота // Хрестоматия по истории отечественного государства и права. X в.-1917 г. М., 1998. С. 26.
[Закрыть] и любые дополнения и изменения могут быть внесены в ее текст только решением вече.
Подробный анализ этих памятников вряд ли уместен. Вместе с тем отметим, что Новгородская судная грамота хранила многие древние установления, идущие из глубины веков. Неслучайно она призывал «судить суд свой… по старине».[432]432
Новгородская судная грамота. Там же. С. 21.
[Закрыть]
В Псковской судной грамоте подобных ссылок нет. Однако она более подробно описывала общие начала судоустройства:
«А посадник при возведении на должность посадника должен крест целовать, присягая в том, что он будет судить справедливо, как обещал на крестном целовании, что он не будет пользоваться из корысти средствами города, что он не будет никому мстить на суде либо потакать на суде, что он не будет наказывать правого и не будет миловать виновного, и что он не будет никого судить без разбора дела ни на суде, ни на вече» (ст. 3).
«А князь и посадник не должны на вече суд судить; судить же они должны у князя в палатах по правде согласно крестному целованию. А если они не будут судить по правде, то да будет им Бог судьею во время второго пришествия Христа. А тайным посулам не должен внимать ни князь, ни посадник» (ст. 4).[433]433
Перевод дается по тексту Псковской судной грамоты. Там же. С. 26.
[Закрыть]
Устанавливая новые нормы и в отдельных случаях противопоставляя себя «старине» (ст. 19), Псковская судная грамота вместе с тем хранила многие древние нормы, которые действовали на протяжении многих веков: о судебных поединках, составлении юридических документов на деревянных досках, давности земельного владения и т. д.
На вече принимались акты не только общего, но и специального или локального действия. Так, Новгородское вече в 1459 г. одобрила Вечевую жалованную грамоту Соловецкому монастырю на право владения пустынными Соловецкими островами. Принимались вечевые грамоты о дарении (данные), об отмене присяги на верность подвластных городов (отказные) и т. д.
Удивительным памятником вечевого законодательства является хорватский Полицкий статут, дошедший до наших дней в редакции 1440 г., но, несомненно, сохранивший многие древние установления.
Приведу лишь несколько статей, сохранивших поэтическое звучание древнего права:
«По старому закону мельница состоит из пяти частей: первая – земля, на которой мельница ставится; вторая – вода, которая проводится к месту, где должна быть мельница; третья – здание ("куча"): дом каменной кладки и лес (дерево) и все, что к лесу для мельницы полагается; четвертая – жернова и железо; пятая – мастер, который мельницу строит, держит, исправляет и за ней наблюдает. Тому, кому принадлежит участок на берегу реки или текучей воды, принадлежит и половина ширины реки, поскольку его участок прилегает к реке. Это старый закон.
На мельнице надо молоть по очереди. Кто прибыл на мельницу ранее и привез зерно, тот должен и молоть раньше. И никто ни у кого не может очереди взять без его доброй воли…
И это старый закон: кузнецу можно смолоть вне очереди, потому что в кузнице для железных частей мельницы тоже приходит очередь, как только они поступят»[434]434
Полицкий статут // http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Kroatien/Polica_statut/frametext.htm.
[Закрыть] (ст. 80 с, 81а – 81с).
Приведу еще одну статью, унаследованную от древнего права:
«Старый закон требует, чтобы всякий (убитый) зверь принадлежал тому охотнику, который его выследил, за исключением случая, когда охотник позвал кого-нибудь (в помощь себе), тогда должен дать часть ему (помощнику).
Как сказано, всякий зверь есть того, кто его выследил; и только медведь или лисица принадлежат тому, кто их убьет; а те, кто поспешил (на помощь), должны получить вознаграждение, которое называется "поточное".
Если кто-нибудь убьет зверя на чьей-либо земле, по закону (хозяину земли) надо дать четвертую часть.
"Поточное" должно быть различное, согласно участию в охоте: если бы кто из охотников проявил больший труд или больший риск, как, например, в воде или как-либо иначе, ему причитается и большая часть; если это «поточник» (тот, кто загонял), то получает больше»[435]435
Полицкий статут // http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Kroatien/Polica_statut/frametext.htm.
[Закрыть] (ст. 111).
Полицкий статут постоянно дополнялся новыми нормами, которые принимались на вече. Так, 6 августа 1576 г. в его текст были внесены следующие положения:
«Так как появились между поличанами некие различные несогласия, и неспокойствия, и свары… Полица в день, вышеуказанный, собравшись на общее собрание, единодушно и сообща учинила и узаконила так: пусть будет единодушие, и мир, и братство, и единение, как было раньше; твердо и нерушимо принято: там, где речь идет об общинном деле, пусть каждый стоит на почве закона открыто, пусть каждый ищет своего по закону, как полагается по обычаю и закону. Что же касается скандалов и различных волнений, то пусть каждый по праву и закону спокойно и мирно устраивает свои дела; и пусть никто из поличан не чинит смут или раздоров, не создает какие-либо объединения или партии, из-за чего могут в Полице произойти скандалы, волнения, смуты или непотребные клеветы, убийства или новшества. Этого не надо делать под страхом нарушения верности Господину и Полице и под угрозой потери всего своего имущества, которое в таком случае отойдет – движимое в общину, а племенщина – родственнику ("ближнему"), а его дом будет сожжен, а сам он осужден на изгнание»[436]436
Там же.
[Закрыть] (ст. 88).
Конечно, не все вопросы могли быть решены на вечевом собрании. Тогда оно формировало особые советы старейшин, которым поручалась разработка самых важных решений. Так, в другой хорватской земле – Винодоле – вече избирало людей, которые были сведущи в законах, чтобы они составляли проекты законов. В преамбуле Винодольского закона 1288 г. этот механизм описан так:
«Как скоро стали довольно часто замечать, что народ ошибается в своих старинных и искусных (испытанных) законах, один за другим, все жители Винодола, пожелали сохранить вполне те старые хорошие законы, которые их предки всегда сохраняли ненарушимо; и так, сойдясь все вместе, люди церковные и миряне, после здравого совещания в собрании… избрали из каждого города винодольского по нескольку человек, не самых старших, но тех, про которых известно было, что они помнят законы своих отцов и то, что слыхали от своих дедов; им же они повелели и приказали точным образом дать записать все хорошие, старинные, испытанные законы Винодола, которые они, может быть, помнят сами или же слыхали про них у своих отцов и дедов, как вышеупомянуто, чтобы таким образом отныне впредь прекратились заблуждения по этому предмету и чтобы дети их на будущее время не имели сомнения в этих законах».[437]437
htttp://www.vosttilt.info/Texts/Dokumenty/Kroatien/Vinodolsk_zakon/text.phtml?id=2522.
[Закрыть]
Второй уровень славянского народного права – волостное общинное самоуправление.[438]438
Территориальные единицы в Древней Руси носили названия не только волостей, но и погостов (например, в Новгородской земле).
[Закрыть] Наиболее глубоко на основе изучения большого массива документов его исследовал русский историк права Н. П. Павлов-Сильванский.
«Древняя волость-община, – писал он, – это союз мелких поселков, по большей части от одного до трех дворов, разбросанных на очень большой территории, в пределах которой долгое время остается много земель, пригодных для пашни и свободных только потому, что недостает рук для ее обработки».[439]439
Павлов-Сильванский Н. П. Феодализм в России. М., 1988. С. 167.
[Закрыть]
Таким был волостной мир, который согласно «древнему обычному порядку», подтвержденному княжескими грамотами, был наделен многими правами и обязанностями. Выборные представители волостных общин участвовали в отправлении правосудия в княжеских судах, производили следствие по уголовным делам, совершенным на территории волости, распределяли повинности между ее жителями, и, что важно отметить, они определяли порядок совместного владения сельскохозяйственными, лесными и водными угодиями, принадлежавшими волости. Соответствующие решения принимались перед церковью на сходе, как сказано в одной из грамот 1598 г., волостным старостой и «всем миром».[440]440
Там же. С. 182.
[Закрыть] Решения скреплялись крестным целованием и подтверждались при необходимости участниками схода. За пользование общинными землями либо за предоставление пустующих земель взималась плата в пользу волостного мира, о чем свидетельствуют многие грамоты, иные юридические документы, сохранившиеся с XV–XVI в.
Следующий уровень славянского народного права – самоуправление общин (сотен), которые возглавлялись старейшинами или сотскими (сотниками) и «добрыми людьми», следившими за порядком в сельских и городских общинах.
О городских старейшинах («градских старших») Киева есть летописные сведения, относящиеся к 983 и 987 гг.[441]441
См.: Повесть временных лет // Повести Древней Руси. С. 110, 131.
[Закрыть] Судя по всему, они представляли не только территориальные единицы (например, в древнем Новгороде так называемые концы), но и профессиональные сообщества (кузнечных, кожевенных, ткацких и других мастеров).
И наконец, последний уровень самоуправления – задруга, или большая семья, сохранявшаяся у южных славян до начала XX в.[442]442
«Задружна куїа» в сербском и хорватском языках.
[Закрыть] Обычно она состояла из 20–50 человек, объединенных родственными связями и общностью хозяйства.
Во главе задруги стоял домохозяин (домачин, господарь и др.), руководивший всей жизнью семьи. Он распределял обязанности между ее членами, контролировал их исполнение, поддерживал в ней порядок и представлял ее интересы перед властями.
Вместе с тем его власть не была безграничной. Власть домохозяина не распространялась на функции хозяйки (domacica), ведавшей женской половиной задруги. Домохозяин должен был руководить задругой в соответствии с родовыми обычаями. В частности, они требовали, чтобы он хранил и приумножал наследие предков (diedovina). Поэтому любые крупные сделки могли совершаться только с согласия совета, состоявшего из всех совершеннолетних членов семьи.
Домохозяин мог быть смещен с должности по решению совета в случае нарушения родовых обычаев либо неспособности исполнять обязанности. В этом случае его замещал новый домохозяин, который избирался на совете задруги, как правило, из числа женатых мужчин.
Такие же институты были и в других славянских землях: в Польше, Чехии, Словакии (до XVII в.) и в России (до середины XIX в.).
Самоуправление было одним из ключевых характеристик древнего славянского права. Органы самоуправления не только хранили, но и созидали мир на земле, находившейся под их властью. И в этом качестве они вершили подлинное право. Обращаясь к этой теме, известный исследователь русской старины Н. В. Калачов писал: «С древнейших, незапамятных времен… народный суд и исполнители его – народные выборные… были настоящие народные деятели, направлявшие народную жизнь, регулировавшие ее проявления и вместе с тем действительно отвечавшие перед правительством за проступки подвластных им членов общин».[443]443
Цит. по: Дитятин И. Статьи по истории русского права. СПб., 1895. С. 390.
[Закрыть]
Изменить созданный ими строй верховная власть не могла. «Мы знаем, – отмечал в этой связи Н. П. Павлов-Сильванский, – как мало истинно нового творит государственная власть даже в новой истории, когда эта власть несоизмерима сильней власти королей и князей IX и X веков, как часто веления реформаторов бессильны изменить главные устои социального строя и государственного порядка».[444]444
Павлов-Сильванский Н. П. Феодализм в России. М., 1988. С. 219.
[Закрыть]
Этот строй не был сломлен и в тяжелые годы владычества татаро-монголов в восточных, турков – в южных, немцев – в западных землях славян. Об этом повествуют многие летописные своды, свидетельства современников, юридические документы, дошедшие до наших дней. Более того, народное самоуправление, наряду с христианством, было той главной силой, которая позволила славянам устоять, сохранив себя в тяжелые годы иноземного порабощения.
§ 4. Образы права в мелодиях славянского народного творчестваСледующий источник правового мира славян – памятники народного творчества и художественной литературы. В них, как отмечал замечательный советский ученый И. Т. Голяков, как в «зеркале жизни», отражены многие правовые явления.[445]445
См.: Голяков И. Т. Избранное. М., 2008. С. 3.
[Закрыть] Вместе с тем они формировали правосознание и в конечном счете оказывали мощное воздействие на развитие права в целом. Так дух времени и дух народа становились «духом права».[446]446
Иеринг Р. Дух римского права на различных ступенях его развития. СПб., 1875. С. 38.
[Закрыть]
Одной из основных мелодий легенд, сказаний и песен славянских народов был призыв к вольной жизни и свободе. В восприятии древних славян свобода была самым драгоценным даром. Так, в одной из сербских песен поется:
Во многом созвучны слова украинской песни «Маруся Богуславна»:
Такие же слова звучали во многих песнях западных славян: поляков и чехов, словаков и моравов. Неслучайно в одной из польских песен сказано: «Вольность измеряется количеством крестов», иными словами, количеством тех, кто погиб, защищая ее.[449]449
Цит. по: Клочко Н. Н. Этноцентрические мифологемы в современном славянском коллективном сознании // Политическая лингвистика. Вып. 20. Екатеринбург., 2006. С. 126–134.
[Закрыть]
Вместе с тем древнеславянские песни нередко предупреждали об опасности, таившейся в безудержном стремлении к свободе. Об этом поется в новгородских былинах «О Василии Буслаевиче», который принес много бед со своими «веселыми удалыми добрыми молодцы».[450]450
Новгородские былины. М., 1978. С. 5.
[Закрыть]
Вольница были причиной многих междоусобных войн, которые обескровили славянские земли, о чем повествуют все славянские летописи. Вместе с тем все они призывали защищать свободу от иноземных врагов. Так, в одной из древнерусских былин есть такие строки:
«Вы седлайте-тко добрых коней
И садитесь-тко на добрых коней,
Поезжайте-тко в чисто поле под Киев-град,
И постойте вы за веру за отечество,
И постойте вы за славный стольный Киев-град,
И постойте вы за церквы-ты за Божии,
Вы поберегите-тко князя Владымира».[451]451
Илья Муромец и Калин-царь // Былины. М., 1998. С. 122.
[Закрыть]
Такой же мотив звучал в песнях южных славян. При этом отметим, что они, как правило, не разделяли былинных героев между народами и государствами. Все они были славянами. Так, Марко Королевич стал героем песен сербов и болгар, боснийцев и хорватов, македонцев и черногорцев.
Столь же мощно в славянском народном творчестве звучала вторая мелодия – равенства. Многие русские, польские, чешские народные сказания рассказывали о том, что цари, короли и князья происходили от крестьян, ремесленников либо иных простых людей. Так, согласно легендам, сохраненным в «Повести временных лет», первый князь Киева был перевозчиком на Днепре.[452]452
См.: Повести временных лет //Повести Древней Руси. М., 2002. С. 50.
[Закрыть]
Во многом сходные предания сохранились в летописях других славянских народов. В частности, в «Чешской хронике» Козьмы Пражского утверждается, что первый король Чехии Пржемысл был крестьянином («пахарем») и, вступая на престол, он повелел взять с собой «свои лапти, сплетенные из лыка, и велел сохранить их на будущее» и что они «хранятся в Вышеграде в королевских палатах до ныне».[453]453
Козьма Пражский. Чешская хроника // http://www.vostlit.info/Texts/rus/Cosmas/framekniga1.htm.
[Закрыть]
В «Великой польской хронике» отмечено, что один из первых польских князей Лешек Первый был «искуснейшим в золототканном деле мастером». Простолюдином был и его преемник Лешек Второй. Как повествует летопись, вступая на престол в царских одеяниях, «он положил одежды своей бедности по правую сторону трона, показывая этим добродетель своего положения и своей покорности, желая также показать потомкам, что короля более красивым и видным делает скорее смирение, чем пурпурные одежды».[454]454
Великая польская хроника / пер. с польск. В. Л. Янина, Л. М. Поповой, Н. И. Шевелевой. Главы 2 и 3 // http://www.vostlit.info/Texts/rus/ Chron_Polmajoris/ frametext1.htm.
[Закрыть] К простому сословию – землепашцев – относился и Пяст, основатель новой княжеской династии в Польше.[455]455
Там же. Глава 7.
[Закрыть]
Герои всех древних сказаний славян признавали власть правителей. Но только до той поры, пока не появлялась угроза предательства, произвола либо нарушения исконного порядка и вольностей.
Здесь проявлялась третья основная мелодия народных сказок, песен и былин – борьба добра со злом.
В русской «Голубиной книге» эта вековечная борьба представлена так:
«Это не два зверя собиралися,
Не два лютые собегалися,
Это Кривда с Правдой соходилися,
Промежду собой бились-дрались,
Кривда Правду одолеть хочет,
Правда Кривду переспорила.
Правда пошла на небеса
К самому Христу, Царю Небесному;
А Кривда пошла у нас вся по всей земле,
По всей земле по свет-русской,
По всему народу христианскому.
От Кривды земля восколебалася,
От того народ весь возмущается;
От Кривды стал народ неправильный,
Неправильный стал, злопамятный:
Они друг друга обмануть хотят,
Друг друга поесть хотят.
Кто не будет Кривдой жить,
Тот причаянный ко Господу,
Та душа и наследует
Себе Царство Небесное».[456]456
Голубиная книга // Повести Древней Руси. М., 2002. С. 347.
[Закрыть]
В приведенных строках «Голубиной книги» отчетливо слышна еще одна мелодия славянских песен и былин – призыв к праведной жизни. Те, кто следовал ему, мог воссиять, как «солнце праведное»[457]457
Там же. С. 350.
[Закрыть] и в этом уподобится Христу.[458]458
В сознании древних славян Иисус часто воспринимался, как «солнце праведно». См, в частности, сербское «Житие благочестивого короля Уроша // http://www.vostlit.info/Texts/ Dokumenty/Serbien/XIV/Danilo_II/Vita_Urosi/text.htm.
[Закрыть]
Борьба со злом, конечно, требовала жертв. И народные песни славили тех, кто, невзирая на опасности, жертвовал собой. Так, в одной из них Марко Королевич, отправляясь на бой с турецким наместником, говорит:
«Косово, ой, ровное ты поле!
До чего мы дожили с тобою!
Уж теперь не князь наш благородный
Злой Арап тобою управляет!
Не снесу я этого позора,
Не стерплю великой той печали,
Чтоб чинил Арап свои обиды,
Целовал и девушек и женщин.
Я отмщу за вас сегодня, братья,
Отмщу за вас или погибну!»[459]459
Марко отменяет свадебную пошлину // Песни южных славян // http://mifolog.ru/books/ item/f00/s00/z0000021/st048.shtml.
[Закрыть]
Следующая мелодия древнеславянских песен, легенд и преданий – призыв к созиданию. В представлении древних славян, созидательный труд был столь же священен, как и ратный подвиг. Многие былинные герои, совершив «святое дело» освобождения родной земли,[460]460
Никита Кожемяка // Народные русские сказки А. Н. Афанасьева. Т. 1. М., 1985. С. 263.
[Закрыть] возвращались к прежнему крестьянскому (Иван Крестьянский сын), ремесленному (Никита Кожемяка) либо купеческому труду (Садко).
Летописи постоянно воспевали созидательный труд славянских князей. Так, «Повесть временных лет» рассказывала о том, как киевский князь Ярослав, «утерев пот» после ратных дел, перешел к созиданию. В его правление строились города, церкви, основывались новые монастыри.[461]461
См.: Повесть временных лет. С. 169.
[Закрыть] Распространялось книжное знание. Сам Ярослав знал пять языков и любил книги, «читая их часто и ночью и днем». Поэтому повелел он собрать «писцов многих, и переводили они с греческого на славянский язык. И написали они книг множество…» Летописец Нестор продолжал: «Велика ведь бывает польза от учения книжного; книгами наставляемы и поучаемы на путь покаяния, ибо от слов книжных обретаем мудрость и воздержание. Это ведь реки, напояющие вселенную, это источники мудрости; в книгах ведь неизмеримая глубина; ими мы в печали утешаемся; они узда воздержания… Тот, кто читает пророческие беседы, и евангельские и апостольские поучения, и жития святых отцов, обретает душе великую пользу».[462]462
Там же. С. 169, 170.
[Закрыть]
В Хорватской земле король Будимир, приняв крещение, повелел гонимым христианам «возвратиться в свои места, восстановить и исправить города, разрушенные и сожженные язычниками», вернуть земле ее прежний вид, «дать людям настоящие законы».[463]463
Хорватская хроника XII в. // http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Kroatien/Chron_XII – veka/t ext.phtml?id=2521.
[Закрыть]
Еще одна ведущая мелодия славянских сказаний – воспевание справедливости, обращенное не только к князьям, иным правителям и судьям, но и к простым людям. Они должны были искать правду и защищать ее. Этому учили сказки и былины, древние летописи и жития святых.
Отдельной темой звучали сказания о судах. В них воспевались судьи, которые «праведен суд судити».[464]464
Орлов А. Н. Героические темы в древней русской литературе. М., 1945. С. 122, 123.
[Закрыть] В других, напротив, высмеивались, как в сказках о «Шемякином суде», продажные, вероломные либо неразумные судьи.[465]465
См.: Шемякин суд // Народные русские сказки А. Н. Афанасьева. Т. 3. М., 1986. С. 5–10.
[Закрыть] В третьих звучал стон обиженных и обездоленных неправедным судом:
«Што неправедные судьи расселяются…
Никуды от их, злодиев, не укроешься,
Во темных лесах найдут оны дремучих,
Все доищутся в горах оны высоких,
Доберутся ведь, во матушке – сырой земле,
Во конец оны крестьян всех разоряют».[466]466
Русские плачи. Цит. по: Голяков И. Т. Суд и законность в художественной литературе // Голяков И. Т. Избранное. М., 2008. С. 74.
[Закрыть]
Призывая к справедливости, древние летописи предупреждали о той опасности, которая грозит той стране, в которой о ней забыли. Обращаясь к этой теме, летописец Нестор писал: «Если же какая-нибудь страна станет угодной Богу, то ставит ей Бог цесаря или князя праведного, любящего справедливость и закон, и дарует властителя и судью, судящего суд. Ибо если князья справедливы в стране, то много согрешений прощается стране той; если же злы и лживы, то еще большее зло насылает Бог на страну ту, потому что князь – глава земли».[467]467
Повесть временных лет. С. 159.
[Закрыть]
Впрочем, в бедах, которые часто случались в славянских землях, были виновны все – и правители, и простолюдины. Так, описывая нашествие половцев в 1093 г., летописец Нестор со скорбью отмечал, что это Божий бич, «чтобы мы, опомнившись, воздержались от злого пути своего».[468]468
Там же. С. 226.
[Закрыть]
«Повесть временных лет» содержит страшные картины разорения Руси. Так, в том же году после взятия Торчевска «половцы запалили город огнем, и людей поделили, и много христианского народа повели в вежи к семьям своим и сродникам своим; страждущие, печальные, измученные стужей, скованные, в голоде, жажде и беде, с осунувшимися лицами, почерневшими телами, в неведомой стране, с языком воспаленным, раздетые, бродя босые, с ногами, исколотыми тернием, со слезами отвечали они друг другу, говоря: "Я был из этого города", а другой: "А я из того села"; так вопрошали они друг друга со слезами, род свой называя и вздыхая, взоры возводя на небо к Вышнему, ведающему сокровенное».[469]469
Там же. С. 228, 229.
[Закрыть]
По утверждению Нестора, так Бог казнит тот народ, который впал в грехи.
Следующая мелодия древнеславянских сказаний – сострадание. По описанию Нестора, святитель Руси князь Владимир с особым вниманием воспринял заветы Христа и повелел «всякому нищему и бедному приходить на княжий двор и брать все, что надобно, питье и пищу и из казны деньги». А для больных и немощных он повелел снарядить телеги и наложить на них хлебы, мясо, рыбу, различные плоды, мед в бочках, а в других квас и развозить по городу и раздавать все необходимое.[470]470
Повесть временных лет. С. 147, 148.
[Закрыть]
Эту традицию продолжили многие русские князья, о чем свидетельствует «Поучение» князя Владимира Мономаха. «Всего же более, – призывал он, – убогих не забывайте, но, насколько можете, по силам кормите, и подавайте сироте, и вдовицу оправдывайте сами, а не давайте сильным губить человека. Ни правого, ни виновного не убивайте и не повелевайте убить его; если и будет повинен смерти, то не губите никакой христианской души…»[471]471
Там же. С. 236–256.
[Закрыть]
Тому же учил Даниил Заточник, убеждая: «Щедрый князь – как река текущая без берегов через дубравы, поит не только людей, но и зверей; а скупой князь – как река в берегах, а берега каменные: нельзя ни самому напиться, ни коня напоить… Да не будет сжата рука твоя, княже мой, господине, на подаяние бедным: ибо ни чашею моря не вычерпать, ни нашими просьбами твоего дому не истощить».[472]472
Слово Даниила Заточника, написанное им своему князю Ярославу Владимировичу // http://ppf.asf.ru/drl/zatochnik.htmlК2.
[Закрыть]
Такие же напевы хранятся во многих других славянских рукописях. Так, Востоковская легенда рассказывает, как чешский князь святой Вацлав (Вячеслав – в русской традиции) «всем убогим делал доброе, бедных кормил и одевал по евангельскому учению, больных рабов питал, вдов не давал обидеть, всех людей убогих и богатых миловал».[473]473
Востоковская легенда // http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Tschechien/X/Skazania/text1.phtml?id=2531.
[Закрыть]
Примечательно в этом отношении описание жизни сербского короля Милутина. «Из всех городов и краев и многих сел и соседних земель, – писал автор его Жития, – шли нищие и странные и немощные, хромые и слепые и прокаженные дабы принять щедрую милостыню из его рук; никогда не расходились эти убогие из его дома, никогда не оскудевала кроткая и добрая его щедрость…» А когда приходила ночь, король «снимал с себя царское платье, что носил днем, и облачался в худую и старую одежду, прикрывал лицо свое, дабы никто его не узнал, и брал с собой двоих-троих верных слуг, которым приказал молчать об увиденном, брал с собой множество золота и другого потребного для дачи убогим, дабы наполнить их утробы сполна. Как истинный кормилец кормил голодных, как нелицемерный даритель милостыни любил нищих и убогих. Тайно выйдя со двора своего, и придя в обиталища их, где они спали, давал золото, еду и одежду в их руки. А те удивлялись и не знали, откуда им это дается, не знали, что это – добрый их кормилец, который днем творил милостыни, а ночью пребывал среди них и как слуга стоял пред ними, ревнуя Христу».[474]474
Житие Милутина // http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Serbien/XIV/Danilo_II/Vita_Milutini/frametext.htm.
[Закрыть]
И наконец, еще одна основная «мелодия» – вера в Христа, которая пронизывала многие славянские летописи, песни, сказания и жития святых.
«Повесть временных лет» рассказывает, что с принятием христианства Божия роса пала на многие страны, в том числе на Русскую землю.[475]475
См.: Повесть временных лет // Повести Древней Руси. С. 130.
[Закрыть] Одной из первых христианство приняла княгиня Ольга. Она, писал летописец Нестор, была «предвозвестницей христианской земле, как денница перед солнцем, как заря перед рассветом». В ней он видел «русское познание Бога, начало нашего с ним примирения», святую, которая и после своей смерти молится Богу за Русь.[476]476
Там же. С. 97, 98.
[Закрыть]
Через тридцать три года христианство принял ее внук Владимир. А вместе с ним и вся Русская земля – «сад» новых людей, сердце которых было обращено к познанию Бога истинного.[477]477
Там же. С. 146.
[Закрыть]
Такие же мотивы звучали в сказаниях южных, восточных и западных славян.
Христианская вера вела к новой жизни. Убеждая в этом, Хорватская хроника рассказывала о преобразованиях короля Звонимира. «Этот почтенный король, сын доброго отца, – писал летописец, – стал весьма почитать и любить церкви, помогать добрым и истреблять злых. И всеми добрыми он был любим, а злыми ненавидим, потому что терпеть не мог зла… При добром короле Звонимире веселилась вся земля, потому что полна и украшена была всяким добром, а города изобиловали серебром и золотом. Бедный не боялся, что богатый съест его, ни слабый, что у него отнимет сильный, ни слуга, что господин поступит с ним несправедливо. Потому что король всех защищал, сам не дозволял того… Земля полна была всякого блага».[478]478
См.: Хорватская хроника // http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Kroatien/Chron_XII_veka/t ext.phtml?id=2521.
[Закрыть]
О плодотворном влиянии христианства рассказывала и Чешская хроника. Так, повествуя о правлении князя Болеслава II, летописец отмечал, что он «был чрезвычайно предан христианству», выступал ревностным «поборником католической веры, отцом сирот, защитником вдов, утешителем страждущих, духовных и странников благочестивым покровителем, славным основателем божьих церквей».[479]479
Козьма Пражский. Чешская хроника. Глава 22 // http://www.vostlit.info/Texts/rus/Cosmas/ framekniga1.htm.
[Закрыть]
Такие строки находили отклик во многих сердцах, потому что они, как сказано в «Слове о законе и благодати», были обращены:
Сказанное объясняет, почему мелодии народного творчества так часто находили отражение в памятниках славянского права.
Так, в «Изложении чешского земского права» пана Андрея из Дубы утверждалось, что земское право «в своем установлении было и должно быть свободным», что каждый человек, «начиная от короля и до ткача» не может противостоять велениям либо избежать действия этого права, что прежде право было свободным, потому что «его защищала свободная рука», но что теперь оно стало зависимым, о чем скорбят и люди, и Бог.[481]481
http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Tschechien/XIV/Andrej_iz_Duba/text.phtml?id=2545.
[Закрыть]
Многие летописи требовали, чтобы благо правосудия было предоставлено всем: и богатым, и бедным, достойным и недостойным. Так, «Великая польская хроника» сохранила предание о том, как сподвижники князя Болеслава Кривоустого хотели устроить расправу над князем Збигневом, предавшем Польшу. Но ее остановил воевода Болеслава словами: «Недостойно и противоречит праву, чтобы наказание предшествовало суждению. И мы не можем и не должны выносить никакого приговора, пока он не признает свою вину на суде или не будет изобличен свидетельством людей, заслуживающих доверия».[482]482
Великая польская хроника / пер. с польск. В. Л. Янина, Л. М. Поповой, Н. И. Шевелевой. Глава 20 // http://www.vostlit.info/Texts/rus/Chron_Pol_majoris/frametext1.htm.
[Закрыть]
Народные представления о том, каким должно быть право, отражены во многих челобитных, прошениях и петициях, которые подавались правителям. Нередко они содержали целостные, хорошо продуманные программы правовых преобразований. Так, в Большой челобитной Ивана Пересветова царю Ивану Грозному указывалось:
«Бог помогает… и Бога призывает в помощь, тем, кто любит правду и судит праведным судом…»
О первом турецком царе султане Магомете:«…хоть неправославный царь, а устроил то, что угодно Богу: в царстве своем ввел великую мудрость и справедливость, по всему царству своему разослал верных себе судей, обеспечив их из казны жалованьем, на какое можно прожить в течение года. Суд же он устроил гласный, чтобы судить по всему царству без пошлины, а судебные расходы велел собирать в казну на свое имя, чтобы судьи не соблазнялись, не впадали в грех и Бога не гневили. А если наградит он какого вельможу за верную службу городом или областью, то пошлет к своим судьям и велит выплатить тому по доходной росписи единовременно из казны…
И вот он великую справедливость установил в своем царстве и снабдил уставом купеческий торг, так что только на слово можно и купить, и продать хоть на тысячу рублей…
В каком царстве правда, там и Бог пребывает, и не поднимется Божий гнев на это царство».[483]483
Большая челобитная. И. В. Пересветов. 1540-е гг. // http://historydoc.edu.ru/catalog.asp?cat_ob_no=12715&ob_no=12716.
[Закрыть]
Столетие спустя (в 1650 г.) московскому царю была подана челобитная о назначении судей из всех сословий, чтобы они судили «по старине и по правде» и могли оберегать Русскую землю от насилия «сильных людей».[484]484
Цит. по: Голяков И. Т. Суд и законность в художественной литературе // Голяков И. Т. Избранное. М., 2008. С. 77.
[Закрыть]
Конечно, подобные челобитные редко достигали цели. Вместе с тем они были продуктом той «закваски» подлинного права, которая бродила в общественном сознании славян и во многом определяла развитие обычаев, законодательства и практики его применения.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
