Текст книги "Экономическая история мира. Том 4. Экономика СССР в период с 1921 по 1929 годы. Деньги и Вторая мировая война. После Второй мировой войны: экономика ФРГ, Англии, Франции, США, Латинской Америки, Китая, Японии и Восточной Европы"

2.2. Экономические противоречия накануне Первой мировой войны

В первое десятилетие XX в. со всей очевидностью проявилась неравномерность темпов развития в группе ведущих стран мира. США и Германия по многим экономическим показателям догнали традиционных лидеров – Великобританию и Францию. По добыче угля и нефти, производству электричества и выплавке меди США сумели выдвинуться на 1-е место в мире. Германия, в свою очередь, обогнала Великобританию не только по производству стали и чугуна[62]62
  Тэйлор А. Борьба за господство в Европе. 1848–1918. М., 1958. С. 42.


[Закрыть], но и в экспорте высокотехнологичной продукции, в частности машин и оборудования[63]63
  Фурсенко А. А. Нефтяные тресты и мировая политика (1880-е годы – 1918 г.) М., 1965. С. 111–116.


[Закрыть]. Германские промышленные товары настойчиво вытесняли английские, что привело к обострению англо-германского экономического соперничества[64]64
  Хапъгартен Г. Империализм до 1914 года. Социологическое исследование германской внешенй политик до первой мировой войны. М., 1961. С. 272.


[Закрыть].

Промышленный подъем Германии сопровождался проникновением германских монополий и капитала во французскую часть Лотарингии, что повлекло за собой переход французских рудных ресурсов под контроль германских концернов. Французский рынок, так же как и английский, постепенно наполнялся изделиями германского машиностроения. Французская промышленность в значительной степени зависела от поставок угля из Германии, которая намеренно тормозила развитие собственной металлургии во Франции. Париж стоял перед необходимостью противодействовать не только германскому проникновению к источникам сырья, но и подрыву французской обрабатывающей промышленности, включая военную[65]65
  Хильгартен Г. Указ. соч. С. 539–540.


[Закрыть]. В сложившихся условиях интересы французских промышленников были нацелены не только на сохранении Лотарингии, но и овладении Саарским угольным бассейном, что позволило бы Парижу установить контроль над самым крупным железорудным месторождением в Европе. Этого можно было добиться только военной силой.

Обострение российско-германских отношений в начале XX в. также в значительной степени обусловливались экономическими противоречиями, пришедшими на смену относительно стабильным торгово-экономическим отношениям во второй половине прошлого века. Германия традиционно поставляла в Россию машины, оборудование, красители, другие промышленные изделия, вывозя из России зерно (около 30–40 % российского экспорта), фураж, различное сырье[66]66
  История Первой мировой войны: В 2 т. М., 1975. Т. I. С. 43–44.


[Закрыть]. В предвоенное десятилетие в России наметился экономический подъем. Особенно впечатляющими были российские успехи в производстве чугуна, стали, добыче угля, сельском хозяйстве[67]67
  Черкасов Чернышевский Д. История имперской России. От Петра Великого до Николая II. М., 1994. С. 395–396.


[Закрыть]. Встревоженная ростом российской экономической мощи, Германия стремилась упредить ее в завоевании различных сегментов внешнего рынка. Экономическая экспансия была не под силу одному лишь частному капиталу, который нуждался в поддержке государства, его политических и военных ресурсах, что неизбежно вело к обострению не только межмонополистических, но и межгосударственных противоречий, в кризисной ситуации способных перерасти в военное столкновение между великими державами.

Отождествляя свои частные интересы с национальными, используя личные связи (унию) с политиками, финансово-промышленная олигархия оказывала все более значимое влияние на формирование политического курса соответствующих стран, тем самым усиливая его бескомпромиссный конфликтогенный потенциал. Растущая экономическая мощь и интересы монополий подталкивали правящие круги новых стран-лидеров к вступлению в борьбу за источники сырья и рынки сбыта, сферы прибыльного вложения капиталов. Для Германии, считавшей себя обделенной, но при этом захватившей лидерство на Европейском континенте в экономической и военной сферах, к началу XX в. оставался единственный способ удовлетворения своих притязаний – силовой. Если для колониальных держав Великобритании, Франции, Италии главной целью являлось удержание своих завоеваний, то Германия намеревалась восстановить «историческую справедливость», отвоевать уже захваченные территории.

В этом была своя неумолимая логика. Колонии привлекали ведущие державы по различным причинам, но прежде всего благодаря природно-ресурсному потенциалу. Они предоставляли также обширный рынок сбыта и источник дешевой рабочей силы. В силу выгодного географического местоположения ряд из них имел важное военно-стратегическое значение, в том числе как место базирования сил армии и флота, защищавших торговые пути и коммуникации. Если экономическое соперничество, являющееся неотъемлемой чертой капиталистического способа хозяйствования, могло достаточно долгое время вестись относительно мирными средствами, то политико-военное противостояние относительно передела мира не могло не балансировать на грани войны. Борьба за передел мира требовала мобилизации всей совокупной государственной силы, прежде всего военной. Процесс передела мира начался уже в конце XIX в., вызвав две войны новой эпохи – Испано-американскую и Аангло-бурскую, главной целью которых являлось овладение уже захваченными территориями. В Европе последовали Боснийский кризис, Итало-турецкая война, балканские войны. Мир неуклонно приближался к мировой войне.

2.3. Экономический коллапс империй

Первая мировая война, несмотря на огромные жертвы и колоссальный материальный ущерб, не только не смогла изменить сущности экономических противоречий, но и привела к краху Российской, Австро-Венгерской, Германской и Османской империй. Системный экономический кризис в первую очередь поразил Россию и Австро-Венгрию, слабейших в соответствующих коалициях. С серьезными затруднениями первоначально встретилась их военная промышленность, которая в связи с затяжным характером, который приобрела война, оказалась неспособной обеспечить всем необходимым действующую армию, затем, вследствие деформации мировых торгово-экономических отношений, начались перебои в снабжении промышленности сырьем, пришло в упадок сельское хозяйство (в том числе по причине призыва в армию значительной части трудоспособного мужского населения), резко возросли нагрузки на транспорте. В конечном итоге это привело к нарастанию промышленного и продовольственного кризиса, росту массового недовольства населения, переросшего в революционные потрясения и, как следствие, краху империй. Подобной участи не избежала и Российская империя, единственная из стран Антанты, кто не успел воспользоваться плодами близкой победы.

На обломках империй возник целый ряд новообразованных государств, которым в тяжелейших условиях послевоенной разрухи и внутриполитической турбулентности пришлось налаживать экономическую и политическую жизнь. В России уже к концу первого года войны военно-промышленная база перестала справляться с растущими потребностями войны[68]68
  Шигалин Г. И. Военная экономика в первую мировую войну. М.: Воениздат, 1956. С. 11.


[Закрыть]. В первую очередь это проявилось в недопоставках на фронт вооружения: винтовок, пулеметов, артиллерийских орудий, а также боеприпасов к ним. Вскоре выявилась нехватка средств транспорта и связи, других предметов военно-технического снабжения. Принявшие позиционный характер военные действия потребовали огромного количества инженерных средств для производства оборонительных работ и сооружения фортификационных укреплений. Все большая нагрузка ложилась на различные виды транспорта, необходимого для переброски войск и подвоза в армию боеприпасов и необходимого имущества.

Россия, как и другие воюющие страны, встала перед необходимостью срочной мобилизации не только военной, но и гражданской промышленности для обеспечения неотложных нужд фронта. Однако вследствие технико-экономической отсталости осуществить эту мобилизацию эффективно и в короткие сроки не удалось. В немалой степени, этому способствовали допущенные властями просчеты и слабая организационно-управленческая дисциплина. Вплоть до весны 1915 г. российское правительство, все еще надеясь избежать затяжного характера войны, рассчитывало удовлетворить потребности действующей армии за счет продукции исключительно военной промышленности, а также помощи, получаемой от союзников. В результате, мобилизация промышленности началась здесь позже, чем в Германии и Франции, и проводить ее пришлось в значительно более неблагоприятных условиях спешки и организационной неразберихи. Препятствовали быстрой мобилизации и объективные причины. Несмотря на высокую степень концентрации производства, в российской промышленности преобладал удельный вес устаревших, с точки зрения производственных технологий, фабрик и заводов, где еще широко применялся ручной труд. Не способствовало эффективной мобилизации промышленности и ее неблагоприятное районирование. Промышленные центры царской России в основном была сосредоточены в центральных губерниях и на юге Украины, где было сосредоточено около трех четвертей промышленного потенциала страны, в то время как источники сырья располагались за тысячи километров. Доставка необходимого сырья ложилась дополнительной огромной нагрузкой на транспорт[69]69
  Шигалин Г. И. Указ. соч. С. 139.


[Закрыть]. Неслучайно уже с первых же месяцев войны Россия стала ощущать сырьевой голод, что вело к недопроизводству, в частности, качественной стали, столь важной для выпуска вооружения[70]70
  Там же. С. 141.


[Закрыть]. Промышленность, размещенная в Петербурге и Прибалтике, была вынуждена работать на привозном английском угле, проблемы с доставкой которого приводили к частым простоям[71]71
  Там же. С. 157.


[Закрыть]. По ходу войны топливный кризис лишь усиливался. Что касается производства станков и токарных инструментов, то их Россия и до войны была вынуждена закупать за рубежом (в частности, в Англии, Франции и Бельгии).

Положение осложняло то, что в ходе войны, в результате вынужденных отступлений, Россия утратила значительную часть прифронтовых промышленных районов, игравших до войны важную роль в экономической жизни страны. Наиболее чувствительной оказалась потеря Домбровского каменноугольного бассейна, поставлявшего топливо не только для Польши, но и Северо-Западного промышленного района. С серьезными проблемами, по причине оставления на занятой немцами территории части предприятий, помимо металлургической столкнулась шерстяная и хлопчатобумажная промышленность[72]72
  Шигалин Г. И. Указ. соч. С. 148.


[Закрыть]. Неблагоприятно на экономическую жизнь страны сказался призыв в армию огромного числа рабочих. Массовое использование в производстве, из-за безвыходного положения, женского труда и подростков вело к значительному падению производительности труда[73]73
  Там же. С. 151.


[Закрыть].

Непосильным бременем война легла на русскую деревню, вынужденную кормить огромную армию. Уже в 1916 г. в армию поступало до 45–50 % товарного хлеба, что не могло не сказаться на потреблении хлеба гражданским населением. Сельское хозяйство одновременно лишилось огромного количества реквизированных в армию лошадей, а также крупного рогатого скота, при этом всю тяжесть реквизиций испытали на себе прежде всего середняцкие и бедняцкие хозяйства, что способствовало распространению в деревне антивоенных и антиправительственных настроений. Со второго года войны русская деревня была вынуждена в буквальном смысле выживать, задавленная военными поборами, недополучая сельскохозяйственные машины и орудия, а также минеральные удобрения, поступавшие до войны главным образом из-за рубежа.

Проблема заключалась также в неблагоприятных внутренних процессах, развивавшихся в деревне, прежде всего ее классовом расслоении и пролетаризации основной части деревенского населения. За время войны резко возросло количество хозяйств, не имевших посевов (в силу возросших трудностей по обработке земли) или вынужденных продавать ее за бесценок. Хлеб постепенно сосредотачивался у помещиков и кулаков, стремившихся ради взвинчивания спекулятивных цен до последнего придерживать его. Деревня, кроме того, не была заинтересована в продаже своих продуктов ввиду недостатка промтоваров. В спекулятивных операциях были заинтересованы также банки, стремившиеся таким образом компенсировать обесценивание бумажных денег, вследствие острого расстройства финансово-кредитной системы страны. Меры, принимавшиеся царским правительством для налаживания продовольственного снабжения, включая введение фиксированных цен на товары первой необходимости, оказались малоэффективными, поскольку сельхозпродукция сразу же устремлялась в районы с более высоким ценообразованием.

В создавшихся условиях властям ничего не оставалось, как уже в 1915 г. ввести карточную систему для наиболее важных продовольственных товаров (в частности, сахар, позже – хлеб и мясо) в отдельных областях, которая к середине 1916 г. была распространена на всю страну. Грозные признаки продовольственного кризиса достигли особой остроты осенью 1916 г.[74]74
  Шигалин Г. И. Указ. соч. С. 199.


[Закрыть] Парадоксальным в этой ситуации являлось то, что Россия, единственная из воевавших стран, переживала продовольственный кризис при наличии избытков хлеба внутри страны, прежде всего в восточных районах страны. Однако кризис транспортной системы не позволял своевременно доставлять хлеб в крупные города. В этой ситуации не помогла и крайняя мера – введение продразверстки хлеба по твердой цене в декабре 1916 г. Перебои с работой железнодорожного транспорта к этому времени приняли устойчивый характер не только из-за нехватки подвижного состава, но и из-за нарастающего топливного кризиса. В этой ситуации взрыв массового недовольства оставался лишь вопросом времени, свидетельством чему стали февральские события 1917 г., завершившиеся скоротечной буржуазно-демократической революцией.

Однако положение в этой области не изменилось принципиально и после прихода к власти Временного правительства, которое было вынуждено продолжить политику продразверстки. Несмотря на заклинания о том, что на этот раз это делается ради революционных «идеалов», крестьяне упорно отказывались продавать свой хлеб по низкой цене. Репрессивное отношение теперь уже не царского, а «революционного» Временного правительства к попыткам захвата крестьянами помещичьих земель, затягивание с решением неотложных проблем русской деревни вело к быстрому революционизированию беднейшего крестьянства.

В глубоком расстройстве находилась и бюджетно-финансовая система страны. К концу 1916 г. военные расходы возросли примерно в шесть раз[75]75
  Боголепов М. И. Финансы довоенной России // Основы финансовой системы СССР. Сб. ст. / под ред. Г. Я. Сокольникова. М., 1930. С. 18.


[Закрыть]. Дефицит бюджета составил колоссальную сумму в 41,4 млрд руб.[76]76
  Шигалин Г. И. Указ. соч. С. 67.


[Закрыть] Россия в этом отношении не являлась исключением, бюджеты всех воюющих государств испытывали огромную нагрузку. Для покрытия колоссальных военных расходов воюющие государства были вынуждены прибегнуть к чрезвычайным мерам по изысканию новых источников дохода, вводя дополнительные налоги, выпуская внутренние и внешние займы, включая печатный станок, т. е. пытаясь получить дополнительные доходы от эмиссии бумажных денег. Огромное значение, однако, имел вопрос о соотношении различных видов финансирования, поскольку каждый из них по-разному отражался на положении основных социальных слоев в конкретной стране. Российские власти в этом вопросе полагались прежде всего на увеличение внешних и внутренних займов, а также масштабную бумажно-денежную эмиссию. Однако ставка российских правящих кругов на внутренние займы и выпуск бумажных денег как средства избежать чрезмерного налогового бремени и возможных социальных потрясений не оправдала себя. Выводя из-под налогового пресса состоятельные слои общества, она многократно увеличила тяготы и лишения трудового населения, тем самым способствуя быстрому вызреванию революционной ситуации. Робкие попытки царского правителя призвать крупных предпринимателей к «социальной» солидарности и на этом основании ограничить их сверхприбыли с помощью ужесточения налоговой политики не дали ощутимых результатов.

В целом обострение системного кризиса, приведшего к краху Российской империи, было вызвано в основном не дефицитом продовольствия, а неспособностью правящего класса организовать соответствующее снабжение, наладить работу транспорта, преодолеть расстройство денежного обращения, рост цен и разгул спекуляции, для чего требовалось обуздать зарвавшихся промышленников и фабрикантов. Ответ общества не заставил себя ждать.

На обломках Российской империи образовался ряд новых государств: Советская Россия, Финляндия и Польша, истощенные войной.

Не удалось избежать краха и Германской империи, несмотря на то что накануне войны она являлась мощной экономической державой. Берлин, уверенный в краткосрочном и победоносном характере войны, не планировал мобилизации гражданской промышленности, предполагая привлекать ее лишь для выполнения вспомогательных заказов. Не были заблаговременно предусмотрены и меры на случай ограничения и даже разрыва, в условиях войны, внешнеторговых связей с зарубежными рынками.

В условиях неожиданно затяжного характера войны Германии пришлось, как и другим воюющим державам, с начала 1915 г. приступить к мобилизации гражданской промышленности, которая осложнялась скудностью природных ресурсов страны, что предполагало переход к жесткому распределению сырья, продуктов и топлива.

Тем не менее благодаря организационно-управленческой и производственной дисциплине Берлину удалось в относительно короткие сроки существенно расширить военное производство. Однако впечатляющее увеличение объема выпуска военной продукции, по мере расширения масштаба войны и интенсивности военных действий, уже не могло удовлетворить потребности даже германской армии. Положение усугублялось блокадой германского побережья со стороны Англии, что самым негативным образом сказалось на поставках сырья.

Еще более тревожная ситуация сложилась в аграрном секторе. Германия и до войны примерно одну треть потребности в продуктах питания удовлетворяла за счет импорта. В годы войны из-за сокращения посевных площадей и снижения сбора урожая общий объем аграрной продукции уменьшился на треть[77]77
  Gutsche W. Zum Funktionsmechanismus zwieschen Staat und Monopolkapital in Deutschland in den ersten Monaten des Ersten Weltkrieges (1914–1915) // Jbf W. 1973. Teil I. S. 63–64.


[Закрыть]. Уже в январе 1915 г. власти были вынуждены ввести хлебные карточки сначала в Берлине (с июня – на территории всей страны). Однако дальнейшее ухудшение ситуации в продовольственной сфере потребовало новых жестких мер экономии. К осени 1916 г. экономические трудности в стране приобрели угрожающие размеры. Расчет на то, что ожесточенные военные действия в конечном счете обескровят противника и вынудят его закончить войну на выгодных для Германии условиях не оправдался. Напротив, на грани истощения оказалась сама Германия и ее союзники. В довершение ко всему страны Антанты стали активно применять на поле боя новые виды оружия (прежде всего танки), которыми Германия располагала в ограниченном количестве.

Зима 1916/1917 гг. вошла в историю страны под названием «брюквенной», поскольку все основные продукты питания – молоко, масло, жиры животные и растительные, хлеб и другие – были заменены брюквой. В ответ по многим городам прокатились акции протеста. Попытки военного дуумвирата в лице назначенного начальником Генерального штаба фельдмаршала П. Гинденбурга и генерала Э. Людендорфа, овладевших фактически всеми властными полномочиями, не смогли переломить ситуацию[78]78
  Mommsen Н. Die Urkatastrophe Deutschlands. Der Erste Weltkrieg 1914–1918. S. 77–78.


[Закрыть]. Несмотря на то что «программа Гинденбурга», предполагавшая введение прямого контроля со стороны государства за деятельностью военной экономики, в целом отвечала интересам военных промышленников, предоставляя им возможности для получения дополнительных прибылей (в том числе и за счет получения сырья по сниженным ценам), межведомственные противоречия и соперничество за выгодные военные заказы во многом снизили ее эффективность. Несмотря на то что к концу войны производство вооружения и военного снаряжения достигло рекордных 75 % от общего объема выпускаемой Германией промышленной продукции, это сопровождалось перегревом экономики, перенапряжением ресурсной базы, перегрузкой и без того испытывавшей высокое напряжение транспортной системы, что привело зимой 1917 г. к острому транспортному кризису. Как следствие, снабжение многих городов и населенных пунктов продуктами питания шло с перебоями и задержками. Это, в свою очередь, привело к распространению спекуляции на товары первой необходимости и росту цен, в то время как заработная плата основных слоев населения оставаясь на прежнем уровне.

К началу 1918 г. стало очевидным, что военная экономика Германии больше не в состоянии функционировать в подобном напряжении. Ответом, как и следовало ожидать, стали многочисленные стачки, частота и размах которых стали нарастать с конца 1916 г. После успешного мартовского наступления 1918 г. германская армия столкнулась с чередой поражений, следовавших одно за другим, что окончательно подорвало моральный дух армии и общества. Усталость от войны достигла предельного уровня. Подписание перемирия в Компьене, последовавшая ноябрьская (1918 г.) революция, унизительный Версальский договор означали крах Германии как колониальной империи. Преемником Второго рейха стала скроенная по лекалам формальной демократии Веймарская республика (февраль 1919 г.), которой предстояло в полной мере испытать на себе горечь поражения. В соответствии с Версальским договором, Германия лишилась одной восьмой своей территории, где до войны проживала одна десятая часть населения, часть германских земель отошли к Франции, Бельгии, Дании, вновь созданным Польше, Чехословакии, Литве. Саарский угольный бассейн и Саарская область передавались Франции и под контроль Лиги Наций. Территория на запад от Рейна оккупировалась войсками союзников на срок от 5 до 16 лет.

Таким образом, вступив в бескомпромиссную борьбу за передел мира, Германия в конечном счете лишилась всех своих колоний и сфер влияния, а также собственности за рубежом. Более того, Версальский договор, введя жесткие ограничения на количественный и качественный состав ее вооруженных сил, казалось, лишил ее каких-либо перспектив для реванша в обозримом будущем. Впереди Германию ждали трудные послевоенные годы, промышленное производство к началу 1920-х годов едва достигло половины от уровня предвоенного 1913 г. Тяжелая экономическая ситуация способствовала развитию внутриполитической нестабильности, Веймарскую республику сотрясали ожесточенные классовые столкновения. Едва не катастрофой для нее закончился военный путч Каппа – Лютвица (март 1920 г.), последовавший в ответ на ратификацию парламентом статей Версальского договора, предполагавших сокращение армии.

В не менее сложном положении оказалась Австро-Венгерская империя. Вследствие морской блокады, организованной странами Антанты, Дунайская монархия, как и Германия, лишилась возможности импортировать жизненно необходимое для военной промышленности сырье. Это в еще большей степени усугубило кризис австро-венгерской экономики, с которым она вступила в Первую мировую войну. Однако в отличие от Германии трудности со снабжением имели для Дунайской монархии не только экономические последствия. В силу сложного многонационального состава страны они привели к росту межнациональной напряженности, прежде всего в отношениях двух основных частей Дунайской монархии: Австрии и Венгрии, тем самым создавая предпосылки для будущего развала страны.

Системный кризис, охвативший Австро-Венгрию, сопровождался растущими территориальными притязаниями соседей к «лоскутной» монархии, причем не только со стороны оппонентов, но и союзников. В частности, ее основной союзник Германия, озабоченная тем, чтобы привлечь на свою сторону Италию, уже в начале марта 1915 г. добилась от Вены согласия на то, что последняя уступит итальянцам часть своей спорной территории – Трентино. В качестве территориальной компенсации ей были предложены польские земли, которые еще предстояло закрепить за собой. Несмотря на то что в конечном итоге Италию «перекупили» страны Антанты, которые в апреле 1915 г. в обмен на обязательство Италии вступить в войну на их стороне пообещали итальянцам австрийское побережье Адриатики, Рим не отказался от остальных своих территориальных претензий к Австро-Венгрии.

Дезинтеграционным процессам, нараставшим в стране, способствовал уход из жизни 21 ноября 1916 г. императора Франца Иосифа I, находившегося у власти почти 50 лет (1867–1916 гг.), который одной своей личностью символизировал единство страны. Смерть Франца Иосифа была воспринята населением как смена исторических эпох.

После Февральской революции в России и падения русской монархии, произведшей тяжелое впечатление на правящую элиту Австрии, сепаратный мир стал рассматриваться в качестве едва ли не единственной панацеи, однако на фоне военных неудач он уже не мог стать реальной альтернативой. Существенное влияние на развал страны сыграла Октябрьская революция в России, одним из лозунгов которой был принцип самоопределения наций. 30 июля 1918 г., за несколько месяцев до официального выхода Австро-Венгрии из войны, французское правительство официально признало право чехов и словаков на самоопределение. Следом последовало признание польского государства. Вена уже не могла ничего противопоставить распаду страны. Вышедший 16 октября 1918 г. манифест нового императора Карла I о федерализации Австрии («Манифест о народах») стал запоздалой мерой. Обещанная в нем автономия для национальных меньшинств, даже смая «широкая», уже не могла удовлетворить тех, кто стремился получить всю полноту власти. 17 октября 1918 г. венгерский парламент разорвал унию с Австрией и провозгласил независимость Венгрии. В свою очередь, Народное вече хорватов в конце октября 1918 г. заявило о готовности взять власть в свои руки в югославянских провинциях, вслед за этим Хорватия, Славония, Далмация и земли словенцев объявили о выходе из состава Австро-Венгрии. Угроза голода и повсеместная анархия вынудили их в конечном счете искать поддержки у Сербии, результатом чего стало создание 1 декабря 1918 г. единого государства, получившего название Королевства сербов, хорватов и словенцев (будущая Югославия).

После заключения перемирия с Антантой 4 ноября 1918 г. немецкоязычные округа Австро-Венгрии (Цислейтании) сделали попытку присоединиться к Германии. Однако из-за противодействия Антанты и неготовности нового германского правительства, не желавшего осложнять и без того непростые отношения со странами-победителями, германо-австрийские переговоры по этому вопросу летом 1919 г. завершились безрезультатно[79]79
  История новейшего времени стран Европы и Америки. 1918–1945 / под ред. Е. Ф. Язькова. М., 1989. С. 285.


[Закрыть]. Немецкая Австрия, как таковая, была упразднена, ряд ее земель (в том числе с преимущественно немецким населением) перешли под юрисдикцию других стран, что стало, в последующем, поводом для нацистской Германии предъявить соответствующие территориальные претензии. В первую очередь речь идет о Судетской области, переданной Чехословакии. В свою очередь, Тироль был отдан Италии, часть южных территорий – новоиспеченному Королевству сербов, хорватов и словенцев. Подобные решения, безусловно, противоречили праву наций на самоопределение, провозглашенному В. Вильсоном, но страны-победительницы, занятые перекройкой границ побежденных стран, не обращали внимания на такую «мелочь».

В первые послевоенные годы Австрийская республика переживала острый социально-экономический кризис, обусловленный в том числе утратой экономически важных районов, оказавшихся в составе других государств. Сформированное правительство К. Реннера, стремясь стабилизировать внутриполитическую ситуацию, первоначально сделало ставку на проведение активной социальной политики. Предпринимателям было запрещено увольнять рабочих без санкции промышленных окружных комиссий, демобилизованные из армии бывшие государственные служащие получили право вернуться на прежние места работы. Была проведена реформа рабочего законодательства: отменены рабочие книжки, штрафы за разрыв договора, ночные работы для женщин и детей и др. В соответствии с законом от 30 июля 1919 г. впервые вводился ежегодный оплачиваемый отпуск, в декабре 1919 г. был введен 8-часовой рабочий день. Закон о социализации от 29 июля 1919 г. создавал правовую основу для соучастия в системе отраслевого управления предпринимателей, рабочих и потребительских союзов, а также представителей государства[80]80
  Манхейм К. Кризис нашего времени. М., 1994. С. 113.


[Закрыть]. Однако реализация принятых законов из-за послевоенной дезорганизации экономики и высокой инфляции осуществлялась непоследовательно. Оторванная от экономического пространства бывшей империи, перенесшая тяжесть военного поражения Австрия столкнулась с огромными трудностями по восстановлению финансовой и производственной инфраструктур. Крестьяне, наученные горьким опытом военных лет, не торопились поставлять скудные запасы продовольствия в города, что не позволяло преодолеть проблему голода и социальной неустойчивости. Положение усугублялось тем, что подписанный 10 сентября 1919 г.

Сен-Жерменский мирный договор не только фактически оставлял Австрию один на один с ее экономическими проблемами, но и отягощал необходимостью выплаты репараций. В этих условиях правительство К. Реннера было вынуждено пойти на ряд непопулярных мер, включавших запрет деятельности советов рабочих и солдатских депутатов и существенную ревизию социальных программ государств. Довоенного экономического уровня Австрия смогла достигнуть лишь в конце 1920-х годов. Самой же Австрийской республике было суждено просуществовать до марта 1938 г., когда аншлюс (присоединение) Австрии к Германии был осуществлен уже по инициативе немецкого нацистского руководства.

В ноябре 1918 г. вновь сформировалась польская государственность, в состав которой была включена Галиция. Границы нового государства были определены лишь в 1919–1921 гг., в рамках Версальского мирного договора и по итогам войны с советской Россией. Созданная двунациональная Чехословацкая республики, в состав которой вошли земли как со славянским, так и немецким населением, хотя и смогла избежать явных революционных потрясений, переживала тяжелые времена в 1920-е годы. Что касается Королевства сербов, хорватов и словенцев, то ему помимо необходимости преодоления острого социально-экономического кризиса приходилось противостоять угрозе интервенции со стороны Италии, которая, воспользовавшись моментом, намеревалась захватить часть его территории на Адриатическом побережье. Таким образом, Антанта, разрушив Австро-Венгерскую империю, создала в Центральной Европе огромный пояс нестабильности, пронизанный взаимной неприязнью и территориальными претензиями новообразованных государств. В недалеком будущем это стало одной из главных причин вызревания Второй мировой войны.

В результате Первой мировой войны закончила свое существование также Османская империя, шесть веков просуществовавшая на огромной территории в Европе, Азии и Африке. Глубинной причиной краха Османской империи явилась неспособность и нежелание правящих кругов реализовать радикальное реформирование закоснелых политической, экономической и военной структур. Гибель империи была вызвана также стремлением многочисленных покоренных ранее народов восстановить свою государственность.

Долго колеблясь, прежде чем вступить в войну, младотурецкое правительство рассчитывало на помощь своего мощного союзника, Германии, в решении своих экономических проблем. Кроме того, Стамбул надеялся на то, что Берлин окажет содействие в реализации амбициозных пантюркских замыслов. Ради закрепления за собой Турции Берлин на словах, поддерживал идею младотурок о создании «великого Турана» за счет оккупации Закавказья и Средней Азии. В результате младотурецкая диктатура решилась привязать Османскую империю к политике кайзеровской Германии, вследствие чего резко возросла и экономическая зависимость страны от Центральных держав, которые были заинтересованы в Турции как союзнике, чтобы получить через нее контроль над проливами, воспользоваться ресурсами страны и плацдармами в Юго-Восточной Европе, Африке, Восточной Анатолии. Немаловажным являлось также то, что Стамбул в случае мобилизации мог поставить под ружье значительную по численности армию.