Текст книги "Адвокатская практика"

К политической деятельности не относится деятельность в области науки, культуры, искусства, здравоохранения, профилактики и охраны здоровья граждан, социальной поддержки и защиты граждан, защиты материнства и детства, социальной поддержки инвалидов, пропаганды здорового образа жизни, физической культуры и спорта, защиты растительного и животного мира, благотворительная деятельность, а также деятельность в области содействия благотворительности и добровольчества.

Весьма примечательно в этом плане постановление Конституционного Суда РФ от 8 апреля 2014 г. № 10‐П «По делу о проверке конституционности положений пункта 6 статьи 2 и пункта 7 статьи 32 Федерального закона «О некоммерческих организациях», части шестой статьи 29 Федерального закона «Об общественных объединениях» и части 1 статьи 1934 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с жалобами уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, Фонда «Костромской центр поддержки общественных инициатив», граждан Л.Г. Кузьминой, С. М. Смиренского и В. П. Юкечека о выявлении конституционно-правового смысла взаимосвязанных положений этих нормативных правовых актов»[143]143
  СЗ РФ. 2014. № 16. Ст. 1921.


[Закрыть].

Важно подчеркнуть, что полученная некоммерческой организацией прибыль не подлежит распределению между участниками (членами) некоммерческой организации.

Сходным образом урегулированы вопросы собственности в Федеральном законе от 11 августа 1995 г. № 135‐ФЗ «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях»[144]144
  СЗ РФ. 1995. № 33. Ст. 3340.


[Закрыть], которые мы тоже относим к некоммерческим организациям.

Следует отметить, что Закон об общественных объединениях регламентирует вопросы собственности этого вида некоммерческих организаций несколько иначе.

Так, общественное объединение, являющееся юридическим лицом, может иметь в собственности земельные участки, здания, строения, сооружения, жилищный фонд, транспорт, оборудование, инвентарь, имущество культурно-просветительного и оздоровительного назначения, денежные средства, акции, другие ценные бумаги и иное имущество, необходимое для материального обеспечения деятельности этого общественного объединения, указанной в его уставе.

Помимо этого, и это является весьма существенным, в собственности общественного объединения могут также находиться учреждения, издательства, средства массовой информации, создаваемые и приобретаемые за счет средств данного общественного объединения в соответствии с его уставными целями (ст. 30 Закона об общественных объединениях).

Еще более специфичным в области регулирования прав собственности юридических лиц является, с нашей точки зрения, законодательство о профсоюзах, которое стоит, пожалуй, особняком от всех вышеперечисленных нормативных юридических актов, регулирующих деятельность некоммерческих организаций. В частности, Федеральным законом от 12 января 1996 г. № 10‐ФЗ «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности»[145]145
  СЗ РФ. 1996. № 3. Ст. 148.


[Закрыть] профсоюзам предоставлено право учреждать банки, фонды солидарности, страховые, культурно-просветительные фонды, фонды обучения и подготовки кадров, а также другие фонды, соответствующие уставным целям профсоюзов. Из этого следует, что профсоюзы, например, могут быть собственниками финансово-кредитных учреждений, являющихся чисто коммерческими организациями, создаваемыми исключительно для получения прибыли. Мы в принципе совершенно не против предоставления профсоюзам таких правомочий, однако это требует определенного осмысления роли профсоюзов в нашем обществе с точки зрения формирования единой правовой доктрины собственности некоммерческих организаций.

Неслучайно в связи с этим в конце декабря 2014 г. в упомянутом Законе появилась весьма важная новелла, согласно которой профсоюзы вправе осуществлять на основе федерального законодательства самостоятельно, а также через учрежденные ими организации приносящую доход деятельность, если это предусмотрено их уставами, лишь постольку, поскольку это служит достижению целей, ради которых они созданы, и если это соответствует таким целям.

В нынешних условиях в случае возникновения отношений между работодателем и работником государство остается по‐прежнему главным организатором договорного процесса. Особое место в надлежащем урегулировании этого вопроса принадлежит, бесспорно, профсоюзам.

Как известно, ст. 7 Конституции РФ устанавливает, что Российская Федерация – социальное государство, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека, провозглашается охрана труда и здоровья людей, гарантируются минимальный уровень оплаты труда, поддержка семьи, развитие социальных служб.

В то же время служение правам человека составляет конечное и самое важное назначение социального государства. Прежде всего это проявляется в охране собственности, которая составляет фундамент самообеспечения жизненными благами. Государство создает мощную поощрительную систему для увеличения числа собственников и роста их богатства, в том числе и с помощью профсоюзов.

Отказ от централизованного управления трудом, присущего административно-командной системе, приводит к созданию двухъярусного регулирования труда: централизованного и локального. Успешное функционирование этого процесса во многом зависит от сбалансированного урегулирования имущественных прав и привилегий профсоюзов. Неслучайно Конституция РФ, как мы уже отмечали, признавая право граждан на объединение, специально выделяет право на создание профсоюзов и на их свободную деятельность по защите интересов работников. Деятельность профсоюзов играет конструктивную роль в утверждении социально ориентированной экономики, соблюдении прав человека. Деятельность профсоюзов уже поэтому может быть направлена на укоренение в сознании наемного работника уважения не только к своей собственности, но и к собственности других…

Поэтому проблему собственности профсоюзов как некоммерческих организаций необходимо, по нашему мнению, рассматривать и с этих позиций.

§ 2. Особенности регулирования права собственности адвокатских образований

Особое место в ряду некоммерческих организаций занимают адвокатские образования, имеющие статус юридического лица и выступающие как некоммерческие организации. Для нас, адвокатов, проблемы собственности российской адвокатуры являются сегодня особенно актуальными.

Действовавшее ранее законодательство об адвокатуре (Положение об адвокатуре 1980 г.) напрямую не относило коллегии адвокатов к некоммерческим организациям. Например, ст. 3 названного Положения устанавливала, что «коллегии адвокатов являются добровольными объединениями лиц, занимающихся адвокатской деятельностью».

Ныне действующий законодательный акт об адвокатуре четко относит коллегии адвокатов, адвокатские бюро, а также юридические консультации к некоммерческим организациям.

Таким образом, коллегии адвокатов, юридические бюро, юридические консультации по своей юридической сути являются некоммерческими организациями, и вопросы собственности указанных некоммерческих структур подлежат регулированию применительно к этой категории юридических лиц.

Сразу оговоримся, что если скрупулезно изучить все нормативные акты, прямо или косвенно относящиеся к вопросам правового регулирования вопросов собственности коллегий адвокатов, можно сделать один очень простой вывод о фактическом отсутствии такового. Закон об адвокатуре эти вопросы отражает только на уровне отсылок к гражданскому законодательству о некоммерческих организациях.

Скажем, в п. 11 ст. 22 названного Закона зафиксировано, что имущество, внесенное учредителями коллегии адвокатов в качестве вкладов, принадлежит ей на праве собственности. Каких‐либо иных норм, регламентирующих право собственности коллегий адвокатов, в данном Законе нет. То же можно сказать и об адвокатских бюро.

Более подробно в данном Законе сформулированы вопросы собственности адвокатских палат субъектов Российской Федерации и Федеральной палаты адвокатов.

Например, в ст. 34 Закона об адвокатуре указано, что имущество адвокатской палаты формируется за счет отчислений, осуществляемых адвокатами на общие нужды адвокатской палаты, грантов и благотворительной помощи (пожертвований), поступающих от юридических и физических лиц в порядке, установленном законодательством Российской Федерации. Адвокатская палата является собственником данного имущества. Норма аналогичного содержания содержится и в ст. 38 указанного Закона о правовом режиме имущества Федеральной палаты адвокатов.

Нам представляется, что вопросы собственности решены в Законе об адвокатуре не на должном уровне, особенно применительно к коллегиям адвокатов, адвокатским бюро и юридическим консультациям. Ни вышеназванный Закон, ни законодательство о некоммерческих организациях в полной мере не учитывают специфику правового регулирования вопросов собственности этих адвокатских формирований. Адвокат в коллегии адвокатов, адвокатском бюро или в юридической консультации – это, как правило, не только учредитель и участник этого юридического лица, но он также оказывает в рамках данного юридического лица оплачиваемую правовую помощь. Своими отчислениями от гонораров он способствует формированию собственности адвокатского сообщества. Этот, а равно и другие не менее важные моменты, связанные с собственностью адвокатуры, надлежащим образом, как мы полагаем, законом не урегулированы.

Что же делать? Поскольку, как мы уже отмечали, практически вопросы собственности коллегий адвокатов действующим законодательством не урегулированы или урегулированы лишь на уровне общих правовых деклараций и предписаний, бесспорно, что в такой ситуации новый закон об адвокатуре в Российской Федерации просто необходим, и мы в принципе поддерживаем идею его принятия. Однако требуется взвешенная и тщательно отработанная концепция этого закона как с точки зрения ее содержания, так и с точки зрения юридической техники. В этой концепции одно из доминирующих мест должны занять, как нам представляется, вопросы собственности субъектов адвокатской деятельности.

Думается, что коллегии адвокатов, адвокатские бюро, юридические консультации, являясь юридическими лицами, вправе иметь в собственности земельные участки, здания, сооружения, жилищный фонд, транспорт, оборудование, денежные средства в рублях и иностранной валюте и иное имущество, необходимое для материального обеспечения своей уставной деятельности.

Имущество, приобретенное коллегией адвокатов, адвокатским бюро, юридической консультацией в процессе их профессиональной деятельности, переданное им в дар или приобретенное ими на других законных основаниях, должно принадлежать коллегии адвокатов, адвокатскому бюро, юридической консультации на праве собственности. Представляется, что адвокаты не могут иметь права собственности и иные вещные или обязательственные права на имущество указанных структурных единиц российской адвокатуры.

По нашему мнению, указанные проблемы должны быть отражены в процессе совершенствования российского законодательства об адвокатуре.

Мы не ставили целью осветить весь спектр вопросов собственности субъектов адвокатской деятельности. В то же время мы попытались сфокусировать внимание читателей на основных аспектах правового регулирования вопросов собственности в деятельности адвокатуры, представляющих, по нашему мнению, наибольшую актуальность.

Глава VII. Некоторые правовые вопросы участия адвоката в арбитражном суде

§ 1. Общие вопросы

Объединение Верховного Суда РФ и ВАС РФ, которое состоялось год назад, – составная часть концепции совершенствования законодательства Российской Федерации о судебной системе и одно из основных направлений реализации концепции судебной реформы. При этом в числе наиболее значимых концептуальных положений судебной реформы рассматриваются положения об определении нынешней компетенции арбитражных судов и о критериях ее разграничения с судами общей юрисдикции.

Но прежде чем приступить к рассмотрению конкретных вопросов заявленной нами темы, необходимо сделать одно важное отступление.

Единый Верховный Суд РФ начал свою работу 6 августа 2014 г., а за день до этого перестал существовать ВАС РФ. Именно тогда вступили в силу соответствующие изменения в федеральные конституционные законы от 31 декабря 1996 г. № 1‐ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации»[146]146
  СЗ РФ. 1997. № 1. Ст. 1.


[Закрыть], от 5 февраля 2014 г. № 3‐ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации» (за исключением некоторых положений) и Федеральный закон от 5 февраля 2014 г. № 16‐ФЗ «О порядке отбора кандидатов в первоначальный состав Верховного Суда Российской Федерации, образованного в соответствии с Законом Российской Федерации о поправке к Конституции Российской Федерации «О Верховном Суде Российской Федерации и прокуратуре Российской Федерации»»[147]147
  СЗ РФ. 2014. № 6. Ст. 567.


[Закрыть] (далее – Закон о порядке отбора кандидатов).

Реформа эта более чем спорная и вызывает больше критики, чем одобрения, особенно со стороны юристов (как теоретиков, так и практиков), хотя мы ее поддерживаем, и вот почему.

В процессе объединения двух высших органов судебной власти в России некоторые скептики заявляли о том, что вся российская система гражданского судопроизводства коренным образом изменится. Однако этого не произошло. В целом после объединения судов сама система изменилась не очень сильно. Высшими судебными инстанциями остались две – Конституционный Суд РФ, которого изменения не коснулись, и Верховный Суд РФ.

Система нижестоящих федеральных судов теперь стала единой, с разделением на федеральные суды общей юрисдикции и федеральные арбитражные суды.

К первым теперь относятся верховные суды республик, краевые, областные суды, суды городов федерального значения, суды автономной области и автономных округов, районные суды, военные и специализированные суды.

В систему арбитражных судов сегодня входят арбитражные суды округов (или арбитражные кассационные суды), арбитражные апелляционные суды и арбитражные суды субъектов Российской Федерации, а также специализированные арбитражные суды. К последним пока относится только Суд по интеллектуальным правам, которого изменения в принципе особо не затронули.

Обеспечением деятельности перечисленных судов в настоящее время занимается Судебный департамент при Верховном Суде РФ, который до нынешней судебной реформы занимался вопросами обеспечения только судов общей юрисдикции.

Возглавляет новый Верховный Суд РФ председатель – В. М. Лебедев, который имеет первого заместителя и семь заместителей – председателей судебных коллегий по должности.

Как и прежде, председатель Верховного Суда РФ назначается Советом Федерации Федерального Собрания РФ на шесть лет по представлению Президента РФ при наличии положительного заключения Высшей квалификационной коллегии судей РФ. Занимать свой пост он также сможет бессрочно, в том числе при превышении предельного возраста пребывания в должности судьи – 70 лет. Порядок назначения заместителей председателя также не изменится, и занимать свои должности они вправе до достижения возраста 70 лет, зато назначаться могут неоднократно.

В составе нового Верховного Суда РФ, как и ранее, предусмотрены Пленум и Президиум, а также семь судебных коллегий.

Законом о порядке отбора кандидатов установлено количество судей, которые избираются в пять коллегий первого состава объединенного суда. Так, на Судебную коллегию по административным делам отводится 33 судьи, на Судебную коллегию по гражданским делам – 32 судьи, на Судебную коллегию по экономическим спорам – 30 судей, на Судебную коллегию по уголовным делам – пять судей. Председатели и судьи всех коллегий назначаются председателем Верховного Суда РФ.

Еще две коллегии помимо перечисленных – Апелляционная и Дисциплинарная – сформированы из состава уже назначенных судей Верховного Суда РФ. Шесть членов Дисциплинарной коллегии избраны сроком на три года Пленумом Верховного Суда РФ по представлению В. М. Лебедева тайным голосованием с использованием бюллетеней и при соблюдении конкурсного подхода. В Апелляционную коллегию вошли 10 судей Верховного Суда РФ, избранных сроком на пять лет на эти должности Пленумом Верховного Суда РФ по представлению председателя Верховного Суда РФ.

Следует подчеркнуть, что при формировании нового состава судей Верховного Суда РФ определенная часть судей ВАС РФ и Верховного Суда РФ прежнего состава лишились своих должностей, поскольку к кандидатам предъявлялись весьма высокие требования. Не все судьи выдержали это испытание.

Как отмечалось ранее, полагаем, что объединение двух органов высшей судебной власти вполне обоснованно.

В то же время в результате этого объединения нельзя допустить утрату тех передовых достижений правовой мысли, которые сегодня, по общему мнению многих юристов – как ученых, так и практиков, – выгодно выделяют арбитражные суды на фоне судов общей юрисдикции (это электронный документооборот, введенные арбитражным процессуальным законодательством и отсутствующие в практике общих судов новые механизмы урегулирования процессуальных отношений, в целом более высокое качество АПК РФ по сравнению, например, с ГПК РФ и т. д.)[148]148
  См.: Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России: Учебник. М., 2010. С. 46–47.


[Закрыть].

Обоснованные опасения вызывает тот факт, что достижения сложившейся практики осуществления арбитражного судопроизводства в России на протяжении более 20 лет могут оказаться перечеркнутыми, а это и открытость судебной системы, и скорость рассмотрения дел, и высокое качество принимаемых судебных актов.

Новый Верховный Суд РФ должен воспринять весь положительный опыт организации и деятельности как Верховного Суда РФ, так и ВАС РФ.

Президент РФ В.В. Путин сформулировал необходимость реформы. Он мотивировал ее стремлением избежать выполнения различными ветвями судебной системы аналогичных функций, исключить возможность отказа в судебной защите по причине споров о подведомственности, реализовать единообразие судебной практики, установить общие правила судопроизводства. Однако в противовес указанному мнению юристы и обозреватели зачастую приводят и иные причины, которые, по их мнению, остались за рамками.

Также высказывается мнение, что предполагается организация более качественного обора кандидатов при назначении на должности судей, поскольку предусмотрена двухэтапная процедура их переназначения. Она включает проведение специальной комиссией в отношении кандидатов квалификационного экзамена и проверки. Это создаст дополнительный объем организационной работы, которая усложнит на этот период выполнение своих обязанностей опытным судьям, отработавшим в системе много лет, имеющим колоссальный опыт разрешения споров, обладающим учеными степенями докторов и кандидатов юридических наук.

Также необходим отдельный двухуровневый орган судейского сообщества, который бы предметно решал вопросы квалификационной аттестации судей. Сегодня ими занимается квалификационная коллегия судей РФ (обоих уровней), но наряду со множеством иных вопросов. Сам же институт квалификационной аттестации исчерпал себя, превратившись в орган, осуществляющий периодическое, практически автоматическое повышение квалификационного класса судьи после достижения им определенного стажа в прежнем классе, но в границах своей должности и уровня звенности суда, в котором он работает. Института же внеочередной аттестационной проверки судьи на соответствие тому квалификационному классу, в котором он пребывает, нет вообще, как и методики квалификационной оценки соответствия руководителя суда занимаемой им должности[149]149
  См.: Амосов С.М. Обязанности по доказыванию в арбитражном процессе // Российский юридический журнал. 1998. № 1 (17).


[Закрыть].

Многие эксперты опасаются, что общий уровень работы с документами и скорость рассмотрения дел в результате слияния только упадут. «ВАС – очень прогрессивный суд по сравнению с ВС РФ и даже с некоторыми зарубежными судами: стараниями его председателя и персонала за последние десять лет было сделано очень много в области информатизации делопроизводства, прозрачности правосудия и обобщения правоприменительной практики, что очень ценится в юридическом сообществе. ВС, к сожалению, пока уступает ВАС по всем обозначенным параметрам», – говорит Н. Кондрашов[150]150
  http://www.kommersant.ru/doc/2219010


[Закрыть]. Переход к «средней температуре по больнице», по его словам, понизит качество судопроизводства.

В. В. Путин однозначно подчеркнул: полностью одну систему вливать в другую нецелесообразно, речь идет только о том, чтобы избежать дублирования функций в работе. В судебной практике известно, что нередко возникают случаи, когда стороны ведут спор в судах общей юрисдикции, а потом неудовлетворенная решением сторона обращается с этим же вопросом в арбитраж и получает решение, противоположное тому, которое было вынесено ранее.

Происшедшее объединение судов, как представляется, позволит обеспечить единые подходы к разрешению споров. Таким образом, негативные последствия неизбежны, поскольку речь идет о соединении двух несоразмерных систем, одна из которых поглотила другую просто потому, что она существенно больше. Однако актуальность и целесообразность указанных изменений также вполне обоснованны. Вместе с тем сейчас сложно прогнозировать, как будет отстроена работа единого суда.

Вопросы компетенции арбитражных судов приобретают особую актуальность в условиях существования двух самостоятельных ветвей судебной власти в Российской Федерации, когда от правильного определения юрисдикции во многом зависят доступ к правосудию, реализация гарантированного Конституцией РФ (ст. 47) права на «своего судью», на рассмотрение дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.

Неслучайно, что эти проблемы сегодня возникают крайне часто. Многие адвокаты, участвовавшие при разрешении различных хозяйственных споров в арбитражных судах, неоднократно сталкивались с ситуациями, когда нарушения при определении подведомственности или подсудности, неоправданный перенос рассмотрения конкретных споров в суды общей юрисдикции приводили к серьезным ущемлениям законных прав и интересов хозяйствующих субъектов, добросовестных предпринимателей. Во многом такие нарушения способствовали возникновению «экономических войн» между хозяйственными обществами и товариществами. Вынесение запретов некоторыми судами общей юрисдикции на проведение общих собраний акционеров или участников хозяйственных формирований, арест акций и долей, смена органов управления организаций – вот неполный перечень тех «мер», которые использовались некоторыми судами при переделах собственности.

Весьма характерен такой пример. Деятельность одного из российских гигантов химической промышленности в конце прошлого века была практически полностью парализована в связи с противоправными действиями отдельных судей судов общей юрисдикции г. Москвы, Ленинградской, Челябинской, Новосибирской и Московской областей, Республики Калмыкия.

Так, по «жалобам» миноритарных акционеров, владевших тысячными долями процента голосующих акций этого предприятия, в рамках законодательства об обжаловании в суд действий должностных лиц, ущемляющих законные права и интересы граждан (а не в рамках искового производства), согласно определениям данных судов были арестованы все акции и активы предприятия, запрещено проведение собраний акционеров, отстранены от должности генеральный директор и все члены совета директоров акционерного общества. Налицо было явное злоупотребление правом[151]151
  См.: Адвокатура: Сборник лекций. С. 113.


[Закрыть].

Бесспорно, что такие недочеты в деятельности некоторых судов Российской Федерации не могли не волновать законодателя, что и было учтено при реформировании российской судебной системы.

В самом общем плане компетенция судов определена в Конституции РФ, установившей исключительные полномочия судов по осуществлению правосудия (ст. 118). При этом наиболее полно определена компетенция Конституционного Суда РФ (ст. 125 Конституции РФ), призванного осуществлять судебную власть посредством конституционного судопроизводства.

Тем самым на конституционном уровне разграничена компетенция Конституционного Суда РФ и других судов. А вот с разграничением компетенции судов общей юрисдикции и арбитражных судов в свете проводимой судебной реформы дело обстоит гораздо сложнее, хотя сегодня и появилось больше ясности в этом вопросе.

В соответствии со ст. 126 Конституции РФ Верховный Суд РФ является высшим судебным органом по гражданским делам, разрешению экономических споров, уголовным, административным и иным делам, подсудным судам, образованным в соответствии с федеральным конституционным законом, осуществляет в предусмотренных федеральным законом процессуальных формах судебный надзор за деятельностью этих судов и дает разъяснения по вопросам судебной практики.

Значит ли это, что уголовные, гражданские и административные дела не могут рассматривать никакие другие суды, кроме судов общей юрисдикции, и именно применительно к этим и только к этим судам могут использоваться формы судопроизводства – конституционного, уголовного, гражданского и административного, – называемые в ст. 118 Конституции РФ? И в форме какого судопроизводства должны и могут рассматривать экономические споры арбитражные суды, если никакой иной, кроме предусмотренных в ст. 118 Конституции РФ, формы судопроизводства не существует?

Представляется, что ответы на эти вопросы дают нормы федеральных конституционных законов, определяющих полномочия судов, и федеральных законов, устанавливающих порядок судопроизводства и правила подведомственности дел.

Арбитражные суды осуществляют свою деятельность в соответствии с Федеральным конституционным законом от 28 апреля 1995 г. № 1‐ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации»[152]152
  СЗ РФ. 1995, № 18. Ст. 1589.


[Закрыть].

В ст. 4 этого Закона предусмотрено, что арбитражные суды в Российской Федерации осуществляют правосудие путем разрешения экономических споров и рассмотрения иных дел, отнесенных к их компетенции данным Федеральным конституционным законом, АПК РФ и принимаемыми в соответствии с ними другими федеральными законами[153]153
  Следует иметь в виду, что в тексте приводятся только ныне действующие нормы законов с учетом последних изменений, связанных с реформой судебной системы в России.


[Закрыть].

Таким образом, на уровне конституционного закона допускается возможность определения компетенции арбитражных судов в АПК РФ.

Нам важно знать, что при этом АПК РФ, как и названный Закон, при определении компетенции арбитражных судов исходит из того, что их основными задачами в Российской Федерации при рассмотрении подведомственных им споров являются:

– защита нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов предприятий, учреждений, организаций (далее – организации) и граждан в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности;

– содействие укреплению законности и предупреждению правонарушений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности;

– осуществление защиты прав и законных интересов граждан и организаций в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Эта задача реализуется в процессе осуществления арбитражными судами правосудия путем разрешения экономических споров и иных отнесенных к их компетенции дел (ст. 5 вышеупомянутого Закона).

Казалось бы, законодатель тем самым четко определил пределы юрисдикции арбитражных судов. Однако сложность состоит в том, что понятие экономического спора нормативно не определено, хотя ГК РФ дает определение предпринимательской деятельности (ст. 2). Это в определенной степени является основанием для ограничительного толкования пределов компетенции арбитражных судов.

Понятие экономической деятельности широко используется в Конституции РФ (ст. 8, 34) и связывается с определенной сферой общественных отношений. Отсутствие в законе их формального определения не дает оснований ограничивать компетенцию арбитражных судов пределами рассмотрения споров имущественного характера. Арбитражные суды, например, могут рассматривать споры, связанные с интеллектуальной собственностью, где в качестве предмета спора зачастую не фигурируют имущественные отношения.