Текст книги "Психология раннего студенческого возраста. Монография"

Такой механизм видится универсальным, применимым в любых направлениях коррекционно-развивающей работы, которых можно выделить в основном три.

Первое – это, как мы уже говорили, включение первокурсников в проектную работу, ведущуюся на кафедрах и факультетах. Проекты могут быть самого разного характера: от научно-исследовательских до выпуска студенческого журнала или ведения шефской работы (Бережковская, 2010).

Вполне понятно, что в проекте первокурсники должны работать вместе с преподавателями и студентами старших курсов и поначалу по большей части на исполнительских позициях. Однако причастность к важному, «настоящему», социально значимому и осмысленному делу помогает, в том числе и исполнителю, почувствовать себя источником происходящего и соответственно стать субъектом собственной деятельности.

Второе возможное направление – это вузовская клубная работа, участие в подготовке и проведении различных мероприятий, в командах интеллектуальных игр и спортивных состязаний, в художественной самодеятельности, в том числе и в особенности в различных театральных постановках. Все это – мощное средство формирования субъектности и личностного роста, тоже, хотя и не так прямо, приводящего к необходимости учебной деятельности, по крайней мере, ее фрагментов.

Наконец, неиспользованные резервы для личностного развития студентов можно найти и в организации собственно учебного процесса. Путь, вероятно, лежит через его проблематизацию, а также через использование интерактивных форм работы. Под интерактивными формами мы в данном случае имеем в виду не столько использование компьютерных технологий, сколько уход от засилья традиционных лекций и семинаров к дискуссиям, деловым и проблемным играм и другим видам учебной работы, требующей активного включения всех участников.

Глава 3. Социокультурная среда как фактор психологических особенностей первокурсников

Уже много лет психологи и педагоги наблюдают изменения в особенностях и сроках развития разных сторон личности ребенка и подростка. Чем старше человек, тем вариативнее эти сроки: если годовалый ребенок и сейчас, и, скажем, пятьдесят лет назад представлял собой примерно одинаковое существо, то уже шестилетний дошкольник, особенно в большом городе, изменился за эти годы очень сильно.

В Москве 60–70-х годов ХХ века «большой» шестилетний дошкольник был уже довольно-таки самостоятельным человеком: он мог самостоятельно выйти погулять во двор, зайти в гости к соседям, а то и сбегать по просьбе мамы в ближайшую булочную за хлебом или в киоск за мороженым. Сегодня ребенок такого возраста зачастую просто физически не может спуститься во двор без взрослых, потому что его не повезет лифт, и зайти в магазин без старших он тоже вряд ли отважится. А десятилетний, который сегодня по плотности необходимого присмотра мало чем отличается от дошкольника (уроки с ним, как правило, делает кто-то из взрослых, которые к тому же регулярно следят за его режимом и вещами), пятьдесят лет назад свободно ездил один или с друзьями на общественном транспорте в пределах своего района, а по знакомым маршрутам – и через весь город.

При этом нередко приходится слышать мнения о том, что современные дети раньше взрослеют, что они умнее и образованнее, чем несколько десятилетий назад. В некоторых отношениях это верно: например, ребенок дошкольного или младшего школьного возраста порой сориентируется в новейшем гаджете или в многолюдном торгово-развлекательном центре намного увереннее и быстрее, чем взрослый. Но общая самостоятельность у сегодняшних ребятишек в основном ниже, чем у их сверстников середины прошлого века. Это и неудивительно: вся наша жизнь стала настолько динамичной, сложной и местами даже агрессивной, что ребенку достаточно сложно к ней приспособиться, да и взрослые за него гораздо больше тревожатся, чем это было прежде.

В особенности подобные изменения касаются подростков и юношей. С годами растет противоречие между хорошей ориентировкой молодых людей в сугубо современных особенностях общественной жизни и технологий, с одной стороны, и их не соответствующей возрасту инфантильностью в плане самоопределения и поиска своего места в жизни, с другой. Не секрет, что сегодня молодые люди, заканчивающие не только среднюю школу, но даже высшее учебное заведение, нередко оказываются беспомощными перед проблемой активного поиска работы, а в случае, если подходящая вакансия найдена – перед даже относительно несложными и вполне соответствующими полученному диплому служебными обязанностями. Вчерашние студенты а, точнее, их коллеги и окружение нередко страдают от их неспособности не просто взять на себя ответственность, но и каждый день нести ее, то есть не просто выполнять поручения, а реально обеспечивать свой участок работы.

Вместе с тем большая часть частных конкретных исследований, выполненных на относительно небольших выборках юношей и девушек, проводится и проводилась в условиях крупных городов. Это естественно, ведь именно в мегаполисах, как правило, размещаются учебные и научные центры, занимающиеся фундаментальными исследованиями.

В то же время социокультурная обусловленность действует не только «по вертикали», то есть во времени, от одного социоисторического периода к другому, но и «по горизонтали», то есть в условиях различных национальных, региональных, городских и сельских культур, существующих в одно и то же время, параллельно друг другу.

Иными словами, если определенные личностные особенности оказались характерными для молодых людей – жителей столичного мегаполиса, каким является Москва, то совсем не факт, что именно такие же особенности и в той же мере обнаружатся у молодых людей этого возраста и социального статуса (к примеру, студентов), живущих, учащихся или работающих в небольшом городе.

В частности, как было показано в предыдущей главе, на достаточно объемной выборке московских студентов выявилось любопытное явление: более 40 % всех обследованных отказались выполнять не слишком сложное, но скучноватое задание, несмотря на усиленные просьбы проводящих исследование преподавателей. Они сделали это не демонстративно, а исподтишка, просто сдав пустые бланки непонравившегося задания, иногда с написанными на них ироническими комментариями. Поскольку исследование проводилось анонимно, определить, кто из студентов позволил себе такую выходку, было сложно, да мы, собственно, и не стремились это делать, чем ребята и воспользовались.

При сравнении данных, полученных на группе «ленивых» студентов, числом 238 человек, с остальными «усердными», выполнившими скучное задание (n = 271), выявились их характерные особенности, рисующие более инфантильную, чем у сверстников, не соответствующую юношескому возрасту личность. Как нам кажется, обнаруженное среди московских студентов явление очень точно характеризует многие трудности, с которыми сталкиваются сегодня вузовские педагоги.

В этой связи интересно проверить, будет ли наблюдаться такая же картина среди студентов маленьких городов, в России и в сопредельных ей, но ныне зарубежных странах. Характерно ли это явление только для мегаполиса, и есть ли что-либо подобное в провинции, где и жизнь течет в другом темпе, и студенческий статус имеет немного другой смысл?

Мы поставили целью сравнить личностные особенности молодых людей в разных городах и даже странах. В этой главе содержаться данные, полученные на выборках первокурсников из Москвы (551 человек), Орска (РФ, Южный Урал, 44 человека), Гомеля (Беларусь, 92 человека) и Ровно (Украина, 25 человек). Всего в исследовании приняли участие 712 студентов-первокурсников в возрасте от 17 до 23 лет (в среднем 18,4 лет).

С нашей точки зрения, все эти города, находящиеся на постсоветском пространстве, различают не столько национальные традиции и культурный уклад, сколько масштаб населенного пункта. Если российский город Орск и украинский город Ровно имеют население примерно от 230 тыс. до 250 тыс. человек, то областной центр Гомель насчитывает уже более полумиллиона населения, а столица РФ Москва представляет собой городскую агломерацию с трудно определимой реальной численностью многонационального населения, явно превысившей 12 миллионов, и является одним из крупнейших городов мира.

Социальная ситуация развития в столь разных условиях, безусловно, должна быть различной. Поэтому характерные особенности юношей и девушек, как общие для всех городов, так и различающиеся, могут многое сказать о развитии в современном мире.

Методики¹

Методики исследования применялись те же, что описаны в предыдущей главе. Поэтому здесь мы лишь кратко напомним, что они собой представляли.

Функциональная проба «История» – давала представление об умении студентов выполнять несложную, но рутинную работу с учебным или научным текстом. Предлагались три коротких параграфа исторического содержания о государствах Древнего Междуречья. Нужно было прочитать текст и ответить на три вопроса по нему. Оценки выставлялись по специальной балльной шкале.

Методика на уровень субъектности – опросник, содержащий шкалы Ответственности, Свободы, Общей рефлексии, Рефлексии выбора, Контроля и Общий показатель субъектности.

Метод мотивационной индукции – вариант метода незаконченных предложений, начало которых сформулировано как мотивационные индукторы, в побуждающей форме. Дает показатели мотиваций, ориентированных как во времени, так и по содержанию.

Методика Пирамида была разработана на основе модели мотивационно-потребностной сферы А. Маслоу. Дает показатели потребностей различного уровня (физиологических, в безопасности, в принятии, в признании, в самоактуализации).

Методика Я-высказывания – еще одна проба на основе метода незаконченных предложений. Все они начинаются словами «я», «мне», «меня» и т. д. Методика дает показатели, характеризующие возрастные особенности самосознания. Ведь нередко бывает так, что ребенок или даже взрослый, достигший определенных лет, по своим психологическим особенностям, реакциям, картине мира и мотивациям принадлежит, скорее, не «своему», а порой к значительно более раннему возрасту. Подчеркнем, что речь тут идет не об умственном возрасте, а именно о психологическом или даже, скорее, личностном. Например, юноша воспринимает и себя самого, и окружающий мир не так, как подросток, но и не так, как зрелый человек.

Символические пробы – графические проективные пробы, дающие характеристики социального «Я»: самооценку (по сравнению с другими), социальную заинтересованность, идентификацию, дифференцированность Я-концепции.

Во всех городах, точно так же как и в Москве, исследование проводилось в условиях анонимности: ребятам предлагали выбрать себе ник (псевдоним, девиз) и помечать им все свои бланки с заданиями. Мы полагали, что в этих условиях получим более искренние и свободные от проявления социальной желательности ответы респондентов.

Результаты исследования

Первым и крайне важным результатом, полученным нами, является тот факт, что ни в одной из немосковских выборок не нашлось ни одного студента, которого можно было бы отнести к группе «ленивых».

Иными словами, все без исключения студенты первых курсов из Орска, Гомеля и Орши хуже или лучше, но выполнили задание функциональной пробы «История». Никто из них не сдал свои бланки без ответов на вопросы по историческим параграфам, все сделали попытки ответить на них. Таким образом, мы оказались лишены возможности сравнить «усердных» и «ленивых» студентов в выборках Орска, Гомеля и Орши, а также сравнить их «ленивых» с московскими. Осталась только возможность сравнить «усердных» студентов всех городов, включая Москву, между собой.

Поэтому первым выводом, который мы должны сделать при сравнении данных разных городов, является заключение о том, что только в столичном мегаполисе значительная часть студентов позволяют себе игнорировать прямую просьбу преподавателей, проводящих исследование. При этом у нас нет возможности отнести данный факт на счет отношений студентов с конкретным преподавателем или даже с атмосферой, характерной для какого-то конкретного факультета или вуза: 551 человек московской выборки («ленивые» и «усердные» вместе) составляли более 20 академических групп, обучавшихся на первых курсах самых разных факультетов и специальностей, и даже в разных вузах (РГГУ и МГПУ).

Нельзя сказать, что в каких-то из московских групп «ленивых» студентов было существенно больше, чем в других. Этот тип студентов присутствовал больше или меньше во всех обследованных группах. Вероятно, это дает нам основания считать данное явление характерным для московского студенчества и не характерным для студенчества относительно небольших городов.

Выявленный факт ярко характеризует свойственную большому городу атмосферу анонимности и связанной с ней недостаточности ответственности. Многие студенты-первокурсники, как оказалось, легко могут игнорировать предъявляемые им в вузе требования, если их невыполнение не грозит какими-либо санкциями. То есть для многих (к счастью, не для всех) студентов регулирующую функцию выполняют только жесткие внешние формы, угрожающие негативными последствиями в случае неподчинения, а просьба, объяснение важности дела, уважение к преподавателю, доверие, человеческое отношение при малейших затруднениях перестают действовать. При этом никаких внешних протестов, эпатажных высказываний, неудовольствий или несогласий в аудиториях, где проводились обследования, не отмечалось. Все студенты на вид усердно работали над бланками и сдавали их с самым добропорядочным выражением на лицах.

Разумеется, мы не стали включать в выборки для сравнения разных городов московских «ленивых» студентов, а брали только «усердных».

В следующих разделах мы рассмотрим сравнение показателей групп первокурсников из разных городов между собой. Различия между показателями разных групп оценивались с помощью критерия U Манна – Уитни для несвязных выборок.

Результаты сравнения первокурсников из Москвы и Орска

В нашем исследовании приняли участие студенты первого курса Педагогического института города Орска Оренбургской области (специальности «Дошкольное образование», «Иностранный язык»). Выборка состояла из 44 юношей и девушек в возрасте от 17 лет до 21 года (в среднем 18,1 года).

Орск – относительно небольшой (около 236 тыс. человек), но важный промышленный и культурный центр на Южном Урале. В нем работает около 10 вузов, 48 школ, Драматический театр, краеведческий музей. В городе имеется исторический центр с интересной застройкой, памятники истории и архитектуры.

Мы сравнили данные, полученные при обследовании студентов первого курса из вузов мегаполиса, каким является Москва, и относительно небольшого культурного и промышленного города Орска. Разумеется, в это сравнение вошли только протоколы московских студентов, которые были отнесены к группе «усердных», поскольку в присланных из Орска материалах не было протоколов, где отсутствовало выполнение функциональной пробы «История».

Поэтому начнем сравнение именно с выполнения студентами этой функциональной пробы. Напомним, что студенты должны были ответить на три вопроса по фрагментам исторических текстов, причем каждый из ответов оценивался по специально разработанной балльной шкале.

Первый вопрос был о путях прихода к власти правителей в древних государствах Междуречья, второй – о причинах войн в этом регионе, а третий требовал составить хронологическую таблицу фактов, имеющих в текстах временную привязку. Напомним, что отвечать на вопросы следовало, имея перед собой текст, так что запоминать ничего не требовалось.

При этом максимум баллов (10 или 12 баллов в случаях разных вопросов) соответствовали безупречному, полному ответу на вопрос, а за недостачу того или иного пункта (имеющегося в тексте факта или даты, не названной студентом) баллы снимались, и минимальная оценка могла равняться 0 баллов. Средние показатели по московской и орской выборкам и их сравнение приводятся в табл. 1.

Таблица 1

Различия показателей функциональной пробы «История» между Москвой и Орском

* Баллов – балльная оценка за ответ на вопрос.

** описательные ответы, без конкретных фактов, взятых из текста.

*** «лишние» факторы или причины событий, которых нет в тексте.

**** обобщенно-абстрактные, формальные ответы, «отписки».

Из табл. 1 видно, что всего имеется три достоверных различия между московской и орской выборками. Студенты из Орска чаще, чем московские, дают размытые, описательные ответы без четкого указания фактов, имеющихся в тексте, причем как на первый вопрос (о путях прихода к власти правителей в одном из государств древнего Междуречья), так и на второй (о причинах войн в регионе). А москвичи в свою очередь позволяют себе больше «отписок» – формальных, абстрактно-бессодержательных ответов на третий вопрос, где требуется составить хронологическую таблицу событий, о которых говорится в тексте.

Различия достоверны на высоком уровне. В этих различиях проявляется общий характер не только первокурсников, но и вообще жизни в столичном мегаполисе с его высокими темпами, жесткостью и отчужденностью и провинцией с ее относительной мягкостью и неспешностью, соответствующей описательному характеру ответов учащихся там студентов. Именно в столице студенты чаще позволяют себе давать небрежные, формальные ответы, не трудясь посмотреть в тексте упоминания фактов, о которых их спрашивают.

Надо сказать, что достоверно более частое появление «отписок» у молодых москвичей логично сочетается с наличием среди них существенной части «ленивых» студентов, которые вовсе не стали отвечать на эти вопросы. Те студенты из группы «усердных» (то есть в принципе выполнивших функциональную пробу «История»), которые дали вместо содержательных ответов «отписки», не так уж далеко ушли от «ленивых». Их, конечно, не много (средний показатель равен всего 0,24, хотя максимум возможного – ровно 3, то есть «чистые» «отписки» на все три вопроса), но, как оказалось, это в буквальном смысле на порядок больше, чем в Орске, где такие ответы вообще почти не встречаются.

Если обратиться теперь к результатам методики на изучение субъектности, то здесь мы видим только одно значимое различие: по шкале общей рефлексии, и оно – в пользу москвичей.

Студенты московских вузов достоверно чаще и тщательнее обдумывают все, что происходит с ними в жизни, пытаются найти причины и следствия, обнаружить скрытый смысл в происходящем. Ребята из небольшого города по сравнению с ними достоверно меньше задумываются и, вероятно, относятся ко всему, что с ними происходит, более пассивно, как к должному. Вполне возможно, что это связано с реально большими возможностями выбора, которые предоставляет своим молодым жителям большой город по сравнению с небольшим (табл. 2).

Таблица 2

Различия показателей субъектности между Москвой и Орском

Перейдем к рассмотрению различий между Москвой и Орском в показателях мотивационной сферы. Начнем с метода мотивационной индукции Нюттена, а конкретно – с его содержательного кода.

Категории содержательного кода включают мотивации, направленные на личностные качества респондентов, на их стремление к саморазвитию и самоизменению, на намерения, связанные с тем, чтобы чего-то добиться, сделать что-либо, получить результат. Другие категории связаны с желаниями и стремлениями, с заботой о других, интересами родных и друзей, с интимной близостью или иными отношениями. Имеются категории мотивов, направленных на познание (что-то узнать, в чем-то разобраться), на трансцендентальные объекты и феномены (судьба, религия, сакральные ценности), а также на приобретение материальных благ, на отдых и развлечения, на страхи и надежды. В отдельные категории выделены мотивации, связанные с ситуацией тестирования, и бессмысленные высказывания (табл. 3).

Таблица 3

Различия показателей методики Нюттена между Москвой и Орском – содержательный код

У студентов из Орска достоверно чаще, чем у москвичей, встречались мотиваторы, ориентированные на их личностные качества, на интересы других людей и общение с ними, на познание, а также на развлечения и отдых. Все это рисует достаточно спокойную, эмоционально сбалансированную жизнь, где есть время подумать о себе самом, а также на общение с друзьями и внимание к близким, на чтение и другие виды познания мира, на отдых и расслабление.

У ребят же из Москвы значимо чаще, чем в Орске, появлялись мотиваторы, связанные с саморазвитием, с тем, чтобы чему-то научиться или что-то сделать, достичь какого-то результата, у них было больше страхов. Кроме того, у москвичей достоверно больше ответов, связанных с процедурой тестирования (высказывания типа «мне надоело») и бессмысленных ответов.

В этом, видимо, проявляется напряжение, в котором почти постоянно находятся жители большого города. С одной стороны, им все время надо себя совершенствовать, чтобы не отстать, успеть, продвинуться, – отсюда более высокий показатель мотиваторов, направленных и на саморазвитие, и страхи. С другой стороны, их манят различные достижения, конкретные цели, которых надо добиваться.

Различия в показателях календарного кода методики Нюттена в целом повторяют различия при анализе мотиваторов, ориентированных на разные периоды жизни. Поэтому мы позволим себе ограничиться одной таблицей. В ней можно заметить пять достоверных различий, причем большинство – в пользу московских студентов (табл. 4).

Таблица 4

Различия показателей методики Нюттена между Москвой и Орском – календарный код

Москвичи достоверно чаще, чем жители Орска, планируют свои дела на неделю и на месяц. Кроме того, они чаще дают ответы, ориентированные либо на очень далекое время, которое наступит не скоро, либо актуальные в одинаковой мере всегда.

А молодые жители Орска чаше имеют в виду свои желания и намерения, которые могут или должны осуществиться примерно на протяжении ближайшего года.

Из этого видно, что москвичи либо живут в мире сравнительно краткосрочных дел, в масштабе одной или немногих недель: тут виден повседневный напряженный ритм работы и отдыха. Или уже они мечтают о чем-то очень далеком, что то ли сбудется, то ли нет, или думают о том, что актуально всегда, и теперь и потом.

Что касается жителей Орска, то их планы по большей части рассчитаны на несколько месяцев или год-два. Это – спокойное и обдуманное, относительно, но не слишком долгосрочное планирование, которое возможно в основном тогда, когда повседневные в масштабе этой и следующей недели дела не заслоняют собой всю временную перспективу.

Такое положение возникает при образе жизни, когда повседневные дела не требуют большого к себе внимания, они идут как бы «сами собой». Это вовсе не означает какой-то беззаботности или особой легкости существования. Нет, ежедневные обязанности, связанные как с бытовой сферой, так и с учебой, и с общением с друзьями, могут быть вполне напряженными, но они идут по заведенному порядку, подчиняясь установленным требованиям. Молодому человеку и девушке не нужно каждый день делать выбор, решая, чем заняться: все в принципе определено и расписано, и выбор из каких-либо альтернатив происходит не часто. Жизнь размеренна и стабильна, вот и появляется возможность подумать о каких-то серьезных планах, о том, чего хотелось бы добиться к будущему году или через год-другой.

А в мегаполисе студенты каждый день выбирают из целого ряда возможностей – хотя бы проведения свободного времени, а иногда и не свободного, а высвобожденного в результате прогула занятий – ведь вокруг столько разных возможностей для молодого человека, и жаль их упускать.

При этом мысли о будущем есть, конечно, и у москвичей, только они более отвлеченные, скорее, мечтания и опасения о том, что когда-нибудь может случиться. Кроме того, большое место в их раздумьях занимают «вечные» вопросы, актуальные как сейчас, так и в любом, сколь угодно отдаленном прошлом или будущем.

Получается достаточно полярная по смыслу картина внутренней жизни молодых орчан и москвичей: одни, ведя спокойную размеренную жизнь, обдумывают всякие, судя по всему, достижимые в обозримом будущем цели, а другие мечутся в ежедневных и еженедельных делах, долгах, желаниях и намерениях и в то же самое время мечтают о чем-то большом и настоящем, что может сбыться когда-нибудь, очень нескоро.

Структура мотивационно-потребностной сферы, показатели которой мы получали с помощью методики Пирамида, также имеют различия у ребят из Москвы и Орска (табл. 5).

Таблица 5

Различия показателей методики Пирамида между Москвой и Орском

Статистически достоверные различия были получены по всем шкалам данной методики кроме шкал физиологических потребностей и потребности в самоактуализации. И все три показателя (шкал потребности в безопасности, в принятии и любви и, наконец, в признании со стороны окружающих) достоверно выше у студентов из Орска.

Иными словами, все те потребности, которые связаны по преимуществу с самим собой, то есть с сохранением комфорта на физиологическом уровне, с одной стороны, и с самовыражением, воплощением себя в мире – с другой, не имеет достоверных различий у студентов из Москвы и Орска. А уровни мотивационно-потребностной сферы, связанные в той или иной мере с другими людьми (безопасность, любовь и принятие, уважение и признание), – эти потребности достоверно выше у ребят из Орска.

Это вполне логично сочетается с данными методики Нюттена, где у жителей Орска тоже выявилось больше мотиваций, связанных с другими людьми.

Полученные данные в их совокупности показывают относительно большую по сравнению с москвичами заинтересованность молодых людей из Орска в других людях, в общении с ними, в их мнениях и поступках. А москвичи по сравнению с молодыми орчанами выглядят индивидуалистами, не слишком ориентированными в своей жизни на окружающих людей.

Это любопытным образом сочетается с тем, что, по данным методики Я-высказывания, молодые орчане в плане уровня развития самосознания оказались достоверно взрослее, чем москвичи (табл. 6).

Таблица 6

Различия показателей методики Я-высказывания между Москвой и Орском

Разница в цифрах здесь не так уж велика, но она достоверна на высочайшем уровне.

Рассмотрим разницу между двумя студенческими выборками по показателям, полученным с помощью методики Символические пробы (табл. 7). Такие различия тоже выявились.

Таблица 7

Различия показателей методики Символические пробы между Москвой и Орском

Оценивание себя (своего Я по сравнению с другими), у москвичей оказалось достоверно выше, чем у жителей Орска (самооценка). И представление о масштабе своего Я в контексте отношений с другими (родителями, учителями, друзьями) у москвичей тоже значимо выше.

В то же время у молодых москвичей выявился более высокий показатель дистанции собственного Я (в их представлении) с родителями, а также с преподавателями и одновременно меньшая степень идентификации и с матерью, и с отцом (интервалы до них от Я значимо больше, чем у орчан).

Все это вместе рисует картину большей отстраненности, эмансипированности и, вероятно, эгоцентризма, а также более высокого уровня притязаний у москвичей по сравнению с их ровесниками из Орска.

Обобщая, можно сказать, что студенты-первокурсники из города Орска по сравнению с москвичами этого же возраста и социального статуса выглядят более мягкими, направленными на других и на общение с ними, имеющими познавательные интересы, ориентированными на среднесрочные (то есть, вероятно, более реалистические) планы (несколько месяцев, год). Они мыслят себя относительно более близкими по отношению к старшим – учителям и особенно родителям. Вместе с тем они психологически старше, чем их ровесники из мегаполиса.

А москвичи по сравнению с ними выглядят более жесткими, «зажатыми» в тиски повседневной жизни, которые не дают подумать об обозримом будущем, а оставляют место только для мечтаний о чем-то очень далеком, почти несбыточном. Они мыслят себя более независимо как от родителей, так и от преподавателей, но у них больше близости с друзьями. У первокурсников из Москвы больше страхов и опасений, что неудивительно, если учесть особенности жизни в огромном мегаполисе с его анонимностью, отсутствием внимания к отдельному человеку, огромными пространствами, скоплениями людей и высокими скоростями, не всегда соотносящимися с темпом обычной человеческой жизни. Но зато молодые москвичи больше задумываются о смысле жизни, о ее общем направлении, о том, что их ждет впереди.

Результаты сравнения групп первокурсников из Москвы и Гомеля (Республика Беларусь)

Другая выборка, принявшая участие в нашем исследовании, – это студенты первого курса из города Гомеля (Республика Беларусь). Выборка состояла из 92 студентов, и, так же как и в других случаях, их возраст варьировал от 17 лет до 21 года (в среднем 18 лет).

Город Гомель насчитывает более полумиллиона жителей, в нем имеется пять университетов и несколько других вузов, почти сотня средних школ и учреждений среднего профессионального образования, а также замечательные музеи, театры и библиотеки. Город расположен в живописной местности и очень красив, он имеет богатую историю. Вместе с тем это достаточно тихий и не очень большой город, по многим параметрам сопоставимый с Орском, но в отличие от последнего ставший зарубежным. Мы сравнили данные московских студентов с результатами, полученными на гомельской студенческой выборке.

В присланных из Гомеля данных тоже, как и в данных из Орска, не было протоколов «ленивых» студентов, не выполнивших пробу «История», так что и их мы сравнивали только с московскими студентами из группы «усердных».

Напомним, что баллы начислялись за каждый правильный пункт ответа (по содержанию текста). «Описание» отмечалось, когда студент, не говоря ничего конкретного, давал расплывчатое и лишенное точных фактов (которые были в тексте) рассуждение. «Лишние» пункты – это действительно лишние, то есть отсутствовавшие в тексте факты, даты или причины событий, которые студенты иногда приводили, опираясь на свои знания по школьной программе, не вчитавшись в текст, но приблизительно уловив его общий смысл. А «отписки» – это формальные, предельно обобщенные ответы без опоры на содержание текста (например, «жестокости древнего мира…»).

Из табл. 8 видно, что различий между показателями первокурсников из Москвы и Гомеля достаточно много. Во-первых, у москвичей, как выяснилось, достоверно выше все три балльные оценки за ответы на вопросы, то есть они попросту лучше выполняют задание на работу с учебным текстом.