Текст книги "Цифра и влаcть: цифровые технологии в государственном управлении"

Но лишь с 1 июля 2012 года все регионы и муниципалитеты начали постепенный переход на электронное межведомственное взаимодействие. Для решения этих задач были разработаны новые подходы к координации мероприятий в области ИКТ, сформирована необходимая методологическая база для координации использования ИКТ госорганами, создана система целевых показателей и индикаторов, для планирования бюджетов мероприятий по информатизации, влияющих на качество предоставления государственных услуг. Для решения системных проблем в области ИКТ была организована техническая и организационная поддержка.

В рамках развития ИКТ в органах государственной власти, исходя из рассмотренного выше опыта ведущих экономик мира, можно выделить ряд ключевых направлений, требующих концентрации усилий государства и частных инвесторов для достижения стоящих перед Россией задач, связанных с созданием цифрового государства:

– Единый реестр населения;

– Геокод зданий и домохозяйств;

– Электронная подпись;

– Единая сеть передачи данных для госорганов;

– Облачные вычисления для госорганов;

– Документооборот ФОИВ;

– Федеральный портал управленческих кадров;

– Независимый регистратор документов ФОИВ;

– Независимый регистратор действий на электронных торгах;

– Электронный реестр лицензий;

– Единый реестр финансового обеспечения;

– Единый реестр залогового имущества;

– Единый архив оцифрованных и электронных документов;

– Реестр всех объектов социальной инфраструктуры;

– Управляемость ФГУПов и ОАО;

– Открытые данные;

– Свободное программное обеспечение в госорганах;

– ИКТ-обучение для госслужащих;

– Электронное здравоохранение;

– ГАС «Управление»;

– ГАС «Выборы»;

– ГИС «ЖКХ»;

– ГИС «Территориальное планирование»;

– ГИС «Похоронно-погребальная деятельность»;

– АИС «Безопасность дорожного движения»;

– Распределение номеров водительских удостоверений;

– Электронные паспорта;

– Защита персональных данных.

Таким образом, можно сделать вывод о первостепенной значимости дальнейшего интегрирования в практику государственного управления современных цифровых технологий и необходимости учета передового опыта отдельных стран по практическому предоставлению обществу спектра государственных услуг в цифровой форме. Представляется необходимым на базе рассмотренных направлений сформировать таблицу данных, отражающих временной разрыв в решении поставленных задач между Россией и ведущими цифровыми государствами мира, и ввести в практику оценки Министерств и ведомств, отдельных чиновников результативность в сокращение нашего отставания от лидеров цифровой гонки.

Формирующаяся модель цифрового обмена между государственными структурами и отдельными гражданами (организациями, компаниями и т. п.) будет способствовать укреплению в обществе демократических институтов и развитию процессов электронной демократии в условиях глобального наполнения общественных отношений информационно-коммуникативной компонентой. При этом демократизм развития современных общественных отношений в значительной степени определяется приверженностью государственной власти букве Конституции и духу конституционализма, отражающих конституционный характер права граждан на доступ к информации в ее цифровой форме. Важным направлением построения современного цифрового государства выступает модернизация основных секторов электронной демократии, включая электронные парламент, законодательство, правосудие, выборы, консультации и многое другое.

III. Стратегия прорыва: от слов к делу!

Стратегические просчеты невозможно компенсировать тактическими успехами.

Карл Филипп Готтлиб фон Клаузевиц

Указ Президента РФ № 645 от 1 декабря 2016 года «О Стратегии научно-технологического развития Российской Федерации» среди наиболее значимых вызовов с точки зрения научно-технологического развития РФ на первое место поставил исчерпание возможностей экономического роста России, основанного на экстенсивной эксплуатации сырьевых ресурсов, на фоне формирования цифровой экономики и появления ограниченной группы стран-лидеров, обладающих новыми цифровыми технологиями и ориентированных на использование возобновляемых ресурсов [52].

Среди глобальных изменений особого внимания заслуживает сжатие инновационного цикла, существенно сократившего время между получением новых знаний и созданием технологий, продуктов и услуг, их выходом на рынок. Понимание остроты нарастающих проблем в связи с изменением технологического тренда потребовали нового взгляда на механизмы их ускоренного решения. Приоритетными на ближайшие 10–15 лет были объявлены те направления, благодаря которым Россия сможет получить качественно новые научно-технические результаты и создать более эффективные технологии, являющиеся основой инновационного развития внутреннего рынка продуктов и услуг, обеспечения устойчивого положения России на внешнем рынке.

Новая Стратегия научно-технологического развития РФ впервые на столь значимом стратегическом уровне, определяющем действия всех участников управления процессами развития нашего государства, выделила конкретный набор важнейших технологических решений. Среди них: переход к передовым цифровым и интеллектуальным производственным технологиям, экологически чистой и ресурсосберегающей энергетике, роботизированным системам, новым материалам и способам конструирования, создание систем обработки больших объемов данных, машинного обучения и искусственного интеллекта. Что касается проблем традиционной для РФ нефтегазовой отрасли, то Стратегия НТР обратила внимание на необходимость повышения эффективности добычи и глубокой переработки углеводородного сырья.

Необходимость ускоренного решения назревших проблем развития страны предопределила инновационный подход к содержанию и сжатым срокам реализации Стратегии. На первом трехлетнем этапе (2017–2019 годы) была поставлена задача создания организационных, финансовых и законодательных механизмов, обеспечивающих гармонизацию научной, научно-технической, инновационной, промышленной, экономической и социальной политики и их готовность к ответу на большие вызовы, с которыми столкнулась страна. При этом на следующем этапе (2020– 2025 годы) речь уже идет о формировании принципиально новых научно-технологических решений, основанных, в том числе, на природоподобных технологиях. Получается, что на первом этапе реализации проекта НТР России объектом инноваций должны стать сами органы власти, причем в трех базовых сферах управления – организационной, финансовой и законодательной.

Вопросы нормативно-правового обеспечения внедрения цифровых технологий в работу органов власти получили развитие и в других важнейших нормативно-правовых актах, таких как Указ Президента РФ от 9 мая 2017 года № 203 «О Стратегии развития информационного общества в Российской Федерации на 2017–2030 годы» и Указ Президента РФ от 7 мая 2018 года «О национальных целях и стратегических развития Российской Федерации на период до 2024 года». Стратегия развития ИО имеет исключительное значения для развития нормативно-правового обеспечения применения цифровых технологий в деятельности органов власти и определению приоритетных задач по его совершенствованию.

Стратегия четко определила цели, задачи и меры по реализации политики РФ в сфере применения ИКТ, направленной на развитие ИО, формирование национальной цифровой экономики, обеспечение национальных интересов и реализацию стратегических национальных приоритетов. Предложенный в документе глоссарий сделал то, что давно требовалось: дал определение основным терминам нового «цифрового этапа» развития ИО.

Определяя суть цифровой экономики Стратегия четко заявила, что это хозяйственная деятельность, в которой ключевым фактором производства являются данные в цифровом виде. Впервые было дано определение экосистемы цифровой экономики, как партнерских организаций, обеспечивающих постоянное взаимодействие принадлежащих им технологических платформ, прикладных интернет-сервисов, аналитических систем, информационных систем органов государственной власти РФ, организаций и граждан.

В отличие от предшествующего этапа развития ИО, ИС органов госвласти были заявлены не как обособленная система, а как: а) часть технологической базы ИО; б) институт ИО; в) часть информационного пространства; г) элемент гражданского общества, объединяющего в экосистеме и технологические платформы, и сервисы, организации и граждан. Из шести национальных интересов два на прямую относились к рассматриваемой теме: 1) повышение эффективности государственного управления, развитие экономики и социальной сферы; 2) формирование цифровой экономики.

Среди девяти приоритетных направлений развития ИКТ уже присутствуют: сети связи нового поколения; обработка больших объемов данных; искусственный интеллект (ИИ); технология электронной идентификации и аутентификации, включая кредитно-финансовую сферу; облачные и туманные вычисления; интернет вещей и индустриальный интернет; робототехника и биотехнологии; радиотехника и электронная компонентная база; информационная безопасность.

При этом Стратегия продолжает линию на развитие единой информационной инфраструктуры России. Причем речь идет о том, что новый этап формирования ИО базируется на уже созданной базе, обеспечивая преемственность инфраструктурного развития страны. В решении этой важнейшей задачи ключевая роль принадлежит сформированному за предшествующее десятилетие материально-техническому и единому управленческому комплексу электронного правительства. Именно это позволило в Стратегии поставить перед государственными органами и органами местного самоуправления вопрос об их поэтапном переходе к использованию инфраструктуры электронного правительства, что означает системное единство всех входящих в информационную инфраструктуру РФ элементов.

Важность этого подхода, недооцененная на наш взгляд в полной мере, поскольку продолжает сохраняться ведомственная разобщенность ИС (видно на примере создания единого информационного ресурса сведений о населении России), заключается в сокращении транзакционных издержек и повышении операционной скорости системы в целом. Ориентация на сокращение затрат, связанных с совершенствованием различных систем ИО в процессе внедрения цифровых технологий в органах власти, позволяет по иному оценить ситуацию с развитием отечественного ПО. Поставленная в Стратегии задача использования российских криптоалгоритмов и средств шифрования при электронном взаимодействии федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов федерации, государственных внебюджетных фондов, органов местного самоуправления, а также с гражданами и организациями, предлагает более экономное, отличное от приобретения ПО на мировом рынке с его высокими ценами и санкционными фильтрами, решение проблем безопасности ИС органов власти.

Предложенный подход является стратегической, приоритетной задачей для всех участников развития ИО в России. То, что это не конъюнктурное решение, обусловленное экономическими санкциями, показывает выбор основных приоритетов обеспечения национальных интересов при формировании ИО. Среди них:

1) формирование информационного пространства с учетом потребностей граждан и общества в получении качественных и достоверных сведений;

2) развитие информационной и коммуникационной инфраструктуры РФ;

3) создание и применение российских ИКТ, обеспечение их конкурентоспособности на международном уровне;

4) формирование новой технологической основы для развития экономики и социальной сферы;

5) обеспечение национальных интересов в области цифровой экономики. По сути, эти задачи и являются сквозными приоритетами для всех направлений деятельности органов власти, включая нормативное правовое регулирование применения ими цифровых технологий.

Принятие 7 мая 2018 года Президентом РФ Указа «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» не только не изменило направленность деятельности органов власти, связанной с их цифровизацией, но даже конкретизировали контрольные рубежи 2024 года и систему необходимых действий для их достижения. Задачи развития технологий и цифровой экономики были сформулированы в более конкретном и активном формате. Перед Правительством РФ была поставлена цель ускорения технологического развития страны, увеличения к 2024 году количества организаций, осуществляющих технологические инновации до 50 процентов их общего числа, и обеспечения ускоренного внедрения цифровых технологий в экономике и социальной сфере. С этой целью было решено, что стратегическое направление «Цифровая экономика» получит приоритетное развитие в формате национального проекта (программы). Успешному выполнению поставленных задач должно способствовать увеличение к 2024 году по сравнению с 2017 годом внутренних затрат на развитие цифровой экономики за счет всех источников (по доле в ВВП страны) в три раза. В Указе Президента РФ стоящие перед Правительством и органами государственной власти связанные с цифровизацией задачи получили дальнейшую конкретизацию и уточнение.

Исходя из проведенного анализа представленных документов можно набор приоритетных задач, связанных с формированием нормативного правового обеспечения применения цифровых технологий в государственном управлении, свести к следующему:

1) комплексный характер и сложность поставленных задач поставили в качестве первоочередного вопрос о создании системы правового регулирования цифровой экономики, основанного на гибком подходе в каждой сфере, что в полной мере относится и к органам государственной власти, а также о внедрении гражданского оборота на базе цифровых технологий;

2) новые потребности и масштабы развития потребовали подготовки высококвалифицированных кадров для цифровой экономики;

3) был определен круг отраслей экономики и социальной сферы, преобразования в которых должны носить приоритетный характер. Среди них здравоохранение, образование, промышленность, сельское хозяйство, строительство, городское хозяйство, финансовые услуги, транспорт и энергетическая инфраструктура;

4) был определен приоритет развития сквозных технологий, что особенно важно с точки зрения сложности стоящих перед обществом задач;

5) внедрение цифровых технологий и платформенных решений в сферах государственного управления и оказания государственных услуг, в том числе в интересах населения и субъектов малого и среднего предпринимательства, включая индивидуальных предпринимателей, стало важнейшей государственной задачей;

6) создание комплексной системы финансирования проектов по разработке и внедрению цифровых технологий и платформенных решений, включающей в себя венчурное финансирование и иные институты развития;

7) создание национального механизма согласования политики развития цифровой экономики в рамках ЕвразЭС.

IV. Ариаднина нить цифровизации!

Думаю, это грандиозный технический прорыв, но главную роль в нем будут играть правительства.

Билл Гейтс

Знаменитая фраза Гейтса, ставшая эпиграфом главы о блокчейне, выбрана неслучайно. Проделанная в 2008–2017 годах органами власти работа по созданию электронного правительства и его инфраструктуры, к которой мы обращались в предшествующих главах, сыграла решающую роль в подготовке процесса развития блокчейн-технологий в России. Была налажена система работы с большими объемами информации, подтверждением чему служат федеральные, отраслевые и специализированные центры обработки данных (ЦОД). Создан единый портал государственных и муниципальных услуг, предоставление которых осуществляется в электронном виде.

Значимую роль в практическом внедрении в государственное управление новейших технологий, основанных на блокчейне, сыграло массовое развитие систем идентификации и аутентификации, использующих хорошо развитую с советских времен криптографию для защиты информации. Идентификация исторически связана с предъявлением материальных факторов, совпадающих с полученными заранее. В то время как аутентификация требует проверки самого участника процесса на соответствие предъявленным документам, предметам или другим материальным объектам, позволяющим сделать однозначный вывод о том, что заявитель и аутентифицируемый – одно и то же лицо.

В настоящее время непрерывное развитие сложных систем идентификации и аутентификации играет все более важную роль для предотвращения преступных намерений и блокирования доступа к государственным секретам. Для этого применяют многокомпонентную аутентификацию, предусматривающую установку в кредитных и других картах микропроцессоров, PIN-кодирование, динамическую смену паролей, проверочные телефонные СМС с контрольным кодом входа, визуальную и голосовую аутентификацию на основе контактов с автоматической системой аутентификации заинтересованных структур.

Работа в этом направлении постоянно стимулирует поиск новых технических решений, связанных с одной стороной с качеством разного рода сенсоров, которые позволяют различать и выявлять все более мелкие различия и особенности в объектах и людях, принимающих участие в процессах идентификации и аутентификации. С другой стороны, вопрос носит количественный характер. Мировая и российская практика развертывания специальных систем наблюдения, сначала на критических объектах инфраструктуры, таких как железнодорожные вокзалы, а затем практически повсеместно, позволяет создать системы безопасности, позволяющие оперативно находить преступников и своевременно реагировать на противоправные действия.

Особое значение для надежного управления органами власти социальными и экономическими системами приобретает постоянное совершенствование технологии криптозащиты передаваемой информации. Сама схема передачи защищенной информации хорошо известна. Текст преобразуется из открытого в зашифрованный и обратно с помощью шифра, представляющего собой совокупность правил, позволяющих обеспечить как шифрование, так и дешифрование сообщения. В основе этого процесса двухключевые криптографические системы, которые используют для шифрования закрытый (секретный или приватный) ключ и созданный на общей с ним основе открытый ключ. Формирование ключей в рамках одной математической процедуры, обеспечивает их неразрывное единство и неповторимость.

Среди алгоритмов, обеспечивающих секретность передаваемой информации, особенно велика роль так называемого хеша, известного как криптохеш или хеш-функция. Эта довольно простая, но эффективно работающая криптографическая функция, существующая несколько десятилетий, получила свой шанс войти в историю, когда ее стали сначала использовать в электронных подписях, а затем «японский Анонимус» Сатоши Накамото «определил её место» в блокчейне. Ценность этого математического алгоритма заключается в том, что с его помощью из исходного документа по определенному алгоритму формируются данные заданного размера. При использовании побайтового сложения, например, всех символов пересылаемого документа, получается один байт результирующего хеша, уникального для данного документа.

Поэтому отправитель сообщения вычисляет для него по определенному алгоритму хеш. Затем шифрует его своим закрытым ключом и прикрепляет, как «подпись», к зашифрованному этим же закрытым ключом сообщению. Получатель, приняв сообщение, вычисляет на его основе то же самое значение хеша, что и отправитель. Затем своим закрытым ключом получатель расшифровывает прикрепленную к сообщению «подпись». Если присланный в качестве «подписи» хеш совпадет с хешем, вычисленным получателем на основе текста сообщения, то это означает полную идентичность полученного и отосланного сообщений. Аналогичный алгоритмизированному подходу к шифровке и расшифровке сообщений метод получил свое развитие в технологии соединения в цепочку реестров распределенной информации, получившей название блокчейн [62]. По сути блокчейн – это инновационный подход к построению распределенных баз данных, объединивший новым способов ранее известные технологии. Проще всего блокчейн действительно воспринимать как распределенную базу данных, контролируемую группой индивидуумов с целью обеспечения совместного хранения информации и доступа к ней [63, с. 21].

Блокчейн-технологии в течение нескольких лет в начале 2000-х годов доказали удивительную способность продвижения в любые сферы жизни, позволяющую получить экономический и социальный эффекты. «Блокчейн, – по мнению основателя Института блокчейн исследований Мелани Свон, – это многофункциональная и многоуровневая информационная технология, предназначенная для надежного учета различных активов… Блокчейн создает новые возможности по поиску, организации, оценке и передаче любых дискретных единиц. По сути, это новая организационная парадигма для координации любого вида человеческой деятельности» [64, с. 15]. С этих позиций блокчейн, как правило, и рассматривают в органах государственной власти, примеряя к любым ситуациям, где есть необходимость мягкого, транспарентного разрешения реальных или потенциальных конфликтов. Столь большие, как многие считают, практически неограниченные перспективы применения блокчейн-технологий определяются тем, что они является интегрирующей в себе любые платформы и типы компьютерного оборудования, существующие в мире на данный момент [63, c. 21].

Возможности применения блокчейн-технологий зависят от выбранного в управлении вида. Чаще всего предметом обсуждения и практического применения являются публичные (открытые) блокчейны, среди которых наибольшую популярность завоевал Bitcoin. Если присоединение к нему носит свободный характер, и он имеет открытый код, то эксклюзивные блокчейны, такие как Ripple, располагают центральным органом, определяющим порядок действий сторонних лиц в сети, и программными кодами, которые могут быть не только открытыми, но и закрытыми. В частных (закрытых) блокчейнах всё намного жестче: их членский состав строго фиксирован, все транзакции жестко контролируются и фиксируются центральным органом, которым, как ни парадоксально, в принципе может быть и ЦБ страны. Неслучайно, именно этот формат вызывает особый интерес центральных банков различных стран, в том числе и России: возможность сохранить бразды управления в своих руках чаще всего истолковывается как самый эффективный правовой инструмент избежать неконтролируемые ситуации в финансовой сфере.

Наиболее привлекательной чертой блокчейна, позволяющего искать ему применение в самых необычных сферах жизни, считается то главная роль в обеспечении защиты записи и надежном хранении информации принадлежит алгоритму «консенсуса независимых участников», который не дает возможности произвольного немотивированного изменения записей транзакций. Уникальное значение для сохранения сети блокчейна от разрушения имеет криптовалюта, которая, будучи по сути программным обеспечением конкретного блокчейна, предполагает ее обязательное использование в качестве стимулирующей оплаты работы оборудования и специалистов.

Что касается структуры блокчейна, то в ее названии практически содержится ответ на вопрос, что она из себя представляет: блоки, цепи и сети, связанные определенным образом. Блок содержит перечень занесенных в реестр за некоторый период транзакций. Для образования цепочки блоков применяется детально описанная выше хеш-функция. Если представить себе, что для соединения блоков необходимы такие же точные совпадения, как это происходит с сообщениями и подписями при хешировании, то мы получим достаточно полное представление о механизме соединения блоков.

Сама сеть блокчейна состоит из «полных узлов» (по сути серверов), хранящих копии всех транзакций. Чем больше полных узлов, тем надежнее и более востребована сеть блокчейна. Поскольку в поддержании работы сети особая роль принадлежит стимулирующим возможностям криптовалюты, то вознаграждение специалистам и оплата работы техники обязательно закладывается в алгоритм блокчейна. Понимание этого фактора играет особо значимую роль в решении проблем развития блокчейна. По сути блокчейн и криптовалюта-это сиамские близнецы, сросшиеся таким образом, что их разделение может убить обоих.

Для понимания возможностей и перспектив применения блокчейна большое значение имеет обоснованная классификация этой технологии по категориям. Здесь можно говорить о двух подходах к определению категорий блокчейн-технологий, от которых в определяющей мере зависит и формирование нормативной правовой базы. Считаем, что именно такой подход может способствовать принятию участниками дискуссии вокруг многострадального закона «О цифровых финансовых активах» обоснованного решения. Один подход к блокчейну основан на практике применения технологии в различных сферах жизни, в другом – преобладают технологические аспекты, определяющие конкретные параметры блокчейна, такие как программное обеспечение, выбранные ресурсы, скорость транзакций и т.д. Если опираться на первый подход, то получим следующий взгляд на классификацию блокчейн-технологий:

Блокчейн 1.0 – это криптовалюта, используемая в различных приложениях, имеющих отношение к деньгам, таких, как системы переводов и цифровых платежей. Это самый «старый», традиционный взгляд на блокчейн, получивший от своего создателя десять лет назад имя биткойн.

Блокчейн 2.0 – это контракты, нашедших широкое применение в экономических, рыночных и финансовых приложениях, работающих с различными типами финансовых инструментов, таких как акции, облигации, фьючерсы, закладные, правовые титулы, умные активы и умные контракты. Трудно сегодня найти сегодня специалиста, особенно в правовой сфере, для которого бы смарт-контракт не стал практическим синонимом Блокчейн 2.0.

Блокчейн 3.0 – это приложения, используемые в сфере государственного управления, науки, образования, здравоохранения, культуры, искусства и политики. В настоящее время именно блокчейн 3.0 развивается особенно быстро, захватывая новые управленческие ниши, и именно этому направлению уделяют основное внимание ведущие исследователи и специалисты блокчейн-технологий в органах государственной власти.

Переход человечества в зону экспоненциального роста технологий в середине 2010-х годов привел к тому, что описанная Мелани Свон в 2015 году трехзвенная классификация блокчейн-технологий [64, с. 19–20] получила дальнейшее развитие в количественном и содержательном плане. Сегодня объектом рассмотрения являются уже пять категорий блокчейна. Причем, в отличие от Блокчейн 1.0, Блокчейн 2.0 и Блокчейн 3, за которыми стояли отдельные программные продукты и инструменты, блокчейн-технологии «экспоненциальной» эпохи базируются на понимании очень важного для цифровых технологий термина – технологические стеки.

Под стеком (англ. stack – стопка) технологий принято понимать набор инструментов, применяющийся при работе в проектах и включающий языки программирования, фрэймворки, системы управления базами данных и т.д. От выбранного разработчиком стека технологий зависят производительность работы, требования к аппаратным ресурсам, надежность работы программного обеспечения (ПО). В итоге для сложных процессов и высоконагруженных систем именно выбором стека определяется, насколько финансово доступно будет развернуть систему, и эксплуатировать ее, а также насколько она будет соответствовать требованиям, предъявляемым заказчиком.

Блокчейн 1.0 – созданный в 2009 году легендарным Сатоши Накамото, однозначно идентифицируется с первой криптовалютой биткойном. Разработанная Накамото технология положила начало децентрализованным бухгалтерским книгам и одноранговым сетям для отправки и получения денег. При этом классическая проблема «двойных расходов» решается без привлечения доверенных узлов или централизованного сервера. В сети биткойна используется проверенный временем алгоритм доказательства работы PoW (Proof-of-Work), защищающий от хакерских DDoS-атак (Distributed Denial of Service), распределённых атак типа «отказ в обслуживании», целью которых является создание условий, при которых пользователи не смогут получить доступ к сайту или веб-сервису из-за его перегрузки.

Блокчейн 2.0 – связан с созданием Еthereum, который позволяет рассматривать блокчейн как совершенно обособленную инновационную технологию, которая в свою очередь дает возможность разработки безопасных смарт-контрактов и расширяет поле для использования децентрализованных приложений (dApps), обладающих важными для dApps чертами:

• децентрализация продукта, когда записи хранятся в открытой, общедоступной цепочке блоков;

• открытый исходный код, чтобы сообщество могло проверить код, искать баги (возникающие баги делают компьютер более уязвимым для несанкционированного доступа или DoS-атаки) в интересах сообщества и следить за этапами разработки;

• криптографическая составляющая;

• токены генерируются внутри продукта;

• заработок внутри системы, когда токенами награждаются майнеры или валидаторы, а также другие участники сообщества;

• приложение должно генерировать токены в соответствии со стандартным криптографическим алгоритмом, действующим в качестве доказательства того, что узлы вносят вклад в приложение (PoW или PoS).

Если брать самое универсальное определение, то, по сути, первым dApp-приложением являлся сам блокчейн биткойна. Это реализованное решение на блокчейне, когда самоподдерживающийся общественный леджер (распределенный леджер – электронная книга, копии которой хранятся на тысячах компьютеров по всему миру) позволяет проводить эффективные транзакции без посредников и централизованных органов. По информации сайта Dapp.com, на начало июля 2019 года выпущено более 2 700 децентрализованных приложений. Но, безусловно, самым популярным dApp является Ethereum. Написанный на собственном языке, он позволяет разработчикам создавать смарт-контакты на Etinerum Virtual Machine (EVM). Сейчас зарегистрировано почти 1000 приложений, построенных на Ethereum. Сегодня с полной уверенностью можно сделать вывод, что именно Еthereum раскрыл истинный потенциал блокчейна, не ограниченный цифровыми валютами. Кроме того, платформе удалось достичь скорости 15 транзакций в секунду, превышающей блокчейн биткойна.

Блокчейн 3.0 – третье поколение блокчейнов ознаменовано появлением платформ Cardano и EOS, в которых скорость обработки превышает 3 000 транзакций в секунду. EOS и Cardano работают на механизме консенсуса делегированного доказательства доли владения (DPoS), что позволяет существенно снизить затраты на электроэнергию и генерировать блок за 0,5 секунд. Делегированное доказательство доли владения (Delegated Proof-of-Stake – DPoS) – это алгоритм консенсуса, изобретённый Daniel Larimer, при котором держатели монет голосуют за «свидетелей» и «делегатов», которые будут проверять транзакции и отвечать за поддержание блокчейн-сети. Алгоритм DPoS является альтернативой более широко известной модели «Доказательство доли владения» (POS). К 2017 году появились такие проекты, как Cosmos и DFINITY. Они отличаются высокой производительностью, основаны на передовых принципах управления, эффективных консенсусах и кросс-цепочных решениях. Третье поколение технологии блокчейн еще находится в процессе своего становления и развития. Но уже ведется активная работа над изменениями, способными совершить переворот в ИТ-отрасли.