Текст книги "Искусство и наука танцевально-двигательной терапии. Жизнь как танец"

В этой главе я попыталась представить процесс развития Самости от извечных глубин бессознательного к высочайшим ценностям человеческой культуры. Делая обзор семи архетипических аффективных тем, мы начали с радости и интереса, которые выражаются в игре/воображении и любопытстве/исследовании. Да, все базовые эмоции важны, но психологическое развитие невозможно без этих двух жизнеутверждающих эмоций, которые постоянно взаимодействуют друг с другом и остальными аффектами. Затем мы рассматривали удивление и замешательство – аффекты центрирования и новой ориентации. Наконец, мы проанализировали и четыре кризисных аффекта: печаль, страх, гнев и презрение/стыд. Помимо телесных ощущений и экспрессивных физических действий, эмоции также выражаются и на уровне воображения.

Тем, кто хотел бы больше узнать о системе архетипических аффектов, я предлагаю ознакомиться с тремя работами Чарльза Стюарта (Srewart С. The Symbolic Impetus: How creative fantasies motivate development, 2001; Dire Emotions and Lethal Behaviors: Eclipse of the life instinct, 2008; New ideas about Eating Disorders: Human emotions and the hunger drive, 2012). Эти книги будут интересны всем, кто изучает аффекты, символы и вопросы развития и целительства.

Мы, танцевально-двигательные терапевты, связаны со всеми гранями воображения. Разные его формы становятся рельефнее при разных видах работы с пациентами разных характерологических типов и наклонностей. При этом, учитывая особенности нашей специальности, каждый танцетерапевт работает с эстетическим воображением, художественным воплощением прекрасного в танце. В то же самое время каждый танцетерапевт работает с воображеием как таинственным вместилищем ритуалов инициации и смерти, церемониальными и медитативными аспектами, открывающими путь к диалогу с внутренним богом (богами). Опускаясь в глубины памяти или анализируя смысл всплывшего во время танца символа, мы также работаем с философским, научным, ученым воображением. Воображение ученого мотивирует нас на то, чтобы глубже понимать суть танцевально-двигательной терапии – «почему мы работаем так, а не иначе?» (Cruz, Berrol, 2012; Fischman, 2006; Goodill, 2005). Танцевальная терапия тесно переплетается с социальным, интерактивным, отношенческим воображением, сюда входит работа с динамикой теневых проекций, а также других проекций, включая перенос. Это область эмпатического воображения, целый мир ожиданий и фантазий друг о друге. В конце концов танцевальная терапия неизбежно приводит нас к главному воображению саморефлексии – квинтэссенции остальных четырех типов, суть которой была выражена давным-давно и выбита на стене храма Аполлона в Дельфах: «Познай самого себя»[31]31
  Более подробное изложение юнгианской парадигмы в танцевальной терапии, понимания архетипических аффектов в работе с ними в ТДТ представлено в книге: Ходоров Дж. Танцевальная терапия и глубинная психология: движущее воображение. М.: Когито-Центр, 2009. – Прим. науч. ред.


[Закрыть].

Berrol C. (2006). Neuroscience meets dance/movement therapy: Mirror neurons, the therapeutic process and empathy. The Arts in Psychotherapy, 33: 302–315.

Blakeslee S., Blakeslee M. (2007). The body has a mind of its own. New York: Random House Trade Paperback Ed., 2008.

Cambray J. (2009). Synchronicity: Nature and psyche in an interconnected universe. College Station, TX: Texas A&M University Press.

Chodorow J. (1991). Dance therapy and depth psychology: The moving imagination. London: Routledge.

Chodorow J. (Ed.) (1997). Jung on active imagination. London: Routledge; Princeton, NJ: Princeton University Press.

Chodorow J. (2005). Multi-sensory imagination // Body and soul: Honoring Marion Woodman. Vol. 72, Spring: A Journal of Archetype and Culture, pp. 159–165.

Cruz R., Berrol C. (Eds) (2012). Dance/movement therapists in action: A working guide to research options, 2^nd ed. Foreword by Joan Chodorow. Springfield, IL: Charles C. Thomas.

Damasio A. (2010). Self comes to mind: Constructing the conscious brain. New York: Random House.

Darwin C. (1882/1998). The expression of the emotions in man and animals. 3^rd ed., P. Ekman (Ed.). Oxford: Oxford University Press.

Ekman P. (2003). Emotions revealed. New York: Henry Holt.

Fay C. (1977). Movement and fantasy: A dance therapy model based on the psychology of C. G. Jung. Master’s thesis, Goddard College, Plainfield, V T.

Fay C. (1996). At the Threshold: A journey to the sacred through the integration of the psychology of C. G. Jung and the expressive arts, with Carolyn Grant Fay, videotape and DVD. The Jung Center of Houston, TX. URL: www.junghouston.org.

Fischman D. (2006). L a mejora de la capacidad empática a través de talleres de Danza Movimiento Terapia en profesionales de la salud y la educación. Ph. D. thesis, Universidad de Palermo. Buenos Aires.

Fleischer K. (2004). Una experiencia en movimiento autentico: entre lo individual y lo colectivo. Campo Grupal (Buenos Aires), 7 (61): 12–13.

Gallese V. (2003). The roots of empathy: The shared manifold hypothesis and the neural basis of inter subjectivity. Psychopathology, 36: 171–180.

Goodill S. W. (2005). An introduction to medical dance/movement therapy. London: Jessica Kingsley.

Henderson J. (1984). Cultural attitudes in psychological perspective. Toronto: Inner City Books.

Hindi F. S. (2012). How attention to interoception can inform dance/movement therapy. American Journal of Dance Therapy, 34 (2): 129–140.

Jung C. G. (1907). The psychology of dementia praecox // Collected Works 3. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1960 (2^nd printing with corrections, 1972), pp. 1–151.

Jung C. G. (1921). Psychological types // Collected Works 6. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1971.

Jung C. G. (1933). Study in the process of individuation // Collected works 9–I. Princeton, NJ: Princeton University Press, 2^nd ed. with corrections and minor revisions, 1968 (new material copyright, 1969), pp. 290–354.

Jung C. G. (1938). Psychological aspects of the mother archetype // Collected works 9–1. Princeton, NJ: Princeton University Press, 2^nd ed. with corrections and minor revisions, 1968 (new material copyright 1969), pp. 75–110.

Jung C. G. (1951). Aion: Researches into the phenomenology of the self // Collected works 9–I. Princeton, NJ: Princeton University Press, 2^nd ed. with corrections and minor revisions, 1968.

Jung C. G. (1961). Memories, dreams, reflections. New York: Random House – Vintage Books, 1965.

Jung C. G. (1961/1964). Symbols and the interpretation of dreams // Collected works 18. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1976, pp. 183–264.

Laban R. (1966). Choreutics, annotated and edited by Lisa Ullmann. London: Macdonald & Evans.

Meltzoff A. (2002). Elements of a developmental theory of imitation // W. Prinz, A. Meltzoff (Eds). The imitative mind: Development, evolution and brain bases (pp. 19–41). Cambridge: Cambridge University Press.

Mendez M. (2005). Desde los huesos: Apuntes de simbolismo corporal. Revista Venezolana de Psicologia Arquetipos, Caracas-Venezuela, 1: 15–21.

Otto R. (1923). The idea of the holy. London: Oxford University Press, 1981.

Panhofer H. (Ed.) (2005). El cuerpo en psicoterapia: Teoría y preictica de la danzamovimiento terapia. Barcelona: Gedisa.

Pert C. (1997). Molecules of emotion. New York: Scribner.

Potok C. (1967). The chosen. New York: Ballantine Books, 1982.

Schoop T. (1978). Motion and emotion. Reprint. American Journal of Dance Therapy, 22 (2), 2000: 91–101.

Stevens A. (1983). Archetypes: A natural history of the self. New York: Quill.

Stevens P. S. (1974). Patterns in Nature. Boston, MA: Little, Brown & Co.

Stewart C. T. (2001). The symbolic impetus: How creative fantasy motivates development. London: Free Association Books.

Stewart C. T. (2008). Dire emotions and lethal behaviors: Eclipse of the life instinct. London: Routledge.

Stewart C. T. (2012). New ideas about eating disorders: Human emotions and the hunger drive. London: Routledge.

Stewart L. H. (1986). Work in progress: Affect and archetype // N. Schwartz Salant, M. Stein (Eds). The body in analysis (pp. 183–203). Wilmette, IL: Chiron Publications.

Stewart L. H. (1987). A brief report: Affect and archetype. Journal of Analytical Psychology, 32 (1): 36–46.

Stewart L. H. (1992). Changemakers: A Jungian perspective on sibling position and the family atmosphere. London: Routledge.

Stewart L. H. (1997). The primal symbols of pre-creation. Presented at the Common Boundary Conference in Washington, D. C., November 8, 1997. Unpublished manuscript.

Stewart L. H., Stewart C. T. (1979). Play, games and the affects // A. T. Cheska (Ed.). Play as context: Proceedings of the Association for the Anthropological Study of Play (pp. 42–52). West Point, N. Y.: Leisure Press.

Stromsted T. (2007). The dancing body in psychotherapy // P. Pallaro (Ed). Authentic movement: A collection of essays. Vol. 2 (pp. 202–220). London: Jessica Kingsley.

Stromsted T. (2013). Margaret Wilkinson: Mind – brain – body perspectives on psychotherapy. Viewpoint, 2 (March/April): 5–6.

Tinbergen N. (1951). The study of instinct. London: Oxford University Press.

Tomkins S. (1962). Affect, imagery, consciousness. Vol. I. New York: Springer.

Tomkins S. (1963). Affect, imagery, consciousness. Vol. II. New York: Springer.

Whitehouse M. (1963). Physical movement and personality // P. Pallaro (Ed.). Authentic movement: Essays by Mary Starks Whitehouse, Janet Adler and Joan Chodorow, Vol. 1 (pp. 51–57). London: Jessica Kingsley, 1999. Second impression 2000 (with photo errors corrected).

Раздел 2. Путь от теории к практике

5. Bascics: интра/интерактивная модель танцевально-двигательной терапии в работе со взрослыми пациентами с расстройствами психики. Патрисия П. Капелло

В этой главе представлен краткий обзор системы, которая определяет основные принципы, руководствуясь которыми можно проводить эффективные, содержательные и творческие сеансы ТДТ, разработанные специально для людей, находящихся в острой или хронической стадии психического заболевания.

Данная модель подразделяется на две связанные и взаимовлияющие системы: интраактивную и интерактивную. В интраактивную систему входят понятия, касающиеся восприятия человеком своего тела и собственного Я (в частности, «телесные установки» и «индивидуальность»). К интерактивной системе относятся понятия, описывающие способность личности взаимодействовать с миром (в частности, «общение» и «межличностная динамика»)[32]32
  Комбинация интра/интерактивной систем обозначается акронимом BASCICS: Body Attitude – Selfhood – Communication – Interpersonal Dynamics (Телесные установки – Индивидуальность – Общение – Межличностная Динамика). – Прим. науч. ред.


[Закрыть].

Две эти системы и их отдельные категории взаимодействуют и соотносятся друг с другом, как показано на рисунке 5.1. Происходит это не как последовательная или поступательная система действий, а скорее по типу «релейной системы», все элементы которой влияют друг на друга и поддерживают друг друга. Формальное описание этой специфической системы состоит в попытке выявить подвижные, гибкие взаимосвязи, а не причины и следствия.

Учитывая потенциальные возможности системы BASCICS, необходимо сосредоточиться исключительно на базовых аспектах каждой из указанных областей. Более того, данная система использует клинические примеры и описывает техники стационарного и амбулаторного лечения взрослых пациентов. Однако ее можно использовать в рамках широкого диагностического спектра для большинства возрастных категорий.

И наконец, следует сказать, что данная система – это попытка построить настоящую модель танца/движения, сфокусированную на безграничном творческом потенциале и эстетических качествах движущегося тела и использующую силу/время/пространство/поток[33]33
  Сила/время/пространство/поток – это основополагающие факторы движения Лабан-анализа, каждое понятие имеет свое специфическое определение. – Прим. науч. ред.


[Закрыть] как уникальную основу терапевтического процесса.

Рис. 5.1. Интра/интерактивная модель танцевально-двигательной терапии

Все переживания человека связаны с ощущением собственного тела (Schilder, 1950; Hindi, 2012). Мы можем понять вес, пространство, силу или время только в контексте отношения к телу и влияния на него. В младенчестве наши телесные потребности удовлетворяются с предельным вниманием и чуткостью, а мы реагируем на эту заботу телесными жестами, выражающими боль или удовольствие. Бергер лаконично отмечает: «Дело в том, что тело является единственным имеющимся у нас средством, через которое мы ощущаем жизнь и реагируем на нее» (Berger, 1972, p. 224). В связи с этим кажется логичным рассматривать тело как индивидуальную точку отсчета и начать с понятия «телесная установка».

Образ тела. Одним из аспектов телесной установки является образ тела. Образом тела называют память о телесных переживаниях, записанную в виде образов (Schilder, 1950). Соглашаясь с этим автором, Левенталь (Leventhal, 1974) утверждает, что образ тела – это трехмерное изображение, формирующееся посредством тактильных, визуальных и кинестетических рецепторов, реагирующих на внутренние и внешние раздражители. Образ тела – это психологическое переживание тела; его содержанием являются чувства и отношения индивида к собственному телу (Fischer, Cleveland, 1968).

В 1927 году Фрейд писал, что Я, в конечном счете, является производным от телесных ощущений, поступающих к нам главным образом с поверхности тела. Таким образом, Я можно рассматривать как психическую проекцию поверхности тела. По мнению Фрейда (Freud, 1927), младенцы при рождении целиком сосредоточены на себе и потому не в состоянии дифференцировать себя от среды, которая их окружает. Из-за этой сосредоточенности на себе дети воспринимают своих матерей и других окружающих людей как продолжение самих себя. В восприятии детей этого возраста их существование – это функционирование исключительно с целью удовлетворения собственных потребностей в питании и комфорте.

Именно через процесс дифференциации младенцы начинают видеть себя отдельно от своей среды. В этот момент, по словам Дэвис (Davis, 1964), у детей должен сформироваться четкий, неискаженный образ их физического тела. Через самоисследование и стимуляцию частей собственного тела (например, засовывание рук в рот, касание пальцев ног) дети формируют мысленный или телесный образ своего физического телосложения. Телесный образ, или образ тела, имеет важнейшее значение в успешном развитии концепции собственного Я (Davis, 1964).

Нам как танцевально-двигательным терапевтам часто приходится видеть пациентов, имеющих ограниченные, искаженные представления о собственном теле, а порой и вовсе лишенных подобных знаний. Фишер утверждает, что шизофреник, утративший некоторые свои запреты и функции контроля, «явно стремится обнаружить в зеркале наглядную картину телесного мира, который, вероятно, всегда был для него непонятен» (Fischer, 1973, p. 8). Вполне возможно, считает Фишер, что возбужденная женщина-шизофреничка, выставляющая напоказ свое обнаженное тело, всего лишь пытается «установить контакт с реальностью собственного тела, которая ранее была скрыта от нее или была недоступна ее непосредственному восприятию» (p. 9).

Именно на этом начальном уровне самопознания танцевально-двигательный терапевт, используя тактильную стимуляцию, отражение/отзеркаливание движений и дыхание, может осуществить первичный контакт и интервенцию. Для пациентов, находящихся в состоянии крайнего обострения или в хронической стадии заболевания, идентификация частей тела, сочленений суставов и конструктивное использование мышц является первым шагом на пути переосмысливания образа тела. Часто в результате обострения механизмы тестирования реальности у шизофреников перестают функционировать; у них могут развиться странные идеи относительно собственного тела (например, деперсонализация). Непосредственно во время сеанса ТДТ можно добиться подтверждения реальности и перестройки образа тела. Терапевт должен распознавать изменения в образе тела и оценивать влияние культуры и религиозных убеждений на восприятие тела.

Работа с образом тела может включать упражнения с визуальным и слуховым восприятием во время разминочной части сессии ТДТ. Это дает возможность установить первоначальный контакт на телесном уровне. Во время подготовки физического пространства, где будет проходить сессия, пациенты могут помочь терапевтам расставлять стулья или устанавливать столы для музыкального оборудования.

Таким образом можно преобразовать окружающую среду стационара в терапевтическое пространство, пригодное для танца. Сбор группы для разминки в центре этого пространства также изменяет визуальное восприятие личности, подготавливая пациентов к тому, чтобы сосредоточиться на своем теле как терапевтическом инструменте. С первым обращением «Добро пожаловать на занятие!» рекомендуется наладить зрительный контакт и практиковать приветствие каждого члена группы по имени, а также умение смотреть и слушать. Последующая настройка на звуки и слова выбранного музыкального произведения и личный выбор песен включает участников в процесс еще больше.

Дыхание или вздохи в начале сеанса позволяют членам группы слышать как свои собственные, так и чужие звуки и голоса. Практика полного дыхания путем сосредоточения внимания на вдохе через нос и выдохе через рот помогает полнее активировать лицо и легкие. Использование таких звуков, как «о-о-о…» или «а-а-а…» на выдохе помогает поддерживать и углублять дыхание. Когда терапевты начинают наблюдать за сигналами движения и отслеживать их, они улавливают едва заметные изменения и предлагают новые способы использования пациентами мышц, суставов и конечностей.

Терапевты могут показывать способы простых прикосновений к самому себе, например, похлопывание тела снизу вверх, хлопанье в ладоши и притопывание ногами. Образ тела дополнительно исследуется путем идентификации частей тела («выполните вращение плечами», «покивайте головой») и сгибания и растяжения (наклон туловища вниз к полу и обратное потягивание вверх на кончиках пальцев с вытягиванием рук к потолку). Покачивание телом из стороны в сторону или образование круга, в котором участники держатся за скрещенные руки, помогает пациентам с фрагментацией личности или дезорганизованным пациентам более четко сосредоточиться как на движениях своего собственного тела, так и на движениях других людей. Такую двигательную разминку можно выполнять в положении сидя или стоя, исходя из потребностей и возможностей группы или отдельных участников.

Границы тела. До начала процесса дифференциации у маленьких детей нет четкого определения границ своего тела – они не знают, где заканчивается их тело и где начинается тело их матери. У многих пациентов, находящихся в состоянии крайнего обострения, аналогичное слияние границ тела (зачастую с терапевтом) может произойти по причине формирования ошибочного образа тела и восприятия. У психически больных часто наблюдаются фрагментарные и подвижные границы тела.

Им необходимо подтверждать границы своего тела. Например: молодому пациенту-мужчине А., прежде чем заговорить с каким-либо человеком, приходится касаться его, в определенном смысле «наводить мосты», или объединять границы, чтобы начать общаться.

Многие навязчивые состояния преследования или паранойи связаны с нарушением границ тела (например, мания преследования, боязнь отравиться, шпиономания, ощущение присутствия каких-то других «существ» внутри тела). Как пишет Фишер (Fischer, 1973), каждый человек должен развить в себе уверенность, что стены его тела (сама «основа») достаточно прочны, чтобы оградить и защитить его от внешних сил, способных нанести ему какой-либо вред.

Наглядным примером создания бредовых границ тела является молодая женщина, страдающая шизофренией, создавшая перед собой «щит», защищающий ее от боли и болезни. К доступным для танцевально-двигательного терапевта методам, помогающим пациентам осознать границы тела, укрепить или настроить их, превратив в необходимую и функциональную систему защиты, относятся тактильная стимуляция периферии тела и других поверхностей, например пола, а также соединение рук с руками других людей. Работа с весом тела (например, заземление, перенос веса тела); использование движений на приближение и удаление, движений «тяни-толкай» может помочь пациентам вновь подтвердить границы своего тела. К специальным, особенно полезным упражнениям относятся следующие: встреча, объединение всей группы, следуя за какой-то частью тела, а затем – выход из контакта, возвращение к своему движению, знакомство с закрытыми глазами посредством касания друг друга макушками головы, а также «перекаты» по полу с попеременным прижиманием и вытягиванием рук и ног.

Упражнение «воображаемый обруч», разработанное доктором Альмой Хокинс (Hawkins, 1987), успешно расширяет диапазон движения и понимание того, как происходит вращение в суставах. Оно дает представление о размерности пространства и о применении силы. Обучая пациентов мысленно удерживать большой «обруч» (3 фута[34]34
  3 фута – 91,44 см.


[Закрыть] в диаметре), манипулировать им и перемещать его над телом, под телом и вокруг тела, терапевт помогает полнее изучить ощущение направленности движения. Маневрирование обручем приводит к дальнейшему творчеству на уровне движения и более широкому использованию образов (например, представление обруча в виде мяча, тарелки, корзины, солнцезащитной шляпы, и т. д.). Для лиц с сильной фрагментацией личности в качестве метода дальнейшего их «заземления» будет оптимальной предварительная работа на стульях. Заземление, или ощущение стабильности и безопасности во время соединения с землей, дает пациентам безопасную отправную точку для исследования движения.

Кинестетическое восприятие. Наличие образа тела и понимание телесных границ – основные источники формирования телесных установок. Основой дальнейшего исследования движения является осознание кинестетического восприятия тела как статической и мобильной структуры. Ощущение положения тела и движения суставов, или «кинестезия», является еще одним аспектом, представляющим собой неотъемлемую часть знаний о собственном Я. Кинестезию можно считать «шестым чувством» (Feldenkrais, 1977). Тодд (Todd, 1937, p. 28) описала процесс, при котором мозг использует полученную с помощью отолитов и полукружных ушных каналов информацию о положении и направлении движения в пространстве: «[Эти впечатления] объединяются в мозге с кинестетическими ощущениями движения, давлением веса и относительным положением, исходящими от других частей тела, чтобы дать нам сиюминутную информацию относительно движения наших конечностей, шеи и туловища, того, где мы находимся в данный момент и как мы можем добраться куда-то еще».

Фельденкрайз (Feldenkrais, 1977) ассоциировал «неэффективное движение» с пониженной кинестезией и считал, что при неумелом задействовании структуры тела используется больше энергии, чем при надлежащем ее использовании. У большинства госпитализированных пациентов неэффективное использование тела очевидно: они либо двигаются без регуляции напряжения в ограниченном диапазоне, либо часто находятся в неподвижных позах, в которых не хватает необходимого цикла напряжения и расслабления мышц. Хотя Фельденкрайз (Feldenkrais, 1977) считает, что имеющие отличную кинестезию продолжают повышать эффективность и плавность своих движений, а не имеющие продолжают ухудшать свое состояние, он утверждает также, что этот цикл можно разрушить через практику более продуктивного использования тела и осознание этого «шестого чувства».

Танцевально-двигательная терапия, используя тело как средство достижения здоровья и целебного действия, предлагает людям возможность осознать кинестезию и снова настроить ее. Некоторые методы помогают включать внутреннее, личное ощущение тела и последующее вербальное описание местонахождения тела в пространстве, манеры движения, диапазона, в котором движутся конечности, туловище и голова.

К дополнительным методам, создающим кинестетическое восприятие и его осознание, можно отнести движения в суставах, включая бедра, лодыжки, плечи, и исследование диапазона движения (высокий, средний и низкий уровни пространства; движения вперед и назад; дальние и ближние дистанции и др.), а также эффективное использование веса и силы тяжести.