Текст книги "Искусство и наука танцевально-двигательной терапии. Жизнь как танец"

Диалог в движении. В книге «Мыслящее тело» Мейбл Элсуорт Тодд (Mabel Elsworth Todd, 1937) пишет о языке тела, или невербальном общении, утверждая, что «часто тело ясно выражает то, что язык отказывается выговорить» (p. 295). В танцевально-двигательной терапии мы используем невербальную модальность и создаем диалоги в движении. За многие годы танцевально-двигательные терапевты каталогизировали свой опыт использования динамики невербального подхода. Работая с пациентами, которые, возможно, приспособились к внешнему миру путем создания эффективной системы защитной словесной обороны, танцевально-двигательные терапевты могут эффективно оценить и понять их символические жесты, позы, качество движения, ритмы и паттерны.

Вербальный язык – сложная система. Как и в случае со всеми мультисистемными явлениями, истинный, точный смысл здесь может быть искажен и часто полностью теряется, что иллюстрирует игра в «испорченный телефон», во время которой устное сообщение посылается по цепочке людей, принимается и передается и в итоге искажается до такой степени, что исходное сообщение уже невозможно узнать. Один танцевально-двигательный терапевт пишет: «Возникающие во время движения реакции, которые задействуют низшие уровни мозга, показывают меньший уровень осознанности и более достоверно выражают чувства, чем слова» (Burton, 1974, p. 21).

Используя диалоги в движении для общения между пациентом и терапевтом, пациентом и другими участниками группы, танцевально-двигательная терапия становится оптимальной альтернативой лечения неговорящего ребенка с задержкой развития, аутичного подростка и молчащего или философствующего психически больного взрослого. Самуэлс (Samuels, 1972) пишет, что, поскольку реакция пациента на других людей часто бывает оборонительной, первоначального контакта зачастую проще добиться с помощью невербального режима выражения. В своих исследованиях по кинетике Бердвистелл (Birdwhistell, 1970) утверждает, что поведение шизофреника во время общения на самом деле не является неупорядоченным или хаотическим, но кажется таким потому, что оно имеет другой паттерн, другую систему коммуникации. На начальном уровне коммуникации уровень тела, «картины» или формы, созданные статическим и движущимся телом, «стоят тысячи слов». Во время сессии танцевально-двигательной терапии наши движения громогласнее слов.

На сеансах ТДТ диалоги в движении облегчаются посредством методов, которые включают отзеркаливание, усиление и уменьшение двигательного самовыражения. Предоставление каждому пациенту в рамках групповой работы возможности познакомить группу со своим движением, а затем наблюдать за реакцией членов группы – метод взаимного диалога. Еще одна форма невербального взаимодействия – попросить всех членов группы принять определенное положение или исследовать жест, связанный с их текущим состоянием.

Поочередное руководство движениями группы и выполнение движений, показываемых другими, – это еще один повод для самовыражения и реакции на информацию, предлагаемую другими членами группы. При общении через движение во время сессии танцевально-двигательной терапии члены группы осознают необходимость найти и придерживаться ритма группы, приспособиться к качеству каждого движения и адаптироваться к пространственной конфигурации группы. Диалог в движении расширяется, когда эмоциональное содержание выводится на поверхность через ощущение движения тела. Пациенты могут исследовать растущее воздействие движения в одиночку, с партнером или как часть большой группы. Часто видно, как они улыбаются друг другу, улучшают зрительный контакт и создают условия для более близкого контакта через соединение рук и поддержку собственного веса и веса партнера, будучи в роли ведущего и ведомого танцора.

Символическое выражение. Основательница танцевально-двигательной терапии Мэриан Чейс (Marian Chace, 1975) отмечала, что, хотя люди порой могут молчать, они никогда не перестают общаться на невербальном уровне. Когда эмоции ощущаются сильно и важны для человека, они могут быть выражены в более безопасном невербальном режиме. Для Чейс этот режим является символическим выражением движущегося тела: «Люди с эмоциональными проблемами используют физические действия для выражения чувств с большей легкостью, чем большинство людей нашей культуры, которые весьма ограничены в этом непосредственном выражении» (p. 210).

Когда танцевально-двигательный терапевт помогает пациентам почувствовать себя на уровне телесных ощущений и импульсов, стимулируя тем самым появление коммуникации, его работа основывается на убеждении в том, что «движение является правдивым отражением личности, отражением, которое нельзя спрятать за словами» (Chaiklin, 1975, p. 707). В то время как слова могут быть сознательно замаскированы и подвергнуты самоцензуре с целью подавить выражение эмоциональных состояний, движение тела является более простой формой эмоционального самораскрытия (Berger, 1972). Кроме того, если пациенты чувствуют себя недостаточно адекватно, чтобы описать свои чувства словами, то «действиями тела можно передать эмоции, которые являются фактическими или символическими выражениями этих эмоций» (Samuels, 1972, p. 66).

Символические жесты и позы выходят на поверхность, когда движущееся тело демонстрирует уровень ощущаемого выражения. Агрессивные выражения, которые, возможно, были успешно заблокированы на уровне слов, выходят через танцевально-двигательную терапию в виде символов враждебности (выражение лица, сжатые кулаки). Танцевально-двигательный терапевт может перенаправить агрессивные импульсы, инициируя ударные, задействующие все тело движения, например, топанье ногами, размахивание кулаками и прыжки, сопровождающиеся отрывистыми фразами. Катарсическая разрядка агрессии может быть перенаправлена на воображаемого «символического врага».

Приведем пример. Одна группа пациентов сделала большой, тяжелый «воображаемый» валун, а затем ритуально разбила его топорами и кулаками и, в конечном счете, выбросила его из окна. Последующие словесные реакции включали такие выражения, как «очищение», «освобождение» и «удовлетворение». Воображаемый враг принимал различный характер для каждого пациента; один видел в нем больницу, другой – мать, третий – супругу.

Аналогичным образом выражения безнадежности и уныния, которые иногда символически выражаются в виде повторяющихся самостоятельных раскачиваний, или прихрамывания, или сутулости, могут использоваться на уровне движения и исследоваться на основе взаимного доверия и поддержки, например, в виде растяжек спина к спине, наклонов или толканий и вытягиваний. Когда танцевально-двигательный терапевт показывает упражнения, расширяющие репертуар движений, пациенты получают возможность лучше выразить свои собственные импульсы и эмоции и могут точнее интерпретировать невербальные сигналы других (Feder, Feder, 1977). Обмен символами через позы и жесты, а также через эмоциональный тон – элементы метода, стимулирующего отклик на уровне выразительного движения.

Ритм. Ритм является определяющим элементом в интерактивном общении человека. По мнению Кендона (Kendon, 1970, p. 67), два человека, участвующие в разговоре, находятся на одном уровне, и ритмично связаны: «Слушатель танцует с говорящим, чтобы показать, что он находится „рядом“ с ним и воспринимает его; затем он просит говорящего танцевать с ним, чтобы усилить синхронизацию между ними с тем, чтобы они оба могли одновременно добраться до момента разъединения».

В статье «Некоторые аспекты характера ритмического выражения и его возможное терапевтическое значение» Аллегра Фуллер Снайдер (Snyder, 1972) прослеживает историю исследований, изучавших значение ритма в качестве инструмента ТДТ и основополагающей части человеческого опыта. Ритмы нашего пульса и кровотока вместе с ритмом походки и разговорных паттернов – это лишь несколько элементов ритмического выражения тела.

В танцевально-двигательной терапии ритм используется в целях коммуникации терапевта и пациента, а также между пациентами в группе. Появляется некое смутное чувство удовлетворения, которое ощущается, когда группа несогласованных и изолированных пациентов объединяется синхронизированными ритмическими движениями. Часто психиатрические пациенты демонстрируют паттерны аритмичного движения, когда ритм нарушается, не завершается или тормозится. Паттерны движения в рамках сессии танцевально-двигательной терапии обеспечивают ритмичность, которая способствуют коммуникации и отношениям: «Психологически ритм интегрирует человека с самим собой, концентрируя его мысли на ощущаемом внутри своего тела ритме, и в то же время интегрирует его с группой» (Keen, 1971, p. 132).

Ритм как выразительная, коммуникативная модальность является организующим элементом сеанса ТДТ. Методы различаются, поскольку одни танцевально-двигательные терапевты используют внешние ритмы (музыка и инструменты), а другие внутренние ритмы (паттерны дыхания, сердцебиение, голос). Путем объединения методов с использованием как внешних, так и внутренних ритмов танцевально-двигательный терапевт способен предложить более полные, более широкие возможности для самостоятельного выбора и самовыражения.

Эмоции часто осознаются и сообщаются через символические ритмические действия, выполняемые совместно (Chace, 1975). В дополнение к коммуникативному элементу исцеляющий аспект ритма описывается так: «Например, в исцеляющих обрядах калахарских кунгов, цейлонских веддов и североамериканских ютов, проводимых шаманами, используются ритмичные, повторяющиеся движения, которые приводят к появлению у участников обрядов измененных состояний сознания. Эти состояния направлены на изгнание болезни и устранение физических и психических страданий» (Dosamantes-Alperson, 1979, p. 114).

При работе с психиатрическими пациентами, которые проявляют дезорганизованное мышление и имеют измененное восприятие реальности, танцевально-двигательный терапевт опирается на использование свойств ритма для организации и структурирования сеанса. С помощью движений в унисон в рамках конкретных ритмических отношений пациенты могут обрести комфорт и добиться успеха, находясь в «текущем моменте» сеанса. Танец как терапия, основанная на использовании ритмичных паттернов силы/пространства/потока, заражает коммуникативной и целительной энергией. В группе амбулаторных пациентов, участвовавших в сеансах танцевально-двигательной терапии, в рамках которой исследовалось воздействие ритма потока воды (волн, приливов, прибоя, водоворотов), участники группы выражали свои чувства такими словами, как «очищение», «искупление», «избавление», «благословение и «обновление».

Ритмический компонент является объединяющей, интегрирующей и мощной силой, способной снять напряжение и послужить для «центрирования» личности и группы. Ритмическая активность (проецируемая через выбор музыки или внутренний ритм) может предоставить темы для исследования движения. Часто некоторые музыкальные фрагменты (особенно этнические и народные песни) могут вызвать эмоциональные воспоминания и предоставить группе тематический материал для исследования и проработки через танец, пение и обмен словесными высказываниями.

Сбор и совместное использование личных и групповых ритмов может вызвать ощущение сплоченности группы, может зарядить вялую группу и в случае необходимости способствовать удовлетворительному завершению сеанса и двигательных упражнений.

Вербализация. Хотя танцевально-двигательная терапия описывается как невербальная форма психотерапии, она, конечно, не является бессловесной. Вербализация до, во время и после проведения сессии для группы ТДТ может быть эффективным и необходимым компонентом лечебного процесса. Танцевально-двигательный терапевт может начать групповой сеанс с индивидуального приветствия пациентов. В ходе сессии он может попросить пациента описать какой-то образ или сочинить историю, имеющую отношение к паттерну определенного движения. По завершении сессии вербальный обмен какими-либо полученными идеями или чувствами, вызванными движением, может предоставить еще одну возможность для общения и взаимодействия. Чайклин (Chaiklin, 1975, p. 710) по этому поводу пишет: «Хотя движение является главным инструментом, не следует игнорировать и вербализацию. Существует необходимость в развитии когнитивных и мыслительных процессов и их связи с движением для того, чтобы максимально увеличить его потенциал. Образы и вербализация в ответ на паттерны движения задействуют участников еще полнее».

Чайклин расширяет свои идеи о вербализации, уточняя глубину обсуждения, поскольку она зависит от способности конкретной группы анализировать и иметь дело с пониманием и языком.

У. С. Кондон (Condon, 1968), инициатор лингво-кинесических исследований, утверждает, что «речь и движения тела являются частью непрерывных, ритмичных волн упорядоченных изменений (на многих уровнях), которые составляют поток поведения» (p. 22). Язык, таким образом, можно рассматривать как еще один аспект движения; он может придать ключевой, глубокий смысл символическим жестам и позам; он способен еще сильнее «связать» пациента и терапевта в альянс доверительной откровенности; и он может обогатить опыт движения путем соединения прошлых воспоминаний, нынешней ситуации и будущих целей. Еще один метод, который поощряет обращение к языку и вербализации, заключается в том, чтобы использовать тексты песен во время сеанса. Пение вслух и подпевание во время танца способствует интеграции музыки, движения и слов. Группы становятся более сплоченными, а их члены тесно связанными друг с другом, поскольку они вместе участвуют в выражении ритмичного и шаблонного звука. Активация голоса углубляет дыхание и еще сильнее улучшает связь души и тела. Часто слова самой песни вызывают эмоциональную реакцию и помогают группе создать «словесный/песенный диалог», который усиливает их осознанность и часто приводит к значимым обсуждениям и откровениям. Примером сильного воздействия песенного текста является песня под названием «I am alive» («Я жива») (в исполнении Селин Дион). Есть возможность петь название песни и жестикулировать (сначала прижать руки к сердцу, а затем радостно вскинуть их вверх) в качестве мощной символической и вербальной иллюстрации надежды и выживания.

Для высокофункционирующих групп вербальное общение по завершении сеанса может продлить воздействие взаимно испытываемых эмоциональных состояний, открытых движением. Ощущение облегчения, испытываемое от осознания общности чувств, а также признание и терпимость к противоположным чувствам между членами группы – это процесс социального обучения. В слабо функционирующих группах вербализация в виде приветствия, интродукции и прощания содействует соответствующему вербальному общению в текущей реальности. Кажется, что качество и количество разговоров среди пациентов значительно увеличивается во время сессии и в течение ряда сессий. И если члены группы могут прийти на сессию в тишине и в «интраактивном состоянии», то уходят они с занятия, всегда оживленно беседуя и комментируя недавнюю активность, а также выражая признание друг другу в устной форме. Совершенно очевидно, что они перешли в «интерактивное состояние». И наконец, каждый участник может признать свой вклад в общий процесс, выразив благодарность всем участникам группы за их усилия и работу. Члены группы могут выразить свою благодарность лидеру, демонстрируя надлежащие социальные навыки и показывая, что они находятся в предвкушении следующего сеанса.

Как часть интерактивной системы коммуникация на уровне движения, ритма и слов служит предпосылкой для развития терапевтического альянса, фундамента для группового опыта и предшествует социализации. Это важные компоненты межличностной динамики.

Терапевтический альянс. Одной из форм отношений, необходимых для процесса терапии, является терапевтический альянс. По словам Бергер (Berger, 1977), он основан на взаимном доверии и уважении. Уверенность в искренности терапевта, являющегося чутким слушателем и наставником, как и позитивное отношение или полное принятие пациента лежат в основе терапевтического альянса. После того, как между терапевтом и пациентом установились отношения искренности и заинтересованности, пациент может рассматривать риски перемен, пробовать новые способы видеть, понимать и вести себя как с самим собой, так и с другими (Berger, 1977).

Любые терапевтические отношения характеризуются одними и теми же компонентами:

1) признание индивида важным, стоящим человеком;

2) установление реалистичных целей;

3) уважение прав и желаний других;

4) реализация своего потенциала;

5) поощрение и поддержка на пути к выздоровлению.

Копп (Kopp, 1972) добавляет элемент «самораскрытия», или «прозрачности», как один из аспектов терапевтического альянса. Его убежденность в том, что если я как терапевт (или руководитель) буду твердо уверен в моих собственных внутренних чувствах и смогу быть «прозрачным» для себя и раскрыть себя другим не избирательно и понятно, то это «вызовет аналогичную приверженность у моих пациентов, и мы сможем, объединившись, мужественно продолжить наше паломническое движение, пожертвовав видимостью ради открытости и уединенностью ради коллектива» (p. 26). Отношения между пациентом и танцевально-двигательным терапевтом построены на вербальном и невербальном общении и взаимодействии (Young, 2012). Так как танцевально-двигательный терапевт использует движение и ритм как коммуникацию, то словесные барьеры и заблуждения отодвигаются в сторону (Keen, 1971). При разработке терапевтического альянса терапевт применяет специфические (и уникальные) для танцевально-двигательного опыта методы – совместное использование и исследование физического пространства; элементы потока и силы, изменение фактора времени (в терминах Лабана); ведение диалога ритмично-гармоничного движения; создание соответствующего физического и зрительного контакта; установление пределов и границ. Можно предположить, что альянс танцевально-двигательного терапевта и клиента (по сравнению с альянсами традиционной психотерапии) формируется за меньшее количество времени и с более высокой степенью эмпатии. Поверхностное объяснение этого основывается на утверждении, что невербальный режим танцевально-двигательной терапии имитирует довербальную, примитивную коммуникационную систему, тем самым создавая «бессловесную» сеть взаимопонимания и интуитивного взаимодействия.

Групповой опыт. Отношения между терапевтом и пациентом могут служить основой для взаимоотношений и взаимодействий, которые развиваются как часть группового опыта. Бергер (Berger, 1977) описывает групповой опыт как деятельность, в ходе которой пациент может общаться, связываться и работать с другими «в рамках корректирующего, интерактивного, воспитательного, эмоционального и поведенческого опыта, фокусируясь на индивидуальной и групповой динамике в духе доверия, взаимности и конфиденциальности» (p. 88).

Опыт групповой танцевально-двигательной терапии служит благоприятной основой как для группового, так и для индивидуального самовыражения (Samuels, 1972). Группа работает как «рупор», давая возможность индивиду получить реалистичную обратную связь или подтверждение его действий со стороны других участников. Благодаря групповой реакции (на свои движения или высказывания) пациент узнает, как справиться с неприятием и отвержением, а также с принятием и одобрением. Отвержение становится все менее угрожающим, менее деструктивным опытом.

Механизмы защиты ослабевают, когда движения человека, следовательно, его Я принимаются и понимаются группой движущихся; страх контакта уменьшается по мере продолжения активности без угрозы; цели движения становятся целями группы и кажутся более достижимыми и менее пугающими.

Меттлер (Mettler, 1990) описывал группу как живой организм, состоящий из дифференцированных частей, которые должны работать как единое целое, чтобы эффективно функционировать. Для эгоцентричного, дезориентированного, ушедшего в себя пациента с расстройством психики группа является «соединительным» механизмом, связывающим его с окружающей средой, с другими членами группы и терапевтом (Skove, 1986). Находясь в круге, пациенты тактильно контактируют друг с другом, хорошо видят друг друга и поддерживают зрительный контакт со всеми. Форма занятия в круге сравнительно простая и известная, она занимает центральное место при разминке и завершении сессии. Чайклин (Chaiklin, 1975) считала групповые ритмичные движения под музыкальное сопровождение альтернативным средством связи для психически больного пациента, которому трудно общаться. Действие становится способом реагирования «сначала на структуру музыки, а затем на терапевта и друг на друга» (p. 709).

В составе группы человек имеет возможность выражать, отражать и реагировать на эмоциональный материал. Символическое выражение гнева без наказания со стороны терапевта или членов группы может предоставить возможность изучить и понять источник этого гнева (Berger, 1977). «Коллективное» ощущение, которое наблюдается у группы, когда она разделяет эмоции участника, дает этому человеку чувство принадлежности и признания. Развивается эмоциональная зрелость, когда пациент узнает, что члены группы могут сочетать разные эмоции, потребности, желания и нужды. Это знание становится ценным, когда пациент раскрывает болезненный материал и ищет утешения и понимания со стороны группы.

Хотя группа может двигаться в унисон, то, что каждый человек делает личное высказывание в виде движения, не упускается из виду. Временами синхронность повторяющихся в унисон движений может оказаться ограниченной или сковывающей. В таком случае танцевально-двигательный терапевт может использовать методы, которые поощряют отход от группового движения к индивидуальному танцу или танцу с партнером, а затем возвращение к структуре группы. Этот процесс разделения и перегруппировки заставляет пациента обособляться от группы и дает возможность практиковать самоконтроль, развивать навыки слушания и требует концентрации и целенаправленности. Случайная перегруппировка в разные моменты сессии позволяет образовываться новым контактам и может способствовать повышению качества и количества взаимодействия.

В любое время во время группового занятия пациенты одновременно могут двигаться самостоятельно («делать свое дело») и действовать в рамках группы. Меттлер (Mettler, 1990, p. 404) по этому поводу пишет: «Движение группы не является суммой отдельных движений. Это нечто совсем другое, другой тип движения. В групповом выражении движения каждый отдельный участник должен знать то движение, которое делает он сам, но это осознание подчинено осознанию группы (как единства, общности) в целом».

Во время танца, когда пациенты реагируют и взаимодействуют друг с другом в движении, «мы видим реорганизацию эмоциональных реакций и очень часто улучшение организации когнитивной реакции» (Dyrud, 1968, p. 1).

Наряду с развитием учебных навыков, с терпимым отношением к другим, уменьшением изоляции, поочередной сепарацией и слиянием, с созданием и проработкой групповых тем, простая радость от гармоничного движения в группе является одним из наиболее важных и приятных элементов группового процесса танцевально-двигательной терапии. В течение госпитализации пациенты возвращаются к группам ТДТ, ища эмоционального и физического удовлетворения от танца со своими партнерами. Совокупный опыт, получаемый в результате простого акта сближения с человеком (в частности, соединения рук и прямого зрительного контакта), возникающий в ходе сеанса, способствует как психологическому исцелению, так и физиологическому восстановлению.

Социализация. Помимо того, что танцевально-двигательная терапия включает активность пациента для понимания его тела и собственного Я, позволяя ему передавать идеи и эмоции и реагировать на групповую динамику, это еще и опыт социализации. Еще до начала сеанса сам факт приглашения присоединиться к нему, принятие решение о его посещении и выражение этого решения уже приводят к возможности осуществить на практике социальные навыки. После начала групповой сессии каждый человек представляется и каким-то образом признает свое присутствие и присутствие других.

Неоднократно было отмечено, что пациенты, приходящие на сессию танцевально-двигательной терапии (особенно стационарные), не знают имен друг друга. Часто эти пациенты находятся недалеко друг от друга в течение нескольких дней или недель как «анонимные» существа. Время, отведенное в рамках сессии на узнавание и запоминание имен, – это часть важного процесса социализации, который развивает отношения и дух товарищества. На уровне движения социальное взаимодействие практикуется через очередность – обучение ожиданию и задержке удовлетворения; ожидание своей очереди и подготовка ответа (как и в разговоре); а также реакция на движения других с помощью визуальных, слуховых и кинестетических сигналов.

Как социальные существа, мы учимся принимать ограничения и руководство, которые необходимы для поддержания разумного порядка. В рамках сессии ТДТ также существуют границы и структура. Прежде всего, есть структура самой сессии от разминки до завершения. В то время как развивается фантазийный материал и используются какие-то образы, движущееся тело ощущается только в пределах границ текущей реальности – в конкретном месте, в конкретной комнате, в конкретный час, день и т. д. Другие ограничения, например отсутствие телефонных звонков, еды или питья во время сеанса, являются ограничениями, с которыми пациенту приходится мириться, поскольку это условия социальной сферы. Обязательства, касающиеся временных ограничений, ожиданий и приемлемого поведения характеризуют сессию танцевально-двигательной терапии как социальное событие.

Более интимной конструкцией межличностной динамики является динамика между участниками группы. Работа с партнером во время сессии ТДТ обеспечивает пациенту общение с глазу на глаз. Это общение требует от пациента принятия спонтанных, инициативных решений и реакций: терапевт больше не является его прямым руководителем. Пациенты сосредотачиваются друг на друге, ища другие лидерские фигуры и становясь лидерами сами. Работая в паре, пациенты становятся чувствительными к контрастам и сходству в стиле движения и могут увидеть необходимость подстроиться и адаптироваться к новым партнерам в любой момент времени. Формы социальных связей и отношений вырастают из взаимных движений с партнером.

По завершении сессии возникает еще один опыт общения. Каждого человека называют по имени и благодарят за участие. Личные вопросы могут решаться либо частным образом, либо группой. Совершение какого-либо прямого, физического контакта, например рукопожатие или протягивание руки, чтобы дотронуться до руки или плеча одновременно с направленным зрительным контактом, завершает мероприятие и поощряет участие в подобных мероприятиях в будущем. Ритуал завершения сессии помогает заземлить участников, подготавливая их к переходу к другим больничным мероприятиям и ожиданию следующего сеанса ТДТ. Глубокое дыхание в унисон, передача «энергии» и благодарность в виде рукопожатия служат для баланса и фокусировки группы. Ритуалы могут варьироваться от группы к группе, но обычно включают обмен символами или выражение пожеланий, когда руководитель просит участников предложить друг другу что-то, что, на их взгляд, нужно или желательно для группы. Часто слышатся такие пожелания: «возвращения домой», «хорошего самочувствия», «мира» и «любви». Еще одним важным аспектом завершения сессии является признание группой лидера и его усилий по руководству. Как правило, члены группы спонтанно выражают свою благодарность как часть ритуального обмена, улыбаются и произносят слова благодарности. Важно, чтобы танцевально-двигательный терапевт после этого грациозно и смиренно принял признательность группы. Таким образом создается сильная социальная и терапевтическая межличностная связь, подтверждающая значимость сеанса.