Текст книги "TRANS. Исследование гендерной идентичности и гендерной дисфории"

Глава 5
Переход из женщины в мужчину (FTM)/трансмужчины

Так же, как некоторые мужчины считают, что их жизнь стала бы лучше, если бы они были женщинами, некоторые женщины уверены, что они должны были родиться мужчинами. Предыдущие исследования показали, что трансгендеры встречаются среди биологических женщин в три раза реже. Одно из возможных объяснений этого может заключаться в том, что во многих обществах женщинам легче перенять на себя мужскую гендерную роль, чем мужчинам женскую. Женщины носили брючные костюмы с начала XX века, а влиятельные женщины, «пацанки» и «оторвы» больше вписываются в наше общество, и их гендерная идентичность не ставится под сомнение в отличие от мужчин, которые не могут просто так носить платье. Возможно, многим женщинам достаточно такого проявления маскулинности в жизни при сохранении женской гендерной идентичности и у них нет необходимости в более экстремальном или видимом физическом гендерном переходе.

Те, кто решают, что коррекция физического пола необходима, проходят гормональную терапию и подвергаются хирургическому вмешательству, как и в случае мужчин, которые совершают переход в женщин. Использование мужских гормонов делает голос более грубым, черты лица более жестким, способствует появлению растительности на лице и развитию облысения по мужскому типу. Хирургическое вмешательство может включать удаление тканей молочной железы (мастэктомию), удаление женских репродуктивных органов, а также при желании создание неофаллоса для имитации полового члена.

На первый взгляд, многие постоперационные транссексуальные мужчины практически не испытывают затруднений с пассом. Маскулинизирующее действие мужских гормонов и часто проявляемое желание сохранить растительность на лице оставляет скудные свидетельства прежней принадлежности к женскому биологическому полу. Это контрастирует с впечатлениями постоперационных транссексуальных женщин, которые нередко отмечают, что женские гормоны оказываются недостаточными для маскировки маскулинных признаков, например, широких, грубых черт лица, низкого голоса и волос на лице.

Если после операции гениталии транссексуальных женщин трудно отличить при обследовании от гениталий биологических женщин, то в случае с транссексуальными мужчинами дело обстоит иначе. Искусственно сконструированный фаллос (фаллопластика) изготавливается из трубочки, для создания которой берется лоскут с области предплечья, брюшной полости или (реже) спины. Хотя по своей форме эта трубочка имитирует внешний вид полового члена, некоторые считают, что созданный пенис выглядит недостаточно убедительно, однако хирургические методы постоянно совершенствуются. Эта ткань не имеет эректильной функции, но существуют варианты, позволяющие увеличить жесткость за счет специальной вставки или воссоздать эрекцию при помощи помпы, помещенной в искусственно созданную мошонку. Из-за ограничений, существующих в хирургии половых органов транссексуальных мужчин, которые не позволяют придать неофаллосу достоверный внешний вид и функциональность, многие транссексуальные мужчины отказываются от фаллопластики. Под воздействием мужских гормонов увеличивается клитор, что оказывается вполне удовлетворительным для многих транссексуальных мужчин.

В главе 14 представлен подробный разбор и иллюстрации хирургических манипуляций, которые проводятся при переходе из мужчину в женщину и при переходе из женщины в мужчину, написанный Эндрю Айвсом, ведущим австралийским хирургом, специализирующимся на операциях по коррекции пола.

Раздел 2
Понимание гендерной дисфории

Глава 6
Краткая история гендерной дисфории

РАННИЕ ТЕОРИИ

Транссексуализм попал в заголовки газет в 1960-х годах, когда начали проводиться первые операции по смене пола.

Примерно в это же время психоаналитическое направление все еще главенствовало в области психиатрии и психологии. На тот момент еще не были разработаны теории, помогающие заглянуть вглубь психических процессов, еще не получила своего развития биологическая психиатрия, делающая акцент на вмешательствах в деятельность мозга и фармакологию.

В 1960-х и 1970-х годах самым выдающимся психиатром и психоаналитиком, занимавшимся вопросами транссексуализма, был американец Роберт Столлер. Он написал такие книги, как «Пол и гендер» и «Транссексуальный эксперимент». Столлер провел ряд исследований с участием взрослых транссексуалов и детей, демонстрировавших ранние признаки расстройства гендерной идентичности, а также обследовал их родителей.

Столлер выдвинул свою собственную гипотезу относительно того, почему некоторые люди, рожденные мужчинами, стали транссексуалами во взрослом возрасте. Он описал мать, которая, как правило, пребывала в депрессии, была относительно асексуальна в своих гендерных проявлениях и находилась в отношениях с эмоционально отстраненным отцом ребенка. Он предположил, что у такой матери родится прекрасный мальчик, который принесет искру в ее жизнь и между ними начнут развиваться тесные, запутанные отношения. Согласно его утверждению, степень близости между ними будет гораздо интенсивнее, чем можно было бы ожидать, вплоть до полного исключения из этих отношений отца. Мать и сын сформируют неразлучный дуэт. Столлер предположил, что в результате мальчик вырастет почти как придаток своей матери и не сможет развить отдельную от нее мужскую идентичность. Он пошел дальше и предположил, что идентификация мальчика с матерью приводит к отсутствию какой-либо кастрационной тревоги, о чем свидетельствуют некоторые взрослые транссексуалы, которые стремятся к кастрации и удалению своих мужских половых органов.

Хотя постулируемая Столлером гипотеза может предложить отчасти правдоподобное объяснение тем, кто не очень знаком с этим вопросом, она, безусловно, не является корректной, так как пытается предложить единое описание для всех взрослых с гендерной дисфорией. Наряду с сильным влиянием психоанализа, работы Столлера имеют еще один недостаток, связанный с тем, что общая теория была выведена на основе всего лишь небольшого числа случаев. Эта выборка считается репрезентативной для всех людей, попадающих в данную категорию, как если бы между ними не было никаких различий. Поработав в службе, занимающейся вопросами гендерной идентичности детей и подростков, я, конечно, наблюдал таких мальчиков, чьи отношения с матерями и отцами определенно попадают под описание Столлера, но это ни в коем случае не является универсальным объяснением. На каждую транссексуальную женщину, которая вписывается в модель, предложенную Столлером, приходится несколько других, которые под нее не попадают. Очевидно, что гендерная дисфория охватывает широкий круг людей, которые сходятся в своем желании привести свое тело и гендерную роль в соответствие, но способы достижения этой цели могут быть самыми разными. Стоит отметить, что наблюдения Столлера и развитые на их основе идеи касаются только трансженщин. Он не предложил никаких описаний или идей в отношении трансмужчин.

Примерно в одно время со Столлерем изучением этой темы занимался и американский психолог Джон Мани. В 1970-е годах биологическая психиатрия начала активно завоевывать свои позиции. Джон Мани был главной фигурой в дебатах о том, чем обусловлена гендерная идентичность – природой или воспитанием. Он родился в Новой Зеландии, но большую часть времени работал психологом и сексологом при департаменте полового поведения в Университете Джона Хопкинса. Один из описанных им случаев получил широкую известность. Это случай Дэвида Реймера, описанный в его книге «Мужчина и женщина, мальчик и девочка» как «случай Джона/Джоанны». Вокруг этого случая до сих пор не утихают споры, и по сей день он продолжает привлекать внимание средств массовой информации. Дэвид Реймер, один из двух мальчиков-близнецов, пострадал от ошибки хирурга во время обычной процедуры обрезания, в результате которой он лишился большей части полового члена. Джон Мани рекомендовал назначить Дэвиду женский пол.

В возрасте двух лет Дэвид прошел через еще одну операцию по удалению яичек и созданию искусственной нео-вагины. Позже он начал принимать гормоны. Гипотеза Джона Мани состояла в том, что если Дэвиду не рассказать о его биологическом поле в детстве и подростковом возрасте, воспитывать его как девочку, то под влиянием среды у него сформируется женская гендерная идентичность.

Мани опубликовал несколько статей и книг, в которых сообщалось, что эксперимент удался и что Дэвид («Джон») вырос как «Джоан». Однако спустя несколько десятилетий выяснилось, что его попытки провалились. В подростковом возрасте Дэвид вернулся к своему мужскому гендеру. Кроме того, у него и у его брата-близнеца были серьезные проблемы с психическим здоровьем. К несчастью, и Дэвид, и его брат-близнец покончили жизнь самоубийством в возрасте около 30 лет. В этот момент средства массовой информации вновь проявили интерес к этой истории, которая, как оказалось, полностью опровергла изначальные предположения и доказала, что гендерная принадлежность человека закладывается природой, а не под влиянием воспитания. Провалившийся эксперимент по переделываю гендерной идентичности посредством воспитания вызвал много дискуссий.

Во всех отчетах о состоянии Дэвида Реймера есть одно существенное психологическое упущение. Очень мало или почти ничего не говорится о решающем значении того факта, что родители ребенка знали об эксперименте. Эксперимент состоял в том, чтобы определить, можно ли воспитать биологического мальчика как девочку и развить у него женскую гендерную идентичность таким образом, чтобы мальчик никогда не узнал, что он родился мальчиком. Ошибка, допущенная в ходе этого неудавшегося эксперимента, заключалась в том, что родители, которые продолжали воспитывать Дэвида, прекрасно знали о его настоящем поле. Хотя родители, возможно, и не раскрыли эту тайну, мы не должны недооценивать потенциальное влияние замалчивания, особенно в таких сплоченных группах, как семья. Вероятно, формально Дэвид не знал о своем настоящем поле, но тот факт, что и его родители, и врачи, и психологи были осведомлены, что он был рожден мужчиной, мог сыграть критическую роль, так как сила невысказанного, непреднамеренного (и на психоаналитическом языке – бессознательного) сообщения весьма велика. Разумеется, определить влияние, которое оказало такое общение на Дэвида и на развитие у него чувства гендерной идентичности, невозможно. Тем не менее результаты эксперимента не стоит рассматривать как доказательство или опровержение в дискуссии о роли природы и воспитания в формировании гендерной идентичности, поскольку он содержит критическую ошибку в связи с тем, что было проигнорировано влияние невербальной коммуникации в семье, через которую могла транслироваться замалчиваемая информация.

Милтон Даймонд – сексолог, профессор анатомии и репродуктивной биологии в Гавайском университете и директор Тихоокеанского центра пола и общества. С начала 1960-х годов Даймонд опубликовал ряд работ относительно пола, гендера, сексуальности, интерсексов и транссексуалов. Те из нас, кто встречался с ним, видели его страсть и энтузиазм к той теме, в которой он стал одним из ведущих авторитетов. В своих работах он исследует взаимодействие биологических факторов с окружающей средой в развитии половой и гендерной идентичности. Его широко известная цитата гласит: «Природа любит разнообразие, а общество ненавидит его». Милтон Даймонд всегда критиковал выводы, сделанные Джоном Мани на основе случая Джона/Джоанны.

Даймонд предполагает, что решающую роль в развитии гендерной идентичности играют факторы, заложенные до рождения ребенка, в том числе гены и гормоны. Он считает, что при рождении человек не является гендерно нейтральным и его (или ее) гендерная идентичность подвержена сильному влиянию биологического пола, хотя она и может впоследствии измениться под воздействием последующего опыта, полученного при взаимодействии с окружающей средой. Он не соглашается с тем, что в основе гендерной идентичности лежит механизм импринтинга или что процессы, описанные в рамках теории научения. По его мнению, гендерная идентичность формируется под совокупным влиянием дородовых и послеродовых факторов. Он предложил теорию гендерного развития, в рамках которой генетика и гормоны выступают в качестве организующих пренатальных факторов, обусловливающих дальнейшее поведение.

Даймонд описывает теорию пристрастного взаимодействия, согласно которой внутриутробные организующие факторы обусловливают или смещают реакцию человека на окружающие или социальные факторы. Через сравнение себя со сверстниками человек делает соответствующие выводы о том, на кого он похож и от кого отличается, особенно применительно к полу и гендеру.

Даймонд пишет о поле мозга или о людях, имеющих гендерный мозг, исходя из предположения, что именно мозг формирует основу личности, в первую очередь из врожденных пренатальных тенденций, которые затем взаимодействуют с послеродовым опытом.

МОИ НАБЛЮДЕНИЯ ОТНОСИТЕЛЬНО ГЕНДЕРНОЙ ДИСФОРИИ

Работа в сфере пластической хирургии, а затем психиатрии и психотерапии позволила мне столкнуться с различными типами отношения и понимания гендерной дисфории, существующими в каждой из этих областей медицины. Хирурги, которые являются мастерами своего дела, по понятным причинам сосредотачиваются на тех аспектах работы, которые связны с физическими характеристиками тела, а заботу о психическом состоянии транс-гендерных людей передают другим профессионалам. Психиатры общей практики в основном также избегают вопросов, связанных с гендерной спутанностью, передавая пациентов с гендерной дисфорией в специализированные клиники, занимающиеся гендерной идентичностью. Психиатры в клиниках гендерной идентичности диагностируют наличие гендерной дисфории, и, если пациент оказывается подходящим кандидатом для коррекции пола, в центре внимания вновь оказывается тело, гормональная терапия и оперативное вмешательство. Таким образом, такие психиатры часто воспринимаются пациентами не как психиатры, а как «посредники» на пути к хирургу. Психиатры в гендерных клиниках также учитывают вероятность сопутствующих психических расстройств, которые могут влиять на проблему гендерной идентичности. Но для прохождения глубинного анализа или психотерапии пациент будет направлен к психотерапевту, если таковой доступен.

Физическое воздействие, как, например, гормональная терапия и хирургическое вмешательство, может помочь людям с фиксированной трансгендерной идентичностью, соответствующей противоположному полу. Но относительно необратимые физические процедуры не подходят для людей с менее фиксированной, менее бинарной, более изменчивой гендерной идентичностью. Гендерное выражение может меняться с течением времени или не вписываться в бинарные рамки, предполагающие наличие только мужчин и женщин, поэтому не все готовы совершать трансгендерный переход и изменять гендерную роль в своей повседневной жизни. Для этих людей более полезной будет специально адаптированная форма психотерапии.

Нехватка специалистов с соответствующей подготовкой является одной из проблем организации психотерапии и консультирования. Существующие подходы сильно отличаются в плане своего содержания и целей. Удивительно, но в основном психологическая работа с такими пациентами не ставит своей целью помочь им разобраться с гендерными проблемами или негативными переживаниями в связи с их гендерной дисфорией. Вместо этого психологические интервенции оказываются сосредоточены на том, чтобы помочь людям приспособиться к определенной гендерной роли или поддержать их в период трансгендерного перехода. Такая терапия будет малоэффективной или бесполезной для тех людей, которые не собираются совершать переход или демонстрируют небинарные гендерные проявления. Только несколько авторов за последние годы написали статьи, пытаясь понять специфику расстройства гендерной идентичности и трансгендерных людей. Многие из нас действительно часто встречают критику со стороны тех, кто не считает необходимым, чтобы психиатры и психотерапевты пытались понять это состояние, и кто утверждает, что вопрос можно решить посредством физических вмешательств (гормональная терапия и операция).

Работая в психотерапевтической среде, я увидел существующий раскол в отношении гендерной дисфории. С одной стороны, находились традиционные психоаналитически ориентированные психотерапевты с небольшим или нулевым клинический опытом работы с людьми с гендерной дисфорией, которые тем не менее придерживались твердых, почти религиозных убеждений, основанных на предположениях, которые имели для них смысл. Они придерживались мнения, что гендерная дисфория является либо психозом (характеризующимся бредовыми идеями), либо извращением, функция которого заключается в защите от психоза и который несет угрозу дезинтеграции психики. Многие мои коллеги, работающие со мной в клинике, разделяли это мнение. Другая позиция, которой придерживалась большая часть психиатров, заключалась в том, чтобы, по-видимому, вообще не думать об этом и сосредоточиться на теле пациентов, не предпринимая каких-либо психологических вмешательств, направленных на исследование работы их психики.

Таким образом, работники здравоохранения занимают полярные позиции в отношении гендерной дисфории. Клиницисты, сосредоточенные на гормональной терапии и хирургических вмешательствах, воспринимаются как «сторонники» гендерной дисфории и коррекции пола. Те, кто считал гендерную дисфорию психозом, зачастую воспринимались как «противники» этого состояния. Эти представления были переняты некоторыми членами трансгендерного сообщества, а также получили распространение среди профессионалов, которые, как им казалось, находились по разные стороны баррикад, а противоположная сторона воспринималась как неудобная, а иногда и враждебная. В своей статье «Параллельные процессы» я предположил, что такое разделение «за» и «против» в профессиональной среде напрямую отражает бинарность гендерной системы, разделяющей людей на мужчин и женщин, и это является центральной точкой в гендерном конфликте у людей с гендерной дисфорией. Я предположил, что это явное профессиональное разделение было не простым совпадением, а очень логичным феноменом, так как оно демонстрировало, как явление гендерной дисфории воспринимается на профессиональной арене.

Ни одна из вышеизложенных позиций не представляла клинической ценности для моих пациентов с гендерной дисфорией. Основным фактором создания специально адаптированного психотерапевтический подхода, который я разработал в 2001 году, была работа с терапевтической группой, встречи которой проходили на еженедельной основе, причем люди думали и работали вместе с терапевтом. Формат группы не предполагал, чтобы терапевт единолично выдвигал какие-то гипотезы, все идеи рождались в процессе совместных размышлений. Группа собиралась для таких обсуждений раз в неделю, и пациенты посещали ее в течение нескольких месяцев или нескольких лет. Работа психиатром и психотерапевтическая позиция в специально адаптированной психологической службе по различным гендерным состояниям позволили мне сформировать собственное понимание трансгендерности, которое и составляет большую часть этой книги.

Глава 7
Возникновение и развитие гендерной дисфории

Первое и самое важное, что нужно сделать, когда человека направляют к специалисту по гендерной дисфории, – провести тщательную оценку. При оценке важно подробно исследовать историю жизни человека от рождения до настоящего момента. Обозревая события и этапы развития, мы должны понять, каково было быть этим человеком на разных этапах его жизни. Каково это было – быть таким ребенком? Какие у него были отношения с родителями и друзьями? Нам нужно понять ситуацию жизни изнутри, прочувствовать эмоциональный и психологический контекст, в котором этот человек рос и развивался, и какой опыт он приобрел.

В начале моей специализированной психотерапевтической практики я заметил, что мои пациенты рассказывают два типа историй – «официальную» и «настоящую». «Официальный» вариант был подготовлен и отрепетирован в соответствии с предположениями пациента о том, что ожидает от него услышать «оценщик». Меня насторожил тот факт, что несколько пациентов рассказывали практически идентичные истории, как будто бы заученные, безэмоциональные и почти обезличенные. Эти истории напоминали те, которые можно найти в биографиях известных транссексуалов (которые многие из нас читали). В них биологический мужчина говорит о том, что «никогда не походил на других мальчиков» или не любил «грубую мальчишескую возню» и хотел «проводить время с девочками», «всегда считая себя маленькой девочкой». Эти пациенты хорошо подготовились, проделали интернет-исследование и поняли, какие именно детали истории должен услышать психиатр, чтобы они могли преодолеть этот порог (поскольку психиатр обычно воспринимается как привратник, стоящий на пути к трансгендерному переходу).

В отличие от психиатров, работающих в гендерных клиниках, предлагающих гормональную терапию и хирургическое вмешательство, я был психиатром, предлагающим только психотерапию, и не был привратником! Всякий раз, когда становилось очевидным, что пациенты рассказывают отрепетированную «официальную» версию событий, я перебивал их на средине этой вымышленной истории и заверял в полной конфиденциальности. Я говорил им, что ничего из сказанного ими никак не повлияет на то лечение, которое они уже получали в гендерных клиниках. Обычно это их успокаивало, и тогда они рассказывали мне свою личную историю. Такое происходило очень часто.

Так чем же отличались «настоящие» истории, которые пациенты в конечном итоге рассказывали?

Основное отличие касалось времени возникновения гендерной дисфории и изменения гендерной идентичности. В отличие от «официальных» версий, в которых гендерная дисфория проявлялась с рождения, «настоящие» истории свидетельствовали о том, что некоторое время гендерная идентичность все же соответствовала биологическому полу, а изменения происходили несколько позже. Последовательность событий, описанная многими пациентами с проблемами гендерной идентичности в ходе психотерапии, отражена на рисунке 1. Я выделил восемь этапов развития гендерной дисфории, которые я рассмотрю по очереди.

Изменения в чувстве гендерной идентичности происходят у каждого человека в разное время, но обычно этому предшествует период, когда в жизни случаются другие значимые перемены. Этот период характеризуется общей неопределенностью и запутанностью в отношении других аспектов идентичности, заметными перепадами настроения, влияющими на повседневную жизнедеятельность, а также общим ощущением того, что «что-то не так» (соответствует этапу 3 на рисунке 1). Для описания этого ощущения в психиатрии иногда используется термин «бредовое настроение». Однако использование определения «бредовый» в этом контексте совершенно отличается от обычного значения этого слова, и об этом нельзя забывать. Вопрос о том, предшествует ли ощущение того, «что что-то не так», изменению гендерной идентичности, является спорным, но важно иметь в виду последовательность событий, указанных на рисунке 1.

Рис. 1. Последовательность изменений гендерной идентичности, согласно отчетам пациентов

Протяженность периода, когда гендерная идентичность соответствует биологическому полу, различна. Этот период может быть настолько непродолжительным, что совсем стирается из памяти людей, утверждающих, что у них всегда была трансгендерная идентичность. Однако у большинства пациентов изменения, связанные с гендерной идентичностью, могли произойти на любом этапе развития, начиная с раннего детства и до пожилого возраста. Иногда возникает опасение, что кого-то нельзя считать настоящим или истинным транссексуалом, если он не всегда ощущал (или заявлял, что всегда) свою трансгендерную идентичность, и что нельзя считать «полноценным» транссексуалом того, кто какое-то время переживал свою гендерную идентичность как соответствующую биологическому полу. Разумеется, это ложные утверждения. И каждый трансчеловек должен это знать. Многие из «настоящих» трансгендерных людей открыто признают, что долгое время ощущали себя вполне счастливыми в своем биологическом поле до того, как оказались под воздействием факторов уязвимости.

1. Потенциальные факторы уязвимости до или после рождения

Я включил этот этап в общую последовательность, поскольку мои пациенты описали ряд типичных факторов, которые, возможно, сыграли свою роль в развитии их специфической формы гендерной дисфории. Можно предположить, что это факторы в значительной степени влияют на развитие гендерной дисфории, так как на них указали несколько человек. Однако следует понимать, что это справедливо не для всех случаев. В случае одного человека наличие этих факторов действительно может быть связано с возникновением и развитием гендерной дисфории, в другом случае они могут не оказывать никакого влияния. Факторы уязвимости могут иметь биологическое происхождение, как, например, генетические факторы, заложенные до рождения, или повреждения, травмы и инфекции головного мозга, имевшие место после рождения. Поскольку меня в большей степени интересовали события жизни пациентов, ни один из этих факторов не был предметом моего исследования. Наиболее часто упоминавшиеся факторы перечислены в таблице 2.

Таблица 2

Потенциальные факторы уязвимости, имеющие отношение к гендерной дисфории

Замещающий ребенок (ребенок, рожденный как замещение умершего или мертворожденного ребенка противоположного пола)

Период воспитания ребенка как принадлежащего к другому полу

Понятие «замещающий ребенок» относится к человеку, рожденному как замена потерянному сиблингу, который умер в детстве, родился мертвым или был абортирован. Возможно, родители приняли решение о зачатии нового ребенка, чтобы справиться со своим эмоциональным состоянием, вызванным потерей предыдущего ребенка или прерыванием беременности. В обоих случаях предыдущий ребенок принадлежал к противоположному полу. Люди, оказавшиеся замещающими детьми, иногда говорили о своих постоянных сомнениях относительно того, что они не смогли «оправдать ожидания» своих родителей в отношении идеализированного потерянного старшего сиблинга, даже если родители никогда не говорили об этом открыто.

В ряде случаев люди с гендерной дисфорией говорили о том, что их воспитывали, как если бы они принадлежали к противоположному полу, когда родитель или опекун по своему желанию предписал ребенку гендерную роль, отличающуюся от его биологического пола. У кого-то это продолжалось несколько лет, тогда как в более экстремальных случаях такое несоответствующее биологическому полу воспитание продолжалось вплоть до наступления половой зрелости, что по понятным причинам внесло много путаницы в развитие их гендерной идентичности. Такие случаи, конечно, относительно редки.

Другой отличительной чертой, которую я часто я наблюдал у людей с гендерной дисфорией, было доминирующее логическое мышление и ярко выраженная склонность к математике, физике, информатике и программированию. Логический способ познания мира и дихотомическое мышление (черное и белое, правильное и неправильное, хорошо и плохо) может быть характерной чертой синдрома Аспергера, который относится к расстройствам аутистического спектра. Некоторым людям, демонстрирующим такой стиль мышления, возможно, был поставлен официальный диагноз – синдром Аспергера. Другие по своему типу соответствуют диагностическим критериям, но не имеют официального диагноза, а кто-то проявляет некоторые черты синдрома Аспергера. Руководствующийся логикой мозг предпочитает четкие категории текучей неопределенности. Склонность воспринимать мир в черно-белых тонах, в котором существуют только бинарные оппозиции, неизбежно приводит к тому, что гендерный репертуар оказывается ограничен только мужской и женской ролями и не допускает гендерного многообразия и гендерной изменчивости.

Многие пациенты с гендерной дисфорией, с которыми я работал и у которых наблюдал очень жесткие убеждения относительно необходимости переназначить гендер, демонстрировали признаки, характерные для синдрома Аспергера. Это в меньшей степени относится к людям с нетипичными гендерными проявлениями, более гибкими в отношении гендерной идентичности, к людям с аутогинефилией и к тем, кто не может понять, являются ли они трансгендерами или трансвеститами.

Конечно, только одного из этих «факторов уязвимости» недостаточно, чтобы привести к развитию гендерной дисфории. Они скорее формируют основу, на которой может развиться гендерная дисфория под влиянием ряда отдельных или совокупности факторов, имеющих биологическую, психологическую или социальную природу.

2. Первоначальная гендерная идентичность совпадает с биологическим полом

Как уже упоминалось ранее, многие из моих пациентов обычно рассказывают «официальную» историю своей жизни, согласно которой их гендерная идентичность всегда соответствовала противоположному полу. Но как только я заверял их, что не стою на пути между ними и назначением лечения, они рассказывали свою личную историю. Они говорили о том, что какое-то время после рождения и на ранних стадиях развития их гендерная идентичность соответствовала их биологическому полу. Продолжительность этого периода разная, вплоть до следующего этапа, описанного ниже.

3. Первые признаки или симптомы, которые можно обозначить словами «что-то не так», резкая смена настроения. Продромальный период

За периодом, когда гендерная идентичность соответствовала биологическому полу, которой мог продолжаться сколь угодное количество лет, следует некое событие, которое приводит к заметному изменению их психологического функционирования. Это может произойти в любом возрасте. Среди моих пациентов были те, кто столкнулся с этим в раннем детстве, позднем детстве, юности, зрелом возрасте, в середине жизни и в пожилом возрасте. Они говорили, что в течение какого-то ограниченного по времени периода они наблюдали изменения в повседневной жизни. То, как они это описывают, часто напоминает депрессивный период или так называемое расстройство какой-либо формы. Поскольку мы имеем дело только с ретроспективным описанием и не можем получить точную клиническую картину, трудно сказать, что это может быть и что является причиной такого состояния. Существует множество возможных объяснений, включая функциональные психические состояния, такие как депрессивные эпизоды или биологические причины, в том числе генетически обусловленные, или любое количество явлений, происходящих в мозге, но мы можем только предполагать, насколько эти объяснения точны. Пусть кто-то другой займется изучением этого увлекательного вопроса!