Текст книги "Звезда Че Гевары. История кубинских интернационалистов"

«Прекраснейшее дело человечества» – вклад Кубы в освобождение Африки и борьбу с апартеидом

После революции 1959 г. на Кубе солидарность с народами, борющимися за независимость, стала столпом ее внешней политики. С самого начала, несмотря на враждебность США и бесчисленные внутренние трудности, связанные с процессом социальных реформ, Фидель Кастро сделал Кубу убежищем для всех революционных групп и национально-освободительных движений Латинской Америки, Африки и Азии. Поэтому Куба сыграла важную роль в различных процессах национального освобождения в Африке, предоставляя свою помощь и ресурсы.

Примерно полмиллиона кубинцев, женщин и мужчин в возрасте около тридцати лет, участвовали в антиколониальных войнах в Африке, превратив крошечный остров Карибского бассейна в равный по значению великим державам. Каковы же были причины, побудившие осажденную Вашингтоном Гавану взять на себя подобные обязательства за территорию, отдаленную от собственной более чем на 10 тыс. километров? Каким образом кубинские действия изменили судьбу стран южной Африки и внесли решающий вклад в падение расистского режима в Претории? Почему первый визит Нельсона Манделы за пределами Африки был именно на Кубу Фиделя Кастро?

Куба сначала поддержала Алжир в его антиколониальной борьбе против Франции и способствовала сохранению его независимости, завоеванной в 1962 г. Затем Гавана положительно откликнулась на просьбу о помощи лумумбистского движения в бельгийском Конго и внесла свой вклад в провозглашение независимости Гвинеи-Бисау и Кабо-Верде, а также выступила за суверенитет Эфиопии. Наконец, Куба сыграла решающую роль в сохранении независимости Анголы после агрессии режима Претории, таким образом прозвонив в колокол по апартеиду и открыв путь к независимости государств южной Африки.

Поддержка независимости Алжира

Алжир стал первой африканской страной, получившей пользу от кубинского интернационализма. Кубинцы с большим интересом следили за борьбой сторонников независимости Фронта национального освобождения (ФНО) против французского колониализма. В 1961 г. правительство Фиделя Кастро установило первые контакты с руководством ФНО, главной политической силой Алжира в борьбе с колониальным угнетением [1]. Таким образом, 27 июня 1961 г. Куба стала единственной страной в Западном полушарии, признавшей алжирское правительство в изгнании [2].

Гавана не ограничилась выражением политической поддержки борьбы за свободу. В январе 1962 г. Куба решила предоставить материальную и военную помощь алжирским революционерам, которые вели борьбу с 1954 г. В лагерь ФНО в Уджде, недалеко от алжирской границы, кубинские власти морем направили груз из 1500 единиц оружия. Судно «Баиа-де-Нипе» вернулось на Кубу с 78 ранеными алжирскими партизанами и 20 детьми-беженцами, в основном сиротами [3].

Параллельно с этим росла враждебность США, которые ввели экономические санкции и организовали вторжение в Залив Кочинос (Залив Свиней). Геополитический контекст был осложнен, число терактов на острове возросло. Тем не менее Фидель Кастро без колебаний рискнул отношениями Кубы с Францией генерала де Голля во имя принципа международной солидарности народов в борьбе за свою свободу.

Алжир не забыл об этом выражении солидарности со стороны Гаваны. В октябре 1962 г., после официального визита в США, Ахмед бен Белла решил отправиться из Вашингтона прямо в Гавану, несмотря на предупреждения Кеннеди [4]. Фидель Кастро выразил свою признательность 16 октября 1962 г. в присутствии премьер-министра Алжира:

«Посетить Кубу, когда богатая и могущественная империя янки удваивает свою враждебность и ненависть к нам […] посетить Кубу, когда империалисты янки также угрожают атаковать нашу страну в любой момент […] – господин премьер-министр, это с Вашей стороны, акт мужества и решительности […]; это жест дружбы, который мы никогда не забудем. Это также акт, который воздает честь алжирской нации народами мира» [5].

Вскоре Алжиру снова понадобилось кубинское содействие. В сентябре 1963 г. марокканское правительство Хасана II решило воспользоваться слабостью нового независимого государства, провозглашенного 5 июля 1962 г., чтобы начать территориальное завоевание, захватив алжирскую пограничную зону, богатую природными ресурсами. Ослабленный за восемь лет войны, которая обрушилась на страну, Алжир не имел ни организованной оборонной структуры, ни оружия, необходимого для защиты его территориальной целостности. Вследствие этого Ахмед бен Белла обратился к Кубе с просьбой о срочной помощи в борьбе с вооруженной агрессией и сохранении независимости страны. В октябре 1963 г. правительство Гаваны направило танковую дивизию и 700 солдат под командованием Эфихенио Амейхераса, которые располагали самыми современными советскими вооружениями [6].

В результате этой демонстрации сил Марокко было вынуждено 30 октября 1963 г. подписать прекращение огня на границе двух стран и через несколько недель покинуть оккупированные территории без участия кубинских войск. После своей первой международной миссии Куба предоставила Алжиру комплексное вооружение и способствовала формированию местной армии [7]. За свою активную солидарность с Алжиром Кубе пришлось заплатить. По сути, Рабат принял решение разорвать свои дипломатические отношения с Гаваной, которые будут восстановлены только в 2017 г. [8].

Кубинская помощь Алжиру была не только политической, материальной и военной, но и медицинской. Действительно, страна столкнулась с серьезным кризисом в области здравоохранения после отъезда большинства французских врачей. На 4 млн жителей приходилось всего 200 врачей [9]. Так, в мае 1963 г. Алжир получил поддержку медицинской бригады из 55 медицинских работников. Однако ситуация, с которой столкнулась Куба, тоже была крайне серьезной. В дополнение к тяжелому кризису в сфере здравоохранения, затронувшему кубинское население в 1959 г. на острове, где насчитывалось всего 6 тыс. врачей на 6 млн населения, почти половина кубинского персонала в первые месяцы 1959 г. предпочла эмигрировать в Соединенные Штаты, привлеченная лучшими профессиональными возможностями. Несмотря на серьезные трудности, с которыми Куба столкнулась, и утечку медицинского персонала, Гавана обеспечила Алжиру медицинскую помощь [10].

Фронт национального освобождения помнит, что «с первых часов своей независимости Алжир находил в Кубе значительную поддержку своих попыток национального восстановления, особенно в области здравоохранения» [11]. Сегодня в различных районах Алжира работают несколько десятков кубинских врачей и другой медицинский персонал [12].

По совокупности всех этих причин президент алжирской Республики Абдель Азиз Бутефлика объявил восьмидневный траур после смерти Фиделя Кастро 25 ноября 2016 г. В своем послании соболезнований кубинскому народу он выразил признательность Алжира за неизменную поддержку Гаваны:

«Также это большая потеря для алжирского народа, который имеет особые отношения с Команданте, состоящие из взаимного уважения, восхищения и привязанности. Отношения, уникальные тем, что мы разделили некоторые страницы истории славной борьбы за национальное освобождение, на которых Лидер максимо сыграл важную роль вместе с алжирским народом. Это боевое товарищество найдет свое продолжение и после того, как Алжир обретет независимость, и проявится в солидарности и поддержке в восстановлении нашей страны, разрушенной разрушительной колониальной войной […]. Я воздаю должное подлинному защитнику ценностей мира, национального суверенитета и непримиримой борьбы за право народов распоряжаться собой» [13].

Кубинская интернациональная миссия в Алжире станет первой в длинной череде, в которой Гавана окажет поддержку Конго, Гвинее-Бисау и Кабо-Верде, а также Эфиопии.

Конго

В 1961 г. США отдали приказ об убийстве Патриса Лумумбы, независимого лидера Бельгийского Конго. Лоуренс Девлин, глава резидентуры ЦРУ в стране, признал ответственность Вашингтона: «Я должен был осуществить физическую ликвидацию, то есть убить Лумумбу. Я сразу спросил, от кого поступили инструкции. Мне ответили, что от президента Эйзенхауэра» [14]. При соучастии Бельгии и войск Организации Объединенных Наций конголезский премьер-министр был убит Мобуту, установившим диктатуру, которая продлится до 1997 г. при поддержке Соединенных Штатов [15].

Лумумбистские силы развязали повстанческое движение в стране под руководством Лорана-Дезире Кабилы, главы конголезского сопротивления. Тогда Кабила обратился к Кубе за помощью в борьбе с режимом Мобуту, которого, в свою очередь, поддерживали западные державы. В апреле 1965 г. Че Гевара, возглавивший отряд из 120 кубинских солдат, прибыл в Конго для помощи местным партизанам. Они пробыли в стране восемь месяцев, в течение которых шесть кубинских интернационалистов пали в бою [16].

Но борьба между ослабленным восстанием и режимом, который располагал военной поддержкой США и оплачиваемыми Вашингтоном белыми наемниками, была неравной. Клеофас Камитату, в то время министр внутренних дел в правительстве Мобуту, отвечал за подавление повстанцев: «Мы организовали операцию для восстановления порядка в стране и использовали армию [и] наемников […], оплаченных США» [17].

Столкнувшись с наступлением армии Мобуту, поддерживавшая партизан Танзания попросила Че Гевару и ее людей покинуть свою территорию.

Им пришлось уехать в ноябре 1965 г. По мнению Че, конголезский опыт был провальным из-за внутренних столкновений, отсутствия дисциплины среди повстанцев и одностороннего решения Танзании прекратить поставки повстанцам [18].

В письме президенту Джулиусу Ньерере Гевара выразил свое непонимание и недовольство:

«Куба предложила конкретную помощь с одобрения Танзании, та приняла, и помощь возымела действие. Это было без условий и ограничений по времени. Мы понимаем трудности Танзании сегодня, но не согласны с ее подходами. Куба не отступает от своих обязательств и не может смириться с позорным бегством, оставив брата в беде на милость наемников» [19].

Гвинея-Бисау и Кабо-Верде

В том же 1965 г. Амилькар Кабрал, революционный лидер Африканской партии независимости Гвинеи и Кабо-Верде (ПАИГК), получил от Кубы военную помощь своим партизанам в ходе борьбы с португальским колониализмом. В 1966 г. в Гаване состоялась Конференция трех континентов, в которой приняли участие революционные движения стран третьего мира. После ее проведения кубинские власти направили десятки инструкторов, техников и врачей партизанским отрядам ПАИГК для подготовки и лечения гвинейских солдат. В результате изнурительной войны против португальской оккупации, начатой Кабралом, в апреле 1974 г. была развязана так называемая Революция гвоздик. Она была направлена против диктатуры Антониу ди Салазара и организована капитанами, сражавшимися в Гвинее-Бисау. Это стало шагом к краху колониального присутствия Португалии в Африке, а также привело к независимости Гвинеи-Бисау в 1974 г. и открыло путь к освобождению Мозамбика и Анголы [20].

Педру Пиреш, президент Кабо-Верде с 2001 по 2011 г., выразил дань уважения своего народа кубинцам:

«Во время нашей борьбы за национальное освобождение мы получали поддержку благодаря непременной солидарности Кубы. Никто не может оставаться равнодушным к вкладу Кубы, в частности Фиделя Кастро, в освобождение Африки. Я сам получил там образование и проходил военную подготовку. У африканцев есть моральный долг и долг чести перед Кубой, Фиделем и его бойцами-интернационалистами» [21].

Со своей стороны член Центрального Комитета ПАИГК Манека Сантош подчеркнул решающий вклад Кубы «в борьбу за национальное освобождение». По его словам, Гавана сыграла главную роль «в борьбе бывших португальских колоний, особенно в Гвинее-Бисау и Кабо-Верде» [22].

Чувства своего народа по отношению к Кубе также выразила Ива Кабрал, дочь Амилькара Кабрала:

«Фидель Кастро поддержал нашу национально-освободительную борьбу без каких-либо ограничений. Он сыграл ключевую роль в обеспечении независимости Анголы и в падении режима апартеида в Южной Африке. Невозможно рассказывать об истории XX в., не говоря о Фиделе Кастро […]. Он является одним из главных героев мировой истории XX в. и особенно третьего мира. Как африканка, я испытываю уважение и глубокое восхищение перед Фиделем Кастро» [23].

Эфиопия

В июне 1977 г. Сомали, при поддержке США, развернула полномасштабную военную операцию против Эфиопии с целью отторжения от нее провинции Огаден площадью около 300 тыс. квадратных километров, т. е. одной трети территории страны. Сомалийской армии удалось вторгнуться на 1000 км вглубь Эфиопии и достичь городов Харэр и Дыре-Дауа. В декабре 1977 г. эфиопское правительство Менгисту Хайле Мариама снова обратилось к Кубе за помощью в борьбе против захватчиков. В январе 1978 г. Гавана отправила свои войска в ходе операции под кодовым названием «Протест в Барагуа». В результате ожесточенных боев эфиопы и кубинские интернационалисты вывели сомалийскую армию за границы в марте 1978 г. [24]. Президент Эфиопской Республики Мулату Тешоме напомнил о вкладе Кубы «в нашу борьбу за защиту нашей территориальной целостности», а также о «ее поддержке в трудные времена» [25].

Ангола, Южная Африка и «прекраснейшее дело человечества»

Революция гвоздик и падение диктатуры Салазара положили конец португальскому колониальному присутствию в Африке. После Гвинеи-Бисау и Кабо-Верде в 1974 г. независимости достигли Мозамбик и Ангола в 1975 г. В Анголе несколько организаций столкнулись с властью: Народное освободительное движение Анголы (МПЛА) Агостиньо Нето, поддерживаемое Кубой и Советским Союзом; Национальный фронт освобождения Анголы (ФНЛА) Холдена Роберто и Национальный союз за полную независимость Анголы (УНИТА) Жонаса Савимби. Два последних поддерживались Соединенными Штатами, Южной Африкой и Заиром Мобуту [26].

В январе 1975 г. Португалия создала временное правительство, в котором были задействованы представители бывшей колонии и трех основных движений за независимость. В течение годичного переходного периода португальская армия должна была поддерживать порядок вплоть до дня провозглашения независимости 11 ноября 1975 г. [27].

Осознавая популярность МПЛА в стране, Соединенные Штаты решили нейтрализовать ведущее ангольское движение за независимость марксистской ориентации, чтобы помешать ему получить доступ к власти. Помимо инструкторов и оружия, направляемых во ФЛНА и УНИТА, Вашингтон рассчитывал на сотрудничество расистской Южной Африки. В марте 1975 г. по указанию госсекретаря Генри Киссинджера Мобуту направил свои войска в Анголу и начал совместное с ФЛНА наступление с севера. Претория, в свою очередь, начала наступление с юга совместно с УНИТА. Цель состояла в том, чтобы захватить столицу Анголы Луанду до 11 ноября [28].

Несмотря на международную агрессию и пассивное соучастие португальских сил, чья роль заключалась в обеспечении порядка, МПЛА решительно сопротивлялась вражеской коалиции во главе с США. Ангола обратилась за срочной помощью к кубинскому правительству. По состоянию на сентябрь 1975 г. МПЛА возобновила контроль над 12 из 16 провинций страны, включая все побережье. В октябре 500 кубинских инструкторов прибыли в Анголу с достаточным вооружением для формирования 40 батальонов и батарей. В стране были открыты четыре учебных центра войсковой подготовки [29].

14 октября 1975 г. Южная Африка, благодаря поддержке западных стран – первая военная держава континента, решила вторгнуться в Анголу со своей регулярной армией. Меньше чем через месяц, 4 ноября 1975 г., Фидель Кастро ответил на призыв МПЛА и запустил операцию «Карлота», от имени кубинской рабыни, которая возглавила восстание против колониального угнетения в XIX в. Рискуя ослабить собственную национальную оборону, Гавана направила свои сильнейшие войска и самое современное оружие для сохранения территориальной целостности Анголы. Создание марионеточного правительства расистской Преторией было предотвращено. В течение нескольких недель еще 35 тыс. кубинских интернационалистов прибыли в Анголу, чтобы оказать свое содействие нации, по приказу Вашингтона подвергшейся нападению режима Претории и Заира [30].

10 ноября 1975 г. Южно-Африканская армия прибыла в Кифангондо, поселение в 20 км от Луанды, и совершила крупномасштабное нападение с целью захвата столицы. Народные вооруженные силы освобождения Анголы (ФАПЛА), при поддержке кубинских инструкторов, оказали ожесточенное сопротивление, которое позволило сохранить город [31]. Нападение на Кабинду, анклав, богатый минеральными ресурсами, также было отражено ангольцами и кубинскими интернационалистами [32]. 11 ноября 1975 г. Агостиньо Нето провозгласил независимость Анголы из ее столицы, Луанды, и выразил благодарность Фиделю Кастро, восхваляя «чрезвычайную солидарность кубинского народа» [33].

Впервые в своей истории силы апартеида вынуждены были отступить перед черными кубинскими войсками и покинуть территорию Анголы 27 марта 1976 г. Господствующий режим апартеида только что потерпел свое первое поражение, разрушив миф о непобедимости белой армии Претории [34].

Решение о вмешательстве Кубы было принято Фиделем Кастро. Это было сделано против воли Советского Союза, выступавшего за разрядку напряженности в отношениях с Соединенными Штатами. Карен Нерсесович Брутенц, заместитель заведующего Международным отделом ЦК КПСС, признал, что Москва была поставлена перед свершившимся фактом: «Кубинское вмешательство […] не было ни запланировано советской стороной, ни даже согласовано с ней. Известие о кубинской акции было встречено в Москве, мягко говоря, со смешанным чувством. Советское руководство оказалось в непростом положении. Разумеется, раздражало и даже тревожило «непослушание» кубинцев» [35]. Военное вмешательство Гаваны проиллюстрировало полную независимость внешней политики кубинского правительства от советского союзника.

Фидель Кастро объяснил причины участие Кубы в деле освобождения Африки:

«Некоторые империалисты задаются вопросом, почему мы помогаем ангольцам, какие у нас там интересы. Они привыкли думать, что когда страна что-то делает, это потому, что она ищет нефть, или медь, или алмазы, или еще какие-нибудь природные ресурсы. Нет! Мы не преследуем никаких материальных интересов, и, естественно, что империалисты не могут понять этого […]. Мы выполняем элементарный интернациональный долг, когда помогаем народу Анголы! […] Мы просто придерживаемся определенных политических принципов. Мы не опускаем руки, когда видим, что африканский народ, наши братья, внезапно становится добычей империалистов, и его жестоко атакует Южная Африка» [36].

Вашингтон рассматривал нанесение авиаудара по Кубе в качестве ответной меры. 24 марта 1976 г. Генри Киссинджер заявил председателю Объединенного комитета начальников штабов генералу Джорджу Брауну: «Если мы решим использовать военную силу, мы должны одержать победу. Мы не сможем остановиться на полпути». Во время встречи с президентом Джеральдом Фордом слова Киссинджера были более конкретными: «Я думаю, нам придется раздавить Кастро. Но мы, вероятно, не сможем действовать до выборов [президентских 1976 г.]». Президент Форд ответил согласием. Киссинджер жаждал любой ценой защитить режим апартеида: «Если кубинцы уничтожат Родезию, то следующей в списке станет Намибия, а затем и Южная Африка. Если они двинутся в сторону Намибии или Родезии, нам придется стереть их в порошок». Секретно разработанный в Вашингтоне группой по специальным операциям план предусматривал стратегические бомбардировки, минирование портов и блокады Кубы [37]. Однако Киссинджер не смог сдержать своего восхищения Кастро. По его словам, Фидель «был, видимо, наиболее выдающимся революционным деятелем среди находившихся у власти в то время» [38].

После поражения, нанесенного кубинцами и ангольцами, Южная Африка и Соединенные Штаты увеличили помощь УНИТА Жонаса Савимби, ввергнув страну в гражданскую войну, которая продлится до 2002 г. Со своей стороны Луанда и Гавана оказали помощь революционерам из Народной организации Юго-Западной Африки (СВАПО) в Намибии, в то время южноафриканского протектората, и бойцам Африканского национального конгресса (АНК) Нельсона Манделы. Им предложили базироваться в Анголе. В 1978 г. южноафриканская авиация нанесла смертоносный авиаудар по лагерю беженцев СВАПО и убила около 700 человек, среди которых более 150 женщин и около 300 детей [39].

Десять лет спустя, в 1987 г., ФАПЛА, следуя рекомендациям советских военных экспертов, начали наступление на УНИТА. Кубинцы призвали Луанду не совершать нападения, поскольку Претория контролировала воздух на южных регионах Анголы. Сперва нужно было нейтрализовать южноафриканскую авиацию. Тем не менее Гавана не была услышана, и Южная Африка активно вступила в бои, в частности с использованием авиабомбардировщиков и бронетехники. В результате ангольские силы были вынуждены отступить в город Куито Куанавале, стратегически важный район юго-востока Анголы [40].

Столкнувшись с этой критической ситуацией, Ангола вновь обратилась за неотложной помощью к Кубе, чьи солдаты в составе 20 тыс. человек базировались с 1975 г. в стране на постоянной основе. Фидель Кастро решил увеличить это количество до 55 тыс. бойцов-интернационалистов, прибывших в страну через несколько недель. Кроме того, он развернул свою самую сложную противовоздушную оборону под командованием лучших пилотов [41]. «Никакого сотрудничества с Советским Союзом не было, наоборот», – подчеркнул Фидель Кастро, имея в виду возражения Москвы касательно нового военного вторжения в Анголу [42]. Кубинский президент лично руководил операциями из Гаваны. При осаде Куито Куанавале Южно-Африканская армия несколько раз пыталась захватить эту зону, но была отброшена кубинскими и ангольскими войсками. Благодаря новому воздушному превосходству в марте 1988 г. Гавана начала контрнаступление с 40 тыс. кубинскими солдатами и 30 тыс. ангольскими бойцами, а также при поддержке намибийских революционеров. Огневая мощь была внушительной: более 1000 зенитных орудий и все имеющиеся самолеты позволили Кубе доминировать в небе и вынудили южноафриканские войска отступить дальше от границы. Куито Куанавале нанес «сокрушительный политический, военный и моральный удар» армии апартеида» [43].

В результате поражения в Куито Куанавале Вашингтон и Претория признали сдерживающее военное присутствие Кубы и угрозу продолжения контрнаступления дальше за ангольскую границу на территорию Намибии. Соединенные Штаты и Южная Африка были вынуждены начать переговоры с Кубой и Анголой. В ходе диалога в Каире в июне 1988 г. помощник Государственного секретаря по делам в Африке Честер Крокер попытался выяснить, намерена ли Куба пересечь намибийскую границу. Представитель Кубы в Анголе Хорхе Рискет ответил прямо:

«Я не могу дать вам этот ответ. Я не могу дать мепробамат [успокаивающее] ни вам, ни южноафриканцам […]. Поймите меня правильно, я не угрожаю. Если бы я сказал вам, что они остановятся, я бы дал ему мепробамат, Тайленол, а я не хочу ни угрожать, ни успокаивать вас […]. Я сказал, что только соглашения о независимости Намибии могут обеспечить гарантии» [44].

Кубинские требования заключались в следующем: Южная Африка должна прекратить свою поддержку УНИТА и разрешить свободные выборы в Намибии под контролем Организации Объединенных Наций. Претория капитулировала, приняв условия Гаваны, и подписала мирное соглашение в декабре 1988 г. [45]. Южная Африка прекратила военную оккупацию Намибии, и на ее территории были проведены выборы. Со своей стороны Куба дала обязательство покинуть Анголу, как только будет обеспечена ее безопасность. Два года спустя Намибия получила независимость, а СВАПО выиграла выборы [46].

Победа в Куито Куанавале сыграла определяющую роль в обеспечении независимости Анголы. Президент страны в период с 1979 по 2017 г. Жозе Эдуарду душ Сантуш подчеркнул «солидарность, которую Куба продемонстрировала в борьбе колониальных народов, особенно ангольского, и незабываемый вклад этой страны в защиту и сохранение суверенитета и территориальной целостности Анголы в ее сопротивлении агрессии расистского режима Южной Африки» [47].

Куито Куанавале также оказал решающее влияние на освобождение Намибии, находившейся под гнетом преторийского режима. В 1998 г. во время визита Фиделя Кастро в Намибию президент страны Сэм Нуйома встретил его в аэропорту и произнес историческую фразу: «Добро пожаловать в Республику Намибия, страну, которую Вы помогли освободить» [48]. Хаге Гейнгоб, нынешний президент Намибии, исторический член СВАПО, отдал дань уважения Кубе за ее приверженность свободе в Южной Африке: «Фидель является эталоном для многих из нас, особенно на юге Африки. […] Он был моим наставником. Намибия обязана своей независимостью битве при Куито Куанавале, где южноафриканцы потерпели поражение […]. В Намибии Куба любима. Куба пришла, чтобы помочь нам, когда на наших детей напали в Кассинге. Три тысячи из них были приняты на Кубе, и сегодня они возвращаются. Это много значит для нас. Куба пришла не повелевать нами или захватить наши ресурсы. […] В то время как Англия, Франция и США были на стороне апартеида, который угнетал и убивал нас, Фидель Кастро пришел, чтобы освободить нас» [49].

Поражение, которое кубинцы нанесли армии Претории, прозвонило в колокола режима апартеида, который был вынужден легализовать АНК и освободить Нельсона Манделу в феврале 1990 г., после 27 лет тюремного заключения. Кроме того, в июне 1991 г. был упразднен апартеид. Свою первую поездку за пределы Африки Мандела, герой борьбы с расовым угнетением, осуществил на Кубу. Правительство Фиделя Кастро с самого начала поддерживало АНК [50]. В своем выступлении на Кубе в 1991 г. Нельсон Мандела отдал дань уважения народу острова и выразил благодарность за его вклад в обеспечение свободы в Южной Африке:

«С первых же дней Кубинская революция стала источником вдохновения для всех свободолюбивых народов. Кубинский народ занимает особое место в сердце народов Африки. Кубинские интернационалисты внесли в обеспечение независимости, свободы и справедливости в Африке вклад, не имеющий себе равных по принципам и бескорыстию. […] Нас особенно трогает подтверждение исторической связи с Африканским континентом и его народами. Неизменная приверженность систематическому искоренению расизма не имеет себе равных. Мы осознаем огромный долг перед народом Кубы. Какая другая страна имеет такую историю самоотверженности, которую Куба проявила по отношению к народу Африки? […] Решающее поражение расистской армии в Квито-Кванавале было победой для всей Африки! Эта победа в Квито-Кванавале позволила Анголе добиться мира и установления своего суверенитета! Поражение расистской армии позволило народу Намибии добиться своей независимости! Решающее поражение агрессивных сил апартеида разрушило миф о непобедимости белых угнетателей! Поражение армии апартеида дало вдохновение борющемуся народу Южной Африки! Без поражения при Квито-Кванавале наши организации не вышли бы из подполья! Поражение расистской армии при Квито-Кванавале позволило мне быть здесь с Вами сегодня! Квито-Кванавале отмечает рубеж в борьбе за освобождение Южной Африки! Квито-Кванавале стал важным шагом в борьбе за освобождение континента и нашей страны от бича апартеида!» [51].

Табо Мбеки, президент ЮАР с 1999 по 2008 г., воздал должное кубинскому вкладу в обеспечение свободы своего народа:

«Фидель был большим вдохновением для всех нас. Он полностью отдавался нашей борьбе. Некоторые из наших лучших военных кадров получили образование на Кубе. […] У нас очень крепкие связи с кубинцами благодаря этой борьбе. Мы никогда не забудем павших в Анголе кубинцев, которые воевали против сил апартеида. […] Поражение южноафриканцев в Анголе открыло прямую дорогу к независимости Намибии и нашему собственному освобождению в Южной Африке» [52].

Таким же образом, президент ЮАР Джейкоб Зума (2009–2018) напомнил, что Куба обучала партизан АНК, передавая им ценности Кубинской революции: «…те наши специалисты, которые долгое время жили на Кубе, лучше понимали связь между патриотизмом и интернационализмом». Многие врачи, инженеры, дипломаты и другие прошли подготовку на Кубе. «Для нас Кастро был не просто другом, он был нашим лидером, нашим наставником и нашим интернациональным революционером» [53].

В 1991 г. последние кубинские интернационалисты покинули Анголу. В общей сложности, после первой миссии в Алжире в 1963 г. 380 тыс. бойцов и 70 тыс. гражданских сотрудников, или в общей сложности 450 тыс. кубинцев, оказали содействие освобождению Африки [54]. В ЮАР, на территории столичного Парка свободы, находится Стена имен 2107 кубинцев, чьи имена высечены на монументе в честь погибших в борьбе за освобождение народов Южной Африки [55].

Тендживе Мтинцо, военная активистка по борьбе с апартеидом, подвергшаяся пыткам и заключению в тюрьму при преторийском режиме в 1970-х гг. и посол ЮАР на Кубе с 2007 по 2010 г., отдала дань уважения Кубе: «Сегодня у Южной Африки много новых друзей. Вчера эти друзья называли наших лидеров и солдат террористами и издевались над нами из своих стран, поддерживая Южную Африку апартеида. Эти же друзья сегодня хотят, чтобы мы осудили и изолировали Кубу. Наш ответ очень прост: дерево свободы нашей Родины питает кровь кубинских мучеников, впитавшаяся глубоко в африканскую землю» [56].

На эти многочисленные почести Фидель Кастро ответил, вспомнив изречение Хосе Марти, кубинского национального героя: «Родина – это человечество»:

«Что же мы делали, кроме того, чтобы выполнить наш долг перед человечеством, наш долг перед Африкой, наш долг перед теми, кто боролся за наше достоинство, перед теми, кто боролся за нашу независимость на многих полях сражений? Вот что мы сделали, мы не заслуживаем особого признания, особой благодарности, мы просто выполняем долг» [57].

Вывод

Из Алжира в Южную Африку, через Конго, Гвинею-Бисау, Кабо-Вере, Эфиопию, Анголу и Намибию – кубинский вклад в освобождение континента не имеет аналогов в истории антиколониальной борьбы. «Это первый раз, когда одна страна приехала с другого континента не для того, чтобы что-то забрать, а чтобы помочь африканцам обрести свободу». Таковы были слова Нельсона Манделы, отправленные из тюрьмы на острове Роббен [58]. США и большинство западных держав оказывали твердую поддержку сегрегационному режиму апартеида. Нельсон Мандела состоял в вашингтонском списке членов террористических организаций вплоть до 2008 г., даже после получения Нобелевской Премии Мира в 1993 г. и уже будучи президентом ЮАР с 1994 по 1999 г. С другой стороны, Гавана в полной мере взяла на себя обязательства в борьбе против угнетения и расистского режима Претории, потому что это было, по словам Фиделя Кастро, «прекраснейшим делом человечества».