Текст книги "Soft power, мягкая сила, мягкая власть. Междисциплинарный анализ"

1. Назаретян А. П. Нелинейное будущее. Мегаисторические, синергетические и культурно-психологические предпосылки глобального прогнозирования. М.: Изд-во МБА, 2013.

2. O’Tuathail G., Dalby, S. Introduction: Rethinking geopolitics: Towards a critical geopolitics. London: Routledge, 1998. P. 4.

3. Nye J. Jr. The paradox of American power: Why the World’s Only Superpower Can’t Go It Alone. Oxford University press, 2002.

4. Nye J. Jr. Limits of American power // political Science Quarterly. 2002/2003. Vol. 117. № 4.

5. Лепский В. Е. Рефлексивный анализ технологий управляемого хаоса как оружие разрушения субъектности развития // Рефлексивные процессы и управление. 2010. Т. 10. С. 20.

6. Караганов С. Зачем оружие? // Россия в глобальной политике. 2012. Т. 10. № 5. Сентябрь-октябрь. С. 17.

7. Концепция внешней политики Российской Федерации (Утверждена Президентом Российской Федерации В. В. Путиным 12 февраля 2013 г.) // Сайт Министерства иностранных дел РФ. URL: http://www.mid.ru/brp_4.nsf/0/6D84DDEDEDBF7DA644257B160051BF7F

8. Послание Президента Российской Федерации Федеральному собранию 12 декабря 2013 г. // Сайт Президента Российской Федерации. URL: http://kremlin.ru/transcripts/19825

Е. Н. Пашенцев. Стратегическая коммуникация США в латинской Америке: цели и методы

Латинская Америка представляет стратегический интерес для ведущих держав мира с геополитической и экономической точек зрения. При этом необратимо уходит в прошлое эпоха, когда латиноамериканские страны, будучи формально независимыми, могли позволить себе, в лучшем случае, выбор той или иной модели клиентализма, того или иного геополитического «патрона». В условиях реально и небезболезненно складывающегося многополярного мира, системного кризиса мировой финансовой системы, обострения экономических и социально-политических противоречий доминантная линия развития латиноамериканских стран проявляется в стремлении к укреплению своего государственного суверенитета, преодолению социально-экономической отсталости.

Все новые государства принимают деятельное участие в широкомасштабных программах модернизации в регионе. Соответственно ослабевает роль США в военно-политической и экономической сферах жизни Латинской Америки, что усугубляется ростом негативного отношения латиноамериканцев к своему северному соседу. Так, согласно отчету, подготовленному по заказу влиятельного Совета по международным отношениям[54]54
  Совет по международным отношениям (The Council on Foreign Relations, CFR) был основан в США в 1921 г. и строится на беспартийной основе как интеллектуальный и издательский центр. Он насчитывает более 4300 членов, включая высших правительственных чиновников, лидеров бизнес-сообщества, известных ученых, признанных журналистов, видных юристов и других выдающихся представителей некоммерческого сектора.


[Закрыть], в 2002 г. 82 % венесуэльцев, 34 % аргентинцев и 51 % боливийцев воспринимали США положительно, то уже в 2007 г. эти показатели упали до 56 %, 16 % и 43 % соответственно[55]55
  U. S.-Latin America Relations: A New Direction for a New Reality. Council of Foreign Relations, Washington, 2008. P. 7.


[Закрыть]. Другие исследования дают и более отрицательные для США результаты.

В период пребывания у власти администрации Дж. Буша Латинская Америка находилась на периферии интересов США. При этом в различных правительственных документах и заявлениях ответственных деятелей администрации создавался крайне неприглядный образ региона как прибежища террористов, наркоторговцев и преступных групп, которые находят приют в прилегающих к США районах. «они смотрят, ищут области уязвимости, слабости, прорехи в нашей коллективной безопасности»[56]56
  Ramsfeld D. Defense Secretary. Ministerial of the Americas. // Defense Secretary. 17 November 2004 / U. S. Department of Defense. URL: www.defense.gov/transcripts/transcript.aspx?transcriptid=2175


[Закрыть], – подчеркивал министр обороны США Дональд Рамсфельд в 2004 г.

В то время как Латинская Америка шла «влево», в США в период нахождения у власти администрации Дж. Буша утвердились у власти праволиберальные республиканцы. И в то время как регион нуждался в растущем внимании к своим многочисленным социальным проблемам, ему назидательно предписывалось следовать североамериканской стратегии борьбы с новым мировым злом – «мировым терроризмом». Трансляция данного не адекватного интересам и ожиданиям абсолютного большинства латиноамериканцев основополагающего послания мощнейшими в мире американскими СМИ вызывала рост негативной реакции и отчуждение. К коммутации послания оказались (во многом не по своей воле) привязаны и проамериканские правительства и силы (включая и местные СМИ), что помимо серьезных экономических и социально-политических факторов предопределило их почти повсеместную дезорганизацию и ослабление, невиданное даже во времена «холодной войны».

Надо отдать должное достаточно прозрачной системе пересмотра внешнеполитической стратегии и ее коммуникационного сопровождения в США. Что важно отметить, пересмотр стратегии начал происходить не со сменой администрации, а в рамках старой администрации[57]57
  См., например: Technology and Logistics. Report of the Defense Science Board Task Force on Strategic Communication. Office of the Under Secretary of Defense for Acquisition. September 2004.


[Закрыть]. Однако носил он частичный и непоследовательный характер, поскольку практически не затрагивал, например, такую важную компоненту стратегической коммуникации, как президентские послания. Этим не преминули воспользоваться противники Вашингтона. Так, президент Венесуэлы Уго Чавес весьма успешно использовал все формы заочной полемики с администрацией Дж. Буша для укрепления своего политического влияния и в стране, и далеко за ее пределами. Буш был, очевидно, негибок (если не примитивен) в своих высказываниях и, что гораздо важнее, в поступках.

Очевидное вмешательство США во внутренние дела той же Венесуэлы и крайне неумелое коммуникационное прикрытие такого курса в ходе безуспешной попытки государственного переворота в апреле 2002 г., негибкая публичная реакция на общий сдвиг влево в Латинской Америке закономерно ставили вопрос и о рамках синхронизации слова и дела в деятельности администрации Дж. Буша. Впрочем, синхронизация неадекватного существующим реалиям дела даже с блестящим коммуникационным сопровождением не может дать устойчивого позитивного эффекта.

Если основой мягкой силы являются культурные и политические ценности, институты, которые способны притягивать других[58]58
  См.: подробнее об этом: Най Дж. Гибкая сила. Как добиться успеха в мировой политике. М., 2006; Hayden C. The Rhetoric of Soft Power: public Diplomacy in Global Contexts (Lexington Studies in political Communication). Lanham, 2011 etc.


[Закрыть], то стратегическая коммуникация США является сложной, многоуровневой системой доведения этих ценностей до целевых аудиторий внутри страны и за ее пределами, а также, и не в последнюю очередь, средством разрушения враждебных духовных ценностей, перехвата управления враждебными государственными и негосударственными формированиями. Вначале на ментальном и эмоциональном уровнях, а затем и в практике реальной жизни.

Не желая утомлять читателя дискуссиями о сути и роли СК во внешней политике, приведу определение стратегической коммуникации из доклада Белого дома Конгрессу США от 16 марта 2010 г. «Национальные рамки стратегической коммуникации» (National Framework for Strategic Communication), поскольку данный документ отражает последний на существующий день официальный подход к пониманию стратегических коммуникаций на президентском уровне и, по этой причине, оказывает непосредственное воздействие на внешние стратегические коммуникации США.

«За последние несколько лет термин «стратегическая коммуникация» стал пользоваться растущей популярностью. Однако различное использование термина… привело к существенному беспорядку. В результате мы полагаем, что необходимо начать этот доклад с разъяснения того, что́ мы подразумеваем под стратегической коммуникацией. К «стратегической коммуникации (-ям)» мы относим: a) синхронизацию слов и дел и то, как они будут восприняты отобранными аудиториями, равно как и b) программы и действия, сознательно нацеленные на общение и привлечение целевых аудиторий, включая и осуществляемые посредством связей с общественностью, общественной дипломатии и информационных операций»[59]59
  National Framework for Strategic Communication. White House Strategic Communications report to Congress, dated 16 Mar 2010, released 17 March 2010. Government Information Earl Gregg Swem Library. P. 2.


[Закрыть].

В этом определении делается вполне уместный упор на необходимости синхронизации слов и дел, поскольку опыт первого десятилетия XXI в. дал в лице администрации Дж. Буша не самый лучший пример такой синхронизации в истории США и, пожалуй, один из самых худших вариантов восприятия слов и дел Соединенных Штатов на международной арене даже их ближайшими союзниками.

Все три основные части СК (связи с общественностью, общественная дипломатия[60]60
  Термины «общественная дипломатия» и «публичная дипломатия» (public diplomacy) в настоящем исследовании имеют равное значение.


[Закрыть] и информационные операции) взаимосвязаны друг с другом, однако и имеют свои особенности. Соединенные Штаты имеют давнюю традицию влияния на народы других стран посредством общественной дипломатии. Общественная дипломатия дает ценное дополнение традиционной межгосударственной дипломатии, в которой преобладает официальное взаимодействие профессиональных дипломатов. В отличие от связей с общественностью, нацеленных преимущественно на информирование и влияние на население и СМИ США, общественная дипломатия включает усилия по прямому взаимодействию с гражданами, общественными деятелями, журналистами и другими лидерами общественного мнения за пределами страны. Общественная дипломатия призвана оказать влияние на отношение к политике и национальным интересам США, побуждать к действиям в их поддержку[61]61
  Nakamura K. H., Weed M. C. U.S. Public Diplomacy: Background and Current Issues. CRS Report for Congress prepared for Members and Committees of Congress. Congressional Research Service, 2009. P. 1.


[Закрыть].

В объединенной доктрине информационных операций объединенных начальников штабов (февраль 2006 г.) дается следующее определение информационных операций: «Информационные операции (ИО) являются неотъемлемой частью успешного выполнения военных операций. Главная цель ИО состоит в том, чтобы достигнуть и поддержать информационное превосходство США и его союзников. Информационное превосходство обеспечивает объединенные силы конкурентоспособным преимуществом только тогда, когда это эффективно проявляется в соответствующих решениях. ИО представляют собой интегрированное использование радиоэлектронной войны, компьютерных сетевых операций, психологических операций[62]62
  В июне 2010 г. взамен дискредитированного еще в период «холодной вой ны» термина «психологические операции» Министерство обороны перешло к использованию термина «операции военно-информационной поддержки» (“Military Information Support Operations”, или MISO). См.: Maurer K. “psychological Operations” are now “Military Information Support Operations” // Associated press. July 3, 2010.


[Закрыть], военного обмана[63]63
  Под военным обманом в американской специальной литературе обычно подразумевается намеренная манипуляция, искажение или фальсификация информации с целью ввести в заблуждение противника. См. например: Strategic Deception in Modern Democracies: Ethical, Legal, and policy Challenges. Compiled by Dr. C. Pumphrey And Lieutenant Colonel A. Echevarria. II Conference Brief. Chapel Hill, North Carolina, 2003. P. 1.


[Закрыть] и оперативной безопасности, включая их сопутствующие и прикладные аспекты, с целью повлиять, разрушить, испортить или перехватить процесс человеческого или автоматизированного принятия решения противником, защищая наш собственный»[64]64
  U. S. Department of Defense. Joint Chiefs of Staff. Joint publications 3—13, Joint Doctrine for Information Operations. February 2006. P. I-1.


[Закрыть].

В социально-политическом плане информационная война – это не что иное, как явные и скрытые целенаправленные информационно-психологические воздействия систем (государств, партий, коммерческих и некоммерческих структур) друг на друга с целью нанесения ущерба, ликвидации (или присвоения) нематериальных активов противной стороны и получения определенного выигрыша в материальной сфере.

Средствами ведения такой войны являются СМИ, неформальные коммуникации (слухи, информация из «уст в уста» и др.). Однако системная и многоходовая проработка отдельных операций, связывание их в «латентный» для подавляющего большинства людей пакет действий делают информационную войну весьма эффективным средством управления целевыми аудиториями.

Нетрудно заметить, что во внешнеполитической сфере СК представляют собой синхронизацию воздействия «словом и делом» на друзей и союзников и разнообразный спектр использования коммуникаций в рамках информационного противоборства. Однако отделить одно от другого на деле становится крайне сложно по следующим причинам:

• В современной международной практике нет друзей, есть интересы правящих элит (весьма разноречивые) и сопутствующие краткосрочные или долгосрочные союзники (противники) в их достижении. Поэтому против дружественной США Франции, которая в 2003 г. в ООН выступила против американского военного решения для Ирака, была развязана широкомасштабная информационная кампания в американских СМИ[65]65
  В некоторых американских ресторанах в меню вместо «french fries» («картошка по-французски») стали писать «freedom fries» («картошка свободы»), а национальные телевизионные сети показывать в эфире кадры, на которых рассерженные американцы избавлялись от бутылок французского вина, протестуя против нежелания французов вести с США переговоры по вопросу вторжения в Ирак. Жак Ширак, тогдашний президент Франции, не пользовался особой популярностью в американских и британских средствах массовой информации. Среди множества высказываемых в адрес Франции обвинений трудно было найти его разъяснения по поводу причин отказа от участия во вторжении. Антифранцузская кампания стала болезненным напоминанием о том, что страна Ширака – когда-то мощная мировая держава и поныне один из пяти постоянных членов Совета Безопасности организации объединенных Наций – за последние несколько десятилетий постепенно утратила свое былое влияние на международной арене. В поисках средства исправить положение французские должностные лица долгое время обсуждали вопрос о создании собственной службы международного телевизионного вещания, сходной с британской BBC или американской CNN, призванной информировать мир о французской точке зрения на важнейшие события национальной и международной жизни. В 2006 г. был основан круглосуточный государственный спутниковый новостной канал France 24 с бюджетом в 110 млн. долл. и персоналом в 170 журналистов, начавший свое вещание на английском и французском языках. Французские газеты быстро окрестили его «французским CNN». «Мы полагаем, что France 24 будет предлагать иные точки зрения, иные мнения, отличные от общепризнанных, подчеркивая тем самым многообразие мира», – заявил в своем интервью BBC генеральный директор France 24 Ален де Пузияк. – «Это в корне отличается от того, что делают США», – пояснил А. Пузияк. «Взгляд из Вашингтона убеждает нас в том, что мир однороден, тогда как мы, наоборот, будем стараться показать все многообразие мира, культур, религий и мнений». См.: Muhammad U. France 24. The World through French Eyes // Global Media Wars. URL: globalmediawars.com/?page_id=73


[Закрыть].

• В современном мире границы между войной и миром, военными и гражданскими системами и пространствами, между информированием, влиянием и манипулированием все более размыты. Эти изменения закономерно ставят вопрос о новых способах защиты общества[66]66
  Brunner E. M., Cavelty M. D. The formation of in-formation by the US military: articulation and enactment of information threat imaginaries on the immaterial battlefield of perception // Cambridge Review of International Affairs. P. 641–642; Information Operations: The Hard Reality of Soft Power / ed. E. Armistead. Washington, 2004; Arpagian N. Internet et les resseaux sociaux: outils de contestations et vecteur d’influence // La Revue Internationale et strategique. 2010. № 78.


[Закрыть]. Распространение поля боя на человеческое сознание имело место и раньше. Однако профессиональное ведение боя в сознании и подсознании людей, с использованием сложных методов коммуникационного воздействия на глобальном уровне с массовым погружением все большей части человечества в виртуальный мир Интернета, социальных сетей позволяет, на наш взгляд, развить новые виды информационного воздействия и информационного оружия.

В данной статье мы ставим задачу выяснить цели и методы стратегической коммуникации США в Латинской Америке, дать анализ конкретных технологий, используемых этой страной в сфере общественной дипломатии и информационно-психологических операциях.

Приход к власти администрации Б. Обамы в США, будучи, по сути, сугубо внутренним делом этой страны, вызвал в Латинской Америке волну больших ожиданий. Образ нового президента был в целом положительно встречен основной частью латиноамериканцев. Заметим, что и такие непримиримые критики Дж. Буша, как У. Чавес и Ф. Кастро весьма положительно встретили первые заявления и первые шаги администрации Б. Обамы в отношении Латинской Америки, что подтверждало его способность создать самый популярный в регионе образ североамериканского президента за последние десятилетия. Активизировалась общественная дипломатия США, включая работу в Интернете, социальных сетях, наряду с активным использованием и более традиционных ее форм, связанных с непосредственным живым общением граждан США и Латинской Америки.

Выступая на форуме в Вашингтоне 29 марта 2011 г. на тему «общественная дипломатия и социальные СМИ в Латинской Америке», заместитель госсекретаря по общественной дипломатии и связям с общественностью Дж. Макхейл дала обоснование роли социальных СМИ в продвижении американских интересов в латиноамериканском регионе и привела много фактов, демонстрирующих успехи США на этом важном направлении:

Как и все вопросы общественной дипломатии, новая программа работы со СМИ требует исследования и содержит элементы риска. Чтобы использовать нужные инструменты в нужном направлении, необходимо планирование. Мы должны знать нашу аудиторию для того, чтобы понимать, какая информация найдет отклик и что нужно, чтобы усилить этот оклик при помощи средств массовой информации.

Когда мы понимаем, что именно находит такой отклик, мы улучшаем наши возможности по созданию чего-либо нового в будущем. Если мы делаем это правильно, мы узнаем нашу аудиторию глубже. Мы можем спросить мнение зрителей, задать вопрос об их предпочтениях, и они могут ответить нам.

Новые технологии в области связи и средств массовой информации делают нас ближе к нашей аудитории. Это наиважнейшее усовершенствование инструментария общественной дипломатии XXI века… И глубже поняв культурные традиции и тенденции развития, с помощью социальных сетей мы можем выработать более эффективную политику.

Президент обама изложил нам четыре основных пункта нашего регионального партнерства с Западным полушарием: защита безопасности граждан; расширение экономических возможностей и социальной интеграции; разработка экологически чистых энергоносителей в будущем; а также поддержка демократии, прозрачности и подотчетности институтов управления[67]67
  Public Diplomacy and Social Media in Latin America. Remarks. J. A. McHale, Under Secretary for Public Diplomacy and Public Affairs. Forum Hosted by NDN and the Latin America Studies Program of Johns Hopkins University's School of Advanced International Studies (SAIS). Washington, DC. March 29, 2011 // U. S. Department of State. URL: www.state.gov/r/remarks/2011/159355.htm


[Закрыть].

Согласно позиции госдепартамента общественная дипломатия поддерживает и укрепляет каждый из этих основных элементов регионального партнерства. Госдепартамент организовал серию вебинаров, посвященных афро-латиноамериканской истории и культуре. Посольство в Боготе провело вебчаты для учащихся средних школ в Колумбии и штате Индиана на тему расизма и дискриминации. В реализации каждой из этих программ применялись новые технологии и новые информационные инструменты.

В рамках общественной дипломатии США все чаще используют мобильные технологии. В среднем 89 % населения Латинской Америки и района Карибского моря имеют мобильные телефоны. И только 6,4 % обладают широкополосным доступом к Интернету. SMS-программы и мобильные приложения позволяют государственным и частным структурам США общаться с широкими сегментами населения: для многих из них это единственный способ коммуникации. «Все это превращает мобильный телефон в мощное средство достижения наших целей на региональном уровне»[68]68
  Public Diplomacy and Social Media in Latin America. Remarks. J. A. McHale, Under Secretary for Public Diplomacy and public Affairs. Forum Hosted by NDN and the Latin America Studies program of Johns Hopkins University’s School of Advanced International Studies (SAIS). Washington, DC. March 29, 2011 // U. S. Department of State. URL: www.state.gov/r/remarks/2011/159355.htm


[Закрыть].

Госдепартамент также изучает возможность распространения с мобильных телефонов информации о центрах изучения английского языка или программах обмена. В Колумбии госдепартамент сотрудничает с колумбийским правительством, неправительственными организациями и компанией Mobile Medic с целью обеспечения связи жертв противопехотных мин с общественными службами здравоохранения. В Мексике партнерами госдепартамента являются Государственный секретариат по вопросам безопасности и неправительственные организации, целью этого сотрудничества является создание для граждан анонимной телефонной «горячей» линии для безопасного обмена информацией о преступной деятельности…

В Государственном департаменте понимают, что социальные информационные средства и мобильные технологии не являются панацеей в достижении всех внешнеполитических целей США, однако они могут быть эффективны для организации населения и обеспечения возможности обмена наиболее важной информацией. Таким образом, строится работа прежде всего со специалистами в сфере инновационных технологий со всего региона «с тем чтобы предложить общественным группам и гражданским активистам новые инструменты для их деятельности»[69]69
  Public Diplomacy and Social Media in Latin America. Remarks. J. A. McHale, Under Secretary for Public Diplomacy and public Affairs. Forum Hosted by NDN and the Latin America Studies program of Johns Hopkins University's School of Advanced International Studies (SAIS). Washington, DC. March 29, 2011 // U. S. Department of State. URL: www.state.gov/r/remarks/2011/159355.htm


[Закрыть].

Две из «фирменных» программ Госдепартамента направлены на достижение вышеуказанных целей. Это программа Тех Делс – технологические делегации и Тех Камп в случае общественных организаций.

Программа Тех Делс помогает направить создателей новых технологий в ту или иную страну для изучения окружающей обстановки и нужд местных жителей. Затем создатели новых технологий помогают найти решения на бытовом уровне, что помогает найти решение проблемы на уровне государственном. Примеров программ Тех Делс уже довольно много: от решений на основе мобильных средств связи на Гаити до создания анонимной телефонной «горячей» линии по борьбе с торговлей наркотиками в Мехико.

В ноябре 2010 г. в Сантьяго (Чили) в рамках программы Тех Камп была проведена первая в мире встреча неправительственных организаций, компетентных в этих вопросах и осведомленных о нуждах общественности своих стран, с экспертами по созданию новых технологий. В рамках инициативы госсекретаря Х. Клинтон «Гражданское общество 2.0», Тех Камп предоставила неправительственным организациям возможность обменяться идеями и изучить новые технологии, которые могут послужить им поддержкой в их общественной деятельности. Участники программы Тех Камп принялись за разработку этих идей. Они направлены на расширение прав и возможностей молодежи, проживающей в трущобах Рио-де-Жанейро, на совершенствование общественного строя в Сьюдад-Хуарес.

Посольства США в странах Латинской Америки довольно креативно подходят к использованию социальных сетей, развивая устойчивые и разнообразные контакты в различных слоях населения, преимущественно с достаточно высоким уровнем образования.

Так, в Уругвае «посольство США превратило интернет-пользователей в реальных друзей, организовав незамысловатые конкурсы с символическими призами, такие как, например, игра в настольный футбол с послом. Только представьте себе впечатление общественности, когда вы сможете сказать своим друзьям: «Вчера я выиграл в настольный футбол у американского посла». Сотрудники, ответственные за страницу Посольства США в Facebook в Монтевидео, выложили прямо на главной странице имена победителей и фотографии, для того чтобы уругвайские фанаты знали, что они имеют дело с реальными людьми», – отмечает Дж. Макхейл[70]70
  Public Diplomacy and Social Media in Latin America. Remarks. J. A. McHale, Under Secretary for Public Diplomacy and public Affairs. Forum Hosted by NDN and the Latin America Studies Program of Johns Hopkins University's School of Advanced International Studies (SAIS). Washington, DC. March 29, 2011. // U. S. Department of State. URL: www.state.gov/r/remarks/2011/159355.htm


[Закрыть].

Посольство в Ла-Пасе также добилось успеха в превращении интернет-знакомств в общение в реальном контексте. В стране с населением, составляющим менее 10 млн человек, 32 тыс. человек являются Facebook-фанатами посольства благодаря регулярному обновлению содержания посольской веб-страницы и частому проведению конкурсов. Как и в Уругвае, призом является что-то немногим большее, чем чашечка кофе с сотрудником американского посольства или обед с высшим должностным лицом. Эти простые, но значимые встречи также являются призом как для боливийцев, так и для должностных лиц в сфере общественной дипломатии. «Мы все еще слышим, что боливийцы удивляются, что работники Посольства уделяют им время. Они говорят о том, что не ожидали такой открытости от Соединенных Штатов»[71]71
  Public Diplomacy and Social Media in Latin America. Remarks. J. A. McHale, Under Secretary for Public Diplomacy and public Affairs. Forum Hosted by NDN and the Latin America Studies Program of Johns Hopkins University's School of Advanced International Studies (SAIS). Washington, DC. March 29, 2011 // U. S. Department of State. URL: www.state.gov/r/remarks/2011/159355.htm


[Закрыть], – отмечает Дж. Макхейл.

Тенденция к демонстрации открытости имеет важное пропагандистское значение и там, где она успешно применяется, это может иметь успех и в плане общего роста симпатий к стране. Отметим, однако, что забавные конкурсы не отменят обеспокоенности общественности серьезными проблемами своих стран и роли США в их решении… или обострении. Нужен прямой диалог по острым проблемам и навыки его ведения в виртуальном пространстве, что также пытаются освоить (хотя и гораздо менее успешно, на наш взгляд) в отдельных посольствах.

Например, в посольстве США в Санто-Доминго в Доминиканской Республике отдел по связям с общественностью принял решение открыть в Facebook страницы для всех должностных лиц посольства, участвующих в работе с населением. Персонал посольства использует страницу для проведения бесед с индивидуальными пользователями по различным темам, от программ, осуществляемых посольством, конкурсов до дискуссионных вопросов. Благодаря высокому уровню личной работы с людьми число постоянных посетителей страницы посольства возросло с 1 тыс. чел. в 2010 г. более чем до 37 тыс. к весне 2011 г.

В рамках подготовки к визиту президента обамы в Латинскую Америку в марте 2011 г. был создан посредством Facebook мобильный веб-сайт, с которого бразильцам предлагалось написать президенту США приветственные сообщения. В течение двух недель было получено более 31 тыс. текстовых и 500 видеосообщений со всей Бразилии.

Посольство в Бразилии увеличило число постоянных посетителей своей страницы в Facebook более чем на 750 %, вдвое возросло число посетителей Twitter. Это впечатляющие показатели. Определенным доказательством успеха кампании стали сообщения[72]72
  Public Diplomacy and Social Media in Latin America. Remarks. J. A. McHale, Under Secretary for public Diplomacy and Public Affairs. Forum Hosted by NDN and the Latin America Studies Program of Johns Hopkins University's School of Advanced International Studies (SAIS). Washington, DC. March 29, 2011 // U. S. Department of State. URL: www.state.gov/r/remarks/2011/159355.htm


[Закрыть] от бразильцев, которые сами хотели выйти на связь с президентом обамой.

Разумеется, этим и обеспечивается привлечение латиноамериканских специалистов к сотрудничеству с компаниями США в соответствующих проектах. Части наиболее интересных кадров могут быть предложены варианты иммиграции и т. д. С другой стороны, устанавливаются, отрабатываются связи с теми из активистов, кто может быть использован в определенных политических кампаниях, протестных движениях и т. д.

Влиятельный республиканец, член комиссии по иностранным делам сената США Ричард Лугар весьма откровенен на этот счет. Соединенные Штаты должны более настойчиво использовать социальные СМИ, такие как Twitter и Facebook, чтобы продвигать свою повестку дня в Латинской Америке. По его мнению, такие страны, как Куба, Венесуэла и Никарагуа все еще стремятся подавить экономические и политические свободы, в то время как другие латиноамериканские страны нуждаются в поддержке растущих групп гражданского общества.

Инструменты социальных СМИ в Интернете, которые играли центральную роль в «арабских весенних» восстаниях в Северной Африке и на Ближнем Востоке, могут быть еще более важными в Латинской Америке.

«Латинская Америка действительно имеет преимущество, там больше пользователей мобильного телефона, Интернета… чем на Ближнем Востоке»[73]73
  Region primed to use social media for social change. Lugar urges State Dept to help expand social media // Reuter. 04.10.2011. URL: uk.reuters.com/ article/2011/10/04/usa-latinamerica-socialmedia-idUKN1E79312420111004


[Закрыть], – сказал Р. Лугар в предисловии к отчету по Латинской Америке, подготовленному в его офисе.

В то время как американское политическое влияние уменьшается в регионе, ясно, что передовые технологии могут позволить обновить отношения со многими странами в Латинской Америке, полагает сенатор.

Примечательно, что Алек Росс, советник по инновациям госсекретаря Х. Клинтон, сказал, что отчет Р. Лугара находится в гармонии с американскими правительственными усилиями расширить доступ в Интернет во всем мире через «технологические тренировочные лагерея» для блоггеров с их овладением программным обеспечением, которое позволит обойти барьеры, налагаемые правительственными цензорами[74]74
  Region primed to use social media for social change. Lugar urges State Dept to help expand social media // Reuter. 04.10.2011. URL: uk.reuters.com/ article/2011/10/04/usa-latinamerica-socialmedia-idUKN1E79312420111004


[Закрыть].

Вряд ли стоит копировать опыт США по поддержке «оранжевых революций», которые, не меняя жизнь людей к лучшему, служат лишь средством устранения неугодных правительств и нейтрализации действительно революционных перемен (Югославия, Украина, Грузия, Молдавия, Киргизия, Ливия и др. страны «успешно» пожинают плоды такого участия США в их делах). Впрочем, этот список в новейшей истории лучше начать с СССР в конце 1980-х годов и последующей разрухи, воцарившейся практически во всех бывших союзных республиках.

Вместе с тем надо подчеркнуть, что активная работа в сетях необходима и будет необходима еще больше в будущем для успеха внешней политики любого государства, и надо признать, подобной работы в сетях в сколько-нибудь сопоставимых масштабах внешнеполитические представительства России и Китая в Латинской Америке не ведут. Однако никакие новые технологии кардинально не изменят впечатления о стране, если не будет проводиться действительно новая политика, отвечающая интересам стран Латинской Америки.

Верность же курсу экономической блокады Кубы (пусть и в несколько более мягкой форме, чем при республиканцах), признание режима, утвердившегося у власти в Гондурасе после свержения президента Силайи в ходе военного переворота и итогов проведенных в обстановке массовых нарушений прав человека новых президентских выборов в ноябре 2009 г., новые соглашения с Колумбией, открывающие для США возможность широкомасштабного использования военных баз этой страны, вызвали разочарование в Латинской Америке[75]75
  Stephens S. Why Latin America is Disappointed with Barack Obama // Huffpost World. January 7, 2010. URL: www.huffingtonpost.com/sarah-stephens/why-latin-america-is-disa_b_415341.html


[Закрыть]. Латиноамериканские страны также с тревогой воспринимают действия США по реанимации 4-го американского флота под предлогом борьбы с наркотрафиком, терроризмом и оказания «гуманитарной помощи».

Пятидневная поездка Б. Обамы в марте 2011 г. в несколько стран Латинской Америки имела целью расширить внешние рынки для североамериканского экспорта и обеспечить сохранение американского влияния в регионе, но она не принесла успеха. И слова, сказанные президентом США, дают ключ к пониманию проблемы: «Теперь я знаю, что я не первый президент Соединенных Штатов, берущий на себя обязательство придать новый дух парт нерству с нашими латиноамериканскими соседями. Слова как ветер, и я знаю, что было время, когда Соединенные Штаты, возможно, принимали этот регион таким, каким он был»[76]76
  President Obama Speaks in Santiago, Chile on Relations with Latin America. The White House. Office of the press Secretary. March 21, 2011 // Embassy of the Unites States. Santiago, 2011. URL: chile.usembassy.gov/2011march-obamavisit. html


[Закрыть]. Сказано весьма мягко, имея в виду многочисленные военные интервенции и вмешательство США во внутренние дела латиноамериканских стран, поддержку одиозных военных диктатур и подобные этим нелицеприятные факты. И все же красноречивое признание из уст президента США длительной традиции расхождения красивых слов и нелицеприятных дел этой державы на континенте, отсутствия того самого единства слова и дела, которое столь необходимо для успешной стратегической коммуникации, дорогого стоит.

В чем причины неадекватности поведения США в регионе и соответствующего глобального проецирования этой неадекватности силами своих же стратегических коммуникаций в первую очередь? Груз прошлых ошибок, инерция и стереотипы мышления – видимо, так. Однако, на наш взгляд, дело не только в этом. В 1990-е годы у североамериканского (и не только) бизнеса исчезли опасения, связанные с рисками неопределенности своего будущего в ходе «холодной войны». Были отменены некоторые экономические и финансовые механизмы сдерживания эгоистических, своекорыстных интересов, заложенных в самой системе частного предпринимательства.

Тим Рейджер, старший сотрудник аппарата сенатора Патрика Лихи, подчеркивает стратегический интерес США в Латинской Америке: «Начиная с «холодной войны», наши интересы здесь расширились. Сегодня мы имеем дело со многими проблемами включая терроризм, торговлю наркотиками и организованную преступность, незаконных иммигрантов, поддержку выборов и демократических институтов, реформирование вооруженных сил, полиции и судебной системы. Но эти более широкие интересы не отменяют того, что первоочередной интерес американского правительства в Латинской Америке – улучшение инвестиционного климата, с тем чтобы американские компании могли увеличить свои доходы»[77]77
  Цит. по: Crandal C. R. The United States and Latin America after the cold war. N.Y., 2008. P. 6.


[Закрыть].

Таким образом, прибыль североамериканских корпораций поставлена во главу угла внешней политики США в регионе. Это и четко прослеживается в материалах Госдепартамента. Например, на странице интернет-сайта Госдепартамента под названием «Выгоды от соглашений о свободной торговле» (Benefits of Free Trade Agreements) можно было бы ожидать найти данные о выгоде этих соглашений и для латиноамериканских стран. Несколько странно, но сделано все с точностью до «наоборот».

Таблица 1

Торговля США со странами Центральной Америки в 2007 г., млрд долл.[78]78
  Составлено по данным: The U. S. Department of State. Diplomacy in Action. URL: www.state.gov/e/eb/tpp/bta/ft-a/c26474.htm


[Закрыть]

Таблица 2

Торговля США со странами Центральной Америки в 2011 г., млрд долл.[79]79
  Составлено по данным: The U. S. Department of State. Benefits of U. S. Free Trade Agreements. URL: www.state.gov/e/eb/tpp/bta/fta/c26474.htm


[Закрыть]

Одно из четырех заявленных администрацией Б. Обамы оснований для «регионального партнерства с Западным полушарием» – «расширение экономических возможностей» – выставляется на сайте американского Госдепартамента как расширение экономических возможностей прежде всего для североамериканских компаний, но не для государств Центральной Америки. И дефицит торгового баланса 4,1 млрд долл. для Коста-Рики подобен американскому дефициту в триллион долларов с какой-либо страной, если принять во внимание различия в численности населения и ВВП США и Коста-Рики. За четыре года дефицит торговли с США у этой страны вырос в шесть раз, у Сальвадора – в три раза…

Торговые соглашения привели к значительному увеличению торгового дефицита пяти бедных латиноамериканских стран – действительно ли это желаемое ключевое сообщение Госдепартамента Центральной Америке? На веб-странице Госдепартамента США «Преимущества соглашений о свободной торговле США» нет никаких комментариев к данной отрицательной (для жителей Центральной Америки) информации. Приводятся данные об увеличении американского экспорта, но нет никакой информации об увеличении экспорта центральноамериканских стран в США. И манифестации и протесты во многих странах Латинской Америки против Соглашений о свободной торговле могли найти реальную опору и поддержку в этой любезно предоставляемой и поддерживаемой Госдепартаментом информации. Правительства Центральной Америки, лояльные Вашингтону, рекордными темпами увеличивают свой долг в торговле с США, единственное исключение – участник объединения АЛБА Никарагуа.

Из-за ограниченности рамок настоящей статьи мы не будем далее анализировать многочисленные «окна уязвимости» на сайте Госдепартамента или других официальных ведомств США, так или иначе имеющих отношение к контактам США с Латинской Америкой в силу их специфической привязки к интересам североамериканских компаний. Однако не только односторонне выгодные стратегические цели деформируют стратегическую коммуникацию США.

На наш взгляд, на порядки возросшая за последнее десятилетие способность государственных органов Соединенных Штатов информировать и пропагандировать, используя новейшие мультимедийные технологии, не сопровождается соответствующей аналитической работой с целевыми аудиториями. В частности, поэтому веб-сайты объективно начинают работать против их создателей, представляя ситуацию все чаще не лучше, чем она есть (распространенное свойство всякой государственной пропаганды), не такой, какова она на самом деле, но даже хуже, чем в реальности.