Текст книги "Избранные. Революционная фантастика"

– Да леший уж с ними, – махнул рукой его товарищ. – Нам самим пора мотать отсюда. Против всей московской конторы нам двоим не устоять, коллега.

– Пожалуй, я согласен. Неужели не найдём для себя уголок? Есть же конюшни, давно опустевшие, дровяные сараи в домах, подключённых к центральному отоплению. А на худой конец, в Кремле достаточно нежилых подземных ходов. Освоимся, и навещу я адресный стол. Поищу-таки своих женщин. Чует моё сердце, что нет их в Москве, но как отец и муж, хоть и неживой, должен ведь сделать всё, что в моих силах… А ведь этот недобитый может подслушать нас…

– Едва ли. Вон какие слюни пускает… Эй, служивый, бери свою винтовку и катись отсюда подобру-поздорову.

– Так точно, гражданин призрак, – откозырял болезный. – Только это не моя винтовка. Моя – № БГ 482, гражданин призрак.

– Гм… Ну, так найди свою. Пшёл отсюда!

Черненков откозырял снова, развернулся по строевому уставу и, печатая шаг с винтовкой на плече, убрался из кабинета. Призраки вслед за ним покинули осквернённую повешенным комнату. А изгнанный из Астрала вздохнул, припомнив, как завидно проводил в ней внеслужебное время бухгалтер Лёвка Кацман, по жизни удачливый бабник, гуляка и душа компании.

У трупа Евсеева Черненков чётко приставил ногу. Аккуратно прислонил чужую винтовку к стене. Потом упёрся сапогом в лоб мертвеца и с усилием, двумя руками выдрал из горла затвор. С горем пополам приставил к треснувшему ложу своей винтовки и взял её на плечо. Кровавый затвор тут же выпал, но Черненков продолжал печатать шаг.

– Так неужели мы уйдём, а квартиру не сожжём? – трагически вопросил призрак Василия.

– А то! Я тебя, любимый мой особнячок, для себя и родных своих поставил – я тебя и сожгу. Как жаль, что тогдашний городской голова не разрешал вокруг Кремля деревянную застройку! Полыхнул бы теперь мой терем, как свечка!

– Ничего, чекисты на кухне разогревали бачки с едой, стало быть, и керосин найдётся. А устроить электрическое замыкание мне раз плюнуть.

– Вот только сундук, коллега, давайте прихватим с собой: будет моей последней памятью о прежней жизни. Ведь остатки мебели из особняка бывшие жильцы увезли в свои новые конуры.

Через несколько минут светящиеся зелёным призраки появились на крыльце, с двух сторон держа за ручки пресловутый сундук.

– Стойте, кто идёт! – заорал караульный. – Куды тащите казённое имущество? Стрелять буду, архаровцы! Ишь какие, фосфором намазались, бандиты!

Призраки промолчали и частью протиснулись мимо часового, безуспешно пытавшегося справиться с трёхлинейкой, частью прошли сквозь него и его оружие. Но вот их сундук опрокинул энкаведиста-недоумка в пыль, прибитую незаметно начавшимся дождём. А призраки остановились, чтобы полупрозрачный Авдей Петрович попрощался взглядом со своим особняком. Как любовно выстроил его в прихотливом стиле модерн, и то же крыльцо каким получилось изысканным! Тут начали лопаться стёкла, из окон пошёл дым, вслед за ним взметнулись языки пламени. Караульный вскочил с тротуара, протопал на крыльцо и скрылся внутри особняка.

Донеслись, тюкая деловито и коротко, удары колокола с ближайшей пожарной каланчи. Призраки обменялись жёлто-зелёными ухмылками и продолжили путь.

Леополис-64: Под знаком Муравейника
Род Велич

«Мы сами должны стать теми переменами, которые хотим увидеть в мире»

Махатма Ганди

1.1

– Значит, ты хочешь, чтобы я обокрал Цитадель? – Спай в упор посмотрел на Розу.

В «кафе без гаджетов» он не боялся прослушки. Уютный подвальчик, свет керосиновых ламп, живые официанты вместо автоматов. Лишь ламповый ретро-телевизор бормотал обращение мэра на канале городских новостей, но его заглушала живая музыка. Отличное место, чтобы поговорить о делах и отведать запрещенного абсента или фуа-гра.

– Не обокрал, а добыл данные. Ты ведь за свободу информации? – оскалилась Роза. – Аноним попросил меня разыскать кое-что про Дикого.

– И тебе тоже нужны эти данные?

– Я даже готова доплатить за них. Ты же знаешь, это вендетта.

Спай знал, как Роза ненавидит главу Департамента благосостояния. Шестнадцать лет назад Феликс Дикий командовал полицией Леополиса. Это он после Ноябрьских бунтов устроил массовую депортацию цыган из региона. Роза, тогда еще совсем ребенок, с больной матерью оказалась в нищем Третьем Поясе без средств к существованию. Мать вскоре умерла, а Роза затаила смертельную обиду.

– Координаты серверов здесь, – она протянула карточку с каллиграфически выведенными цифрами. – Рискнешь? Или мне поискать кого-то другого?

Спай смерил ее взглядом: как же сильно она изменилась. Десять лет назад, семнадцатилетней девчушкой, Роза вернулась в Леополис в поисках биологического отца. Это Спай показал ей, где текут потоки информации, познакомил с друзьями – лучшими хакерами города. Теперь перед ним сидела известная журналистка с внешностью фотомодели и хваткой акулы. И она все так же жаждала крови своего врага. Вот только Спаю не хотелось превращаться в банального взломщика.

– Уже договорилась о сумме?

– Я даже взяла задаток.

Роза вывела цифру. Спай присвистнул. Деньги сейчас интересовали его в первую очередь. Когда мать лежит в капсуле медцентра, тут не до принципов. Главное – вносить плату вовремя, чтобы ее не отключили от аппарата.

– Похоже, кто-то не любит Дикого больше тебя, – хмыкнул Спай, пряча бумажку в карман куртки. – Может, еще на мэра замахнешься?

– Сейчас моя цель – Дикий! Видел, его истерику после того эфира? – процедила она. – Там громадные махинации, мне не хватает лишь доказательств.

Сетевой канал Розы не брезговал желтизной и слухами. Но на прошлой неделе она выпустила просто-таки взрывное расследование о клиниках Департамента благосостояния. Многолетний кризис толкал бедняков на продажу органов, чтобы оплатить кредиты и лечение близких. А в клиниках их принимали с распростертыми объятьями, превратив нищету одних в барыши других. Так Леополис превратился в Мекку для медтуристов из зажиточных регионов, а трансплантация – в ощутимую статью бюджета. Репортаж вызвал такой скандал, что разошелся на цитаты, и Спай лишь удивлялся, как это сходит Розе с рук. Возглавив Благодеп, как часто называли Департамент, Дикий стал вторым человеком после мэра. Не иначе, как у Розы завелся влиятельный покровитель.

* * *

Домой он шел в одиночестве. Роза первой укатила в шикарном кабриолете, намекнув, что сейчас лучше не светить их встречи.

По правде, у Спая была своя причина ввязаться в эту авантюру. Их роман с Розой несколько лет кружил зигзагами, бурными как темперамент самой журналистки, пока Спай не выпал, наконец, из этой карусели. Теперь он просто хотел увидеть Розу еще хотя бы раз, но сказать ей об этом прямо так и не решился.

Спай надел очки и включил сканнер. Вечерний город вспыхнул огнями бесчисленных невидимых связей и узлами сетевых ретрансляторов. Вокруг загорелись отметки полицейских дронов, камер наблюдения и «стационарных копов», сканирующих карманы прохожих. Это куда интереснее надоедливой рекламы. Так видят город лишь хакеры, агенты Службы Безопасности и системотехники. Когда-то для Спая это была работа, а не запретное развлечение.

Сейчас с работой было туго. После тридцати пяти ты уже отброс. Большинство контор ставят на перспективных подростков. Им можно платить в разы меньше, а потом перепродать их мозги в Ядро. Для них даже пролоббировали совершеннолетие в семнадцать, чтобы скорее брать на работу. К тому же город активно переходил на ИИ-кодинг и аутсорс из других регионов, выкинув на улицу большинство местных специалистов. Новые безработные выкручивались, как могли, часто переходя на нелегальные заработки. Не сидеть же на нищенском базовом пособии.

В этом лучистом море информации Спай прятал свой рабочий инструмент – ботнет. Когда у каждого горожанина больше сотни гаджетов, уследить за всем невозможно. Достаточно небольшой троянской программы, мирно дремлющей в обычной кофеварке, холодильнике или пылесосе, чтобы они стали частью ботнета – огромной сети зараженных гаджетов, готовой выполнять команды хакера.

Вычисления стоят денег. Ботнет Спая насчитывал уже миллионы устройств и мог потягаться с суперкомпьютером. Он использовал эту распределенную систему для сложных вычислений, расшифровки данных и анонимных действий в Сети, не привязываясь к серверам, которые могла легко накрыть Служба Безопасности. И теперь в синих потоках обычных соединений Спай видел золотистые прожилки личной сети внутри Сети.

Но для заказа Розы и этого мало. Сервера Цитадели находятся во Внутренней Сети. Ломиться туда сквозь мощные фильтры – все равно, что бросаться на каменную твердыню с деревянным мечом. Вот если бы пробраться в небоскреб и подключился напрямую. Но Спай не годился для подобных упражнений.

– Остановитесь! Стой, говорю! – окрик за спиной вырвал его из размышлений.

Это ему? Уличные проверки горожан с низкими социальными баллами последнее время сильно участились. Спай машинально юркнул в ближайший переулок.

– Именем закона, повинуйтесь! – неслось сзади.

Мимо пробежал странный человек с головой динозавра. Спай выдохнул: кажется, погоня не за ним.

Из-за угла вдруг вынырнула огромная желтая букашка и спряталась позади Спая.

– Эй, мэн, постой так минутку, а?

Он опешил, не сразу распознав в сумерках, что это костюм.

– Что за маскарад?

Букашка расхохоталась и сняла голову с усиками. Из-под нее показалось миловидное девичье личико и копна красных волос.

– У нас тут флэш. Делаем город чуть красивее. А то достала эта реклама! – хмыкнула она, стаскивая наряд.

Спай увидел бегущих по улице копов. Когда один из них заглянул в сумрачный переулок, девушка вдруг прижалась к Спаю всем телом. Издали это походило на целующуюся парочку.

Полисмен заорал в рацию:

– Жука не вижу! Преследую динозавра! – и потрусил дальше.

Спай отстранился и хмыкнул. Более нелепой ситуации он еще не видел.

– И как вы камеры обходите? – поинтересовался он.

Девушка уже запихнула костюм в мусорный бак, оставшись в черном комбинезоне.

– Флэш-навигатор подсказывает. Это как игра. Кто больше экранов закрасит, тот и победил, – она бросила Спаю какую-то штуковину и хихикнула. – Теперь тебе водить!

Он услышал свист троса, и гибкая фигурка девушки вдруг рванула куда-то ввысь.

– Эй, ты куда? – только и успел крикнуть Спай.

– Ищи меня в Берлоге! – донеслось с крыши, и незнакомка исчезла окончательно.

Спай глянул на добычу в руке: рубило – гаджет для мелкого взлома. Такой легко купить на любом базаре. На корпусе выведено «К8».

Такая чёртовка могла бы и в Цитадель забраться, подумал Спай. Надо её обязательно найти, чтобы успеть с заказом, решил он, пряча устройство.

Выйдя на Ратушную или, по-новому, Площадь Стабильности, Спай понял, что значило «делаем город красивее». Огромные экраны на зданиях вместо рекламы транслировали цветастые анимированные граффити. Даже голограмму хитроватого мафиози с рекламы пиццы «Коза Ностра» над ратушей теперь сменила танцующая золотая букашка.

– Будто свежим ветром повеяло, – Спай обернулся на голос: Василина, его престарелая соседка, и любовалась искалеченными биллбордами. – Так вы зайдете починить наш телеэкран?

Черт, за этой суматохой Спай позабыл о своей работе. Настройщик гаджетов – лучшее прикрытие, чтобы копы не лезли в твои источники доходов.

1.2.

На следующее утро поиски незнакомки превратились в увлекательный квест. Изучив рубило, Спай нашел там вирус-полиморф вроде тех, что делал его друг Хиро.

– Флэш-навигатор ты писал? – поинтересовался Спай, связавшись с ним. – Что это за Берлога?

– Вот у него и спроси, – хитро сощурился тот в камеру, – Это вроде подпольного клуба в трущаках.

Трущаки – стрёмное место. Ни один такси-сервис не хотел туда ехать, и Спай взял гиросамокат в ближайшем пункте. Транспорт, конечно, не ахти, но в частых заторах дает фору любому такси.

Полиции на улицах всё больше, думал Спай, с ветерком катясь мимо очередной проверки на дорогах. Но на въезде в трущаки даже самокат заартачился, наглухо заблокировав колеса. Пришлось его отпустить и двигаться пешком.

Вокруг простирались заброшенные здания – выкидыш конвейера, убитого промреволюцией пятидесятых. Кому теперь нужен штампованный заводской товар, когда на 3D-принтере можно сделать уникальный за ту же цену? Заводы-гиганты, разросшиеся уродливой промзоной во время бума, стали массово вымирать. Прозевавшие нужный поворот истории отцы города угробили кучу бюджетных денег, пытаясь спасти этих динозавров ушедшей эпохи. Но тщетно – километры заводских цехов приходили в упадок, превращаясь в гнезда молодежных субкультур и отщепенцев всех мастей. На плаву оставался лишь «Леотрон», чей хозяин вовремя озаботился конверсией, да пара фабрик ширпотреба.

Даже днем в трущаки не совалась полиция. Но Спай не знал, на руку ли это, чувствуя на себе хмурые взгляды норманцев – бритоголовых радикалов, контролирующих здешние улицы.

Флэш-навигатор вывел к заброшенной фабрике. Едва разобрав аэрозольное «Берлога» на двери, расписанной всеми ругательствами мира, Спай юркнул внутрь.

В уши ударил крутой ремикс радио-металла. Даже в любимом баре Спая пиратскую музыку не крутили так нагло. Посетители в сумрачном помещении были не старше двадцати и, казалось, все знали друг друга, и Спай решил затаиться в дальнем углу стойки. Лишь бармен, лысый детина с бородой, годился Спаю в ровесники и тут же предложил стаканчик «гаражного коктейля», совершенно не скрывая его самогонное происхождение.

– Ищешь кого-то? – ухмыльнулся он. – Случайных у нас не бывает.

Спай молча выложил рубило с надписью «К8».

– А, Кэйт? – глаза бармена снова хитро стрельнули. – За посылкой? Или вирусами торгуешь?

– Я по личному делу, – буркнул Спай.

Детина расплылся в улыбке.

– Ясно. Только Ли не говори, а то приревнует, – он кивнул на крепкого узкоглазого парня, что возился с 3D-принтером. – Кэйт на работе. Повисишь пока?

За время ожидания Спай успел изучить местные прелести. Как и все сквоты, Берлога походила одновременно на гараж, казарму и притон панков из старых фильмов. Здесь было много черных и азиатов, в большинстве они работали курьерами, приезжая сюда на мотоциклах и электроскутерах.

Ли показал мастерскую здешних мейкеров. Ребята сами печатали детали и собирали копии дорогих мотоциклов, которые не могли купить в салонах.

– А гаджет слепить можете? – Спай показал рубило.

– Если модель загрузишь, – Ли погладил крышку промышленного 3D-принтера и улыбнулся. – И если не боишься нелицензионки.

Здесь собирались экологи, безуспешно воевавшие с мусорной мафией с Мегасвалки, и медики, нелегально лечившие бедняков.

– Мы копируем медтехнику и дорогие препараты, – объясняла черноглазая девушка. – Но люди умирают, так как Благодеп запрещает нам это использовать даже бесплатно.

Её отец, пожилой иранец, отгружал Роадкилу, так звали бармена, ящики с домашним хлебом. Его семейный ресторанчик инспекторы выдавили из центра, запретив торговать приготовленной дома едой. Оставалось лишь тайком развозить лепешки по дырам вроде Берлоги, да еще ждать очередного уличного фестиваля.

– Нас некому защитить. А у производителей искусственной еды – своя рука в мэрии, – вздыхал нелегальный фермер, сдавая бармену выращенные на крыше овощи. – Наша еда лучше, но мы не можем оплатить все эти разрешения.

Здесь часто поминали фестиваль на День Согласия. Похоже, для многих это была последняя надежда подправить положение, и поделиться идеями.

Спай заметил, что рассчитываются тут бумажными юанями или по принципу «ты мне – я тебе», избегая легко контролируемой электронной валюты. Казалось, в Берлоге пытались нарушить все возможные запреты. В углу мастера набивали запрещенные светящиеся тату. Дредастые растаманы, не таясь, толкали доморощенную ганджу, куда дешевле обложенной акцизом магазинной синтетики. Все здесь было пропитано духом свободы и пренебрежения к формальностям.

Однако стоило появиться группе нормов, как это умиротворение вмиг испарилось. Берлога стала похожа на разворошенный муравейник или военную базу, где объявили тревогу. Все вооружались, кто чем мог, и занимали позиции. Спай и сам недолюбливал радикалов. Он не раз видел, как те громят магазины в цветных кварталах или устраивают с мигрантами драки стенка на стенку.

– Что-то они стали очень смелые, – вздохнул Роадкил, пока Спай наблюдал за слаженной обороной Берлоги. – Их Вожак почему-то решил, что цветные похитили его брата, вот и бушуют.

К счастью до серьезной драки в этот раз не дошло.

– У вас тут прямо пиратская республика! – ухмыльнулся Спай, когда тревога улеглась. – Я думал, такая свобода возможна только в киберпространстве.

– У властей до нас не доходят руки. Так что мы полагаемся лишь на себя и друзей, – пожал плечами Роадкил. – Все эти ребята много трудятся и могли бы приносить куда больше пользы себе и людям. Если бы все живое в этом городе не было задушено лицензиями, запретами и поборами.

– Понимаю, – вздохнул Спай. – Я сам работал на серьезные конторы, пока те не разбежались туда, где меньше налогов и проверок.

Роадкил пнул в угол опустевший кег самогона и достал новый.

– Но мы исправляем глупости системы! В душе я – мелкий мафиози. И верю, что кучка людей, сплотившись, может перевернуть горы и даже основать свое государство в государстве.

Вдруг кто-то похлопал Спая по спине.

– Нашел меня в этой глухомани? Видно, у тебя и правда серьезное дело, – Спай обернулся, позади стояла та самая К8.

Они вышли в соседний цех. Группа уличных танцоров отрабатывала здесь танец. Их LCD-куртки вспыхивали в такт движениям. Ухала музыка, слова песни ёрничали на тему торговли органами. Заразный, лидер группы «Стержни», всегда отличался злобными текстами.

Спай изложил свой план вылазки в Цитадель.

– Просто занесешь это в одну из башен, – вручил он К8 знакомое рубило. – Дальше мой вирус сделает все сам. Оплата очень щедрая.

К8 покрутила гаджет в руке. Вспышки света подчеркивали азиатские черты на ее лице. Не редкость в городе, переполненном мигрантами.

– Деньги мало меня волнуют, – пожала она плечами. – Я и курьером неплохо зарабатываю.

Она присела на ящик, глядя на танцоров.

– Видишь, как они двигаются? Здесь все так – один за всех, и все за одного – в танце, работе или драке. Но ты – чужой. Как я могу тебе доверять?

– Случайных здесь не бывает? – хмыкнул Спай. – И чем тебя заинтересовать?

К8 задумалась.

– Ты хакер, да? Умеешь добывать информацию? – прищурилась она. – Я ничего не знаю о своем отце. Мать лишь молчит или врет. Но для меня это важнее любых денег.

– Ты мне – я тебе?

К8 кивнула и встала, намереваясь присоединиться к танцорам.

– Ладно, пора готовить номер на фестиваль, – сказала она, возвращая рубило. – Поговорим после.

1.3.

В День мира и согласия Спай и Хиро зависли в «System Crash». Публика в этом закрытом баре состояла из хакеров, которым плевать на официальные праздники. Куда больше их волновали новости киберспорта. Экраностены транслировали предматчевую аналитику игр на Арене. Официантки-гиноиды в костюмах игровых персонажей разносили по столикам рисовое пиво.

– Как думаешь, Хиро, «Львы» порвут китайцев? – щурился Спай на графики тотализатора.

– Я бы на них не ставил. После продажи легионеров, им не хватает дисциплины и стратегии. В Ядро уезжают лучшие, а остаются…

Спай хмыкнул.

– Ты такой пессимист? Нион по-прежнему лучший!

– Я реалист. Увидишь: их натиска хватит на полчаса, но с первым же серьезным ударом оборона развалится.

На большом экране команды уже погружались в VR-капсулы. Короткая заставка – и трансляция перенеслась на виртуальное поле боя.

Спай вдруг вспомнил о празднике и К8.

– А что там с фестивалем?

– Как, ты не знаешь? – удивился Хиро. – Его же отменили.

– Что?

– ИИ-ассистенты мэрии посчитали, что лишняя сумятица в центре – это ненужные риски.

– А концерт «Стержней»?

– Их запретили в первую очередь. Из-за песни об органах: hate speech и все такое. Праздник же Благодеп организует. Запустили на весь день попсу с ИИ-вокалоидами, из бюджета деньги списали.

– А вместо рундучков с домашними закусочными опять поставили пищевые автоматы? – не выдержал Спай. – Это же сплошная мертвечина!

Хиро смотрел, как боевые машины «Львов» крушат на экране китайскую команду.

– Им-то что? Производители не зря мэрию обхаживали.

Спай вдруг взбеленился.

– Ну скажи, почему они должны все решать за нас: кого пускать, что есть? У кого они спрашивали?

Хиро иронично скривился:

– Ты что, еретик? Нет мэра, кроме мэра, а Феликс Дикий – его пророк! Или ты усомнился в непогрешимой мудрости сонма их ИИ-ассистентов? – он изобразил ритуальный поклон.

Спай вздохнул. Перед ним вдруг ожили ребята из Берлоги, готовившие фестиваль.

– Интересно, как они воспримут этот плевок в лицо?

* * *

Грузовое такси бодро катило в центр. Внешне ничем не отличаясь, внутри оно было битком набито людьми в карнавальных нарядах.

– Ну что, устроим флэш-фестиваль? – хмыкнул Ли, надевая голову динозавра. – Раз они не захотели нормальный.

– Нам не привыкать, – хихикнула К8 в костюме желтой букашки. – А «Стержни» будут?

– Обещали, – отозвался растаман в прикиде вампира и показал колонку из-под плаща. – Мы даже звук для них прихватили.

У К8 вдруг завибрировал браслет.

– Мам? Я с друзьями. Мы на праздник собираемся.

– Никаких праздников! – долетел из наушника голос, не терпящий возражений. – Срочно домой, и жди меня там! Я потом все объясню!

– Ну, мам! Я уже не ребенок!

– Я кому сказала!

– Ладно, – буркнула К8, нажимая отбой. – Но я сама буду решать. И как она узнала?!

Поворачивать назад было слишком поздно. Приглашения в Сети разосланы, группы разбиты, маршруты прочерчены. Флэш-лавина уже катилась к намеченной цели.

Точно в условленную минуту такси остановилось за квартал от Площади Согласия, и ребята сыпанули наружу. Краем глаза К8 видела, как из переулков бегут другие участники флэша в ярких нарядах. Мишки, утята, белочки, приехавшие другими путями, тащили ящики мимо опешившей публики.

Такого удачного флэша К8 не видела давно. В считанные секунды под ратушей выросла сцена из ящиков. На нее затащили инструменты и генераторы, а музыка из колонок брызнула даже раньше, чем фронтмен «Стержней» успел туда заскочить. Кто-то подломал трансляцию, безликая ИИ-попса заглохла, и вместо нее над площадью запульсировал рев гитар и тяжелых сэмплов.

Скучающая молодежь и туристы, что уныло бродили между автоматов с едой и сувенирами, оживились и стали подтягиваться к сцене.

Заразный окинул взглядом быстро растущую толпу. Его группу любили многие, кто-то пришел только ради них.

– Нам тут передали, что мэрии не нравятся наши песни, – сказал он в микрофон, и его лицо улыбнулось со всех экранов над площадью. – Мне кажется, они просто не расслышали слова. Сейчас будет слышнее!

И концерт стартовал с той самой песни «Внутренние органы». Толпу качали мощные ритмы. Зрителей было уже так много, что про танцы пришлось забыть.

– Каждый свой день и каждый свой шаг я выберу сам! – неслась над площадью следующая песня, и все подпевали: – Выберу сам!

К8 прыгала рядом с Ли в толпе зевак, чувствуя, как всех охватывает эйфория и ощущение единства. Мы смогли! Мы сила! Праздник, сделанный своими руками, удался!

Посреди куплета сбоку вдруг послышался взрыв, потом еще один. Из переулка потянуло дымом. Группа в масках клоунов жгла файеры и бросала в зрителей, с их жилетов свисали волчьи хвосты.

– Это же нормы! – Ли указал на отличительный знак радикалов.

– Откуда они в центре? – удивилась К8.

Но следом показались водометы и вереницы черных шлемов с респираторами.

– Свинорылы! – пронеслось над толпой. – Это же провокация!

Но кто-то из нормов уже бросил туда файер. Спецподразделение начало оттеснять людей. В толпу полетели гранаты с газом. Началась давка. Люди метались в удушливом дыму, задыхаясь и падая под ударами дубинок и струй воды.

– Смотри, даже Левиафана пригнали! – крикнул Ли, но тут же получил дубинкой по голове.

Похожая на комбайн машина поглощала людей, словно пылесос тараканов. Вместо песен со сцены теперь доносился надсадный кашель, а над этим хаосом парил дрон с мигалкой, громовито вещая:

– Уважаемые горожане! Вы нарушаете законный порядок! Немедленно разойдитесь!

* * *

Агент Ковальски отключился от Внутренней Сети и повернулся к напарнице.

– Матильда, хоть ты мне скажи, почему мэр так прислушивается к этому индюку? Это ведь «воспитательная» идея Дикого – устроить этот погром. Дожили! Служба Безопасности воюет со школьниками!

Матильда озадаченно смотрела в монитор.

– Феликс не так прост. Его Департамент уже подчинил себе медицину, соцслужбы, полицию. Он бы и нас подмял, если бы не прямое подчинение мэру.

Ковальски вздохнул.

– Кстати, мэр снова в режиме телеконференции. Он что, годами из бункера не выходит?

– Если бы я столько лет сидела на посту, тоже имела бы право на странности. Но пока его энцефалограмма поступает в систему, мы выполняем его приказы, – Матильда пожала плечами и встала. – Я уйду сегодня пораньше? Дела семейные.

* * *

Спай нервно переключал стримы. «Львы» предсказуемо продули китайцам. На большинстве каналов гладко отрендеренные 3D-дикторы бормотали дежурные новости о Дне мира и согласия. И ни слова о концерте, а тем более – его разгоне. С такими же каменными лицами они бы зачитывали и приказы о массовых расстрелах. Роза оставалась единственным живым существом среди этих ТВ-кукол, но её трансляция с Ратушной в какой-то момент пропала. Пришлось тайком подключиться к камере наблюдения.

Хиро бегло просматривал Сеть.

– Сообщения о разгоне тут же исчезают, – качал он головой. – ИИ-модераторы трут все за несоответствие темы и hate speech. А тысячи ботов постят фэйки «как весело прошел праздник».

– Стена молчания? – Спай кивнул развалившемуся в углу Армитажу. – Твоя работа?

Его Спай терпеть не мог после того, как Роза крутила с Армитажем шашни. Долго интрига не продлилась, но осадок остался. Зачем он вообще пришел? Армитаж не заглядывал в «System Crash» с тех пор, как стал работать на власти. Теперь он одевался куда солиднее и разводил цифровые стада этих самых ИИ-ботов и дикторов.

Армитаж подошел к их столику.

– Что вы тут за хакатон устроили? – ехидно ухмыльнулся он. – Можете даже не трепыхаться, против ресурсов Цитадели у вас никаких шансов.

Когда Армитаж вышел, Спай плюнул ему вслед и вздохнул:

– Слушай, Хиро, что-то мне сегодня так хочется насолить кое-кому! Давай и правда устроим хакатон? Эй, красавица! – позвал он официантку с внешностью Сары Керриган. – Две банки энергетика!

* * *

В брюхе «Левиафана» было темно и душно. Стонали раненые, кого-то рвало после ядовитого газа. К8, как сумела, перевязала разбитую голову Ли, но кровь все равно сочилась.

– Катарина Каплун! – голос из люка вдруг назвал ее имя. – С вещами на выход!

Снаружи прожектора слепили глаза, но ошибиться было трудно.

– Мама?

– Быстро в машину! По дороге домой поговорим.

Седан на автопилоте сердито шелестел умными колесами.

– Для кого я стараюсь? Работаю с утра до ночи! – кипела мать, вцепившись в руль, хотя в этом не было никакого смысла. – Ты хоть представляешь, как трудно было убрать запись об аресте из твоего дела?!

– Мам? – позвала К8, но та словно не слышала.

– Тебе через год поступать в Академию! Еще одна выходка, и на визе в Ядро можно ставить крест!

– Мам, ты меня слышишь? Я не хочу в твою Академию! Мы с друзьями собираемся организовать закусочную на колесах…

– Что ты несешь?! Валить надо из этого сраного города и как можно скорее!

– Так и скажи: ты хочешь меня сделать копией себя! – надулась К8.

– Ну, хватит! – вспыхнула мать. – Я и так шла тебе навстречу! Больше никаких дружков и трущаков! Будешь сидеть в школе, пока я на смене!

К8 отвернулась к окну. Только домашнего ареста еще не хватало.

* * *

Спай и Хиро сидели в баре до глубокой ночи. Потом позвонила взволнованная Роза и сообщила, что в студии обыск. Похоже, не помог и тайный покровитель.

– Итак, проблема, – изрек Спай, будто ставя задачу IT-проекта. – Что делать с полицейским государством? Власть не слышит людей, но пытается все контролировать.

Он посмотрел в экран, где голова мэра выступала с праздничным обращением. Звук был выключен.

– А зачем им прислушиваться? – хмыкнул Хиро. – Мэрия за много лет централизовала все системы города. Теперь на ее серверах все данные и приложения горожан, они управляют всем: от автопилотов до соцвыплат, от школьных программ до напряжения в электросетях. Человек – просто «юзер», букашка, зависимая от этих сервисов!

– И что может букашка против бульдозера? – допытывался Спай. – Экономика падает год за годом, но люди молчат!

– Они боятся: Служба Безопасности контролирует связь и настроения, а Благодеп срежет нелояльным социальные баллы, и начнутся неприятности. Даже если кто-то недоволен, мы их просто не видим. Точно так же, как они не увидят, что случилось на Ратушной. Никто никого не слышит. Мы перестали честно обсуждать свои проблемы.

Спай вздохнул.

– И что теперь? Хакнуть госмашину? Шарахнуть по ней вирусом, вроде моего «Джинна»?

– От бессмысленного саботажа толку мало. Ты уже видел, чем заканчиваются игры без стратегии, – Хиро кивнул на стрим с площади, где горслужбы заметали следы побоища. – Если хочешь перемен, сперва объединись с теми, кто хочет того же.

Спай вдруг вспомнил Роадкила.

– А что, если люди создадут государство в государстве?

– Как масонская ложа? – хмыкнул Хиро.

На ум Спаю пришла букашка, танцующая над ратушей.

– Скорее, как муравейник! Муравьи передают друг другу информацию по цепочке, и королева там никем не управляет. Децентрализованная система без лидера.

2.1

За несколько дней и бессонных ночей Спай и Хиро склепали первую версию «Муравейника». Приложение напоминало смесь мессенджера и троянской программы, позволяя гаджетам связываться напрямую, в обход серверов Цитадели. Усиленное шифрование затрудняло прослушку, а подключение через ботнет сохраняло анонимность.

– Все равно чего-то не хватает, – Спай тер покрасневшие глаза.

– Доверия, – улыбнулся Хиро. – Пусть друзья приглашают друзей, как в закрытом клубе. Люди смелее, когда вокруг все свои.

– Случайных у нас не бывает? – Спай вспомнил девиз Берлоги. – Ну тогда еще чуток пиратской музыки с играми!

За считанные дни к Муравейнику подключились тысячи горожан. Кроме игр и музыки люди обменивались информацией, которую раньше боялись светить в Сети. Нелегальные медики, курьеры и фермеры размещали объявления об услугах без лицензий и налогов, рецепты обмана систем контроля.

Но главное – люди стали меньше бояться говорить о наболевшем. Вдруг всплыла масса проблем, которые не решались годами, в ожидании, что власти сами разберутся. Стихийно возникали сообщества для их решения и кружки по интересам. Многие обсуждали побоище в День согласия, делились видео событий, собирали помощь пострадавшим.