Текст книги "Современное состояние и перспективы развития психологии труда и организационной психологии. Материалы международной научно-практической конференции (Москва, 15-16 октября 2015 года)"

Т. Н. Березина
Особенности стрессогенных факторов для профессии летчик-космонавт

Московский городской психолого-педагогический университет, г. Москва Московский Государственный Гуманитарный университет им М. А. Шолохова, г. Москва

Профессия «летчик-космонавт» относится к профессиям особого риска. Особенностью профессий особого риска является то, что они выполняются преимущественно в экстремальных условиях, изобилующих специфическими стрессогенными факторами.

Профессии особого риска названы так, потому что значительную часть своей деятельности профессионал осуществляет в измененных, необычных и даже экстремальных условиях [4]. Для таких условий является характерным: необычность жизнедеятельности, неопределенность информации, а также постоянная угроза для жизни. Ю. М. Забродин и В. Г. Зазыкин описали условия, которые характерны для профессий особого риска и экстремальных профессий: 1 – условия, вероятно ухудшающие жизнедеятельность организма со временем (если ухудшение жизнедеятельности является обязательным – то это свехэкстремальные условия), 2 – экстремальные информационно-семантические условия, связанные с неопределенностью поступающей из внешнего мира информации [5]. На основании этого выделяется специальная подгруппа среди профессий особого риска – экстремальные профессии – это такие профессии, которые реализуются постоянно в опасных условиях [9].

Согласно этой классификации, профессию летчика-космонавта можно отнести именно к подгруппе экстремальных в составе общей группы профессий особого риска, поскольку любая работа космонавта на орбите всегда осуществляется в опасных условиях. В неблагоприятных, в том числе экстремальных, ситуациях на человека воздействует множество стрессогенных факторов, таких как: риски для жизни, факторы физической среды (монотонность, сенсорная депривация, климатические факторы и др.), социальные факторы (групповая деятельность, одиночество, потребность в уединении и внешних контактах и т. п.). Согласно И. Г. Малкиной-Пых, можно выделить три группы психотравмирующих факторов, которые ведут к различным расстройствам в экстремальных ситуациях: ситуационно-психогенные, специфически профессиональные и личностные [7].

Все эти факторы в той или иной степени действуют на летчика-космонавта, выполняющего свою трудовую деятельность. Д. В. Гандер выделил два экстремальных метафактора профессии «летчик-космонавт» – это сам космический полет (невесомость, перегрузки и т. п.) и социально – психологический метафактор – публичность, как следствие групповой изоляции [3]. Особенности космического полета можно отнести к факторам, вероятно ухудшающие жизнедеятельность организма со временем, наиболее значимой такой особенностью считают действие невесомости.

Однако существует ряд психотравмирующих факторов, описанных для других профессий особого риска. Эти психотравмирующие факторы, также могут иметь места и для профессии «летчик-космонавт». В частности, мы имеем в виду «факторы ожидания стрессогенного события». Этот фактор выделяется, например, для пожарных, как показали исследования М. И. Мальина, на функциональное состояние представителей этой профессии влияют не только стрессы, связанные с огнем (высокая температура, задымленность и др.), но и стрессы, связанные с ожиданием пожара [8]. Считается, что пожарные подвергаются действию стрессогенных факторов и в спокойные дни, уровень стресса оказывается достаточно высоким в моменты ожидания вызова, также доказано, что опасность сердечного приступа у пожарных возрастает во время учений, а также после тушения пожара. Мы полагаем, что ожидание экстремального события будет выступать в качестве стрессогенного не только для профессии пожарный или врач-скорой помощи, но и для летчиков-космонавтов. Но кроме этих, описанных разными авторами стрессогенных факторов профессий особого риска, существуют специфические психологические травмы, связанные с особенностями профессии «летчик-космонавт» и ее высоким статусом.

Таким образом мы можем выделить 4 группы стрессогенных факторов, относящихся к профессии «летчик-космонавт». Поскольку центральным моментом этой профессии является именно космический полет, и все стрессогенные факторы мы будем выделять именно по отношению к космическому полету. Именно с ним связаны все стрессогенные факторы профессии: участие в полете, ожидание полета, лишение права на полет и т. п.

Первая группа – это риски для жизни, сюда входит непосредственная угроза гибели индивида во время подготовки или осуществления космического полета. Как известно из истории отечественной космонавтики и развития астронавтики в США, для космических профессий сохраняется вероятность смертельного случая во время полета или подготовки к полету. И хотя эта вероятность достаточно мала (на сотни удачных запусков приходятся лишь единицы неудачных), но все-таки она превосходит таковую для других мирных профессий. В нашей стране имел место один несчастный случай при подготовке космонавтов к полету (пожар в сурдобарокамере, 1960 г), в США – имело место два смертельных несчастных случая во время подготовки полетов по программе «Аполлон» (погибло 3 человека, 1967). В СССР было 2 аварии во время космического полета (погибло 4 человека, 1967, 1971), в США также было 2 аварии (погибло 14 человек 1986, 2003). Следует отметить, что на 25 ноября 2014 года насчитывалось 558 человек, совершивших орбитальный космический полёт [6], также следует отметить, что многие из них совершали по 2 или даже 3 полета. Также следует отметить (во всяком случае, для нашей страны), что несчастные случаи и аварии со смертельным исходом происходили в начале космической эры, т. е., более 40 лет назад, поэтому в настоящее время риск гибели во время полета хотя и остается, но он не превышает статистическую погрешность.

Вторая группа – это действие самого космического полета на здоровье индивида, эта группа, по Д. В. Гандеру, включает две основных составляющих: действие невесомости и публичность [3]. Как показали исследования NASA по изучению воздействия невесомости на организм человека, астронавты после того, как они проведут полгода на орбите, слабы также как 80-летние старики. Во-первых, астронавты не могут самостоятельно передвигаться, во-вторых, анализ биопсии икроножных мышц девяти астронавтов до и после 180-дневного пребывания на Международной космической станции указал на значительную потерю мышечной массы, выносливости и силы изучаемой группы мышц [12)]. Также существуют данные о негативном влиянии космической радиации на здоровье астронавтов, в частности, прогнозирую возможный полет на Марс, ученые отмечают, что из-за действия радиации существует значительный риск преждевременной смерти от раковых заболеваний [14]. Однако, отметим, что не смотря на угрозу здоровью, существующие системы реабилитации в отряде космонавтов достаточно эффективны, об этом говорит тот факт, что многие из космонавтов совершают повторный полет, или, уйдя из отряда, продолжают работы в профессиях особого риска (летчики) [10]. То есть с помощью систем реабилитации удается восстановить здоровье до того уровня, чтобы профессионал смог повторно пройти медицинскую комиссию в отряде космонавтов.

Третью группу факторов мы выделяем по аналогии с соответствующей группой рисков в других особо опасных профессиях – это факторы ожидания экстремального события. Мы полагаем, что для космонавтов аналогичный фактор – это ожидание назначение в рейс, участие в подготовке к полету в качестве дублера и т. п. В данном случае стессогенным фактором выступают ожидаемые опасности, связанные с космическим полетом и теми рисками для жизни, что мы описали выше – это ожидание полета и связанных с ним возможных аварий и несчастных случаев. Этот вид стресса неоднократно описывался исследователями, также показано его влияние на здоровье и даже на возможную продолжительность жизни. Одно из последних таких исследований было выполнено в Калифорнийском университете Сан-Франциско (UCSF), авторами было показано, что хронический психологический стресс, связанный с ожиданием стрессовых ситуаций является фактором риска для множества болезней старения. Он ведет к ускоренному клеточному старению, которое индексируется укорачиванием длины теломер, представляющему собой общий биологический механизм старения. Авторами в эмпирическом исследовании было показано, что люди, которые все время жили в ожидании стрессовых ситуаций и необходимости решать проблемы, связанные с жизнью и смертью, выглядели значительно старше как субъективно, так и на уровне оценки строение клеточных теломер, чем те, кто не жил в ожидании стрессовых ситуаций [13].

Четвертая группа. Мы выделили четвертый стрессогенный фактор, специфический именно для профессии летчика-космонавта. Это риск срыва полета (и возможного отчисления из отряда космонавтов). Как известно, профессия летчик-космонавт – высокостатусная, поэтому такой риск будет иметь место и оказывать влияние на функциональное состояние членов отряда, на здоровье и на возможную продолжительность жизни. Обе последние группы относятся к психологическим рискам и могут быть отнесены к факторам ожидания полета. Тем не менее, эти стрессогенные факторы, если так можно сказать, разнополярны. В первом случае (ожидание полета как экстремального события), стресс связан с тем, что полет состоится и окажет негативное влияние на состояние здоровья космонавта, также во время полета могут быть аварии, что несет непосредственную угрозу жизни. Во втором случае (ожидание срыва полета) стрессогенным фактором выступает противоположная ситуация– то, что полет не состоится. Например, для космонавта, выступающего дублером, первый риск будет связан с тем, что полет осуществится; произойдет замена и ему придется выполнять космический полет, и соответственно, подвергнуться действию всех стрессогенных факторов. Второй риск связан с тем, что полет не осуществится, что замены не будет, что он так и останется дублером, и, возможно, в следующий рейс также не будет назначен, и вообще его могут отчислить из отряда космонавтам по каким-то причинам, так и дав возможности осуществить дело всей жизни. Иначе говоря, этот вид стресса будет вести к повышению общего уровня тревожности космонавта, а следует отметить, что психологические риски, связанные высоким уровнем тревожности человека, оказывают негативное влияние на состояние здоровья больных сердечно-сосудистыми заболеваниями [11], и возможную продолжительность жизни [1], а также связаны со снижением субъективной оценки своего состояния здоровья [2].

Вывод. Мы провели анализ стрессогенных факторов, характерных для профессий особого риска, и выявили стрессогенные факторы типичные для профессии «летчик-космонавт». Нами выделены четыре группы стресогенных факторов, присущих профессии «летчик-космонавт». Первая группа – это риски для жизни – это риск аварий и несчастных случаев со смертельным исходом. Вторая группа – это риски, связанные с влиянием космического полета на состояние здоровья космонавтов, среди них большинство авторов факторы невесомости и публичности, также выделяется фактор опасности радиационного заражения. Третья группа – это психологические риски, связанные с ожиданием космического полета и присущих ему опасностей. Подобного рода стрессогенные факторы описаны для многих профессий особого риска, например, пожарных, врачей скорой помощи и т. п. Четвертая группа – это риск срыва полета, который включает в себя риск того, что космический полет не состоится, член отряда космонавтов, останется дублером или вообще не получит назначение, а также риск того, что его отчислят из отряда космонавтов по каким-либо причинам.

Литература

1. Березина Т. Н. Факторы среды и их влияние на индивидуальную продолжительность жизни // Мир психологии. 2013. № 4. С. 165–178.

2. Березина Т. Н. Эмоциональная безопасность образовательной среды и ее влияние на субъективное состояние здоровья у студентов // Alma mater (Вестник высшей школы). 2014. № 2. С. 36–40.

3. Гандер Д. В. Психология опасных профессий / Д. В. Гандер. Москва: Воентехиниздат, 2011. 248 с.

4. Деркач А. А. Профессионализм деятельности в особых и экстремальных условиях: (психолого-акмеологические основы). М.: Изд-во РАГС, 2003. 264 с.

5. Забродин Ю. М., Зазыкин В. Г. Основные направления исследования деятельности человека-оператора в особых и экстремальных условиях. // Психологические проблемы деятельности в особых условиях. М.: Наука, 1985. С. 268–274.

6. Космонавт. Материал из Википедии – свободной энциклопедии. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/%CA%EE%F1%EC%EE%ED%E0%E2%F2 (дата обращения: 1.04.2015).

7. Малкина-Пых И. Г. Психологическая помощь в кризисных ситуациях. М.: Эксмо, 2005. 960 с.

8. Марьин М. И., Соболев Е. С. Исследование влияния условий труда на функциональное состояние пожарных. // Психологический журнал. 1990. Т. XI. № 1. С. 102–108.

9. Пономаренко В. А. Экстремальность в профессиональной жизнедеятельности // Вестник Международной Академии проблем человека в авиации и космонавтике. 2006. № 4 (23). С. 10–17.

10. Сечко А. В. Профессиональное «выгорание» летного состава, или почему уходят из авиации // Вестник Международной Академии проблем человека в авиации и космонавтике. 2006. № 4 (23). С. 29–36.

11. Чумакова Е. А., Гапонова Н. И., Березина Т. Н. Оценка эффективности применения терапии афобазолом в комплексном лечении больных артериальной гипертензией // Российский кардиологический журнал. 2014. № 2 (106). С. 89–95.

12. Fitts R. H., Colloton P. A., Romatowski J. G., Peters J. R., Trappe S. W., Costill D. L., Bain J. L., Riley D. A. Prolonged Space Flight-Induced Alterations in the Structure and Function of Human Skeletal Muscle Fibres // J. Physiol. V. 588. P. 3567–3592. London, 2010.

13. O’Donovan A., Tomiyama A. J., Lin J., Puterman E., Adler N. E., Kemeny M., Wolkowitz O. M., Blackburn E. H., Epel E. S. Stress appraisals and cellular aging: a key role for anticipatory threat in the relationship between psychological stress and telomere length // Brain Behav. Immun. 2012, May. V. 26 (4). P. 573–579.

14. Zeitlin C. J., Boynton W., Mitrofanov I., Hassler D., Atwell W., Cleghorn T. F., Cucinotta F. A., Dayeh M. A., Desai M. I., Guetersloh S., Kozarev K., Lee K. T., Pinsky L., Saganti P., Schwadron N. A., Turner R. Mars Odyssey measurements of galactic cosmic rays and solar particles in Mars orbit, 2002–2008 // Space Weather. 2010. V. 8. doi:10.1029/2009SW000563.

С. С. Бубнова
Профессионально важные качества и индивидуальный стиль деятельности

Институт психологии РАН, г. Москва

Под профессионально важным качеством (ПВК) понимается индивидуальное качество субъекта деятельности, влияющие на эффективность деятельности и успешность ее освоения. К профессионально важным качествам относятся и способности, но они не исчерпывают всего объема ПВК (Шадриков В. Д. 1997).

Проводя психологический анализ деятельности, необходимо стремиться раскрыть как индивидуальность субъекта реализуется в деятельности, какой индивидуальный стиль формируется у человека. «Нет ничего нежизненнее и схоластичнее идеи о том, что существует только один способ успешного выполнения деятельности» (Б. М. Теплов, 1961). Индивидуальный способ деятельности, обусловленный свойствами субъекта деятельности, получил название индивидуального стиля деятельности. Б. Г. Мещеряков и В. П. Зинченко отмечают, что характерная для данного индивида система навыков, приемов и способов решения задач той или иной деятельности, обеспечивающая успешное ее выполнение, называется индивидуальным стилем деятельности. ИСД это не повторимый вариант типичных для данного человека приемов работы в типичных для него условиях. Раннее ИСД изучался как проявление одного свойства. Позднее, когда были накоплены данные о системе ПВК, реализующих деятельность (В. Д. Шадриков, 1982) был поставлен вопрос о необходимости перехода к изучению ИСД как системного качества, являющегося результатом взаимодействия индивидуальных свойств работника. Таким образом, ИСД необходимо изучать не как проявление какого-либо одного качества субъекта деятельности, а как проявление системы ПВК.

Разберем подробнее взаимосвязь индивидуального стиля деятельности и системы ПВК. Конкретную деятельность можно выполнять тем или другим способом в зависимости от структуры ПВК. Для одного и того же человека можно предположить несколько различных способов выполнения деятельности, более или менее адекватных его психологическим особенностям. Однако среди них существует способ, который для данного индивида можно назвать оптимальным, т. е. таким, в котором реализуются ярко выраженные психологические особенности человека, являющиеся профессионально важными, и который приводит к максимальным (для данной структуры профессионально важных качеств) результатам деятельности.

Исходя из изложенного, представляется целесообразным выделить следующие этапы организации исследования качества деятельности оператора– наблюдателя на основе учета структуры ПВК. 1. Психологический анализ деятельности. 2. Изучение структуры профессионально важных качеств человека-оператора и выделение групп операторов, различающихся структурой ПВК. 3. Анализ и оценка индивидуальных способов деятельности. 4. Выявление для каждой группы операторов оптимального стиля деятельности, т. е. такого, в котором наиболее полно используются индивидуальные особенности, являющиеся профессионально важными, и который приводит к максимальным результатам труда. 5. Оценка качества деятельности по степени соответствия индивидуального стиля деятельности оптимальному при данной структуре профессионально важных качеств. Для оценки эффективности деятельности оператора на основе учета структуры ПВК необходимо было решение следующих задач: 1) Изучение структуры параметров эффективности деятельности; 2) Оценка уровня развития профессионально важных качеств; 3) Установление взаимосвязей между отдельными свойствами и параметрами эффективности для определения профессионально важных качеств. 4) Изучение структуры ПВК 5) Выявление и анализ способов деятельности операторов, различающихся структурной ПВК.

В результате исследования мы получили следующие выводы:

1. Установлено влияние структуры ПВК на индивидуальные способы деятельности оператора.

2. Установлена зависимость числа способов, обеспечивающих высокую эффективность, от уровня развития подструктур ПВК: чем выше уровень развития подструктур ПВК, тем большее количество способов приводит к высокой эффективности.

3. Экспериментально доказана возможность компенсации низко развитых ПВК в процессе деятельности, а также показано, что механизм компенсации состоит в использовании способа деятельности, опирающегося на высокоразвитые качества в процессе ее выполнения.

4. На основе анализа индивидуально своеобразных способов деятельности показана зависимость числа способов, обеспечивающих требуемое качество результатов, от структуры ПВК: чем выше уровень развития подструктур ПВК, тем большее число способов деятельности приводит к максимально возможному в данной деятельности качеству результатов.

Прикладное значение данной работы состоит в разработке конкретных рекомендаций для обучения операторов, различающихся структурой ПВК. а также возможности прогнозирования качества деятельности по двум параметрам: индивидуальной структуре ПВК и способу деятельности.

А. А. Гостев, А. Г. Фомин
Особенности менталитета в условиях социальных кризисов: духовно-нравственные аспекты[7]7
  Статья подготовлена при финансовой поддержке РНФ, проект № 14-18-03271.


[Закрыть]

Институт психологии РАН, Высший психологический колледж, Москва

Изучение переживаний человека в кризисных социально-политических условиях, ментальности людей, их поведения становится все более актуальной проблемой психологии личности, социальной и исторической психологии. Особое значение приобретает исследование духовных аспектов отражения кризисных явлений во внутреннем мире личности. В этой связи очевидна роль отечественной духовно-нравственной, философской и религиозной традиции. Именно она, всегда, обличая человеческую «похоть плоти, очей и гордость житейскую» на фоне любви к «человеку как образу Божьему, сегодня в ситуации кризиса получила очередное подтверждение истинности своих мировоззренческих установок и принципов. Это предполагает у исследователей установку взять полезное, осваивать иные точки зрения вне традиционной «узко сциентистской» парадигмы [1; 2], ориентацию на разработку концептуально-терминологических «мостиков» в процессе создания системы психологического знания, учитывающего святоотеческую традицию в осмыслении внутреннего мира человека, его психической жизни [3; 4].

Мировой кризис обнаружил ложные принципы, которые были положены в основу жизни человечества – «цивилизации человека искаженной воли и нравственного начала». Отметим, в частности, идею стимулирования потребления с целью поддержания мировой экономики. В стимулировании потребления речь идет о формировании искусственных потребностей, и фрустрации от их неудовлетворения. Но эта актуальная проблема психологии личности, социальной психологии, духовно-ориентированной психологии имеет явное нравственное измерение. Мы видели как в течение последних десятилетий «качество жизни» все более однозначно оценивалось материальными условиями. Гонка за жизненным уровнем стала «гонкой за призраком», ибо она привязана к потребностям, непрерывно формируемым современным обществом потребления – совокупностью образов (в большинстве своем антидуховных и безнравственных) в СМИ, кино– видеопродукции, рекламе/брендинге, интернете и прочих каналах информационного воздействия на человека [2].

Эти образы входят во взаимодействие с страхом понижения жизненного уровня – с образами собственной неполноценности: успешен лишь тот, кто в состоянии позволить себе максимум из предлагаемого обществом потребления. Рождается тревога и страх потери у тех, кто соответствует правилам игры в «правильного потребителя», и зависть и озлобление у тех, кто оказался не в состоянии играть по этим правилам. Ориентация на потребление, становясь доминантой, определяющей систему ценностных ориентаций человека, с необходимостью делает его зависимым от источника социального успеха и финансового благополучия.

При «страхе потери материального благополучия» большинство людей будет стараться обустроить жизнь так, словно Бога не существует. И современный человек все настойчивее избирает себе идолов, дающих «комфортную жизнь для плоти».

Психологической науке предстоит глубже отрефлексировать то, что индивидуалистические ценности, в частности, принцип получения денег и приобретаемых на их основе удовольствий «любой ценой», при отсутствии реальной (не иллюзорной) нравственной основы личности приводят людей к зависимости от потребностей их «низшего я». Уместно вспомнить слова апостола Петра, помогающие психологии понять уровни повреждения духовно-нравственного начала в людях – когда «внешний человек возрастает, внутренний умаляется». Но оба «персонажа» составляют единое целое, в котором именно «внутренний человек, обращенный к Богу» дает основание для полноценной жизни. И без него не будет «духовной личности», содержание которой раскрыл И. А. Ильин.

Людям предлагается поверить в то, что счастье может быть «непреходящим» – при условии, что для этого хватит денег. Но рай на земле построен быть не может, ибо он – категория метафизическая, обозначающая место, где отсутствует страдание в силу исчезновения их причины – греха. Лишь преодолев страсти, и иллюзию человеческого всемогущества без Бога, люди смогут избавиться от духовно-психологического рабства «низшему я», от зависимости от временного.

Подчинение человеческого духа устремлениям души и тела должно рассматриваться, как духовно-душевное нестроение, расстройство, когда низшее в человеке начинает управлять высшим в нем [3; 4]. Но этот момент не достаточно отрефлексирован современной психологией, и многие проявления искаженной воли и нравственных чувств людей часто считаются «естественными нормальными потребностями (а порой сюда попадают и потребности противоестественные). Важно учитывать, что именно в состоянии подавления духовного начала человек становится не только агрессивным или депрессивным, но заменяет истинные ценности атрибутами псевдо-успешности. Установка же на максимальное удовлетворение псевдо-потребностей все более погружает человека в неосознаваемый им духовный голод. Проблема, однако, усугубляется тем, что люди бояться «недоедания» не высших нравственных смыслов, а чувственных наслаждений.

При кризисе мы также видим, что на фоне страха обнищания на смену идеям процветания приходят идеи выживания. Смена установок со «все будет хорошо», на «спасайся кто как может» усиливает внутренний конфликт, при котором человек ощущает свою беспомощность и зависимость от неведомых сил, которые управляют – и мировыми процессами, и его повседневной жизнью. Не имея духовной опоры, человек колеблется и невротизируется от известий, получаемых через СМИ (которые являются, по сути, средствами массой дезинформации). Он то обнадеживается мыслью о возвращении «процветания», то переживает движение к краху.

Осознание же именно «духовного голода в себе» для человека является проблемой – глубинно-психологической. Святоотеческая традиция подчеркивает, что подверженный страстям человек склонен прятаться от осознания греха в себе, и его причин, искажает понимание высших смыслов человеческого бытия. Но это и есть главный вопрос духовно-ориентированной психологии, не только показывающей непрочность материального благоденствия, его «тупиковость» с точки зрения развития личности, но и помогающей человеку опереться на высшие духовные смыслы.

Итак, страх утраты материального благополучия способен привести человека к агрессивным или депрессивным состояниям. Для их преодоления святые отцы советуют людям признать ложность своего «вещелюбивого мировоззрения», и необходимость приведения собственной жизни в соответствии с Нравственным Законом (Заповедями Божьими), и обратить свой взор к Источнику бытия. В словах Евангелия, «не беспокоиться о хлебе насущном», а «взыскать Царствия Божьего прежде всего», можно увидеть духовно-психологическое основание, делающее человека свободным от «суеты сует» материального мира – это основание называется «Царством Божьим внутри нас». И хотя многие не согласятся, что их ориентация на благополучие есть «суета сует», будем надеяться, что через кризис, у некоторых возникнет желание пересмотреть свою жизнь.

Психологии же надо искать слова для описания именно духовных закономерностей жизни человека, и этими словами убеждать его, что в условиях кризиса важнее внутреннее переустройство и поиски высших смыслов бытия, что, помимо «широкого духовного пути», разрушительного для внутреннего мира человека, есть и «узкий путь» реального «возрастания в метафизические высоты», «путь движения по духовной вертикали». Отметим, что сребролюбие и гордыня, например, порицаемы в традиционных религиях.

Установка современного мира на условность морали усилила нарастающую во всём мире апостасию – т. е. уход от следования духовным законам мироздания. А это – главный фактор всех существующих и грядущих конфликтов. Святые отцы слово «кризис» понимают в значении «Суда Божьего» и вразумляющего нас Промысла. Беды, которые несет с собой кризис – это призыв использовать возможность внутренних духовно-нравственных изменений. Кризис – это «призыв свыше», обращенный лично к каждому из нас, и рассматривать происходящее как обличение неправды, присутствующей в нашей жизни. Трудности же, принимать, как полезные для исправления. В этом мы видим основу для развития методологии психологического консультирования и психотерапии.

Потенциал внутренних изменений, который несут в себе кризисы, имеет и разрушительную сторону. Тревога, депрессия, агрессивность приводят или к подавлению «воли к жизни», надежды на будущее, или к идее внешнего переустройства через разрушение существующего порядка вещей. Когда же злоба и отчаяние овладевает людьми, всегда находится внешняя сила, которая предлагает конкретное русло для человеческой агрессии. Социальная ненависть, равно как и пассивность, пессимистические установки (прогнозы), направляют человека не на поиск «внутренней подлинности», нравственное развитие, а на борьбу с видимыми источниками зла, на которые человеку указывают те, кто хочет использовать имеющуюся нестабильность атмосферы социального кризиса в собственных целях. Святоотеческая традиция особо подчеркивает, что, борясь со злом с позиции отрицательных социальных чувств, человек может стать носителем зла. Грань между разрушительной для человека псевдо-борьбой со злом и возникающими в определенных случаях – необходимостью противления злу, в целях защиты ближнего, Родины и ее Святынь (И. А. Ильин), – грань очень тонкая и плохо прописанная. Следует, в частности, отдавать себе отчет в том, что кроме «классовой ненависти» у человека может быть несводимое к зависти чувство социальной справедливости, или неприятие западного бездуховного образа жизни, или отрицательные эмоции от двойных стандартов в мировой политике, в частности, в связи русофобией.

Следует предметно изучать очень сложные переживания человека в кризисе, раскрывать многомерные пространства переживаний образов социального восприятия, выделяя в них главное и второстепенное.

И здесь вновь мы видим значимость святоотеческих идей. Например, одним из наиболее тяжких грехов является осуждение, когда человек приписывает себе право вершить суд над миром на основе собственной ограниченной системы представлений. В то же время, православно-христианская традиция предупреждает о недопустимости признания относительности добра и зла, их инверсии, подмен, а также духовной слепоты в отражении и переживании духовных смыслов. Концепция «прельщения» показывает это, призывая к различению сил, в том числе и метафизических, воздействующих на человека.

Итак, говоря о приоритетах в понимании духовных аспектов современных волн кризиса, во главу угла должен быть, положен взгляд «вовнутрь себя», а «не по сторонам». Это поможет человеку не зависать на «праведном гневе» (при любых обоснованиях его адекватности), а понять, что кризис есть обличение той жизни, которая делает человека заложником отрицательных сил. Для человека, открытого метафизической полноте мироздания глобальный кризис – всего лишь естественное следствие прельщения человеческой самонадеянностью, впадение в очередную социальную фантазию. Но особенность данной фантазии заключается в том, что она приняла планетарный характер и пытается интегрировать человечество на принципах свободы реализации «низшего я», обслуживающего ложнодуховные и антинравственные цели. Необходимо помочь человеку осознать глубинные духовно-психологические причины кризисных явлений в мире и в России, и соотнести обретенные знания с самим собой. Важная психологическая проблема в этой связи – роль образной сферы человека в кризисном мире. Актуальным становится изучение иллюзорных представлений людей о происходящем. Образы памяти у людей, их представления о будущем (планы, мечты и т. п.) обладают реальной силой влияния на мир, изменения и его, и самого человека, его жизненные обстоятельства. Адекватность социального восприятия помогает распознавать маски таких факторов кризиса как идеологические и социально-политические соблазны.