Текст книги "Актуальные проблемы финансового права в условиях цифровизации экономики"

В частности, в Законе об аудиторской деятельности в ст. 1 закреплено понятие аудиторской деятельности, которая рассматривается как деятельность по проведению аудита и оказанию сопутствующих аудиту услуг, осуществляемая аудиторскими организациями, индивидуальными аудиторами. При этом, законодатель использует понятия аудиторская деятельность и аудиторские услуги как синонимы. В этой же статье дано определение аудита – независимой проверки бухгалтерской (финансовой) отчетности аудируемого лица в целях выражения мнения о достоверности такой отчетности.

Традиционное деление аудита в финансовой науке исходит из следующей классификации:

1) по основания проведения: обязательный и инициативный;

2) по проверяющему субъекту: внутренний и внешний.

Однако, остановимся на такой разновидности, как внутренний аудит финансовой отчетности, который в меньшей степени анализируется в финансовом праве. Более того, некоторые полагают, что это самопроверка, которую сложно отнести к аудиту в полном смысле этого слова, так как в таком случае проверяющий и проверяемый объединены в одном лице.

Тем не менее, не вступая в полемику, отметим, что диджитализация преобразовала всю сферу аудита. Центральной особенностью блокчейн-технологии становится прозрачный способ отражения финансово-хозяйственных операций, позволяющий проводить аудит операций в онлайн-режиме, получая полноценную картину. Технологии направлены на повышение прозрачности и доверия аудируемых лиц и пользователей заключений. Таким образом, цифровые технологии позволят упростить процедуру формирования отчетности и больше внимания сконцентрировать на разработку и реализацию стратегических задачах бизнесс-процессов. Однако, сами технологии упрощают процесс учета данных, при этом, их достоверность – полностью в компетенции проверяемого лица. Поэтому когда мы говорим о технологических процессах необходимо помнить, что внесение данных в базы и их последующая интерпретация необходимы, поскольку их ввод осуществляется людьми.

Анализ больших данных важный инструмент развития внутреннего аудита, который в последние годы преобразовал всю отрасль благодаря появлению автоматизированных рабочих процессов, например, тот же документооборот в электронном формате или автоматизация управления в ходе проверки. Реальность такова, что процесс автоматизации для аудиторов сводится в большинстве случаев к хранению находящихся в работе документов с их последующим просмотром и подписанием. Системные проблемы, отсутствие стратегий применения анализа больших данных, небольшой опыт в применении полученных данных не позволяют в полной мере внедрять big data в повседневную практику аудиторских компаний.

В то же время, некоторые авторы отмечают, что для преобразования области аудита необходимо: «…изменить бизнес-модели, процессы и все виды организационной деятельности так, чтобы использовать возможности, которые предоставляют развивающиеся и появляющиеся технологии, и в то же время предвосхитить ожидания заинтересованных сторон и изменить факторы конкурентоспособности»²⁰¹. В таком случае традиционная модель аудита уже не подойдет, ее сменит новая.

В этой связи система внутреннего аудита должна пройти адаптационный процесс с учетом инноваций, для чего необходимо стандартизировать методологию проведения проверки, направив курс на оперативный аудит, работающий в реальном режиме.

Заключение. Резюмируя изложенное важно подчеркнуть, что государство в настоящих реалиях уже не способно проводить внутреннюю и внешнюю политику, обеспечивать социально-экономические программы, не располагая достаточными финансовыми ресурсами.

В рыночных отношениях усиливается роль экономического и финансового инструментария в ходе реализации государством своей политики. Усиление финансового контроля, и в первую очередь государственного финансового контроля²⁰² становится приоритетной задачей государства.

Глава 7
Правовое регулирование межбюджетных отношений в Российской Федерации и Германии в условиях цифровой экономики

Президент Российской Федерации В. В. Путин в Послании к Федеральному собранию в 2016 г. отметил, что для выхода на новый уровень развития экономики нужны собственные передовые разработки и научные решения и предложил запустить масштабную системную программу развития экономики нового технологического поколения – цифровую экономику²⁰³.

В условиях перехода к цифровой экономике приняты два основополагающих стратегических документа:

Стратегия развития информационного общества в Российской Федерации на 2017–2030 гг.²⁰⁴;

Стратегия экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 г²⁰⁵.

Данные стратегии закрепили новые форматы государственного управления, среди которых переход к проектному бюджету, а также повышение эффективности бюджетных расходов.

Финансовая деятельность государства и муниципальных образований непосредственно связана с образованием, распределением и использованием централизованных и децентрализованных фондов денежных средств. Бюджет является основным централизованным фондом денежных средств, занимает центральное место в финансовой системе Российской Федерации и обеспечивает выполнение задач и функций, стоящих перед государством и муниципальными образованиями.

Бюджетная деятельность в условиях цифровой экономики, как и вся финансовая деятельность государства и муниципальных образований, определяется финансовой политикой государства, реализация которой, конечно, при учете в ней истинных национальных интересов общества и научно-обоснованных положений, создает необходимые условия не только для стабилизации в области финансов и иных сферах общественной жизни, но и для дальнейшего развития страны в целом.

Новой вехой, в развитии современной бюджетной системы Российской Федерации, является внедрение информационной системы управления общественными финансами «Электронного бюджета», который позволяет обеспечить доступность информации о финансово-хозяйственной деятельности публично-правовых образований.

В федеративном государстве вопрос распределения финансовых ресурсов осложняется тем, что бюджетная система имеет несколько уровней: федерации, ее субъектов и муниципальных образований. Необходимость наделения финансовыми средствами всех уровней власти в федеративном государстве обуславливает место бюджетного регулирования в системе финансово-правового воздействия на общественные отношения. И среди бюджетных отношений, в процессе перехода к цифровой экономике, первостепенное значение приобретают межбюджетные отношения.

В литературе высказывается мнение, что федеральное устройство государства вносит существенную специфику в функционирование финансовой системы, определяя круг доходных и расходных полномочий, как центральной власти, так и субнациональных властей. Возникающие в этих условиях отношения охватываются понятием «бюджетный федерализм»²⁰⁶.

В зарубежной литературе термин «бюджетный федерализм» чаще всего рассматривается как экономическая категория и употребляется для характеристики бюджетных систем как федеративных, так и унитарных государств²⁰⁷.

В Российской Федерации термин «бюджетный федерализм» не получил законодательного определения. В правовой доктрине также не сложилось единообразного подхода к пониманию данного понятия, следствием чего является многообразие дефиниций бюджетного федерализма как правовой категории.

Так, по мнению А. Н. Козырина, «бюджетный федерализм как правовой принцип находит свое выражение в сочетании общегосударственных интересов в финансовой сфере с соответствующими интересами регионов (субъектов Российской Федерации). Он заключается, с одной стороны, в распределении бюджетных доходов и расходов, а с другой стороны – в распределении компетенции в бюджетной сфере между Российской Федерацией и ее субъектами»²⁰⁸.

А. М. Лавров рассматривает бюджетный федерализм как «систему налогово-бюджетных взаимоотношений органов власти и управления на всех стадиях бюджетного процесса, основанную на принципах самостоятельного разграничения бюджетной ответственности и расходных полномочий между федеральными, региональными и местными органами власти и управления, соответствия финансовых ресурсов органов власти и управления выполняемым им функциям»²⁰⁹.

В. М. Родионова подчеркивает, что «бюджетный федерализм – это такая организация бюджетных отношений, которая позволяет в условиях самостоятельности, автономии каждого бюджета органично сочетать фискальные интересы федерации, представленные республиканским бюджетом Российской Федерации, с интересами субъектов федерации и органов местного самоуправления»²¹⁰.

А. А. Низова определяет бюджетный федерализм как «отношения на основе сочетания принципов централизма и децентрализма между федеральными органам власти и органами власти субъектов федерации по поводу формирования и реализации бюджетной политики государства, разграничения бюджетно-налоговых полномочий, расходов и доходов, распределения и перераспределения, последних между федеральным бюджетом, консолидированными бюджетами субъектов Российской Федерации и бюджетами местных органов власти, исходя из необходимости единства общегосударственных интересов и интересов населения». Обоснованным представляется подход автора в части определения цели бюджетного федерализма как достижения общегосударственных интересов и, что немаловажно, интересов населения. Именно из-за недостаточного внимания к интересам получателей бюджетных средств и налогоплательщиков в процесса распределения и перераспределения бюджетных потоков во многом и объясняется низкая эффективность попыток совершенствования бюджетных отношений на региональном уровне²¹¹.

По мнению А. Г. Игудина бюджетный федерализм можно охарактеризовать как «отношения в государстве с федеративным устройством между центральными органами власти и органами власти субъектов федерации в части разграничения бюджетных прав и полномочий, налогов и расходов между федеральным бюджетом и бюджетами субъектов федерации»²¹².

Ю. А. Крохина определяет принцип федерализма в бюджетном праве как «исходное начало бюджетной деятельности государства, выражающееся в сочетании общегосударственных финансовых интересов с интересами субъектов РФ и заключающееся в распределении бюджетных доходов и расходов, а также в разграничении бюджетной компетенции между Российской Федерацией и ее субъектами»²¹³.

Заслуживает внимания подход И. В. Подпориной к исследованию бюджетного федерализма в соотношении с категориями «бюджетное регулирование» и «межбюджетные отношения». Автор полагает, что «бюджетный федерализм – это форма бюджетного устройства в федеративном государстве, которая предполагает реальное участие всех звеньев бюджетной системы в едином бюджетном процессе, в равной степени ориентированном на и на учет интересов всех участников бюджетного процесса»²¹⁴.

По мнению И. В. Подпориной, модель бюджетного регулирования должна состоять из следующих трех блоков:

– механизм образования доходного потенциала уровней бюджетной системы вместо предусмотренных ныне схем разграничения налоговых полномочий и доходных источников между уровнями;

– совокупность мер по определению условий и организации исполнения бюджетов всех уровней, включая формирование рациональной структуры расходов, создание единой системы контроля за использованием доходной и расходной частей бюджетов, оценку соблюдение социальных стандартов;

– система межбюджетных отношений, которая включает разграничение расходных и доходных полномочий и ответственности, а также методы финансовой помощи регионам.

Таким образом, автор включает межбюджетные отношения в качестве одного из блоков, составляющих систему бюджетного регулирования.

Интересен подход американского правоведа Р. У. Рефьюза к исследованию проблем бюджетного федерализма²¹⁵. Автор рассматривает бюджетный федерализм как систему, в которой государственной управление имеет два и более уровней, состоящую из следующих основных элементов:

– распределение расходных функций: какими должны быть затратные обязательства каждого уровня власти;

– распределение функций по обеспечению бюджетных доходов, каким образом бюджетные обязательства правительства каждого уровня должны финансироваться;

– межбюджетные финансовые отношения: как должны взаимодействовать между собой правительства различных уровней, какие потоки финансовых средств между различными уровнями и при каких условиях.

Таким образом, автор рассматривает межбюджетные отношения как один из элементов бюджетного федерализма.

В. Б. Шуба определяет бюджетный федерализм как «основополагающую концепцию (идеологию) формирования системы взаимоотношений между бюджетами всех уровней в рамках государства. Он свидетельствует о том, что в данной стране существуют различные уровни государственной бюджетной системы». Кроме того, следует согласиться с подходом автора, согласно которому в понятии бюджетного федерализма соединяются идеология федерализма в государственном устройстве и основы межбюджетных отношений между уровнями власти²¹⁶.

Анализируя многообразие дефиниций бюджетного федерализма в российской правовой доктрине, можно условно выделить два основных подхода к пониманию данной правовой категории.

Д. Е. Фадеев отмечает, что бюджетный федерализм в широком смысле можно определить как совокупность следующих необходимых условий: «четкое разграничение на основе положений федеральной конституции налоговых и бюджетных полномочий между различными уровнями власти и управления (“налоговый федерализм”»); финансовая самостоятельность бюджетов субъектов РФ и муниципальных образований, стимулирующая развитие их собственной доходной базы; преобладание стимулирующего эффекта над “выравнивающим” при оказании финансовой помощи из вышестоящих бюджетов»²¹⁷. Использование такого подхода при изучении категории бюджетного федерализма позволяет сконцентрировать внимание на достижении баланса между интересами федерально власти и самостоятельностью и достаточной финансовой обеспеченностью регионов и муниципальных образований.

Сторонники узкого подхода к изучению категории «бюджетный федерализм» рассматривают данное понятие как «модель бюджетно-налоговых отношений между федерацией и ее субъектами, позволяющая активно применять стимулирующие механизмы к наращиванию доходной базы при распределении финансовой помощи нижестоящим бюджетам»²¹⁸.

Оценивая различные подходы к пониманию категории «бюджетного федерализма», Ю. А. Крохина отмечает, что «представители «широкого подхода» к границам бюджетного федерализма²¹⁹ основными началами этой категории считают: распределение расходов, предполагающее разделение ответственности за выполнение возложенных функций; распределение доходов, предусматривающее определение источников доходов бюджетов всех уровней; наличие системы бюджетных трансфертов. Сторонники более ограниченной сферы действия принципа бюджетного федерализма в межбюджетных отношениях²²⁰ акцентируют внимание на: равноправии субъектов федерации в их бюджетных взаимоотношениях с федеральным центром; самостоятельности бюджетов разных уровней; соответствии финансовых ресурсов каждого уровня бюджетной системы закрепленным за ними функциям и т. д. Представители «узкого» подхода к исследованию категории бюджетного федерализма большее значение уделяют аспектам правового регулирования взаимоотношений федерального центра и субъектов федерации²²¹.

В литературе не оспаривается тот факт, что принцип бюджетного федерализма по-разному реализуется в различных государствах. Фактически в мире не существует двух полностью идентичных моделей бюджетного федерализма. Вместе с тем можно говорить об определенных типах, моделях бюджетного федерализма, характеризующих особенности реализации данного принципа. В российской доктрине термины «модели бюджетного федерализма» и «модели построения межбюджетных отношений» нередко используются как взаимозаменяемые. Данный подход представляется не вполне корректным с терминологической точки зрения. Следует, однако, заметить, что подобный подход в целом отражает рассмотренное выше соотношение понятий «бюджетный федерализм» и «межбюджетные отношения»: особенности модели бюджетного федерализма неизбежно оказывают влияние на построение межбюджетных отношений в государстве.

Анализ международного опыта исследования межбюджетных отношений и моделей бюджетного федерализма позволяет говорить о нескольких типах организации таких отношений. В зарубежной литературе фундаментальное исследование в данной сфере было проведено Г. Хьюзом и С. Смитом²²². Авторы выделили четыре классификационные группы, основываясь на особенностях бюджетного федерализма, межбюджетных отношений и роли центральных и субнациональных властей. Классификация проводилась учеными на примере 19 государств-членов ОЭСР. Интересно отметить, что авторы применяли свою классификацию не только в отношении федеративных, но и унитарных государств, что характерно для зарубежного подхода к исследованию, как бюджетного федерализма, так и межбюджетных отношений. Несмотря на спорность вышеназванного подхода к изучению бюджетного федерализма в целом, предложенная классификация, безусловно, заслуживающей внимания.

– 1 группа: три федеративных государства – Австралия, Канада и США и два унитарных государства – Великобритания и Япония, в которых региональным и местным властям предоставлена относительно большая самостоятельность, подкрепленная широкими налоговыми полномочиями;

– 2 группа: страны Северной Европы – Дания, Норвегия, Финляндия и Швеция, отличающиеся особенно высокой долей участия нецентральных властей в финансировании социальных расходов;

– 3 группа: западноевропейские федерации – Австрия, Германия и Швейцария, для которых бюджеты разного уровня отличаются автономностью и активным сотрудничеством;

– 4 группа: юг и запад Европы – Бельгия, Греция, Испания, Италия, Нидерланды, Португалия и Франция, характеризующиеся значительной финансовой зависимостью регионов от центрального бюджета.

Основным критерием выделения типов бюджетного федерализма в данной классификации являлась степень централизации / децентрализации государственного управления или степень самостоятельности региональных и местных властей.

В российской литературе все существующие модели межбюджетных отношений сегодня принято сводить к централизованным, децентрализованным и смешанным (кооперативным)²²³. Кроме того, распространение также получила классификация моделей бюджетного федерализма, предложенная А. М. Лавровым²²⁴. В основе данной классификации лежат пять основных типов организации межбюджетных отношений, выделенных в зависимости от страновых особенностей: советский, китайский, американский, канадский и германский.

В зарубежной правовой литературе также встречается мнение, что базовыми моделями бюджетного федерализма являются германская или кооперативная и американская или конкурентная, децентрализованная²²⁵. Обе модели крайне неоднозначно оцениваются в литературе²²⁶, однако в рамках настоящего исследования не представляется возможным подробно остановиться на преимуществах и недостатках названных выше моделей бюджетного федерализма. Для германской модели бюджетного федерализма, в отличие от американской, свойственны относительно «скромные» полномочия земель в налоговой сфере, наличие совместных налогов (налогов, делящихся в определенных пропорциях между бюджетами разных уровней) и значительные объемы перераспределения бюджетных средств между субъектами федерации, призванные выровнять различия в финансовых потенциалах земель²²⁷. Модель кооперативного федерализма предполагает взаимодействие между различными уровнями власти в государстве по широкому кругу вопросов. Причем в данном случае речь идет не о просто о согласованной и координированной деятельности, а о совместном выполнении ряда полномочий органами власти разного уровня, что зачастую приводит к размыванию ответственности за осуществление данных полномочий. Бюджетная система в кооперативных моделях федерализма базируется на «общих» налогах, поступления от которых распределяются между всеми ее уровнями. При этом осуществляется их частичное перераспределение (т. е. имеет место дифференциация нормативов отчислений) с целью сокращения различий между «богатыми» и «бедными» землями. Прямая финансовая помощь из вышестоящих бюджетов относительно невелика, но зато есть многочисленные и весьма крупные федеральные и совместные программы регионального развития. Обеспечивается социальная справедливость, но за счет некоторого ущерба экономической эффективности²²⁸.

В основе англосаксонской модели федерализма, которая, в частности, используется в США, лежит вертикальное распределение полномочий и ответственности за их реализацию между отдельными уровнями власти в федеративном государстве. При этом по возможности избегается дублирование функций. Каждый уровень в федеративном государстве стремиться к финансовой независимости в части покрытия расходов, в том числе посредством собственных налоговых доходов. Таким образом, по общему правилу не возникает потребности перераспределения финансовых ресурсов между субъектами федерации одного уровня.

Таким образом, можно говорить о том, что принцип бюджетного федерализма оказывает существенное влияние на организацию межбюджетных отношений в государстве. Именно через межбюджетные отношения, складывающиеся между органами государственной власти и органами местного самоуправления, прежде всего по поводу перераспределения между бюджетами различных уровней доходов и расходов и выравнивания уровней минимальной бюджетной обеспеченности, осуществляется взаимосвязь бюджетов различных уровней²²⁹.

В ст. 6 БК РФ (в редакции, вступившей в силу с 01.01.2008) межбюджетные отношения определены как «взаимоотношения между публично-правовыми образованиями по вопросам регулирования бюджетных правоотношений, организации и осуществления бюджетного процесса». Следует отметить существенные недостатки данного определения как с точки зрения общей теории права, так и юридической техники. «Во-первых, понятие какого-либо явления не дается через использование того же понятия, поэтому нельзя определять отношения через отношения; во-вторых, отношения не регулируют ни отношения, ни правоотношения, так как правоотношения – это уже урегулированные нормами права общественные отношения; в-третьих, исходя из приведенного определения, следует, что к бюджетным правоотношениям не относятся отношения по организации и осуществлению бюджетного процесса, что не верно»²³⁰.

М. В. Карасева, анализируя понятие «межбюджетные отношения», пишет: из самого понятия вытекает, что данные отношения должны возникать между бюджетами, а значит, между субъектами, являющимися собственниками бюджетных средств. Это обусловлено тем, что многие права (полномочия), реализуемые в сфере бюджета, являются суверенными правами, которые могут принадлежать только государству, а не каким-либо иным субъектам²³¹.

Н. А. Шевелева рассматривает межбюджетные отношения как «отношения, возникающие между публичными образованиями по поводу предоставления / получения средств бюджета одного уровня бюджетом другого уровня на условиях, установленных предоставляющим образованием»²³². Автор выделяет ряд особенностей межбюджетных отношений. Так, для межбюджетных отношений характерен особый субъектный состав – только публичные образования (Российская Федерация, субъекты и муниципальные образования) через свои органы власти могут вступать в межбюджетные отношения. По мнению Н. А. Шевелевой в межбюджетных отношениях характерно то, что в качестве сторон действует совокупность органов (представительный и исполнительный). Совокупность согласованных действий данных органов обеспечивают развитие межбюджетных отношений²³³. Ю. А. Крохина особо отмечает, что федеративно-правовой характер бюджетной деятельности распространяется только на «государственные бюджетные отношения, ибо именно Российская Федерация в целом и ее субъекты являются необходимой атрибутикой федеративного государства. Наличие местного самоуправления выражает скорее особенность государственного устройства Российской Федерации»²³⁴.

Важной особенностью межбюджетных отношений также является различный статус сторон, который проявляется в соотношении их прав и обязанностей. Н. А. Шевелева отмечает, что «неравенство вытекает из свойств самой бюджетной системы (ее упитанности, иерархичности, централизации), а также из того факта, что в качестве финансовой помощи используются собственные средства дарующего бюджета, а само отношение по поводу предоставления финансовой помощи есть не что иное, как отчуждение имущества (распоряжение собственником собственными денежными средствами)»²³⁵. Представляется, что в данном случае следует говорить, скорее, о разном наборе правомочий у субъектов – один субъект обладает правами относительно предоставления финансовых средств, у другого субъекта существуют обязанности по выполнению условий и порядка использования финансовой помощи. Безусловно, такая схема является упрощенной. Учитывая зарубежный опыт, в частности немецкий, можно говорить, например, о том, что у субъекта-донора может существовать обязанность предоставить финансовые средства²³⁶. Кроме того, следует четко понимать, что разница в объеме правомочий отнюдь не означает в данном случае разницу в правовом статусе территориальных образований. Не всегда речь идет о предоставлении средств из вышестоящего бюджета нижестоящему. Ярким примером тому служат отношения, складывающиеся в процессе горизонтального финансового выравнивания в ФРГ, где субъектами правоотношений являются земли без участия «вышестоящего» бюджета федерации²³⁷.

И. В. Подпорина, анализируя содержание межбюджетных отношений, выделяет три основных «звена»: разграничение доходных полномочий, разграничение расходных полномочий, а также осуществление финансовой помощи отдельным субъектам²³⁸.

Следует, однако, отметить, что подобный подход к пониманию структуры межбюджетных отношений не является бесспорным. В частности, К. Лайкам выделяет четвертый элемент межбюджетных отношений – «разделение и правовое закрепление между федеральным, региональным и местным уровнями ответственности за выполнение отдельных социальных и экономических функций»²³⁹.

Межбюджетные отношения отличаются существенным своеобразием, обусловленным особенностями их субъектного состава, содержания и т. д. В целях более глубокого анализа данного вида бюджетных правоотношений представляется необходимым проанализировать отдельные виды межбюджетных отношений. В российской правовой литературе вопрос классификации межбюджетных отношений получил достаточное освещение. Так, Н. А. Шевелева отмечает, что к межбюджетным отношениям можно отнести широкий круг правоотношений, среди которых необходимо выделить группу имущественных межбюджетных отношений и группу организационных межбюджетных отношений²⁴⁰.

К первой группе автор относит следующие отношения: отношения по предоставлению дотаций на выравнивание уровня минимальной бюджетной обеспеченности; отношения по предоставлению целевых субсидий и субвенций; отношения по предоставлению бюджетных средств на возвратной и (или) возмездной основе.

Вторую группу отношений образуют отношения по распределению доходных источников между уровнями бюджетной системы; отношения по закреплению расходных полномочий между уровнями бюджетной системы; отношения по осуществлению контроля за целевым использованием бюджетных средств, передаваемых в рамках межбюджетных отношений; отношения по предоставлению отчетов о получении и использовании бюджетных средств в рамках межбюджетных отношений.

Анализируя приведенную выше классификацию межбюджетных отношений, автор различает межбюджетные отношения «в широком» и «узком» смысле. Под межбюджетными отношениями в «широком» смысле понимается система имущественных и организационных межбюджетных отношений. Н. А. Шевелева отмечает, что подобное понимание межбюджетных отношений во многом совпадает с понятием бюджетного регулирования²⁴¹.

Под межбюджетными отношениями в «узком» смысле понимаются, соответственно, исключительно имущественные межбюджетные отношения²⁴². Именно такой трактовки межбюджетных отношений придерживается российский законодатель. В соответствии с главой 16 БК РФ только отношения, сопряженные с передачей бюджетных средств, а также контролем и отчетностью об их целевом использовании признаются межбюджетными.

Также в литературе выделяют первичные межбюджетные отношения, то есть отношения по распределению источников доходных и расходных полномочий. Необходимость вторичных межбюджетных отношений обусловлена ненадлежащим качеством первичного распределения доходов и расходов. Таким образом, достигается необходимое соответствие расходных полномочий доходным в рамках дополнительной передачи бюджетных средств всем или отдельным бюджетам другого уровня бюджетной системы²⁴³.

Содержание вторичных межбюджетных отношений составляет деятельность публичных органов по предоставлению / получению финансовой помощи, поскольку именно порядок оказанию финансовый помощи федерального бюджета бюджетам субъектов федерации и бюджетов субъекта федерации местным бюджетам регулируется главой 16 БК РФ РФ.

В литературе также отмечается также необходимость разграничения вертикальных и горизонтальных бюджетных правоотношений. Подобная классификация обусловлена государственным устройством Российской Федерацией, и, соответственно, самой структурой бюджетной системы РФ как федеративного государства²⁴⁴.

Соответственно, вертикальными межбюджетными отношениями являются отношения между бюджетами разных уровней бюджетной системы. Н. А. Шевелева предлагает классифицировать вертикальные отношения на следующие группы в зависимости от властных полномочий, реализуемых вышестоящим бюджетом²⁴⁵:

по распределению и закреплению расходов между уровнями бюджетной системы;

– по разграничению собственных, закрепленных и регулирующих доходов между уровнями бюджетной системы;

– по оказанию финансовой помощи другим бюджетам;

– по разработке и реализации федеральных и региональных целевых программ;

– по осуществлению заимствований в форме бюджетных кредитов и бюджетных ссуд;

– по осуществлению контрольных функций за соблюдением бюджетного законодательства на нижестоящем уровне бюджетной системы;

– по обеспечению единства бюджетной системы РФ;

– иные отношения (например, по погашению задолженности, возникшей в связи с невозвратом бюджетных средств, выданных на возвратной основе).