Текст книги "Взыскание убытков, причиненных нарушениями антимонопольного законодательства"

Рассмотрение в суде:

Национальный суд Германии удовлетворил требования немецких властей, указав, что в условиях конкуренции заказчики могли закупить товар по более выгодной цене. Суд признал, что рассматриваемые товары и услуги, предоставляемые на свободном рынке, не имеют какой-либо фиксированной стоимости, цена этих товаров и услуг варьируется в зависимости от времени, места, типа, содержания рассматриваемой сделки и положения в цепочке поставок. Поэтому рыночная цена совокупного тендерного объема не могла быть известна и не была сопоставима с другими продуктами и услугами, предлагаемыми на рынке. Вместе с тем, суд сделал вывод, что расчет рыночной цены был возможен, хотя и не по сравнению с другими рынками. Отметим, что дело было урегулировано, поэтому опубликованная информация об уровне возмещения ущерба отсутствует[33]33
  http://ec.europa.eu/competition/antitrust/actionsdamages/economic_clean_en.pdf (дата обращения: 25.09.2018).


[Закрыть].

Расчет такой цены при отсутствии сопоставимых рынков возможен в том числе посредством анализа уровня рентабельности ответчиков до и после периода нарушения по спорному либо аналогичному товару.

3. Причинно-следственная связь

Истец по делу о взыскании убытков, причиненных антиконкурентным соглашением, должен доказать наличие причинно-следственной связи между возникшими убытками и противоправным поведением. Как указывают суды, в цепи последовательно развивающихся событий между противоправным поведением лица и убытками не должно быть обстоятельств, имеющих значение для гражданско-правовой ответственности, то есть причинно-следственная связь должна быть прямой (непосредственной).

Установление причинно-следственной связи между противоправным деянием и причиненными убытками является ключевым и самым сложным элементом доказывания.

Пример:

Описание спора:

Австрийская компания предъявила иск в национальный суд Австрии к участникам картеля производителей лифтов и эскалаторов о взыскании 1,8 млн евро.

Картель состоял в том, что указанные компании договорились между собой о порядке участия в тендерах на поставку лифтов и эскалаторов для строительных компаний. Эта договоренность охватывала вопросы подачи заявок, того, кто и с какой ценой должен был стать победителем. По итогам расследования все участники картеля были оштрафованы на общую сумму 992 млн евро[34]34
  https://euobserver.com/news/124508 (дата обращения: 25.09.2018).


[Закрыть].

Компания истца приобретала данную продукцию у компаний, не входивших в картель, однако заявила о том, что также пострадала от картеля, поскольку закупала продукцию, по ценам, сформированным под воздействием картеля.

Рассмотрение в суде:

При первоначальном рассмотрении иска австрийский суд отказал в иске, поскольку пришел к выводу об отсутствии прямой причинно-следственной связи между убытками и нарушением антимонопольного законодательства. При рассмотрении дела в Верховном суде Австрии, судом был направлен судебный запрос в Суд Европейского Союза, который указал, что Суд из обстоятельств дела усматривает причинно-следственную связь между деятельностью картеля и причиненными истцу убытками, которая состоит в том, что картельный сговор повлек искажение цен на продукцию, продаваемую даже не участниками картеля, поскольку последние при установлении своих цен ориентировались на цены участников картеля[35]35
  http://curia.europa.eu/juris/document/document_print.jsfdoclang=EN&text=&pageIndex=0&part=1&mode=lst&docid=153312&occ=first&dir=&cid=386450 (дата обращения: 25.09.2018).


[Закрыть].

В некоторых случаях, причинно-следственная связь может быть достаточно очевидной. Так, в случае закупки заказчиком товара по цене, сложившейся в результате картельного сговора на торгах, когда один из участников умышленно подал заявку с недостатками и она была отклонена заказчиком, а победителем был признан второй участник с заявкой с минимальным снижением начальной максимальной цены контракта, между действиями участников картеля и возникновением убытков у заказчика отсутствуют какие-либо юридически значимые обстоятельства, то есть можно говорить о наличии причинно-следственной связи.

В других случаях доказывание наличия причинно-следственной связи может являться достаточно сложным. В судебной практике по делам о взыскании убытков суды указывают на то, что истец должен доказать, что им были предприняты все возможные меры, направленные на избежание причинения убытков либо снижение их размера.

Пример

Описание спора:

Компания, осуществляющая нерегулярные пассажирские международные перевозки через государственную границу РФ на территорию КНР, обратила в Арбитражный суд Приморского края с исковым заявлением к диспетчеру Службы международных автомобильных перевозок ОАО «П» о взыскании убытков, причиненных запретом проезда пассажирского автобуса через государственную границу. По мнению истца, факт противоправных действий ответчика подтвержден вступившим в законную силу решением УФАС по Приморскому краю № 10/06-2012 от 18.02.2013. Этим решением установлен факт нарушения ассоциацией международных автомобильных перевозчиков в лице Дальневосточного представительства и ОАО «П» части 4 статьи 11 Закона о защите конкуренции. Размер убытков был определен истцом в размере расходов истца по приобретению билетов на рейсовый автобус для въезда в КНР и обратно.

Рассмотрение в суде:

Суды первой и апелляционной инстанций указали, что решение УФАС по Приморскому краю, действительно, подтверждает факт неправомерности действий диспетчеров ответчика по остановке автобусов истца, при наличии у последнего необходимых разрешений для пересечения государственной границы. Однако в иске суды отказали, сославшись, на то, что «в материалах дела отсутствуют доказательства приобретения указанных билетов под принуждением со стороны ответчика. Истец является организацией, оказывающей услуги по международным автомобильным пассажирским перевозкам, в связи с чем приобретение билетов необходимо для осуществления им предпринимательской деятельности»[36]36
  Постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 21.01.2014 № 05АП-14957/2013 по делу № А51-27946/2013.


[Закрыть].

Таким образом, в данном примере от истца требовалось доказать не просто разумную степень заботливости и осмотрительности, которые судя по фактическим обстоятельствам дела были проявлены, но отсутствие какой-либо возможности действовать иным образом.

Вместе с тем, данный пример представляет собой частный случай применения законодательства о взыскании убытков, в случае причинения убытков антиконкурентным соглашением, которое, как правило, тщательно скрывается и его наличие не является очевидным для пострадавших, доказывание наличия причинно-следственной связи имеет хорошие перспективы, поскольку у участника рынка зачастую отсутствует возможность оценить причины, например, роста цен (в частности, являются ли он следствием картеля либо изменившейся конъюнктуры рынка) и предпринять меры во избежание убытков либо снижению их размера.

Комментарий эксперта

Александр Корниенко – Начальник отдела особо важных расследований Управления по борьбе с картелями ФАС России

Тема возникновения убытков от антиконкурентных соглашений становится все актуальнее с каждым днем. Об этом экономическом недуге регулярно дискутируют на семинарах, конференциях и публичных слушаниях. Радует, что судебная практика в этих вопросах также набирает обороты, а это значит – начинает действовать еще одна превентивная мера пресечения картельной и иной антиконкурентной деятельности.

К большому сожалению, примерный ущерб от картелей, оценивающийся в 2 % ВВП нашей страны и составляющий почти 2 трлн руб., – это показатель, который демонстрирует важность любой из мер для предупреждения и пресечения антиконкурентных соглашений. Ни административные штрафы, ни даже возможность уголовного преследования не останавливают нарушителей части 1 статьи 11 Закона о защите конкуренции от всевозможных сговоров. К самым распространенным из них относятся: повышение или поддержание цен; определение исхода торгов; раздел товарных рынков по территориям, объемам, ассортименту товаров и составу покупателей; ограничение доступа на товарные рынки или устранение с них хозяйствующих субъектов.

Далее, для понимания масштабов убытков, приведу пример: 3 участника сговорились и разделили товарный рынок запорных устройств. Если цена товара была необоснованно завышена в результате картеля, то приобретатель фактически заплатил за каждую единицу товара больше, чем он мог бы заплатить при отсутствии нарушения. Соответствующие убытки являются убытками, вызванными завышенными ценами, и составляют реальный ущерб.

Допустим, сумма выручки каждого из участников картеля составляет 1 млрд руб. Тогда штраф, подлежащий уплате при условии обнаружения нарушения и его доказывании, составит 30–150 млн руб. Если цена на каждое устройство выросла в результате сговора на 35 %, значит потребитель (потребители) переплатил более трети стоимости всех своих закупок на этом товарном рынке. В нашем примере в случае, если каждый потребитель обратится с иском о возмещении убытков в суд, совокупность всех претензий может составить до 350 млн руб.

Совокупность затрат на уплату административного штрафа и гражданско-правовые урегулирования может достигать уже 0,5 млрд руб., а значит вероятность банкротства участника картеля очень высока, что, безусловно, заставит его задуматься, прежде чем заключать картельное соглашение.

Одно из направлений продвижения этого вопроса в массы – упоминание в каждом релевантном решении по делу о нарушении антимонопольного законодательства ФАС России возможного возникновения убытков для третьих лиц в результате деятельности картелей на торгах либо товарных рынках. Тут важно понимать следующие ключевые моменты:

• бремя доказывания убытков лежит на пострадавшей стороне;

• дополнительные издержки контрагентов картелистов не должны быть перенесены на конечного потребителя. Иначе право на иск должно возникать у последних (хотя и полный перенос издержек не всегда означает абсолютное отсутствие убытков);

• необходимо проведение экономической экспертизы для расчета убытков, которая включает в том числе и контрфактуальный анализ для определения цены, наличия конкуренции, объемов продаж, размеров рынка, роста издержек, снижения выручки, маржинальности и т. д.

Симбиоз единства подходов антимонопольной службы к проблематике убытков с юридическими инициативами по возмещению негативных последствий потребителями, а также верная расстановка акцентов как при проведении экономической экспертизы, так и при установлении причинно-следственных связей могут стать важным элементом мероприятий по предупреждению участия в антиконкурентных соглашениях.

Доказывание и оценка убытков, причиненных в результате недобросовестной конкуренции

Ирина Акимова – член Ассоциации антимонопольных экспертов, руководитель антимонопольной практики, адвокат Адвокатского бюро BGP Litigation

Ирина Медведская – член Ассоциации антимонопольных экспертов, адвокат, партнер Адвокатского бюро DS Law

Олег Москвитин – член Генерального совета Ассоциации антимонопольных экспертов, адвокат, партнер, руководитель антимонопольной и тарифной практик КА «Муранов, Черняков и партнеры»

Дмитрий Цембелев – юрист антимонопольной и тарифной практик КА «Муранов, Черняков и партнеры»

Анна Большакова – член Ассоциации антимонопольных экспертов, адвокат, юрист юридической фирмы ART DE LEX

Вадим Новиков – член Ассоциации антимонопольных экспертов, экономист, старший научный сотрудник РАНХиГС, член Экспертного совета при Правительстве РФ

Андрей Хомяков – руководитель Башкортостанского УФАС России, ранее – заместитель начальника Правового управления ФАС России

Екатерина Горшкова – член Ассоциации антимонопольных экспертов, руководитель антимонопольного направления и правового сопровождения функции GR, Юридическая поддержка OOO «СИБУР» управляющая компания ПАО «СИБУР Холдинг»

Никита Барчук – юрист антимонопольного направления, Юридическая поддержка OOO «СИБУР» управляющая компания ПАО «СИБУР Холдинг»

I. Дискредитация

В соответствии со статьей 14.1 Закона о защите конкуренции не допускается недобросовестная конкуренция путем дискредитации, то есть распространения ложных, неточных или искаженных сведений, которые могут причинить убытки хозяйствующему субъекту и (или) нанести ущерб его деловой репутации.

Стоит отметить, что в законодательстве не представлено разъяснений, что подразумевается под «ложными», «неточными» или «искаженными» сведениями. Поэтому данные категории являются оценочными и в каждом конкретном случае будут оцениваться антимонопольным органом или судом с учетом всех имеющихся в деле доказательств, а также по своему собственному внутреннему убеждению.

В данном разделе будут рассмотрены случаи оценки и доказывания убытков в результате распространения дискредитирующей информации в отношении:

• качества и потребительских свойств товара, предлагаемого к продаже другим хозяйствующим субъектом-конкурентом;

• количества товара наличия такого товара на рынке, возможности его приобретения на определенных условиях, фактического размера спроса на такой товар;

• условий, на которых предлагается к продаже товар другим хозяйствующим субъектом-конкурентом, в частности цены товара.

При этом указанный перечень не является закрытым, а лишь перечисляет примеры, на которые может распространяться дискредитация. Для квалификации действий нарушителя в качестве дискредитации (для действий, не указанных в данной статье) следует руководствоваться общими признаками недобросовестной конкуренции.

Потенциальные истцы

Представляется, что в данном случае потенциальными истцами могут выступать компании-конкуренты, в отношении которых была распространена дискредитирующая (ложная, искаженная и др.) информация.

Потенциальные ответчики

Хозяйствующие субъекты, которые непосредственно распространили дискредитирующую информацию в отношении потерпевшей компании.

Как доказать

1. Факт нарушения антимонопольного законодательства

По своей сути обстоятельства, подлежащие установлению в процессе выявления дискредитации очень схожи с теми обстоятельствами, которые подлежат установлению в делах по искам об опровержении сведении, порочащих деловую репутацию.

Согласно статье 152 ГК РФ обстоятельствами, имеющими значение для дела, являются:

• факт распространения ответчиком сведении об истце;

• порочащий характер этих сведении;

• несоответствие таких сведении действительности.

При отсутствии одного из данных обстоятельств требование об опровержении сведений, а равно и установление факта дискредитации, в действиях нарушителя не может быть удовлетворено.

При этом значительно облегчить процесс доказывания убытков может наличие решения антимонопольного органа. Однако необходимо отметить, что даже при наличии такого решения антимонопольного органа истец обязан доказать и другие обязательные элементы. Так, в одном из дел суд указал, что решение УФАС не будет иметь преюдициального значения для рассмотрения спора, а должно быть оценено судом наравне с другими доказательствами по делу. В соответствии с требованиями процессуального законодательства преюдициальное значение имеют только акты судебных органов (Решение Арбитражного суда Свердловской области от 26.01.2018 по делу № А60-61730/2016).

По другому делу суд сделал вывод, что факт нарушения Закона о защите конкуренции доказывать не требуется: он считается установленным уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (за исключением дел, где в ходе недобросовестной конкуренции было нарушено право на результат интеллектуальной деятельности).

Требуется доказать размер убытков и причинно-следственную связь между ними и нарушением. Обстоятельства, установленные при этом решением антимонопольного органа, могут эту задачу облегчить, но никак не снять все вопросы, поскольку антимонопольная служба не устанавливает размера убытков, автоматически преюдициально подлежащих взысканию (постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 21.09.2017 по делу № А33-11337/2016).

2. Факт наличия убытков, их размер

На практике по данной категории споров распространен метод сопоставления. В рамках данного метода производится сопоставление доходов потерпевшей компании до прекращения или сокращения деятельности/объемов продаж, вызванных дискредитацией, с показателями аналогичных компании или компании нарушителя в тот же период.

В частности, в деле о дискредитации страховой компании потерпевшей стороной (дело № А05-5572/2011) были представлены расчеты убытков. Так, за 1 квартал 2011 г. СМО «С» было перестраховано у компании «С-М» 8720 человек. Предполагаемая сумма причиненного ущерба составила: 8720 человек × 12 руб. (размер РВД в квартал на одного застрахованного гражданина) = 104 640 руб. Соответствующие доказательства с обращением граждан о получении спорных листовок были также предоставлены суду.

В деле № А40-142459/2012 истец обратился в суд, полагая, что в результате действий ответчика (направление телеграмм о запрете покупки продукции истца) объемы производства снизились. Однако суд пришел к выводу, что истцом не был доказан в том числе размер убытков – не представлены конкретные расчеты.

Единственным доказательством истца в части определения размера ущерба являлась позиция аудиторов, которые пришли к выводу, что прибыль истца от реализации продукции должна была составить 7 177 000 руб.

Однако суд отметил, что аудиторское заключение не является надлежащим доказательством при рассмотрении споров о взыскании убытков, так как в соответствии Федеральным законом от 30.12.2008 № 307-ФЗ «Об аудиторской деятельности» аудиторское заключение – официальный документ, предназначенный для пользователей бухгалтерской отчетности аудируемых лиц.

Таким образом, аудиторское заключение не являлось надлежащим доказательством с учетом характера спора и предмета иска.

Удачным примером является судебное дело № А40-54340/14.

Согласно материалам дела, в связи с размещением ответчиками порочащих сведении, несколько контрагентов отказались от приобретения продукции истца, что подтверждалось договором поставки с контрагентом на сумму 2 422 800 руб. и письмом, которым контрагент расторг указанный договор поставки в связи с информацией, распространенной, в том числе на сайте ответчиков.

Согласно бухгалтерскому балансу истца, за 2013 г. выручка составила 30 135 000 рублей, а расходы по обычной деятельности (т. е. за себестоимость продукции) составили 26 328 000 руб. Таким образом, валовая прибыль истца за 2013 год составляла 12,6 % от выручки.

В этой связи по сорванному договору поставки с контрагентом на сумму 2 422 800 руб. прибыль составила бы 305 272,80 руб., а по договору с другим контрагентом – 488 728,80 руб. Суд пришел к выводу, что общий размер убытков (упущенная выгода) по двум договорам составил 794 001,60 руб.

3. Причинно-следственная связь между нарушением и убытками

Доказывание причинно-следственной связи между действиями нарушителя (дискредитация) и убытками при данной категории споров достаточно затруднительно.

В одном из дел наличие причинно-следственной связи было доказано тем, что действия ответчика, выразившиеся в издании незаконных постановлений, протоколов, направлении писем повлекли обращение третьего лица в суд с заявлением о расторжении контракта и невозможностью истца в течение 5 месяцев осуществлять работы по исполнению данного контракта (постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 26.06.2014 по делу № А33-6497/2013).

В частности, суд указал, что юридическое значение имеет только прямая (непосредственная) причинная связь между противоправным поведением должника и убытками кредитора. Прямая (непосредственная) причинная связь имеет место тогда, когда в цепи последовательно развивающихся событии между противоправным поведением лица и убытками не существует каких-либо обстоятельств, имеющих значение для гражданско-правовой ответственности.

В рамках рассмотрения дела о дискредитации АО «Б.М.» (дело № А35-7737/2015) суд не установил причинно-следственную связь между нарушением и убытками истца. У суда вызывало сомнение, что постоянные контрагенты истца могли отказываться от заключения договоров на поставку оборудования, получив информацию из интернета.

Таким образом, истцу необходимо было доказать следующие обстоятельства:

• именно ответчиком были распространены дискредитирующие сведения;

• отказ от заключения договоров был вызван именно действиями ответчика;

• произведенный расчет полученных убытков (например, сумма договоров, по которым контрагенты отказались от дальнейшего сотрудничества с АО «Б.М.»).

Как доказать (на практических примерах)

1. Распространение сведений, порочащих деловую репутацию

Описание спора:

Дело № А35-7737/2015

АО «Б» обратилась в Арбитражный суд Курской области с иском к ООО «А» с требованиями:

• признать недействительными сведения, порочащие деловую репутацию и опубликованные на сайте в сети Интернет;

• обязать ответчика опровергнуть порочащие деловую репутацию истца недостоверные сведения;

• взыскать с ответчика убытки в размере 15 000 000 руб., причиненные им в результате распространения сведении, порочащих деловую репутацию истца;

• взыскать судебные расходы.

Предыстория спора:

В 2014 г. между истцом и ответчиком возник спор (который был рассмотрен в рамках дела № А35-4710/2014). По результатам разбирательства Истец должен был провести замену некачественного товара – холодильного шкафа, поставленного по договору поставки. АО «Б» впоследствии не исполнила решение суда.

В дальнейшем истцу позвонил представитель компании ответчика и потребовал исполнения решения суда. На просьбу представителя истца прислать скан оригинала исполнительного листа сотрудник ответчика прислал только копию документа.

Представитель АО «Б» довел до сведения представителей ООО «А» решение руководства компании о том, что истец не будет выполнять требование людей, не уполномоченных решать вопросы по возбуждению и ведению исполнительного производства.

Далее в июне 2015 года на электронную почту руководителя службы экономической безопасности Компании «Б» пришло письмо от представителя ответчика, в котором он уведомил, что разместил на интернет ресурсах информацию, порочащую честь и деловую репутацию Компании «Б». Текст был следующего содержания: «Осторожно, непорядочное поведение поставщика Компании “Б”. Решением Арбитражного суда <…> “Б” было обязано произвести замену поставленного некачественного товара <…>. До настоящего момента (июнь 2015 г.) руководство Компании “Б” отказывается от добровольного исполнения решения Суда».

Полагая, что указанная информация не соответствует действительности и порочит деловую репутацию, АО «Б» обратилось в суд, поскольку, по мнению Истца, в результате действий ответчика наступили неблагоприятные последствия в виде отказа в заключении договоров на поставку оборудования со стороны других постоянных контрагентов, которые сослались на информацию, полученную в сети Интернет о недобросовестном поведении АО «Б».

История судебных заседаний:

Первая инстанция:

Суд установил, что синтаксический анализ сведений, опубликованных на сайте, показал, что они не носят порочащего характера. Указанные сведения носят оценочный характер и выражают критическое субъективное мнение автора о действиях АО «Б». Более того, суд установил, что информация, размещенная на сайте, имела место в реальности (решение Арбитражного суда Курской области по другому делу).

По мнению суда, исковые требования АО «Б» предъявлены к ненадлежащему ответчику. Истец не доказал, что именно ООО «А» были распространены сведения, а также именно ООО «А» принадлежало или администрировалось им доменное имя страницы в сети Интернет, где были распространены якобы порочащие сведения;

Судом установлено, что сведения не несли информации о нарушении истцом действующего законодательства, о совершении нечестного поступка, не умаляли действительных производственных и деловых качеств и др. Таким образом, данные сведения не влияли отрицательно на отношения с контрагентами, не снижали спрос на производимый товар и не влекли неблагоприятного хозяйственного результата. В связи с этим, ссылка истца на нарушение Ответчиком статьи 14 Закона о защите конкуренции являлась необоснованной.

Убытки в сумме 15 000 000 руб. не были доказаны истцом. Также истец не указывал из какого Интернет-ресурса и какую информацию получили постоянные контрагенты истца о его недобросовестном поведении, не приводил расчет причиненных убытков. Более того, у суда вызывало сомнение, что постоянные контрагенты истца могли отказываться от заключения договоров на поставку оборудования, получив информацию из сети Интернет. При таких обстоятельствах, причинно-следственная связь между действиями ответчика и причинением истцу убытков, по мнению суда, отсутствовали.

На основании изложенного, в удовлетворении исковых требований было отказано.

Апелляция:

Решение суда первой инстанции оставлено без изменения по тем же основаниям.

Кассация:

Решение суда первой инстанции, постановление суда апелляционной инстанции оставлены без изменения по тем же основаниям.

2. Распространение несоответствующих действительности и порочащих деловую репутацию сведении

Описание спора:

Дело № А26-8703/2016

ООО «М» обратилось в Арбитражный суд Республики Карелия с иском к ООО «И»:

• о взыскании убытков в размере 35000 руб., понесенных в связи с оказанием ей юридических услуг при рассмотрении Карельским УФАС России дела о нарушении антимонопольного законодательства;

• о признании несоответствующими действительности сведений, распространенных ответчиком в адрес контрагентов истца посредством телефонных звонков с использованием ложных, неточных, искаженных сведении, порочащих деловую репутацию, относительно некачественного выполнения истцом обязательств по обслуживанию сайтов;

• о взыскании убытков, причиненных в результате распространения несоответствующих действительности и порочащих деловую репутацию сведении, в виде упущенной выгоды в размере 36 000 руб. (после уточнений исковых требований).

Предыстория спора:

ООО «М» обратилось в Карельское УФАС России с жалобой на действия ООО «И» по распространению ложных сведении о деятельности ООО «М». В антимонопольном органе ООО «М» пояснило, что в его адрес стали поступать сообщения от контрагентов с указанием на то, что им предлагается перейти на обслуживание ООО «И».

При этом ООО «И» признавая возможность таких сообщений, отмечала, что общение сотрудников копании может неточно выражать намерения и позицию компании, и допускает возможность некорректного сравнения, ошибки, заблуждения относительно этики общения и добросовестной конкуренции.

В результате Комиссия Карельского УФАС России пришла к выводу, что ООО «И» был нарушен пункт 1 части 1 статьи 14 Закона о защите конкуренции (до введения «четвертого антимонопольного пакета»).

Таким образом, в результате распространения ложных сведений ООО «М» понесла убытки, вследствие расторжения контрактов с частью контрагентов.

История судебных заседаний:

Первая инстанция:

Судом было установлено, что между истцом и Юридической компанией был заключен договор на оказание юридических услуг и представление интересов в антимонопольном органе на сумму 35 000 руб.

Требования истца в части взыскания убытков в размере 35 000 руб. были удовлетворены судом, поскольку действия истца по привлечению представителя на ведение дела в Карельском УФАС России непосредственно были связаны с восстановлением права, нарушенного в результате действий ответчика по осуществлению недобросовестной конкуренции, то есть взыскиваемые расходы на оказание юридических услуг являлись убытками в понимании гражданского законодательства.

Нарушение ответчиком антимонопольного законодательства создало реальную возможность для несения истцом указанных расходов, и, следовательно, явилось необоснованным вмешательством в собственность истца, которая подлежит восстановлению.

В остальной части истцу было отказано, поскольку компания не предоставила доказательств распространения дискредитирующих сведений в адрес иных контрагентов, которые расторгли договоры с истцом. Таким образом, судом был сделан вывод, что сам по себе факт расторжения договоров с истцом не свидетельствовал о наличии со стороны ответчика фактов недобросовестной конкуренции. Установленные Карельским УФАС России факты распространения порочащих деловую репутацию истца сведении в отношении конкретных контрагентов не свидетельствовали также о наличии указанных фактов в отношении других контрагентов, поэтому оснований для удовлетворения требований в части взыскания упущенной выгоды не имелось.

На основании изложенного, в удовлетворении исковых требований было отказано.

Апелляция:

Дело не рассматривалось в суде апелляционной инстанции.

Кассация:

Дело не рассматривалось в суде кассационной инстанции.

II. Введение в заблуждение

Недобросовестной конкуренцией в данном случае может считаться введение в заблуждение относительно тех обстоятельств, которые способны оказать влияние на потребительский выбор, то есть создать у потребителей или потенциальных контрагентов определенное впечатление о товаре и его свойствах, которые не соответствуют действительности, и могли оказать определяющую роль в выборе соответствующего товара или контрагента.

Письмом ФАС России от 24.12.2015 № ИА/74666/15 «О применении “четвертого антимонопольного пакета”» также разъясняется, что введение в заблуждение является следствием распространения не негативной информации, как при дискредитации, а позитивной, и ее содержание касается деятельности самого распространителя и (или) его товара. Однако, как и при дискредитации, распространяемая информация для признания действий актом недобросовестной конкуренции должна не соответствовать действительности.

В данном разделе будут рассмотрены случаи оценки и доказывания убытков в результате введения в заблуждение в отношении:

• качества и потребительских свойств товара, предлагаемого к продаже, назначения такого товара, способов и условий его изготовления или применения, результатов, ожидаемых от использования такого товара, его пригодности для определенных целей;

• количества товара, предлагаемого к продаже, наличия такого товара на рынке, возможности его приобретения на определенных условиях, фактического размера спроса на такой товар;

• места производства товара, предлагаемого к продаже, изготовителя такого товара, гарантийных обязательств продавца или изготовителя;

• условий, на которых товар предлагается к продаже, в частности цены такого товара.

При этом перечень обстоятельств, относительно которых потребитель может быть введен в заблуждение, является открытым.

Стоит отметить, что судебная практика по взысканию убытков в результате введения в заблуждение немногочисленна. Представляется, что такая «непопулярность» связана со сложностью доказывания наличия убытков и их размера, а также причинно-следственной связи между введением в заблуждение и понесенными убытками у компании-конкурента.