Текст книги "Союз нерушимый: между двух геополитических катастроф. Материалы научной конференции, посвящённой 100-летию образования СССР"

При всём этом грандиозный прогресс, достигнутый в межнациональных отношениях и государственном строительстве в стране, в которой жили и созидали сотни народов и народностей, был очевиден. Он нашёл отражение в новой Конституции СССР, принятой 5 декабря 1936 г. В Основном законе закреплялось равноправие граждан, независимо от их национальности и расы, во всех областях хозяйственной, государственной, культурной и общественно-политической жизни. За каждой союзной республикой сохранялось право выхода из состава СССР. Гражданам страны гарантировались права на получение образования, ведение судопроизводства и т. д. на родном языке.

Но к середине 1930-х гг. становилось всё более очевидным, что дальнейшее проведение политики потворства национализму в любых его проявлениях чревато далеко идущими последствиями. Она оборачивалась ростом антисоветских и антирусских настроений на местах. В то же время индустриализация и коллективизация показали, что русские наиболее лояльны к советскому социалистическому строю. К середине 1930 г. по инициативе И.В. Сталина началась радикальная смена курса национальной политики в СССР. В 1938 г. русский язык стал обязательным предметом во всех школах СССР; административно вводилась письменность на основе кириллицы вместо латиницы, которая до этого использовалась в языках тюркских народов СССР;

Третий период. «Политика поддержки великодержавного духа русского народа в Великую Отечественную войну и последующего возрождения социалистического строительства в послевоенное время (1940–1955 гг.)».

Новый курс в национальной политике в СССР подчёркивал ключевую роль русского народа на идеологическом и культурном уровне. Этот сдвиг имел несколько объяснений. Во-первых, большевики хотели сохранить и приумножить поддержку со стороны русских, которые оказались наиболее лояльным народом в период коллективизации и индустриализации. Недовольство русских антиимперской и антирусской кампанией, инициированной внешними силами в дореволюционный период и впоследствии поддержанной некоторыми национальными (этническими) группами (меньшинствами), было одним из факторов, повлиявших на изменение курса в национальной политике в СССР. Нападки на русскую культуру были остановлены, «прозападные» культурные ориентации ослаблены, погашены и запрещены. Официальная позиция теперь гласила, что прорусская культурная ориентация ни в коем случае не могла быть «отсталой» по сравнению с «западными» образцами. Официальная пропаганда подчёркивала историческое мировое значение русского пролетариата, который дал всему миру Великую Октябрьскую социалистическую революцию и пример реальной антикапиталистической мировой альтернативы.

Во-вторых, большевики стали рассматривать русских как своего рода «этнический клей» для скрепления СССР. «Отсталость» народов стала синонимом предательства и ненадёжности, в то время как русские стали гарантом стабильности, бескорыстными представителями великой державы (государства социальной справедливости). После резкой смены курса в национальной политике в СССР союзный центр начал активно поощрять переселение русских на национальные окраины.

На политическом уровне И.В. Сталин стал проводить политику относительной русификации. После 1937 г. новые первые секретари республиканских партийных организаций оказались в большинстве своём русскими по национальности. Во время Великой Отечественной войны русские вновь доказали свою лояльность по отношению к Советской власти. Когда И.В. Сталин осознал, что национальное чувство способно более эффективно мобилизовать русских на борьбу с немцами, он приказал принять меры для поощрения русского (великорусского) самосознания. В 1944 г. отдельные народы были не без оснований обвинены в сотрудничестве с немцами и депортированы в Среднюю Азию – чеченцы, ингуши, калмыки, карачаевцы, балкарцы, крымские татары и некоторые другие, а немцы, карачаевцы, калмыки, ингуши, чеченцы, балкарцы и крымские татары тогда и ещё несколько ранее лишились при этом и своих национальных автономий.

Послевоенная национальная политика в СССР, опираясь на исключительный вклад русского народа в Победу СССР в Великой Отечественной войне, объективно проводилась в русле русификации в культурной и образовательной сферах. Роль русских и русского языка в образовании значительно возросла. В ряде автономных республик РСФСР – особенно тех из них, в которых титульными народами являлись православные финно-угорские народы – наметился ощутимый спад в использовании родного языка. Советское руководство уже не поощряло в той степени, как ранее, развитие национальных (этнических) групп (меньшинств); все национальные языки народов СССР были переведены на кириллицу, исключая грузинский, армянский, литовский, латышский, эстонский языки и идиш.

В этот период произошли заметные события: 26 ноября 1948 г. был принят Указ Президиума Верховного Союза СССР «Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдалённые районы Советского Союза в период Отечественной войны», который укрепил режим поселения для выселенных в период Великой Отечественной войны чеченцев, карачаевцев, ингушей, балкарцев, калмыков, немцев, крымских татар и других;

5 июля 1954 г. принято Постановления Совета Министров СССР «О снятии некоторых ограничений в правовом положении спецпоселенцев», которым был смягчён порядок предоставления права проживания в пределах области, края, республики, а по служебным командировкам – право свободного передвижения в любой пункт страны на общих основаниях лицам, состоящим на учёте спецпоселения и занимающимся общественно-полезным трудом;

13 июля 1954 г. последовало принятие Указа Президиума Верховного Союза СССР «Об отмене Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 ноября 1948 г. „Об уголовной ответственности за побеги из мест обязательного и постоянного поселения лиц, выселенных в отдаленные районы Советского Союза в период Отечественной войны„». 13 декабря 1955 г. был принят Указ Президиума Верховного Союза СССР «О снятии ограничений в правовом положении с немцев и членов их семей, находящихся на спецпоселении».

Официально теперь признавалось, что многое из лучшего в мировой истории было сделано русскими. Распространение коммунизма в мире было приравнено к распространению русского влияния. Роль СССР в Ялтинско-Потсдамской системе международных отношений была неоспоримой. Соответственно, роль русской культуры, русского языка и русской литературы также не могла вызывать никаких сомнений.

Политика поощрения русского (великорусского) самосознания была пересмотрена только после смерти И.В. Сталина. Это стало следствием давних серьёзнейших расхождений между неформальными платформами внутри правящей партии по вопросам национальной политики в СССР. Известно, что В.И. Ленин был противником всякой фракционности в РСДРП(б) – РКП(б) – ВКП(б). Он являлся ответственным политиком и сознавал, что при отсутствии единства внутри партии невозможно эффективное осуществление любого политического курса. Исходя из этого, В.И. Ленин настоял на принятии X съездом РКП(б) известной резолюции «О единстве партии»[39]39
  Резолюция «О единстве партии», принятая 16 марта 1921 года на X Съезде РКП(б). РГАСПИ (Российский государственный архив социально-политической истории). Ф. 45. Оп. 1. Д. 23. Л. 29–31.


[Закрыть]. Однако это не исключило борьбы ленинско-сталинского ядра партии с многочисленными группами оппозиционеров, в основном представленных деятелями, примкнувшими к большевикам в самый канун или после Октябрьской революции. Преодолеть их явное и скрытое сопротивление политике Советской власти в полной мере не удалось до самого момента смерти И.В. Сталина.

Четвёртый период. «Политика «коренизации», или доверие местным кадрам (1956–1970 гг.)».

Национальная политика в СССР после смерти И.В. Сталина включала в себя три элемента: антисталинизм, «коренизацию» и латентную русификацию. Корректировка прежнего курса по этому вопросу была во многом противоречивой и неоднозначной. Период 1956–1970 гг. наиболее чётко представлен антисталинизмом и «коренизацией»; в последующий период (1971–1985 гг.) «коренизация» была продолжена. Но одновременно с нею впоследствии усилилась латентная русификация, что являлось положительной мерой, способствующей дальнейшему оформлению и укреплению советского народа как генеральной цели образования и гармоничного развития новой исторической общности и гражданской идентичности в СССР. На волне кампании по ревизии сталинизма, запущенной Н.С. Хрущёвым после ХХ съезда КПСС в 1956 г., была пересмотрена и политика поощрения русского (великорусского) самосознания. Например, Н.С. Хрущёв начал подчёркивать вклад многонационального советского народа в победу СССР в Великой Отечественной войне. Более того, в 1956–1957 гг. рядом Указов Президиума Верховного Совета СССР многим ранее депортированным народам СССР было разрешено вернуться из мест, в которые они были депортированы, в места своего прежнего проживания. Осуждение политических чисток 1937–1938 гг. означало, что новое политическое руководство отказывалось от прежних оценок о необходимости и целесообразности их осуществления, в том числе, и по национальному принципу. Декларировался переход к «мирному сосуществованию» не только с остальным миром (который последовал в дальнейшем), но и внутри самого СССР. Миграция русских в другие союзные республики стала сокращаться.

После смещения Н.С. Хрущева в 1964 г. к власти пришел Л.И. Брежнев, правление которого часто обозначается как «корпоративистская сделка»: в обмен на лояльность всех социальных групп новое руководство обеспечивало эти группы различными материальными благами, что явилось одной из самых больших стратегических ошибок. На уровне национальной политики в СССР стала продвигаться политика «коренизации». Однако, теперь она имела несколько иное значение: это была уже не просто языковая политика, а политика «доверия местным кадрам». Ключевой чертой нового курса была идея продвижения представителей титульной национальности в партийных организациях союзных республик, а также в органах государственной власти и органах местного самоуправления союзных и автономных республик. В то же самое время местные власти брали на себя обязательство демонстрации политической лояльности и поддержки социальной стабильности на вверенных им территориях. Это была своего рода политика компромисса между объективными по своей сути требованиями союзного центра и местной республиканской спецификой без каких-либо гарантий верности советскому и социалистическому государству и его идеологическому и культурно-духовному единству.

Заметными событиями этого времени стало принятие в 1956 г. ряда указов Президиума Верховного Совета СССР («О снятии ограничений в правовом положении с греков, болгар, армян и членов их семей, находящихся на спецпоселении», «О снятии с учета спецпоселения некоторых категорий иноподданных, лиц, не имеющих гражданства, и бывших иноподданных, принятых в советское гражданство») о разрешении многим ранее депортированным народам СССР вернуться из мест, в которые они были депортированы, в места своего прежнего проживания; восстановление в 1957–1958 гг. национальных автономии калмыков, чеченцев, ингушей, карачаевцев и балкарцев. Этим народам было разрешено вернуться на свои исторические территории (и тогда, и впоследствии возникли межнациональные конфликты, столкновения между возвращавшимися чеченцами и русскими в Грозненской области, ингушами и осетинами в переданном Северо-Осетинской АССР Пригородном районе). Однако, значительной части депортированных народов (поволжские немцы, крымские татары, турки-месхетинцы, греки, корейцы и другие) и в это время не были возвращены ни в национальные автономии (если таковые были), ни получили права вернуться на историческую родину; в 1958 г. право выбирать язык обучения для своих детей было предоставлено родителям (абсолютное большинство предпочли русский язык, чему, однако, способствовали и целенаправленные административные меры); в 1964 г. последовал Указ Президиума Верховного Совета СССР «О внесении изменений в Указ Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 года „О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья». Им были отменены огульные обвинения в отношении немецкого населения, проживавшего в районах Поволжья. С середины 1960-х гг. процесс реабилитации «наказанных народов» был почти прекращён.

Хрущевский и особенно брежневский периоды были «золотым веком» развития национальных (этнических) институтов в союзных и автономных республиках СССР. «Коренизация» позволяла тратить много ресурсов на национальное культурное и государственное строительство. Открытие университетов, научных институтов, учреждений культуры, новых издательств, газет и журналов, расширение доступа местных кадров в партийные и советские органы создавало большое количество рабочих мест для национальной интеллигенции. Однако, несмотря на сомнительные достоинства политики «коренизации», национальные (этнические) группы (меньшинства) осознавали, что шансы сделать хорошую карьеру за пределами своих национально-государственных и национально-территориальных образований у них – невелики. Разочарование приводило к росту местного национализма, что стало особенно заметным с начала 1970-х гг., несмотря даже на то, что практически во всех органах государственной власти СССР устанавливались специальные квоты на замещение в них должностей представителями союзных и автономных республик.

Пятый период. «Сохранение межнациональных противоречий и нарастание сепаратистских тенденций (1971–1985 годы)».

Следующий период был отмечен усилением противоречий в национальной политике. С одной стороны, наблюдалось продолжение политики «коренизации», с другой – усиление политики латентной ассимиляции и более жёсткая реакция на проявление местного национализма. Примером последнего является снятие П.Е. Шелеста с должности руководителя Коммунистической партии Украины в 1972 г. В вину ему поставили, в том числе, написание книги «Україно наша Радянська» (1970 г.), в которой «излишнее» внимание уделялось прошлому Украины, традициям казачества, украинской культуре. Показательна история с бывшими немцами Поволжья, в основном проживавшими в Казахской ССР. В 1972 г. с них были сняты последние ограничения в выборе места жительства, но в 1979 г. им было отказано в создании немецкой автономной области в составе Казахской ССР.

Борьба с проявлениями «буржуазного национализма» идеологически оправдывалась дальнейшим развитием государственного строительства в СССР и формированием всё большей идейной гомогенности советского народа. Вторая половина 1970-х гг. характеризовалась обострением дискуссии о национальной политике в свете принятия третьей Конституции СССР. Официальная идеология допускала наличие двух концепций (идейных подходов) при обсуждении национальной политики:

1) «слияние» всех народов СССР в одну советскую нацию, отличную от исходных народов СССР;

2) «сближение» всех народов СССР – признание прочности существующих национальных (этнических) идентичностей, идея «расцвета» наций-народов СССР.

Приоритет стал отдаваться концепции «сближения», однако, без полного отказа от «слияния» в официальном дискурсе. Сам термин «советский народ» набирал политическую и идеологическую популярность. В рамках концепции «сближения» он понимался не как новая этническая нация, а как новая политическая общность, «политический народ». Тем не менее, даже в данной трактовке он вызывал определённое отторжение в союзных и автономных республиках, особенно среди национальной интеллигенции.

Появившиеся предложения об отказе от национально-федеративного устройства СССР мотивировались несколькими аргументами. Во-первых, тем, что оно уже изжило себя, что затрудняет дальнейшее сближение наций-народов СССР. Подчёркивалось, что деление СССР на союзные республики мешает экономическому развитию, так как создает лишние экономические барьеры внутри единого государства. Во-вторых, отказ от союзных республик должен был усилить политическую интеграцию СССР. В-третьих, в результате демографических изменений в ряде союзных и автономных республик титульное население оказалось национальной (этнической) группой (меньшинством). Эта дискуссия отражала многие проблемы, которые накопились в сфере национальной политики и национальных отношений, к основным из которых можно отнести следующие:

1) обострение экономических противоречий между союзными республиками, фактически вызванное начавшимся распадом брежневского корпоративизма. Когда темпы экономического роста затухают, конкуренция за ресурсы обостряется;

2) нежелательные последствия кадровой политики: с одной стороны, кажущееся доминирование славянских политических элит на союзном уровне («стеклянный потолок» для национальных политических элит союзных республик); с другой стороны, национальная (этническая) клановость на местном уровне, рост национализма и местничества в органах государственной власти союзных республик, неспособность представителей союзных республик к эффективной и адекватной работе в органах государственной власти СССР, из-за усугубившихся проблем националистической и местнической клановости, а также размывания (утраты во многом) советских и социалистических ценностей;

3) изменение демографического баланса состава населения СССР между славянскими и среднеазиатскими республиками, породившее со стороны последних требования к союзному центру дополнительных капитальных вложений в народные хозяйства союзных республик с целью абсорбирования растущей рабочей силы в них;

4) относительная активизация сторонников русского уменьшительного национализма под лозунгом «Русский народ – главная жертва СССР». Даже в официальной печати стали появляться статьи, посвящённые якобы эксплуатации РСФСР другими союзными республиками.

Важной составляющей позднесоветской национальной политики в СССР была медленная ассимиляция. Об этом свидетельствуют, в том числе, данные переписей населения СССР. Наиболее подверженными относительной русификации оказались славянские народы, народы православного вероисповедания, народы с высокой долей городского населения. Ещё в конце 1950-х гг. руководство СССР провело образовательную реформу, которая привела к существенному снижению числа школ с обучением на родных языках в автономных республиках РСФСР. Например, в 1972 г. только татары и башкиры могли учиться с 1 по 10 класс на родном языке. Во всех остальных автономных республиках РСФСР ученики могли изучать родной язык только как отдельный предмет; в качестве языка обучения родной язык обычно использовался лишь до 4 класса. В мае 1979 г. в Ташкенте прошла конференция «Русский язык – язык дружбы и сотрудничества народов СССР», в ходе которой были выработаны рекомендации по существенному повышению статуса русского языка, вплоть до полного двуязычия. В 1978–1979 гг. были приняты меры по дальнейшему расширению изучения русского языка в союзных и автономных республиках, как правило, за счёт местных языков. Это стало причиной недовольства, приведшего к массовым демонстрациям. Население противилось ассимиляции и старалось ей противодействовать. За всеми перечисленными фактами явно просматривались внутренние враги социализма и советской власти, к тому времени уже получившие достаточные рычаги влияния в органах республиканских партий и государственной безопасности, которым не был дан адекватный и вместе с тем достаточно гибкий политический ответ со стороны союзного центра.

Невзирая на то, что 7 октября 1977 г. после общенародного и продолжительного обсуждения была принята третья Конституция (Основной закон) СССР, в которой говорилось не только о равенстве прав, но и долге каждого гражданина СССР уважать национальное достоинство других граждан, укреплять дружбу наций и народностей Советского многонационального государства. За каждой союзной республикой сохранялась возможность свободного выхода из СССР, но люди голосовали за то, что Советский Союз «олицетворяет государственное единство советского народа».

Шестой период. «Перестройка и политическая мобилизация (1986–1991 годы)».

Спустя несколько лет после прихода к власти в 1985 г. М.С. Горбачёв провёл масштабные политические реформы, которые либо полностью провалились, либо были исполнены как надо, но изначально преследовали разрушительные цели. Ход их объективного осуществления привёл к радикальному изменению соотношения баланса власти между союзным центром и союзными республиками. Практически во всех союзных и автономных республиках националистические движения смогли практически беспрепятственно провести своих кандидатов на выборах депутатов на Съезд народных депутатов РСФСР и в республиканские Верховные Советы (4 марта 1990 г.), а в ряде случаев – и установить над ними даже свой контроль. Практически во всех союзных и автономных республиках националисты принимали схожие политические программы, основанные на требованиях расширения экономической и политической автономии и откровенного сепаратизма, а также культурного возрождения титульных народов за счёт всех остальных народов СССР, проживающих в этих республиках. К началу 1991 г. шесть союзных республик фактически объявили о своей полной независимости (Литва, Латвия, Эстония, Молдова, Армения, Грузия). В декабре 1991 г. СССР прекратил своё существование, так как в стране не нашлось политической силы, которая могла бы этому деятельно воспрепятствовать. Не исполнил возложенной на него миссии и Комитет государственной безопасности СССР.

В этот период произошли следующие заметные события: 19 сентября 1989 г. – манифестирована Платформа КПСС «Национальная политика партии в современных условиях», одобренная на XVII Пленуме ЦК КПСС XXVII созыва по докладу М.С. Горбачева, с предложением о восстановлении тысяч национальных районов и сельских советов, которые существовали в СССР в 1924–1938 годах;

24 и 26 апреля 1990 г. приняты законы СССР «О языках народов СССР» и «О свободном национальном развитии граждан СССР, проживающих за пределами своих национально-государственных образований или не имеющих их на территории СССР»;

В 1991 г. в РСФСР были приняты законы «О реабилитации репрессированных народов», «О языках народов Российской Федерации», Декларация Верховного Совета РСФСР «О языках народов России», Постановление Верховного Совета РСФСР «О Декларации прав и свобод человека и гражданина».

Непредвиденным результирующим итогом политики «коренизации» стало постепенное превращение союзных республик в квазисуверенные квазигосударства: в них были созданы все необходимые государственные атрибуты – государственные институты, родной язык и своя национальная (этническая) идентичность. Когда центробежные силы на союзном уровне взяли верх, национальные политические элиты союзных республик оказались готовы к провозглашению своей независимости от СССР. Без контроля над националистическими элементами союзных республик в виде русских вторых секретарей республиканских коммунистических партий (а также КГБ СССР над КГБ союзных республик (попавших под влияние националистов, таких как, в частности, Е.К. Марчук в КГБ УССР), Советской Армии и других подобных союзных инструментов) национальные политические элиты союзных республик осознали, что никто уже не может им помешать заявить о своей независимости от союзного центра.

Рост национализма также происходил и в автономных республиках РСФСР. В одних автономных республиках РСФСР национальные движения приобрели большое значение в местной политике (например, в Татарии, Башкирии, Чечено-Ингушетии, Якутии). В других – их влияние оказалось ограниченным (в Карельской АССР, Мордовии, Хакассии). Успех националистов объяснялся как их способностью привлекать внимание к экономическим вопросам, в том числе, к сохранению рабочих мест для представителей титульной национальности, так и развитием национальных (этнических) институтов в позднесоветский период.

Двумя наиболее проблемными автономными республиками РСФСР были Татарская АССР и Чечено-Ингушская АССР. С Татарстаном 15 февраля 1994 г. был подписан крайне невыгодный для федерального центра договор «О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан»[40]40
  См.: Договор Российской Федерации и Республики Татарстан «О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан» //Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. 1994. № 6; Российские вести. 1996. 22 февраля. № 35.


[Закрыть], который впоследствии несколько раз перезаключался с перераспределением полномочий в пользу Москвы. В других автономиях РСФСР национальные движения смогли либо достичь определённых уступок со стороны федерального центра, либо продвинуть своих лидеров в органы государственной власти РСФСР. Однако, к концу 1990 гг. национальные движения повсеместно утратили поддержку и стали играть маргинальную роль в политике. Придя к власти, Путин пришёл обозначил курс на рецентрализацию российского государства.

Резюмируя, можно сказать, что в Советском Союзе была сделана попытка создать национально-федеративное устройство государства с равными правами для всех народов страны, что не мало способствовало легитимизации Советской власти, особенно на её раннем этапе. Однако, завершить создание устойчивой надэтнической общности – советского народа – в полной мере не удалось. Пытаясь через создание культурных автономий решать национальный вопрос, советские лидеры в пост-сталинский период одновременно способствовали и становлению будущих сепаратистских движений. Когда надэтническая – советская – идентичность ослабла, образовавшийся вакуум стал стремительно заполняться не столько национальными, сколько уже националистическими идентичностями.

Основные тенденции советской национальной политики.

В фокусе данной части статьи находятся три ключевых элемента национальной политики: а) административный статус, б) кадровая политика и в) культурно-языковая политика. Советское руководство умело использовало статус территории компактного проживания этнических групп населения, национальные кадры и т. д. На примере динамики изменений по этим трем элементам мы можем увидеть «маятниковый характер» советской национальной политики. Безусловно, выбранные нами элементы не являются исчерпывающими, но, тем не менее, они весьма показательны.

Под административным статусом понимается изменение формально-административного статуса национальных (этнических) образований. В СССР существовала четырехступенчатая иерархия административно-территориальных единиц: союзная республика (ССР); автономная республика (АССР) в союзной республике; автономная область; национальный округ (впоследствии – автономный округ).

Важной тенденцией национальной политики было постоянное повышение административного статуса национальных образований. Самым благоприятным оказался период 1926–1939 гг. «Сталинский» период, наоборот, характеризовался снижением административного статуса многих автономных республик и областей. Это своего рода важное свидетельство привлекательности статуса ССР: снижения статуса с этой позиции практически отсутствовал. Поэтому неудивительно, что в перестройку многие АССР выдвигали лозунг повышения своего статуса до союзной СР. С началом политики десталинизации статус национальных (этнических) республик неуклонно рос; союзный центр более на него никак не покушался.

Следует сказать о кадровой политике в отношении национальных (этнических) республик и рассмотреть показатель национальности первых секретарей республиканских партийных организаций. Первый секретарь – главная политическая фигура в местной политической иерархии. Если первый секретарь принадлежал к титульной нации, то это – признак доверия к республике со стороны союзного центра. Отмечается важность этого показателя, выделяя несколько моделей управления, как-то: первый секретарь – титульной национальности, второй – русский, и наоборот. Например, впервые должность главы Татарской АССР занял татарин только в 1944 году, а в Чечено-Ингушской АССР – в 1989 году.

Осуществляемая кадровая политика в национальных республиках позволяла сделать несколько выводов. Во-первых, «неформальный статус» национальных (этнических) республик также постоянно повышался. Во-вторых, статус союзной республики опять давал значимые преимущества; представители титульной национальности имели больше шансов встать во главе союзной республики, чем в случае с АССР. В-третьих, союзные республики были меньше подвержены относительной русификации в области кадровой политики. В «сталинский» период в автономиях доля титульных первых секретарей снизилась, по факту они были заменены русскими. В то же время, в союзных республиках эта доля значительно возросла. В-четвёртых, политика «коренизации» проводилась в союзных республиках более высокими темпами, чем в АССР, где и без того национальный компонент был весьма велик, что весьма выпукло проявилось в период перестройки.

Третьим элементом национальной политики в СССР является культурно-языковая политика, имеющая множество аспектов, в том числе, ассимиляцию (относительную русификацию). Данные переписей населения позволяют судить о темпах и направлении демографических изменений, ассимиляционных процессах. Печатание книг и периодики на родном языке, использование родного языка при обучении в школах в национальных республиках за период 1934–1980 гг. способствовали аккумуляции латентного культурного национализма. Чем активнее проводилась культурно-языковая политика, тем больше создавалось возможностей для трудоустройства (соответственно, и роста численности) национальной интеллигенции. Отмечено, что национальная интеллигенция играла важнейшую роль в основании национальных движений, именно она стала ядром национальных движений периода перестройки.

Формальный статус территорий играл большую роль в языковой политике. Во-первых, преподавание в школах на родном языке постоянно сокращалось во всех национальных административно-территориальных образованиях, кроме союзных республик. Во-вторых, снижение преподавания на родном языке в «сталинский» период не было компенсировано впоследствии. Наоборот, все национальные образования, кроме союзных республик, ещё в большей степени были лишены права использовать родной язык в качестве языка обучения, особенно перед перестройкой. Динамика тиража книг на родном языке по союзным республикам, автономным республикам РСФСР и СССР в целом в относительных цифрах имела тенденцию к росту вплоть до 1970-х годов, после чего наблюдался их спад, причём по всем национальным образованиям. То же самое имело место с изданием газет и журналов. Эти данные свидетельствуют, что для политики «коренизации» были характерны периоды роста и спада. Очевидно, власти союзного центра делали ставку на медленную, но неуклонную ассимиляцию национальных групп. А общий анализ позволяет предположить наличие чередующихся «мягких» и «жёстких» волн в национальной политике в СССР.