Текст книги "Ведунья пятого измерения"

– Что это, Сергей Петрович?

– Какой-то «внутренний» учебник Ленинградского института точной механики и оптики от 2016 года, насколько я понимаю, так как обложка и несколько страниц на нем отсутствует, но есть описания процессоров компании «Интел» разработки 2016 года. В нем описаны все команды в двоичном коде, которые может исполнять процессор. На первой странице главное слово «Архитектура процессоров „Intel“.

– Я лично знаком с товарищами из весьма высоких кабинетов, которые Вас просто расцелуют!

– Троекратно в губы и в темечко до крови? Спасибо, не требуется меня расцеловывать, требуются такие процессоры.

– Помимо этой книги для этого нужны сами приборы, и, желательно, производственные карты на них. – начальник управления снял трубку и кого-то пригласил к себе. – Пейте, кофе, товарищи. Второй вопрос будем рассматривать позже, после ухода тех, кого я пригласил. У Вас, Сергей Петрович, есть какой-нибудь план: что требуется сделать, чтобы добыть то, что нам нужно по этому направлению.

– Мы на этой неделе, как раз, говорили, с Григорием Александровичем, что желательно уменьшить размер забрасываемого аппарата и снабдить его манипулятором, чтобы он мог сам себя грузить находками. Мы обратили внимание, что чем глубже забрасываешь, тем больше полезного мусора появляется. И второй момент: уменьшение размеров может предоставить возможность работать так, как работали в Берлине и Кабуле, то есть, когда боевая группа находится рядом с объектом и может получать видео со спутника.

– Это самый надежный вариант, несомненно. Что требуется?

– Нас выделили в отдельную лабораторию, так как академическое начальство перестало иметь доступ в нее. Необходим договор, так как нас стремятся перевести на самообеспечение и модный теперь хозрасчет.

– Договор будет, Григорий Саныч, обеспечьте.

– Я и хотел завтра познакомить Сергея Петровича и Веронику Федоровну с людьми, которые у нас этими вопросами и занимаются. Неожиданно всплыл вопрос о том, что… – ему пришлось остановиться, так как вошли двое явно гражданских человека, которым Юлий Сергеевич передал найденную книгу.

– Прошу проверить этот материал и привести его в удобочитаемый вид. Срочно и для большого руководства. Материал – особой важности. Распишитесь.

– А источник?

– Меня пишите. Все, спасибо, и поторопитесь, пожалуйста. Слушаю! – сказал он, когда дверь в кабинет закрылась.

– Сергей Петрович отказался встречаться с кем бы то ни было в Управлении КГБ по Ленинградской области. Вот, что он предъявил. Сергей Петрович, перемотайте пленку и передайте ее Юлию Сергеевичу. А это я изъял и передаю Вам. 15-й кадр вот с этой стороны.

Из стола начальника главного управления появился странного вида прибор, явно предназначенный для таких просмотров.

– Да, вижу, продолжайте, Григорий Александрович. Интересный материал.

– Сергей Петрович получил его в самом начале проведения своих опытов. Мы тогда толком и не были знакомы. Помните, что было время, когда он всячески избегал общения с нами, видя в нас чисто контроллеров. Но, в конце концов пошел на сотрудничество со мной и принес очень приличный и высокопроизводительный процессор.

– Да, конечно, я помню. А где сама газета?

– Там на кадрах видно, что снять ее без повреждений не получилось, пришлось применить растворитель, и поплыла краска. И второй момент, который меня тогда смутил: название газеты. Так гранаты в армии называют, „Ф-1“. Но там в самом низу сказано, что это перепечатка статьи из журнала „Новое время“. А такой журнал у нас выпускается с 1976 года. Я, к сожалению, не могу запросить: служит ли в Москве товарищ Соколов А.А., тема у меня „особой важности“, если вы помните, моей супруге обещали представление на Нобелевскую премию, но мы, я – ее соавтор, отказались и сами инициировали закрытие нашей темы. Имея такую информацию, Юлий Сергеевич, я рисковать не стал. А генерал Калугин действительно появился в управлении в январе 1980 года. В момент, когда была обнаружена эта газета, его в управлении еще не было. Да и с Григорием Санычем вы мне приказали познакомиться 28-го декабря. Двадцать девятого мы с ним встретились. Вернувшись из Алма-Аты, я узнал, что Калугин в городе, и пока меня не приперло, через год с лишним, тогда я передал тот самый покусанный телефон в Ваш отдел. Было это совсем недавно, в апреле этого года. Сработались, увлеченного своим делом человека всегда видно. И противник у нас „общий“: Соединенные Штаты Америки. Мы работаем против них, и он работает в том же направлении.

– Резонно.

– Именно поэтому я рекомендовал везти эту книгу Вам, и не объявлять о находке в Ленинграде. Я не знаю: действительно генерал Калугин – американский шпион или нет, но в плане безопасности нашего проекта – он опасен. Потенциально опасен.

Генерал кому-то позвонил, и через некоторое время в кабинет зашло два человека в форме генерала и полковника КГБ.

– Знакомьтесь, Сергей Петрович, полковник Соколов, Алексей Саныч, внутренняя контрразведка. Читайте, товарищ полковник. – генерала, по фамилии, так и не представили, Семен Кузьмич и все. Кроме них в кабинете был проводник с собакой, которому генерал, как только заглянул в „диаскоп“, жестом показал выйти.

– Ожидаемое известие. Откуда? – спросил полковник.

Юлий Сергеевич показал тому фотографии журналов, в которых было отмечено поступление этого отрывка. Тот посмотрел и передал генералу.

– Кто?

– Сергей Петрович, исполняющий обязанности начальника лаборатории А1756 ВМА имени Гречко.

– А почему только сегодня мы об этом узнаем?

– Под наше крыло товарища Старинова передали давно, но больше нас интересовала его супруга, она – доктор наук и защитилась по этой теме. Он – курсант ВВМУПП в Ленинграде, и к нам никакого отношения не имел до октября 1979 года. Но, именно он подал сигнал, что в их квартиру проникают неизвестные, которые интересуются содержимым ПЭВМ, стоящей в их доме, тогда как тема под тремя нулями. Сам он к тому времени досрочно стал офицером ВМФ и находился на нелегальной работе по нашему ведомству в Кабуле, подготавливал „Байкал-79“. В ноябре того же года его вывели в Союз, чтобы находился дома и обеспечивал безопасность супруги. Выяснилось, что он не только супруг, но и соавтор той самой диссертации, причем в самой сложной части этого проекта. 28-го декабря семьдесят девятого года мы лично с ним встретились, здесь, я ему рекомендовал завтра же пересечься с присутствующим здесь подполковником Каменским, что им было выполнено, и они с супругой выехали к его родителям, вот справка по ним. Вернувшись, он узнает, что генерал Калугин стал 1-м заместителем в УКГБ по Ленинградской области. Он посчитал это слишком опасным для проекта, и практически прекратил общаться с нами. Звонил только в случае отъезда куда-нибудь.

– Проверки в лаборатории были?

– Трижды, особым отделом училища или академии, товарищ генерал армии. Сам я один раз присутствовал при такой. – ответил Сергей.

– Материалы, естественно, никто не просматривал?

– При таком уровне доступа – нет, конечно.

– Понятно. Продолжайте, Юлий Сергеевич.

– На прямой контакт с нами, тогда капитан-лейтенант, Старинов вышел десятого апреля этого года, по собственной инициативе передав нам весьма ценный прибор с мощным и быстрым процессором. Затем выполнил наше задание, в ходе которого предоставил нам доступ к их уникальному устройству, с помощью которого и был добыт тот самый процессор. Почему это было сделано, он объяснил. В связи с переводом их факультета в город Севастополь, их лабораторию собирались передать на штурманский факультет. Начальник лаборатории Старинова В.Ф. оставалась в Ленинграде, а ему и еще одному сотруднику было приказано выехать для дальнейшей службы в Севастополь. Он приехал к товарищу Каменскому попрощаться. В результате вмешательства Григория Саныча, лаборатория и весь личный состав остался в Ленинграде, полностью став лабораторией ВМА. Сегодня в присутствии подполковника Каменского один из посланных, будем их называть „спутниками“, доставил уникальную по своей значимости книгу об электронных процессорах. Товарищ Каменский предложил Старинову встретиться с руководством УКГБ и решить вопрос о финансировании новой разработки нового такого спутника. В этот момент товарищ Старинов отказался встречаться с кем бы то ни было в УКГБ, и предложил доставить книгу сюда, в мое распоряжение.

– Взглянуть на книгу нам будет позволено? – с легкой усмешкой спросил генерал армии.

– Её еще в порядок не привели… – сказал Юлий Сергеевич, но ткнул куда-то пальцем и сказал: „Книгу срочно принесите!“, – Сейчас доставят, Семен Кузьмич. Вот таким образом мы здесь и собрались.

– Товарищ капитан III ранга, а не противник нас „кормит“ этими „подарками“. – спросил Семен Лукич.

– Исключено, товарищ генерал армии.

– Каким образом?

– На его территории мы пока не работали. Все точки выброски по линии отдела управления „Т“ проходили на нашей территории. Точки заброса при работе за границей нам предоставляет это управление, мы, кроме четырехмерных координат, даты и времени, от них ничего не получаем. В журналах по заброске есть все координаты высадок.

Тут принесли книгу, грязные страницы генерал просматривать не стал, пролистал только уже заламинированные, а полковник не побоялся испачкаться, правда, потом вытер руки платком.

– Пахнет, откровенно говоря, не очень. – сказал он и, чуть наклонив страничку, показал что-то генералу.

– Это и составляет государственную тайну „особой важности“. – четко и тщательно проговаривая слова, сказал Юлий Сергеевич, и протянул генералу „бегунок“. Усмехнувшись генерал подписался. Поставил число и передал его полковнику, сделавшему тоже самое.

– Книга только поступила, обработаем, комар носа не подточит. А первый экземпляр можно будет увидеть только таким образом. – подчеркнул начальник управления.

– Газетка оттуда? – спросил генерал Сергея.

– Да, в журнале о точке все записано.

– Но тут не совсем понятно.

– Мы век не пишем. В основном, это – XXI-й. Есть несколько забросов поближе, тогда мы только учились это делать.

– Надо эту лабораторию переносить.

– Это сделать весьма сложно. Если бы это было просто, мы бы уже давно переехали.

– Почему?

– Питание специфическое, как на подводных лодках.

– Ну, да, моряки, у них всегда все не как у людей! – улыбнулся Семен Кузьмич. – Ты же в детстве говорил, что будешь летчиком.

– Говорил, но стал подводником. А Вы откуда знаете? – генерал показал рост Сергея в то время и сказал только одно слово: „Мары-6“. Сергей чуть отодвинул манжету рубашки и показал небольшой, размером чуть больше трех копеек, след от пяндинской язвы. Они друг друга поняли. Самое гиблое место, где приходилось бывать им обоим.

– Ну, что ж, вопросов более не имеем. Хозяин, нажми на кнопочку. – через несколько минут сбоку, из глухой стены, вышел человек в форме:

– Товарищ генерал, разрешите войти?

– Входи, входи, засиделись мы уже.

– Прошу. – он протянул листы протокола допроса Сергею и Каменскому. – Прочтите и напишите: С моих слов записано верно», распишитесь на всех листах и поставьте дату и время.

Это заняло еще несколько минут, листы были прогрифованы «их» уровнем доступа. Всем, кроме них самих, досталось по экземпляру.

– Ну, что, кап-три, в гости пригласишь старого контрразведчика?

– Все вопросы не ко мне, вот мое руководство, вопрос с академией – решаемый.

– Спасибо, понял. – генерал протянул руку для пожатия, полковник просто кивнул головой, ему предстояло раскручивать этот клубок. Юлий Сергеевич передал Сергею и Каменскому их части «бегунков». Вот так еще трем лицам стало известно, что происходит в одной из лабораторий Ленинграда.

Глава 10. Некоторые сложности с общением

Собственно, такую формулировку придумал не Сергей, а подчиненные Семена Кузьмича. Дело в том, что, едва начав работать с «конторой», Сергей и Ника практически полностью убрали со стенда что бы то ни было, что могло бы дать возможность понять принцип действия этого прибора. Ввод данных осуществлялся с помощью двоичного кода, означавшего угол поворота приводов по всем пяти координатам. Кстати, вполне обычный прием для ракетной техники, но совершенно необычный для любого постороннего человека. После посещения 2022 года, в качестве приемника целеуказания Сергей приспособил USB-порт, так как такого стандарта нигде в мире не существовало. Одну из флэшек, с металлическим корпусом, он залил эпоксидной смолой со стороны микросхем, сделав ее полностью неразъемной. На нее он или Ника переносили пять углов поворота приводов. Флешка присоединялась к стенду, тот считывал данные и отрабатывал углы. Дальше шла стандартная процедура создания высокочастотного электромагнитного поля высокой плотности, и прибор, набрав мощность, срабатывал. Но вот куда он отправил объект – знало только два или три человека. Вычислительной техники в самой лаборатории не было. Стол имел примитивные вычислители, служащие для внутреннего употребления, но не более того. Только то, что было. Никто сюда деньги не вкладывал, лабораторию несколько раз хотели просто закрыть. Так как все хотели результата, как в сказке: «По щучьему велению… Ступай изба в 21-й век!» А в третий не хотите?

Человек от внутренней контрразведки появился на третий день после визита в Москву. Был вписан куда надо и имел соответствующий доступ. Прибыл не один, а с командой из восьми человек. Целью которой было взять под полный контроль помещение лаборатории, вход и выход из нее, но это были просто охранники, осуществлявшие охрану внешнего периметра. Во внутрь мог входить только товарищ Степанов, имевший звание целого полковника ГБ. Через два дня Сергей заметил посторонних в районе дома, и попытку нарушить охраняемый периметр, то есть попытку перелезть через забор, которую он пресек, не раскрывая способ: каким образом охраняется территория. Товарищ Степанов, вряд ли это была его настоящая фамилия, пробыл в Питере недолго, после того, как рейд на территорию частного двора не удался, он почти сразу исчез из города. Но доложить начальству он был просто обязан.

– Товарищ генерал армии, лабораторию А1756 можно не охранять. Её можно ставить на Красной площади, все равно толку никакого не будет. Если к ней подвести необходимое питание, то работать будет. Вот только мы никогда не сможем узнать: куда отправляются «объекты». Градуировка системы привязана к углу поворотов привода. Расчеты делаются в совершенно другом месте. Каким образом организован их возврат – осталось для меня полной загадкой. Вот дом, в котором живет семейство Стариновых. Попытка его осмотреть была провалена, группа задержана и отправлена в погранкомендатуру. Дом не маленький, как вы можете видеть. На контакт со мной товарищ Старинов не пошел. Так и сказал: «Я вас не знаю, поэтому разговора не получится. Вас прислали охранять, вот и охраняйте». Но это не шпиономания, это – его политика. Он прекрасно понимает, что ему могут прислать начальника и сказать: «Негры, солнце еще не село, до ужина еще далеко! Работайте, негры!». Тут он подойдет к начальнику и скажет: «Скажите, что считать и как? Дайте ценные указания, пожалуйста!».

– Стервецы, но я на их месте сделал бы тоже самое. – сказал Семен Кузьмич, – Владислав Николаевич, есть, что-нибудь, чем его можно прижать?

– Бумаги все в полном порядке. Отчетность поставлена прекрасно. А в голову к нему не залезть. Через брата его жены – пробовали, ноль! Разговорили старшего мичмана, работает у них с 1977 года. Тоже ничего путного, к обоим относится очень хорошо, они его никогда не обижали. Думаю, что искать надо в его «усадьбе». Знать бы что искать? Американцы рылись в их компьютере, но ничего не нашли. Где-то у них логово, но где?

– Этого и я не знаю, Владислав Николаевич. Ну, что ж, если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе. Вас я с собой не возьму, но возвращайтесь в Ленинград. Может быть, вы там понадобитесь. Кстати, как он в общении?

– Вполне контактный человек, если бы не знать, чем он занимается, и успешно, обычный офицер. Разве что взгляд, он как бы раздевает тебя взглядом, а потом целится в ту точку, которая у тебя максимально болезненная.

– У него была прекрасная школа. Он – один из лучших в этом направлении. Войсковой разведчик, с отличным послужным списком. Ступайте и будьте на связи. Операция только начинается.

Сергей выполнял заказ Ники: где-то в августе их ждет пополнение рядов, в этот момент у женщин появляются «странные желания», в данный момент изготовлен фарш из австралийской баранины, туда добавлены пряности и «много лука», фарш состоял практически из него. А Сергей только что положил в холодильник замешанное им простое тесто для мантов. Ника их пробовала на Чимбулаке и в Алма-Ате, когда всей семьей их лепили на улице Правды, в квартире напротив штаба округа. И вот, несмотря на то, что за окном лето, жундят комары, а там, где-то, товарищ Семен Семенов из Москвы ковыряется в стенде, Сергей вымыл руки и прошел в комнату, где находилась супруга.

– Никуленька, через минут 15-ть можно будет начать, тесто я положил охладиться. Все готово. Жаль, что Аська, по-прежнему, мучится дурью, всем вместе было бы интереснее лепить. Тебе сок принести?

– Да нет, просто посиди рядом. Как считаешь: выкрутимся?

– Не уверен, поэтому запасную площадку я подготовил.

– Я на последнем месяце.

– А то я этого не знаю! Все будет хорошо. Мне, конечно, не нравится, что в округе появились посторонние, но ведут они себя пока не слишком нагло.

Не успел он закончить эту фразу, как за окном раздались громкие звуки автомобильного клаксона.

– Так, с ужином, явно, будут некоторые проблемы. Возьми ребенка и иди лабораторию. Если что, я позову. Стол включен, аккуратнее. Держи!

Сам он накинул кобуру и «Стечкин», нацепил такой же «переходник», что он только что передал Нике и ребенку, который связал его со столом, и пошел в сторону ворот, за которыми продолжала гудеть клаксоном машина. Фар было довольно много. Но это не штурм: перед этим обычно выключают свет, чтобы он не мешал штурмующим. Свет не выключали, просто кто-то в гости приехал. За воротами стояло пять автомобилей, первым из которых был «ЗиЛ-4104» или «ЗиЛ-115», если по-старому. Простые люди на таких машинах не ездят. Он вышел через калитку в воротах, и пошел к «лимузину», четыре «волги» стояли по две у обочины. Окна у всех «Волг» были опущены. Стволов видно не было, но они там явно имелись. Хотя было еще светло, у всех горели яркие фары, чтобы «сбить линию» и немного ослепить «противника». Он поднес руку ко лбу, прикрываясь от света. Широкая куртка-штормовка несколько скрывала подплечную кобуру, тем не менее, едва он сделал пару шагов к машине, распахнулись двери у «Волг». Раздалась команда:

– Стоять на месте, оружие на землю.

Сергей остановился, опустил руку и сказал:

– А я вас сюда не звал.

– Атставить! – раздалась команда из «ЗиЛка» по громкой связи. Из него вылезла полная фигура Семена Кузьмича. Вслед за ним выскочила из салона собака, которую тут же отозвали обратно. Она вернулась на пару шагов назад и села, злобно порыкивая и готовая к атаке.

– Ну ты и окопался, куркуль! Хорошо, что без обреза!

Сергей поднял руки, показывая, что у него в руках ничего нет.

– Здравия желаю, товарищ генерал армии. Могли бы и предупредить, а так: кто его знает, кого принесло. Чем обязан?

– Сам же в гости приглашал!

– Было такое. Сейчас ворота открою, только все во двор не въедут.

– Ничего-ничего, за забором постоят. Отбой готовности, пистолет у него штатный.

– Пусть один подойдет, покажу, что не на боевом взводе. – сказал Сергей.

К нему подошел офицер из «ЗиЛка», Сергей достал «Стечкин», выщелкнул обойму и отвел затвор. Затем им щелкнул, и спустил курок.

– Разрешите? – офицер забрал себе обойму. – Извините, иметь оружие в присутствии члена ЦК КПСС не положено.

Сергей усмехнулся, а офицер прошел за ворота и стал возиться с их открытием.

– Одну минуту, товарищ генерал, он не справится. – Сергей повернулся и зашел за калитку. Там нажал на кнопку, чтобы разблокировались замки.

– Заберешь? – показал он на оружие.

– Если Кузьмич не шумит, то сам носи такую тяжесть. – тихо ответил охранник. – Обойму верну позже.

Они вошли в дом, где Сергей сразу прошел к несгораемому шкафу оружейки. Сзади подошел тот самый офицер, который передал ему обойму, чтобы тот закрыл ее вместе с оружием. Из зала вышла Ника, которую Сергей предупредил, нажав на пейджер, несколько штук которых он прихватил из будущего.

– Знакомьтесь, товарищ генерал, моя жена, Вероника Федоровна.

– Можно просто: Ника.

– Семен Кузьмич Цвигун, генерал армии ГБ, начальник контрразведывательного главного управления, глава внутренней контрразведки комитета госбезопасности.

– Такого высокого гостя наш дом еще не принимал. – улыбнулась Ника, – А мы как раз собирались манты сделать. «Мы» – это немного громко сказано. Делает их Сергей сегодня, по моей просьбе.

– Манты – это вкусно, не откажусь, но так как дела прежде всего, Сергей Петрович, сделаем проще, у меня в охране есть пара человек, которым требуется только показать, что делать и как. Остальное они сами сделают. А мы с вами поболтаем о делах более важных, Вы же понимаете, дорогие хозяева, что привело меня сюда не праздное любопытство.

– Это мы прекрасно понимаем. Прошу, проходите в гостиную.

– Да тут у Вас практически дворец. Алексей, покличь Тимофея и Сашу-проводника, пусть займутся ужином.

– Семен Кузьмич, располагайтесь, мне понадобится пять-шесть минут, чтобы проинструктировать ваших людей. Ника, включи телевизор и предложи Семену Кузьмичу что-нибудь с дороги.

– Сергей Петрович, я с Вами, посмотрю, что там у вас в других местах делается. Ника, мне «боржоми» и яблочный сок, если есть.

Они вдвоем вышли из зала, где начала собирать на стол Ника, и пошли на кухню.

– Хорошо устроился! Могу поинтересоваться: откуда такая роскошь?

– Увы, все законно, Семен Кузьмич. Хозяин и хозяйка дома, который стоял здесь, оформили его и участок на себя в 46-м году, в 78-м умерли, а сыночка воспитать не сумели, здесь работы не было, только ферма в трех километрах отсюда, он уехал в город, а там теплая компания, водка. В общем: он отказался от наследства в мою пользу. Его, кроме водки, в тот момент уже ничего не интересовало. Фундаменты здесь отличные, старые, а я – моряк, к тому же, с Северного флота. Как там говорили: вдвойне дорогой товарищ. Да и за «Байкал-79» нам очень неплохо заплатили. Числился я в 7-й дивизии АПЛ на должности командира группы, 820 рублей в месяц, плюс боевые. Все это куплено и построено на эти деньги. Здесь недалеко лагерь нашего училища, в котором Ника ежегодно принимает экзамены у абитуриентов. Ездили с сынишкой, искали Усть-Рудицу, имение Ломоносова, попали сюда. Рудица в трех километрах отсюда. Мне здесь понравилось. За два с половиной месяца построились. Уже обжились, в квартире на Петроградской бываем, но не часто.

– Я и говорю: куркуль. Фарш отлично пахнет. Ты мне нравишься, потому, что от ответов не уходишь.

– Ваши люди пришли, я минут через пять-шесть подойду, попросите Нику поставить вам белую кассету.

– Белую? Хорошо. – и генерал ушел в гостиную. Несколько минут был слышен его голос, потом все затихло. Сергей знал почему. Оставив двух сержантиков ГБ лепить манты, он вошел в гостиную. Генерал сидел в наушниках перед «Электроникой» и слушал интервью «Платона». Его пухлое, со старческими брылями, лицо было красным, кулаки сжались, аж пальцы побелели. Сергей подал знак Нике, чтобы она вышла и спустилась к стенду.

– Я позову, когда понадобишься. – тихо сказал он.

Осторожно открылась дверь, и заглянул Алексей, тот охранник, который помогал открывать ворота. Сергей показал рукой, чтобы он вышел. Тот кивнул и закрыл дверь.

– Останови. – сказал генерал, снимая наушники, – Оттуда?

– Оттуда.

– Что еще есть?

– В кабинет надо пройти.

– Пойдем.

Сергей подвел его к столу, где стоял монитор, связанный с сервером. Открыл каталог с сохраненными страницами.

– Сразу предупреждаю, большинство этих страниц взяты с контролируемых американцами источников, делайте поправку на пропаганду. Читайте. Вот вода и сок.

– Водка есть?

– Коньяк.

– Годится, неси. – Сергей вышел, а когда вернулся, обратил внимание на то, что генерал смочил голову минеральной водой.

– Прошу. – и тот с жадностью осушил рюмку.

– Что еще есть?

– Вот эта папка, но будет больно.

– Мы – привычные. – и он открыл папку с вводом войск на Украину. Этих картинок и текстов он не выдержал, и громко стукнул кулаком по дубовому столу. – Говорили мы! Требовали, что нельзя им было давать сроки! Только вешать! Доигрались. Выключай!

Он дождался, когда Сергей уберет картинки и заблокирует монитор.

– Кто еще знает?

– Еще двое: жена и ее брат. Всё.

– Когда узнал?

– Второго апреля этого года.

– А почему мне это показал?

– А кто у нас «контрразведка»? Кому еще показывать?

В кабинет постучали:

– Семен Кузьмич, ребята манты приготовили, но не знают, что с ними делать дальше.

– Манты отменяются. Все в гостиницу, здесь останется только водитель.

– Не положено, товарищ генерал!

– Марш отсюда, все! Машину и водилу здесь оставить. Исполнять, я с вами свяжусь, вызову.

Сергей «моргнул» Нике, которая вернулась в гостиную, а оттуда прошла на кухню, чтобы разобраться: что солдатики налепили. Поставила на огонь воду и разложила манты на подставки мантушницы, но на этом остановилась, так как услышала голоса мужчин, спускающихся вниз из кабинета, она вошла в гостиную. Из-за ограды дом несколько раз осветили фары разворачивающихся автомашин.

– Все это хорошо, ну, рассказал ты мне, показал, что произойдет. А дальше что? Ну, допустим, что начнем наводить порядок в одном ведомстве. Так ведь опять объявят «комсомольский» или «партийный» набор и подсунут новых. Возможно? – сказал генерал Сергею.

– Возможно, но под лежачий камень… Вы думаете, что я знаю: как? Я четыре месяца живу с этим, а предпринять – ничего не предпринимал.

– То, что органы нуждаются в чистке – это без всякого сомнения, но есть люди, подступиться к которым достаточно сложно, и у них – связи.

– Да с ними мы придумали, что делать. Я был сторонником более жесткого решения, вон Ника предложила вариант: как с ними поступить.

– А ты не боишься, что мы с тобой поговорим, а кто-нибудь из моей охраны прямо сейчас звонит тому, на кого работает и передает информацию о том, что я пошел на странный контакт. И сюда приедет какая-нибудь «Альфа».

– Если бы я не был знаком с их подготовкой, может быть я их и опасался бы. Но незаметно пересечь периметр они не смогут. Мы – уйдем.

– Куда?

– Назад, в то время, когда никто не знал, что устройство можно использовать в целях научно-технической разведки. Это была моя инициатива. А я ведь могу ее и не проявлять. Ну, вот, недавно приезжал из Москвы некий Семенов. Походил он вокруг стенда несколько дней, ничего не понял и уехал. Нас столько раз хотели закрыть, что я заранее подумал о том, как все это обезопасить. В конце концов уйти можно в 1949 год. Попасть на прием к Сталину – гораздо проще, чем даже к Романову. И до 20 съезда там еще далеко, и его можно просто не допустить, чтобы не дискредитировать партию и того человека, кто руководил страной и армией в то суровое время. Я здесь столько мин и неразорвавшихся снарядов вытащил! И все это сыпалось на наших бойцов, которые защищали Ленинград.

– Про Сталина и 49-й год ты правильно решил. А вы, Вероника Федоровна? Что думаете по этому поводу?

– Требуется спасти страну и миллионы человеческих судеб. За них больно и страшно, и за моих детей мне тоже страшно.

– Занять нужно чем-то людей, производительность труда падает, черный рынок растет в объеме. Требуется революция, техническая революция. Мы настроили кучу различных НИИ, а толку от них – ноль, так как люди там практически не работают. Тебе же, Сергей, говорили, что кроме этой книги требуются сами процессоры. А где их взять?

– В кармане той штормовки, в которой я Вас встречать выходил. Ему, правда, ремонт требуется, одна ножка оторвана, а так – рабочий.

– Я так и знал, что ты еще не все отдал!

– Ну, во-первых, почему я должен что-то отдавать, ведь для того, чтобы добыть это, нам потребовалось пять лет усилий, причем, нас никто не освобождал от наших «прямых» обязанностей: я читал практический курс, а Ника вела курс высшей математики и вычислительной техники. Мне еще и «поработать» в ДРА пришлось. Государство в эту тему практически ничего не вложило, что-то около 7 000 рублей, посчитать надо, но это меньше, чем цена одной «Волги». «Работать» со мной согласилось только управление «Т», опять-таки, на всем готовеньком, используя нашу инициативу. Кто-нибудь из них хоть что-нибудь дал на разработку тех же самых «спутников»? Мы их делали на собственные деньги. Да, нам «не запрещали» этим заниматься. И помогли удержать в руках стенд. Все! Еще в марте месяце встал вопрос о том, что необходимо провести испытания. Требовалась куча оборудования, а для того, чтобы что-нибудь приобрести – надо написать обоснование, где по полочкам разложить: зачем нам требуются парашюты, высотно-компенсирующие костюмы, спецпитание, ведь первое животное было просто разорвано изнутри.

– Как я понимаю из твоих слов, Вы нашли способ: как переместить человека во времени?

– Да, одна такая экспедиция нами проводилась.

– И каков результат?

– Для этого надо вернуться в кабинет.

– Товарищи мужчины! – подала голос Ника, – Я, конечно, понимаю всю сложность стоящих перед нами задач, но весь проект под угрозой: голодная женщина – злая женщина! Вы как хотите, а я пошла ставить на огонь манты, им еще сорок пять минут готовиться.

Генерал и Сергей переглянулись.

– Ты не собирался ей мешать? – спросил Сергея Семен Кузьмич.

– Нет, конечно.

– И я тоже нет. Идем все ставить на огонь манты.

– Спасибо, я сама их поставлю, но только попробуйте не прийти, когда будет все готово. – ответила Ника, и с гордым видом прошла на кухню. Вода уже давно кипела, она долила из чайника воду, поставила верхнюю кастрюлю на нижнюю, закрыла ее крышкой, заглянула в холодильник, нашла треугольный пакетик с ряженкой, отрезала у пакета уголок и налила продукт в чашку. Война – войной, а ужин должен быть по распорядку!

В это время генерал уже немного очухался от шока, который он ощутил, увидев системные данные сервера.

– А чем «забиты» диски?

– Золотом, в прямом смысле этого слова. Я четверо суток собирал информацию о текущей ситуации в науке и технике. Старался определить генеральные направления. Кое-какие обобщения я сделал по возвращению оттуда. Вот, кстати, фотографии, сделанные мной в районе Академии, на улице Савушкина, в районе бывшего Комендантского аэродрома, в Купчино и других местах. Обратите внимание, что продукции нашего автопрома на улицах практически нет. Но выяснилось, что построено несколько автосборочных заводов совместно с немецкими, японскими, корейскими и американскими фирмами.