Текст книги "Создана для любви"

Команду в минимальном составе пересадили на торговый корабль и отправили на Барбадос избавиться от груза. Поскольку судно было старым и медленным, Мак считал, что его тоже лучше продать. «Ребята хорошо поработали, каждый из них сегодня стал богаче», – радостно думал Мак, наблюдая, как торговое судно уплывает под управлением его самых надежных людей.

Почти через шесть недель после того, как «Леди А» покинула Лондон, на горизонте показался первый зеленый клочок земли. Но, к удивлению Алексы, корабль не направился в порт, а продолжил двигаться параллельно берегу. В ответ на ее вопросы Мак объяснил тактику:

– Как раз перед тем, как приплыть за вами в замок Пенуэлл, я повидался с капитаном Континентального флота Джоном Пол Джонсом, который с небольшой эскадрой, базирующейся на французской земле, регулярно совершает рейды против британских каботажных судов. Мы с Лисом являемся частью его схемы – нападаем на британские корабли у их родных берегов. В этом году Франция стала союзником колоний, так что британцев теперь донимают не только колонисты, но и французы. Недавно в руки капитану Джонсу попала депеша, в которой излагались планы британских экспедиционных войск, связанные с тем, чтобы занять Саванну в конце осени. Сейчас уже декабрь, и я понятия не имею, как нас встретят, если мы прямиком зайдем в порт.

Алекса медленно переваривала все это, а потом ее вдруг осенило.

– Саванна! Это не в Вирджинии!

Мак хитро улыбнулся.

– Это в Джорджии, сударыня.

– Но… я не понимаю, – настороженно проговорила Алекса. – Я думала, мы плывем в Вирджинию.

– Небольшая корректировка планов, Алекса. Для вашей же пользы. Доверьтесь мне. Я бы никогда не пошел на то, что может вам навредить, – с чувством проговорил он.

Алекса пожала плечами. Какая разница, куда плыть? Ей все равно – одно место или другое. Она назовется молодой вдовой, ждущей ребенка, и будет надеяться рано или поздно найти работу.

До наступления темноты «Леди А» курсировала вдоль берега, оставаясь невидимой с земли. Только ночью судно осторожно повернуло к суше. Под прикрытием темноты корабль безошибочно нашел дорогу в маленькую бухточку, вход в которую едва различал глаз. Алекса затаила дыхание, когда судно изящно обогнуло коралловый риф и наконец уперлось в причал в глубоком, но узком водном пространстве, по словам Мака, специально подготовленном, чтобы принимать суда размера «Леди А». Бухта находилась на частной территории, и мало кто знал о ее существовании.

– Чья это земля? – с любопытством спросила Алекса.

– Она принадлежит одному моему другу, – уклончиво ответил Мак. – Ваш багаж собран, Алекса? Мы скоро высаживаемся на берег.

– Разве мы направляемся не в Саванну?

Мак странно посмотрел на нее.

– Нет, я оставлю вас тут. Это вполне безопасное место.

– Но… вы тоже здесь останетесь?

Недоброе предчувствие дрожью пробежало по Алексе, и она надежнее укутала плащом хрупкие плечи. Интуиция предупреждала ее: все не так, как должно быть. Но ведь Мак не станет обманывать, верно?

– Алекса, мне сейчас нужно проследить, чтобы корабль пришвартовался. Но как только мы сойдем на берег, обещаю, я все вам расскажу.

Не совсем довольная, но не имевшая возможности добиться от Мака чего-то другого, Алекса вернулась к себе в каюту, чтобы закончить сборы. К этому времени она уже расшила все свои платья, и ее беременность не могли скрыть ни юбки, ни накидка. К концу пятого месяца линия талии у нее практически исчезла. За те недели, что Алекса путешествовала, ребенок, растущий у нее под сердцем, стал ей необыкновенно дорог. Это крошечное существо, уже обладающее собственным характером, жило, дышало и кормилось в ее теле. Вопреки самой себе Алекса начинала любить эту кроху, гадать, какой или каким она будет, что неотвратимо вело к мыслям об Адаме. Однако затем все спутывалось, потому что воспоминания о Лисе норовили затмить собой остальные. Чаще всего Алексе представлялось, что ее ребенок похож на Адама. Но иногда он являлся ей совершенно лишенным черт, ибо она понятия не имела, как выглядит Лис.

Вскоре багаж Алексы выгрузили на причал и за ней пришел Мак. Настороженно поглядывая на нее, он взял ее за руку и помог пройти по трапу. Оказавшись на суше, чуть поколебался, а потом повел Алексу по хорошо протоптанной, хрустящей под ногами дорожке.

– Морские раковины, – улыбнулся Мак, предвосхищая вопрос Алексы.

– Куда мы идем, Мак? Здесь так темно, что я едва вижу тропку.

– Просто держитесь за меня и не отставайте. Я хорошо знаю эту тропинку. Вы увидите дом, когда мы выйдем из леса.

Вдруг Алекса уперлась.

– Я ни шагу дальше не ступлю, Мак, пока вы не скажете, куда мы направляемся. По-моему, я достаточно долго терпела. К чему вся эта таинственность?

Мак печально вздохнул. То, что ему придется сказать Алексе, наверняка шокирует и рассердит ее.

– Надеюсь, Алекса, вы не возненавидите меня за мой поступок, но я решил, что так будет лучше для вас и вашего ребенка. Когда-нибудь вы поблагодарите меня за это.

Слова Мака не просто смутили Алексу. У нее возникло такое чувство, будто ее схватили за горло. Она лихорадочно пыталась разгадать их смысл.

– О чем… о чем идет речь? Почему я должна на вас сердиться?

Пока они говорили, Мак продолжал вести Алексу по тропинке, и та неосознанно следовала за ним. Внезапно они вышли из лесу и очутились на ухоженной территории, окружавшей фешенебельный двухэтажный дом, каждая комната которого горела пламенем множества свечей. Вдоль изгиба подъездной аллеи выстроились дюжины экипажей, и было очевидно, что в доме идет вечеринка.

– Господи! – ни с того ни с сего выдохнул Мак. – Надеюсь, мы не опоздали.

– Не опоздали? – Алекса раздраженно нахмурила красивый лоб. – Чей это дом?

– Алекса, эти земли принадлежат Адаму, и это его дом.

Мак затаил дыхание, ожидая бури. Алекса его не разочаровала.

– Что? Вы привезли меня к Адаму? Черт бы вас побрал, Мак, я вам доверяла! Чего вы хотите этим добиться? Вам приятно будет наблюдать мое унижение, когда Адам выставит меня вон?

– Алекса, не спешите меня осуждать. Я знаю Адама лучше вас. Он вас не прогонит. Я… я думаю, он поступит правильно, если только мы не опоздали.

– Куда мы могли опоздать? – спросила Алекса. – Вы снова говорите загадками.

– Алекса, прошу вас довериться мне. Я не оставлю вас на произвол судьбы, если Адам поведет себя иначе, чем я рассчитываю. Что вам терять?

– Гордость! – зло выпалила Алекса. – Адам Фоксворт отнял у меня все остальное, и будь я проклята, если отдам ему и это!

– Вы пойдете со мной, даже если остаток пути мне придется нести вас на руках! – решительно заявил Мак. – Что выбираете, Алекса? Пойдете сами или мне доказать вам свою силу?

Вскинув голову в знак протеста, Алекса все-таки пошла вперед. Снисходительно улыбнувшись, Мак зашагал следом. Алекса больше всего нравилась ему именно тогда, когда в ее глазах сверкали васильковые искры, а щеки гневно горели розовым цветом. Такой дух никогда не сломить. Про себя Мак молился, чтобы не ошибиться и прийти вовремя, ибо он был посвящен в планы Адама. Но больше всего не хотел поставить Алексу в еще более щекотливое положение, чем то, в котором она уже оказалась.

7

Саванна, 1778 год

Казалось, этот миг должен стать самым счастливым в жизни Адама Фоксворта. Еще бы! Статная блондинка, которую он держал под руку, затмевала красотой всех женщин в зале. Совершенство ее лица и фигуры определенно не осталось без внимания Адама, равно как и пылкость в постели, ибо за последние несколько недель он нередко имел удовольствие вкусить ее чар.

Его спутницей была Гвендолен Райт, племянница назначенного королем губернатора, который с минуты на минуту готовился объявить о помолвке леди Гвен с Адамом Фоксвортом, знатным графом и убежденным тори. Этот выгодный брак должен был принести Адаму не только огромное приданое, но и доступ в дома всех видных тори в Саванне.

Пока Адам не унаследовал титул, он был всего лишь рядовым колонистом, но с тех пор, как он вернулся из Англии, роялисты принялись наперебой зазывать его в свой круг. С леди Гвен они были знакомы еще до путешествия в Англию, однако лишь новый статус дал ему право говорить о женитьбе. Адам любезно улыбался сияющей невесте, поздравляя себя с тем, что его планы разыгрываются как по нотам.

Но на самом деле он вовсе не был доволен собой. Мысли вновь и вновь уносили его через океан к девушке с черными как смоль волосами и васильковыми глазами, которую он покинул, бездушно использовав. От тех событий у него осталось горьковатое послевкусие. Осознание, что он способен добиваться своих целей столь грязными средствами, наметило в Адаме некоторые изменения. Теперь, например, в нем отчетливее проявлялась неумолимость. И еще он окончательно перестал задумываться о чувствах других людей.

А корнем всего этого была женщина. Адам знал многих представительниц слабого пола, но даже не помнил, как выглядело большинство из них, включая ту, что стояла сейчас рядом, ибо стоило им расстаться – ее лицо блекло в его памяти. Зато он мог в любую минуту и во всех деталях воскресить образ прекрасной Алексы. Она упорно являлась ему во снах, пока он не возненавидел яркие воспоминания о ее нежном, горячем теле в своих объятиях.

В последнюю ночь с Алексой Адам пытался показать: девушке нет места в его жизни, и, глядя ей в лицо во время этого бесчувственного акта, он видел, что преуспел. Сейчас Алекса уже наверняка замужем за своим Чарльзом, возможно, ждет от него ребенка. Эта мысль почему-то не утешала его. Адаму ни разу не приходило в голову, что Алекса могла зачать в результате многочисленных соитий с ним самим.

Адам отвлекся от мрачных размышлений, когда стройная блондинка подтолкнула его локтем.

– Адам, дорогой, – умилительно надулась Гвен, – где твои мысли? Два друга дяди Джеймса сейчас обращались к тебе, а ты проигнорировал их.

– Я думал о нас, мое золото, – без запинки солгал Адам. – Скоро сэр Джеймс объявит о нашей помолвке.

– Не могу дождаться, – подхватила Гвен, и ее ясные голубые глаза загорелись, обещая новые наслаждения. – Хочу быть с тобой каждую ночь, а не только когда нам удается улизнуть на пару часов.

– Я тоже, милая, – отозвался Адам, – больше, чем ты можешь себе представить.

Леди Гвендолен Райт, холеная племянница губернатора Джеймса Райта, прибыла с дядей в колонии, чтобы принимать его гостей на правах хозяйки, поскольку жена губернатора умерла, не оставив детей. Она немедленно сделалась всеобщей любимицей Саванны. Виги и тори потчевали и развлекали ее наперебой. Однако ясные голубые глаза девушки остановились на Адаме Фоксворте и уже не могли от него оторваться, хотя, пока Адам не унаследовал титул и земли в Англии, дядя Гвен не считал его подходящей партией для своей любимой племянницы.

Наследство в один миг изменило положение Адама. До того, как он намекнул, что сможет предложить гораздо больше после возвращения из Англии, Гвен всерьез подумывала выйти за капитана Ланса Баррингтона, происходившего из очень знатной семьи. Несмотря на приближающийся двадцать шестой день рождения, Гвен решила подождать и не пожалела. Когда Адам вернулся, они стали любовниками; вскоре он сделал предложение, и Гвен быстро согласилась. Конечно, Ланс чуть не лопнул от ярости, получив от Гвен отказ, но, учитывая новый титул Адама, он ничего не мог поделать.

Заметив, что многие гости выжидающе на него посматривают, Адам решил: пришло время подать губернатору Райту знак – объявить о помолвке. Протянув было руку, чтобы махнуть сэру Джеймсу, он вынужден был остановиться – в этот миг его дворецкий Джем подошел к нему с озадаченным выражением на широком черном лице.

– К вам гости, мастер Адам, – нерешительно объявил Джем.

– Веди их в зал, Джем, – шепнул Адам, раздосадованный, что его дворецкий вдруг забыл о протоколе.

– Они настаивают на том, чтобы увидеться с вами наедине, – сообщил Джем. – Я проводил их в кабинет. Надеюсь, вы не возражаете, мастер Адам.

Адам, коротко кивнув, сказал пару слов рассерженной Гвен и вслед за Джемом покинул переполненный зал.

– Кто мои таинственные посетители, Джем? Ты их знаешь?

– Это мастер Мак, сэр, и леди, которой я никогда раньше не видел.

– Мак здесь? – обрадовался Адам, ускоряя шаг. – Почему ты сразу не сказал? И, говоришь, с ним дама? Вот прохвост! – лукаво усмехнулся Адам. – Мак! – обрадованно вскричал он, врываясь в кабинет. – Ай да хитрец! Что ты здесь делаешь? Я думал, ты плывешь в Вирджинию.

Приветствие Мака не отличалось энтузиазмом, но Адам этого как будто не заметил. Он еще не видел Алексы, которая сняла накидку в теплой комнате и стояла у него за спиной, держась за спинку стула.

«Ни один мужчина не имеет права выглядеть таким беззастенчиво красивым», – в смятении думала Алекса. Густые рыжевато-каштановые волосы Адама едва касались его воротника и не были напудрены. Нос был классическим, прямым как лезвие и надменным, а строгие линии скул и широких бровей словно сошли с полотен мастеров. Элегантный костюм, надетый по случаю, не отличался пестротой либо аляповатостью, но идеально подчеркивал мускулистую фигуру. Сердце Алексы затрепетало, в ушах застучала кровь. Присутствие графа вдруг сделалось ей невыносимым.

– Ты и твоя спутница как раз успеете присоединиться к моей вечеринке, – улыбнулся Адам.

– Вряд ли мне будет весело с твоими тори, Адам, – порывисто возразил Мак. – Мы теперь живем в разных мирах.

Смерив Мака недобрым взглядом, Адам пожал плечами.

– Где же леди, о которой говорил Джем? Представь нас, – сказал он, оборачиваясь, чтобы отыскать в комнате неуловимую спутницу Мака.

Наконец он заметил ее, и его пронзительный взгляд впился в Алексу с немым изумлением. Глаза Адама медленно скользнули от лица к груди и в конце концов остановились на округлившемся животе. Оторвавшись от явно беременной Алексы, Адам повернулся, с вызовом посмотрев на Мака.

– Какого черта она здесь делает, Мак? – процедил он сквозь зубы. – Почему ты не оставил ее там, где ей положено быть? Мне с самого начала следовало догадаться, что у тебя к этой даме более чем приходящий интерес.

– Сукин ты сын! – в свою очередь напустился на него Мак. – Разве не видишь, что Алекса беременна? Она носит твоего ребенка, Адам. Это ничего для тебя не значит?

Адаму хватило стыда виновато покраснеть.

– Ты же знаешь, какие у меня планы, Мак.

– Так поменяй их, черт подери! У тебя обязательства перед Алексой. Отец отверг ее, ей некуда идти.

– И поэтому она пришла плакаться в жилетку тебе! Ты никогда не умел устоять перед смазливым личиком и девичьими слезами. И что, по-твоему, я теперь должен сделать?

– Поступить как порядочный человек, – тихо, но уверенно произнес Мак.

Тут Алекса наконец собралась с мыслями и выступила вперед, гневно сверкая глазами.

– Прекратите оба! Как вы смеете говорить обо мне так, будто меня здесь нет? Я не собиралась являться к вам, Адам. Мак возомнил, будто имеет право привезти меня сюда против моей воли. Моего мнения не спрашивали. И потом, я знала, что жду от вас ребенка, еще до того, как вы покинули замок Пенуэлл, но предпочла не говорить вам. У вас нет передо мной никаких обязательств, потому что мне от вас ровным счетом ничего не нужно.

Хотя внезапное появление Алексы грозило пустить прахом целые месяцы подготовки и планирования, Адам не мог не восхищаться ее отважным характером. Его взгляд снова остановился на животе Алексы, и неожиданная волна радости повергла мужчину в панику. «О чем я думаю? – сердито спросил он себя. – Я не могу жениться на Алексе, и Мак должен это понять. Слишком уж многое зависит от моего брака с Гвен».

– Что бы вы ни предполагали, Алекса, я не совсем бессердечен, – с нажимом проговорил Адам. – Я позабочусь, чтобы вы с ребенком не остались брошенными. Вы ни в чем не будете нуждаться. Но… сегодня бал в честь моей помолвки. После того как сделают объявление, мы с леди Гвендолен Райт будем официально обручены.

– Значит, мы не опоздали! – облегченно вздохнул Мак. – Я боялся…

– Мак, – сурово перебил его Адам, – неужели ты так скоро забыл, какие причины стоя́т за моим браком с Гвен?

– Я не забыл, Мак, но считаю, что это важнее. Твой ребенок заслуживает имени.

– Тогда ты и женись на Алексе! – выкрикнул Адам, и сам ужаснулся тому, что сказал.

Мак угрожающе сузил глаза. Он думал, будто знает Адама, но ошибся. Подойдя к Алексе, Мак поднял с пола накидку и укрыл ее поникшие плечи.

– Дьявол, Адам, именно так я и сделаю! Я хотел этого с самого начала, но считал своим долгом дать тебе возможность растить собственного ребенка. Теперь я без зазрения совести сделаю Алексу своей женой. Возвращайся к дружкам‑роялистам.

Из горла Адама вырвался сдавленный рык, но, прежде чем он успел придать ему словесную форму, дверь в кабинет распахнулась.

– Адам, что за важные дела отвлекают тебя от гостей? – потребовал ответа капризный голос. – Дяде Джеймсу не терпится объявить о нашей помолвке.

Алекса смотрела на белокурую женщину, думая, что в жизни не видела подобной красавицы. Мягкие пряди цвета спелой пшеницы были искусно уложены на макушке царственной головы, взор привлекала и длинная тонкая шея. Все в ней было золотым, от волос до гладкой алебастровой кожи, от которой исходило золотистое сияние. Ее полные губы смыкались над ровными белыми зубами, а нос был просто произведением искусства. Исключительно женственную фигуру мягко обволакивал кокон золотистого шелка и газа, и несла она себя очень уверенно. Как полагала Алекса, ее собственная красота брюнетки блекла по сравнению с этим золотым цветком – будущей женой Адама.

Последовала долгая напряженная пауза, в течение которой Адам разглядывал леди Гвен из-под полуопущенных век, мрачно размышляя над дилеммой.

– Ну же, Адам, скажи что-нибудь! – сердито потребовала Гвен. – Кто эти люди?

Внезапно Адам ожил.

– Прошу прощения за грубость, Гвен, – с учтивой улыбкой извинился он. – Ты, конечно же, помнишь Мака? Ты однажды видела его у меня дома, перед тем как я уезжал в Англию. А это, – небрежно указал он на Алексу, – леди Алекса Эшли. Они оба только что прибыли из‑за океана.

Гвен коротко кивнула парочке людей, умудрившихся испортить ей самый важный вечер в жизни.

– Друзья не могут подождать и поговорить с тобой завтра? Они наверняка устали с дороги. Да и дядя Джеймс ждет.

Бросив в сторону Алексы непроницаемый взгляд, Адам глубоко вдохнул, прекрасно зная реакцию Гвен в те моменты, когда что-то идет против ее желания.

– Гвен, боюсь, что мы не можем объявить о помолвке. Ни сегодня, ни когда-либо. Я только что получил известие, все изменившее.

Красные пятна гнева исказили правильные черты Гвен, а губы изогнулись в такую гримасу презрения, что ее лицо стало почти уродливым.

– Хочешь сказать – помолвки не будет? Какое отношение эти люди имеют к нашим планам пожениться?

Мак победоносно улыбнулся Алексе, как бы говоря: «Я знал, что Адам не подведет!» Алекса могла лишь изумленно хлопать ресницами, ибо шок лишил ее дара речи. В эту минуту она была убеждена, что не выйдет ни за Мака, ни за Адама. Оба оказались упрямыми гордецами, но она им покажет. Она вырастит ребенка сама, а они пускай катятся ко всем чертям!

– Обстоятельства, над которыми я не властен, требуют, чтобы я выполнил более ранние обязательства по отношению к леди Алексе. С ней я познакомился в Англии, – сказал Адам, заставив Алексу вздрогнуть.

– К черту обязательства! – выкрикнула Гвен, пронзая гостью презрительным взглядом голубых глаз. – Что ты сотворил, Адам? Переспал с этой потаскушкой и сделал ей ребенка?

Увидев, как покраснела Алекса, Гвен поняла: она попала в точку.

– Не столь важно, что произошло между мной и Алексой, – спокойно ответил Адам. – Я выполню свой долг. И намерен жениться на ней как можно скорее.

– Ах ты, стерва! – взвизгнула Гвен в приступе ярости. – Это все ты виновата. Почему ты не могла остаться в Англии, где тебе и место? Уверена, Адам и без женитьбы поддерживал бы тебя и твое отродье.

– Довольно, Гвен! – осадил ее Адам. – Я женюсь на Алексе по собственной воле. Тебе пора бы уже знать, что я не из тех, кого можно принудить. Сама скажешь дяде или это сделать мне?

Гвен застыла в замешательстве. Никогда еще с ней не обходились так дурно. Она была унижена, раздавлена. Адам больно уязвил ее гордость, но она еще не сказала ему своего последнего слова. Нет уж! Повернувшись в облаке золотой ткани, Гвен, словно фурия, вылетела из кабинета. Достигнув бального зала, немедленно отыскала дядю, шепнула ему на ухо несколько резких слов, ошарашивших его. После чего они вместе покинули переполненный шумный зал.

Капитан Ланс Баррингтон, почувствовав неладное, решил не упускать случая и последовал за ними. Он все еще злился на Адама за то, что тот отнял у него женщину, которую он хотел и в которой нуждался, чтобы продвинуться по службе. И если пара вдруг рассталась, он желал быть первым, кто утешит леди Гвен. Как-никак, он был вторым вариантом девушки и все еще надеялся ее заполучить. Не подозревая о драме, разыгравшейся в стенах кабинета, музыканты оркестра играли, и бал продолжался.

К тому времени как за Гвен захлопнулась дверь, Алексу трясло от еле сдерживаемых эмоций. Оказаться в такой оскорбительной ситуации было ужасно, и в данный момент она не чувствовала к Маку и Адаму ничего, кроме ненависти, за то, что они эту ситуацию создали. Все события вечера, помноженные на бесконечную усталость, вдруг стали для нее непосильны. Однако последней каплей была перепалка Мака с Адамом.

– Ну вот, ты добился своего, Мак, – сухо заметил Адам. – Надеюсь, доволен.

Его сарказм не ускользнул от внимания Алексы.

– Адам, – угрюмо проговорил Мак, – не я тому виной. Это твоих рук дело. Я всего лишь поступил так, как считал правильным для Алексы и твоего ребенка. Но если бы ты продолжил валять дурака, я с радостью женился бы на Алексе сам.

– Катитесь к черту! – выпалила Алекса. – Если бы хоть один из вас спросил меня, чего никто сделать не удосужился, я бы ответила, что отказываю обоим. С этой минуты я сама по себе. Не нуждаюсь в вас, Мак, и не потерплю вас, Адам!

Точно громом пораженные, Мак и Адам беспомощно наблюдали, как Алекса идет к двери, решительно намереваясь уйти и больше никогда не видеть их снова. Однако она переоценила свои подорванные силы. Когда рука женщины легла на ручку двери, ее колени вдруг подкосились и она на глазах у ошарашенных мужчин начала неотвратимо оседать на пол.

Мощно ринувшись с места, Адам подскочил к ней первым и поймал ее обмякшее тело всего в нескольких дюймах от пола. Огорошенный, посмотрел на Мака, но у того на лице было написано: он понятия не имеет, что делать дальше.

– А чего ты ждал? – беспомощно пожал плечами Мак. – Девочка на шестом месяце беременности и совершенно выбилась из сил. Сам знаешь, по чьей вине.

– Пожалуй, надо уложить ее в постель, – сказал Адам, напуганный восковой бледностью лица Алексы. – Выгляни в коридор, Мак. Не следует, чтобы кто-то видел, как я несу ее наверх.

Мак проворно разведал обстановку за дверью и сделал Адаму жест, что путь свободен. Вместе они сумели добраться до комнаты Адама, никому не попавшись на глаза. Уложив Алексу на кровать, мужчины уставились на ее распростертое тело, каждый пребывая в своих мыслях. Округлившийся живот Алексы вдруг напомнил Маку, зачем он привез ее сюда.

– Ты ведь серьезно, Адам? По поводу женитьбы на Алексе? Она мне дорога. Очень. Я хочу самого лучшего для нее и ее ребенка… вашего ребенка, – быстро поправился он. – Но я не оставлю Алексу, если с ней будут дурно обращаться.

– Ради бога, Мак, за кого ты меня принимаешь? Я не обращался с ней плохо раньше и уж точно не буду теперь, когда она носит моего ребенка.

– Я не говорю о физических притеснениях, Адам, поскольку сомневаюсь, что ты на такое способен, – тихо проговорил Мак. – Но я давно тебя знаю и верю, что ты все сделаешь правильно. – Он вдруг обвел комнату многозначительным взглядом. – Это твоя спальня, верно, Адам?

Адам пожал плечами.

– Все гостевые комнаты заняты. Бал, знаешь ли.

Мак, кивнув, ничего не сказал.

Он перевел взгляд на Алексу, и лицо его смягчила нежность. Мак словно пытался запомнить милые черты. Наклонившись, благоговейно поцеловал гладкий лоб и одновременно поправил прядь, упавшую в изгиб шеи.

– Будьте счастливы, миледи, – хрипло прошептал Мак. Боясь, как бы Адам не увидел подозрительной влаги, заблестевшей в его глазах, он поспешил к двери. – Я распоряжусь, чтобы багаж Алексы принесли в дом. Сделай ее счастливой, Адам.

С этими словами он ушел.

Растерянный, Адам несколько минут не сходил с места. Он не знал, устраивать Алексу самому или послать за горничной. Решив, что не стоит терять время, Адам принялся расстегивать застежки платья. Вскоре Алекса осталась в одной тонкой нижней рубашке, и Адам подумал: она вполне сойдет за ночную сорочку. Он собирался было укрыть Алексу одеялами, как вдруг его взгляд сам собой упал на ее круглый живот и раздавшуюся талию.

Адама точно обухом по голове ударили – он неожиданно осознал, что в этом хрупком теле растет его ребенок. Мужчина осторожно опустил дрожащую руку на холмик, защищавший его малыша, и улыбнулся про себя, ощутив ответный удар в ладонь. До этого мгновения все происшедшее за вечер казалось нереальным. Но когда он почувствовал, как шевелится его ребенок, сон стал явью. С нежностью, которой сам в себе не подозревал, Адам укрыл Алексу и заботливо подоткнул одеяла.

В эту секунду веки Алексы затрепетали и она ощутила, будто парит в ватной бездне. Медленно выкарабкавшись из этой удушающей массы, она обнаружила, что Адам смотрит на нее, а выражение его лица непроницаемо. Может, это тревога?

– Где… где я?

– У меня в постели, – не подумав, ответил Адам. – Вы потеряли сознание.

– Чепуха! – заявила Алекса, пытаясь встать. – Никогда в жизни я не теряла сознания.

Адам уложил ее обратно на подушки.

– Вы никогда раньше не беременели. Расслабьтесь. Я не намерен забираться к вам под одеяло и насиловать вас. Кроме того, у меня полон дом гостей, которых надо развлекать.

– Где Мак? – спросила Алекса, заметив, что они с Адамом одни.

– Ушел. Отныне я буду заботиться о вас.

– Я вполне способна сама о себе позаботиться! – возразила Алекса, снова пытаясь встать с постели, и опять тщетно. – Мне не нужно от вас ни сочувствия, ни защиты.

– Алекса, будьте благоразумны. Вы носите моего ребенка, я не позволю вам наломать дров и навлечь опасность на него или на себя.

Алекса смерила Адама подозрительным взглядом.

– Отличная речь, Адам, но с каких это пор вы переменились? Когда вы уплыли и бросили меня одну, совесть вас не мучила. Так почему теперь? Я знаю, что расстроила ваши свадебные планы, так зачем вы продолжаете этот фарс, если Мак ушел и больше не следит за тем, чтобы вы поступали правильно?

«В самом деле, зачем?» – подумал Адам, путаясь в обрывочных мыслях. Беременная Алекса появляется как гром среди ясного неба и рушит всю его жизнь. Он не ждал увидеть ее снова. Но, по правде говоря, не проходило и дня, чтобы Адам не вспомнил о невинной девушке, которую без тени сожаления обесчестил и бросил на произвол судьбы. А еще поразительнее то, что он совершенно упустил из виду – после месяцев, проведенных в его постели, Алекса может забеременеть. Если такая мысль и закрадывалась на задворки его сознания, ей сопутствовало понимание – месть станет лишь слаще.

Но теперь, видя Алексу беспомощной, с большим животом, Адам чувствовал, как в душе у него просыпается нежность. Нежность к толике собственной плоти, которая растет внутри нее, и к ней самой, женщине, вынашивающей его дитя. Увидев Алексу снова, Адам понял, что не сможет ее отпустить и позволить уйти в свободное плавание незащищенной. Она станет его женой.

– Алекса, – терпеливо начал Адам, – хотите верьте, хотите нет, но я намерен жениться на вас и наш малыш для меня желанный. Я позабочусь, чтобы вы не оставались без опеки. Ни вы, ни мой ребенок ни в чем не будете нуждаться.

– Я всегда думала, что буду любить мужчину, за которого выйду замуж, – отрывисто прошептала Алекса. – И что он будет любить меня. Глупо, да?

Алекса прекрасно отдавала себе отчет в том, что Адам ни слова не сказал о любви. Да она и не ждала от него таких слов. Она Эшли, и в его глазах всегда будет лишь дочерью врага.

– Любовь – это замечательно, однако много ли вы знаете пар, женившихся по любви? Думаете, я любил Гвен?

– Разве нет?

– Едва ли, – невесело рассмеялся Адам. – Этот брак был мне выгоден. Гвен есть что мне предложить.

– А мне – нет. Забудьте, Адам, возвращайтесь к Гвен.

– Вы носите моего ребенка, Алекса. Как бы странно это ни звучало (учитывая, с чего начались наши отношения), мы все еще можем стать друзьями. Ради нашего ребенка. Если вы простите меня, я забуду, что вы дочь человека, которого поклялся ненавидеть.

Алекса судорожно глотнула. Могут ли они с Адамом стать друзьями? Она почему-то в этом сомневалась. Любовниками – возможно, но только не друзьями. И все же, если Адам хочет попробовать, стóит ли отказывать ему в этом? Хотя бы ради их малыша, с надеждой подумала Алекса.

Адам наблюдал за игрой эмоций на выразительном лице женщины, думая, как она прекрасна, лежащая на подушке в ореоле своих эбеновых волос. Мак прав. Он, Адам, обошелся с ней отвратительно, и она не заслуживает низведения в ранг незамужней матери.

– Не знаю, Адам, – наконец произнесла она.

– В вашей жизни есть кто-то еще? Быть может, Чарльз? Или Мак?

– Чарльз – ничтожество. Мало того что он побежал к другой, как только узнал о происшедшем со мной, так еще и раздул скандал, чересчур подробно об этом распространяясь. Что до Мака, он мой друг, не более.

– Тогда решено, – сказал Адам тоном, не терпящим возражений. – Мы поженимся на этой неделе. А теперь я оставлю вас отдыхать и займусь гостями. Многие из них останутся ночевать. Спокойной ночи, Алекса.

– Адам, что подумают ваши друзья? Разве они не ожидали помолвки между вами и леди Гвен?

– Неважно, что они подумают. Когда я спущусь вниз и сообщу им о женитьбе на дочери сэра Джона Эшли, не найдется ни одного мужчины, который не позавидует моей удаче. Еще бы, заполучить дочку такого блестящего человека!

Как бы Адам ни старался, ему не удалось произнести это без сарказма.

– Сообщите им? Сейчас?

– Да, – с самым серьезным видом кивнул Адам. – Доброй ночи, сударыня.

Адам ушел, оставив Алексу дрожать в постели.

Верный своему слову, он смело ступил во все еще переполненный бальный зал, постучал, чтобы на него обратили внимание, и во всеуслышание объявил о помолвке с Алексой. Зал ошеломленно затих, и все вдруг заметили: Гвен Райт, которой Адам неизменно уделял внимание последние несколько недель, таинственно исчезла. Не оказалось в рядах гостей и ее дяди губернатора. Никто не знал, что случилось, но имя Эшли ничуть не уступало по престижности Райтам.