Текст книги "Прекрасная разбойница"

– Но как же мне убедить ее, что я вовсе не причиню ей боли? – спросил себя Эрик и тут же подумал: – А чего же я сам хочу от Кэтлин?

На этот вопрос он не знал ответа. Да, ему хотелось бы оказаться с ней в одной постели, но дело было не только в этом. Кэтлин не из тех, кого можно легко заполучить, а потом так же легко бросить. К тому же Эрик полагал, что если эта смелая прекрасная женщина когда-нибудь придет к нему по доброй воле, он едва ли отпустит ее.

Это предположение смутило капитана, однако не изменило его решимости завоевать Кэтлин.

По привычке Кэтлин поднялась рано, хотя после встречи с капитаном Кроссом заснула лишь на несколько часов. Не желая отвечать на вопросы родственников, она пошла к себе в комнату, как только Кросс уехал. Там она долго расхаживала из угла в угол, даже не притронувшись к яствам, приготовленным Руфью.

Растерянная и все еще сердитая, Кэтлин быстро оделась и сошла вниз. Легкий завтрак уже стоял на столе. Девушка догадалась, что Эдвард уже уехал, а Мадлен и Эндрю, вероятно, еще не проснулись. Поев в одиночестве, Кэтлин вышла на веранду.

Землю уже согрели лучи тропического августовского солнца. День обещал быть жарким, и Кэтлин радовалась, что надела тонкую батистовую блузку и свободную юбку. Легкая одежда помогала живущим на острове дамам переносить летнюю жару.

Стоя на тенистой веранде, Кэтлин с наслаждением вдыхала восхитительные ароматы цветов. Она всегда любила этот сад, где Лидия когда-то посадила разнообразные сорта роз и экзотические тропические растения. Сейчас, овеваемый легким ветром, сад напоминал волнующееся море. Между кустарниками были проложены аккуратные дорожки, а мраморные скамейки стояли так, что позволяли насладиться красотой окрестных пейзажей.

Высокая живая изгородь представляла собой лабиринт, выводящий во внутренний дворик с фонтаном и бельведером. Но даже это идиллическое место не успокоило Кэтлин. Ей хотелось чем-то заняться, чтобы отвлечься от мыслей об Эрике Кроссе, и она поспешила в дом. Взяв маленькие садовые ножницы и плетеную корзинку, девушка вернулась в сад, чтобы срезать немного цветов и составить букет.

Это занятие так умиротворило Кэтлин, что вскоре она начала тихо напевать. Поглощенная делом, девушка не слышала, как по аллее проехал экипаж и остановился прямо перед домом. Однако утренний ветерок донес ее милую песенку до слуха нежданного посетителя.

Эрик Кросс обогнул дом и увидел пасторальную картину: Кэтлин, стоя перед кустом роз с роскошным букетом в одной руке и ножницами – в другой, задумчиво напевала. В своем светлом наряде она показалась капитану прекрасным видением, парящим над морем цветов. Нежная улыбка, играющая на полных губах Кэтлин, заставила Эрика подойти ближе, однако он не смел нарушить очарование этого удивительного момента. Капитан живо представил себе, как идет рядом с Кэтлин по узким тропинкам сада, болтая о пустяках, смеясь над ее шутками или вызывая своими словами радостную улыбку девушки.

При этой мысли Эрик усмехнулся. Чтобы воплотить мечты, ему придется преодолеть множество препятствий. Быстро оглядевшись, он поднял длинную палку, вынул из кармана белый платок и привязал его к ней.

– Ваша красота затмевает все эти цветы, Кэтлин.

Неожиданно прозвучавший глубокий и звучный голос Эрика так напугал Кэтлин, что она едва не выронила корзинку с цветами. Ее умиротворение бесследно исчезло. Девушка насторожилась, готовая к бою, и подняла вспыхнувшие гневом глаза. И тут же на ее губах заиграла улыбка.

В саду, среди цветов и кустарников, стоял элегантно одетый капитан с белым флагом в руке. Это позабавило и обезоружило Кэтлин. Однако она твердо решила не проявлять эмоций.

– Что вы здесь делаете?

Глаза Эрика засияли, и он направился к Кэтлин со своим импровизированным белым флагом.

– Я? Пришел просить о перемирии.

– Вы объявляете полную капитуляцию? Что ж, тогда предупреждаю: я никому не даю пощады и никого не беру в плен.

– Заблуждаешься, дорогая. – Взгляд Эрика излучал нежность. – Ты давным-давно взяла в плен мое сердце…

– Не говорите глупостей, капитан. Скажите, что вам нужно, и уходите. Губернатор уже уехал в свою канцелярию, и если вы хотели повидать его, то напрасно потеряли время.

– Увидев тебя даже мельком, Кэтлин, я готов твердо заявить, что не потерял времени даром. Знай же, я приехал повидаться с тобой.

Изысканная любезность Эрика насторожила Кэтлин. Она предпочла бы, чтобы капитан вел себя по-прежнему. Его куртуазность внушала ей серьезные опасения, поскольку она не понимала, что заставило капитана вести себя подобным образом.

– Что за игру вы затеяли, Кросс? Хотите усыпить бдительность противника?

– Мне очень жаль, что ты считаешь нас противниками…

– А что мне еще думать? Вчера вы дерзили мне в доме моего дяди. Это не слишком походило на проявление дружеских чувств.

– Вот поэтому я и вернулся сегодня… чтобы извиниться перед тобой. Вчера вечером я действительно очень разозлился – ведь ты исчезла, даже не попрощавшись со мной!

– Но я же написала письмо…

– Да, но это холодное, бесчувственное послание ранило меня в самое сердце.

– Однако вы не сделали и того, отправив меня с вашего корабля. – Кэтлин сразу пожалела об этих словах, поскольку предпочла бы скрыть от Эрика, что это причинило ей душевную боль.

– Но я избегал тебя только потому, что опасался расстроить! Вспомни, ты ведь велела мне уйти из моей каюты, сказав, что не хочешь видеть меня.

Кэтлин медленно удалялась от дома. Ее удивляло необычное поведение Кросса, и она злилась на себя, что не придержала язык.

– Можно подумать, что вы всегда меня слушались…

Эрик поравнялся с Кэтлин и, нежно взяв ее за руку, притянул к себе.

– Ты не хочешь немного побыть со мной, Кэтлин?

– Нет! – Она отстранилась. – Но я ожидала… Ох, черт побери, я и сама не знаю, чего именно я ожидала…

– Значит, ты просто сравняла счет, убежав и скрывшись от меня…

– Нет, это не так! Прибыв в Кингстон, я всегда сразу покидаю корабль, чтобы меня не заметили в доках.

– Но почему же ты не сказала мне заранее, где найти тебя?

– Я не думала, что это вас интересует.

– А если бы ты знала, что это интересует меня?

Эрик подошел к Кэтлин так близко, что она не могла сосредоточиться. Сердце ее учащенно забилось.

– А почему это интересует вас? И чего вообще вы от меня хотите?

– Дружбы. Дружбы со смелой и прекрасной леди. – Эрику мучительно хотелось заключить Кэтлин в объятия.

Хотя она все еще хмурилась, он был уверен, что план его сработал. Он застал девушку врасплох, и она растерялась от его необычного поведения. Ее прежняя решительность исчезла, однако Эрик понимал, что должен действовать осторожно, иначе Кэтлин снова убежит от него.

– Перестаньте, капитан, – усмехнулась Кэтлин. – Ведь вы знаете обо мне все. Зачем вам искать дружбы падшей женщины?

– Замолчи! – Эрик схватил Кэтлин за руки. – Неужели ты и впрямь считаешь себя падшей женщиной? Да, тебя оскорбили, с тобой обошлись грубо и жестоко, но в этом нет твоей вины. Напротив, несмотря ни на что ты сумела выжить. И я восхищаюсь твоей смелостью, а потому и хочу стать твоим другом, Кэтлин.

Эрик смотрел ей прямо в глаза, и девушка не нашла в себе сил отстраниться.

– Так вы говорите…

– Ну?

– Меня тоже восхищают многие ваши качества, капитан, например, умение командовать людьми. Однако дружба предполагает доверие, а я не умею доверять тем, кого мало знаю.

– В таком случае позволь доказать тебе, что я достоин твоего доверия! Неужели я прошу о многом?

– Наверное, нет, – нерешительно ответила она.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Эрик. – Значит, я могу заехать за тобой сегодня после ужина?

– Заехать за мной? Сегодня?

– Да, чтобы хоть отчасти сгладить мое непростительное поведение. Я буду в восемь.

– Но, капитан…

– Эрик.

– Что?

– Пожалуйста, называй меня Эрик, как и все мои друзья. Его очаровательная улыбка пленила Кэтлин, и она невольно ответила на нее.

– Могу ли я считать, что твоя улыбка означает «да»?

– Не надо, Прошу вас…

– Не проси.

Глаза Кэтлин весело блеснули.

– Возможно, я сумею убедить Камерона, чтобы он запирал дверь на засов…

Эрик нежно коснулся ее щеки.

– Во всем мире нет такой прочной двери, которая позволит тебе укрыться от меня. Я узнаю тебя в любом наряде, разыщу в любом месте. Так же как ночной мотылек летит на пламя, так и я, Кэтлин, теперь буду стремиться к тебе – и находить тебя…

Он посмотрел в ее зеленые глаза, и время, казалось, перестало существовать для них обоих. Капитан склонил голову и осторожно прикоснулся к ее губам. Поцелуй этот был легким, как трепет крыльев мотылька. Очарованная, Кэтлин забыла обо всем на свете. Корзинка с цветами выскользнула у нее, и, сама не понимая, что делает, она опустила руки на широкие плечи Эрика.

Эрик потерял голову. Он еще успел мельком подумать, что его хорошо обдуманный план потерпел крах, но Кэтлин казалась ему сейчас такой неотразимой, что Эрик обнял ее за талию и притянул ближе к себе. Осторожно, едва дыша, он провел языком по губам девушки. Она приоткрыла рот, впуская его, и почти сразу отозвалась на ласки.

В чреслах Эрика вспыхнул огонь, и он тихо застонал от желания. Услышав это, Кэтлин еще теснее прильнула к нему. Руки ее скользнули вверх, и она погрузила пальцы в его мягкие волосы.

Возбужденный ее опьяняющим ароматом, Эрик неистово ласкал Кэтлин, мысли о которой заполняли его в минуты бодрствования и сна. Ощутив под тонкой батистовой блузкой вздымающуюся грудь девушки, Эрик взял ее в ладонь. Нащупав сосок, он зажал его в пальцах, и тот мгновенно затвердел. С губ Кэтлин сорвался вздох удовольствия.

Эрик обхватил широкой ладонью ягодицы девушки, притянув ее еще ближе к себе, прижался к ней чреслами, в которых уже горел неистовый огонь страсти.

Стон – радостный и мучительный – слетел с губ Кэтлин, когда она поняла, как сильно желает ее тело, чтобы им овладел этот нежный и страстный мужчина. Однако воспоминания о том, что произошло между ними в последний раз, захлестнули ее удушливой волной.

Почувствовав, что Кэтлин задрожала всем телом, Эрик понял, что она испугалась, и, хотя огонь страсти пожирал его, он слегка отстранился и заглянул в ее туманно-зеленые глаза.

Увидев в них страх и желание, Эрик собрал все свои силы и застегнул ее блузку.

Кэтлин, загипнотизированная взглядом его огромных глаз, едва осознавала, что с ней происходит. Эрик нежно обхватил ее лицо своими большими ладонями, и Кэтлин так и не пошевелилась, когда он снова поцеловал ее в губы. На этот раз поцелуй его был таким же нежным, как лепесток дамасской розы. Он ничего не просил, ничего не требовал – и вместе с тем обещал все. Наслаждаясь этим мгновением, Кэтлин закрыла глаза. Когда же она наконец открыла их, Эрика уже не было.

Цветы, выпавшие из корзинки, лежали у ее ног, и, склонившись над ними, девушка услышала шум отъезжающего экипажа. Ей стоило огромных усилий не побежать к дому, чтобы хоть издали, в последний раз увидеть капитана. Все еще объятая дрожью, она взяла в руку бутон розы и поднесла к губам, словно напоминая себе о прикосновении нежных губ Эрика.

– Господи, что же это со мной? – прошептала Кэтлин. Тут она заметила полоску белого кружева и протянула к нему руку. Шелковистая ткань белого флага ласкала ее пальцы.

– Чего же он хочет от меня? – пробормотала Кэтлин. – Что именно должна я ему дать?

Но лишь шелест листьев под легким бризом был ей ответом.

Глава 11

На улицах Кингстона стоял обычный деловой шум. Эрик шел по Саут-стрит, направляясь к канцелярии губернатора. Добравшись до высокого здания, капитан с удивлением обнаружил, что суматоха, царящая внутри, под стать шумному оживлению снаружи. Клерки сновали взад и вперед с солидными папками документов. Войдя в приемную губернатора, Эрик назвал свое имя Лемюелю Баскомбу, секретарю Тревора.

– Да, капитан Кросс, губернатор ждал вас, но сейчас он занят. Присядьте. Он скоро освободится. – Баскомб указал капитану на стул и, казалось, тотчас же забыл о нем, вернувшись к своим бумагам.

Усевшись, капитан предался воспоминаниям о своем утреннем свидании с Кэтлин. Он улыбнулся: его план и в самом деле сработал. Однако он подумал: Черт побери, чтобы добиться успеха, мне надо действовать с величайшей осторожностью, как если бы я планировал вооруженное нападение и осаду. Но тогда мне необходима долгая подготовка, прежде чем эта осада завершится успехом…

Кэтлин действительно стала очень дорога ему. Эрику хотелось избавить ее от всех страхов и огорчений прошлого. Для этого придется действовать весьма осмотрительно. Капитан сознавал, что это очень нелегко, ибо даже воспоминание о Кэтлин вызывало в нем неукротимое желание. Он пытался успокоить себя, объясняя это тем, что никогда еще ни одна женщина не отказывала ему. Однако в глубине души Эрик догадывался, что дело не только в этом.

Внезапно дверь в кабинет Тревора распахнулась, и на пороге показался губернатор с каким-то незнакомым Эрику человеком. Обменявшись крепким рукопожатием, мужчины простились, и гость губернатора ушел. Тревор взглянул на Эрика.

– Пожалуйста, заходите, капитан Кросс. Нам с вами надо кое-что обсудить. – Голос его звучал довольно сухо.

– Спасибо, что нашел для меня время, Эдвард. – Эрик зашел в кабинет Тревора и опустился на стул. – После событий вчерашнего вечера я не удивился бы, если бы ты отказался встречаться со мной… Позвольте же извиниться перед вами, сэр, и положить конец этой неприятной истории.

– Честно говоря, капитан, я и сам хотел бы этого. – Тревор тяжело вздохнул. – Я всегда считал тебя своим другом и союзником, и, хотя твои личные дела меня не касаются, мне трудно смириться с твоей враждебностью к моей дорогой племяннице.

– Великолепно, губернатор. Я искренне рад тому, что у Кэтлин такие преданные и любящие родственники, всегда готовые прийти ей на помощь.

– Кросс, эти слова расходятся с моим представлением о твоем отношении к Кэтлин.

– Знаю. – Эрик смущенно улыбнулся. – По правде говоря, никому еще не удавалось вывести меня из состояния душевного равновесия так легко, как твоей несравненной племяннице. Но пожалуйста, поверь, я желаю Кэтлин только добра и с радостью сообщаю тебе, что сегодня утром провел с ней несколько исключительно приятных минут в саду возле твоего дома, где смиренно молил ее о прощении.

– И что же, она простила тебя?

– С твоего разрешения я заеду к вам сегодня после ужина. Эдвард расхохотался:

– Мой дорогой мальчик, ты до того обаятелен, что мог бы выманить у нищего последний грош… Но…

– Но ты боишься за Кэтлин, верно? Губернатор пристально посмотрел на Эрика:

– Ты прав. Она дорога мне, как собственная дочь. Кроме того, Кэтлин гораздо более ранима и беззащитна, чем моя юная Мадлен.

Мозг губернатора Тревора функционировал как сложное и совершенное устройство: информация, даже самая незначительная, откладывалась в его памяти навсегда. Теперь Эдвард снова вспомнил вчерашнюю дерзость Кросса.

– Эдвард, позволь заверить тебя, что, несмотря на необычное поведение и образ жизни твоей племянницы, я относился и отношусь к ней как к настоящей леди. И даю тебе слово, что всегда буду относиться к ней именно так, как того заслуживает истинная леди и племянница губернатора Ямайки.

Эдвард Тревор превосходно разбирался в людях и легко отличал правду от лжи. Искренность Эрика и то, с каким энтузиазмом он говорил о Кэтлин, убедили губернатора, что капитан не лукавит.

– Счастлив слышать от тебя эти слова, Эрик. Давай отложим деловые разговоры, и я расскажу тебе нечто более важное.

– Это связано с Кэтлин? – встревожился Эрик.

– Да, именно. Я даже хотел вчера поговорить с тобой наедине.

– В чем же дело, губернатор? Продолжай, пожалуйста. Что тебя так беспокоит?

Эдвард поднялся и в волнении заходил по комнате.

– Это связано со смертью Майлза… и со взрывом на борту «Хейзера». Кэтлин рассказала мне обо всем этом вчера вечером, и, хотя она держалась молодцом, я видел, что племянница очень подавлена. Поэтому не стал подробно расспрашивать ее.

– Я с радостью расскажу обо всем, что знаю.

– Дело в том, Кросс, – Эдвард зашагал по комнате еще быстрее, – что я и сам не могу сказать, каких подробностей мне недостает.

– Честно говоря, я ничего не понимаю, сэр.

– Может, все дело в моей излишней подозрительности, но я заметил какие-то странные совпадения, и они особенно тревожат меня…

– О чем ты? – удивился Эрик. – Взрыв, потопивший «Хейзер», действительно случай необычный, ибо он произошел не во время, а после боя. Однако мне кажется, что это дело рук испанцев. Кто-то из них вполне мог поджечь пороховой склад. А что касается смерти капитана О'Ши… Что ж, это весьма трагично, но, увы, случается довольно часто во время сражения.

– Так, стало быть, тебе неизвестны обстоятельства смерти Майлза? – спросил Эдвард.

– Меня в тот момент не было на «Хейзере», но, как я полагал… Эдвард покачал головой:

– Майлз погиб не во время сражения.

– Что?! – Эрик вскочил.

– Да, это так. Кто-то, случайно или намеренно, сказал ему, что Кэтлин ранили. Поэтому Майлз покинул «Кастанеду», бросился к дочери, и именно там, вдали от сражения, его настигла пуля.

– Но кто же сказал ему это?

– Кэтлин пыталась узнать у Майлза, кто это был, но он не успел ответить ей… Боюсь, нам этого уже не выяснить. – Эдвард внимательно посмотрел на взволнованного Эрика. – Теперь ты, надеюсь, понимаешь причину моей тревоги…

– Конечно. Две трагедии, случившиеся при весьма странных обстоятельствах. Да, здесь необходимо расследование. Причем самое тщательное.

Эдвард с облегчением вздохнул. Никто лучше, чем Эрик, не проведет расследования. Сам он, не располагая фактами, подтверждающими его подозрения, хотел бы избежать официального расследования, чтобы не тревожить Кэтлин…

– Очень рад, что ты согласен со мной. Думаю, только ты и способен во всем этом разобраться.

– Спасибо за доверие. Постараюсь раздобыть ответы на все интересующие тебя вопросы. И очень благодарен тебе, что ты поделился всем этим со мной. Если смерть Майлза – результат какого-то заговора, то эти козни связаны и с Кэтлин – иначе зачем преступники взорвали «Хейзер» после гибели Майлза? Ответ только один: чтобы погубить и Кэтлин.

– Этого я тоже боюсь… А теперь кое-что еще. Так, мелочь, но что-то подсказывает мне, что она важна.

– Весь внимание.

– Я вспомнил об одном инциденте во время моей последней встречи с Майлзом. Это было три-четыре месяца назад, перед тем как Кэтлин в очередной раз отправилась в море на «Хейзере», Накануне их отплытия мы с Майлзом зашли в таверну. Мы сидели за столиком и болтали, и вдруг Майлз побледнел как полотно, будто увидел привидение. Я спросил его, в чем дело, и он ответил: «Может, так оно и есть». Проследив за направлением его взгляда, я увидел человека огромного роста, который выходил из таверны. Когда я спросил Майлза, кто этот гигант, он странно посмотрел на меня и сказал: «Демон из прошлого, которого я считал давно мертвым». Но потом Майлз рассмеялся, приписав все тому, что хватил лишнего… – Эдвард покачал головой: – Но я-то вижу, когда человек лжет, а когда говорит правду, Эрик… И я понял, что тогда Майлз солгал мне. Я сразу заметил, что он очень напуган. Вскоре после этого мы с ним попрощались, и с тех пор я его больше не видел.

– А гигант? Его ты встречал потом? А может, наводил о нем справки?..

– Нет, великана я больше не видел и никого не расспрашивал о нем. Как дурак, я вскоре забыл об этом. А как по-твоему, Эрик, есть какая-то связь между этим происшествием и смертью Майлза?

– А ты думаешь, нет? – Эрик вспомнил рассказ Кэтлин о гиганте, который когда-то изнасиловал ее. Интуиция подсказывала капитану, что это тот самый человек. Внезапно Эрик протянул руку губернатору: – Спасибо за все, что сообщил. А теперь прости – я поспешу в доки и начну расследование.

– Но мы же не обсудили дела…

– Ничего, Эдвард, дела подождут. Думаю, сейчас главное – обеспечить безопасность Кэтлин.

– Ты действительно считаешь, что над ней нависла серьезная угроза? – озабоченно спросил Эдвард.

– Пока не знаю, но обещаю выяснить все это. Я приставлю к Кэтлин нескольких человек – пусть следят за ней всякий раз, когда она будет уходить из дому. Если у меня возникнут какие-то подозрения, я тотчас сообщу тебе об этом.

– Спасибо, Эрик. Все это и в самом деле очень меня встревожило, я не спал прошлую ночь. Все вспоминал лицо Майлза, когда он увидел этого человека. Оно выражало глубокое потрясение, ненависть и страх. А до этого я никогда не видел, чтобы Майлз О'Ши чего-то боялся.

Покинув канцелярию, Эрик направился к человеку, способному хоть что-то прояснить. Ирония ситуации состояла в том, что это был Андре Рено, вспыльчивый француз, только вчера угрожавший ему смертью.

Моля Господа, чтобы Рено помог ему, Эрик думал, как бы избежать ссоры с ним. Ведь от этого человека теперь зависит безопасность Кэтлин.

– Я должен сделать все, чтобы защитить ее, – бормотал Эрик, даже не замечая того, что говорит вслух. Народ расступался, освобождая дорогу этому мрачному высокому и сильному человеку, спешащему к морским докам.

– Думаю, он у себя, сэр, – сообщил Эрику боцман «Алакрана». – Сходить за ним?

– Нет, спасибо. Я сам найду его. – Кросс направился прямо к юту и решительно постучал в дверь.

– Входите! – послышался голос Андре.

– Капитан Рено, мне необходимо поговорить с вами. Андре настороженно прищурился, а рука его потянулась к эфесу сабли.

– Надеюсь, сабля вам не понадобится, Рено. По крайней мере для разговора со мной.

– Аи contraire, капитан, у нас ведь с вами договоренность… Раньше или позже, но вам придется ответить за свои поступки.

Эрик тяжело вздохнул:

– Что ж, по-видимому, нам и в самом деле пора объясниться. Сейчас готовится страшное злодеяние, в сравнении с которым ваши угрозы кажутся просто мелочью.

– Вы обидели мою Кэтлин. Полагаю, вы… вы обманули ее. – Эрик пожал плечами:

– Как вам угодно, Рено, однако если выяснение отношений повлечет за собой смерть одного из нас, а уж тем более обоих, охранять нашу прекрасную даму от грозящей ей страшной опасности будет некому.

– От какой опасности?

– Могу сказать только одно: кто-то, по-видимому, хочет убить ее.

– Что за чушь? Кто хочет зла Кэтлин?

– Это вовсе не чушь, друг мой, – взволнованно проговорил Эрик. – У меня есть основания считать, что смерть Майлза О'Ши не случайность, а взрыв на «Хейзере» – дело рук не испанцев, а кого-то из членов команды.

Андре глубоко задумался.

– Эти печальные события очень встревожили меня, однако не вижу причин считать их чем-то большим, нежели простым совпадением. Все члены команды «Хейзера» были безоговорочно преданы своему капитану. И у меня нет оснований предполагать, что один из них совершил предательство. Почему я должен сомневаться в проверенных, испытанных людях?

– Значит, все члены команды всегда отличались безупречным поведением? А что вы скажете о человеке по имени Кларк?

Андре побледнел.

– У меня нет знакомых с таким именем.

Эрик с силой ударил кулаком по столу.

– Черт побери, да не лгите же мне! Кэтлин рассказала мне о том, что с ней тогда случилось!

– Ложь! Она никогда не сделала бы этого!

– И тем не менее это так. Она говорит, что Кларк и тот, другой… – Эрик запнулся, вспоминая его имя.

– Тулли, – спокойно подсказал ему Андре.

– Да, Тулли… Так вот, Кэтлин рассказала мне, что в наказание их протянули под килем, бросили в лодку и отправили в море.

– Да, это правда. Тулли был уже мертв, когда мы опустили его в лодку.

– А Кларк?

– Неминуемая смерть ждала и его, – удрученно сказал Андре.

– То есть когда вы опускали его в лодку, он был жив??

– Да, Кларк еще дышал. Но…

– Так, значит, он может быть жив и до сих пор!

– Non! Это невозможно! Мы находились в открытом море, на расстоянии многих миль от земли. Никто не выжил бы с такими ранами под лучами палящего солнца и без воды. Этот скот давно мертв. И почему вы вспомнили о нем сейчас? Почему?

Эрик быстро рассказал французу о гиганте, так напугавшем Майлза.

– Но ведь у вас нет никаких доказательств! – возразил Андре, не желая верить в то, что Кларку удалось избежать наказания. – На свете много людей огромного роста, вот даже и вы, например! И потом, Майлз ничего мне об этом не говорил! Значит, он понял, что ошибся, мало ли что ему померещилось…

– Но как вы объясните эти два трагических случая? – не сдавался Эрик.

– Да это просто-напросто случайности, только и всего! Mon Dieu, что же еще?

Эрик пожал плечами:

– Может, вы и правы, – сказал он и вдруг пристально посмотрел в глаза французу. – Но абсолютно ли вы уверены, что жизни Кэтлин ничто не угрожает?

Этими словами он добился своего. Беспредельная преданность француза Кэтлин О'Ши не позволила бы ему подвергать ее жизнь даже малейшей опасности. Однако он все еще сомневался:

– Non, я никогда не стал бы рисковать ее жизнью. Но если верно то, что этот подлец до сих пор жив и виновен в гибели Майлза О'Ши, то, убив капитана, он должен был бы успокоиться. Зачем ему сводить счеты с девушкой, жертвой его злодеяний?

– Этого я не знаю. Но если, убрав Майлза О'Ши, он собирался оставить в живых Кэтлин, почему прозвучал взрыв на «Хейзере»? Думаю, кто-то хотел и ее смерти. Она ведь и в самом деле была на волосок от гибели… – Эрик содрогнулся, вспомнив, как Кэтлин потеряла сознание и лежала под мачтой всего в нескольких шагах от бушующего пламени…

– Не кажется ли вам, мой дорогой капитан, что в нашем разговоре слишком много если? Есть ли у вас какой-то определенный план?

– Прежде всего мы должны допросить всех членов команды «Хейзера», находившихся на борту в момент взрыва. Кроме того, может, найдется человек, случайно слышавший, кто сообщил Майлзу о ранении Кэтлин…

– Это не так уж сложно, однако требует времени. Полагаю, нам следует начать немедленно – до того, как члены команды вкусят свободу на берегу и зальют все свои воспоминания дешевым ромом. Итак, что мы делаем в первую очередь?

– Если наши предположения верны, то тот, кого мы ищем, человек, нанятый Кларком, наверняка находился на борту корабля в момент взрыва. Значит, нужно допросить всех, кто был там… – И тут Эрика осенило: – А кто отвечал за боеприпасы на «Хейзере»? Вот этот человек и мог без особых проблем потопить корабль.

– Его зовут Григ. В момент взрыва он находился на борту корабля. Хотя, не припоминаю, чтобы видел его незадолго до взрыва…

– Да? – Эрик задумался. – Скажите, а долго ли этот Григ был у вас на борту?

– Нет, это новичок. Мы взяли его в Кингстоне четыре месяца назад.

– Как раз в то время, когда Майлза так напугал гигант, похожий на Кларка?

– Mon Dieu, еще одно совпадение! Нет, это уж слишком! Впрочем, кто знает, может, он и вправду замешан во всем этом…

– Пошлите за ним немедленно!

Андре нахмурился.

– Сейчас он на берегу. И нужно время, чтобы его разыскать.

– Начните поиски сейчас же, – потребовал Эрик. – И одновременно начните допрашивать и других членов команды!

– Но если Григ – тот, кого мы ищем…

– Даже если и так, нам не следует пугать его раньше времени. Стоит ему только заподозрить, что его происки раскрыты, он, несомненно, попытается бежать, и тогда мы уже никогда не узнаем, откуда нам ждать нового удара в спину. Кроме того, даже если нам удастся его устранить, стоящий за ним Кларк все равно останется на свободе! Главное для нас – не возбудить у преступника подозрений. Тогда мы сможем постоянно и незаметно следить за ним, пока он не выведет нас на того, кто за ним стоит.

– А вы и впрямь умны… – заметил Андре.

– Спасибо. – Эрик улыбнулся и, поскольку француз все еще стоял в дверях, спросил: – Что-нибудь еще?

– Oui. Я должен узнать у вас одну вещь… – Андре пристально посмотрел на капитана. – Скажите, почему Кэтлин пыталась покончить с собой?

Эрик знал, что рано или поздно француз спросит его об этом, однако так и не придумал, что бы ему ответить. Помолчав немного, он сказал:

– Она была в полубессознательном состоянии. И не понимала, что делает.

– Да, но почему Кэтлин была в полубессознательном состоянии?

– Если хотите узнать больше, спросите об этом Кэтлин. Я не могу ничего вам сказать. – Эрик ожидал вспышки гнева, но француз остался спокоен. – Еще вопросы, Андре?

– Почему вы все это делаете?

– Что именно?

– Почему вы ни перед чем не останавливаетесь, чтобы спасти жизнь моей Кэтлин? Зачем вам все это?

– Майлз О'Ши был моим другом.

Андре недоверчиво улыбнулся и покачал головой:

– Не думаю, что это так просто, сэр… А если вы и сами верите в это, значит, не так умны и проницательны, как я думал…

Джонас Григ сидел в полутемном углу таверны «У петуха и буйвола» , жадно отхлебывая из высокой пивной кружки отвратительный на вкус напиток. То, что недавно случилось с ним, видимо, возбудило подозрения капитана Кросса и Рено, от которых он только что отделался. Они учинили ему долгий и подробный допрос – как, впрочем, и еще нескольким членам команды. Однако его ответы, похоже, их вполне удовлетворили, и они отпустили его, извинившись за то, что побеспокоили во время отпуска на берегу.

На самом деле такой поворот событий ничуть не обескуражил Грига – ведь всю жизнь он развивал в себе дар прикидываться невинным. Сама природа содействовала ему в этом, одарив приятной наружностью и простодушным лицом. Даже шрам от удара саблей, пересекающий лицо от правой брови до подбородка, не портил его. И уж конечно, это не мешало ему заниматься тем, что он умел лучше всего, – лгать. Пожалуй, только в этом Григ и преуспел, довольно рано обнаружив, что такой талант может принести ему неплохую прибыль. И тогда этот человек начал продавать свои способности за самую высокую цену. Его не волновало, что, заключая сделки, ему частенько приходилось совершать убийства. Душа его была столь же черна, сколь прекрасно лицо, и с каждым годом злодеяния этого человека становились все чудовищнее.

Джонас Григ не знал угрызений совести. В детстве он не испытывал их, ни бросая кошек в колодец, ни развинчивая болты, закреплявшие колеса повозки его отца. Сейчас, выстрелив в Майлза О'Ши; и взорвав «Хейзер», Григ тоже не чувствовал за собой вины.

Однако он очень испугался, когда Рафферти, боцман Рено, окликнул его возле таверны и приказал вернуться на борт «Алакрана». Но, стоя перед двумя мужчинами, пославшими за ним, Григ смотрел им прямо в глаза честным, преданным взглядом и четко отвечал на все вопросы. Время от времени он делал вид, будто задумывается над каким-то вопросом, и тогда ненадолго умолкал.

Джонасу даже удалось имитировать гнев, когда ему сказали, что, возможно, кто-то нарочно подстроил убийство капитана О'Ши. И оба мужчины остались довольны, когда Григ, услышав это предположение, изобразил глубокую печаль. Кроме того, он горячо заявил, что готов немедленно отомстить тому, кто совершил это подлое преступление, и это особенно расположило к нему мужчин. Он также сообщил им, что не видел никого рядом со складом боеприпасов на корабле, и они явно поверили ему. Впрочем, здесь Григ не солгал – ведь это именно он отнес два бочонка с порохом в трюм, расположенный в среднем сечении корабля, и поджег длинный фитиль, после чего быстро выбежал на палубу.