Текст книги "Великокняжеская оппозиция в России 1915-1917 гг."

На третьем этапе (1967–1990-е гг.) впервые были осуществлены попытки (Е.Д. Черменский, В.Я. Лаверычев, А.Г. Слонимский, В.И. Старцев, А.Я. Аврех, В.С. Дякин) представить действия великих князей накануне Февральской революции как согласованные с действиями думской оппозиции.

На четвертом этапе, который начался в 1990-х гг. особое внимание уделяется повседневной общественной деятельности великих князей (А.Н. Боханов, Ю.В. Кудрина). Появилось много трудов, носящих биографический характер[138]138
  Книга в России. Проблемы источниковедения и историографии. Сборник научных трудов. СПб., 1991; Соловьев Ю.Б. Красный князь // Родина. 1993. № 1. С. 98–99; Непеин И.Г. Великий князь Николай Михайлович – историк // Вопросы истории. 1994. № 1. С. 172–178; Измозик В.С., Павлов Б.В. Великий князь Николай Михайлович // Из глубины времен. 1994. № 3. С. 123–131; Красюков Р.Г. Великий князь Николай Константинович. Опыт биографии // Из глубины времен. 1994. № 3. С. 106–123; Боханов А.Н. Обреченный // Родина. 1994. № 5. С. 42–47.


[Закрыть], а также появляются работы, затрагивающие отдельные события, связанные с великими князьями.

Данная работа является попыткой продолжить начатые ранее исследования о великих князьях как политической силе, оказавшей существенное влияние на ситуацию в предреволюционной России.

Глава 2. Кризис системы семейного правления

Великокняжеское сословие как часть правящей элиты России ко времени правления Николая II прошло долгий путь эволюции. В связи с этим целесообразно рассмотреть основные этапы данной эволюции для лучшего понимания процессов, происходивших в великокняжеской среде во время правления последнего императора.

На разных этапах истории функции, которые великие князья исполняли в политической жизни России, менялись. В эпоху дворцовых переворотов, в условиях, когда возникала неопределенность, кто будет наследником престола, великие князья служили источником постоянного напряжения и объектом для подозрений монархов. Так было при жизни Екатерины II, до самой смерти не пускавшей на престол собственного сына. Так было и при Павле I, планы о смещении которого с престола были известны его старшему сыну.

Принятие Павлом I закона о престолонаследии не исправило ситуацию. Согласно законодательному акту 1797 г. о правах и обязанностях лиц императорской фамилии были установлены титулы: для старшего сына – наследник престола, цесаревич. Дети, внуки, правнуки, праправнуки императора получали титул великих князей, а их жены, соответственно, титул великих княгинь. Однако неопределенность во взаимоотношениях между великими князьями – претендентами на престол стала поводом для восстания 14 декабря 1825 г.

Лишь в царствования Николая I и Александра II великие князья при решении вопросов о престолонаследии отошли на второй план.

В XIX в. традиционной функцией великих князей была служба на высших должностях в гвардии, армии и во флоте, где они были командирами и шефами полков императорской гвардии (символа и опоры самодержавия). Они также участвовали в деятельности наиболее ответственных комиссий, при необходимости стабилизации ситуации, как это было, например, в период подготовки земельной реформы, являлись почетными президентами академий, выступали как покровители наук и искусств. Великие княгини и вдовствующие императрицы занимались благотворительностью, осуществляли надзор за сиротами и заведениями общественного призрения.

Великие князья были одними из самых близких семейных советников по важным вопросам политической жизни.

В середине и второй половине XIX в. наступает расцвет системы семейного правления, когда великие князья, безусловно, поддерживали все действия императора и активно проводили его политику на высших государственных и военных должностях. Императрица Мария Александровна, а также великая княгиня Елена Павловна, вдова великого князя Михаила Павловича, поддерживали авторитет царской власти в первые, самые трудные годы царствования императора Александра II. Дом великой княгини Елены Павловны, прежде являвшийся культурным и общественным центром, превратился в политический салон, где в свободной обстановке происходили встречи императора и императрицы с общественными деятелями и публицистами.

В первые годы после воцарения император Александр II нуждался в молодых, энергичных государственных деятелях, которым он доверял. В числе других соратников таковыми стали и три его брата: Константин, Николай и Михаил.

Великий князь Константин Николаевич был главой морского ведомства и самым активным сторонником реформ. С ним император по-семейному, не боясь огласки, обсуждал государственные дела. «Успехи главы морского ведомства были вполне очевидны, и к нему потянулись либерально настроенные чиновники и общественные деятели, которых он умело собирал в этом министерстве, ставшем своего рода питомником для выращивания кадров», – пишет российский историк В.Г. Чернуха[139]139
  Власть и реформы. СПб, 1996. С. 298.


[Закрыть].

В 1857 г. великий князь Константин Николаевич был назначен членом Секретного комитета по крестьянскому вопросу и, таким образом, принял активное участие в отмене крепостного права в России. В 1863 г. он был назначен наместником царства Польского, что являлось признаком высочайшего доверия императора к своему брату: ведь Константин Николаевич должен был руководить Польшей в сложнейшей ситуации после подавления Варшавского восстания.

Наконец, Александр II предоставил ему самый высокий и самый почетный пост империи – председателя Государственного совета. Великий князь сохранил свой пост, как и доверие императора, вплоть до гибели Александра II.

Братья великого князя Константина Николаевича – Николай Николаевич и Михаил Николаевич – принимали менее активное участие в государственных делах, но преуспели на военном поприще. Они занимали высокие посты: великий князь Николай Николаевич стал командующим войсками гвардии, а великий князь Михаил Николаевич был наместником на Кавказе. Все четыре брата явились основателями семейств – Александровичей, Константиновичей, Николаевичей и Михайловичей, претендовавших на свою долю власти и влияния.

Таким образом, даже в период расцвета системы семейного правления великокняжеская среда не была единой. «За исключением наследника [будущего императора Александра III. – Е.П., К.Б.] и его троих сыновей, наиболее близких к трону, остальные мужские представители Императорской семьи стремились сделать карьеру в армии и флоте и соперничали друг с другом. Отсюда – существование в императорской семье нескольких партий и, несмотря на близкое родство, некоторая взаимная враждебность»[140]140
  Великий князь Александр Михайлович. Книга воспоминаний. М., 1991. С. 37.


[Закрыть], – вспоминал представитель самой младшей ветви Романовых великий князь Александр Михайлович.

Пришедший к власти в 1881 г. император Александр III был строг со своими ближайшими родственниками. По воспоминаниям С.Ю. Витте, «император Александр III был действительно главой царской семьи, он держал всех великих князей и княгинь в соответствующем положении: все его не только почитали, уважали, но и чрезвычайно боялись…Государь умом своего сердца понимал, что многочисленная императорская семья должна служить своей частной, общественной и государственной жизнью примером для его подданных»[141]141
  Витте С.Ю. Воспоминания. М., 1994. Т. I. С. 412.


[Закрыть]. Поэтому император отстранил своих дядей – великих князей Константина Николаевича и Николая Николаевича – от участия в государственных делах, на том основании, что они «обзавелись побочными семьями». У власти он оставил лишь младшего из своих дядей – «кавказца» Михаила Николаевича, доверив ему пост председателя Государственного совета, на котором до него находился Константин. Кроме того, до самой своей смерти в 1909 г. великий князь Михаил Николаевич являлся генерал-фельдцейхмейстером.

На высокие государственные посты пришло новое поколение великих князей – братьев Александра III, а с ним на смену либеральному началу в великокняжеской среде пришло консервативное.

Генерал от инфантерии великий князь Владимир Александрович в 1884–1905 гг. занимал пост главнокомандующего гвардией и командующего войсками Петербургского военного округа. Кроме того, в 1869–1876 гг. он являлся товарищем президента, а вслед за тем и президентом Академии художеств. Генерал-адмирал великий князь Алексей Александрович в 1881–1905 гг. был главным начальником флота и морского ведомства. Генерал-лейтенант великий князь Сергей Александрович в 1891–1905 гг. – московским генерал-губернатором, а с 1896 г. – и командующим войсками Московского военного округа. Младший из братьев, великий князь Павел Александрович, не занимал столь ответственных постов, командуя лейб-гвардии Гусарским, а затем лейб-гвардии Конным полком. Правда, в 1898–1902 гг. он командовал Гвардейским корпусом, но затем вследствие морганатического брака был снят со всех должностей и получил звание генерала от кавалерии лишь после начала Первой мировой войны. Кроме того, он также занимал должности почетного председателя Русского общества охраны народного здоровья и покровителя коннозаводских учреждений в России. Все братья дружно поддерживали консервативный курс Александра III.

Положение других великих князей не было столь завидным. В связи с ростом численности императорской фамилии и значительным увеличением расходов на ее содержание Александр III в 1886 г. принял указ, согласно которому право считаться великими князьями и получать в этом качестве особое содержание и титул «императорского высочества» предоставлялось только сыновьям и внукам императора. Правнуки же и их потомки становились князьями императорской крови и получали титул «высочества»[142]142
  Полное собрание законов Российской империи. Собрание 3. Т. 6. Cт. 3851.


[Закрыть]. Цель указа заключалась еще и в том, чтобы сосредоточить на государе и самых его близких родственниках весь тот престиж, который было нельзя безнаказанно распространять на слишком большое число лиц[143]143
  Дневник государственного секретаря А.А. Половцова. М., 1966. Т. I. С. 283–285.


[Закрыть].Указ вызвал негодование великих князей. Они считали, что прежде чем издать указ, его следовало с ними обсудить[144]144
  Там же. Т. I. С. 285.


[Закрыть].

В марте 1889 г. в Гатчине состоялся семейный совет, на котором Александр III предложил решить вопрос о том, допускать ли для великих князей морганатические браки. До этого согласно положению об императорской фамилии 1797 г. император мог разрешить брак с лицом неравнородным, то есть не принадлежавшим ни к какому царствующему или владетельному дому, но такой брак не распространял на это лицо прав и преимуществ члена императорского дома.

В конце совета император «категорически объявил свою волю о том, что никогда таких браков в своем семействе допускать не будет. Великий князь Николай Михайлович… остался после ухода прочих членов семейства… с императором и сказал ему: “Ты поступил, Саша, как тебе приказывал твой долг. Я вполне одобряю твое решение, как оно ни тяжело лично для меня”»[145]145
  Там же. Т. II. С. 177.


[Закрыть].

Хотя мнения по этому вопросу в великокняжеской среде разделились, Александр III в 1893 г. именным указом запретил морганатические браки.

После смерти императора Александра III и вступления на престол его сына Николая II ближайшие родственники покойного императора, великие князья Владимир Александрович, Сергей Александрович, Алексей Александрович и Михаил Николаевич, старались оказывать сильное воздействие на Николая II. Великокняжеское влияние в данный период достигло своего апогея. Воспитанный в правилах подчинения старшим, Николай II в первые годы во многом находился под контролем своих дядей, хотя далеко не всегда внутренне одобрял навязанные ему решения.

Разногласия начались сразу после смерти императора Александра III. В дневнике Николая II за этот период есть запись: «Происходило брожение умов по вопросу о том, где устроить мою свадьбу; Мама, некоторые другие и я находили, что лучше всего сделать ее здесь (в Ливадии) спокойно, пока еще дорогой Папа под крышей дома, а все дяди против этого и говорят, что мне следует жениться в Питере после похорон»[146]146
  Дневники Николая II. М., 1991. Запись от 22 октября 1894 г. С. 43.


[Закрыть]. Николаю II пришлось выполнить желание старших родственников.

После коронационных торжеств и катастрофы на Ходынском поле царь приказал произвести следствие по Ходынскому делу, и сразу выяснилось, что великий князь Сергей Александрович, как московский генерал-губернатор, был виноват. В дневнике осведомленной мемуаристки А.В. Богданович есть запись от 2 июня 1896 г.: «Когда выяснилось, что Сергей Александрович виновен, тогда все три брата Владимир, Алексей и Павел привезли царю свои отставки на случай, если Сергея будут судить»[147]147
  Богданович А.В. Три последних самодержца. Дневник. М. – Пг., 1924. С. 202.


[Закрыть]. Или еще одно свидетельство из того же источника от 6 июня 1896 г.: «…положение России становится отчаянное, царь слушает всех родственников, которые ему доброго совета дать не могут. Великий князь Павел говорил своим офицерам конногвардейцам, что в царской семье не перестают все ссориться, никто царя не боится. Великий князь Владимир со всеми дерзок и нахален»[148]148
  Там же. С. 204.


[Закрыть]. Подобное засилье великих князей порождало даже возмущение. 18 декабря 1904 г. А.В. Богданович записала в своем дневнике: «Великие князья плодят недовольных, желающих конституции»[149]149
  Там же. C. 320.


[Закрыть]. Но данная ситуация была характерна лишь до 1905 г.

В 1905 г. великий князь Сергей Александрович погиб от взрыва бомбы, брошенной эсером И.П. Каляевым. В том же году великий князь Алексей Александрович был уволен с поста главы военно-морского ведомства после поражений русского флота в Русско-японской войне. Великий князь Владимир Александрович в 1905 г. ушел в отставку с поста командующего войсками гвардии и Петербургского военного округа в знак протеста против высылки его сына Кирилла Владимировича за границу. Эта ссылка была вызвана браком Кирилла Владимировича с гессенской герцогиней Викторией Мелитой, заключенного без разрешения императора, более того, против его воли. На место Владимира Александровича был назначен великий князь Николай Николаевич. Спустя два года даже Павел Александрович, занимавший из всех братьев наименее видные посты, был с них уволен вследствие заключения после смерти супруги, дочери греческого короля, морганатического брака с О.В. Пистолькорс. По этой же причине Николай II запретил ему жить в России. Разрешение вернуться на родину он получил лишь в 1914 г.

Таким образом, если до 1905 г. великие князья занимали высокие посты в империи, что давало им возможность проводить свою политику в отдельных, подчиненных им областях, то после революции 1905–1907 гг., и в особенности после создания Государственной думы, их вмешательство в политику стало эпизодическим, продиктованным чрезвычайными обстоятельствами, которые, как правило, были связаны со смещением или назначением отдельных официальных лиц. Лишь великий князь Николай Николаевич по-прежнему занимал высокий пост председателя Совета государственной обороны. В 1905 г. он был назначен командующим войсками гвардии и Санкт-Петербургского военного округа.

В России, как и во всем мире, происходил процесс профессионализации системы управления, что приводило к росту социальной гетерогенности бюрократической среды, в которой наряду с сохранением значительной доли дворянства появлялось все большее число разночинцев. В первую очередь от этого пострадали великие князья. В связи с их некомпетентностью, а также с тем, что они являлись родственниками монарха, что снимало с них определенную долю ответственности, они стали оттесняться на второй план. Наступал кризис системы семейного правления.

Однако великие князья не хотели с этим мириться. Так, в своих воспоминаниях великий князь Александр Михайлович пишет: «Даже наименее одаренные из них (великих князей) могли бы с большим успехом занимать административные посты в империи, чем те бюрократические роботы-изменники, которые во второй половине царствования Николая II захватили министерские и губернаторские портфели…»[150]150
  Великий князь Александр Михайлович. Книга воспоминаний. С. 128.


[Закрыть].

Несмотря на то что великие князья продолжали исполнять свои традиционные функции, их политическая значимость становилась все меньше. С утерей важных государственных постов и отчуждением их от власти великие князья все больше превращались в псевдоэлиту. В связи с этим менялось и их отношение к монархии.

Николай II придерживался концепции «народного самодержавия». Он свято верил в искреннюю любовь к нему простого народа. Видя в себе, прежде всего, Помазанника Божьего, он почитал всякое свое решение законным и по существу правильным. «“Такова моя воля” было фразой, неоднократно слетавшей с его уст и долженствовавшей, по его представлению, прекратить всякие возражения против высказанного им предположения», – писал В.И. Гурко[151]151
  Гурко В.И. Царь и царица. / Николай II. Воспоминания. Дневники. СПб., 1991. С. 367.


[Закрыть]. Идеалом для Николая II была Русь XVII в., времени правления царя Алексея Михайловича. Соответственно, император хотел править так, как правили в то время на Руси, ему были чужды идеи парламентаризма.

Оттеснение великих князей с центральных позиций правящей элиты страны порождало в них более либеральные в сравнении с императором настроения. Все великие князья являлись состоятельными, европейски образованными людьми, близкими в силу своего происхождения к власти и потому желавшие этой властью воспользоваться. Их не устраивала не монархия, а монарх и его взгляды на монархию, систему управления государством. Считая, что имеют возможность и способность управлять, великие князья оставались не у дел. В отличие от Николая II, для них Россия и царь составляли два разных понятия. Если раньше великие князья являлись опорой монарха, то теперь начинается их длительный и постепенный переход в оппозицию к самодержцу.

К началу XX в. изменяется структура великокняжеской фамилии. Во второй половине правления императора Николая II (с 1905 г.) состав окружающей императора великокняжеской среды претерпевает изменения, поскольку уходят с постов «четыре грозных дяди». К 1917 г. российский императорский дом насчитывал 65 человек. Не все представители семьи Романовых играли заметную роль в политической жизни страны. Всех членов дома можно разделить на четыре ветви (по родственному принципу): Александровичи, Константиновичи, Николаевичи и Михайловичи.

Ветвь Александровичей была представлена вдовой императора Александра III и его братьями Владимиром, Алексеем, Сергеем и Павлом.

Вдовствующая императрица Мария Федоровна (1847–1928), обладая сильным и властным характером, пыталась оказывать влияние на Николая II. Это привело к конфликту между вдовствующей императрицей и супругой Николая II Александрой Федоровной, в связи с чем Мария Федоровна приняла решение удалиться от двора. Подолгу, а с 1915 г. постоянно, она проживала в Киеве. Однако авторитет ее в великокняжеском обществе и аристократической среде был настолько велик, что даже спустя годы именно посещение Киева придавало значимость и своего рода легитимность действиям, направленным на ограничение влияния Александры Федоровны.

Великий князь Михаил Александрович (1878–1918) был третьим сыном императора Александра III и Марии Федоровны, младшим братом Николая II. После смерти второго сына великого князя Георгия Александровича (1871–1899) в течение 5 лет, вплоть до рождения сына Николая II Алексея, он считался наследником престола. В связи с заключением в 1912 г. морганатического брака он был уволен со службы, а над его имуществом была установлена опека. Несколько лет великий князь был вынужден проживать за границей. Его политическое влияние в этот период было близко к нулю. С началом войны великий князь стал работать в комитете по закупке вооружения в Великобритании, встречаясь с английскими военными специалистами, министрами и даже королем Георгом V. В 1915 г. он вернулся в Россию, был произведен в генерал-майоры и назначен в действующую армию, где стал командующим Кавказской туземной («Дикой») конной дивизией, был награжден орденом Святого Георгия. В 1916 г. великого князя Михаила Александровича произвели в генерал-лейтенанты и назначили командующим 2-м Гвардейским корпусом. Но он не принимал активного участия в политической жизни страны вплоть до зимы 1916–1917 гг.

Великая княгиня Мария Павловна (1854–1920), урожденная принцесса Мекленбург-Шверинская, вдова великого князя Владимира Александровича, по праву считалась третьей дамой империи, вслед за женой Николая II Александрой Федоровной и вдовствующей императрицей Марией Федоровной. Салон великой княгини Марии Павловны на Дворцовой набережной был центром аристократической жизни Петербурга, а значит, и средоточием различных слухов и сплетен, касавшихся великокняжеского общества, и в особенности жизни императорской четы.

Светская жизнь требовала выполнения этикета и строгих правил. Александра Федоровна, с точки зрения Марии Павловны, с этой ролью не справлялась, что вызывало у третьей дамы империи презрительное отношение к молодой императрице. Великая княгиня имела троих сыновей: великого князя Кирилла Владимировича (1876–1938), Бориса Владимировича (1877–1943), Андрея Владимировича (1879–1956). Независимость и особенное положение великой княгини Марии Павловны в аристократическом обществе могло объясняться еще и достаточно близким положением ее сына, великого князя Кирилла Владимировича, к трону. В иерархии престолонаследия он был третьим. Первым был неизлечимо больной царевич Алексей, за ним следовал брат царя Михаил Александрович, вступивший в морганатический брак. Скорее всего, Мария Павловна, яснее других осознавая возможность перехода престола к Кириллу Владимировичу, именно поэтому приняла в 1908 г. православие (спустя 34 года после заключения брака): мать русского царя должна была исповедовать православную веру. Однако у Кирилла Владимировича были серьезные препятствия на пути к трону. Он был женат на двоюродной сестре и лютеранке. Впоследствии появились и другие обстоятельства, которые не позволяли рассматривать его как законного и достойного наследника престола даже его сторонникам, в частности его измена императору в дни Февральской революции.

Великий князь Павел Александрович (1860–1919), сын императора Александра II и брат императора Александра III, был женат на двоюродной племяннице, принцессе греческой Александре Георгиевне, а после смерти супруги он в 1902 г. вступил в морганатический брак с О.В. Пистолькорс, урожденной Карнович. В связи с заключением подобного брака он был отдален от двора и долгое время был вынужден жить за границей. Великий князь Павел Александрович получил разрешение вернуться в Россию лишь в 1914 г., уже после начала войны. Впоследствии он неоднократно пытался приблизиться к Николаю II, не брезгуя при этом даже помощью Г.Е. Распутина. Самую решительную попытку повлиять на императора он предпринял в декабре 1916 г., однако успеха не достиг и окончательно перешел в оппозицию.

Его сын от первого брака великий князь Дмитрий Павлович (1891–1942) дослужился до званий флигель-адъютанта и штабс-ротмистра. В связи с тем что отец жил за границей, Дмитрий Павлович и его сестра Мария Павловна (младшая) воспитывались в доме своего дяди великого князя Сергея Александровича и великой княгини Елизаветы Федоровны. После смерти Сергея Александровича воспитателем Дмитрия Павловича фактически стал Николай II. Близость к императору и семейные обстоятельства сказались на его воспитании не лучшим образом. Он отличался импульсивностью, несдержанностью, неуравновешенностью характера.

Таким образом, в ветви Александровичей основным мотивом оппозиции была личная неприязнь великой княгини Марии Павловны и вдовствующей императрицы Марии Федоровны к жене Николая II. Их отношения использовались другими оппозиционно настроенными великими князьями для усиления распространения собственного влияния. Мужская половина ветви Александровичей не могла оказать на императора никакого политического воздействия: Павел Александрович запятнал себя в глазах Николая II морганатическим браком, а Дмитрий считался несчастным ребенком.

Константиновичи были потомками великого князя Константина Николаевича, умершего в 1892 г. Из-за либеральных взглядов отца Константиновичи были очень непопулярны в семье Романовых и, возможно, в связи с этим не принимали активного участия в политической жизни страны. Из четырех Константиновичей (Николай, Константин, Дмитрий и Вячеслав) лишь Константин Константинович, начальник военных учебных заведений, президент Академии наук с 1889 г. и талантливый поэт, писавший под псевдонимом «К.Р.», оставил заметный след в истории России, главным образом в области просвещения и литературы. Николай же Константинович, единственный из великих князей, был сослан в Ташкент за кражу семейных драгоценностей.

Две младшие ветви – Николаевичи, представленные великими князьями Николаем Николаевичем (младшим) и Петром Николаевичем, и Михайловичи, представленные братьями Николаем, Александром, Георгием и Сергеем Михайловичами, – соперничали между собой. Истоки этой вражды отчасти связаны с тем, что Михайловичи, вернувшись в Петербург с Кавказа, пытались занять видное положение в семье.

Обострялись их взаимоотношения и тем, что в каждой из этих ветвей был своеобразный лидер. С начала XX в. у Николаевичей – великий князь Николай Николаевич (младший) (1856–1929). С уходом с политической сцены четырех «грозных дядей» его одиозная фигура воплотила в себе надежды Николая II на твердую опору в великокняжеской среде. Хотя это во многом оказалось иллюзией со стороны императора, тем не менее Николай Николаевич занимал из всех великих князей самые ответственные посты.

Политическое влияние его родного брата Петра Николаевича (1865–1931), генерал-инспектора по инженерной части, не шло ни в какое сравнение с влиянием Николая Николаевича. Братья были женаты на сестрах – черногорских княгинях Анастасии и Милице. Обе сестры поддерживали авторитет великого князя Николая Николаевича, поскольку понимали, что только он может наилучшим образом защитить их интересы при дворе.

Последняя великокняжеская ветвь – Михайловичи, или, как их называли в Петербурге, «кавказцы», на долгое время были удалены от двора и пытались восстановить свое положение. После удаления великого князя Михаила Николаевича с поста председателя Государственного совета Михайловичи старались реализовать свои политические амбиции. Второму по старшинству брату Михаилу Михайловичу (1861–1929) это не удалось, так как, заключив в 1891 г. морганатический брак с графиней Н. Меренберг, он постоянно жил в Англии.

Не слишком удачлив в этом был и его старший брат – Николай Михайлович (1859–1919), который после смерти в 1909 г. отца, великого князя Михаила Николаевича, стал главой ветви Михайловичей. Степень его влияния на императора была ничтожно мала в сравнении с авторитетом его противника – великого князя Николая Николаевича, но среди Михайловичей он выделялся наиболее развитым интеллектом и заинтересованностью в политике. Другие представители данной ветви были более аполитичны. Великий князь Георгий Михайлович (1863–1919) являлся управляющим Русским музеем императора Александра III и был страстным нумизматом.

Великий князь Александр Михайлович (1866–1933) занимался организацией флота в начале Русско-японской войны и стоял у истоков военной авиации в России. Он был женат на родной сестре Николая II Ксении.

Великий князь Сергей Михайлович (1869–1918) являлся генерал-адъютантом, генералом от артиллерии, а с 1905 г. – генерал-инспектором артиллерии. В 1915–1917 гг. он был полевым генерал-инспектором артиллерии при Верховном главнокомандующем.

Таким образом, в великокняжеской среде с определенной долей условности можно выделить четыре активные группировки. Первая связана с Николаевичами, и прежде всего с именем великого князя Николая Николаевича (младшего). Вторая – с ветвью Михайловичей, сыновьями великого князя Михаила Николаевича, брата императора Александра II. Вторая группировка поддерживала контакты с фрондирующими Александровичами, прежде всего, с вдовствующей императрицей Марией Федоровной и с великой княгиней Марией Павловной, вокруг которых формировались, соответственно, еще две группы великих князей, которые испытывали личную неприязнь к жене императора и потому также оказались в оппозиции к царствующим лицам.

Великие князья как часть правящей элиты России прошли долгий путь эволюции. Перестав быть источником угрозы при решении вопроса о престолонаследии в годы царствования Николая I, в середине и второй половине XIX в. великие князья стали основой системы семейного правления, когда они безусловно поддерживали все действия императора и активно проводили его политику на высших государственных и военных должностях. В данный период великие князья играли не только традиционные роли шефов гвардейских полков и президентов академий, но и занимали высшие государственные посты империи, оказывая значительное влияние на политику страны. Они являлись вернейшей опорой монарха, независимо от его политической направленности, будь то консервативный курс Николая I, реформы Александра II или политика контрреформ Александра III.

В начале правления Николая II великокняжеское влияние достигло своего апогея. Однако процессы профессионализации системы управления, морганатические браки великих князей и, главное, революция 1905–1907 гг., повлекшая за собой создание Государственной думы, способствовали уменьшению их политической значимости. Система семейного правления клонилась к своему закату, а вмешательство великих князей в политику становилось эпизодическим, продиктованным чрезвычайными обстоятельствами, и чаще всего было связано с назначением или смещением высших должностных лиц.

Оттеснение великих князей с центральных позиций правящей элиты страны завершалось их личным вытеснением из семьи монарха, чему способствовало и появление Г.Е. Распутина. Данный процесс постепенно изменил и отношение великих князей к самодержавию. Все вышеперечисленные факторы порождали у великих князей более либеральные в сравнении с императорской фамилией настроения. Одна из опор монархии превращалась в ее оппозицию.

Помимо внешних факторов, оказывавших влияние на положение великих князей, сказывались и внутренние противоречия великокняжеской среды. Всех членов дома Романовых можно разделить по родственному принципу на четыре ветви: Александровичи, Константиновичи, Николаевичи, Михайловичи. В каждой из этих ветвей были оппозиционно настроенные великие князья.

В ветви Александровичей основным мотивом оппозиционности была личная неприязнь вдовствующей императрицы Марии Федоровны и великой княгини Марии Павловны к жене Николая II. Их отношения использовались другими оппозиционно настроенными великими князьями для усиления распространения собственных влияний.

Константиновичи не допускались к активному участию в политической жизни страны из-за своих либеральных взглядов. По этой же причине они были непопулярны среди остальных Романовых.

Наиболее верной опорой монархии являлись две младшие ветви – Николаевичи и Михайловичи, однако некоторые их представители с конца XIX в. враждовали между собой. Лидер Николаевичей, Николай Николаевич, занимал из всех великих князей самые ответственные посты, включая пост Верховного главнокомандующего в начале Первой мировой войны. Степень влияния на императора лидера Михайловичей – Николая Михайловича – была ничтожно мала в сравнении с авторитетом его противника великого князя Николая Николаевича, но он выделялся среди великих князей наиболее развитым интеллектом и заинтересованностью в политике. Таким образом, даже между ближайшими сторонниками Николая II существовали противоречия, основанные на личной неприязни друг к другу. Личностный конфликт внутри великокняжеского окружения ускорял его переход в оппозицию.