Текст книги "Полигон. Книга 1"

– Это – засекречивающий аппарат связи. Если надо передать секретные сведения, используют его.

– И часто им пользуются?

– Нет, не часто! Но, пользуются! Да, вы меньше спрашивайте, всё равно, сразу всё не освоите. Смотрите: как я буду пользоваться аппаратурой и запоминайте.

Он взял подшивку каких-то документов и уткнулся в них. Пикалов уткнулся в папку с инструкциями. В первых двух излагались обязанности оперативного дежурного и его помощника. Затем следовали инструкции на случай всевозможных чрезвычайных обстоятельств: пожара, учений, наводнения, гибели людей и т. д.

Около десяти утра в помещение зашел адъютант.

– Комдив поехал на стрельбище. Я в приёмной. Если буду отлучаться – сообщу вам.

Он ушел. Тут встал подполковник.

– Я выйду на пару минут. Садитесь за пульт. Если будет что-то сверхсрочное – позвони мне вот по этому телефону.

Он ткнул пальцем в рабочую тетрадь и пошел к выходу.

Пикалов сел на предложенное место. Прошло несколько минут. Зазвонил телефон. Пикалов поднял трубку.

– Помощник оперативного дежурного. Слушаю Вас!

– Начальник штаба округа ищет командира дивизии. Где он.

– Поехал на стрельбище!

– Я звонил туда! Его там нет.

– Наверное, не доехал ещё.

– Найдите его! Пусть позвонит начальнику штаба округа.

– Есть!

Пикалов позвонил в приемную, но адъютант, который там должен был находиться, не ответил на звонок. Тогда он позвонил на коммутатор и поинтересовался, есть ли связь со стрельбищем? Связь была. Стрелял в этот день один из мотострелковых полков. На звонок ответил один из офицеров.

– Командир полка на месте?

– Нет!

– А начальник штаба?

– Слушаю Вас! – немедленно прозвучало в трубке.

– Комдива разыскивает начальник штаба округа. Он хочет переговорить с ним!

– Я уже знаю.

– Тогда все!

Пикалов положил трубку, считая, что он сделал все, что от него зависело. Прошло минут пятнадцать. Дежурный не шел. Опять зазвонил телефон.

– Нашли комдива? Где он?

– Ищем!

– Давайте, шевелитесь там! Он срочно нужен!

Пикалов позвонил на стрельбище.

– Комдив был?

– Был, уехал!

– Вы сказали, что он должен позвонить начальнику штаба округа?

– Да! Но, он сказал, что будет говорить из своего кабинета.

Что-либо ещё Пикалов не успел предпринять: дверь открылась, и вошел дежурный.

– Два раза звонили из штаба округа. Требуют найти комдива!

– Я знаю! Сейчас всё решим!

Он занял свое место. На первом этаже раздалась команда дежурного по штабу: «Смирно!» Это значило только одно: в штаб пришел комдив. Еще через несколько минут в комнату дежурного заглянул адъютант.

– Меня и комдива никто не спрашивал?

– Комдива спрашивал начальник штаба округа.

– И всё?

– Да!

– Ну, это-то я уже знаю!

Сказав это, он исчез.

В одиннадцать часов дежурный включил один из тумблеров.

– Надо проверить связь! – сказал он, взял в руку микрофон и несколько раз произнес, – Прибой, двадцать пять! Прибой, двадцать пять! Приём!

Он выключил микрофон и включил какой-то тумблер. Вспыхнула множеством небольших окошек панель. На каждом окошке было записано условное наименование воинской части. Зазвонил телефон. Дежурный одной из воинских частей доложил о приеме сигнала. Его примеру последовали дежурные других частей. Несколько минут оперативный дежурный только то и делал, что принимал доклады о приеме сигнала. Приняв сигнал, он выключал тумблер рядом с окошком на приборной доске и свет в нём гас. Через несколько минут на приборной доске светилось два окошка.

– Ну, эти вечно опаздывают! – сказал он и позвонил дежурным этих частей сам. Выслушав их доклады, он выключил главный тумблер и привел в первоначальное положение тумблеры у окошек.

Прошло ещё около часа. Подполковник встал.

– Мне надо выйти на пару минут. Сейчас по системе Атом может пройти сигнал. Запиши его, включи главный тумблер, принимай доклады. Оперативному дежурному округа я сам доложу.

Он вышел, а Пикалов вновь занял его место. Аппаратура молчала. Прошло минут десять. Пришел подполковник.

– Сигнал был?

– Нет, пока!

– Хорошо! Давай, на свое место.

Он не успел сесть, как пульт засветился разноцветными огнями и зазвучал металлический голос.

– Бидон, бидон, бидон! Парадиз, раз, два, три, четыре!

Голос произнес этот набор слов три раза и отключился. Подполковник включил главный тумблер и начал принимать доклады. Затем он позвонил в округ и доложил о приеме сигнала.

– Время двенадцать! Столовая открылась на обед. Идите, покушайте, пока все тихо! В очереди не стой, скажи, что в наряде и имеешь право брать обед без очереди. Нигде не задерживайся!

Пикалов снял повязку и пошел обедать. Пообедав, он вернулся назад, нигде не задерживаясь.

– Быстро Вы управились! – сказал подполковник, – А я жду! Мне должны принести!

На время дежурства оперативного дежурного положено было ставить на котловое довольствие. Стоимость питания удерживалась потом из денежного довольствия. Но, офицеры добились разрешения заказывать пищу в офицерской столовой. Правда, никто этим разрешением не пользовался. Оперативный дежурный, как правило, звонил нескольким дежурным по воинским частям, узнавал меню и просил принести ему одну порцию. Ему приносили, не вдаваясь в то, стоит он на довольствии или нет.

Минут через десять принесли обед. Подполковник ушел в комнату отдыха, а Пикалов занял его место. Минут за десять до окончания обеденного перерыва в комнату заглянул адъютант.

– Комдив сказал, что после обеда поедет на танкодром, не заходя в штаб. Я еду с ним. Связь через коммутатор танкового полка!

Он ушел. Из комнаты отдыха вышел подполковник.

– Хреново стали готовить в столовой мотострелкового полка. Надо будет ужин заказать в другой столовой. Ладно! Садись на своё место! А, если хочешь, иди в комнату отдыха! Можешь подремать, пока нет комдива.

Спать не хотелось, но отдохнуть не мешало: предстояло дежурить в ту часть ночи, когда больше всего хочется спать. Пикалов снял ремень, сапоги, китель и лёг на кушетку. Навалились воспоминания о предыдущей службе, о жизни в Москве. Но они очень быстро были вытеснены воспоминаниями о жене и первых днях совместной жизни. После совместно проведенной встречи Нового года Пикалов начал более часто встречаться с Викой. На единственный выходной день недели его, как правило, приглашали в гости. Время, которое выбиралось для встречи, было предобеденным. Прогулявшись немного, они приходили к Вике домой. Её мать через некоторое время звала их на обед. Готовила она очень вкусные блюда, а Пикалову перед едой наливала рюмку водки или разбавленного спирта. Затем всё семейство усаживалось в зале смотреть телевизор. Через некоторое время мать Вики уходила в другую комнату отдыхать. Еще через некоторое время её примеру следовала старшая сестра Вики. Отдыхали они часа полтора. В это время Пикалов и Вика сидели в мягких креслах и в полудрёме смотрели на телевизор, изредка перебрасываясь несколькими словами. Часов в пять вечера Пикалов говорил, что ему пора ехать обратно. В это время просыпалась мать Вики и готовила чай. Попив чаю, Пикалов отправлялся на платформу, откуда на электричке следовал в Москву. До платформы его провожала Вика.

Так продолжалось до марта. Проанализировав в одно время ситуацию, Пикалов сделал вывод, что надо предпринять что-то решительное и сделал предложение Вике. Та выслушала его и сказала, что подумает. В следующую встречу, которая состоялась в Москве, она дала свое согласие.

– Ты должен сказать о нашем решении моей матери.

– А, разве ты ей ничего не сказала? Очень сомневаюсь в этом!

– Сказала! Но, все равно, ты должен поговорить с ней об этом.

– А что она сказала тебе, когда ты сообщила ей эту новость?

– Принеси валерьянку!

Разговор состоялся 8 марта. Будущая теща, выслушав будущего зятя, сказала несколько малозначащих фраз и дала согласие на брак.

Не смотря на достигнутые договоренности, Пикалов не собирался интенсифицировать события и вступать с Викой в интимные отношения, в которых он не имел никакого опыта.

Но Вика имела другое мнение. Вечером, когда Пикалов засобирался домой, она заявила матери, что завтра утром ей надо в институт и в Москву они поехали вместе. Доехав до ВДНХ, откуда ей надо было идти пешком до общежития, а Пикалову пересаживаться на трамвай, она не стала торопиться расстаться. Ещё полчаса они ходили по городу, разговаривая.

– Мне кажется, что ты что-то хочешь мне сказать, но не решаешься? – спросила Вика.

Пикалов взглянул ей в лицо и понял, что хочет она?

– Поехали ко мне!

– Едем!

И они сели в трамвай и поехали.

Было одиннадцать часов то ли вечера, то ли ночи.

– Что будем делать? – спросила Вика.

– Телевизора у меня нет. Есть радио. Давай ляжем в постель и послушаем то, что передают для тех, кто не спит!

Пикалов приготовил место для отдыха – складной диван. Вика легла в постель, не снимая кофты, юбки и чулок.

– Сними лишнюю одежду! Помнется, как в институт пойдешь? – порекомендовал Пикалов.

Вика послушалась и сняла верхнюю одежду, оставив на себе бюстгалтер и трусы. Пикалов тоже лёг без верхней одежды, но, в трусах и майке.

Они обнялись. Часам к двенадцати одежды на обоих уже не было. Но, главное своё сокровище Вика трогать не разрешала. Не разрешала она и лечь на нее. Во втором часу ночи Пикалов почувствовал усталость и начал засыпать.

– Ты что? Спать собрался? Нет! Этой ночью мы спать не будем!

И действительно! Спать не пришлось. Ночь продолжилась в обнимании и поцелуях. Было уже утро, когда Вика разрешила лечь на неё. Но, ничего нового из этого не получилось. И для Пикалова, и для его партнёрши то, что должно было произойти, было тайной за семью печатями. Оба получили строгое воспитание. В семье Пикалова всякие разговоры об интимной жизни взрослых строго пресекались обоими родителями. По всей вероятности, также было и в семье у Вики. И хотя Пикалов пытался много раз, но интим не получился.

Не получился он и во вторую ночь. Лишь на третью ночь Пикалов, вспомнив всё, что говорили об интиме друзья, у которых он был, смог стать мужем Вики.

Но, после этой ночи Пикалову стало грустно: неужели ради этого мужчины слагают стихи, идут на дуэль и сражаются друг с другом. Вкус интима он почувствовал только на пятую ночь.

Вспоминая об этом, Пикалов не заметил, как уснул. Сквозь сон он слышал, как несколько раз срабатывала аппаратура, и дежурный что-то кому-то докладывал. Через некоторое время открылась дверь, в лицо ударил яркий свет.

– Вставай! Пора на дежурство!

Пикалов встал и занял место оперативного дежурного, а тот зашел в комнату отдыха и закрыл за собой дверь.

Время шло. Периодически издавал писк один из приборов, показывая, что он исправен. Неожиданно включился главный пульт, засветившись несколькими десятками лампочек, и раздался металлический голос, который трижды повторил:

– Экспедиция. Раз, два, три, четыре, пять! Экспедиция. Раз, два …

Дверь комнаты отдыха открылась, и из неё выглянул оперативный дежурный.

– Справа тумблер! Поверни его вверх – включатся окошки со списком воинских частей. По мере доклада о приеме сигнала окошки автоматически будут отключаться. Если кто-то долго не будет докладывать о приеме сигнала – звони! После того, как позвонят все, доложишь оперативному дежурному округа о приеме сигнала. Не медли, но и не спеши!

Дежурные по воинским частям довольно быстро доложили о приеме сигнала. Дождавшись, когда доложили все, Пикалов позвонил оперативному дежурному округа и доложил ему, что сигнал получен всеми воинскими частями.

Опять потянулись долгие минуты ожидания.

Неожиданно зазвонил телефон.

– По системе ЗАС прошел сигнал «Штигель». Надо доложить оперативному дежурному округа.

– Соедините!

– Пока занято! – ответил связист и отключился.

Подожду чуть-чуть! – решил Пикалов, опустил голову на ладонь и направил свой взор на часы. Что произошло дольше – он не понял: ему показалось, что смотрел он несколько секунд. Неожиданно зазвонил телефон.

– Вам дежурный связист доложил о прохождении сигнала Штигель?

– Какого, какого? – не понял Пикалов.

– Значит, не докладывал!

Но Пикалов уже вспомнил, что связист ему докладывал о прохождении какого-то сигнала.

– Да! Он докладывал!

– Вы его просто защищаете! Надо будет сказать начальнику связи.

Пикалов взглянул на часы. С того момента, когда он положил голову на ладонь прошло двадцать минут. Ну и ну!

Зазвонил телефон.

– Я же Вам докладывал о прохождении сигнала!

– Да!

– Давайте, я Вас соединю с оперативным дежурным округа, и Вы ему подтвердите это!

– Я ему сказал, что Вы мне доложили о прохождении сигнала. Нет смысла звонить снова! Соединили бы сразу, и не было бы никакой задержки в докладе!

Связист отключился.

Опять медленно, медленно потянулось время.

Прошел еще час. Опять зазвонил телефон.

– Прошел сигнал «Победа», Вас соединить с оперативным?

– Да!

На этот раз коммутатор округа был свободен. Пикалов доложил о прохождении сигнала. Опять медленно, медленно потекло время.

Наконец часы стали показывать время близкое к пяти то ли утра, то ли ночи. Дежурный проснулся сам. Пикалов это понял потому, что слышал, как тот встал, одел вначале сапоги, затем ремень и снаряжение.

– Как дела? Происшествия были? – спросил он, выйдя из комнаты отдыха.

– Происшествий не было! Вот только с докладом о прохождении сигнала «Штигель» я задержался. Вначале связист не соединил, затем отвлекся.

– Ну, это не происшествие! Об этом начальнику штаба округа докладывать не будут, а, значит, и нас не заденут! Иди, поспи немного. Через час подниму! Но, поднимать не понадобилось: в шесть утра дежурный начал обзванивать дежурных по воинским частям, чтобы узнать: не было ли ночью каких-либо происшествий. Делал он это так громко, что сон ушел сам собой.

В семь часов Пикалов поинтересовался: нельзя ли пойти в столовую на завтрак.

– Позавтракаешь после смены между восемью и девятью. Сейчас начальство начнет приходить. Надо встречать. Да, и с округа могут позвонить в любое время. Как я тут один? Потерпи!

Примерно с половины восьмого в штаб начали прибывать заместители комдива, а без пятнадцати восемь с КПП доложили: «Прошел комдив!»

Дежурный поднялся со своего места.

– Садись за дежурного! Я в коридоре, встречаю комдива!

Прошло минуты две-три. На первом этаже послышалась команда: «Смирно!». Это означало только одно: комдив пришел в штаб и через несколько секунд будет на втором этаже.

Так оно и получилось. Оперативный дежурный докладывал негромко. Пикалов слышал, что он докладывает, но что он докладывает – было не понятно. После доклада, он вернулся и занял своё место. В восемь часов пришла смена. Оперативный дежурный начал сдавать документы, а для Пикалова дежурство закончилось.

После смены военнослужащему полагалось четыре часа отдыха. И Пикалов воспользовался этой льготой и ушел вначале в столовую, а затем домой, отдыхать. Отдых продолжался до обеда.

После обеда, на контрольно-пропускном пункте он был предупрежден об объявленном сборе по тревоге. Прибыв в штаб, он поинтересовался у Смирнова: чем ему заниматься. Но тот сам не знал. По штабу передвигалось множество офицеров, не знавших: для чего их собрали. Но, так продолжалось всего несколько минут, до момента, когда дежурным по штабу была объявлена по громкоговорящей связи команда: «Младшим офицерам прибыть в учебный класс! При себе иметь тревожные чемоданы!»

По этой команде младшие офицеры устремились в учебный класс, где у входа отмечал их прибытие помощник начальника отдела кадров. Когда поток офицеров иссяк, и офицеры уселись за столы, в класс вошел начальник штаба. Вначале его помощник проверил комплектацию тревожных чемоданов, и записал: какие предметы у кого отсутствуют. Затем офицерам были розданы топографические карты и учебное задание по тактике. Во время учебы в академии Пикалову приходилось не раз наносить на карту расположение своих войск и войск вероятного противника. Но полученное им задание отличалось от академического: оно не содержало полной информации о противнике. Быстро нанеся на карту все, что имелось в задании, Пикалов тайком заглянул в задание соседа и понял, что все офицеры наносят на карту одну и ту же информацию, но наносят по-разному. Его сосед, офицер штаба дивизии, нанес на карту не только информацию, бывшую в задании, но и траншеи, пулеметы и безоткатные орудия, о которых не было никакой информации.

– Откуда у Вас это? – поинтересовался Пикалов, показав карандашом на орудия и пулеметы, о которых ничего не говорилось в задании.

– Вы же, наверное, изучали организацию пехотной роты. В ней два станковых пулемета и два безоткатных орудия. Здесь на фланге начинается траншея и стоит станковый пулемет. Нетрудно догадаться, что отсюда начинается опорный пункт роты. Рота занимает участок обороны длиной около километра. Значит, на этом участке должны быть еще один станковый пулемет и два безоткатных орудия.

– Но, километр – это все же большое пространство. Почему Вы решили, что орудия и пулемет именно здесь?

– Большого значения это не имеет. Что здесь, что на триста метров в сторону, разница не велика. Главное знать, что на этом участке наступающим войскам придется встретиться с пулеметом и безоткатными орудиями.

– А почему Вы провели траншею здесь? Ведь можно провести впереди или позади на сто-двести метров?

– А это тоже большого значения не имеет. Какая разница в том ближе она или дальше. Главное, что она есть где-то здесь.

– А как провести артиллерийскую подготовку? Ведь снаряды ударят по пустому месту!

– Бывает и такое, поэтому огонь артиллерии корректируется, а цели уточняются. А то, что не все снаряды достигают цели – это общеизвестный факт. Вспомни Отечественную. За второе полугодие 1941 года только снарядов среднего калибра Красная армия использовала двадцать пять миллионов. А немцы потеряли убитыми меньше миллиона и раненными полтора миллиона. Это было давно. Многое изменилось. Но, по-прежнему, множество снарядов не попадает в цель.

Посмотрев еще раз на творчество соседа, Пикалов тоже нанес на карту траншеи, пулеметы и т. д. Но после нанесения обстановки следовало принять решение о наступлении, нанести его на карту и отдать войскам приказ. Последнее оказалось самым трудным. Приказ надо было написать, используя уставную терминологию. Спрашивать или списывать у соседа Пикалов постеснялся. Написал сам.

Заметив, что большинство офицеров выполнили задание, начальник штаба вначале прошелся между столами, мельком просматривая карты и приказы, а затем прошел к своему месту.

– Проверим! Сейчас один из Вас доложит свое решение и зачитает приказ. Вам слово, товарищ старший лейтенант Пикалов.

Пикалов встал и доложил своё решение и зачитал приказ. Начальник штаба по ходу доклада задал несколько вопросов, а когда доклад закончился, сделал короткий вывод.

– Чувствуется, что Вы понимаете, что делать, но объяснить по-военному не можете! Употребляете множество неуставных выражений. Надо чаще заглядывать в полевой устав. Впрочем, для начфина, Вы знаете тактику неплохо, но для командира батальона – неважно. Садитесь!

После Пикалова докладывали своё решение другие офицеры, некоторые дополняли их выступления. Когда поток желающих высказаться закончился, последовала новое задание, затем ещё и ещё. Похоже, что начальнику штаба нравилось учить молодых офицеров. Около восьми вечера один из офицеров высказался, что неплохо бы поужинать, а то через полчаса закроется столовая.

– Кто ужинает в столовой поднять руку!

Руки подняли большинство присутствующих. Возможно, даже те, кто в столовую уже не ходил.

– Большинство! Старший лейтенант Кислов! Позвоните в столовую. Пусть официантка и повар на раздаче задержатся на час.

Кислов вышел и через несколько минут вернулся назад.

– Ваше приказание выполнено. Работники столовой будут ждать до тех пор, пока не поужинают офицеры штаба!

Занятие продолжалось. После выполнения очередной задачи, кто-то произнес: «А не пора ли заканчивать?»

– Еще одно задание и закончим! Отпускать вас буду по очереди, после того, как каждый выполнит его! Кто не выполнит – будет сидеть со мной здесь до выполнения! Надо будет сидеть до утра, будем сидеть!

Минут через пятнадцать офицеры один за другим потянулись к столу, за которым сидел подполковник. Взглянув на их карты, тот одним задавал вопросы, других отпускал, третьим приказывал подумать ещё.

Пикалов нанес на карту своё решение, написал приказ и, на всякий случай, взглянул на карту соседа. Тот ещё писал приказ. Прочтя некоторые фразы, Пикалов дополнил свой приказ и стал ждать своей очереди для доклада. Наконец, перед начальником штаба никого нет. Встал сосед-капитан и пошел отчитываться. Но, подполковник только взглянул на его карту и отпустил.

– Следующий! Давайте, по энергичнее! Учтите, что те, кто не сделает задание хотя бы на удовлетворительно, будут сидеть до утра!

Пикалов решил, что пришла его очередь докладывать. Он предъявил карту и лист бумаги с приказом.

– Ладно! Пока всё! Потом разберемся! Похоже, что Вы неплохо воспользовались соседством с капитаном Сидоренко! Свободен! С учетом Вашего доклада оценка «Хорошо!»

На этом день закончился. Для Пикалова.