Текст книги "Подведомственность в системе гражданского и арбитражного процессуального права"

Указанное выше правило обозначено Ю. К. Осиповым как принцип преимущественной подведомственности юридических дел юрисдикционным органам и сформулировано следующим образом: разрешение споров о праве и других юридических дел за изъятиями, указанными в законе, подведомственно государственным органам, наделенными юрисдикционными полномочиями.[224]224
  Там же.


[Закрыть]

Однако на сегодняшний день, учитывая произошедшие в регулировании института подведомственности изменения, можно сказать, что данное правило приобрело несколько иное содержание. Закрепленное в ст. 46 Конституции РФ право на судебную защиту получило действительную реализацию и приобрело характер неограниченного права каждого на защиту своих прав и законных интересов в суде. Можно согласиться с В. М. Жуйковым в том, что конституционное положение о праве каждого на судебную защиту своих прав и свобод есть ничто иное, как установление судебной подведомственности для всех споров о праве.[225]225
  Жуйков В. М. Судебная защита прав… С. 109.


[Закрыть]

В процессуальной теории высказано мнение о существовании в регулировании института подведомственности принципа универсальной подведомственности юридических дел судам общей юрисдикции.[226]226
  Решетникова И. В., Ярков В. В. Гражданское право и гражданский процесс… С. 94.


[Закрыть] Однако, прежде чем соглашаться с данным положением, следует сказать о том, что действующая система юрисдикционных органов основана в первую очередь на принципе общей подведомственности юридических дел органам судебной власти государства. Конституционный Суд РФ, конституционные (уставные) суды субъектов РФ, системы судов общей юрисдикции и арбитражных судов являются органами, которые в соответствии с Конституцией РФ обладают общими полномочиями на разрешение любого рода юридических дел. Все другие органы, управомоченные законом на разрешение споров о праве, как справедливо отмечает В. М. Жуйков, в этой ситуации должны рассматриваться только как органы их предварительного, досудебного разрешения, решения которых по заявлениям не согласных с ними заинтересованных лиц в полном объеме являются предметом контроля со стороны суда; решения же судов никаким другим несудебным органам неподконтрольны и могут быть в установленной законом процедуре пересмотрены только вышестоящими судами.[227]227
  Жуйков В. М. Судебная защита прав… С. 107.


[Закрыть]

О том, что подведомственность юридических дел государственным несудебным органам и иным органам, наделенным юрисдикционными полномочиями, носит характер исключений из общей судебной подведомственности дел и устанавливается только в случаях, прямо предусмотренных законом, хотя при этом не исключает возможности последующего судебного контроля, свидетельствует и анализ ряда законодательных актов. Так, в соответствии с п. 2 ст. 11 ГК защита гражданских прав в административном порядке осуществляется лишь в случаях, предусмотренных законом, при этом решение, принятое в административном порядке, может быть обжаловано в суд. Согласно ч. 6 ст. 4 АПК на рассмотрение третейского суда может быть передан только спор, вытекающий из гражданских правоотношений и подведомственный арбитражному суду, при условии наличия соглашения сторон. Аналогичное правило содержится в ст. 3 ГПК. При этом на основании п. 1 ч. 2 ст. 42, пп. 1 п. 2 ч. 2 ст. 46 Федерального закона «О третейских судах в РФ», компетентный государственный суд отменяет решение или отказывает в выдаче исполнительного листа на решение третейского суда, если спор, рассмотренный третейским судом, в соответствии с федеральным законом не может быть предметом третейского разбирательства. Аналогичные правила в отношении международных коммерческих арбитражей установлены в ч. 2 ст. 1, пп. 1 п. 2 ч. 1 ст. 34 и пп. 1 п. 2 ч. 1 ст. 36 Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже».

Из такой же позиции понимания судебной и иной подведомственности исходит и Конституционный Суд РФ, о чем можно сделать вывод, проанализировав ряд его постановлений. Так, в п. 12 Постановления Конституционного Суда РФ от 20 июля 1998 г. № 12-П «По делу о проверке конституционности Федерального закона от 15 апреля 1998 года “О культурных ценностях, перемещенных в Союз ССР в результате второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации”» рассматривается вопрос о правомерности создания федерального органа по сохранению культурных ценностей, который наделяется при этом полномочиями по разрешению споров между учреждениями культуры относительно распределенных между ними перемещенных культурных ценностей. Разрешая данный вопрос, Конституционный Суд исходил из прерогативы судебных органов власти на разрешение споров. Поскольку согласно ст. 46 (ч. 1) во взаимосвязи со ст. 10, 118 и 120 (ч. 2) Конституции РФ следует, что акты органа исполнительной власти в любой момент могут быть в установленном порядке предметом судебного обжалования, Конституционный Суд посчитал, что создание такого органа с юрисдикционными полномочиями не нарушает прерогативу судебных органов власти на разрешение споров, так как его решения, в свою очередь, могут быть предметом судебного разбирательства.

Кроме того, в п. 9 указанного Постановления Конституционного Суда рассматривается вопрос о конституционности установления в проверяемом Федеральном законе внесудебного претензионного порядка решения вопросов о перемещенных культурных ценностях. Согласно данному пункту Постановления правило Федерального закона от 15 апреля 1998 г. «О культурных ценностях, перемешенных в Союз ССР в результате второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации» о предъявлении претензий правительствами соответствующих государств только правительству Российской Федерации не может толковаться как исключающее судебный порядок установления и защиты права собственности на конкретные перемещенные культурные ценности, находящиеся на территории Российской Федерации, и, следовательно, не допускающее право на обращение в суды Российской Федерации для лиц, которым принадлежали культурные ценности. Развивая данное положение, п. 11 Постановления устанавливает, что использование внесудебной процедуры не исключает возможности установления и защиты права собственности на отдельные перемещенные культурные ценности в судебном порядке. Однако в случае использования судебной процедуры положения об иных формах разрешения споров, по мнению Конституционного Суда, неприменимы. Иное не согласуется с самостоятельностью и независимостью судебной власти и основанной на этом обязательностью судебных решений.

В другом своем Постановлении от 5 февраля 1993 г. № 2-П «По делу о проверке конституционности правоприменительной практики, связанной с судебным порядком рассмотрения споров о предоставлении жилых помещений; о проверке конституционности административного порядка выселения граждан из самоуправно занятых жилых помещениях с санкции прокурора; о проверке конституционности отказа в возбуждении уголовного дела» Конституционный Суд РФ постановил в п. 2 резолютивной части признать не соответствующим Конституции РФ обыкновение правоприменительной практики выселения граждан из самоуправно занятых жилых помещений в административном порядке только с санкции прокурора, без возможности последующего обращения в суд. Мотивируя свое постановление, Конституционный Суд указал, что необходимость обжалования действий прокурора в судебном порядке следует и из того, что судебный контроль представляет собой дополнительную гарантию проверки законности и обоснованности вынесенного постановления о выселении в административном порядке. Исключение же возможности судебной проверки административных решений представляет собой существенное ограничение прав граждан, что недопустимо в демократическом обществе.

Подтверждает принцип общей подведомственности юридических дел органам судебной власти государства и Постановление Конституционного Суда РФ от 17 декабря 1996 г. «По делу о проверке конституционности пунктов 2 и 3 части первой статьи 11 Закона Российской Федерации от 24 июня 1993 года “О федеральных органах налоговой полиции”». Пункт 3 данного Постановления устанавливает, что бесспорный порядок взыскания налоговых платежей с юридических лиц не противоречит требованиям Конституции РФ только при наличии последующего судебного контроля как способа защиты прав юридического лица. Исходя из этого, юридическое лицо, с которого налоговые платежи взысканы в бесспорном порядке, в соответствии со статьей 46 Конституции Российской Федерации имеет право обжаловать решение органов налоговой полиции в суд.

Таким образом, результаты проведенного анализа позволяют сделать вывод о существовании в регулировании института подведомственности юридических дел правила, которое может быть названо принципом общей подведомственности юридических дел органам судебной власти государства. Данный принцип формулируется следующим образом: органам государственной судебной власти подведомственно рассмотрение и разрешение любых споров о праве и других юридических дел. Законом может быть установлена подведомственность тех или иных категорий дел иным государственным или негосударственным органам, наделенным юрисдикционными полномочиями, однако такое указание не может исключать возможной последующей проверки актов этих органов соответствующими судебными органами государства. При этом обращение к несудебному юрисдикционному органу за разрешением подведомственного ему дела, как правило, зависит от волеизъявления заинтересованного лица или согласия сторон спора, т. е. подведомственность несудебных органов имеет альтернативный[228]228
  В данном случае альтернативный характер указывает не на альтернативную подведомственность, а обусловлен тем, что данная форма разрешения юридических дел традиционно называется как АМСР – альтернативные методы разрешения споров.


[Закрыть] (договорной) характер.

Этот принцип находит свое закрепление в ст. 10, 18, 46, 47, 118, 120 (ч. 2) Конституции РФ, ст. 1 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе РФ», ст. 11 ГК, ч. 3 ст. 3 ГПК, ч. 6 ст. 4 АПК и в ряде других законодательных актов.

Еще одним принципом института подведомственности, предложенным Ю. К. Осиповым, является принцип распределения юридических дел между государственными юрисдикционными органами в зависимости от характера правоотношений, из которых эти дела возникают.[229]229
  Осипов Ю. К. Принципы процессуально-правового института… С. 8.


[Закрыть] Однако произошедшие в правовом регулировании данного института изменения привели к тому, что данное правило на какое-то время утратило свое принципиальное значение. Как справедливо заметил М. К. Треушников, установленный для определения подведомственности дел критерий характера правоотношений в настоящее время практически не действует, поскольку является «как бы размытым новейшим законодательством».[230]230
  Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу РСФСР / Под ред. М. К. Треушникова. М., 1997. С. 43.


[Закрыть] Это связано в первую очередь с установлением универсальной (общей) судебной подведомственности для любых категорий дел, независимо от характера правоотношения. Кроме того, в рамках судебной подведомственности использование только указанного критерия в силу его недостаточной определенности также не всегда позволяет дать однозначный ответ о подведомственности дела той или иной ветви судебной системы, на что уже обращалось внимание ряда процессуалистов.[231]231
  См.: Андреева Т. К. О подведомственности дел арбитражным судам // Хозяйство и право. 1997. № 8. С. 161–163; Витрянский В. В. Проблемы арбитражно-судебной защиты гражданских прав участников имущественного оборота. Автореф. дис…докт. юрид. наук. М., 1996. С. 46–48; Шерстюк В. М. Новые положения Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. М., 1996. С. 30–31.


[Закрыть] Не случайно совместное Постановление Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 18 августа 1992 г. № 12/12 «О некоторых вопросах подведомственности дел судам и арбитражным судам» указывает на необходимость при разграничении подведомственности судов общей юрисдикции и арбитражных судов обращать внимание на два критерия в совокупности – на субъектный состав и на характер правоотношений.

Вместе с тем характер правоотношений продолжает играть существенную роль, если не при распределении дел между различными государственными юрисдикционными органами, то, по крайней мере, при установлении подведомственности дел органам исполнительной власти. Подтверждение этому можно найти и в законодательных актах и в постановлениях Конституционного Суда РФ. Так, в соответствии со ст. 45, 46 Налогового кодекса РФ налоговые органы наделяются правом взыскания с юридических лиц неуплаченной суммы налога, а также пени в случае задержки уплаты налога в бесспорном порядке без обращения в судебные органы. Согласно ст. 124 Таможенного кодекса РФ таможенные органы также имеют право бесспорного списания с организаций неуплаченных таможенных пошлин. Статья 284 Бюджетного кодекса РФ предоставляет в целом ряде случаев право бесспорного списания органам федерального казначейства.

Признавая конституционным право органов исполнительной власти (а к ним и относятся указанные выше органы) на самостоятельное решение некоторых категорий юридических дел и использование при этом бесспорного порядка взыскания денежных средств, Конституционный Суд РФ в своем Постановлении от 17 декабря 1996 г. «По делу о проверке конституционности пунктов 2 и 3 части первой статьи 11 Закона Российской Федерации от 24 июня 1993 года “О федеральных органах налоговой полиции”» в п. 3 установил, что наделение налогового органа полномочием действовать властно-обязывающим образом при бесспорном взыскании налоговых платежей правомерно в той степени, в какой такие действия, во-первых, остаются в рамках налоговых имущественных отношений и, во-вторых, не отменяют и не умаляют права и свободы человека и гражданина, а равно и юридического лица.

Как устанавливает Конституционный Суд РФ, налоговые правоотношения основаны на властном подчинении одной стороны другой. Они предполагают субординацию сторон, одной из которых – налоговому органу, действующему от имени государства, принадлежит властное полномочие, а другой – налогоплательщику – обязанность повиновения. Требование налогового органа и налоговое обязательство налогоплательщика следуют не из договора, а из закона. С публично-правовым характером налога и государственной казны и с фискальным суверенитетом государства связаны законодательная форма учреждения налога, обязательность и принудительность его изъятия, односторонний характер налоговых обязательств. Вследствие этого спор по поводу невыполнения налогового обязательства находится в рамках публичного (в данном случае налогового), а не гражданского права. Поскольку в обязанности налогоплательщиков по уплате налогов воплощен публичный интерес всех членов общества, государство вправе и обязано принимать меры по регулированию налоговых правоотношений в целях защиты прав и законных интересов не только налогоплательщиков, но и других членов общества. Однако, как подчеркивает Конституционный Суд РФ, наличие бесспорного порядка разрешения таких дел не лишает налогоплательщика гарантированного Конституцией РФ права на судебное обжалование решений и действий (бездействия) налоговых органов и иных должностных лиц. Аналогично, по нашему мнению, решается вопрос и относительно полномочий по бесспорному взысканию денежных средств иных, неналоговых государственных органов.

Таким образом, можно сделать вывод о действующем в регулировании института подведомственности принципе подведомственности дел несудебным государственным органам: к подведомственности государственных органов исполнительной власти законодательством могут быть отнесены только дела, возникающие из публично-правовых отношений (налоговых, таможенных, финансовых и т. д.). Из этого правила законом могут быть установлены некоторые возможные изъятия, но они слишком незначительны и не отменяют общего принципа. Вместе с тем в любом случае решение, принятое в административном порядке, в дальнейшем может быть обжаловано в соответствующий суд.

Учитывая общую подведомственность юридических дел органам судебной власти и то обстоятельство, что последняя представляет собой сочетание нескольких самостоятельных систем судов, наиболее важным нам представляется выделение правила, позволяющего произвести разграничение дел между различного вида судами.

В соответствии с Конституцией РФ и Федеральным конституционным законом «О судебной системе Российской Федерации» в России действуют три вида судебных органов – Конституционный Суд РФ и конституционные (уставные) суды субъектов РФ, суды общей юрисдикции и мировые судьи, арбитражные суды.

В правовой литературе неоднократно отмечалось, что в системе функционирующих в России судов Конституционный Суд РФ (а также конституционные (уставные) суды субъектов РФ) и арбитражные суды являются судами специализированной подведомственности, в отличие от судов общей юрисдикции.[232]232
  См.: Гребенцов А. М. Развитие хозяйственной юрисдикции в России. С. 7, 17; Жилин Г. А. Цели гражданского судопроизводства и их реализация в суде первой инстанции. С. 150; Жуйков В. М. Глава 4. Компетенция арбитражных судов // Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу РФ / Под ред. Г. А. Жилина. М., 2003. С. 66; Фурсов Д. А. Соотношение отраслей гражданского процессуального и арбитражного процессуального права // Российская юстиция. 1998. № 9. С. 43.


[Закрыть] Специализированный характер этих судов обусловливается спецификой дел, отнесенных к их ведению, а также тем, каким образом законодательством решается и должен решаться вопрос об отнесении тех или иных категорий дел к их подведомственности.

В соответствии со ст. 4 Федерального конституционного закона «Об арбитражных судах в РФ» и ст. 1 АПК арбитражные суды осуществляют функцию правосудия в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности путем разрешения экономических споров и рассмотрения иных дел, отнесенных к их компетенции АПК РФ и иными федеральными законами. Несмотря на то, что указанные нормы допускают отнесение к подведомственности арбитражных судов иных категорий дел, такое отнесение возможно только на уровне федерального закона и с обязательным учетом специфики арбитражного суда как органа по разрешению экономических споров.

В последнее время в правовой литературе стали появляться мнения о том, что в связи с принятием нового АПК и с расширением подведомственности дел арбитражным судам, арбитражные суды перестали носить специализированный характер.[233]233
  См.: Абсалямов А. В. Характеристика административного судопроизводства в арбитражном процессе // Система гражданской юрисдикции в канун XXI века: современное состояние и перспективы развития. Екатеринбург, 2000. С. 451; Шерстюк В. М. Арбитражный процесс в вопросах и ответах. М., 2001. С. 41.


[Закрыть] Данная точка зрения заслуживает внимания, однако на сегодняшний момент вряд ли ее можно назвать достаточно обоснованной.

Действительно, новый АПК относит к подведомственности арбитражных судов дела не только с участием юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, но и с участием образований, не имеющих статуса юридического лица, и граждан, не имеющих статуса индивидуального предпринимателя. В то же время участие в арбитражном процессе таких субъектов ограничено случаями, прямо предусмотренными АПК и иными федеральными законами, на что указывает ч. 2 ст. 27 АПК.

В частности, по сравнению с АПК 1995 г. подведомственность дел арбитражным судам расширена за счет отнесения к их компетенции независимо от субъектного состава участников правоотношений дел по спорам между акционером и акционерным обществом, участниками иных хозяйственных товариществ и обществ, вытекающим из деятельности хозяйственных товариществ и обществ (за исключением трудовых споров) и дел о защите деловой репутации в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. Сомнительно, что такое решение законодателя о подведомственности указанных категорий юридических дел изменяет специализированный характер деятельности арбитражного суда. Во-первых, отнесение корпоративных споров и дел о защите деловой репутации направлено на устранение случаев положительной коллизии подведомственности, имевших место до принятия нового АПК, когда одна и та же категория дел могла быть рассмотрена в различных судебных органах. Например, когда акционер-гражданин и акционер – юридическое лицо обращались в различные суды с исками против органов акционерного общества и их спор получал различное разрешение. Использование правил исключительной подведомственности как раз и является одним из способов устранения коллизий подведомственности.

Во-вторых, при выборе судебного органа, к чьей исключительной подведомственности отнесены указанные выше категории дел, законодатель исходил из наибольшей приспособленности арбитражного суда для вынесения своевременного и законного решения по таким делам. Поскольку, в отличие от судов общей юрисдикции, арбитражный суд специализирован на разрешении дел в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, является логичным выбор этого судебного органа для разрешения корпоративных споров и дел о защите деловой репутации, большей частью возникающих именно из этой деятельности. Подтверждает данный вывод то обстоятельство, что трудовые споры, связанные с деятельностью акционерных обществ и хозяйственных товариществ, оставлены в ведении судов общей юрисдикции.

Не свидетельствует об изменении специализированного характера арбитражного суда и установленная новым АПК возможность вступления в любые дела, принятые к производству арбитражных судов с соблюдением правил подведомственности, граждан, не имеющих статуса индивидуальных предпринимателей, в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора (ч. 4 ст. 27 АПК).[234]234
  По мнению Л. А. Грось, применение такого правила не противоречило и нормам АПК 1995 г. См.: Грось Л. А. Влияние норм материального права на гражданское процессуальное право (научно-практические проблемы). Автореф. дис. … докт. юрид. наук. М., 1999. С. 31–32.


[Закрыть] Особенность процессуального статуса третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, чье участие в процессе обусловлено не правовой связью со спорным материальным правоотношением, а более опосредованной связью с истцом или ответчиком,[235]235
  Арбитражный процесс / Под ред. В. В. Яркова. С. 123.


[Закрыть] и о непосредственной защите чьих прав и интересов вопрос перед арбитражным судом не ставится, направлена на обеспечение эффективности судопроизводства и законности судебного решения. Поэтому возможность привлечения к участию в деле граждан в таком процессуальном статусе имеет своей целью в целом оптимизацию и улучшение качественного содержания судебного разбирательства в арбитражном суде. Вряд ли можно признать целесообразным существовавшее положение, когда при привлечении к участию в деле гражданина в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора, арбитражный суд должен был прекратить производство по делу, а стороны спорного правоотношения для разрешения их спора были вынуждены обращаться в суд общей юрисдикции, при этом снова с соблюдением всех необходимых для этого формальностей. Помимо лишних расходов и вероятности истечения сроков исковой давности, решение, вынесенное судом общей юрисдикции по итогам рассмотрения дела, могло никоим образом не повлиять на права и обязанности указанного гражданина. Поэтому можно согласиться с решением законодателя по данному вопросу, поскольку в том числе это не нарушает сложившейся специализации арбитражных судов.

Еще одним аргументом за изменение характера подведомственности арбитражного суда может быть отмена в новом АПК правил об отказе в принятии искового заявления. Поскольку арбитражный суд не может отказать в принятии к производству неподведомственного ему дела, может сложиться впечатление, что подведомственность дел арбитражному суду стала носить универсальный характер. Однако такой вывод представляется сомнительным, поскольку п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК практически дословно соответствует ч. 1 ст. 85 АПК 1995 г. и устанавливает, что производство по делу должно быть прекращено, если арбитражный суд установит, что дело не подлежит рассмотрению в арбитражном суде. Традиционно это основание для прекращения производства по делу как в теории, так и в судебной практике распространялось и на случаи неподведомственности дела арбитражным судам.[236]236
  См., например: Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу РФ / Под ред. В. Ф. Яковлева, М. К. Юкова, В. В. Похмелкина. М., 1995., С. 191; Шерстюк В. М. Арбитражный процесс в вопросах и ответах. М., 2000. С. 39.


[Закрыть] Следовательно, арбитражный суд, приняв к своему производству неподведомственное ему дело, в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 150 АПК должен впоследствии прекратить производство по делу.

Резюмируя сказанное, следует отметить, что специализированный характер арбитражного суда заключается не только в разрешении споров между юридическими лицами и гражданами, зарегистрированными в качестве индивидуальных предпринимателей, но и в том, что арбитражный суд осуществляет правосудие в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности. В плане института подведомственности специализация арбитражного суда заключается в том, что подведомственность ему дел прямо указана в федеральном законодательстве и рассмотрение других категорий дел недопустимо.

Специализация Конституционного Суда РФ как органа конституционного контроля вытекает из ст. 125 Конституции РФ и ст. 1, 3 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде РФ», согласно которым Конституционный Суд РФ вправе осуществлять правосудие только в порядке конституционного судопроизводства. Положения норм исчерпывающим образом указывают те категории дел, которые являются подведомственными Конституционному Суду РФ, исходя из специализации его деятельности.

В отличие от Конституционного Суда РФ и арбитражных судов, которые могут рассматривать только дела, прямо отнесенные законами к их ведению, суды общей юрисдикции не имеют строго определенной предметной компетенции и рассматривают все дела о защите прав, свобод и охраняемых законом интересов, кроме тех, которые являются исключительно подведомственными указанным судам специализированной подведомственности.[237]237
  Жуйков В. М. Судебная защита прав… С. 192.


[Закрыть] Рассматривая неограниченное конституционное право каждого на судебную защиту, можно сделать вывод, что никто не может быть лишен права на рассмотрение своего дела в суде, даже если закон не определяет подведомственность данного дела.

Различный характер судов судебной системы РФ позволяет сформулировать следующий принцип института подведомственности, способствующий разграничению подведомственности в рамках всей судебной системы: принцип универсальной подведомственности дел судам общей юрисдикции. Данный принцип можно сформулировать следующим образом: дела, не отнесенные законом к ведению судов специализированной подведомственности, являются подведомственными судам общей юрисдикции.

Закрепление данного принципа является не только теоретически, но и практически значимым, что можно продемонстрировать на примере Постановления Конституционного Суда РФ от 16 июня 1998 года № 19-П «По делу о толковании отдельных положений статей 125, 126, 127 Конституции РФ». В данном Постановлении Конституционный Суд РФ вынес решение, что полномочие по проверке конституционности нормативных актов, перечисленных в ч. 2 ст. 125 Конституции РФ, принадлежит исключительно к компетенции Конституционного Суда РФ. Помимо этого, в п. 3 резолютивной части Постановления Конституционный Суд РФ признал, что ст. 125, 126, 127 Конституции не исключают возможности осуществления судами общей юрисдикции и арбитражными судами вне связи с рассмотрением конкретного дела проверки соответствия перечисленных в ст. 125 Конституции нормативных актов ниже уровня федерального закона иному, имеющему большую юридическую силу акту, кроме Конституции РФ. Однако, по мнению Конституционного Суда РФ, суды общей юрисдикции и арбитражные суды не вправе осуществлять такую проверку до тех пор, пока не будет издан соответствующий федеральный конституционный закон.

Такая позиция Конституционного Суда РФ вызвала критику не только среди правоведов,[238]238
  См., например: Ершов В. В. Прямое применение Конституции РФ // Российская юстиция. 1998. № 9–10; Грось Л. А. Акты Конституционного Суда РФ и право на судебную защиту // Российская юстиция. 1998. № 11–12.


[Закрыть] но и среди судей самого Конституционного Суда РФ. По особому мнению судьи Н. В. Витрука, приложенному к указанному постановлению, постановление поставило вопрос о подведомственности дел о признании недействующими целого ряда нормативных актов, не указанных в ст. 125 Конституции РФ, среди которых федеральные нормативные акты ниже уровня постановлений Правительства РФ, нормативные акты субъектов РФ по предмету их ведения в порядке нормоконтроля, нормативные акты субъектов РФ по предмету их ведения, строго определенного федеральными законами в рамках совместного ведения РФ и субъектов РФ.

Помимо этого, как Н. В. Витрук, так и судья Конституционного Суда РФ Г. А. Гаджиев в своих особых мнениях критикуют позицию Конституционного Суда РФ относительно запрета судам общей юрисдикции и арбитражным судам осуществлять проверку подзаконных актов на их законность, т. е. соответствие нормативному акту большей юридической силы, до принятия соответствующего федерального конституционного закона. В правовой литературе еще до принятия Конституционным Судом РФ указанного постановления отмечалась невозможность обжалования гражданами и юридическими лицами нормативных актов Президента РФ, Совета Федерации, Государственной Думы в какой бы то ни было суд.[239]239
  См.: Павлов А. Проблемы согласования подведомственности федеральных судов.


[Закрыть] В соответствии со ст. 125 Конституции РФ право на обжалование данных актов в Конституционный Суд РФ предоставлено только ограниченному кругу субъектов, к которым граждане и юридические лица не отнесены. В то же время ни Конституция РФ, ни иные нормативные акты не относят данную категорию дел к подведомственности какой-либо системы судов. Постановление Конституционного Суда РФ не только не разрешило существующий вопрос, но и, напротив, подтвердило невозможность обжалования этих актов до принятия соответствующего закона.

По мнению Г. А. Жилина, в данном случае вопреки целям конституционного судопроизводства, закрепленным ст. 3 Закона о Конституционном Суде РФ, результатом толкования конституционных норм явилась не защита прав граждан, а их неоправданное и противоречащее ст. 55 Конституции РФ ограничение.[240]240
  Жилин Г. А. Цели гражданского судопроизводства… С. 112.


[Закрыть] Следует согласиться с особым мнением судьи Н. В. Витрука, что не должно быть такой правовой ситуации, при которой гражданин не мог бы в судебном порядке поставить вопрос об отмене неконституционного или незаконного нормативного акта (федерального или субъекта РФ).

Стремление Конституционного Суда РФ к закреплению соответствующих полномочий судов Российской Федерации и их подробной регламентации на уровне федеральных конституционных законов является справедливым и оправданным. Однако стоит отметить, что после вынесения анализируемого постановления Конституционного Суда РФ был принят и вступил в законную силу лишь Федеральный конституционный закон «О военных судах РФ», который отнес к ведению судов общей юрисдикции дела об оспаривании нормативных актов Правительства РФ, касающихся прав, свобод и охраняемых законом интересов военнослужащих и граждан, проходящих военные сборы. Вопрос же о подведомственности дел об оспаривании гражданами и юридическими лицами иных нормативных актов, перечисленных в ч. 2 ст. 125 Конституции РФ, до сих пор остается неурегулированным должным образом.

Такой негативной ситуации можно было избежать, если бы Конституционный Суд РФ при вынесении своего постановления принял во внимание сложившиеся принципы института подведомственности, а именно принцип универсальной подведомственности дел судам общей юрисдикции. Гарантирование осуществления конституционного права каждого на судебную защиту является одной из основных задач Конституционного Суда РФ. Вместе с тем сохранение универсальной подведомственности дел судам общей юрисдикции никак не препятствовало бы Конституционному Суду РФ обратиться к представительным органам власти с соответствующей законодательной инициативой.

В подтверждение этого следует отметить дальнейшие постановления Конституционного Суда РФ. Так в Постановлении Конституционного Суда РФ от 11 апреля 2000 г. № 6-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений п. 2 ст. 1, п. 1 ст. 21 и п. 3 ст. 22 Федерального закона “О Прокуратуре РФ” в связи с запросом судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ» было подтверждено право судов общей юрисдикции признавать законы субъектов РФ недействующими в случае их противоречия федеральным законам, несмотря на отсутствие федерального конституционного закона, закрепляющего за судами общей юрисдикции такие полномочия.