Текст книги "Возвращение в Полночь"

Нанороботы резво принялись за дело, и вскоре стало понятно, где тут главный пульт, где инфосистема, а где контроль огневых средств. В первую очередь Марата интересовало хранилище информации. Нанороботы облепили компьютерные терминалы, изучая конструкцию и каналы вывода данных. Минута уходила за минутой, микроскопические исследователи непрерывно советовались с главным компьютером экспедиционного космолета, и наконец удалось разобраться: огромные массивы файлов записаны гамма-лучами в структуру кристаллов памяти.

– Отлично! – завопил Джир. – Такие записи не стираются. Немедленно приступай к скачиванию. Не теряй ни мгновения!

– Нанороботы уже занимаются этим, – сообщил Ирсанов. – А почему такая спешка?

– На планете готовят к запуску большую ракету с химическим двигателем, – запинаясь, поведал начальник экспедиции. – В ее головной части помещена орбитальная капсула на несколько астронавтов. Боюсь, аборигены тоже собрались посетить линкор.

– Постараюсь успеть, – расстроившись, ответил человек. – Мне совсем не хочется встречаться с аборигенами. Кстати, вы установили, кого они показывают по телевидению?

– Кого попало, – взорвался Джир. – Такое впечатление, что на этой планете устроили симбиоз много-много рас!

«Чего только в этой Вселенной не бывает», – подумал Марат, рассеянно наблюдая, как наномасса перетекает от монитора к монитору. Гигабайты файлов непрерывным потоком ретранслировались на корабль Аунаго.

Движение Марат обнаружил краем глаза и мгновенно повернулся в ту сторону. На грани света и тьмы маячил силуэт гунада в скафандре. Рядом темнела человекообразная фигура.

– Джир, ты решил присоединиться ко мне? – хохотнул

Ирсанов. – И моих земляков привел?

Однако гунад сделал несколько осторожных шагов, и стало понятно, что рептилия одета в примитивный скафандр, каких в распоряжении экспедиции не имелось. А потом из темноты выдвинулась третья фигура, и Марат запоздало сообразил: суборбитальный корабль Техно-три не относился к штатному комплекту линкора, но появился здесь совсем недавно.

Диалог наладили с помощью тусуми. Три аборигена – гунад, флонд и куфонец – поведали, что прилетели продолжить изучение старого корабля. Это была уже седьмая экспедиция на линкор «Освободитель», и некоторое количество оборудования успело перекочевать на планету.

В свою очередь, Марат рассказал, как изменился Пас-Лидос после войны между Татлаком и Боазунгой. Услыхав про господство гунадов над куфонцами, аборигены смущенно посмеялись.

– Мои родичи освоили межзвездные полеты? – внезапно сделавшись серьезным, осведомился гунад. – Эта держава поможет нашему прогрессу?

– Вероятно, – почти уверенно сказал человек. – Но я должен буду сообщить общие сведения – кто вы и как жили это время.

Продолжая болтовню, он незаметными движениями поглаживал сенсорную консоль на сгибе левого рукава. Повинуясь его командам, нанороботы со всего корабля стягивались в рубку и подключались к считыванию информации с блоков памяти.

Зарокотал утробно-рычащий голос флонда. Телепатический конвертор перевел:

– Была война… Боазунгу бомбили. Погибли города, производственные комплексы, немалая часть населения. Много веков мы не могли покинуть Боазунгу.

– Прошу прощения, – перебил его человек. – В каком смысле вы употребляете это понятие – Боазунга?

– В естественном, – панцирный гуманоид был удивлен. – Боазунга – это планета, возле которой мы сейчас находимся.

Еще один сюрприз! Ирсанов услышал, как шумят коллеги на космолете. Оказывается, чтобы сделать археологическое открытие, нужны не раскопки, а задушевный разговор с объектом исследований…

– Мы считали, что так называется все скопление, – признался Марат. – Или государство, которое повстанцы создали в этом скоплении.

– Какие повстанцы? – удивленно переспросил куфонец. – Скопление называется Пазолиадозз. Против Татлака воевало государство из скопления Флондох-Лек, но родина Зунга Бассара далеко отсюда.

Все окончательно запутывалось, словно они говорили о разных галактиках. Джир немедленно вмешался, потребовав от Марата уточнить, о чем идет речь.

Ирсанов поспешил показать аборигенам трехмерную карту. Не без труда разобравшись в проекциях, астронавты все-таки показали место, где находится их планета. Кластер на окраине Пас-Лидоса, который археологи привыкли называть Боазунгой, в этих краях имел другое имя – Зунгшоар. Крохотный звездный сгусток был освобожден от тат-лаков армией Зунга Бассара, и с тех пор на планете Боазунга жили в мире и согласии представители многих рас, сражавшихся против угнетателей.

Посложнее оказалось решить проблему с таинственным Флондох-Леком. Три аборигена уверенно заявили, что на карте этого места нет. Марат сгоряча подумал про параллельный мир, но потом сообразил увеличить масштаб. Все структуры сжались, на голограмме полностью уместился весь Пас-Лидос, а также пустыня, начинавшаяся от границы Зунгшоара.

– Дальше, дальше. – Куфонец нетерпеливо показывал пальцем, куда передвинуть изображение. – Вот он. Это и есть Флондох-Лек!

Его клешня уверенно указывала на скопление Олла.

В освобожденном от имперской тирании Зунгшоаре сменилось не одно поколение, прежде чем спокойная жизнь справедливо устроенного социума была потревожена новой войной. Нарушив перемирие, армия Татлака вторглась в Куфон и Хортезе, почти одновременно восстали туллы и колмунты, а затем корабли татлаков появились возле Бо-азунги. Планета испытала тяжелейшие разрушения, большие города и военные гарнизоны исчезли в пламени взрывов, мощные удары из космоса уничтожили энергокомплексы, средства дальней связи, космодромы.

Оставшись без электричества и компьютерных сетей, боазунги прошли обычный путь упадка и последующего возрождения. Лишь в последние десятилетия удалось соорудить мощные электростанции, запустить ракеты на орбиту и вновь открыть секрет атомной энергии.

Электронные хранилища информации не смогли пережить тысячелетний простой, так что много данных, записанных в цифровом виде, пропало. Главным источником памяти о тех временах оставались созданные в незапамятные века эпические произведения, в том числе «Песня о Зунге»:

«Это было давным-давно, когда Флондох-Лек страдал под безжалостным гнетом империи Татлак. Путь к свободе показал Зунг Бассар – великий самоучка из самой глубины народа. Раб-мутант с урановых рудников, блестящий оратор, он страстными речами поднял угнетенных на борьбу. Восстали подневольные крестьяне на плантациях, рабочие в мастерских, солдаты в казармах, каторжники в шахтах. Благодарные народы назвали его Освободителем.

Зунг Бассар, как и его ближайший друг и соратник Хахш Тиндем, были гуманоидами-флондами, но за ними пошли и куфонцы, и муодиндо, и пещерные кланты, и другие народы. Вожди-самородки научили повстанцев строить звездные корабли, превосходившие боевую мощь поработителей-татлаков. Армия Зунга Бассара изгнала поработителей со многих планет, принесла свободу народам Куфона, Колмунтоха, Туллаба, Муодиндо.

Освобожденные народы построили справедливое общество, в котором все народы разных планет жили в мире и дружбе и все были равны и счастливы. Но угнетатели подкупили продажных военачальников из окружения вождя, и аристократы предали дело свободы. Татлак прислал карателей, набранных среди диких племен Уторрама, прислал варваров – туллов и гунадов. Предатели убили мудрого полководца Хахша Тиндема, а великий Зунг Бассар погиб в бою».

Аборигены излагали историю страстно и вдохновенно – чувствовалось, что слова заучены еще в раннем детстве. В «Песню о Зунге» верили безоговорочно, и любые сомнения в истинности эпоса воспринимались как ересь

Впрочем, астронавт-куфонец оплошал, упомянув археологические расколки, во время которых зунгшоары находили обломки старой техники. Без этих раритетов ученые планеты не смогли бы восстановить уровень Техно-три.

При этом куфонец проговорился, что результаты исследований плохо согласуются с каноническими преданиями. По его словам, археологи выявили четыре разделенные десятилетиями вспышки военных действий, причем во всех сражениях участвовали не только туллы и татлаки обоих видов, но также флонды и леки.

Марат немедленно предложил посмотреть голограммы, и зунгшоары без колебаний опознали главные расы прежней эпохи. Как и предполагали ученые Пас-Лидоса, панцирные гуманоиды оказались флондами, а кентавры – леками. Татлаки были представлены двумя расами, чьих названий астронавты не знали – это были гигантские пауки и земноводные моллюски.

– Если не ошибаюсь, была еще одна раса, – сказал Ма – рат. – Эти существа назывались «хумба-ша-ахат».

Астронавты вежливо посмеялись и объяснили, что так назывались отборные войска Зунга Бассара. На языке леков эти слова означали «презирающие смерть».

Между тем, аборигены, оказавшиеся любознательными существами, сами задавали неудобные вопросы. Их интересовало, как живется другим народам Пас-Лидоса. Сгоряча Марат упомянул кое-какие подробности, но Джир немедленно приказал ему сменить тему и вообще поскорее покинуть линкор.

– Значит, на ваших мирах нет справедливости, – печально резюмировал астронавт-зунгшоар куфонского происхождения. – Возможно, мои угнетенные соплеменники захотят переселиться на Боазунгу? Мы охотно примем всех желающих.

Предложение Марату понравилось, но продолжать разговор он не мог. Врать не хотелось, а за правдивый рассказ возмущенный Джир завтра же сдаст его Миграционной службе.

Поскольку нанороботы уже скачали и ретранслировали на корабль всю информацию с компьютеров «Освободителя», Марат встал и принялся врать, будто у него кончается запас воздуха, а потому пора возвращаться. Излучение тусуми сделало собеседников доверчивыми, и они не стали возражать.

Провожая пришельца, аборигены говорили, что будут ждать завтра в это время. Впрочем, не было сказано ни слова о ракете, которая должна была вскоре забросить на орбиту новую команду астронавтов. Что поделать – каждая цивилизация старается иметь секреты от партнеров. Даже в тех случаях, когда от секретности нет никакой пользы.

Покинув камеру дезинфекции, он столкнулся с Паулем и Сабиной. Наемники были в боевых скафандрах при полной выкладке. При виде Марата оба с облегчением расслабились и стали снимать оружие.

– Хорошо, что ты вернулся, – сказала Сабина. – Мы получили приказ лететь на тот корабль и спасать тебя.

– Привезти живым или мертвым? – хмыкнул Ирсанов. Солдаты растерянно переглянулись, после чего Пауль смущенно признал:

– Мы не догадались это уточнить…

– В следующий раз не забудь, – посоветовал Марат.

Посмеиваясь, он отправился искать Джира и обнаружил начальника экспедиции в рубке. Планета Боазунга и линкор уже переместились на голограмму кормовой полусферы. Приборы показывали, что космолет с археологами полным ходом спешит к межзвездному вокзалу.

– Аборигены чересчур активны, – озабоченно проворчал Джир. – Надо вызвать сюда военный корабль, чтобы отгонять их от портала.

Продолжая ворчать, он повел Марата в салон, сделал два коктейля – земной и гунадский, синтезировал положенные закуски. Некоторое время Джир сидел молча, потом подтянулись ассистенты, и начальник экспедиции медленно произнес:

– Я жду твоего мнения, Map.

– По-моему, все прояснилось. – Ирсанов расслабленно пожал плечами. – Теперь понятно, почему война началась на границе с Оллой.

– Почему же? – удивился Джир.

Марат терпеливо объяснил, как видятся ему те события. Захватив весь Пас-Лидос, татлаки вторглись в Оллу, которая тогда называлась Флондох-Лек. Однако флонды и леки подняли восстание, выгнали оккупантов, сами вторглись в Пас-Лидос (тогда скопление называлось Пазолиадозз), очистили от татлаков многие старые государства. Спустя какое-то время империя Татлак, как и положено настоящей звездной империи, нанесла ответный удар, и в новой войне погибла прежняя цивилизация, открыв путь прогрессу гунадов и других молодых рас.

Он восторженно добавил, что стали понятны факты, которые до сих пор считались загадочными. Например, скелеты существ, не имеющих отношения к Пас-Лидосу. И операционные линии легко объясняются, и периодичность военных действий…

Неожиданно Марат осекся. Рептилии с их мыслительной скоростью поймут это не скоро, но сам-то он уже заметил слабое место своей поспешно рожденной концепции. Если Татлак сначала захватил Пас-Лидос, а затем атаковал соседнее скопление, то после первой войны должны были остаться скелеты лишь туллов и татлаков. Однако астронавты-зунгшоары говорили, будто солдаты из Оллы сражались во всех войнах. Получалось, что флонды и леки были в Пас-Лидосе еще до имперской оккупации скопления…

Человек отвлекся от этих мыслей, наткнувшись на остекленевший взгляд начальника экспедиции. Джир так разнервничался, что у него набухли надглазный мешки – точно брови насупил.

– Не слишком ли ретиво ты отбрасываешь неугодные факты? – сурово спросил он.

– Ты обвиняешь меня в фальсификации? Гунад пошевелил пальчиками и произнес, натянуто улыбаясь:

– Пока – всего лишь в избытке восторгов и чрезмерной доверчивости. Неужели ты не видишь противоречий в мифах Боазунги?

Неувязок, спору нет, хватало даже без таинственного участия солдат из соседнего скопления на раннем этапе войны. Поразмыслив, человек признал:

– Я не верю, что раб из народа мог построить звездолеты.

– Обычные преувеличения, свойственные для народного эпоса, – согласился Джир. – Скорее всего, они захватили имперские корабли Татлака, которым не могла противостоять примитивная техника Туллаба и Куфона. Но потом Татлак прислал флот и мятеж был подавлен.

– Трудно поверить, что в высокоразвитой звездной империи мог сохраниться рабовладельческий строй… – вставил Хар.

Джир поморщился, но ответил спокойно:

– История об этом молчит. А куфонскому фольклору я не слишком доверяю. Не много цены народным преданиям.

Вроде бы начальник экспедиции говорил правильно: Техно-четыре, а тем более Техно-пять казались несовместимыми с использованием примитивного рабства. Однако мысль зацепилась за мнимое противоречие, и Марат – может быть, из желания поспорить – стал искать доводы против. Почему бы империи высших Техно не быть рабовладельческой? Разве в те времена гунады не были рабами куфонов? Разве не были рабами жители Гермессиона? Разве люди Солнечной системы не были колониальными рабами Великих Гостей?

– Да, могло быть, – сказал он вслух. – Это было восстание рабов.

– Вы поверили доисторической легенде? – насмешливо осведомился Хар. – Признаюсь, дневник туповатого туллаба тоже не вызывает особого доверия. Офицеры слаборазвитых народов примитивны, так что командир «Флотоводца Сайфона» запросто мог использовать неправильную терминологию. Военный считал себя высшим существом, потому и обозвал врагов рабами.

Марат покачал головой.

– Меня убедила самоотверженность, с которой они сражались в Туллабе. Хумба-ша-ахат действительно шли на смерть и при этом дрались мастерски, с ожесточенным воодушевлением. Такого не сделаешь из-под палки.

– А как иначе можно заставить солдата воевать? – удивился Хар. – Только принуждением или гипнозом. Его не поддержали даже соплеменники.

– Боюсь, гуманоид прав, – задумчиво признал Кус. – Гипноз и психоматрица подавляют энтузиазм и воодушевление. Они бы воевали тупо и без задора.

– Что же тогда? – спросил Джир.

Землянин уверенно произнес:

– Я вижу лишь одно объяснение. Они сражались за счастливое будущее для себя, своих детей, своего народа. Все революционные армии отличаются невероятным боевым духом.

Три гунада долго переглядывались, раздувая надбровные мешки. Медлительные мозги рептилий пытались оценить неожиданную гипотезу. Наконец Хар неуверенно процедил: дескать, варвару легче понять варваров. Джир поспешно перебил ассистента:

– Пока рано делать выводы. Дальнейшие исследования покажут, кто прав.

Сказав это, начальник экспедиции объявил совещание оконченным и первым вышел из кают-компании.

За час до финиша в портале Аунаго-Гундайра в каюту Марата постучал Джир. Убедившись, что землянин один, то есть не развлекается в женском обществе, археолог буркнул:

– Подумай на досуге вот над чем… Есть почти достоверные сведения о том, что Хахш Тиндем вовсе не был убит в древние времена! Да и Зунг Бассар не в бою погиб.

– Откуда ты это знаешь? – вяло спрсугил уставший от неожиданностей Марат.

Фыркнув, гунад поведал, что около 140 лет назад в мертвой системе на окраине Гунадри был найден дрейфующий подбитый корабль. Очень старый корабль, построенный во времена той самой войны, много веков летел на субсветовой скорости, а потому не слишком разваливался от ветхости по причине замедления времени. Двигатель был изношен столь основательно, что даже наносистемы саморемонта не смогли его восстановить. Экипаж погиб, и только в ана-биозной кабине спал панцирный гуманоид, назвавший себя Хахш Тиндемом.

Он был тяжело ранен и поражен радиацией. Когда флон-да разбудили, его память почти пропала. Хахш Тиндем не желал ничего рассказывать – только повторял: «Мы предали Зунга». Впрочем, однажды, ненадолго выйдя из прострации, флонд вспомнил, как отражали атаки карателей, (Татлак не был упомянут) и как обе стороны погубили свои армии в жесточайших битвах.

После непродолжительных колебаний – явно не решаясь, говорить или промолчать, – Джир все-таки сказал:

– Из этого варвара удалось вытянуть странное признание. В его мозгу крутилось воспоминание о том, как Зунг Бассар сошел с ума. Вождь мятежников почему-то решил, что вскоре в Пас-Лидос должны вернуться носители сверхразума. Он боялся этого нашествия, а потому лоббировал строительство громадного флота сверхмощных кораблей, призывал готовиться к войне против страшных безжалостных врагов, в существование которых никто, кроме самого Зунга, не верил.

Он запнулся. Понимающе улыбнувшись, человек продолжил прерванную мысль:

– Наверное, между лидерами повстанцев начались конфликты и вчерашние соратники сместили своего вождя. Если вспомнить историю большинства революций, они должны были убить Зунга, обвинив его в предательстве.

Некоторое время Джир сидел неподвижно с глубокомысленным положением лицевых бляшек. Затем подтвердил:

– Ты быстро хватаешь суть. Да, случилось что-то в таком духе. Зунга то ли казнили, то ли сгноили в тюрьме.

– А оставшиеся командиры мятежников развязали гражданскую войну, в которой не оказалось победителей?

– Этого мы не знаем. – Хвост гунада несильно подергался. – Думаю, что какая-то доля истины содержится в татлакских хрониках, то есть восстание Зунга и Хахша было подавлено. Воспользовавшись распрями врага, татлаки вторглись в их скопление и разгромили мятежников. Ведь корабль Хахша Тиндема погиб в бою с мощным флотом – это установлено.

По трансляции капитан предупредил пассажиров о скором прибытии в портал. Отмахнувшись, Джир поведал, что после выхода из анабиоза Хахш Тиндем прожил недолго. Когда началась агония, с гуманоида сняли запись мыслей. Удалось расшифровать воспоминания о планете Луданга – там находилась крепость, о которую разбилось много имперских атак. На Луданге, если верить рожденным в агонии образам, были арсеналы, боевые корабли в доках, ремонтные заводы.

– Координаты известны? – вскинулся Марат. Джир печально развел руками:

– Не удалось вытащить. Варвар уже умирал.

– Мы должны найти эту планету! – загоревшись, выкрикнул Марат.

Самодовольно рассмеявшись, Джир осведомился:

– Как по-твоему, что я ищу с таким упорством?

Марат понимающе покивал. Такая база, даже разрушенная в битвах, стоила любых усилий. Только не совсем понятно было, что именно знали о Луданге археологи Пас-Лидоса.

– Значит, вы были в курсе, что восставшие пришли из Оллы? – спросил Ирсанов.

Гунад вскинул руки с такой страстью, словно желал навсегда отбросить любые обвинения в свой адрес.

– Не было таких данных, – сказал Джир. – Все известные нам сражения происходили в Пас-Лидосе. Поэтому я искал Лудангу в нашем скоплении.

– Теперь переносим поиски в Оллу?

– Придется. – Джир оскалился. – И мы будем первыми!.. Если найдем способ пробраться в соседнее скопление.

Глава 9
ПРЕДАТЬ МОЖЕТ КАЖДЫЙ

Весь первый день после возвращения он просто валялся на диване и крутил клипы земной эстрады. Перегруженный впечатлениями мозг медленно избавлялся от напряжения. Марат старался не думать о работе, но по мере того как успокаивались нервы, эти мысли сами возвращались, требуя к себе внимания.

Рейд по Боазунге, которая оказалась Зунгшоаром, снял часть недоразумений, подарив новые загадки. К вечеру обилие вопросов стало раздражать, и Марат решил использовать более сильное средство против стресса: прихватив бутылку, пошел гулять по лесопарку. В наступающих сумерках он улегся на травке возле небольшого симпатичного водопада – в этом месте крохотная речушка устремлялась в озеро с двухметрового гранитного уступа.

Здесь было уютно, и Марат даже задремал, положив под голову скатанную куртку. Ткань, пронизанная нитями нанотехнической пряжи, потихоньку понижала температуру, создавая вокруг сферу относительной прохлады. Однако, несмотря на климатический комфорт, опять приснился кошмар – атака панцирных гуманоидов, которые крушили мечами спрутов, насекомых, кентавров и рептилий, а между делом жарили на костре ободранные туши млекопитающих…

– Чего стонешь, живот болит?

Марат открыл глаза, вновь оказавшись на лесной опушке. В нескольких шагах, посмеиваясь, сидели на светящемся коврике знакомые личности: Лу, Эрик ван Хильден и Дерек Айронс. Были они по погоде полураздеты, и Луиза, положив голову Дереку на колени, поглаживала босой ножкой рельефно-могучие мышцы на груди гравинера. Увидев, что Марат проснулся, она проворковала:

– Четвертым будешь?

Покривившись, Марат ополоснул лицо в холодной струе водопада. Участвовать в оргии совершенно не хотелось – и не в ревности дело. Луиза никогда ему особенно не нравилась, на верность ее расчета не было, к тому же в последнюю ночь на космолете Сабина проявила излишек темперамента, так что теперь даже думать о женщинах не хотелось.

– Вы уж как-нибудь сами постарайтесь. – Он усмехнулся. – Поползу домой, пожалуй.

– Что случилось? – встревожилась сердобольная Лу. – Ты на кого-то обижен?

– Скорей уж на что-то… На судьбу.

Неожиданно для себя он разоткровенничался, стал рассказывать о последней экспедиции, о бестолковой гибели наемников, о странном спокойствии гунадов, посылавших людей на убой.

– И что тебя удивляет? – поинтересовался Эрик. – Ты же не думал, что хозяева сами полезут в пекло. Луиза насмешливо вставила:

– Может, ты всерьез поверил, что им так уж сильно нужны твои выдающиеся способности?

– Разве нет?

– Обычно нас используют, когда нужно провести рискованный эксперимент, – грустно сообщил Дерек. – Сами они держатся подальше от опасности. Для таких случаев всегда найдется восторженный варвар с недоразвитой планеты вроде Земли.

– Обрати внимание – они не решились ставить мои эксперименты на гунадах, хотя очень хотят получить бессмертие, – сказала Лу. – Боялись, что в случае неудачи получится супермонстр. Дождались, пока эта методика будет опробована на дикарях.

Пожив некоторое время на Старших Мирах, Ирсанов кое-что повидал, а потому был готов к таким новостям, но все равно было неприятно. Разочарованный и огорченный, Марат изрек с мрачным видом: дескать, ну их подальше – отработать бы свое да вернуться домой с хоть какой малостью новых знаний.

– На многое не рассчитывай, – неприятно усмехаясь, огорчил его Дерек. – Домой вернешься с деньгами, но перед отправкой тебе сотрут память.

Луиза подтвердила:

– Они стирают все знания, которые не должны попасть к диким туземцам.

Жизнерадостно захохотав, ван Хильден добавил:

– Да и деньгами сумеешь воспользоваться лишь в том случае, если вернешься.

– Я не собираюсь здесь оставаться, – гордо заявил Марат. – На Земле меня ждет семья.

Айронс буркнул: дескать, не все зависит от наших желаний. Луиза пояснила:

– Многие из нас просто не доживают до возвращения.

– Людей убивали?

– Крайне редко, – сказал Эрик. – Разве что в пьяных драках, но после таких смертей обычно реанимируют – труп-то еще свеженький, не трудно функции восстановить. Нет, многие гибнут в опасных экспедициях или экспериментах, на войне опять же. Если тело не найдено или полностью уничтожено, никто не будет расходовать средства на клонирование варвара.

– Значит, разговоры о войне близки к правде? – машинально переспросил Ирсанов.

Оказалось, что признаки скорого конфликта проникли даже в сети Инфо-четыре. Чауц уже третий год строил грандиозную цепочку порталов, которая должна была соединить союзные державы Ивобзинг и Окланто, расположенные на противоположных окраинах Пас-Лидоса. Проложив эту трассу, ивобзины и кланты смогут маневрировать войсками, не пользуясь услугами транспортных комплексов Аунаго и Нифбезил Цилонк.

Военные приготовления соседей сильно тревожили гунадов, тиадзаров и делсов. По обрывочным сообщениям можно было понять, что рептилии вместе с союзниками тоже начали разворачивать вооруженные силы. Формально назревала война между Окланто и Гунадри, но фактически речь шла о схватке трансгалактических корпораций – транспортных, продовольственных, оружейных.

– За каждым блоком цивилизаций, а вернее – над ними, стоят несколько концернов вроде Аунаго, – сообщил Дерек.

Ван Хильден добавил:

– Между прочим, сами гунады и кланты в пехотные атаки ходить не станут. Для грязной работы наберут наемников с варварских планет. До сих пор обходились малым числом – для карательных экспедиций, но теперь начнут рекрутировать людишек десятками тысяч.

– Погодите, земляки, дайте опомниться, – взмолился Марат. – Какие еще карательные экспедиции?

– Мятежи случаются, – объяснил Эрик. – Некоторые буйные народы не согласны с законами Великих Хозяев.

По этому поводу Луиза припомнила, что года два назад – она только прилетела на Гундайру – по не самым популярным каналам мелькнуло сообщение из Аркхеля о восстании в секторе Ивобзинга. Вроде бы повстанцы-муодиндо захватили старую орбитальную крепость и долго отбивались от карателей.

Прекрасный образ Старших Миров тускнел и рушился прямо на глазах, как идеальная конструкция Техно-пять, превращающаяся в грязное желе наномассы. Марат почувствовал себя крохотным и беспомощным – игрушкой в щупальцах могущественных сил. Кажется, у Лермонтова были стихи про листок, унесенный ветром далеко-далеко на чужой берег, где растут незнакомые деревья, равнодушные к убогому пришельцу…

Он встал, собираясь уйти, но вдруг вспомнил нападение защитников экологии Юпитера Гравинер должен был знать ответ, поэтому Марат спросил Эрика, что тому известно про цивилизации миров-гигантов.

– Есть такие, – подтвердил ван Хильден. – В системе Гунихры на планетке размером с Юпитер обитает раса, построившая довольно приличную цивилизацию. Гунады считают их полезными союзниками и всячески задабривают.

– А при чем тут наш Юпитер?

– Прорабатывается проект – расселить этих монстров на гигантских планетах многих систем. Потому Аунаго и отхватила портал возле Юпитера. Клантам это не нравится, и они дали денег борцам за экологию, чтобы те подняли шум. Идея – объявить Юпитер заповедным миром.

– Противно все это, – вздохнул Марат. – Ладно уж, счастливо оставаться.

– Может, все-таки присоединишься? – участливо по интересовалась Луиза.

Он безразлично махнул рукой и сказал, что хочет подумать над кое-какими непонятностями, а потом надо будет поговорить с начальником экспедиции.

– Кажется, удалось найти ключик, а то и выход из тупика, – похвастался Марат. – Пусть информация останется гунадам – хоть денег побольше домой увезу.

– Это верно, – согласился Дерек Айронс. – Рано или поздно каждый из нас приходит к такому выводу. Луиза сочувственно посоветовала:

– Только пореже показывай при гунадах, что умеешь быстро соображать. Они этого сильно не любят. И еще – старайся почаще спрашивать о каких-нибудь фактах, пусть даже ты их помнишь. У гунадов прекрасная память, которую они обожают демонстрировать

– Большая память и медленные мозги… – Марат усмехнулся. – Я догадывался.

– Тем лучше, – Луиза встала, подошла к нему и положила руки на плечи. – И поменьше болтай. Предать может любой из нас. Донесет, чтобы выслужиться, заработать право на переселение. Или из вредности – чтобы лишить такого права конкурента.

– Любой? – Он грустно хохотнул. – Даже ты?

– Не советую верить, что бы я ни ответила.

– Это я тоже понимаю. – Марат поцеловал ее в лоб. – В этом мире каждый за себя. К сожалению.

Создавая впечатление базарного дня в крокодильем питомнике, по университетским коридорам слонялись толпы гунадов. На гуманоида поглядывали с умеренным интересом. Вообще, чужаков здесь хватало – главным образом дел сов, аркхов, тиадзаров и даже клантов.

Лабораторию Джира человек отыскал довольно быстро – как только научился пользоваться подсказками, которые загорались на самосветящихся стенах. Самого хозяина не было, ассистенты-педики тоже отдыхали, поэтому Марата встретила секретарша – надо понимать, молодая и, по туземным стандартам, сексапильная.

Первым делом он обратил внимание на обтягивающую девицу ткань – и цвет, и узоры плавно менялись, создавая причудливые фрактальные картинки. Потом Марат заметил, что разрезы в одежде оставляли полуобнаженными четыре молочные железы, расположенные попарно вдоль живота, а хвост секретарши был наполовину не прикрыт тканью. Вероятно, такой наряд сильно действовал на рептилий противоположного пола.

Увидев на пороге человека, она заохала, сказала, что ее зовут Канга и что она много слышала про физика с варварской планеты. Выслушав парочку скабрезных комплиментов, Канга долго хихикала, назвала Марата шалунишкой, угостила холодным соком и стала расспрашивать о жизни в отсталом мире Техно-три и про перестрелку во время последней экспедиции.

– Я очень-очень переживаю, когда шеф уезжает на раскопки, – поведала Канга, машинально заправляя вываливающиеся из разрезов анатомические излишества. – Это ведь так опасно-опасно!

«Ну как же, опасно для него! – раздраженно подумал человек. – Сидит на корабле, как крыса, а мы за него под выстрелы лезем…»

Тут пришел Джир, с удовольствием потрепал Кангу по разным частям тела и, попросив девочку организовать что-нибудь освежающее, повел гостя в свой кабинет. Поиграв пультом, археолог вырастил из наномассы кресло земного типа, то есть без дырки для хвоста, усадил человека и предупредил:

– У меня мало времени, скоро лекция начинается.

– Я быстро, – сказал Ирсанов. – Вот, посмотри…

Развернув инфоблок, он запустил видеофайл, который сам составил по результатам экспедиций. Всякий раз, атакуя вражескую систему, боазунги применяли почти одинаковую тактику: