Текст книги "Битва с Непознаваемой"

– Без понятия, – буркнул майор Гагиев.

Он добавил, что подбитый корабль оказался вовсе не валдадским, а принадлежал какой-то небольшой фирме или частному владельцу вроде Эльцвейга. Легкий на помине Велимир немедленно нарисовался в проеме входного люка и попросил:

– Командир, космос чист, проблем не предвидится. Вот я решил забежать, обед взять.

– Быстрее, – раздраженно разрешил Харонов и продолжил, обращаясь к доктору: – Значит, частник-валдад взял на борт насекомого иностранца с непонятным грузом и попытался пересечь наш сектор с неизвестными целями, а злые рагвены послали боевой корабль, чтобы грохнуть его. Убейте меня, майор, но здесь что-то нечисто.

Возившийся возле кухонного агрегата навигатор охотно высказал ценное мнение:

– Заигрались люди со своими секретами, привлекли внимание. Думать нечего – интересовал гостей тот опыт, о котором Юджин рассказывал. Они шли в Алеф подсматривать, что там наши горе-ученые придумали насчет закрывать-открывать черные дыры. А наши пограничники догнали нарушителя и раздолбали к чертовой бабушке.

Постоянные нелепости с оскорбительным для человечества подтекстом раздражали не только Андрея. Командир весьма недовольным голосом напомнил Эльцвейгу, что нарушителя прикончил не земной, а рагвенский корабль.

Разумеется, судовладельца подобный довод ни в чем не убедил. Как и все ему подобные, Велимир априори был убежден, что люди заведомо виноваты во всех грехах и ничего хорошего сделать не способны, если не служат компаниям или государственным органам других держав.

Издевательски хохотнув, Эльцвейг намекнул: дескать, коварным людишкам ничего не стоило замаскироваться под корабль рагвенского флота. Желание набить морду туповатому подонку-судовладельцу стало нестерпимым. Если бы не реальная угроза трибунала за драку на борту, летать бы навигатору от переборки до переборки. Может, и трибунал бы не стал судить слишком строго, но рисковать Андрей все-таки не захотел.

– Ерунду болтаете, старшина, – с откровенной неприязнью отчеканил Харонов. – Если вы не способны отличить земной фрегат от рагвенского торпедоносца, значит, придется учинить вам повторный тест по соответствующей тематике. Валдада настиг и уничтожил корабль Мрагвенда – никаких сомнений. Это меня тревожит.

Не обращая внимания на искаженное обиженной гримасой лицо Эльцвейга, командир встал и направился к выходу. Он уже стоял возле распахнутого люка, когда Юджин небрежно проговорил:

– Эти два насекомых шли вовсе не в Алеф. Не открой рагвены пальбу, трасса вынесла бы их намного дальше, в область за пределами галактического рукава.

Доктор негромко добавил:

– Между прочим, в позапрошлом месяце туда пытались проникнуть публы, с полгода назад – рагвены. Причем это не государственные агенты, все корабли принадлежали частным компаниям, которые связаны с Ломандаром. Точнее, с концерном «Счастливое подземелье».

– Кто такие? – удивился Харонов.

Эльцвейг не смог удержаться и блеснул осведомленностью:

– Серьезная фирма, спонсируют венчурные работы и другие авантюры. Пару раз я получал их гранты. Короче говоря, там есть кое-что ценное… Капитан, вы знаете эти места?

– Плохое место. На картах отмечено как запретная зона.

Неожиданно для всех разгадку сообщил далекий от навигации Юджин Плахо:

– Место действительно страшненькое. Черная Долина, или Дырявая Пустошь. Там несколько сот ЧД, в смысле – черных дыр. Их там больше, чем звезд. Я работал в тех местах, когда писал диссертацию. Гравитационные ямы, тоннели, линзы, волноводы.

– Как ты мог изучать сектор, куда нельзя проникнуть? – недоверчиво переспросил майор.

– Дистанционно, разумеется. С обсерватории, дрейфовавшей в полусотне светолет от Черной Долины. Моей темой были ЧД кольцевого типа, так называемое Чертово Колесо. В них вторая космическая больше скорости света. Фотоны крутятся по замкнутым орбитам, так что накапливается информация со времен Большого Взрыва. Мои расчеты показали, что такие объекты существуют. Вернее – что теоретически они могут существовать. Мне так и не удалось доказать, что в центре Дырявой Пустоши скрывается Чертово Колесо. Туда почти невозможно заглянуть – центр прикрыт несколькими слоями гравитационных ловушек.

– Сколько же лет угробил ты на теоретическую абстракцию?! – поразился навигатор.

Физик пренебрежительно покривился, сделал жест, словно отбрасывает пренебрежения, и привел неотразимый довод:

– Работы щедро финансировались. В изучении такого феномена заинтересованы многие: космологи, военные, разведка.

Взгляд командира внезапно сделался жестким, и Харонов осведомился:

– Вы уверены, что агрегат в трюме клипера напоминает гравибуксир?

– Очень похож… – Андрею показалось, что Юджин сомневается в своих словах. – Таких конструкций я прежде не видел, маркировки нет, но похоже на очень мощный гравибуксир. Такие бывают в хорошо оснащенных экспедициях, чтобы вытаскивать небольшие зонды из черных дыр.

– Клад Императора! – возбужденно вскричал Эльцвейг. – Есть такая легенда: тысячи лет назад, когда рухнула то ли Четвертая, то ли Вторая Империя, сокровищницу спрятали в ЧД. Она там!!!

– Берешься угадать, в какой из восьмисот? – засмеялся физик. – Андрей, ты слышал эту легенду?

– Много разных слышал. – Андрей тоже заулыбался. – Про целые флоты, которые погрузились в черные дыры и ждут там своего часа в условиях замедленного времени. Жаль только, что из черных дыр улететь невозможно.

Посмотрев на него с жалостью, физик произнес:

– Эх ты, гуманитарий хренов. Даже удивительно, до какой степени невежественными бывают образованные специалисты… Объясняю: черная дыра – это область пространства, для которой вторая космическая скорость превышает скорость света. Это вовсе не означает, что из ЧД невозможно вырваться. Вполне возможно – на сверхсвете. Существуют проекты таких кораблей: корпус из нейтрида, внутри – тонкая регулировка искусственной гравитации, чтобы выпрямлять искривления пространства.

– То есть это возможно?

– Чисто теоретически. Мы пока не умеем. И ни одна ныне известная цивилизация не умеет.

– Вроде бы «Бариках»… то есть суперлинкоры Ваглайча имели такую систему, – припомнил Андрей. – Только корпуса у них были не из нейтрида. Композит – материя плюс энергия.

– Тоже годится. – Юджин опять отмахнулся, потому что считал ерундой все, кроме своей научной работы. – Только все разговоры про сокровища – это бред пьяного придурка. Вы представьте, какая бездна информации может храниться в Чертовом Колесе!

Он пустился в объяснения, смысл которых, несмотря на множество страшных астрофизических терминов, понял даже историк. Юджин искал Чертово Колесо вовсе не из чисто академического любопытства. Внутри таких черных дыр, говорил он, кружатся фотоны, притянутые за миллионы лет и несущие информацию о всех событиях, случившихся в огромных объемах пространства. В разгар его лекции рассвирепевший Харонов погнал Эльцвейга на вахту. Обиженный судовладелец ушел, бормоча проклятия.

– Как я уже говорил, в Черной Долине сосредоточены сотни ЧД разных типов. Не удивлюсь, если окажется, что они созданы искусственно в незапамятной древности. Линзы, волноводы, резонаторы, фильтры – как будто специально расположены таким образом, чтобы фокусировать пучки квантов и гравитонов, фильтровать их, усиливать и направлять к центру системы. И если в центре находится Чертово Колесо, то можно послать туда зонд, который запишет все сигналы, накопленные за тысячи веков.

Мечтательно прищурясь, майор простонал:

– Там будут записаны все переговоры между штабами, правительствами и резидентурами!

– Сведения о перемещениях кораблей за миллион лет! – застонал Андрей. – Мы сможем точно локализовать границы древних государств.

– Тьфу на вас, шпионское племя! – У физика испортилось настроение. – Думаете о всякой чепухе! Там будет информация на сто порядков ценнее ваших идиотских военных событий – точная картина Большого Взрыва и расширения Вселенной.

– Каждому свое, – резюмировал командир. – Пойду, однако. И вам советую разбежаться по койкам.

Задумчиво поглядев на не закрытую стариком створку входного люка, Андрей заподозрил, что Харонов не зря предлагал экипажу поваляться в койках. Наверняка замышляется какая-нибудь каверза вроде учебной тревоги с разгерметизацией части отсеков.

Он почти угадал: буквально через полчаса, когда подходило время вахты старшего лейтенанта Плахо, командир объявил тревогу.

На сей раз Андрей забрался в скафандр и занял место возле «Ландыша» на полторы минуты быстрее, чем в прошлую тревогу.

– Тревога учебная, – объявил командир, выслушав рапорты о готовности. – Учимся отражать обстрел. Условный противник – вспомогательный фрегат «Василиса»…

Согласно вводной, «Собаке» и «Василисе» предстояло выпустить друг по дружке учебно-сигнальные снаряды и отработать отражение атаки огнем и маневром.

– Задание понятно, – отважно сражаясь с зевотой, отрапортовал заскучавший Андрей. – Огневые установки готовы, цель захвачена. Дистанция – три световых часа. Разрешите произвести первый пуск.

– Не гони лошадей, не опоздаешь… Целься не по самой «Василисе», но на несколько градусов мимо. А то еще залепишь в лоб на сверхсветовой встречной.

– Понял, командир. Жду приказа.

– Первый выстрел с дистанции два светочаса, второй – с полутора.

Два условно-боевых корабля сходились, одновременно выполняя защитный маневр типа «зигзаг». Суммарная скорость сближения менялась в интервале от четырех до девяти световых. Неуклюжий сухогруз, оснащенный тремя «Ландышами», выпустил учебную «Пиранью», опередив поединщика на несколько секунд. Выругавшись, Андрей нажал гашетку. Система наведения работала по старому доброму принципу «выстрелил – и забыл». Управлять снарядом в полете не нужно – боеголовка сама выйдет в заданную точку.

Учитывая дикую скорость снаряда, подлетное время составляло порядка четырех минут. Андрей обвел фотокарандашом голографическую точку – снаряд, выпущенный с «Василисы». Затем он вызвал программу перехвата, которая зацепила приближавшийся снаряд и с дистанции светового часа запустила боевую «Пиранью». Спустя минуту снаряды, сблизившись, закружились: один пытался уклониться, другой – войти в зону поражения. Два взрыва полыхнули практически одновременно. И «Собака», и «Василиса» перехватили выпущенные в них снаряды.

Командиры кораблей переговорили со штабом бригады, после чего Андрей получил новую вводную: следующую мишень уничтожать пушками. Вмешательства оператора опять-таки не потребовалось. «Молибден» заметил цель, навел установку и расстрелял на безопасной дистанции. Скомандовав отбой, капитан 2-го ранга велел артиллеристу явиться на разбор.

Вылезать из жесткого боевого скафандра – непростое занятие. Андрей долго пытался расстегнуть замок на спине, но, к счастью, в отсеке появился доктор. С помощью майора он горазда быстрее избавился от неудобной шкуры и, поблагодарив, собрался бежать к Харонову. Придержав его за руку, Гагиев попросил:

– Не говорите старшине, что я копался в памяти его компьютера. И вообще, не надо больше шутить про мою работу в контрразведке.

– Конечно, коллега, мы же к одному семейству приписаны, – старший лейтенант подмигнул, однако продолжил вполне серьезно: – Только он и сам должен догадаться.

– Глуповат он, – пренебрежительно сказал майор. – Привык иметь дело с таможней, с полицией, но не с нашей конторой. Он подозревает не меня, а вас.

– Надо же! – Андрей заржал. – А что вы, если не секрет, искали в навигационной системе? Ну в тот раз, когда выключили локатор?

– Который день ищу, – пожаловался контрразведчик. – Вы думаете, этот корабль случайно попал под мобилизацию? Нам очень нужен был предлог, чтобы внедрить на борт своего человека.

Пока они шли по коридору в сторону рубки, Гагиев намекнул, что Эльцвейг часто совершает странные перелеты, которыми весьма заинтересовались земные спецслужбы. По словам контрразведчика, он пытается найти список маршрутов, но проклятый контрабандист очень хитро припрятал все координаты.

– Не там искали, – усмехнулся Андрей. – Навигацию он записал в кулинарный раздел.

– Вы уверены?

– Случайно наткнулся, когда искал рецепты для кухонного робота.

– Рецепты как раз в навигации хранятся, – сообщил майор. – Опытный конспиратор.

– Не конспиратор. Безалаберный беззаботный придурок.

– Прекрасная маска для серьезного противника, – назидательно произнес Гагиев и внезапно сказал без всякой связи с предыдущим: – Совершенно не понимаю, о чем вы спрашиваете…

Фраза предназначалась явно для Эльцвейга, стоявшего возле переборки. Судовладелец оглянулся, подозрительно поглядел на Машукевича и метнулся к выходившему из кают-компании физику.

– Юджин, я догадался, для чего столько кораблей пытаются проскочить в Дырявую Пустошь! – вполголоса сообщил он. – Они собираются вытащить что-то из черной дыры.

– Это мы уже без тебя поняли, – сонно пробормотал Юджин. – Но мы не знаем, что именно им нужно и в которой дыре это находится.

– Но ведь ты – лучший специалист по кольцевым дырам!

– Не лучший, а единственный. Ну и что?

– Значит, никто лучше тебя не сможет определить, которая из дыр нам нужна?

– Допустим. – Физик зевнул. – Отстань, противный, я спать хочу.

Вырвавшись, он побрел к своей каюте, сопровождаемый плотоядным взглядом Эльцвейга.

– Почуяли запах наживы, старшина? – покровительственным тоном осведомился Андрей. – Поговорите с дружками из той фирмы, они наверняка знают, зачем посылали наемников на верную погибель.

– «Счастливое подземелье» – серьезная фирма, – вздохнул Эльцвейг. – Они больше приказывают. Может, и не станут со мной разговаривать.

Гагиев вкрадчиво намекнул, что вопрос надо тщательно перетереть без посторонних. Они скрылись в кают-компании, Андрей не сомневался, что за непринужденной беседой майор выкачает из контрабандиста много сведений, интересующих контрразведку.

– Долго же вы добирались от огневого поста, – приветствовал его командир. – Тридцать метров за сорок две минуты – черепаха помрет, обзавидовавшись! Может, в оперный театр по дороге заглянули?

– Виноват…

Не слушая оправданий, капитан 2-го ранга назвал учения полным провалом – ни один снаряд не поразил цель. В бою, бушевал Харонов, важно не только свой корабль уберечь, но и противнику нанести урон. Высказав ряд неприятных мыслей о боевой подготовке офицеров запаса, старик неожиданно сменил гнев на милость, сказав добродушно:

– Не уходите в себя, старший лейтенант, там я вас в два счета найду.

Последовала содержательная и познавательная лекция о том, как правильно обстреливать вражеские корабли. К своему стыду, Андрей узнал, что надо запускать залпом несколько «Пираний», причем есть программа, которая задаст каждому снаряду особую трассу, так что мишень будет атакована одновременно с нескольких направлений. Соответственно и умный противник ударит в наш корабль серией боевых и ложных боеприпасов. Как сказал командир, отражение таких комбинированных ударов станет задачей завтрашних учений.

Обстоятельный инструктаж на завтра получился чрезмерно информативным. Попутно Харонов посетовал, что в комплект программного обеспечения для вспомогательного флота не входит «Самовзвод». При загрузке этой программы огневая точка выбирает мишени и стреляет практически без участия оператора.

Внезапно капитан 2-го ранга прислушался, резким движением схватил пульт и прибавил звук видеофона. Ведущий программы новостей говорил:

– …объявили о прекращении огня. Генеральный штаб Шоббихеля заверил, что приступает к отводу войск из района завершившихся учений. А теперь на связи Федора Ли и Роберто Юнг, наши корреспонденты в штабе войск, охраняющих Рудник.

На экране появилась блондинка-секси, тараторившая с огромной скоростью про громадный контингент землян, чудовищные потери правительственных сил Редкоша, колоссальные разрушения в результате массированного обстрела.

– Сейчас мой коллега Роберто Юнг берет интервью у генерала, который здесь командует, – небрежной скороговоркой проговорила блондинка. – Роберто, ты готов?

На экране появились невзрачный бородатый мужичок в походно-рыболовной робе и вовсе не генерал, а капитан 1-го ранга. Бородатый сообщил:

– Да, Федора, мы готовы… – и обратился к военному: – Как вы можете прокомментировать…

Харонов опять прикрутил звук и пробормотал, насупившись: дескать, из такого репортажа ничего понять невозможно.

– Разрешите идти? – согласно Уставу, спросил Андрей, чувствуя, что разговор исчерпан.

– Погоди. – Старик насупился. – Говоришь, какие-то уроды гонят, будто земляне разбомбили Глешнеке? Посмотри на карту.

Он включил трехмерную проекцию и показал, что единственная база, с которой предвоенные бомбардировщики «Валькирия» могли бы достигнуть Глешнеке, находилась в скоплении Трамплин. Рейд получался рискованный, на пределе дальности, а дозаправка в чужом территориальном пространстве практически исключалась. Однако, по мнению многих исследователей, кровавый диктатор Енисейский вполне мог рискнуть ради развязывания новой галактической войны. Услыхав об этом, Харонов переспросил, правильно ли он понял.

– Именно так и говорят, – подтвердил Андрей. – Звено «Валькирий» нанесло удар с базы «Аванте» в скоплении Трамплин.

Самодовольная ухмылка ветерана показала, что Харонов ждал именно такого ответа и старику есть чем возразить.

– Между сверхдержавами было соглашение о невмешательстве, – провозгласил капитан 2-го ранга. – То ли Енисейский договорился насчет инспекций, то ли Кнауб. Наши крейсеры несли дозорную службу возле передовых баз Ломандара и Двенадцатой Империи, а имперские и ломские корабли наблюдали за нашими, в том числе за «Фронтиром» и «Аванте». Бомбардировщики никак не могли взлететь незамеченными. Ресы тогда вроде бы не пожелали с импами и людьми договариваться, но флот ломов за ними присматривал.

Это была настоящая сенсация, покруче дедушкиных видеозаписей! Из клешней, клыков и щупалец врагов человеческой расы выбивалось ядовитое оружие, которым на протяжении десятилетий пытались уколоть Солнечную Державу. К тому же резко сокращалось число стран, которые могли нанести удар по злополучной планете Глешнеке. И для диссертации будет полезно, если автор сумеет раскрыть много старых секретов.

Прогнав эйфорию, Андрей постарался мыслить логично. Сенсация казалась блистательной, если не считать пикантного обстоятельства: он не был уверен, что словам Акима Харонова можно доверять. Стариковская память – не самый надежный источник достоверных сведений. К тому же ветераны, рассказывая о временах молодости, многократно преувеличивают количество покоренных женщин, выпитого алкоголя, других подвигов и вообще добавляют излишне красочные детали, не имеющие точек соприкосновения с реальностью.

– Вы уверены? – тактично поинтересовался Андрей. – Я прежде не слышал про этот взаимный контроль.

– Накануне войны крейсер «Секира», на котором я служил, стоял возле ломской базы… – Старик пошевелил губами, с трудом выговаривая нечеловеческое название: – «Хайдротиусоогр». Крейсер сейчас в музее пылится, бортовой журнал доступен.

Будем надеяться, подумал Андрей, готовясь продолжить допрос. Он твердо настроился вытянуть из старика всю информацию до последнего, как любит шутить Савва, миллибайта.

– Подскажите, командир, как узнать названия чужих кораблей, стоявших на «Аванте»?

Заглянув в память мобильника, где хранилось множество фильмов и книг, Харонов назвал мемуары адмирала Франка Цин-гао, служившего в Главном Космическом Штабе.

– Он курировал эти вопросы, – пояснил старик. – Кажется, даже перечисляет корабли, включенные в эскадру взаимного наблюдения.

Записав название книги, Андрей вдруг вспомнил, что натыкался на отрывки из воспоминаний маршала Ариэля Копфа, который в годы той войны командовал ударными силами дальнего действия. Кажется, старый военачальник был еще жив и продолжал работу над мемуарами. Надо будет поискать, какие главы уже опубликованы, и попробовать связаться с бесценным источником информации…

Внезапный сигнал заставил вздрогнуть, напомнив о печальном обстоятельстве: он вовсе не берет интервью у важного свидетеля, а несет службу на боевом корабле. Между тем на мониторе гиперсвязи появился командир бригады, с озабоченным лицом объявивший всем кораблям состояние «Кобра». Сказав положенное согласно Уставу «Есть», Харонов включил сигнал боевой тревоги.

Вой сирены наполнил отсеки, а голограмма перед командиром вспомогательного корвета «Собака Баскервилей» уже показывала внезапно изменившуюся обстановку и сектор, куда должны выдвинуться несколько кораблей бригады.

Насколько мог понять Андрей, тактические значки на голограмме означали, что началась война.