Текст книги "Ходорковский, Лебедев, далее везде. Записки адвоката о «деле ЮКОСа» и не только о нем"

Надо ли говорить, что весь комплекс следственных действий – обыск адвокатского образования без судебной санкции, истребование по запросам составляющих адвокатскую тайну документов и допросы адвокатов об обстоятельствах оказания юридической помощи клиентам – никак не согласовывался ни с положениями Уголовно-процессуального кодекса, ни с нормами закона об адвокатской деятельности и адвокатуре. Хотя сторона обвинения упорно гнула свою линию, утверждая, что все делает совершенно законно. Вот как это обосновывалось в одном из ответов защите руководителя следственной группы Валерия Алышева: в Адвокатском бюро «АЛМ Фельдмане» «без получения разрешения суда следователь проводил следственные действия не в отношении адвокатов, а в отношении членов организованной группы, что подтверждено вынесенными заключениями суда о наличии в действиях Аграновской Е.В. и Ивлева П.П. составов преступлений и постановлениями о привлечении указанных лиц в качестве обвиняемых, которые законны, обоснованны, мотивированны и не отменены до настоящего времени». Что и говорить, иначе как издевательством над презумпцией невиновности и пренебрежением к предусмотренным законом гарантиям адвокатской деятельности это назвать нельзя.

В связи с вышесказанным уже не вызывает удивления то обстоятельство, что, по рассказам адвокатов, общавшихся со следователями, те упорно твердили, что виды услуг, оказываемых «АЛМ», не могут относиться к понятию юридической помощи, оказываемой адвокатами. Спор зашел так далеко, что одна из задействованных в оперативном сопровождении «дела ЮКОСа» правоохранительных структур, а именно – милицейское главное управление по налоговым преступлениям, направила запрос в Адвокатскую палату Москвы по поводу бюро «АЛМ Фельдмане». Интерес обратившихся состоял в том, чтобы выснить, соответствует ли закону об адвокатуре, а также кодексу профессиональной этики выполнение адвокатами и другими сотрудниками бюро поручений клиентов, связанных с управлением коммерческими предприятиями, в том числе иностранными (открытие счетов в банках, управление ими, подписание договоров купли-продажи, индоссирование векселей, предъявление их к оплате). Полагаю, что ответ президента Адвокатской палаты Москвы Генри Резника их разочаровал, поскольку в нем на основе российского и международного законодательства, регламентирующего адвокатскую деятельность, однозначно сообщалось, что никаких противоречий здесь нет. Более того, «выполнение указанных действий именно адвокатами является общепринятой мировой практикой».

Тем не менее акции следствия против адвокатов «АЛМ» продолжились. В начале декабря того же 2004 года следователь Радмир Хатыпов позвонил Павлу Ивлеву по мобильному телефону и потребовал прибытия в прокуратуру для дачи дальнейших показаний. Он уже знал, что адвоката нет в России, и поэтому ставил вопрос так: «Если Вы не вернетесь, могут пострадать люди». Когда же Ивлев отказался, события стали развиваться следующим образом. 7 декабря 2004 г. управляющий партнер Адвокатского бюро «АЛМ Фельдмане» Елена Аграновская была вызвана в Елавное следственное управление для допроса, после чего ей было предъявлено обвинение в совершении ряда тяжких преступлений. Вечером того же дня Аграновская была доставлена в Басманный суд, где в отношении нее была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей. Поскольку прямо в зале судебного заседания она потеряла сознание, ее доставили в больницу, где Аграновская находилась под стражей в течение 10 дней, до тех пор, пока арест не был изменен на подписку о невыезде. По мнению Павла Ивлева, эти действия являлись реакцией следствия на его отказ возвратиться в Россию и явиться на допросы, примерно так же, как была арестована юрист Светлана Бахмина, после того как начальник правового управления ОАО «НК “ЮКОС”» Дмитрий Еололобов во избежание репрессий выехал в Великобританию. «Арест адвоката, управляющего партнера “АЛМ Фельдмане” Аграновской Е.В., с целью принудить меня к возвращению в Россию для дачи ложных, выгодных обвинению показаний на клиентов бюро, – писал Ивлев в одном из документов, предоставленных в распоряжение защиты по делу Ходорковского и Лебедева, – с моей точки зрения, является преступным лишением гражданина РФ свободы, за которое должны нести ответственность как следователь Каримов С.К., лично принявший соответствующее решение, так и его руководители, это решение одобрившие».

Имел место и такой эпизод. 8 февраля 2005 года в аэропорту Шереметьево-2 по неизвестно на чем основанному ложному подозрению в контрабанде наркотиков (?!) была фактически задержана вылетавшая к Ивлеву его супруга вместе с двумя малолетними детьми. Наркотиков у членов семьи Ивлева, естественно, обнаружено не было, но на самолет они опоздали, будучи при этом на грани нервного срыва.

Следственные и оперативные действия в отношении Павла Ивлева активизировались в середине 2005 года. Первым шагом стало получение 28 июня в Хамовническом суде заключения о наличии в действиях адвоката признаков хищения, легализации и уклонения от уплаты налогов, что открывало дорогу следствию для его уголовного преследования. Затем, после слегка затянувшихся раздумий следователей, Ивлев 14 ноября 2005 года удостоился высокой чести, когда постановление о привлечении его в качестве обвиняемого было вынесено и подписано лично первым заместителем Генерального прокурора РФ Юрием Бирюковым, куда-то потерявшим при описании прегрешений Ивлева налоговые претензии, уже санкционированные судом. Естественно, что за этим в декабре 2005 года последовал заочный арест, одобренный на все согласным Басманным судом Москвы, если прокуроры ему рассказывают о соучастнике Михаила Ходорковского.

Зная о запланированном на 2 декабря 2005 года судебном заседании, Павел Ивлев направил в адрес суда заявление. В нем было сказано:

«Предъявленное мне чудовищное обвинение в хищении у ЮКОСа и его дочерних компаний в течение 2001–2003 гг. прибыли на общую сумму 399 940 562 505 рублей (т. е. более 14 млрд долларов США) и в последующем отмывании указанных средств путем выплаты дивидендов считаю абсурдным и не соответствующим не только закону и действительности, но и элементарному здравому смыслу.

Похищенная, по мнению прокуратуры, у ЮКОСа и его дочерних предприятий прибыль учтена в консолидированной отчетности компании за 2001–2003 гг., опубликованной на сайте ЮКОСа в Интернете, составленной по стандартам US СААР и подтвержденной аудиторской компанией “Прайсвотерхаус Купере”.

Игнорируя очевидные факты, информация о которых доступна всем желающим, российская прокуратура сфабриковала обвинения в хищении сумм, превышающих доходы ЮКОСа за эти годы, и использует их против меня и моих коллег – адвокатов, оказывавших ЮКОСу и его акционерам правовую помощь. Совершенно очевидно, что причина этих обвинений лежит не в правовой плоскости. Это – личная месть людям, сотрудничавшим с Ходорковским и ЮКОСом, попытка запугать тех, кто, исполняя свой

профессиональный долг, продолжает помогать компании сейчас и не идет на компромиссы со следствием».

Вслед за очередным проявлением «басманного правосудия» пришла очередь активизироваться следователю Радмиру Хатыпову. Он 16 ноября вынес постановление о розыске скрывшегося Павла Ивлева, но лишь в России и на территории стран СНГ. Вероятно, быстренько убедившись в течение суток, что Ивлева на просторах бывшего СССР нет, уже на следующий день, 17 ноября, Хатыпов сотворил еще одно розыскное постановление, велев Национальному центральному бюро Интерпола МВД РФ искать беглеца теперь в иностранных государствах дальнего зарубежья.

Уже не первый год Павел Ивлев вместе с семьей проживает в США. Правительство этого государства предоставило ему американское гражданство. Приходившие одно время из-за океана депеши российских правоохранителей с рассказами о причастности Ивлева к хищениям и легализации на штатовскую юстицию не действуют, как ранее в отношении других фигурантов «дела ЮКОСа» подобные обращения не убедили независимые суды Англии, Швейцарии, Кипра, Германии, Нидерландов, Литвы, Чехии, Испании.

Когда начался суд в Хамовниках, защита в мае 2010 года заявила ходатайство, прося в соответствии с законом направить международно-правовой запрос о допросе в качестве свидетеля гражданина США Павла Ивлева компетентными органами этой страны. Обосновывалось данное обращение к суду тем, что он многократно упоминается в обвинительном заключении в связи с его работой в качестве управляющего партнера Адвокатского бюро «АЛМ Фельдмане». К тому же о своем отношении к обвинениям, выдвинутым против Михаила Ходорковского и Павла Лебедева якобы в соучастии с ним, а также о известных ему фактах деятельности ОАО «НК “ЮКОС”» и связанных с этой нефтяной компанией юридических лиц, он сообщил в ходе адвокатского опроса, приобщенного к материалам дела по инициативе адвокатов.

Надо ли говорить, что судья Виктор Данилкин отмахнулся от такого предложения, вероятно не желая, чтобы в дело попал документ, где, как в протоколе адвокатского опроса, с подробным разбором «откровений» из обвинительного заключения, говорилось: «Предъявленные мне… обвинения в соучастии, совместно с Ходорковским и Лебедевым, в хищении всей произведенной ЮКОСом в 2001–2003 гг. нефти и легализации выручки от ее продажи никак не обоснованы, не имеют ничего общего с реальными событиями и противоречат элементарному здравому смыслу. Более того, на основании того, что мне было известно о коммерческой деятельности ЮКОСа и его акционеров до 2004 года, а также на основании того, что мне известно о предъявленных обвинениях в хищении и легализации нефти и о приведенных доказательствах этого, хотел бы сразу заявить, что я абсолютно убежден в том, что нефть и нефтепродукты, принадлежавшие компаниям группы ЮКОС, не похищались и не легализовывались никем из перечисленных в обвинении лиц».

Впрочем, составители обвинительного приговора в отношении Ходорковского и Лебедева все же не забыли о существовании Ивлева, и там он был поименован как «заместитель управляющего партнера Адвокатского бюро “АЛМ Фельдмане” иное лицо, находящееся в розыске»…

Сейчас Павел Ивлев живет в собственном просторном доме в лесистой части штата Нью-Джерси. Его очаровательная жена Катя в свое время закончила юридический факультет МГУ с красным дипломом; тоже, как и супруг, успешно работала в Москве адвокатом, но вынуждена была в связи с переездом в Америку приостановить свой адвокатский статус и сейчас на благо семьи трудится домохозяйкой. Старший сын учится в Питсбургском университете на компьютерного инженера, младшие ходят в местную государственную школу.

Давая в октябре 2011 года интервью журналу «Большой город», Павел с гордостью рассказывал, что имеет свой консалтинговый бизнес, неплохо зарабатывает и поэтому смело может отнести себя к состоятельной части американского среднего класса.

Бывая в США, я заезжал к Ивлевым в их гостеприимный дом. И каждый раз меня не оставляла в покое одна мысль – какую пользу для себя извлекла российская власть, фактически выгнав из нашей страны двух прекрасных специалистов, чьи дети теперь станут «стопроцентными американцами»?

Вместо эпилога

На момент написания этих строк никак нельзя считать, что «дело ЮКОСа» завершено. Следственный комитет периодически выстреливает из своих недр уголовные дела, подлежащие заочному рассмотрению в московских судах. Наследники разрозненных частей бывшей нефтяной империи продолжают за пределами России вести имущественные тяжбы с «Роснефтью», поглотившей большую часть ЮКОСа. ЕСПЧ еще не вынес решения по существу жалоб как на первый, так и на второй обвинительные приговоры в отношении Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Всплески активности наблюдаются и у Верховного суда РФ[93]93
  Примечание. Когда работа над рукописью была завершена, стало известно о возбуждении Председателем Верховного суда РФ В. Лебедевым надзорного производства по делу Ходорковского и Лебедева, а вскоре о решении Вельского городского суда о существенном снижении наказания Лебедеву.


[Закрыть].

В целом стоит повториться, сказав, что «дело ЮКОСа» нанесло весьма существенный удар по репутации Российской Федерации, причинив весомый урон в политическом, правовом и экономическом отношениях. Сошлемся на подписанное еще в ноябре 2009 года более чем ста членами Европарламента письмо на имя тогдашнего президента России Дмитрия Медведева. Прежде всего в нем говорилось: «Мы наблюдаем в России тревожные тенденции, которые приводят к опасениям в отношении святости прав человека и права частной собственности, а также независимости судебной власти». Коснувшись «дела ЮКОСа», парламентарии указали: «Это дело является тестом на то, насколько российская система правосудия заслуживает доверия. Явные политические махинации вокруг этого дела наносят ущерб репутации российского правосудия, подрывают экономическую деятельность и иностранные инвестиции и ложатся еще большим пятном на показатели страны в отношении прав человека, одновременно ставя под угрозу Ваши усилия покончить с “правовым нигилизмом”».

Несмотря на справедливость высказанных европарламентарями оценок, их призывы не были услышаны, и позже, в период новых президентских выборов, наблюдатели вновь стали обращать внимание на экономическую цену последствий «дела ЮКОСа», «которая всегда была внушительна, а сейчас становится критически высокой. Ухудшение обстановки в мировой и российской экономике делает взаимодействие с международным бизнесом жизненно необходимым, в том числе и для сохранения существующего режима. А на всех последних встречах с крупными иностранными инвесторами, от Давоса и до форума “Россия-2012”, об освобождении Ходорковского… говорят как о почти обязательном условии любого серьезного сотрудничества»[94]94
  http://www.gazeta.ru/comments/2012/02/03_e_3985929.shtml


[Закрыть].

Мировое общественное мнение уже не раз дало оценку приговорам, постановленным в отношении Михаила Ходорковского и Платона Лебедева. Мнение многих европарламентариев по поводу действий Хамовнического суда выразила посещавшая процесс председатель подкомитета Европарламента по правам человека Хейди Хаутала, заявившая: «Это решение является еще одним ударом для верховенства закона в России. Ни у кого нет иллюзий в политически-мотивированном результате этого фальшивого суда и фарсовом и косметическом решении кассационной инстанции… Только оправдание Михаила Ходорковского восстановит веру международного сообщества в верховенство закона в России».

Напомню, что за все время проведения уголовных репресиий в отношении Михаила Ходорковского и Платона Лебедева пришли к выводу о политической мотивированности их преследования, отказали в международно-правовом сотрудничестве, в выдаче в Россию фигурантов так называемого «дела ЮКОСа» такие страны, как Швейцария, Лихтенштейн, Великобритания, Германия, Эстония, Кипр, Нидерланды, Израиль, Швеция, Литва, Чехия, Испания и ряд других.

Что же касается сферы юриспруденции, то еще касательно мещанского приговора нами в одном из интервью было сказано: юкосовский процесс – одно из самых позорных пятен в современной истории отечественного правосудия. Правда, это пятно по прошествии времени сильно разрослось по причине появления второго приговора, но тем не менее данное утверждение нуждается в существенном уточнении: на пальму сомнительного первенства теперь со всеми основаниями претендует еще и дело юриста Сергея Магнитского. Стозевное чудище продолжает пожирать наших сограждан. О деле Магнитского стоит упомянуть еще и потому, что назначенный российскими следственными органами ему в «подельники» руководитель инвестиционной фирмы «Hermitage Fund», известный американский предприниматель Браудер в свое время с одобрением отозвался об осуждении Ходорковского. Теперь он совсем по-другому высказывается о правоохранителях России, сам став обвиняемым в уклонении от уплаты налогов. Смерть человека и угроза уголовного наказания – не слишком ли высокая цена запоздалого прозрения?

А сколько еще таких потенциальных жертв безрассудной уголовной политики?

Вот относительно свежие цифры, приводившиеся в СМИ. По данным президента ММВБ-РТС Рубена Аганбегяна, государство «выгнало» из страны за последние десять лет более 1,25 млн человек, при этом 37 компаний покинули Россию и разместили свои акции за рубежом. За тот же период, по сообщению вице-президента «Деловой России» Андрея Назарова, по экономическим статьям осуждено 3 млн человек, из которых 90 % – предприниматели. А когда на встрече с рабочей группой «Открытого правительства» было озвучено, что, по данным МВД, в колониях находится 120 тыс. человек, реакция Дмитрия Медведева была такова: «Если это правда, то это катастрофа»[95]95
  Коммерсантъ, 11 апреля 2012 г.


[Закрыть]. Какие-либо последующие опровержения приведенных показателей нам неизвестны.

Вероятно, не будет большой ошибкой утверждать, что обозначенная катастрофа есть во многом следствие «дела ЮКОСа», повсеместно развязавшего коррумпированным, псевдоидеологизированным или просто дремучим сотрудникам правоохранительных органов руки в борьбе по удушению российского бизнеса. Они, по примеру своих коллег федерального уровня, начали активное преследование «олигархов» местного масштаба, будь то область или район, что на самом деле стало переделом собственности с использованием силовых возможностей и повлекло существенное увеличение осужденных за экономические преступления.

Другой стороной той же медали явилось наплевательское отношение к Уголовному кодексу, обусловившее трактовку его норм так, как заблагорассудится экспроприаторам. При этом попранию было подвержено всё, что стояло на пути тех, кто всё активнее стал размахивать дубиной уголовной репрессии: Конституция, положения Уголовно-процессуального кодекса, нормы гражданского права, разъяснения судебных инстанций, сложившаяся бизнес-практика, а порой и просто элементарный здравый смысл.

Получается, что, по справедливому замечанию Андрея Федотова, «одно и то же действие (сделку) гражданское право рассматривает как легальное действие, составляющее саму суть делового оборота, а уголовная юстиция (заметим, не сам закон, а его толкователи) – как “сделку-преступление”. В результате наша уголовная юстиция находит эти “сделки-преступления” везде, где по какой-либо причине хочет их найти». Явно отталкиваясь от обстоятельств «дела ЮКОСа», автор, упоминая квалификацию сделок как «подложные» и «фиктивные» для нахождения квазиоснований к неприменению гражданского права, констатирует: «Оказавшись перед лицом новых общественных отношений, уголовно-правовая практика вместо того, чтобы меняться самой, стала подгонять под себя действительность и корежить гражданское право, создавая взамен его не имеющее никакой легальной основы, но удобное для незаконной уголовной репрессии “уголовное гражданское право”»[96]96
  Подробно об этом: Верховенство права и проблемы его обеспечения в правоприменительной практике. М., 2009. С. 153–185. См. также: Склобский К.П. Сделка как элемент состава хищения / Гражданское право современной России. М., 2008. С. 180–196.


[Закрыть]. Именно такое «искореженное право» и было применено следственно-прокурорско-судебной триадой против Михаила Ходорковского и Платона Лебедева в целях отъема собственности и нейтрализации владельцев нефтяной компании путем помещения их на долгие годы в места не столь отдаленные.

Стоит ли после этого удивляться тому, что весьма осторожная в своих решениях международная правозащитная организация «Amnesty International», дождавшись вердикта кассационной инстанции, утвердившего обвинительный приговор Хамовнического суда, признала Ходорковского и Лебедева узниками совести.

Это, правда, не мешает российским чиновникам самого разного уровня использовать имя Ходорковского и его печальную судьбу как жупел в своих собственных интересах. Буквально на днях мне рассказали такую историю. Действующий вице-премьер, отвечающий за строительство одного из крупных федеральных объектов и привлекший к реализации проекта предпринимателей, распекая одного из них на совещании за какие-то погрешности в части соблюдения сроков, свою гневную тираду закончил такими словами: «Я для тебя уже подыскал место на нарах рядом с Ходорковским». Тот, не искушая судьбу, быстро распродал все свои внутрироссийские активы и отбыл за границу.

Кстати, о Ходорковском. Можно его не любить и не одобрять методы ведения им бизнеса, но к словам человека, пробывшего в тюрьме без малого десяток лет и познавшего на себе все гримасы нашего правосудия, следует прислушаться. А он сказал следующее: для уголовного дела и тюрьмы сейчас объективные основания не обязательны. Посадить могут любого, поскольку коррупция и игнорирование законов со стороны власти стали теперь тотальными (Газета. Ру, 2 декабря 2011 г.)…

Что же касается работы защиты, чему во многом посвящена данная книга, то мы ни в коей мере не переоцениваем заслуги адвокатов, которые, возможно, где-то могли сработать лучше, а порой и достичь несколько больших результатов. В целом же задача раскрыть всем заинтересованным наблюдателям глаза на истинную сущность и причины обвинений против Михаила Ходорковского и Платона Лебедева была решена. И та реально возможная в данных конкретных условиях правовая помощь, в чем нуждались наши доверители, была оказана.

При этом в активе команды защитников на данный момент есть несколько полезных для всех практикующих юристов определений Конституционного суда РФ и постановлений ЕСПЧ. В свою очередь, Верховный суд РФ не однажды после активных и последовательных сражений адвокатов со всей судебной вертикалью принимал решения в пользу наших подзащитных. Кроме того, совместные усилия российских и иностранных юристов не раз позволяли одерживать победы по юкосовским делам в судах зарубежных юрисдикций.

Так что многое еще впереди. Как пелось в популярной в свое время песне, «и вновь продолжается бой…».

* * *

Где-то зимой 2011/12 года от одного знакомого мне пришла короткая СМС: «В ближайшее время П. выйдет на свободу». Удивление, перемешанное с радостью, продлилось недолго: оказалось, что имелся в виду вовсе не «П» – Платон Лебедев, как я это сначала понял, а Владимир Переверзин, действительно вскоре освободившийся из колонии. За него можно только порадоваться.

Теперь ждем на свободе другого «П» – Лебедева, а заодно и его товарища по несчастью – Ходорковского. Давно уже пора…

Москва – Лондон – Вощажниково.

Ноябрь 2011 г. – нюнь 2012 г.