Текст книги "Таинственный Леонардо"

Костантино д'Орацио
Таинственный Леонардо

Costantino D’Orazio

LEONARDO SEGRETO. GLI ENIGMI NASCOSTI NEI SUOI CAPOLAVORI

© 2017 Costantino D’Orazio Published by Arrangement with S&P Literary – Agenzia letteraria Sosia & Pistoia

Серия «Таинственное искусство»

© Ярославцева И., перевод, 2018

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2018

* * *

Валентине, которая всегда с нами

Главные действующие лица

Семья Леонардо

Дед: Сер Антонио (ок. 1372 – ок. 1468). Проживал в Винчи – городке, расположенном на полпути между Флоренцией и Эмполи, на склоне Монтальбано. Родился в семье флорентийского нотариуса, однако предпочел жить в пригороде Винчи. Здесь он вместе с женой Лючией вырастил троих сыновей (Пьеро, Франческо и Вьоланте) и оказал большое влияние на своего внука Леонардо. Без него судьба художника могла бы сложиться совершенно иначе.

Отец: сер Пьеро (1426–1504). Нотариус, в отличие от отца обосновавшийся во Флоренции. Друг Андреа дель Верроккьо (см. ниже), он служил при дворе Медичи, благодаря чему, возможно, Леонардо смог получить первые самостоятельные заказы. Был женат пять раз, от последних трех жен были рождены двенадцать детей.

Мать: Катерина (ок. 1431 – ок. 1493). Простая крестьянка, она не осталась жить вместе с отцом Леонардо, вернувшись в Кампо-Дзеппи, городок в округе Винчи, где вышла замуж за Антонио по прозвищу Аттаккабрига[1]1
  В книге Мартина Кемпа, почетного профессора истории искусств Оксфордского университета, «Мона Лиза: Люди и живопись», написанной в соавторстве с доктором Джузеппе Палланти, искусствоведом, мать Леонардо вышла замуж за Антонио ди Пьеро Бути, местного фермера. Книга основана на сведениях, которые всплыли при изучении финансовых документов XV века, хранящихся в архивах Винчи и Флоренции (см., например, https://artchive.ru/news/2668~Toskanskie_arkhivy_raskryli_zagadku_materi_Leonardo_da_Vinchi).


[Закрыть] В этом браке родились три девочки и мальчик. Создается впечатление, что она заботилась о Леонардо только в первые годы его жизни, исчезнув затем из его жизни, чтобы вновь отыскать его только в 1493 году в Милане, где она и умерла.

Дядя: Франческо (1436–1507). О нем известно очень мало – только то, что он общался с Леонардо по крайней мере до 1478 года, когда художник открыл свою собственную мастерскую. После его смерти оказалось, что он назначил племянника единственным наследником всего своего состояния; очевидно, он сохранял самые теплые отношения со зрелым Леонардо, хотя не сохранились документы, подтверждающие это. Дядя Франческо, по сути, заменил Леонардо в детстве отца.

Братья и сестры: со стороны отца и со стороны матери у Леонардо было пятнадцать братьев и сестер. Многие из них родились, когда ему уже минуло двадцать лет. Не похоже, чтобы между ними были теплые отношения, известны подробности длительной судебной тяжбы Леонардо с некоторыми из них из-за раздела наследства дяди Франческо.

Коллеги

Андреа Верроккьо (1435–1488). Его мастерская была настоящей кузницей Вулкана, в которой отливали скульптуры, расписывали алтарные ниши, чертили архитектурные проекты и рисовали эскизы парадных костюмов. Андреа безраздельно господствовал во Флоренции в 60-е и 70-е годы XV века. Вокруг него объединились самые известные художники флорентийской школы эпохи Возрождения: Перуджино, Боттичелли, Гирландайо и Лука Синьорелли, а также менее известные сегодня художники, такие как Лоренцо ди Креди и Бартоломео делла Гатта. Именно здесь Леонардо сделал свои первые шаги в живописи, скульптуре и науке.

Пьетро Вануччи, прозванный Перуджино (1448–1523). Художник покинул Перуджу и переехал во Флоренцию, привлеченный оживленной интеллектуальной и артистической атмосферой, царившей в городе Медичи. Здесь он начал свою карьеру, чтобы затем стать одним из самых плодовитых и востребованных художников Италии. Он одновременно руководил тремя мастерскими – в Перудже, Флоренции и Риме, координировал работы по декорированию Сикстинской капеллы, и ему не раз приходилось прибегать к угрозам как наиболее надежному и действенному средству воздействия на ненадежного Леонардо да Винчи.

Сандро Боттичелли (1445–1510). Автор прославленных живописных полотен, таких как «Рождение Венеры» и «Весна», он вызывал настоящий страх у Леонардо в первые годы его деятельности во Флоренции. В интеллектуальном окружении Медичи он слыл непревзойденным мастером, и ему поручали наиболее важные задания: престижные заказы уплывали из-под носа у Леонардо, вызывая у последнего чувство острого разочарования.

Филиппино Липпи (1457–1504). Сын Фра Филиппо Липпи и ученик Боттичелли, он часто приходил на помощь заказчикам, которые не могли получить у Леонардо заказанную ими работу. Он заменил да Винчи в капелле Сан-Бернардо в Палаццо Веккьо, а также в церкви Сан-Донато в Скопето, для которой Леонардо писал картину «Поклонение волхвов», так и оставшуюся незавершенной. Утонченный и более традиционный стиль Липпи высоко ценился во флорентийском обществе, считавшем его образцом изящества и упорядоченности.

Меценаты

Лоренцо де Медичи, прозванный Великолепным (1449–1492). Историки XV века описывали его как талантливого политика, харизматичного лидера, наделенного тонким мышлением и высоким интеллектом. В годы его правления Флоренция превратилась в могущественное государство благодаря чрезвычайно предусмотрительной дипломатической стратегии, которой он придерживался. Он чудом остался жив в ходе неудавшегося заговора Пацци[2]2
  Заговор Пацци – заговор флорентийских патрициев и их сторонников, оформившийся 26 апреля 1478 года и направленный на свержение правящей в Тоскане династии Медичи путем убийства главы династии Лоренцо Медичи и его брата Джулиано. Их места должны были занять Франческо де Пацци и Джироламо Риарио, племянник папы Сикста IV. (Здесь и далее – примечания переводчика или редактора)


[Закрыть], который папа Сикст IV замышлял против него. В 1478 году Лоренцо Медичи учредил Платоновскую академию во Флоренции, в которую входили ученые и поэты; он принимал активное участие в ее работе, сочинял стихи и комедии, которые регулярно декламировались и инсценировались. После кончины Лоренцо Великолепного его сын Пьеро не сумел распорядиться столь грандиозным наследием: Флоренция вступила в республиканский период под предводительством доминиканского монаха Джироламо Савонаролы, и возвратилась под власть семейства Медичи только в 1512 году.

Лодовико Сфорца, прозванный за темный цвет лица Моро (1452–1508). Сын Франческо Сфорца, основатель династии, правившей Миланом после Висконти, он стал регентом герцогства в 1480 году, после смерти своего брата. Лодовико стремился вытеснить с политической арены своего племянника Джана Галеаццо, и дело закончилось отравлением Джана, когда тот достиг возраста, позволявшего ему прийти к власти. Став герцогом Миланским в 1494 году, Лодовико продолжил работу по расширению города, укреплению его границ и развитию производства шелка. Он не смог противостоять наступлению французов, в 1499 году захвативших Милан и вынудивших его к бегству. Пытаясь подражать Лоренцо Великолепному, Лодовико официально провозгласил Леонардо да Винчи своим придворным художником, однако в реальности оставался не более чем выдающимся полководцем.

Пьеро Содерини (1452–1522). Он стал пожизненным гонфалоньером[3]3
  Гонфалоньер (ит. Gonfaloniere – знаменосец) – первоначально (с середины XIII века) так назывались главы ополчения пополанов (торгово-ремесленных слоев, объединявшихся в цехи) во Флоренции и других городах Италии.


[Закрыть] Флорентийской Республики благодаря поддержке Джироламо Савонаролы и был инициатором парадной отделки Зала пятисот Палаццо Веккьо, для оформления которого предназначались несохранившиеся фрески Леонардо «Битва при Ангиари» и Микеланджело «Битва при Кашине»[4]4
  Этому творческому поединку или союзу не суждено было состояться. Микеланджело в 1505 году вызвал в Рим папа Юлий II, поручивший ему строительство гробницы-мавзолея. Верхняя часть картины да Винчи не успела высохнуть достаточно быстро, и краски перемешались. В результате Леонардо забросил проект.


[Закрыть]. Именно Содерини заказал Микеланджело Буонаротти ставшую знаменитой статую Давида.

Чезаре (Цезарь) Борджиа, прозванный Валентино (1475–1507). Будучи сыном папы Александра VI и братом Лукреции Борджиа, он начал свою карьеру в церкви, приобретя при этом многочисленные привилегии. Затем, сбросив пурпурную кардинальскую мантию, Чезаре стал правой рукой папы Александра VI Борджиа, который, при его вооруженной поддержке смог объединить свои владения в Северной Италии. Благодаря значительному по численности войску Чезаре угрожал Милану и захватил такие города, как Урбино, Пезаро, Чезена, Римини, Имола, Пьомбино, Пианоза, а также остров Эльба. В ходе военной кампании 1502–1503 годов он доверил Леонардо проектирование оборонительных сооружений и руководство их возведением, а также городскую планировку на территориях, находившихся под его властью. Чезаре испытал на себе всю тяжесть неприязни папы Юлия II, впав в немилость после смерти своего отца. Он послужил прообразом Государя для Никколо Макиавелли, когда он писал трактат «Государь».

Шарль д'Амбуаз (1473–1511). Французский дворянин, ставший главным наместником Милана и подготовивший вступление Людовика XII в город после изгнания Сфорца. Именно он пригласил Леонардо в Ломбардию в 1506 году, вызвав тем самым недовольство Пьеро Содерини и республиканского правительства Флоренции.

Джулиано де Медичи, герцог Немурский (1479–1516). Сын Лоренцо Великолепного и брат Джованни Медичи, ставшего папой Львом X в 1513 году. Он был изгнан из Флоренции после прихода в Италию французского короля Карла VIII и нашел убежище в Венеции. Судьба Джулиано изменилась после того, как его брат был избран папой римским; с этого момента его жизнь разделилась между Флоренцией и Римом, куда также перебрался Леонардо, не менее двух лет проживший в помещениях ватиканских дворцов благодаря покровительству Джулиано. Микеланджело изваял свои знаменитые аллегории Дня и Ночи для гробницы Джулиано Медичи в Новой сакристии (ризнице) базилики Сан-Лоренцо во Флоренции.

Франциск I Валуа (1494–1547). Был избран королем Франции в 1515 году. Пригласил Леонардо да Винчи к своему двору, разместив его в замке Кло-Люсе, вблизи королевского дворца в Амбуазе, на берегу Луары. Здесь художник провел самые спокойные годы своей жизни, мирно скончавшись на руках у монарха, согласно легендарному рассказу Джорджо Вазари[5]5
  Джорджо Вазари, прозванный Аретино (1511–1574) – флорентийский живописец и архитектор, писатель, историк искусства.


[Закрыть].

Мастерская Леонардо

Джан Джакомо Капротти, прозванный Салаино[6]6
  Салаино, Салаи – отит. Saldino, Salai – «дьяволенок».


[Закрыть] (1480–1524). Этот неугомонный и непоседливый юноша был любимцем Леонардо. Не исключено, что их связывали интимные отношения, а возможно, он был только учеником да Винчи; в любом случае Салаино часто служил художнику моделью благодаря своей андрогинной красоте, позволявшей писать с него некоторые из женских лиц. После смерти учителя он пытался сделать карьеру художника, но не снискал успеха на этом поприще. В настоящее время с точностью не известно ни одной картины, принадлежащей его кисти.

Франческо Мельци (1491–1568). Поступил в мастерскую Леонардо в первый миланский период, последовал за учителем во Францию, где не покидал его до самой смерти последнего. Он наследовал все бумаги Леонардо, хранившиеся на семейной вилле в Ваприо д'Адда. Кроме плана Амброзианской библиотеки в Милане нельзя с точностью назвать ни одной его работы. Возможно, именно ему мы обязаны составлением «Трактата о живописи» Леонардо.

Томмазо Мазини, прозванный Зороастром. Эксцентричный персонаж, которому нельзя было отказать в смекалке, уверял, что он – незаконный сын флорентийского дворянина Бернардо Ручеллаи[7]7
  Бернардо Ручеллаи (ит. Rucellai, 11 августа 1449, Флоренция – 7 октября 1514, там же) – итальянский ученый, зять Лоренцо Медичи, отец Джованни Ручеллаи, итальянского поэта.


[Закрыть]. Он поступил в мастерскую к Леонардо прежде всего благодаря своим познаниям в области механики. Томмазо воплотил некоторые из изобретений учителя, и, как говорили, даже попытался произвести испытания его летательного аппарата, бросившись вниз с Монте Чечери. Пролетев примерно километр, он неудачно приземлился близ Камераты, сломав себе обе ноги.

Джованни Антонио Больтраффио (1467–1516). Документально подтверждено, что он работал в мастерской Леонардо в Милане, где воспринял его стиль, став одним из главных живописцев леонардесок[8]8
  Леонардески – ломбардские художники эпохи Возрождения, чей стиль испытал сильное влияние манеры Леонардо да Винчи миланского периода. Входили в число его учеников либо просто восприняли его стиль.


[Закрыть]. Он принимал участие в создании картины «Мадонна Литта», находящейся в Эрмитаже.

Марко д'Оджионо (1475–1530). Один из живописцев леонардесок, создавший себе положение и пользовавшийся большим успехом в Ломбардии после смерти учителя. Он воспринял стиль Леонардо и был связан с ним, возможно, даже слишком тесно, на протяжении своей карьеры. Его картины на сюжеты Священного Писания рассеяны между Флоренцией, Миланом и Блуа.

Чезаре да Сесто (1477–1523). Несомненно, из всех последователей Леонардо он был самым плодовитым художником. Работал в Риме, Неаполе и на Сицилии, повсюду пропагандируя стиль своего учителя. Он принимал участие в росписи ватиканских дворцов (не сохранившейся до наших дней), сотрудничал с Бальдассарре Перуцци[9]9
  Перуцци Бальдассаре (15 января 1481 года – 6 января 1536 года) – великий итальянский архитектор и живописец эпохи позднего Ренессанса.


[Закрыть]. Наиболее знаменитая из его работ, «Поклонение волхвов», ныне хранится в Музее Каподимонте в Неаполе.

Основные даты, места и произведения

15 апреля 1452 года: в селении Анкиано, близ г. Винчи, родился Леонардо да Винчи. Родители: отец – сер Пьеро, мать – Катерина.

1469 год: сер Пьеро взял внаем квартиру во Флоренции, где он поселился вместе с Леонардо.

5 августа 1473 года: Леонардо рисует и датирует «Пейзаж долины реки Арно», считающийся сегодня первой его известной работой.

1478 год: имя Леонардо появляется в списке членов флорентийского братства художников Компанья ди Сан-Лука (гильдия Святого Луки)[10]10
  Гильдия художников, начиная с XV века объединявшая живописцев, получила название по имени апостола Луки, покровителя художников, который, как считается, первым изобразил Деву Марию. Для вступления в гильдию часто требовалось, чтобы художник был гражданином города и имел собственное жилье.


[Закрыть].

1473–1481 годы: Леонардо во Флоренции.

Главные работы: «Портрет воина» (рисунок), «Тобиас и Ангел» (в сотрудничестве с Верроккьо), «Крещение Христа» (в сотрудничестве с Верроккьо), «Благовещение» (Леонардо и мастерская Верроккьо), «Мадонна Дрейфус» (неточная атрибуция), «Мадонна с гвоздикой», «Мадонна Веща», «Джиневра Бенчи», «Святой Иероним», «Поклонение волхвов».

1481–1499 годы: Леонардо в Милане. Рабочие поездки в Павию, Виджевано, Тортону, Пьяченцу и на Монте-Розу[11]11
  Монте-Роза – горный массив, расположенный в кантоне Вале, Швейцария, и итальянских провинциях Пьемонт и Долина Аосты. Является частью Пеннинских Альп.


[Закрыть].

Главные работы: «Портрет музыканта», «Мадонна в скалах» (первая версия), «Дама с горностаем», «Прекрасная Ферроньера», «Мадонна Литта», «Тайная Вечеря», Роспись потолка в Дощатом зале в замке Сфорца.

1500–1502 годы: документально подтвержденные поездки Леонардо в Мантую, Венецию, Флоренцию, а также, возможно, в Рим и Тиволи. Художник участвовал в военных кампаниях в свите Чезаре Борджиа, и осуществлял за его счет поездки в Пьомбино, Урбино, Пезаро, Римини, Чезену, Чезенатико, Фаенцу и Имолу.

Главные работы: «Портрет Изабеллы д'Эсте» (рисунок), План Имолы.

1503–1505 годы: Леонардо во Флоренции.

Главные работы: «Битва при Ангиари», «Джоконда», «Святая Анна с Мадонной и младенцем Христом» (картон), «Мадонна с прялкой».

1506–1513 годы: Леонардо в Милане.

Главные работы: «Мадонна в скалах» (вторая версия), «Святая Анна с Мадонной и младенцем Христом».

1513–1516 годы: Леонардо в Риме.

Пока не были обнаружены картины, выполненные в этот период.

1516–1519 годы: Леонардо в Амбуазе, Франция.

Главные работы: «Святой Иоанн Креститель», «Вакх».

2 мая 1519 года: скончался в замке Кло-Люсе в Клу, в окрестностях Амбуаза.

Основные старые биографии мастера

Леонардо умер, находясь в ореоле славы, окруженный всеобщим почитанием, что позволило Джорджо Вазари в книге «Жизнеописания прославленных итальянских живописцев, скульпторов и архитекторов от Чимабуэ до наших дней» рассматривать его творчество в качестве поворотного пункта в развитии всего итальянского искусства. После Джотто, которого Вазари считал основоположником современной живописи, Леонардо стал представителем нового направления, продолженного затем божественным Микеланджело. Рассказы Вазари дают возможность идентифицировать большинство работ, созданных Леонардо, но в то же время порождают сомнения и ставят под вопрос подлинность некоторых из его шедевров. Например, то, что биограф пишет о Джоконде, до сих пор вызывает горячие споры, касающиеся личности женщины, изображенной на самом известном из полотен Леонардо. Многие из ошибок и измышлений Вазари проистекают из того факта, что он никогда не был знаком с самим художником и полагался на свидетельства, собранные через несколько лет после его смерти.

Иначе обстоит дело с жизнеописанием Леонардо, составленным Паоло Джовио[12]12
  Паоло Джовио, он же Павел Иовий Новокомский (1483–1552) – епископ Ночерский, итальянский ученый-гуманист, придворный врач римских пап, историк, биограф, географ, коллекционер.


[Закрыть]. Этот историк и гуманист без сомнения встречался с Леонардо в Риме, они оба входили в ближайшее окружение папы Льва X. Его текст насыщен информацией, помогающей реконструировать метод работы Леонардо и воссоздать образ взыскательного художника, охваченного стремлением к совершенству, помешавшим ему, однако, завершить большую часть его работ. Это гораздо более сложный подход, чем может показаться на первый взгляд. Именно Джовио принадлежит первый словесный портрет да Винчи. В его описании Леонардо предстает как «человек приветливый, остроумный, щедрый, необычайно красивый; кроме того, он слыл умелым посредником, а также галантным кавалером и организатором театральных спектаклей, прекрасно пел, аккомпанируя себе на лире, и снискал благосклонность всех правителей своего времени». Благодаря историческим документам сегодня мы знаем, что не все обстояло именно так, как об этом рассказывал Джовио, тем не менее его восхищение гением Леонардо послужило образцом, которому подражали все последующие биографы да Винчи. В том числе, например, автор одного любопытного текста, скрывающийся под именем Аноним Гаддиано. Речь идет о записной книжке с заметками о художниках, творивших в начале XVI века, когда Леонардо создавал свои главные шедевры: от «Тайной Вечери» до «Святой Анны», от «Джиневры Бенчи» до «Битвы при Ангиари».

Миф о гении Леонардо родился сразу же после смерти художника, позднее в течение столетий его сознательно подогревали дерзкие, а иногда и лукавые исследователи, искавшие в его картинах скрытый в них тайный смысл. Правда заключается в том, что в распоряжении ученых до сих пор имеется очень мало документов, относящихся непосредственно к работам Леонардо, а те из них, что нам известны, основываются главным образом на собственноручных записях Леонардо, которыми он испещрял тысячи листов бумаги. Этот материал, представляющий собой, на первый взгляд, бесценный источник, позволяющий проникнуть во внутренний мир художника, на самом деле более напоминает дремучий лес, в котором легко потеряться, став пленниками бесконечного ряда сомнений и вопросов, не имеющих пока ответа.

Путешествие в глубь неведомого

Тот, кто вступает в контакт с Леонардо да Винчи, рискует заблудиться в лабиринте. Нагромождение коварных загадок, которые скрываются в его шедеврах, в особенности интригующая тайна, связанная со знаками, которыми испещрены его знаменитые зашифрованные записи, на протяжении столетий очаровывали и создавали непреодолимые преграды. Запутанным клубком слов, написанных наоборот, заметками, рисунками, брызгами, загадками, планами и портретами испещрены почти тринадцать тысяч беспорядочно нагроможденных листов. В разные моменты жизни Леонардо делал записи на одних и тех же страницах, которые он сгибал, превращая их в маленькие записные книжки, чтобы их было удобно носить в кармане и доставать, мгновенно записывая пришедшую в голову удачную мысль. На этих листах карикатуры соседствуют с чертежами диковинных механизмов, а алгоритм Евклида[13]13
  Алгоритм Евклида – эффективный алгоритм для нахождения наибольшего общего делителя двух целых чисел (или общей меры двух отрезков). Алгоритм назван в честь греческого математика Евклида, который впервые описал его в VII и X книгах «Начал».


[Закрыть] начертан поверх перечня расходов. Казалось бы, да Винчи должен быть ясным и понятным для исследователей, учитывая огромное количество оставленных им материалов, в действительности все наоборот, поскольку то, что он писал или рисовал, было до такой степени полно недоговоренностей и противоречий, что опасность неверного истолкования постоянно подстерегает нас. С ним очень просто попасть в тупик. Любой, кто предпринял бы попытку привести в порядок бесценные сокровища его трудов, записей и открытий, обречен на поражение.

У Леонардо не было времени для систематизации собственных записей, поскольку он не любил останавливаться и оборачиваться назад. Его жизнь была постоянным стремлением вперед, к новым целям. Время от времени он предпринимал попытки объединить свои разрозненные заметки и рисунки в трактаты, но ни один из них так и не увидел свет. Даже знаменитый «Трактат о живописи» не был написан им собственноручно: Леонардо поручил эту работу своему любимому ученику, Франческо Мельци, не имея возможности лично участвовать в публикации книги, которая была издана лишь через тридцать лет после смерти художника. Мысль написать исследование по анатомии, архитектуре, механике или книгу о пользе природных экстрактов посещала его не однажды, однако всякий раз ее заслоняла одна из тех химер, за которыми он гонялся на протяжении шестидесяти семи лет своей жизни. Его перо непрерывно перескакивало с одной мысли на другую, а его ум никогда не находил покоя. Часто он обращался к прежним аргументам спустя много лет, постоянно противореча самому себе, что неудивительно. С ним ни в чем нельзя было быть уверенным.

Однажды проникнув в его внутренний мир, я не раз испытывал чувство головокружения, а также страх, что не смогу выбраться наружу.

Именно для того, чтобы не задохнуться под тяжестью невероятного количества материалов, я принял решение ограничиться рассмотрением шедевров да Винчи, несравненно более ясных и гармоничных, чем его записи. Его полотна стали той Ариадниной нитью, которая вела меня при написании этой книги. От первых робких попыток Леонардо пробиться на запутанном и коварном флорентийском художественном рынке загадочных портретов, созданных им при Миланском дворе, до его зрелых шедевров. Каждый раз, когда образ, фигура или история, заключенные в картине Леонардо, приоткрывали окно в мир его авантюр и научных экспериментов, повествование расширялось, охватывая его мысли, личные отношения и анекдоты, выдуманные да Винчи или пережитые им на самом деле.

Картины Леонардо служат отправным и конечным пунктом его разнообразных рискованных исследований. Любое из полотен подтверждает его открытия. Каждое из них является этапом на пути изучения им вселенной и человека. «Тайная Вечеря», «Джоконда» или «Дама с горностаем», даже если взять только самые известные картины да Винчи, неотделимы от других его трудов, включая работы по механике, анатомии и натурфилософии. Некоторые даже подозревают, что в какие-то моменты жизни Леонардо живопись становилась для него чуть ли не случайным занятием, за которое он брался ради заработка. Случалось, что он подолгу не прикасался к кисти: в это время он полностью погружался в изучение атмосферных явлений, функционирования человеческого организма или движения воды. В последние годы жизни он гораздо больше времени посвящал научным идеям, чем живописи и настенным росписям.

Пристальное наблюдение за природой, страстно увлекавшей его с детства, привело к тому, что созданные им пейзажи настолько насыщены деталями, что напоминают фотографические снимки и позволяют описывать изображенные на них цветы и растения с точностью, достойной ботанического трактата. Результаты изучения анатомии и пропорций человеческого тела, которым он посвятил не менее тридцати лет, оказались бесценным пособием при создании портретов, впоследствии получивших всемирную известность. Безграничное любопытство заставляло его проникать под поверхность тел в поиске источника эмоций, нашедших отражение в выражении лиц персонажей его знаменитых картин. Наука и живопись сосуществовали в нем в постоянном взаимопроникновении. Важно уметь ориентироваться среди его невероятных идей, чтобы не потерять направление.

Леонардо постоянно вводит нас в заблуждение: чуть только покажется, что мы уловили его мысль, как внезапно появляется другая, полностью опровергающая ее. По крайней мере, приходится признать, что он обладал необычайно сильным честолюбием и интеллектуальным мужеством. Только успев сформулировать проблему, он без колебаний принимался за ее решение, погружаясь в длительное углубленное и бесконечное исследование. Мнение о том, что его характер был «изменчивым и непостоянным», как пишет Вазари в своей наиболее известной и, тем не менее, недостоверной биографии, уверенность в том, что он был не способен сосредоточиться на одной определенной мысли, не выдерживает критики. Он, как никто иной, погружался в исследование избранной темы с настойчивостью и упорством. Единственной вдохновлявшей его целью было стремление к истине: не слава, не богатство, не престиж, но тайный закон, лежащий в основании бытия. Любое проявление жизни привлекало Леонардо. Понять, почему груз падает вниз. Исследовать звуковую гармонию. Раскрыть, каким образом эмоции проникают в сердце ребенка. Изобрести летательный аппарат или позволить человеку ходить по воде. Сконструировать механизм для переноса речного русла. Найти оттенки, необходимые для воспроизведения отдаленного пейзажа.

Это может показаться невероятным, но любое из его исследований тесно связано с другим, и все они нашли свое отражение в его живописи. «Я полагаю, что, хотя воздух кажется нам голубым, – написал он однажды, – на самом деле это не его настоящий цвет, на него влияют влажность, тепло, мельчайшие испарения и неощутимые частицы». Его прославленное сфумато[14]14
  Сфумато (ит. sfumato – «затушеванный», буквально – «исчезающий, как дым») – прием, разработанный Леонардо да Винчи в теории и художественной практике, смягчение очертаний фигур и предметов, которое позволяет передать окутывающий их воздух.


[Закрыть] – это не что иное, как результат наблюдений за атмосферными явлениями: лишь один из множества примеров того, как функционировал разум Леонардо. Для него не существовало исследования, результаты которого нельзя было бы воплотить в живописном полотне или рисунке.

Ни один из интеллектуалов до него не отводил образу более важную роль, чем слову. Его рисунки – подробнее, чем его описания, и прежде всего они непосредственнее, чем его высказывания, зачастую кажущиеся непривычными, неграмотными, загадочными, как пророчества греческого оракула. Почти все его записи читаются как разговоры с самим собой: кажется, что художник ведет диалог с собственным разумом и своей силой воли. Он записывает не абстрактные теории или теоремы, а скорее рекомендации, практические подсказки, призывы, обращенные к своему alter ego, к «ты», с которым идентифицируют себя все его потенциальные читатели. «И ты, живописец, учись делать свои произведения так, чтобы они привлекали к себе своих зрителей и удерживали их великим удивлением и наслаждением, а не привлекали бы их и потом прогоняли, как это делает воздух с тем, кто ночью выскакивает голым из постели, чтобы посмотреть, какой это воздух – пасмурный или ясный, и тотчас же, гонимый его холодом, возвращается в постель, откуда он только что поднялся»[15]15
  Леонардо да Винчи. Трактат о живописи: Пер. с ит: А. А. Губарев. – М.: Фолио, 2013. С. 73–74.


[Закрыть].

Не совсем верно, что да Винчи писал справа налево для того, чтобы воспрепятствовать другим прочесть его мысли: Леонардо был великодушным человеком, он хотел поделиться результатами своих исследований с другими. Каждый его листок – это страница потенциального трактата, который так и не был завершен. Он писал справа налево только потому, что в детстве некому было исправить эту его дурную привычку. Возможно, начавшись как игра, его зеркальное письмо стало привычкой, от которой он в дальнейшем уже не смог освободиться. Так же, как от использования левой руки, даже когда ему приходилось рисовать: внимательно рассматривая штриховку, с помощью которой он рисовал тени, можно заметить, что направление линий отличается от обычного. Он не наносил штриховку снизу-вверх и слева направо, как все его коллеги художники (//), но проводил ее наоборот (\), точно так же, как в своих записях. В действительности, если хорошенько присмотреться, направление движения его руки идентично тому, как если бы он писал и рисовал правой рукой – только наоборот, зеркально и в то же время естественно. Для того, кто привык держать перо левой рукой, это единственная возможность не размазать непросохшие чернила по бумаге. За этим не стоит никакого тайного намерения. Это непреднамеренный жест, превращенный критиками в легенду.

Это не единственный ложный миф, необоснованно усложняющий личность Леонардо. До сего дня его представляют застенчивым и нелюдимым, одетым в темное, хмурым и строгим, как это подобает великому художнику. В действительности, все как раз наоборот. «Он отличался красотой, пропорциональностью, изяществом и приветливостью. Носил розовую короткую тунику до колен, хотя в то время было принято носить длинную одежду. На грудь ниспадали прекрасные волнистые и красиво уложенные волосы».

Да Винчи разъезжал по Италии в одежде броских и даже дерзких цветов. Он маниакально заботился о своих волосах, которые красивыми прядями спускались ему на грудь даже в преклонном возрасте. Он был эксцентричным художником, который даже своим внешним видом стремился заявить о своей оригинальности. Он часто преувеличивал странности в своем поведении, чтобы держать на расстоянии зануд или клиентов, которым он задолжал работу и не желал ее заканчивать. Он любил окружать себя юношами, которые не могли устоять перед очарованием учителя и сопровождали его в его интеллектуальных авантюрах. Его странная «семья», состоявшая из необычных персонажей с причудливыми прозвищами, такими как Салаино, Зороастро и Фанфойя, оказывала ему настоящую поддержку, в особенности, когда общество осуждало его провокации.

Путь Леонардо не всегда был усыпан розами: много раз ему приходилось терпеть унижения и начинать все снова под влиянием непреодолимого желания продолжать изучение реальности. Только по этой причине он отказывался заканчивать некоторые из своих шедевров, подвергая риску свою репутацию живописца. Он постоянно переходил от одного покровителя к другому, находился на службе у враждующих государств, нимало не беспокоясь о возможных обвинениях против него. Часто делал неожиданный выбор.

Его неровный и вдохновенный жизненный путь, пересекавшийся с наиболее влиятельными итальянскими дворами XV века, предоставил ему возможность погрузиться в круг представлений, обычаев и событий во Флоренции времен Медичи, наблюдать прогресс, достигнутый Миланом в годы правления Лодовико Моро, и проводить время в великолепных апартаментах Изабеллы д'Эсте в Мантуе, чтобы затем служить военным инженером при Цезаре Борджиа и наконец обосноваться в Риме – как раз в то время, когда Рафаэль трудился над росписями в Ватикане, а Микеланджело только что успел закончить свод Сикстинской капеллы. От картины к картине жизнь Леонардо протекала в путешествиях по Италии эпохи Ренессанса, она была исполнена беспокойства, подвержена внезапным изменениям, несмотря на создаваемые им смущавшие своей новизной шедевры, которыми был отмечен его соблазнительный и фатальный путь.

Леонардо так подвел итог своему необычайному опыту: «Это проистекало из моего жадного желания, мечты увидеть великое повторение разнообразных причудливых форм, произведенных искусной природой, достаточно обманывавшей меня. Внизу, под сводом сумрачных скал, нависавших над входом в просторную пещеру, стоя изумленный и ошеломленный, я пригнулся и оперся усталой рукой о колено, направо темнел спуск, я прищурился, часто нагибаясь тут и там, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь, однако это казалось невозможным из-за царившего там мрака. Я постоял некоторое время, внезапно ощутив в себе два чувства: страх и желание; страх перед опасностью и темнотой пещеры, желание увидеть, не скрывается ли там нечто чудесное»[16]16
  Избранные произведения Леонардо да Винчи. В 2 т. (текст – по изданию Academia, 1935 года). Т. 1. – М.: Студия Артемия Лебедева, 2010. – С. 127–128.


[Закрыть]. Влечение к новому уживалось у Леонардо со страхом провала, мужество и готовность рисковать постоянно сталкивались с разочарованием. Он был образцом упорства, способности действовать даже перед лицом непреодолимых трудностей благодаря неудержимому внутреннему импульсу, помогавшему ему много раз начинать жизнь сызнова в разных местах.

Добро пожаловать в путешествие к границам непознанного, и будьте осторожны.

Пристегните ремни.